ГЛАВА 20

До рассвета оставался еще примерно час, когда Грейс вышла в пустынный коридор замка. От каменных стен веяло холодом, а она накинула на ночную рубашку лишь тонкую шаль, прежде чем тайком выйти из своей спальни.

Это глупо, доктор. Как же ты поведешь за собой войско, если вдруг подцепишь воспаление легких?

Грейс должна была выступить в поход из Кейлавера сегодня утром, через несколько часов, и отправиться на север, в направлении Неприступной Цитадели. Она поведет за собой немногочисленное войско, которое явилось по зову короля Бореаса.

Может быть, это и к лучшему, Грейс, что так мало воинов явилось по зову Бореаса. Ты поведешь на смерть всего пять сотен человек, а не пять тысяч.

Ночью Грейс решила, что уснуть ей не дает страх перед тем, что ее ожидает в самое ближайшее время. Сквозь щели в ставнях в комнату проникал мутный свет луны. Грейс поняла, что причина бессонницы — не только страх перед будущим но и ее недавний поход в Сумеречный Лес. Когда лунный свет сделался ярко-серебристым, ее наконец осенило.

«Ты ищешь ключ, разве не так? — спросила царица леса. — Ключ, который поможет тебе выиграть предстоящую битву. Сядь в кресло, в которое запрещено садиться остальным, и ключ сам найдется…»

Грейс осторожно выскользнула из постели, стараясь не разбудить Тиру, свернувшуюся в комочек под одеялом, и бесшумно открыла, а затем закрыла за собой дверь спальни. Пройдя через зал, она прошла по коридору и наконец оказалась перед массивными дубовыми дверями, на которых был вырезан герб Кейлавера — два скрещенных меча, а над ними корона с девятью зубцами. Их должно быть не девять, подумала Грейс. Двух башен замка больше нет, они превратились в руины, в груды камней. Найдется ли когда-нибудь время, чтобы восстановить их?

Не найдется, если она не займется этим. Грейс распахнула створки дверей и проскользнула внутрь. Затем спиной закрыла, мысленно поблагодарив слуг, хорошо смазавших дверные петли маслом.

Через высокие окна в помещение проникало достаточно света, чтобы разглядеть кресла, кольцом стоявшие возле круглого стола. Здесь в прошлом году заседал Совет Королей. С тех пор эта комната использовалась очень редко. Воздух тут был холодный и влажный. Грейс подошла к столу и оглянулась через плечо, чувствуя себя школьницей, тайком проникшей в школу после уроков.

Это смешно, Грейс. Если лесная царица сказала правду, то это — твое место по праву происхождения.

Она обошла стол вокруг. В центральной его части была выгравирована руна надежды, которую Тревис разбил после того, как сокрушил руну мира. Стол окружали восемь украшенных резьбой деревянных кресел. На спинке каждого вырезан герб Кейлавера. Кресло Кейлавана стояло рядом с креслом Толории, Далее находились кресла остальных семи Доминионов.

Грейс остановилась позади последнего кресла. По сравнению с остальными оно казалось более новым. Но что же, получается, что несколько столетий в нем никто не сидел? В одной из легенд рассказывалось о том, что какая-то ведьма наложила чары на это кресло и в него сможет сесть только истинный наследник королевской династии Малакора, потому что тот, кто выдает себя за такового, немедленно падет мертвым.

Грейс почувствовала, что ее охватывает какое-то безумное веселье. Фолкен и остальные ее товарищи абсолютно уверены в том, что именно она — наследница королевской династии Малакора. Но не превратится ли она в кучку пепла, если осмелится сесть в это кресло?

— То-то они тогда удивятся, верно? — прошептала Грейс и прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

Грейс провела рукой по символическому изображению, вырезанному на задней стороне спинки кресла, — узлу с четырьмя петлями, окружающими четырехконечную звезду. Никакого магического удара не последовало. На пальцах осталась пыль, никаких следов ожога. Девушка провела рукой по другой стороне спинки.

— И тут ничего.

Грейс села. Даже если кресло Малакора и несет на себе проклятие, то она его не почувствовала. Обычное неудобное деревянное кресло, причем очень неудобное. Помимо того что оно рассчитано на человека, у которого ноги фута на три длиннее, чем у нее, в кресле нет больше ничего особенного.

Но что-то все-таки в нем должно быть!

«Сядь в кресло, запретное для всех остальных, — сказала царица леса, — и ключ найдется сам».

В кресле не было ничего такого, что торчало бы наружу и напоминало ключ, все элементы резного узора сидели в спинке намертво, и вытащить их было невозможно. Может быть, это своего рода загадка, которую удастся разрешить, только сев в кресло? А может, дело в столе, вернее, в той его части, что стоит прямо напротив кресла?

Грейс провела рукой под сиденьем, ожидая, что ее пальцы наткнутся на комочек жевательной резинки, прилепленной чьей-то рукой, однако ничего подобного там не оказалось. Девушка вздохнула, почувствовав холод, усталость и легкую тошноту. Что же она ожидала найти здесь? Это всего лишь кресло, и вряд ли легенда говорит правду. Никакое оно не заколдованное.

— Скажи это графу Уэттерли! — раздался неожиданно неприятный хриплый голос. — Он вообразил себя наследником короля Ультера и несколько столетий назад попробовал сесть в это кресло. На следующее утро от него остались только зубы. С тех пор никто не осмеливался даже прикасаться к креслу. До сегодняшнего дня.

Грейс испуганно огляделась по сторонам, но никого не увидела.

— Кто здесь? Покажись!

— Я здесь, Ваше величество!

Из-за спины Грейс появилось какое-то создание в серых лохмотьях.

— Вайла! — вырвалось у Грейс. Ей вспомнилась старуха, которую она встретила в лагере короля Кела. — Или ты Грисла?

— Почему вы не можете узнать меня, Ваше величество? — пожала острыми плечами старуха.

— Все-таки ты Вайла. Вайла менее…

— … забавна? — подсказала старуха. Грейс улыбнулась.

— Я едва не сказала дерзость.

Вайла усмехнулась.

— Садитесь, Ваше величество. Все-таки, наверное, было бы лучше, если бы перед вами сейчас оказалась Грисла, а не я. Она без каких-либо колебаний сразу сказала бы вам, что вы дурочка, каких свет не видывал.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Вы знаете, что я хочу сказать. Вы часто терзаетесь мыслью о том, что нет никакой надежды. Неужели после всего, что вы видели, вы до сих пор сомневаетесь в силе волшебства? В самой жизни? Вы сами иногда заставляете этого эмбарца сиять, как новенькая монета! Может быть, вам стоит поменять ваше имя на леди Плакса?

Глаза Грейс сердито сузились.

— Ты уверена, что ты действительно не Грисла?

— У нас с ней разные лица. Все зависит от того, какое лицо мы надеваем в тот или иной момент. — Старуха строго посмотрела на девушку единственным глазом. — А какое лицо наденешь сегодня ты?

Грейс собралась ответить, что у нее нет разных лиц, но неожиданно задумалась. Так ли это на самом деле? Ведь она и врач, и колдунья. И королева, желает она это признать или нет. И женщина, напуганная и одинокая. Кто же она?

— Но я не знаю, кем буду!

— Вам решать, — хмыкнула Вайла.

— А что будет, если я не сделаю этого?

— Безумие наступит. Смерть. Гибель всего живого, — ответила старуха. От нее пахло опавшими листьями. — У нас много лиц, но мы можем надеть за один раз только одно. Если вы попытаетесь явить все ваши лица, то станете никем. Так что лучше выбрать одно и постоянно его носить.

— Даже если оно и неправильное?

— Если то, что ты выбираешь, дитя мое, исходит из глубины твоего сердца, то как оно может быть неправильным?

Слова Вайлы напугали Грейс и одновременно наполнили ее непонятным, непривычным возбуждением. С того самого дня, как стало известно о ее истинном происхождении, она упорно отгоняла от себя мысль о том, что она настоящая королева. Но какова же была истинная причина ее неверия?

Королевам надлежит быть гордыми, бесстрашными и величественными, Грейс. Они отдают приказания остальным людям лишь щелчком пальцев. Они всегда точно знают, что делают.

Может быть, это было совершенно глупое, наивное представление о настоящем облике венценосной особы, которое она почерпнула из книг и фильмов? Но обязательно ли ей вести себя так, как кажется единственно правильным? Может быть, все-таки лучше выбросить из головы всю эту чепуху и быть самой собой — с неаккуратной прической, пристрастием к мэддоку и полным отсутствием куртуазных манер? Радоваться тому, что у нее восхитительные друзья, готовые выручить из любой беды? Вот тогда-то, она — может быть — и станет настоящей королевой.

Вайла протянула руку и ласково погладила Грейс по щеке.

— Все правильно, дочка, никто не может подсказать тебе, какой ты должна быть. Ни барды, ни боги, ни бледные короли. Тебе решать свою судьбу.

Старуха повернулась и зашаркала к выходу. Грейс, оцепенев, смотрела ей вслед, чувствуя, как ее охватывает паника.

— Постой! Ты мне нужна! Мне необходимо найти ключ!

— Для этого я тебе не нужна, — бросила, не оборачиваясь, Вайла. — Он сейчас как раз под твоим большим пальцем.

Под большим пальцем? Грейс посмотрела на свои руки, лежавшие на подлокотниках кресла. Поверхность дерева была гладкой, однако там, где лежала ее правая рука, на подлокотнике находилось миниатюрное резное изображение крепости на вершине высокого холма. Грейс почувствовала, как сердце заколотилось в груди. Ее большой палец машинально нажал на изображение, которое тут же с легким щелчком ушло вниз. Грейс мгновенно отдернула руку и увидела, как из подлокотника выскочил выдвижной ящичек.

Немного успокоившись, Грейс осмелилась заглянуть в него. Там находился кремового оттенка каменный диск размером с двадцатипятицентовую монету, только в несколько раз тоньше.

Чуть поколебавшись, она взяла диск в руки и сразу же поняла, что это руна. На поверхности диска располагались три параллельные лини, точно такие же, что были начертаны на столе. Грейс узнала символ. Это была руна надежды.

Все правильно. Разве надежда — не ключ ко всему? Надежда поможет сделать возможным даже, казалось бы, невозможное.

— Что же мне делать с этим?

Ответа не последовало. Вайла исчезла. Уйти она могла только через дверь. Грейс встала, засунула диск в карман и тихо скользнула за порог. Затем побежала вперед по коридору, пока не оказалась в том месте, где коридор пересекался с другим. Куда же свернуть?

Краем глаза она уловила какое-то движение и увидела, как фигура в сером исчезла за углом. Грейс бросилась вслед. Вскоре она оказалась в тускло освещенном зале, на стенах которого висели рыцарские доспехи. На другом его конце она увидела освещенный золотистым светом дверной проем. На какой-то миг на его фоне показался четкий силуэт Вайлы, которая затем быстро вышла наружу. Грейс быстро пересекла зал и подбежала к двери.

— Ты собралась куда-то? — раздался чей-то голос. Прозвучал он негромко и спокойно, с легкой ноткой удивления. Голос был женский.

Грейс резко остановилась, едва не наткнувшись на копье, которое под опасным углом держал несуществующий рыцарь в доспехах. Она находилась в маленькой прихожей. Здесь стояло несколько кресел, а на стенах висели потемневшие от времени портреты герцогов, графов и принцев. Через окно в помещение проникал шафранного оттенка свет — занималась заря.

— С тобой все в порядке, сестра?

Грейс обернулась. Женщина была высокая и в то же время элегантная, одетая в платье, которое, казалось, улавливало утренний свет и превращало в десятки оттенков пурпурного, зеленого и голубого. В черных волосах виднелась седая прядь, вокруг миндалевидных глаз легкие морщинки, которые совсем не портили ее лицо. Может быть, она представительница высокого сословия? Вполне возможно, хотя для придворной дамы платье очень уж необычное.

Грейс поняла, что пауза затянулась и ей нужно что-то сказать. Она перевела дыхание и произнесла:

— Я кое-кого ищу. Она прошла вот через эту дверь.

— В самом деле? — Незнакомка удивленно подняла брови. — Любопытно. Вы ведь видите, что, кроме меня, здесь больше никого нет. Другой двери, кроме той, в которую вы только что вошли, в этом помещении тоже нет.

Грейс нахмурилась. Куда же делась Вайла?

Скорее всего никуда она не делась. Трудно сказать, кто такая на самом деле эта Вайла. Или Грисла, или как там она себя называет. Она гораздо загадочнее, чем кажется с первого взгляда. Ты ее не увидишь до тех пор, пока она сама того не пожелает.

—  Спрашиваю вас еще раз, сестра, с вами все в порядке? — ласково спросила незнакомка, подойдя ближе.

— Со мной все в порядке, — кивнула Грейс. — Я просто задумалось о своем. Извините за беспокойство.

С этими словами он направилась к двери.

— Никакого беспокойства ты мне не причинила, — улыбнулась женщина. — Я прибыла в замок рано утром и жду, когда проснутся его обитатели.

— Какие обитатели?

— Такие, как ты, сестра, — еще шире улыбнулась незнакомка.

Грейс отошла от двери. Женщина чем-то неуловимо напоминала ей Вайлу, хотя это, несомненно, не она. Разница во внешности была разительной. Перед ней стояла красивая статная женщина в самом расцвете лет.

— Извините, но мы с вами никогда раньше не встречались? — полюбопытствовала Грейс.

Незнакомка утвердительно кивнула.

— Духовно — да, лично — нет, не встречались.

Грейс еще раз посмотрела на нее и неожиданно все поняла.

На белом корабле, когда ей пришлось вступить в схватку с Келефоном, Эйрин с огромного расстояния помогла ей. В те минуты рядом с ней находилась другая женщина — сильная спокойная, мудрая. Это была…

— Ты! — выдохнула Грейс. — Эйрин и Лирит рассказы вали мне о тебе. Тебя зовут сестра Мирда. Ты — та самая колдунья, которая помогла изменить Узор в Ар-Толоре. Ты была единственной, кому удалось убедить Эйрин присоединиться ко мне… — Грейс понизила голос до шепота, — … присоединиться к тайному совету.

Мирда понимающе кивнула.

— Насколько я понимаю, сестра Эйрин тебе многое рассказала.

— Не беспокойся, — заверила Мирду Грейс. — Понимаешь, мы тоже присоединились к тайному совету. Лирит и я.

— Не знаю, радоваться этому, сестра, или опасаться за тебя, — приложила руку к груди Мирда. — Вы совершили достаточно серьезный поступок. Тайные советы были запрещены примерно сто лет назад. Если бы об этом стало известно, мы оказались бы отрезаны от Паутины Жизни навсегда.

— Эйрин рассказывала мне о подобной опасности, — призналась Грейс, пытаясь говорить уверенно. — Но мы уже вступили в тайный совет, так что дело сделано. Чему быть, того не миновать.

Мирда улыбнулась и, к удивлению Грейс, заключила ее в объятия.

— Мы очень рады, — сказала она, — что вы, три наши сестры, присоединились к нам. Вы обладаете умениями, которые мне раньше никогда не доводилось видеть. Вы обновите Паутину Жизни самым удивительным способом.

— Но я не такая способная, как Лирит и Эйрин, мне далеко до них, — призналась Грейс, осторожно высвобождаясь из объятий старшей колдуньи.

— Я бы так не сказала, — возразила Мирда. — Но я согласна с тем, что сестру Лирит отличает удивительная способность к Видению, а природные данные Эйрин намного глубже и обширнее, чем у других. Теперь, когда вы все трое на нашей стороне, есть надежда на то, что мы сумеем выполнить, в конце концов, нашу невозможную задачу.

Надежда. Грейс прикоснулась к карману, в котором лежал диск с начертанной на нем руной.

— Где ты была все это время, Мирда? — спросила она. — Эйрин говорила мне, что ты уехала еще до нашего прибытия в Кейлавер.

Мирда повернулась к окну.

— Срочное дело позвало меня в дорогу. Я сделала его и вернулась и теперь не скоро покину замок в отличие от тебя, сестра.

Грейс опустилась в кресло.

— Мне предстоит отправиться на север, к Неприступной Цитадели. Мы должны остановить Бледного Короля и не дать ему возможности пройти через Рунные Врата, когда они откроются. Но я не представляю, как сделать это. Все, что у меня есть, — это старинный меч и пять сотен воинов. И вот это, — добавила она и показала Мирде руну.

Старшая колдунья внимательно посмотрела на каменный диск, но прикасаться к нему не стала.

— Я все поняла. Помни о том, что тебе не нужно побеждать в бою Бледного Короля. Твоя роль как участницы тайного совета состоит в том, чтобы сдержать его натиск до тех пор, пока не придет Разбиватель Рун и не выполнит то, что ему уготовано судьбой.

Слова Мирды заставили Грейс невольно вздрогнуть.

— Ты хочешь сказать — уничтожит мир?

— Или спасет его, — ответила Мирда и посмотрела ей прямо в глаза.

Возможно ли, что разрушение и спасение произойдут одновременно? Ответа на этот вопрос Грейс по-прежнему не знала. Наверняка она знала лишь одно — более доброго преданного человека, чем Тревис Уайлдер, нет ни в одном и миров. Он не причинит вреда Зее, в это просто невозможно поверить.

— Он исчез, ты же знаешь, — грустно заметила Грейс.

— Он вернется, — ответила ей Мирда.

— В самом деле? Откуда ты это знаешь?

— Так говорится в пророчестве. В самом конце Разбиватель Рун окажется здесь.

— А что, если будет не Тревис, а кто-то другой?

— Тогда наш мир обречен, — отчеканила Мирда.

Грейс огорченно вздохнула. Она не знала, кто первым доберется до Первой Руны — Тревис, или Мог, или какой-нибудь другой Разбиватель Рун. Однако даже если Тревису удастся спасти мир, то спасать уже будет нечего после того, как в него вторгнется Бледный Король, который поработит всё и вся. Ей придется сразиться с Берашем. И не потому, что она лучше или сильнее других. Просто потому, что кому-то нужно встать на пути у Бледного Короля.

— Пока еще не настало время отправляться в поход, верно, сестра?

Грейс встала и решительно выпрямилась, чувствуя себя удивительно сильной.

— Нет. Время пришло. Пора. Мирда ласково прикоснулась к ее щеке.

— Не бойся, сестра. Пока тебя не будет, мы присмотрим за замком и твоими товарищами. Сестра Лиэндра и остальные колдуньи постараются помешать воинам Ватриса, так что мы с Лирит и Эйрин должны сделать все, чтобы не допустит» этого. Если воины ответили на призыв короля Бореаса, они обязательно двинутся на север, и под твои знамена встанет огромная армия.

Грейс не знала, как реагировать на слова старшей колдуньи — поверить в них или испугаться. Неожиданно ей пришла голову смелая мысль. Похоже, Мирда знает очень многое. Может быть, она даст ответ на вопрос, который так сильно мучает Грейс.

— Сестра Мирда, — начала она, — мой друг, рыцарь по имени Дарж, с ним что-то не так.

— В искусстве врачевания, сестра, с тобой не может сравниться никто, — ответила Мирда. — Ты не можешь понять природу его недуга?

Грейс едва удалось сдержать готовое вырваться из ее горла рыдание.

— Не могу, — призналась она. — Но, возможно, с твоей помощью я лучше смогу понять это. Понимаешь, у него болезнь сердца.

Сделав над собой усилие, Грейс подробно рассказала своей собеседнице о том, что произошло с Даржем.

Мирда какое-то время молчала, затем грустно вздохнула.

— Так вот как действует зло — забирает к себе хорошее и настоящее и губит его. То, что твой друг так долго не сдается и продолжает сопротивляться злу, говорит о том, что его дух еще очень силен.

— Значит, остается надежда на то, что с ним все будет хорошо, — хрипло произнесла Грейс.

— Боюсь, что ты ошибаешься, сестра, — покачала головой старшая колдунья. — В конце концов осколок сделает то, что предначертано Даржу судьбой. Всю доброту и преданность его сердца вытеснят мрак и злоба — тут ничего поделать нельзя. За исключением единственного.

— Чего же? — встрепенулась Грейс.

— Вот, возьми это. — Мирда вложила ей в руку крошечную бутылочку. — Это настойка корня курганника. Одна-единственная капля быстро и безболезненно может лишить человека жизни. Не своди глаз со своего друга; прежде чем станет слишком поздно, дай ему это снадобье.

Грейс с испугом посмотрела на нее.

— Я не смогу, — прошептала она. — Я не стану делать этого.

Мирда заставила пальцы девушки сжать бутылочку.

— Ты должна сделать это, сестра, если действительно его любишь. Дарж никогда не захочет стать тем, в кого его превратит осколок, вонзившись в его сердце.

Это было выше сил Грейс. У нее перехватило дыхание Она шагнула к двери.

— Мне нужно идти.

— Ступай, сестра, — ответил Мирда. — Я выйду проводить тебя, когда ты будешь выезжать из замка.

Грейс едва расслышала ее слова. Голова у нее закружилась. Тело охватила дрожь. Хотелось выбросить зажатую в руке бутылочку, но совершенно непонятным образом она не могла сделать этого.

Одна-единственная капля может быстро и безболезненно лишить человека жизни…

Грейс бросилась вон из комнаты и выбежала в зал. Казалось, будто развешанные по стенам шлемы с забралами пристально смотрят на нее, совсем как выкованные из безжалостного металла призраки.

Она нечаянно наступила на полу ночной рубашки, запнулась и почувствовала, что падает.

В следующее мгновение сильные мужские руки подхватили ее и помогли принять вертикальное положение.

— Что с вами, моя повелительница? — пророкотал знакомый бас.

Грейс моргнула и увидела лицо Даржа. На рыцаре была кольчуга. Судя по всему, он уже готов отправиться в поход. Девушку охватил испуг. Интересно, сколько времени Дарж находится в зале? Неужели он слышал ее разговор с Мирдой? Грейс сжала бутылочку с такой силой, что испугалась что раздавит ее. Однако этого, к счастью, не произошло.

— Дарж! — простонала она. — Что ты здесь делаешь.

— Я повсюду ищу вас, моя повелительница. Хвала богам, что я наконец нашел вас. Когда я вошел в зал, то увидел, что вы побежали к выходу.

Грейс изо всех сил постаралась скрыть вздох облегчения. Его еще не было в зале, когда она выходила от Мирды. Получается, что рыцарь не слышал их разговора.

— Я на рассвете заглянул в вашу опочивальню, — продолжил Дарж, — но нашел там одну только Тиру. Она играла со служанкой. Тогда я продолжил поиски. Ваше войско продолжает собираться во дворе замка. Мы выступим в поход через час. — Усы рыцаря укоризненно вздернулись вверх, когда он заметил, что Грейс стоит в одной лишь ночной рубашке с наброшенной на плечи шалью. — Смею заметить, моя повелительница, ваш наряд не совсем подходит к предстоящему путешествию. Вы промерзнете до костей, прежде чем мы успеем проделать хотя бы одну лигу.

— Извини, Дарж, — ответила Грейс, — я пойду переоденусь.

Несмотря на то, что ее еще не отпустил страх, Грейс поймала себя на том, что еле сдерживается, чтобы не рассмеяться. Как бы ни угрожал рыцарю застрявший у него в груди металлический осколок, Дарж по-прежнему, оставался самим собой — добрым, смелым и преданным рыцарем. Пока Дарж рядом с ней, ее сердце ни за что не покинет радость от каждой минуты общения с ним. К великому удивлению эмбарца, Грейс неожиданно обняла его за плечи.

— Спасибо тебе, Дарж!

Тот секунду помедлил, затем ответно обнял ее своими сильными руками.

— За что, моя повелительница?

— За то, что ты есть!

— Честно говоря, я об этом особенно не задумывался, моя повелительница. Но все равно спасибо вам за добрые слова, моя повелительница!

ГЛАВА 21

Через час Грейс выглянула из окна спальни и увидела, что лучи солнца осветили зубчатые стены крепости. За последние несколько минут ее дважды навестил Дарж и один раз сэр Тарус. Слуги уже вынесли ее вещи из комнаты. Обитатели замка и участники похода ждали в нижнем дворике.

— Я должна уходить, Тира, — объявила Грейс.

Девочка сидела перед камином и играла со старой полуобгоревшей куклой. Грейс присела на корточки рядом с ней. При этом висевший в ножнах на боку Фелльринг больно ударил ее в поясницу, и Грейс болезненно сморщилась, поправляя его. Как это Бельтан всю жизнь носит с собой меч?

— Тира, ты понимаешь, что я сказала?

С тех пор как они покинули Черную Башню, Тира больше не произнесла ни единого слова. Грейс погладила ее по голове и прикоснулась к подбородку, чтобы малышка оставила игру и посмотрела на нее.

— Я отправляюсь в путешествие в одно место, которое находится очень далеко отсюда. Взять тебя с собой я, к сожалению, не могу, — с трудом подбирая слова, произнесла Грейс. — Я буду по тебе очень скучать. Но то место, куда я собираюсь, оно… не для детей. Только ты не беспокойся, с тобой останутся Эйрин, Лирит и Сарет. Они о тебе позаботятся, так что ничего не бойся. Я скоро вернусь, обещаю.

Тира улыбнулась одной половинкой лица и снова склонилась над куклой. Грейс вздохнула. Будем надеяться на то, что она все поняла.

Она крепко обняла девочку и поцеловала ее в макушку. Затем, опасаясь, что сейчас сама расплачется, вышла из комнаты. За дверью ждал человек с острой бородкой и в накинутом на плечи серебристо-сером плаще.