Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Скачки тринадцати

ModernLib.Net / Детективы / Фрэнсис Дик / Скачки тринадцати - Чтение (стр. 1)
Автор: Фрэнсис Дик
Жанр: Детективы

 

 


Фрэнсис Дик
Скачки тринадцати

      Дик ФРЕНСИС
      СКАЧКИ ТРИНАДЦАТИ
      ПРОЛОГ
      Заметки на программке скачек
      Рассказать вам историю, короткую, но интересную? Такую, чтобы после нее можно было спокойно заснуть? Чтобы не было в ней никаких окровавленных трупов, никаких ужасов, никаких повешенных и четвертованных?
      Ну, что трупов не будет совсем - обещать не могу. Но трупы для меня не главное.
      Позабавить, порадовать, вызвать негодование или легкий ужас. Заглянуть в окно и посмотреть на сцену, что разыгрывается за ним. Потом задернуть занавеску и перейти к следующему дому. А там что происходит? Залезть в холодильник и сунуть кубик льда за шиворот спящему.
      Меню из тринадцати блюд. Главное - не рецепты, а объем. Сколько вам? Вот этот - на три тысячи слов, а есть и на восемь тысяч. Дело в том, что журналы и газеты обычно сокращают рассказы, чтобы те поместились в номере. Не поймите неправильно, меня такой подход к делу вполне устраивает. Так что одни истории подлиннее, другие покороче. Одним приходилось затягивать пояс, другие могли позволить себе растекаться мыслью...
      Некоторые из них очень давние, другие - совсем свежие. Возможно, кто-то из вас встретит здесь старых знакомых. А как вам новые?
      Точнее говоря, восемь из этих тринадцати рассказов были написаны по заказу для разных изданий, которые очень любезно оговаривали объем, но не содержание. Остальные пять написаны мною недавно, и их объем, как и содержание, зависит исключительно от моего личного вкуса.
      Когда все тринадцать участников собрались и готовы были выйти на старт, неожиданно встал вопрос: кто выступит первым? Как расположить рассказы? В порядке написания? По праву первородства?
      В конце концов мы решили предоставить решение случаю и устроили импровизированную лотерею.
      Нас было четверо. Мы собрались выпить по рюмочке перед ленчем. "Мы" - это моя жена Мэри, мой сын Феликс, мой литагент Эндрю Хьюсон и я сам.
      Мы написали названия тринадцати рассказов на тринадцати полосках клейкой бумаги, сложили их пополам и ссыпали в роскошное хрустальное ведерко для шампанского, подаренное нам с женой Филис и Виктором Гренн на новоселье, когда мы приобрели себе новую квартиру на берегу Карибского моря. (Миссис Филис Гренн - президент корпорации "Пенгуин-Петнем", которая издает книги Д.Фрэнсиса в США.)
      Мы четверо по очереди перемешивали бумажки и вытаскивали их по одной. Разворачивали, читали название вслух и приклеивали по порядку на столешницу. Каждому досталось вынуть по три названия. Тринадцатое, и последнее, предоставили мне.
      Мы не придавали этой лотерее большого значения. Честно говоря, мы полагали, что в случае чего результат всегда можно будет подправить. Но, к нашему изумлению, названия вынулись примерно в том порядке, какой избрали бы мы сами, так что мы послушались веления судьбы.
      Так что рассказы в этой книге расположены именно в том порядке, в каком их названия вынулись из ведерка для шампанского. Ну конечно, потом мы насыпали в это ведерко льда, сунули туда бутылку с шампанским - и выпили за удачный жребий! А вы как думали?
      СМЕРТЬ ХЕЙГА
      Всякий сюжет начинается с вопроса: "А что, если?.." А что, если в самый неподходящий момент Хейг умрет ?
      Последствий могут быть сотни. Вот некоторые из них.
      Кристофер Хейг водил жужжащей электрической бритвой по подбородку и безразлично смотрел на себя в зеркало в ванной, не подозревая, что бреется в последний раз.
      Борода у него росла черная и густая, словно в насмешку над редеющими волосами на макушке. Хейг вздохнул, подровнял переход между бородой и волосами возле ушей и смахнул сбритые волосы в полиэтиленовый пакет.
      Кристоферу Хейгу было сорок два, и он потихоньку начинал обрастать брюшком. Теперь он жалел о том, как бездарно провел свою молодость. Ведь мог бы облететь вокруг Земли на воздушном шаре, поехать в Антарктиду фотографировать пингвинов или отправиться на каноэ вверх по Ориноко! А вместо этого он много лет проработал консультантом по кормам для животных. Унылая тягомотина от звонка до звонка. Вершиной его подавленной страсти к приключениям была работа судьей на скачках.
      В эту пятницу ему предстоял первый день двухдневных Весенних скачек в Винчестере. Поездка на машине до Винчестера доставила Хейгу немалое удовольствие. Дом его теперь казался холодным и пустым - жена Хейга сбежала со смазливым мастером по ремонту телевизоров. А по дороге Хейг наслаждался солнышком и любовался блестящими зелеными почками на ветвях оживших деревьев. На самом деле ему и без жены не- плохо. Баба с возу... Интересно, как люди организовывают путешествия на собаках по Аляске или на вездеходе по красным пустыням Австралии? Вряд ли такую путевку можно приобрести в обычном турагентстве...
      Предусмотрительный и дотошный по натуре, Хейг уже мысленно собирал чемоданы для своего воображаемого путешествия, прикидывая, годятся ли снегоступы для песков пустыни и какие аудиокниги взять с собой, чтобы коротать долгие ночи. Сны и мечты восполняли пробелы в его жизни достойного труженика.
      Кристофер Хейг был одним из пятнадцати судей, которых регулярно приглашали на скачки для определения победителя и лошадей, занявших призовые места. Поскольку судей было пятнадцать, а скачек каждый день бывало значительно меньше - максимум четыре, за исключением праздничных дней, - работа судьи была для Хейга скорее приятным сюрпризом, чем постоянным занятием. Он никогда не знал заранее, на какие скачки его пошлют: никто из судей не работал постоянно на одном и том же ипподроме.
      Кристофер Хейг жалел о былых временах, когда слово судьи было законом: если судья сказал, что первой пришла такая-то лошадь, значит, эта лошадь и будет названа победителем, даже если половина зрителей будет утверждать, что первой пришла "эта, как ее". А в наше время вердикт выносит камера, фиксирующая фотофиниш, а судья только объявляет решение... "Так оно, конечно, честнее, размышлял Кристофер Хейг, - но раньше было куда интереснее!"
      В прошлый раз на скачках в Винчестере камера оказалась испорчена. Но этот инцидент, который пышно окрестили "неполадками", произошел с другим судьей. Теперь камера наверняка будет тщательно заряжена и трижды перепроверена. А жаль.
      Крис Хейг поставил машину (в последний раз) на стоянке "Только для работников ипподрома" и беспечно зашагал к весовой, где встречаются все официальные лица ипподрома, здороваясь по дороге с охранниками на воротах и прибывающими жокеями.
      В тот день судья чувствовал себя особенно хорошо. В душе у него, как и во всей природе, царила весна.
      И сегодня он, уже не в первый раз, подумал о том, что впереди у него еще как минимум тридцать лет и надо бы в ближайшее время что-то предпринять, чтобы коренным образом изменить всю свою жизнь. Намерения были ясны, а вот цель представлялась пока смутно. Как он был бы ошеломлен, узнав, что уже слишком поздно!
      Распорядители, секретарь, стартер, весовой и вся толпа организаторов, как всегда, приветствовали Кристофера Хейга улыбками. Судью любили - не только за то, что он делал свое дело без ошибок, но и за его беспечную щедрость, добродушие и умение сохранять спокойствие в критической ситуации. Некоторые считали его нудным. Они не подозревали, какой вулкан бурлит у него в душе. "А что, если устроиться в команду, которая тушит пожары на нефтяных скважинах?" думал Хейг.
      Перед скачкой судья сидит за столиком у весов и запоминает цвета, в которых выступают жокеи. Кроме того, он заучивает клички лошадей и проверяет, соответствует ли номер на жокее номеру, который значится в программе скачек. Для Криса Хейга это не составляло ни малейшего труда. У него за плечами были годы практики.
      Первые три скачки прошли без проблем. Нужды в фотофинише ни разу не возникало, и судья уверенно называл победителей и занявших призовые места. Кристофер Хейг был доволен собой.
      Четвертая скачка, Клойстерская барьерная с гандикапом, была главным событием дня. Крис Хейг тщательно запомнил всех одиннадцать участников, чтобы узнавать их с первого взгляда - не хватало еще запутаться!
      Номер первый - Лилиглит, идет с максимальным весом.
      Номер второй - Фейбл.
      Номер третий - Сторм-Коун.
      И так далее по списку. Все клички участников были знакомы ему по другим состязаниям, но судьбы первых трех переплелись с его собственной самым причудливым образом. Впрочем, Хейг об этом не подозревал.
      Номер первый - Лилиглит.
      В ту же пятницу, примерно тогда же, когда Кристофер Хейг брился перед зеркалом и мечтал о подвигах, Венди Биллингтон Иннс сидела на удобном низеньком пуфике и тупо смотрела на собственное отражение в трюмо. Она не замечала ни бледной прозрачной кожи, ни прямых каштановых волос, ни теней под серо-голубыми глазами. Она видела лишь заботы и катастрофу, которой она не понимала и не могла с ней справиться, А ведь всего час назад жизнь казалась такой простой и надежной!
      Наверху были четверо детей, три дочери и годовалый сын, за которыми ухаживала постоянно живущая в доме нянька. Внизу были кухарка, экономка, лакей и, у ворот поместья, шофер, он же садовник, с женой, которая работала горничной, и дочерью. Венди Биллингтон Иннс умела распоряжаться слугами мягко и дружелюбно, так что все прекрасно уживались между собой. Она сама выросла в точно таком же обеспеченном и уютном доме и точно знала, чего можно требовать от каждого из слуг и, самое главное, какая просьба может быть сочтена смертельным оскорблением.
      Дом, где она жила, был прекрасным памятником былой эпохи, знававшим лучшие времена. В нем всем хватало места, но стены безжалостно точил грибок. Венди подумывала о том, что вскоре надо будет перевезти свое семейство в новый дом...
      Она получила в приданое толстую пачку акций и облигаций и, как некогда ее мать, с удовольствием доверила распоряжаться всем этим своему мужу.
      В свои тридцать семь лет Венди жила если не счастливо, то спокойно. Себе она могла признаться, что Джаспер, ее муж, с самой свадьбы время от времени ей изменяет, но никому другому она бы этого не сказала. Они с мужем были хорошими друзьями, и потому Венди предпочитала не выяснять истинной причины его однодневных отлучек, после которых Джаспер возвращался в самом радужном настроении, смешил жену и осыпал ее цветами и маленькими подарками. Когда он возвращался под утро с пустыми руками - такое случалось чаще, - это означало, что он провел всю ночь в своем любимом игорном клубе. Джаспер был человек добросердечный, безвредный и бесполезный. Его почти все любили.
      В ту пятницу, когда проходили скачки в Винчестере, Венди нежилась в постели, планируя предстоящий день. И вдруг телефон у ее постели зазвонил. На часах было без четверти восемь. Венди сняла трубку и услышала голос семейного бухгалтера. Тот сказал, что ему надо срочно поговорить с Джаспером.
      Место Джаспера на большой кровати пустовало. Но он частенько ложился спать в своей гардеробной, если возвращался домой слишком поздно. Поэтому Венди спокойно выглянула туда.
      Постель не смята. Джаспера нет.
      - Его нет, - доложила Венди, вернувшись к телефону. - Он не ночевал дома. Наверно, заигрался в карты или в триктрак - вы же знаете, какой он азартный, готов играть всю ночь напролет. - Венди, как всегда, легко простила мужу его отсутствие. - Когда он вернется, что ему передать?
      Бухгалтер слабым голосом спросил, читала ли миссис Иннс - то есть Венди финансовые столбцы сегодняшних газет, заранее зная ответ. Нет, не читала.
      К этому времени Венди была уже достаточно встревожена, чтобы спросить, в чем, собственно, дело. Ох, лучше бы она не спрашивала!
      - Понимаете, - сочувственно объяснил бухгалтер, - фирма Стеммера Пибоди объявлена банкротом, а это значит... как бы это получше сказать... это значит, что состояние Джаспера - и еще нескольких других человек - э-э... скажем так, серьезно скомпрометировано.
      - Простите, что именно значит "серьезно скомпрометировано"?
      - Это значит, что менеджер, которому Джаспер и другие люди доверили распоряжаться своими деньгами, вложил их в одно предприятие и... э-э... и потерял.
      - Этого не может быть! - воскликнула Венди.
      - Я его предупреждал, - уныло сказал бухгалтер. - Но Джаспер доверял этому менеджеру и подписал бумаги, дававшие ему слишком много власти.
      - Но ведь есть еще мои деньги! - сказала Венди.
      Если Джаспер потерял часть своего состояния, мы сможем прекрасно прожить и на мои!
      После тяжелой паузы бухгалтер ошарашил ее самой плохой новостью:
      - Видите ли, миссис Иннс... то есть Венди... Вы ведь предоставили распоряжаться всем своим состоянием Джасперу. Возможно, вы тоже дали ему слишком много власти. Ваши деньги пропали вместе с его состоянием. Я надеюсь, нам удастся спасти достаточно, чтобы вы могли жить с комфортом - хотя, разумеется, не так, как теперь Есть ведь страховки на детей, и все прочее. Мне надо поговорить с Джаспером и обсудить наши планы.
      Обретя наконец дар речи, Венди спросила:
      - А Джаспер знает?
      - Он узнал еще вчера, когда об этом стало известно в Сити. Джаспер человек порядочный. Мне говорили, что он с тех пор пытается раздобыть денег, чтобы уплатить свои игорные долги. Например, он пытался продать свою лошадь, Лилиглита.
      - Лилиглита? Джаспер на это никогда не пойдет! Он обожает эту лошадь. И потом, Лилиглит сегодня участвует в скачках в Винчестере!
      - Боюсь, в будущем Джаспер не сможет позволить себе держать скаковых лошадей.
      Венди не решилась спросить, чего еще он не сможет позволить себе в будущем.
      Джасперу Биллингтону Иннсу уже обо всем сообщили. Как и многие люди, не по своей вине лишившиеся состояния в результате краха лондонского страхового общества Ллойда, Джаспер не сразу осознал причину и размеры своей потери.
      Джаспер был неглуп, хотя и не слишком умен. Он получил в наследство значительное состояние, но в делах ничего не смыслил. Он предоставил распоряжаться "всем этим" своему приятелю, партнеру Стеммера Пибоди, и в результате накануне вечером оказался на экстренном совещании, где собрались пострадавшие от краха этой фирмы. Разгневанные женщины плакали; бледные мужчины ругались. Джасперу Биллингтону Иннсу было нехорошо.
      Поскольку Иннс был человек порядочный и остался таковым даже перед лицом катастрофы, первым делом он подумал о том, чтобы расквитаться со своими личными долгами Он выписал чеки своему портному, виноторговцу и водопроводчику - не на всю сумму долга, задолжал он им прилично, но более чем достаточно, чтобы продемонстрировать добрые намерения. Он мог оплачивать расходы на содержание дома еще в течение месяца, если немедленно уволить всех слуг. Оставался еще крупный долг букмекеру и владельцам игорного клуба. До сих пор они относились к нему весьма снисходительно, но, как только они узнают о банкротстве, их отношение сразу изменится.
      Джаспер с горечью думал о том, что единственная ценная вещь, которая у него осталась, - это его великолепный барьерист Лилиглит. Три других стиплера уже состарились и почти ничего не стоили.
      К полуночи он потерял еще одно небольшое состояние за игорным столом, безуспешно пытаясь добыть таким образом денег на покрытие долгов. В четыре утра, отыграв часть потерянных денег, он предложил своим кредиторам взять в уплату Лилиглита. Кредиторы видели, что это поспешный и неразумный поступок, вызванный паникой. К тому времени они уже знали о его бедственном положении. Однако они согласились принять его подпись и искренне пожелали ему удачи Джаспер Биллингтон Иннс был приятным человеком.
      ***
      Номер второй - Фейбл.
      В пятницу утром, когда Кристофер Хейг брился, братья Аркрайт во дворе своей конюшни, в семидесяти милях к северу, готовили к скачке Фейбла, коня, которого они выставляли на Клойстерскую барьерную.
      Они аккуратно заплели гриву, расчесали хвост и подвязали его, чтобы он выглядел чистым и ровным, когда повязку снимут. Копыта смазали маслом - для красоты - и скормили коню ведро овса, чтобы подкрепить его перед путешествием.
      Потом Вернон Аркрайт, жокей, и Вильерс, тренер, на десять лет старше брата, приветствовали кузнеца, который пришел, чтобы сменить обычные подковы Фейбла на тонкие скаковые. Кузнец тщательно позаботился о том, чтобы не заковать лошадь: Аркрайты славились своими злыми шуточками, так что с ними связываться - себе дороже.
      Братья Аркрайт, Вернон с Вильерсом, были прожженные мошенники. Все это знали, но доказать никак не могли. Фейбл получил второй номер в Клойстерском гандикапе путем ряда побед и поражений, подозрительных, как шалости полтергейста. Обоих братьев не раз вызывали к распорядителям, объясняться по поводу "противоречивой езды". Оба с видом святой невинности, положа руку на сердце отвечали, что лошадь ведь не машина. В результате подозрений, не обоснованных прямыми доказательствами, Вильерс был оштрафован, а Вернон отправлен в небольшой принудительный отпуск. Оба во всеуслышание протестовали, а про себя веселились. Распорядители мечтали поймать их с поличным и лишить лицензий.
      Владелец лошади, двоюродный брат Аркрайтов, запутал расследование тем, что каждый раз, независимо от того, выигрывала лошадь или проигрывала, ставил на нее одну и ту же сумму. Он просил жокея и тренера не говорить ему, какого исхода ждать на этот раз, чтобы его радость или разочарование выглядели искренними.
      За несколько лет благодаря тому, что Фейбла выставляли на скачки с более слабыми лошадьми, этой троице - владельцу, тренеру и жокею - удалось собрать богатый урожай, к тому же свободный от налогов.
      В ту пятницу, перед Винчестерскими весенними скачками, они все еще были готовы принять любое предложение. Они не решили, выиграет Фейбл или проиграет. Вряд ли он сможет обойти Лилиглита, но, увы, им до сих пор еще не предложили денег за то, чтобы устроить это наверняка Видимо, придется заставить Фейбла показать все, на что он способен, и рассчитывать на второе или третье место.
      Аркрайты были разочарованы. Честная игра им претила.
      ***
      Номер третий - Сторм-Коун.
      В ту пятницу, за два часа до того, как Кристофер Хейг начал бриться, погрузившись в свои мечты, Могги Рейли выскользнул из нежных объятий девушки и придавил ладонью будильник.
      Голова у Могги гудела с похмелья, во рту чувствовался противный привкус черт бы побрал вчерашнюю пьянку! Днем Могги Рейли следовало быть в форме: ему предстояло выступать в Винчестере в двух гладких скачках и одном трехмильном стипль-чезе. Но перед тем Джон Честер, тренер, на которого работал Могги, еще ждал его на утреннюю тренировку. Так что надо протрезветь как минимум настолько, чтобы усидеть в седле.
      Утро пятницы было рабочим - лошади тренировали мышцы на быстром галопе. Опытные жокеи, такие, как Могги Рейли - гибкий, точно кот, во всем расцвете своих двадцати четырех лет, - могли позволить себе выезжать на галоп полусонными. В то утро Могги щурился перед зеркалом в своей ванной, чистя зубы и пытаясь вызвать на лице хотя бы тень той беззаботной усмешки, которая заманила девушку к нему под одеяло, хотя ей следовало бы спокойно спать в своей постели, на другом конце Ламборна.
      Сара Дриффилд! Да, вот это девушка! Да, вот она, Сара Дриффилд, в его постели. Это так же верно, как и то, что сегодня ночью он почти не спал. Черт возьми, жалко, что он почти ничего не помнит!
      К тому времени, как Могги натянул свой костюм для верховой езды и заварил себе крепкий кофе, Сара уже встала и оделась.
      - Скажи мне, что всего этого не было! Отец меня убьет. Черт, как бы мне попасть домой незамеченной, а?
      В Ламборне любопытные просыпаются с рассветом. И к вечеру всем все станет известно. А Саре Дриффилд, дочери лучшего ламборнского тренера, вовсе не хотелось, чтобы все знали о ее незапланированном приключении с этим чертовым жокеем, который работает на Джона Честера, главного соперника ее отца.
      Могги беспечно ухмыльнулся. Но проблема действительно была серьезная. Он выдал Саре ключи от своей машины и наказал не вылезать из дома, пока основная часть лошадников не выедет в поле на тренировку. Сказал, где оставить машину и спрятать ключ. А сам трусцой порысил через весь городок к конюшне Джона Честера, Утренняя пробежка похмельной голове на пользу не пошла.
      Сара Дриффилд! Могги ликовал про себя.
      Это все из-за дня рождения, на котором они оба были накануне. День рождения отмечался в "Королевском олене", одном из лучших пабов Ламборна. На вечеринке царила непринужденная, бесшабашная атмосфера. А напоследок именинник заказал всем выпивку, которая в сочетании с уже поглощенным виски и легким пивом имела сногсшибательный эффект.
      "Текила Сламмерс"!
      "Никогда больше!" - клялся себе Могги Рейли. Он редко напивался и терпеть не мог похмелья. Он помнил, как предложил Саре Дриффилд подвезти ее домой, но как вышло, что они очутились у него, в трех с половиной милях от "Королевского оленя", начисто вылетело у него из памяти. Поскольку Могги был пьян, за рулем сидела Сара Дриффилд...
      Могги Рейли входил в десятку ведущих жокеев, но в обычных обстоятельствах ему и в голову не пришло бы рассматривать Сару как объект для случайного знакомства. Сарин папаша был могуществен, знаменит и славился своими увесистыми кулаками. И в планы Перси Дриффилда по поводу его девятнадцатилетней единственной дочки, получившей прекрасное образование, вовсе не входило позволить ей выйти замуж за кого-то, кто мог бы надеяться унаследовать его конюшню. Он уже запугал не одного Сариного ухажера, и его дочь, далеко не дура, пользовалась папиным неодобрением как щитом против нежелательных знакомств. Но, в таком случае, как же вышло, что роскошная мисс Дриффилд, неофициально избранная "Мисс Ламборн", без возражений вступила под крышу дома Могги Рейли?
      Джон Честер заметил, что Могги морщится при каждом шаге, но ничего не сказал, только пожал плечами. Галоп отработали успешно - а это главное, - и тренер gредложил Могги позавтракать вместе и обсудить тактику сегодняшних скачек в Винчестере.
      Около половины девятого, когда Венди Биллингтон Иннс все еще беспомощно и растерянно сидела на своем пуфике, Джон Честер, широкоплечий и агрессивный, сказал своему жокею, что Сторм-Коун должен выиграть четвертую скачку, Клойстерскую барьерную. Любой ценой.
      Джон Честер тщательно вел бухгалтерию. Призовые за Клойстерскую барьерную поставят его на первое место в ряду тренеров, набравших самую большую сумму призов. Большие призы в это время года редки: основная часть сезона скачек с препятствиями миновала. Последняя скачка с крупным призовым фондом должна была состояться завтра, в субботу, но у Перси Дриффилда не было подходящих для нее лошадей. Если повезет, Джон Честер выиграет Клойстер и обойдет Перси Дриффилда на оставшиеся несколько недель скакового сезона.
      Джон Честер буквально жаждал сделаться ведущим тренером и посрамить Перси Дриффилда.
      - Найди способ обойти этого ублюдка Лилиглита! - говорил он Могги. Должно же у него быть какое-то слабое место!
      Могги Рейли знал Лилиглита как свои пять пальцев. Он дважды приходил к финишному столбу следом за этим замечательным гнедым. Вряд ли Сторм-Коуну удастся обойти Лилиглита, но разумнее будет этого не говорить. Он жевал тосты без масла, чтобы не набрать лишнего веса, и пропускал честолюбивые разглагольствования Джона Честера мимо ушей.
      Сара Дриффилд отогнала машину Могги Рейли обратно к "Королевскому оленю" и спрятала ключи в магнитной коробочке.
      Поскольку было уже светло, она пошла домой короткой дорогой через поля. Ночью она там идти побоялась. Когда отец вернулся домой с галопа, девушка уже успела принять душ, переодеться и сидела на кухне за завтраком.
      Отец, снимая куртку и шлем, спросил только, хорошо ли она повеселилась на дне рождения.
      - Да, спасибо, - сказала Сара, - Могги Рейли подбросил меня до дома. Отец нахмурился.
      - Смотри не вздумай его поощрять!
      - Нет, конечно.
      "Текила Сламмер", - думала она. Щепотку соли на язык, рюмку чистой текилы, и высосать ломтик лимона. Сара почувствовала себя раскрепощенной. Переспать с Могги Рейли? Забавно... Почему бы и нет? Саре следовало бы чувствовать себя виноватой, но губы против ее воли расплывались в улыбке.
      Перси Дриффилд заговорил о Лилиглите:
      - Этот идиот владелец собирается его продать! Я ему говорил, что лошадь надо застраховать, а он все откладывал! Ну почему богачи никогда ничего не страхуют? Говорит, что оценка имущества притягивает мошенников. Джаспер Биллингтон Иннс. Приятный мужик, но бестолковый. Да ты его часто видела. Я ему говорил, что еще годик - и Лилиглита можно будет выставить на Барьерную скачку чемпионов! Не понимаю, какая муха его укусила. Вчера вечером он позвонил мне, совершенно не в себе, и потребовал срочно найти покупателя. Я сказал, чтобы он подождал хотя бы, пока Лилиглит выиграет Клойстерскую барьерную, но он боится Сторм-Коуна - у того гандикап меньше. Он, похоже, думал, что я могу подкупить жокея Сторм-Коуна. Как бы не так. Я ему сказал, пусть сам попробует.
      Его дочь вскинула брови, не отрываясь от своих кукурузных хлопьев. Если Могги Рейли примет взятку, она с ним больше незнакома!
      Могги Рейли по прозвищу Кот, как и многие жокеи, поддерживал форму, бегая трусцой. Таких, кто предпочитает с вечера оставить машину у паба, чтобы не садиться за руль в пьяном виде, тоже немало. Так что никто и внимания не обратил, когда Могги притрусил к
      "Оленю", достал ключи из коробочки и уехал домой. Не успел Могги войти, как зазвонил телефон. Могги снял трубку, надеясь, что разговор будет коротким. После пробежки он вспотел, и теперь ему было холодно. Ему хотелось принять горячий душ, закутаться в теплый свитер, выпить кофе и почитать газеты.
      Высокий нервный торопливый голос в трубке сказал:
      - Я хочу поговорить с Рейли. Это Биллингтон Иннс. Э-э... Джаспер Биллингтон Иннс. Я владелец Лилиглита... э-э... вы понимаете, кого я имею в виду?
      Могги Рейли понял. Он сказал, что Рейли слушает.
      - Да. Вот... я... это самое... продаю свою лошадь. Иннс перевел дух и постарался говорить помедленнее.
      - Я уже договорился о продаже... разумеется, за максимальную цену... исключительно удачная сделка...
      - Поздравляю, - коротко сказал Могги.
      - Да, но, видите ли, сделка заключена с одним условием.
      - Да? С каким же? - вяло поинтересовался Могги.
      - Ну... на самом деле, с тем условием, что он выиграет сегодняшнюю скачку. То есть Клойстерскую барьерную.
      - Ясно, - спокойно ответил Могги. Ему действительно все было ясно.
      - Да... ну и вот, Перси Дриффилд отказался обратиться к вам с этим предложением, но я... - Иннс снова зачастил: - Вы не думайте, я вам не взятку предлагаю, что вы!
      - Да, конечно.
      - Понимаете, я просто хотел предложить... - Иннс наконец-то неуклюже подобрался к сути дела, - это просто комиссионные. Если моя лошадь, Лилиглит, выиграет Клойстерскую барьерную, мне удастся заключить сделку на лучших условиях, и... ну, в общем, если вам удастся каким-либо образом поспособствовать этому, вы ведь заслужите кое-какие комиссионные, понимаете?
      "Я понимаю, - подумал про себя Могги Рейли, - что это самый простой способ потерять лицензию". А Джасперу Биллингтону Иннсу он мягко ответил:
      - Ваш конь, Лилиглит, достаточно хорош, чтобы выиграть без посторонней помощи.
      - Но подумайте о гандикапе! Это же все меняет! А в прошлый раз Лилиглит с равным весом обошел Сторм-Коуна всего на два корпуса...
      Его голос от волнения сделался еще пронзительнее.
      - Мистер Биллингтон Иннс, - терпеливо сказал Могги Рейли, почти дрожа от холода. - В Клейстерской скачке участвуют одиннадцать лошадей. Теоретически благодаря гандикапу их шансы примерно равны. И если получится так, что Сторм-Коун вырвется вперед, я его придерживать не стану.
      - Вы имеете в виду, что не хотите мне помочь?!
      - Желаю удачи.
      В трубке послышались гудки. "Ну и дела! - думал Могги, раздеваясь на ходу по дороге в ванную. - Вот уж от кого не ждал подобного предложения, так это от Джаспера Биллингтона Иннса!"
      Могги, разумеется, ничего не знал о менеджере и о банкротстве Стеммера Пибоди.
      Джаспер Биллингтон Иннс сидел у телефона, невидящим взглядом уставившись на ковер маленького номера отеля по соседству с игорным клубом. Сделка, которую он заключил со своим букмекером и владельцами клуба, уже не казалась такой блестящей, как в четыре утра. Впрочем, следует признать, что их условия были вполне справедливыми. Иннс просто слишком поздно осознал, что Лилиглит должен обязательно выиграть Клойстерскую барьерную, чтобы он, Джаспер Биллингтон Иннс, мог по-прежнему высоко держать голову. На самом деле, если Лилиглит выиграет; призовых денег хватит на оплату половины игорных долгов. Стоимость Лилиглита возрастет, и после его продажи у Иннса останется еще значительная сумма денег. Ну а если Лилиглит проиграет, доход от продажи будет поглощен долгами. Если конь проиграет, он будет стоить меньше, чем сейчас. Джаспер, находившийся в безвыходном положении, согласился, чтобы стоимость лошади была снижена пропорционально тому, на сколько корпусов ее обойдут.
      Джаспер видел выход в том, чтобы поставить на победу Лилиглита, но букмекер покачал головой и отказался увеличить его кредит.
      Джаспер Иннс лихорадочно составлял список других ценных вещей, которые ему принадлежали. Антиквариата или портретов, которые можно продать, было среди них очень мало. Почти все, чем владел Джаспер, являлось собственностью без права отчуждения. Они с Венди с детства жили среди дорогих вещей, которые были собственностью следующего поколения. Даже старый дом, изъеденный грибком, принадлежал не самому Джасперу, а его сыну, и сыну его сына, и так далее до бесконечности.
      До сегодняшнего утра Джасперу Биллингтону Иннсу даже в голову не пришло бы попытаться подкупить, жокея. Он был не в состоянии оценить, как вежливо и мягко Могги ему отказал. Он думал только о собственном несчастье.
      Иннс еще раз перечитал сообщение о Клойстерской барьерной в газете, которая лежала на журнальном столике.
      "1. Лилиглит. Достойный фаворит, которому, однако, придется нести на себе максимальный вес.
      2. Фейбл. Находится в надежных руках Аркрайта. Удастся ли ему вырваться в чемпионы?
      3. Сторм-Коун. Жокей - М.Рейли по прозвищу Девять Жизней. Они, конечно, хорошенько постараются, и к тому же гандикап в их пользу, но хватит ли у них сил для финишного рывка?"

  • Страницы:
    1, 2