Глава 14

Заказанное Граджелутом лекарство имело форму ведра, до краев заполненного тягучей и дымящейся, как купорос, жижей, и готовили это снадобье аж два фармацевта. Вводилось оно брандспойтом, одним из тех, что служили для чистки стойл. Насадка была достаточно длинна и позволила Банкану и Сквиллу перекачать полведра микстуры в одеревеневшую глотку носорога. Той же процедуре, только в гораздо меньшем масштабе, подвергся и клещеед. Волшебством тут и не пахло, однако воздействие жидкости мало отличалось от магического. Павший воин восстал из праха, и, хотя держался он на ногах нетвердо, похмелье отпускало его стремительно. Поскольку Снугенхатт не помнил ни слова из недавней беседы, пришлось повторить рассказ о похищении Ниины и предложение сотрудничества. Взглянув на ситуацию чуточку протрезвевшими глазами, носорог стушевался.

— Вам моя помощь не нужна, — пробубнил он и отвернулся.

Граджелут неохотно заплатил за чистое стойло. В прежнем половые еще не закончили дезинфекцию. Между носорожьими ушами расхаживал Виз, охотился за паразитами и внимательно прислушивался. Судя по всему, он пребывал в гораздо лучшей форме, чем его приятель. Впрочем, у такой крохи и бодун должен быть крошечным.

— У нас осталась единственная надежда — вы, — вынужден был признаться Банкан. — Ваши услуги — это все, что мы можем себе позволить. Время истекает, а до сих пор только вы изъявили готовность нам помочь.

— Эй, шеф! — крикнул выдр. — А как же вся эта лабуда про честь дамы, рыцарство и доблесть?

— Разве я это говорил?

Снугенхатт выглядел крайне жалко. Он стоял, скрестив передние ноги, хваткая нижняя губа свисала до земли.

Клещеед поднял головку.

— Снуг, если они утверждают, что ты говорил, значит, говорил.

Сам-то я ту дискуссию не помню.

И он снова принялся энергично клевать. Граджелут в спешке искал способ взбодрить четвероногого.

— А почему вы решили, что нам не нужна ваша помощь? Вы такой большой, могучий, опытный. Ясно, что и в военном деле не новичок.

Носорог мотнул огромной башкой. У птички на такие движения, видимо, давно выработался рефлекс — она вспорхнула и опустилась обратно без всяких комментариев, как только успокоился ее насест.

— Все это было давным-давно, — затравленно пробормотал Снугенхатт.

— В незапамятные времена. Я больше не сражаюсь… — Он сделал паузу, чтобы сглотнуть. — Уж и забыл, когда воевал в последний раз.

Банкан ткнул носорога пальцем в бок.

— А с виду вы просто живчик, — солгал он.

Чуточку приподнялась носорожья голова.

— Стараюсь не раскисать. Но, если честно… последние несколько месяцев… несколько лет я, кажется, страдаю потерей чувства ориентации. Праздный образ жизни и злоупотребление спиртными напитками сказались на рефлексах. Впрочем, мышечный тонус почти не пострадал. — Он глубоко вздохнул и, казалось, увеличился вдвое. Через пять секунд иссеченная шрамами и морщинами кожа снова мешком обвисла на массивном костяке. — Но ведь этого недостаточно. Нет, друзья я не в форме, не в нужной кондиции. Бегать разучился. Да и снаряжения нет. — Его глаза заволокло дымкой. — Обычно я носил доспехи и боевое вооружение.

Позолоченная сталь. Когда я шел в бой, на мне ехало солнце.

— И где же сейчас ваши доспехи? — растерянно спросил Банкан.

Снугенхатт глянул на него, прищурясь.

— Заложены. Давным-давно. Все, человече, было давным-давно.

И тут, ко всеобщему изумлению, огромный зверь заплакал.

— Э, шеф! — Сквилл выдвинулся вперед. — Он не имел в виду ничего личного.

Это не помогло. Из глаз лились слезы, а громадную тушу сотрясали могучие рыдания. Клещеед был вынужден перепорхнуть на плечо юноши. Виз был крохотным и почти ничего не весил. Хватким концом крыла он поправил шарфик.

— Когда на него находит, убеждать бесполезно. Придется вам ждать, пока успокоится.

Виз в отличие от Снугенхатта выглядел вполне бодрым.

— Послушай, друг, можно тебя спросить?

— Конечно.

— Ты ведь с ним давно знаком, верно?

— Верно, — прощебетал птах. — Давным-давно, как выражается Снуг.

Банкан медленно кивнул.

— Он тут много рассказывал о битвах. Хоть слово правды в этом есть?

Клещеед приложил ко лбу конец крыла.

— Возможно, это все правда, хотя подробностей я не знаю. Задолго до того, как я познакомился со Снугом, он был профессиональным бойцом. По крайней мере, за подлинность самых последних шрамов я могу ручаться.

— А ты бывал с ним в сражениях?

Виз утвердительно качнул клювом.

— Частенько, хоть и не во всех. — Он глянул на своего рыдающего приятеля, чьи конвульсии постепенно ослабевали. — Снуг был настоящим молодцом, честное слово. — В птичьем голосе сквозила неподдельная гордость. — В былые времена никто и ничто не могли ему противостоять.

— И что же заставило его так опуститься?

— Разве не видите? Выпивка. Да, сломала проклятая моего друга, высосала из него силы, как вампир. Забрала и деньги его, и репутацию.

Я уж и не возьмусь припомнить, с чего это началось. Изо всех сил старался помочь, но не всегда удавалось служить хорошим примером. Не обошлось и без самки. Человече, если тебе не доводилось видеть умирающего от неразделенной любви носорога, считай, что ты жизни не нюхал.

— Могу себе представить, — солгал Банкан. Вообразить такое ему не хватило бы опыта.

— Вот тогда-то и пошла его судьба под откос. Снуг и раньше не дурак был тяпнуть, а тут словно с цепи сорвался. Ты хоть прикидываешь, сколько здоровый носорог способен выхлестать зараз?

— Пожалуй, нет. — Банкан указал на Сквилла. — Знавал я одного знатного пьяницу, папашу моего друга. Но он — всего лишь выдр.

— Ну, тогда вообрази страдающую от жажды бездну. Через несколько препятствий я его перетащил, но становилось все хуже и хуже.

Окончательно он скис, когда заложил в Гаскапарби свои доспехи, чтобы расплатиться в кабаке. После этого он просто махнул ногой на свою жизнь. Эх, видал бы ты его доспехи! Лучшая сталь. Кое-что — с позолотой. С таким же успехом он мог бы заложить душу. Его самооценка даже не упала, а просто разлетелась в пыль. Чтобы свести концы с концами, нам случалось браться за самую черную работу. Порой мы клянчили милостыню. — Он поморщился. — Подумать только, великий воин Снугенхатт пал так низко, что прокорма ради таскает телеги с сеном!

Как-то раз мы даже пахать подрядились.

Банкан представил, как могучий носорог тащит плуг, прокладывая борозду за бороздой, и так без конца, а какой-нибудь привередливый крестьянин бредет следом и осыпает его руганью пополам с указаниями.

Не слишком бодрящая картинка.

— Так ведь и на этой работе он не удержался, — продолжал Виз. — Однажды вечером надрался в стельку, какой-то проказник запряг его и вывел в поле, и они написали плугом похабные словечки. Хозяин не видел, но нас заложил филин, старший батрак.

— Вас?

Клещеед пожал плечами.

— Снуг — парень крепкий, но в тот раз даже слова вымолвить не мог в мою защиту. Потом дело приняло совсем уж дурной оборот, и я сам начал помаленьку прижигать зоб. Это ведь помогает забыться.

Банкан внимательно посмотрел на носорога — тот уже не рыдал.

— И ничем его из такого состояния не вывести?

— Почему же — ничем? Надо вернуть ему уважение к себе.

— Как?

— И правда, как? Я уже сколько лет над этим бьюсь! Но он меня больше не слушает. И пускай у него самые вкусные паразиты на свете, есть же в мире и более высокие ценности. — Помолчав, Виз добавил:

— Я знаю только один способ убедить его в этом.

— Говори!

Виз подался вперед, его клюв завис в дюйме от правого глаза Банкана.

— Вернуть ему доспехи.

— Да ты смеешься надо мной! Разве не слышал, что Граджелут сказал?

Мы почти нищие.

Клещеед отодвинулся.

— Ну, как знаешь. Ты спросил, я ответил. Только, знаешь ли, когда Снуг бормочет о чести, рыцарстве и доблести, он эти словечки произносит не в шутку. Да, к подобной ерунде он относится трепетно, и во всем его огромном теле нет ни одной лицемерной косточки. Но когда он трезв, это не самое благородное существо на свете.

Банкан обозрел могучую гору мяса по имени Снугенхатт и прикинул, чего стоит обеспечить ее доспехами. Все равно, что обшить броневыми листами корпус корабля.

Впрочем, в бою носорог и был сухопутным броненосцем о четырех ногах.

— Невозможно, — сказал юноша. — Граджелуту столько денег не наскрести.

— Жалко. Впрочем, я все равно не гарантировал бы успех. Хоть и не отказался бы посмотреть на такую попытку. — Клещеед призадумался, затем снова наклонился к Банкану:

— У меня очень острый слух. Я не ошибся — ты назвал себя чаропевцем?

Банкан кивнул.

— Да, и мои друзья, выдры, тоже чаропевцы. Мы работаем вместе.

— Так, может, споешь, наколдуешь возвращение доспехов?

— Думаешь, мне такая мысль в голову не приходила? — Банкан печально вздохнул. — Вся беда в том, что мы способны колдовать только втроем. Я играю на дуаре, а близнецы поют рэп.

Увидев недоумение в глазах собеседника, он пояснил:

— Это такой песенный стиль.

— А дуэтом не пробовали?

— Вообще-то не пробовали. Когда работали втроем получалось отлично, и этого хватало. Менять состав мне, сказать по правде, страшновато.

Чаропение — дело непростое, стоит чуточку отклониться, и сразу появляются неприятные побочные эффекты.

— А ты попробуй, — посоветовал Виз. — Попытка не пытка. — Птах чуть приподнял крыло. — Похоже, нам всем терять особо нечего.

Банкан поразмыслил над предложением.

— Ну, хорошо. Попробуем.

Сквилла идея не вдохновила, но, стоило ему намекнуть, что Банкан возьмется за дело в одиночку и наломает дров, он согласился принять участие.

Банкан играл, а выдр наспех и очень неохотно сочинял стихи. Что-то вроде «металлического рэпа». И это, ко всеобщему удивлению, породило облачко вокруг расстроенного Снугенхатта. Облачко было негустым и просуществовало недолго, но результат оказался решительно металлическим.

Когда закончилась песня, Снугенхатт блестел от кончика рога до обрубка хвоста. Но надежды обратились в прах, как только выяснилось, что даже Виз способен проткнуть клювом его «доспехи». Чаропение удалось, но лишь отчасти. Без гармонизирующего воздействия Ниины оно оказалось практически бесполезным.

— Что это за дрянь? — прощебетал клещеед, выплевывая серебряный клочок. Тот неуклюже запорхал, подхваченный ветерком.

Банкан вырвал клок на правом плече Снугенхатта.

— Похоже на материал, который мой отец однажды добыл в Запределье.

Мама им на кухне пользуется.

— Великолепно, — проворчал Виз. — Но на доспехи совершенно не годится.

— Мне жарко! — простонал Снугенхатт. — Снимите с меня эту гадость!

Обескураженная четверка сообща взялась за дело и вскоре освободила носорога.

— Ладно, теперь мой черед. — Все уставились на рассерженного Сквилла. — Ежели вы и правда собираетесь нанять этого старого алканавта.

Он с ненавистью глянул на носорога, и тот не решился встретить его взгляд.

— Я не знаю… — едва слышно произнес Снугенхатт. — Не знаю, гожусь ли еще на что-нибудь. С доспехами или без…

Виз перепорхнул на череп своего напарника.

— О чем разговор, Снуг? Конечно, годишься! Мышцы у тебя в полном порядке, не хватает только боевого духа.

Носорог облизал толстые губы.

— Да, но ведь без него…

— Нет! — Виз запрыгал вперед, пока не достиг местечка, с которого мог посмотреть прямо в глаз носорогу. — Ты больше не будешь ныть, старина. Хватит. Назвался груздем, полезай в кузов.

— Не вижу никакого кузова, — закрывая глаз, пробормотал Снуг.

— В беду попала дама, необходимо ее спасти, и эти славные ребята полагаются на нас. Больше никто им помочь не в силах, так что придется нам с тобой браться за гуж. В этом городе нет других храбрецов, согласных выступить против барона Красвина. Нет таких глупых, таких безмозглых, таких слабоумных…

— Эге! — изумился Сквилл. — Ни фига себе ободреньице!

— Я не могу! — Снугенхатт приоткрыл глаз. — Мне надо выпить.

— Нет, черт бы тебя побрал! — Виз перелетел на ухо и с отточенной ловкостью заработал клювом в волосах. — Кроме того, я… я обещал. Я дал наше слово.

Снугенхатт вздрогнул.

— Что ты сделал?

— Дал наше слово чести. Слово воинов.

— Я больше не воин. — Носорог попытался открыть оба глаза во всю ширь, но это не удалось. — Кто бы я теперь ни был, я устал. Спать хочу. Хочу… отдохнуть.

— Нет. Не сейчас. — Виз взлетел, а его партнер улегся. — Сначала надо обсудить условия, заключить договор.

Могучее туловище с грохотом повалилось на солому. Уже через минуту Снуг крепко спал.

— Вы уверены, что есть смысл… — начал Граджелут.

Виз опустился на бок друга.

— Надо найти ему какие-нибудь доспехи. Это наш единственный шанс.

— Че я и имел в виду, когда говорил про мой черед.

Все опять посмотрели на Сквилла. А тот на каждого по очереди.

— Предоставьте это мне, чуваки.

— Вам? — оторопел Граджелут.

— Что ты затеял? — насторожился Банкан. — Как собираешься добывать доспехи?

Выдр усмехнулся.

— Кореш, а ты как думаешь? Естественно, с помощью папашиной науки.

Он не то чтоб учил… просто не мог не похвастать чуток, когда за воротник закладывал. А я, понятное дело, мотал на ус.

— Камриока — большой город, но даже здесь нелегко найти доспехи для Снуга, — предупредил Виз.

— Ниче, как-нибудь найду.

— Кражу затеял, — упрекнул Банкан.

— Кражу? Я че, хоть словечко сказал про кражу? — Выдр в притворной обиде встопорщил усы. — Мадж нам много чего рассказывал, но не про то, как воровать.

— Не даю благословения.

Банкан скрестил руки на груди.

— Но и не пытаешься меня остановить.

— Учти, в беде твоя сестра. Если решил рискнуть ради ее спасения, я, конечно, удержать тебя не могу. Ты не внемлешь доводам здравого рассудка.

— Ах, какие мы благородные. — Выдр глянул на Граджелута. — А ты, вислогубый, че скажешь?

— Я уважаемый коммерсант и обязан думать о будущем. Мне бы не хотелось портить отношения с местными торговцами.

— Врешь поскладнее, чем мой кореш, этого у тебя не отнимешь. — Выдр посмотрел на стоящего с бесстрастным видом Банкана и невесело ухмыльнулся. — Похоже, мне придется улаживать это дельце в одиночку.

— Ну, не совсем в одиночку, — раздался тонкий голосок.

Виз перелетел на плечо Сквилла. Выдр оценивающе взглянул на него.

— Учти, могут возникнуть проблемы.

Птах испустил пронзительную трель и ткнул крылом назад.

— Я уже пять лет нянчусь с этой навозной фабрикой. Проблемами меня не испугаешь. Если уж на то пошло, лучше тюрьма, чем такая жизнь.

— Эт точно. Ладно, не повредит, ежели будешь прикрывать меня с воздуха. А вы, кореша, держите за рог старину Снуга, чтоб не убег. Мы с птичкой займемся делом.

И Сквилл устремился к выходу, неся Виза на плече.

Ни к ночи, ни к утру они не вернулись. Далеко за полдень беспокойство Банкана сменилось страхом, но тут наконец два першерона с грохотом вкатили в загон огромную телегу.

Ближайший к Банкану тяжеловоз тряхнул гривой и нетерпеливо взрыл копытом утоптанную землю.

— Куда барахло сваливать?

Моргая, Банкан посмотрел на могучего коня, затем — на повозку.

— Вы о чем?

Першерон оглядел его с головы до ног.

— Это ты — Банкан Меривезер?

— Да. И что с того?

Позади него с соломы поднялся заспанный Граджелут. Снугенхатт дрых в глубине стойла.

— Нахальный молодой выдр сказал, что мы найдем тебя здесь, — грубовато заявил второй першерон. — Велел искать мрачного человека, высокого и разодетого. Твои приметы.

— Похоже, что так.

— Нам этого достаточно.

Тяжеловоз отступил к телеге, поднял правую заднюю ногу и сильно ударил по громадному рычагу. Взвизгнула пружина, телега вздыбилась, и поклажа с лязгом и грохотом образовала на земле бесформенную груду.

Граджелут от неожиданности чуть не подпрыгнул, а Снугенхатт лишь перевернулся на другой бок.

— Все твое, — заявил першерон.

Ломовики повернулись и с топотом удалились через широкие ворота, буксируя пустой возок.

— Как все это следует понимать? — спросил, протирая глаза, Граджелут.

— Самому интересно.

Они приблизились к груде и затеребили узлы. Когда веревки упали, Банкан стащил дерюгу.

«Доспехи, — подумал он. — Ничем иным это быть не может. Сталь дешевая, незакаленная. Не то что позолоты — вообще никакого противокоррозийного покрытия. Похоже, эти тяжелые пластины второпях ковали и подгоняли друг к другу. Для их сцепки предназначался набор грубых крючков, колец и отверстий. Топорная работа. Даже с огромной натяжкой не назовешь ее одой искусству оружейников. Но для нашего дела эти железяки сгодятся».

Он повертел в руках одну из пластин. Сплошь заусенцы и вмятины, но все же это гораздо лучше кулинарной фольги, добытой благодаря чаропению.

— Ну что, приступим? — обратился он к купцу.

Ленивец недоуменно посмотрел на него.

— Приступим? К чему мы можем приступить? Ведь носорог еще не проснулся.

— Начнем с этого бока, — решительно заявил Банкан.

Они перетащили доспехи в стойло и принялись облачать в них Снуга, начиная с высокого округлого бедра. Это была нелегкая работа, Граджелут кряхтел и жаловался. К концу дня оба выбились из сил.

Снугенхатт помог лишь тем, что несколько раз перевернулся с боку на бок.

Но тут наконец вернулись Сквилл с Визом, а за ними шагал огромный бурый медведь в легких рабочих штанах, рубашке и широком фартуке. Из многочисленных карманов фартука и кожаного пояса, свободно лежащего на талии, торчали всевозможные инструменты. Подобным же образом был экипирован и косолапый подмастерье ростом чуть пониже и мастью несколько светлее.

— Нед! — выразил свое неодобрение кузнец, увидев результаты дилетантских попыток Банкана и Граджелута. — Не дак.

Поковыляв мимо изумленного ленивца, медведи принялись исправлять бесчисленные ошибки. Снугенхатт знай себе спал, ему не мешала шумная возня.

Банкан сердито посмотрел на выдра.

— Ты не больно-то спешил. А Ниине сейчас небось туго приходится.

— Кореш, плохо ты знаешь мою сеструху. — Но впервые юноша услышал неподдельную тревогу в голосе Сквилла. — Сказать по правде, я надеюсь, она уже смазала пятки.

— Не следуед недооценивадь барона, — подал голос подмастерье.

Банкан и его товарищи подошли поближе — наблюдать за сборкой доспехов.

— Вы слыхали о Красвине? — спросил Банкан.

Подмастерье кивнул, не отрываясь от работы.

— Кдо не слыхал о бароне Красвине? Камриока — большой город, но не дак уж много в нем жиделей благородного происхождения.

Другой медведь орудовал молотком и огромными клещами.

— Скоро закончим. Но ему придедся всдадь, чдобы мы закрепили доспехи как следуед. Надо его разбудидь.

Виз перелетел с плеча Сквилла на голову спящего носорога.

— Это будет потруднее, чем железяки присобачить.

Он бездействовал, пока не отошли медведи. Старший кивнул.

— Поднимай его.

Виз с силой клюнул Снуга в ухо.

— Легче сказать, чем сделать. Из того, что нам нужен бодрствующий Снугенхатт, еще не вытекает, что мы его получим.

Огромная голова приподнялась с соломы.

— Кого тут надо разбудить?

Забрыкали толстые конечности, словно заработал поршнями локомотив.

Под несусветное бряцание и лязг Снугенхатт поднялся на ноги. «Даже с похмелья он смотрится внушительно», — подумал Банкан. Стоя во весь рост, с ног до головы закованный в броню, носорог смахивал на порождение кошмара.

Банкан надеялся, что это зрелище подействует и на слуг барона.

Как пить дать, прежняя броня Снугенхатту шла гораздо лучше. Но и в этой носорог выглядел, по крайней мере, привлекательнее. Кузнец и его помощник не были оружейниками, и доспехи они изготовили из разбитых щитов и прочего подручного лома. И все же кустарное изделие получилось внушительным. Толстая броня закрывала туловище Снугенхатта со всех сторон. Пластины полегче, соединенные друг с другом, защищали ноги до самых лодыжек. Идущий по всему телу пояс щетинился грозными шипами, два клинка огромных мечей выступали из наплечников вперед и вниз.

Кованые дугообразные карнизы прикрывали глаза, а кольчуга прятала оставшуюся часть головы. Только два рога оставались голыми. Вдоль хребта мастера установили несколько перевернутых щитов, и это были не простые украшения, а седла. Над коротким рогом нависало укрепленное гнездо Виза — от медного котелка отрезали добрую четверть, а в том, что осталось, укрепили горизонтальный металлический пруток.

Носорог теперь больше смахивал на некую диковинную инопланетную машину, чем на живое существо. Он неуверенно встряхнулся, и звук при этом был такой, словно десяток обмотанных цепями скелетов пытались выбраться из подземелья.

— Что все это значит? — осведомился он. — Кто-то принял мою голову за наковальню?

Виз, сидевший на пивной бочке, перелетел в чашу над макушкой друга.

— Неплохо, — сказал он медведю, и тот откликнулся на похвалу ворчанием. — Лишь бы он не перегрелся. — Птах соскочил с насеста и запрыгал вниз, чтобы заглянуть в глаз своему верховому животному.

— Снуг, а ты что скажешь?

— О чем? — простонал носорог.

— Ему нужно зеркало.

Виз окинул стойло взглядом.

— Я найду.

Граджелут скрылся в таверне и через несколько секунд вынес старое, в паутине трещин, овальное зеркало.

Снугенхатт недоверчиво посмотрел на свое отражение.

— Это я? Это что, правда я?

Он поворачивался, принимал разные позы.

— Других носорогов тут нет, — заверил его Сквилл. — Да и ваще нигде, с таким запахом…

— Послушайте, но я… — Щелкнули коленные суставы, ноги выпрямились, все доспехи улеглись на свои места. — Я выгляжу ужасно!

— Эт точно, — пробормотал выдр.

— Я похож на себя прежнего! Но ведь я — не прежний я!

Медведь, равнодушный к личным переживаниям Снугенхатта, так завершил ознакомление заказчиков с изделием:

— Смодриде, я позабодился о дом, чдобы все пласдины накладывались друг над друга или плодно смыкались. — И гордо добавил: