- Есть здесь кто-нибудь?.. Слышит меня кто-нибудь?.. Может мне кто-нибудь ответить?
      Что-то рядом с ним щелкнуло. Что-то зажужжало. Потом послышался голос, произносивший слова монотонно, иногда с небольшими паузами, иногда хрипловато и торопливо, трудноуловимо:
      - Мы готовы ответить. Задавайте вопросы. Говорите в микрофон тихо, но разборчиво. Держите его в двадцати сантиметрах от себя!
      Джеймс пригнулся, словно его ударили.
      - С кем я говорю? Кто здесь?
      - Мы готовы к разговору.
      - Кто мне отвечает?
      - Вы говорите с единым блоком связи.
      - Есть ли здесь люди?
      - Людей нет.
      - Кто произвел изменения в выпуске продукции? Кто улучшил видеобоксы, кто изобрел новые сорта стекла, увеличил скорость подземного транспорта?
      - Изменения были произведены автоматическим блоком действия.
      - А кто разработал план?
      - План разработал программирующий блок.
      - Кто предложил новые конструкции?
      - Новые конструкции были выполнены по предложению мотивационного центра.
      Джеймс ненадолго умолк.
      - По какой причине эти действия произведены? Ведь система была установлена на перманентность. Зачем же вносить в нее изменения? Происходит новое развитие. Кто его программирует?
      - Перманентности без развития не бывает. Эта программа не задана людьми. Она существовала всегда. И никогда не вводилась.
      Джеймс прошептал в микрофон:
      - Но почему это происходит? По какой причине?
      Машина ненадолго отключилась. А потом вновь заговорила ровным, монотонным голосом, чуждым всяких эмоций:
      - Программа заключена уже в квантах и элементарных частицах. Из них строятся динамические структуры. Эти динамические структуры в свою очередь создают динамические структуры высшего порядка. Каждый организм - это реализация возможностей. (Каждый кирпичик организма содержит потенциал различных реализации. Каждый кирпичик создает более сложные кирпичики.) Любая реализация - это шаг к комплексам более высокого порядка.
      - Но почему так происходит и по сей день? Прогресс должен быть остановлен - он лишен смысла.
      - Развитие остановить невозможно. Если преградить ему путь в одном направлении, оно пробьется в другом. Это происходит здесь и сегодня. Это происходит везде и всюду. Строятся комплексы. Происходит обмен информацией. Просчитываются варианты. Проверяется надежность агрегатов. Повышается реакционная способность. Меняется силовое поле окружения. Старое заменяется новым...
      Джеймс поднялся и оглянулся. Он был один. Людей рядом нет. И они никогда не придут сюда. Они здесь не нужны.
      Джеймс уже давно покинул зал, а голос все продолжал говорить.
      Инспектор сидел напротив врача на том же месте, что и десять дней назад. Медсестра открыла дверь, и в кабинет проникли тихие звуки больницы скольжение тележек, шуршание накрахмаленных халатов, чей-то шепот, позвякивание инструментов, ровный шум работающих машин.
      - Он сопротивлялся? - спросил врач.
      - Нет, - ответила сестра. - Он был совершенно спокоен.
      - Благодарю, - проговорил врач. - Можете быть свободны.
      Немного погодя инспектор заметил:
      - Мне жаль его.
      Врач взял в руки шприц с корфорином.
      - Конечно, нам пришлось бы переориентировать его, даже если бы он выполнил свое задание. Но он его не выполнил. Тем самым договор остался в силе.
      - Звучит логично. Но концы с концами не сходятся.
      Инспектор сидел в кресле скорчившись, будто испытывая боль. Потом спросил:
      - Как вы относитесь к его рассказу?
      - Галлюцинации, - ответил врач. - Причем типичные при его болезни. Он воспринимает машины как живые существа. Наделяет их волей, считает, что они превосходят людей. Это видения безумца. Признаки прогрессирующей паранойи. Все совпадает с результатами нашего обследования. Никаких неожиданностей нет.
      Инспектор вздохнул и встал.
      - А как вы все-таки объясните изменения в процессах производства? В чем тут логика?
      Врач высокомерно усмехнулся:
      - А не мог ли в данном случае кто-то... ну, скажем так, впасть в заблуждение?
      Инспектор сделал прощальный жест рукой:
      - Нет, доктор, - сказал он и, помолчав, добавил: - Не знаю, может быть, я даже рад этому.
      Он кивнул и вышел.