Холмы стали выше, повороты круче, но Бэрби не снижал скорости. Тут, на этой самой дороге, саблезубый тигр преследовал Рекса Читтума. Бэрби помнил, как выглядели тогда окутанные мглой склоны. Он словно вернулся в мир своих ночных кошмаров...
      Снова он был мохнатым серым волком, мощными челюстями перекусывающим позвоночник маленькому щеночку Пат. Снова был гигантским удавом, ползущим в башню Фонда, чтобы раздавить в своих обьятиях Ника Спивака. Вот он опять превращается в саблезубого тигра, и опять у него на спине сидит обнаженная ведьма, и опять он несется по дороге, стремясь поскорее разорвать глотку Рексу Читтуму.
      Судорожно давя на газ, Бэрби не давал машине сойти с дороги. Он должен убежать от этих кошмарных снов. Бэрби старался не вспоминать о ждущем его в мокрой пещере Квейне... скоро там будут люди шерифа. Но что он мог сделать? Бэрби глядел в запотевшее зеркало и отчаянно надеялся удрать.
      Удрать во чтобы то ни стало! Он ведь чувствовал, как в нем поднимается мерзкое, болезненное нетерпение, даже более страшное, чем гонящася по пятам волчица. В уголке зеркала была приклеена эмблема одной из нефтяных компаний -маленький черный птерозавр, огромная крылатая рептилия. Крохотные цифры на черном силуэте напоминали, когда машину в последний раз заправляли маслом. Теперь этот птерозавр упорно не давал Бэрби покоя.
      Вот было бы здорово обернуться этаким громадным летающим ящером! У него будут клыки и когти, чтобы уничтожить врагов, и могучие крылья, способные унести его прочь от любой опасности, прочь от всех тревог и напастей, включая и Април Белл. Хотелось остановить машину... но это стремление было безумием, и Бэрби не собирался так легко сдаваться.
      Он удерживал ревущий автомобиль на дороге. Он мчался, спасаясь от своих страхов, но белые в свете фар струи дождя казались прутьями огромной клетки,из которой не было выхода. По кругу бежали мысли, словно белка в колесе, без цели и без конца.
      Действительно ли Април Белл поймала его в свои магические сети... или же ее соблазнительность - притяжение, которым обладает каждая женщина? Что лежит в основе черного, страшного знания, от которого он пытался убежать - рассказ Сэма и находки в могильниках Ала-шана, или обыкновенная бутылка из очередного бара? Он сумасшедший?... Или убийца... Или ни то, ни другое? Мог ли Сэм Квейн и в самом деле оказаться убийцей? Мотив - сокровище в ящике. А все россказни о ведьмах - ловкая выдумка, чтобы замести следы? Или же все это правда, и Престон Трой и в самом деле Дитя Ночи? Была ли слепая вдова доктора Мондрика действительно сумасшедшей? О чем она хотела предупредить Квейна?
      Бэрби старался не думать, и только сильнее давил на газ.
      Сэм Квейн, припомнил Бэрби, его предупреждал. Знание о Homo Lycanthropus несло с собой ужас, безумие и беспросветное отчаяние. Никому нельзя доверять. Нигде нет и не может быть пристанища. Везде до него может дотянуться рука тайных охотников. Достаточно того, что ему ведом их секрет.
      Машина перевалила через последний подьем и устремилась вниз. Мелькнул освещенный на мгновение указатель - холм Сардис. Перед мысленным взором Бэрби встал коварный поворот, где клыки саблезубого тигра, поймав связь вероятностей, распороли глотку Рексу Читтуму. Бэрби чувствовал, как начинают скользить колеса. Не требовалоь никакого дара предвидения, чтобы увидеть большущую вероятность его собственной смерти. Здесь. Сейчас. На этой дороге. Но Бэрби даже не попытался остановить выходящий из-под контроля автомобиль.
      - Будь ты проклята, - прошептал он белой волчице, которая, как он знал, бежала следом. - Теперь ты меня не поймаешь!
      Он торжествующе рассмеялся, представив себе ее красную зубастую ухмылку, и людей шерифа Паркера, и теплую палату сумасшедшего дома. Глядя в зеркальце он торжествуююще улыбнулся. Вот тебе, Дитя Ночи! Твоим охотникам никогда не поймать Вилли Бэрби. Впереди показался поворот, и Бэрби еще крепче нажал на газ...
      - Пошла ты к черту, Април! - Он почувствовал, как машина заскользила вбок. - Больше ты меня не заставишь обернуться!
      Руль яростно рвануло в сторону, и Бэрби не стал его выправлять.Машина вздрогнула, налетев на какой-то камень на обочине и, кружась, полетела вниз, в черную пропасть забвения. Счастливо улыбающийся Бэрби расслабился. Он ждал последнего удара.
      - Прощай, - прошептал он белому оборотню.
      Глава 20
      Дитя Ночи
      Было совсем не так больно, как Бэрби ожидал. Машина врезалась в гранитный гребень, и тишина падения сменилась визгом разрываемого металла. Визгом, звучавшим злой пародией человеческого страдания. Невероятная сила схватила тело Бэрби, скрутила его, начала рвать на части. Какое-то мгновение эта пытка казалась невыносимой, а потом последний, завершающий удар, которого Бэрби уже не ощутил.
      Несколько секунд тьмы, и он снова пришел в сознание. Одно из передних колес автомобиля бешено крутилось у него над головой. Резко пахло разлившимся бензином. Страх перед пожаром заставил Бэрби отползти в сторону, прочь от кучи покорёженного металла, в которую превратилась его машина.
      С радостью и удивлением Бэрби понял, что все кости у него целы. Как это ни страннно, но он не обнаружил даже ран. Ни одной. Дрожа от холода, Бэрби, шатаясь, начал подниматься по склону обратно к шоссе. И тут сверху раздался торжествующий волчий вой.
      Он пытался убежать, но сил уже не осталось. Споткнувшись о камень, Бэрби упал и не смог подняться. Прижавшись к мокрому валуну, он бессильно глядел на улыбающуюся белую волчицу,
      - Ну что, Бэрби? - Она стояла на краю шоссе, там, где автомобиль вылетел с дороги. Она смотрела на него смеющимися зелеными глазами. - Значит, ты хотел удрать?
      - Черт тебя возьми, - заплакал Бэрби. - Дай мне хотя бы умереть спокойно!
      Не обращая никакого внимания на его слова, волчица начала грациозно спускаться по склону. Бэрби снова попытался встать, но серая волна беспамятства свела на нет все его труды. КАк сквозь туман, слышал он шорох камней под мягкими волчьими лапами, чуял аромат мокрой шерсти, ощущал теплый язык, лижущий его лицо.
      - Убирайся! - Он слабо попытался оттолкнуть Април. - Какого черта тебе от меня надо?
      - Я хочу только помочь тебе, - она села. - Я последовала за тобой, чтобы помочь тебе освободиться. Надо было воспользоваться удачным стечением вероятностей... Я знаю, поначалу это болезненно и непонятно, но поверь, скоро тебе станет легче.
      - Правда? - с горечью прошептал он. - Ты так думаешь?
      Облокотившись о холодный валун, Бэрби глядел на Април. И в облике волчицы она тоже была прекрасно. Стройная, ловкая, с роскошным, снежно-белым мехом.
      - Иди ты к черту! - прохрипел он. - Дай мне спокойно умереть!
      - Нет, Бэрби, - она покачала головой. - Теперь ты никогда не умрешь.
      - Да? - вздрогнул Бэрби. - Это еще почему?
      - Потому, Бэрби... - она насторожила уши. - как-нибудь потом я тебе раскажу. А теперь я ощущаю, как формируется новая связь вероятностей. Мы должны приготовиться, чтобы не упустить ее... Это для твоего друга, Сэма Квейна. Но пока он не может причинить тебе вреда... - Она поднялась. - Я скоро вернусь.
      Ее быстрый холодный поцелуй окончательно сбил Бэрби с толку. Оставив его лежать на склоне, Април быстро вернулась на дорогу и через мгновение уже скрылась из виду. Бэрби ничего не понимал. Даже смерть оказалась для него недоступна. Теперь он жалел, что не расспросил Април поподробнее о теории свободного сознания, о связи сознания и материи через контроль вероятностей. Когда-то она вместе с саблезубым тигром изменила вероятность, убив тем самым Рекса Читтума. Может, теперь она изменила вероятность в другую сторону? Может быть, Април спасла его от смерти? Сейчас Бэрби наверняка знал только одно: он не смог даже умереть.
      Он долго лежал у камня, дрожа под холодным дождем. Ему не хотелось ни двигаться, ни думать. С болезненной, безнадежной тревогой он ждал возвращения белой волчицы. Но ее все не было и не было. Понемногу к Бэрби возвращались силы. А потом вой мотора на шоссе заставил его подняться с земли.
      Выбравшись наверх, он увидел свет фар и отчаянно замахал руками. Но мрачный шофер небольшого фургона только хмуро посмотрел на него и проехал мимо. Бэрби грозил кулаком, что-то кричал - все без толку. Водитель не обращал на него внимания.
      Чуть не наехав на Бэрби, фургон преодолел поворот и начал медленно подниматься к вершине холма. Повинуясь внезапному порыву, Бэрби заковылял следом. Сделав отчаянное усилие, он догнал фургон, ухватился за борт и забрался внутрь.
      Крытый брезентом кузов был пуст, не считая груды вонючих армейских одеял, которыми, похоже, оборачивали мебель. Выбрав одно почище, Бэрби укрылся так, что торчала одна голова, и сел на пол. Он сидел и смотрел, как убегает назад черная мокрая лента дороги.
      Проносились мимо окутанные ночной мглой холмы, потом - спящие фермы, затем - одинокие огни бензоколонки на перекрестке. Впереди лежал Кларендон. Бэрби знал, что полиция будет его искать, но голова не работала. Ему было плохо, и придумать он ничего не мог.
      Он исчерпал все возможности, и не было больше безопасного места. Даже смерть - и та закрыла перед ним свои двери. В нем жило только животное желание спрятаться от холодного дождя да смутный страх, что Април Белл вернётся.
      Но зеленые глаза не появлялись, и в ледяной пустыне его сознания вновь зародилась надежда. Проскользнули назад черные корпуса университета. Свернув налево, фургон обогнул студенческий городок и выбрался на идущую вдоль реки дорогу. Они проедут совсем близко от Гленхавена, - внезапно понял Бэрби. И тут же принял решение.
      Он пойдёт к доктору Глену.
      Ему совсем не хотелось возвращаться в клинику. Бэрби не привлекало ни ложное спасение под маской безумия, ни сомнительное убежище в палате психушки. Но белая волчица скоро снова пойдет по его следу. И здесь Бэрби надеялся, не слишком, но все-таки надеялся, на скепсис непоколебимого материалиста Глена. Выбрав момент, когда фургон чуть притормозил на подъеме за Гленхавеном, Бэрби спрыгнул на асфальт. Застывшие мышцы не слушались, и он упал ничком.
      Потом тяжело поднялся на ноги. Он падения все тело превратилось в одну сплошную боль. Сил почти не оставалось. Лишь одно желание заставляло его двигаться вперед - найти сухое, теплое место, где можно было бы спокойно поспать. Бэрби забыл обо всем остальном. Неожиданно от темного дома на другой стороне дороги визгливо и испуганно залаяла собака.
      Тоскливо и протяжно завыли псы на окрестных фермах, а Бэрби, спотыкаясь на каждом шагу, брел к входу на территорию лечебницы. Собачий вой напомнил ему о белой волчице, но пока еще Бэрби не видел в ночной мгле ее хитрых зеленых глаз. В доме доктора Глена все еще горел свет, и, тревожно оглядываясь по сторонам, Бэрби направился туда. Он нажал на кнопку звонка, и именитый психиатр сам открыл ему дверь. Похоже, Глен не очень удивился, увидев перед собой своего пропавшего пациента.
      - А-а, Бэрби. Я так и думал, что вы вернетесь.
      Нервно облизывая пересохшие губы, Бэрби, шатаясь, стоял в дверях.
      - Где полиция? - с тревогой в голосе прошептал он. - Они здесь?
      Профессиональная улыбка заиграла на губах психиатра.
      - Давайте не будем сейчас беспокоиться о представителях закона, успокаивающе сказал он. - Вы неважно выглядите, Бэрби. Вам надо отдохнуть. Пусть другие думают над вашими проблемами. Мы ведь для этого и существуем, не так ли? Сейчас я позвоню шерифу Паркеру, и скажу, что вы здесь, в полной безопасности. Вот и все. И мы можем до завтра забыть о каких бы то ни было проблемах с полицией. Правильно я говорю?
      - Правильно, - неуверенно согласился Бэрби. - Вот только... хочу, чтобы вы знали одну вещь... Я не убивал миссис Мондрик!
      Глен сонно заморгал.
      - Я знаю, что ее кровь была на капоте моего автомобиля, - с отчаянием в голосе продолжал Бэрби. - Но на самом деле Ровену убила белая волчица! Я видел кровь на ее морде!
      - Об этом, мистер Бэрби,- кивнул Глен, - мы с вами поговорим утром. Но что бы там ни произошло... в действительности, или только в вашем воображении... хочу вас заверить, что меня очень интересует ваш случай. Мне кажется, у вас серьезные проблемы, и я использую все достижения современной психиатрии, чтобы вам помочь.
      - Спасибо, - пробормотал Бэрби. - Но вы все равно думаете, что это я ее убил.
      - Улики весьма красноречивы, - все так же улыбаясь, Глен осторожно сделал шаг назад. - Знаете, мистер Бэрби, вы не должны больше пытаться покинуть нашу клинику. Да, кстати, утром вас переведут в другую палату.
      - В палату для буйных, - горько ухмыльнулся Бэрби, - Готов биться об заклад, вы все еще не понимаете, как ей удалось сбежать!
      Глен невозмутимо пожал плечами.
      - Доктор Бунзел и в самом деле обеспокоен этим происшествием, небрежно признался он, - Но нам с вами не о чем волноваться. Мистер Бэрби, почему бы вам не вернуться в вашу комнату? Примите горячую ванну, переоденьтесь, поспите...
      - Спать? - хрипло воскликнул Бэрби. - Доктор, я боюсь ложиться спать... Я же знаю, что белая волчица найдет меня даже здесь. Она превратит меня в какое-нибудь чудовище и заставит убить Сэма Квейна. Вы не увидите ее... даже я не всегда ее вижу... и никакие стены не смогут ее остановить.
      Дежурно улыбаясь, Глен снова закивал.
      - Ну конечно, мистер Бэрби. Раз вы так говорите...
      - Она уже близко! - в голосе Бэрби зазвучал панический страх. Послушайте, как воют собаки!
      Ветер доносил до его ушей вой испуганных собак с окружающих лечебницу ферм. Но Глен просто стоял в дверях, и все слова разбивались о его невозмутимость, словно волны о морской берег.
      - Белая волчица, - шептал Бэрби, - это Април Белл. Она убила доктора Мондрика. Она заставила меня помочь ей убить Рекса Читтума и Ника Спивака. Я видел, как она стояла над телом Ровены Мондрик, и с клыков ее капала кровь. - Зубы его стучали. - Она вернется, как только я усну. Она заставит меня превратиться в страшное чудовище, и мы вместе помчимся охотиться на Сэма Квейнв.
      - Вы устали, - пожал плечами Глен, - Вы излишне возбуждены. Давайте мы сделаем вам укол, и вы спокойно уснете...
      - Ничего мне не надо, - едва удержался от крика Бэрби. - Это нечто большее, чем обыкновенное безумие! Вы должны меня выслушать... Вот что рассказал мне Сэм Квейн...
      - Мистер Бэрби, - сухо прервал его Глен. - Успокойтесь...
      - Успокоиться? - задохнулся Бэрби. - Вы только послушайте! Вцепившись в дверной косяк, чтобы не уапасть, капая грязной водой на пол, он начал свой рассказ. - В мире есть ведьмы, доктор! Мондрик называл их Homo Lycanthropus. Они появились во время первого ледникового периода и охотились на порабощенных ими людей. Все мифы и предания о вампирах, оборотнях, злых духах - это следы расовой памяти об их свободном от телесной оболочки сознании, несущем смерть и муки человечеству.
      - Ну, и?.. - кивнул Глен, на которого речь Бэрби, похоже, не произвела ни малейшего впечатления.
      - Мондрик, - продолжал Бэрби, - обнаружил, что человеческая раса сохранила в своей наследственности гены Homo Lycanthropus, став таким образом гибридной...
      Рассказывая, он припомнил слова Сэма о том, что доктор Глен, скорее всего, сам принадлежит к тайному клану ведьм. Но Бэрби этому не верил. Он снова испытывал к психиатру странную, необьяснимую симпатию. Казалось, это его старый добрый друг, с которым он не виделся целую вечность. И Бэрби с радостью отметил сосредоточенное и внимательное выражение на серьезном лице Глена. Помощь такого крупного ученого, как доктор Глен, была бы неоценимой.
      - Ну, что скажете, доктор? - спросил Бэрби, закончив свой рассказ.
      - Вы больны, мистер Бэрби, - спокойно и уверенно ответил психиатр. - Не забывайте об этом. Ваше больное сознание не в состоянии видеть реальность, как она есть. Только в кривом зеркале ваших собственных страхов. Как мне представляется, ваша история о Homo Lycanthropus есть наглядное отражение сложившихся у вас комплексов.
      Бэрби пытался слушать, о чем говорил Глен... и содрогнулся, слыша, как безнадежно воют в ночи собаки.
      - Что правда - то правда, - кивнул Глен,- некоторые, с позволения сказать, ученые, интерпретируют полученные ими при изучении парапсихологических феноменов результаты как научное подтверждение того, что дух может существовать отдельно от тела. Им кажется, что они нашли доказательства возможности управления таким, как вы его назвали, свободным сознанием вероятности событий в реальном мире. Они даже набрались наглости утверждать, будто такое сознание может "остаться в живых" и после смерти своего материального носителя.
      Глен сокрушенно покачал головой, словно поражаясь, в какую галиматью могут верить люди.
      - Верно также и то, что человек произошел от хищного животного. И мы действительно унаследовали от наших предков некоторые черты, которые неуместны в современном цивилизованном обществе. Наше подсознание порой представляет собой черную пещеру, полную самых кошмарных страхов и невероятных чудовищ. И этот неприятный факт зачастую находит свое отражение в символизме мифов и легенд. Я готов даже согласиться с тем, что по своей сути это атавизм, восходящий корнями к самому далекому прошлому человечества.
      Бэрби молча покачал головой.
      - Вы не докажете мне, что ведьм не существует! - прохрипел он. - Не докажете! Они ведь уже ищут вероятность, которая бы позволила им убить Сэма! - Бэрби беспокойно огляделсяя. - Подумайте о бедной Норе, - прошептал он. - И о малышке Пат! Я не хочу убивать Сэма... поэтому-то я и боюсь уснуть.
      - Ну, пожалуйста, мистер Бэрби, - В спокойном голосе Глена звучали и теплота, и сочувствие. - Почему вы не хотите меня понять? Ваша боязнь уснуть - это всего лишь страх перед подсознательными желаниями, которые во сне становятся явью. Ведьма в ваших снах может оказаться всего-навсего виной из-за тайной любви к Норе Квейн, а мысли об убийстве - естественным следствием подсознательной ревности к ее мужу.
      Дрожа от ярости, Бэрби сжал кулаки.
      - Сейчас вы, разумеется, с этим не согласны, - спокойно продолжал Глен, - Но вам придется понять, что так оно и есть на самом деле. Понять, примириться, и, наконец, осознав реальность, избавиться от своих подсознательных страхов. Эту-то цель и будет преследовать наша терапия. Поверьте, в подобных страхах нет ничего особенного. Все люди...
      - Все люди, - прервал его Бэрби, - несут в себе следы черной крови ведьм.
      - Ваши фантазии, - понимающе кивнул Глен, - отражают элементарную истину. Все люди испытывают одинаковые внутренние конфликты...
      У себя за спиной Бэрби услышал шаги. Вскрикнув от ужаса, он обернулся, но это была не белая волчица. Всего-навсего медсестры длиннолицая Граулиц и мускулистая Геллар. Бэрби укоризненно посмотрел на Глена.
      - На вашем месте, - мягко сказал психиатр, - я бы пошел с ними. Они уложат вас в постель и помогут уснуть...
      - Но я боюсь спать, - воскликнул Бэрби. - Я не могу...
      Собрав все силы, он бросился бежать. Но две одетых в белое амазонки поймали его буквально через несколько шагов. Они отвели Бэрби в его комнату во флигеле. После горячего душа зубы Бэрби перестали стучать, а чистая мягкая постель казалась как никогда привлекательной.
      - Я буду в холле, - сказала сестра Геллар. - Если вы сейчас же не уснете, мне придется сделать вам укол.
      Бэрби не нужен был никакой укол. Сон манил и звал. Навязчивая, липкая паутина, засасывающая его в свои обьятия. Убаюкивающая колыбельная, не дающая открыть глаза. Невыносимаяя мука необходимости. Но спать он не имел права...
      Бэрби боролся. Боролся из всех сил, пока что-то не заставило его взглянуть на дверь. Нижние панели медленно становились прозрачными, и мгновение спустя через образовавшееся отверстие в палату проскользнула белая волчица. Она уселась посреди комнаты и насмешливо посмотрела на Бэрби.
      - Можешь ждать хоть до рассвета, - устало сказал он. - Ты не сможешь заставить меня обернуться... потому что я не собираюсь ложиться спать!
      Ее зеленые глаза смеялись.
      - А тебе и не нужно спать, - мягкий, бархатистый голос Април Белл. - Я только что рассказала твоему брату обо всем случившемся на холме Сардис. И он очень обрадовался. Он сказал, что ты, должно быть, очень силен, ведь сестры ничего не заметили. А еще твой брат сказал, что теперь ты можешь оборачиваться когда угодно, и без помощи сна. Видишь ли, раньше твоя человеческая кровь сопротивлялась, и нужно было, чтобы ты уснул, чтобы ослабить это сопротивление. Но теперь...
      - Ты это о чем? - Бэрби насторожился. - Чего сёстры не заметили?
      Белая волчица хитро усмехнулась.
      - А ты сам, Бэрби, разве не знаешь?
      - Что я должен знать?! - тревожно спросил он. - И о каком таком моем брате ты говоришь?
      - Неужели Арчер тебе так ничего и не обьяснил? - волчица покачала головой. - Да, он не расскажет. Он небось собирался целый год потратить, пробуждая твои наследственные способности, как он это сделал со мной... за сорок долларов в час. Но клан не может ждать. Я сделала тебя свободным именно сегодня потому, что нам надо разобраться с Сэмом Квейном. А из-за примеси человека ты был слишком нерешителен.
      - Ничего не понимаю, - растерянно заморгал Бэрби. - Я не могу поверить, что у меня есть брат. Я ведь не знал моих родителей. Мать умерла при родах, а отец вскоре после этого попал в сумасшедший дом. А я рос в приюте, а потом поступил в университет и начал квартироваться у Мондриков.
      - Это все сказки, - рассмеялась волчица. - Конечно, Лютер Бэрби существовал на самом деле, но ему и его жене хорошо заплатили, чтобы они усыновили тебя. Но, к сожалению, они почуяли в тебе нашу кровь. Вот и пришлось женщину убить, а ее муженька засадить туда, где он уже не мог никому помешать.
      Не веря своим ушам, окончательно сбитый с толку Бэрби покачал головой.
      - Но кто..., - прошептал он, - Кто же я тогда на самом деле?
      - Мы с тобой, Бэрби, совершенно особые существа, - во всю пасть ухмыльнулась Април Белл. - Нас создали особым способом и для совершенно особой цели... И от Homo Sapience в нас осталось очень и очень мало.
      - Сэм рассказывал мне о Homo Lycanthropus, - неохотно кивнул Бэрби. - О примеси в наследственности людей и о возрождении рода ведьм из рассеянных генов.
      - Квейн слишком много знает, - заметила белая волчица. - Методика сбора генов путем ментального контроля генетической вероятности было создана и отработана в Гленхавене. Почти тридцать лет тому назад, - добавила она, - эту работу завершил твой знаменитый отец.
      Бэрби судорожно схватился за спинку кровати.
      - Кто был мой отец?
      - Старый доктор Глен, - ответила волчица. - А значит, доктор Арчер Глен - твой брат. По отцу. Он старше тебя на несколько лет, и его комбинация генов не так удачна, как твоя.
      С дрожью Бэрби припомнил странное ощущение родства, которое он чувствовал к психиатру...
      - А моя мать? - хрипло прошептал он.
      - Ты ее знал, - рассмеялась волчицы. - Твой отец избрал ее за удачный набор генов... и устроил в Гленхавен медсестрой. От наших предков ей досталась просто великолепная наследственность, но, как это ни печально, она так и не смогла преодолеть влияние злосчастной примеси человеческой крови. Она по глупости думала, что твой отец ее любит, и, узнав правду, не пожелала его простить. Она присоединилась к нашим врагам... но к тому времени ты уже родился.
      Мурашки побежали у Бэрби по спине.
      - Это не... - выдавил он, - Не Ровена Мондрик?
      - В те годы мисс Ровена Сталкап, - проворковала волчиуа. - Пока твой отец не начал их пробуждать, она даже и не подозревала о дремлющих в ней древних силах. Вся такая из себя высоконравственная... родить ребенка вне брака казалось ей ужасным. И это еще когда она считала, что ты будешь обычным ребёнком.
      Април фыркнула.
      - А я ее убил, - простонал Бэрби. - Мою мать!
      - Ерунда, Бэрби! Нельзя быть таким щепетильным. Подумаешь, прикончили изменницу-полукровку. Да и потом, убила-то ее я. Твоя машина только завершила цепь вероятностей, чтобы мне удалось добраться до горла этой дамочки.
      Она весело щелкнула зубами.
      - Но..., слабо прошептал Бэрби, - ... если это действительно была моя мать...
      - Она была нашим врагом! - Яростно рявкнула волчица. - Она сделала вид, будто присоединилась к нам, потом воспользовалась тем, чему мы ее научили, чтобы сбежать. Она выдала секрет существования клана старому Мондрику... тогда-то он и напал на наш след. Ровена работала вместе с ним, пока в джунглях Нигерии один из нас не вырвал ей глаза. Она, между прочим, искала тогда и почти нашла Камень... это оружие в форме диска, куда смертоноснее серебра... враги-люди зарывали их вместе с костями наших убитых предков, чтобы те не вставали из своих могил.
      Бэрби понимающе кивнул. Он припомнил смертоносную вонь, исходившую от зеленого ящика, чуть не прикончившую их с Април в кабинете Сэма. Вспомнил зловонный слепок, над которым работал Ник Спивак в ту ночь, когда его убил гигантский удав. Он обеими руками вцепился в спинку кровати, но не мог унять бившую его дрожь.
      - Это должно было послужить ей уроком, - продолжала шептать белая волчиуы, - Но она все равно, как могла, помогала Мондрику. Это она, когда он хотел взять тебя в Фонд, предложила провести проверку.
      - Она? - со сомнением переспросил Бэрби. - Странно... Ровена всегда была так ко мне внимательна, так добра... мне всегда казалось...
      - Навернно, она тебя все равно любила, - ответила волчица. - В конце концов, у тебя было несколько очень сильных человеческих черт... потому-то мы поначалу тебя м не трогали. Может, она надеялась, что со временем ты восстанешь против клана, как это сделала она. Но она не знала, какая у тебя сильная и богатая наследственность.
      Бэрби долго задумчиво глядел на алую ухмылку волчицы.
      - Хотел бы я..., - прошептал он, - ... хотел бы я знать это раньше.
      - Не расстраивайся, - посоветовала она. - Ты ведь помнишь, эта женщина хотела предупредлить Квейна!
      Бэрби растерялся.
      - При чем тут Квейн? О чем могла предупредить его Ровена?
      - Она знала имя Чёрного Мессии, - напомнила ему Април. - Но мы сумели ее остановить... и ты очень ловко сыграл свою роль с Сэмом: делая вид, будто ты его друг и умоляя, чтобы он позволил тебе ему помочь, и утешая его безутешную жену...
      - Что? - Бэрби вскочил с кровати. Внутри у него все похолодело. Перед глазами поплыли разноцветные круги. - Ты не... - он никак не мог найти нужные слова. - Ты не можешь... не хочешь сказать...
      - И могу, и хочу, Бэрби, - волчица навострила свои треугольные уши. Ее глаза потешались над его испугом и растерянностью. - Ты один из нас... Ты тот, кому суждено стать нашим новым предводителем. Именно тебя мы называем Дитя Ночи!
      Глава 21
      Тень
      Бэрби ошарашенно замотал головой.
      - Нет! - Он дрожал с головы до ног. Пот градом катился по его лицу. - Я не верю тебе, - наконец выдавил он.
      - Ничего, - промурлыкала волчица, - поверишь, как только почувствуешь свою настоящую силу. Наш древний дар просыпается не сразу... чем дольше его приходится ждать, тем он обычно сильнее. Зачастую о его существовании даже и не подозревают. Он лежит, скрытый доминатным человеческим наследством, а потом понемногу начинает пробуждаться... или же его может разбудить такой маэстро, как Арчер Глен. Твой отец, Бэрби, в свое время допустил большую ошибку, слишком рано рассказав обо всём Ровене. В итоге человек в ней восторжествовал.
      Дрожа, Бэрби тяжело плюхнулся на постель.
      - Я..., - прошептал он, - Я... Я не Дитя Ночи! Это какое-то безумие. Я тебе не верю! Я даже не верю, что ты здесь. Это просто белая горячка, - Он погрозил Април кулаком. - Убирайся отсюда к черту... или я закричу!
      - Ну, давай, - рассмеялась волчица, - Кричи. Мое свободное сознание значительно слабее твоего. Меня сестра Геллар даже и не заметит.
      Бэрби не стал кричать. Несколько минут он сидел на краю кровати и, не отрываясь, глядел на ясноглазую, радостную волчицу. Если это и впрямь только галлюцинация, что ж, это была исключительно живая и грациозная иллюзия.
      - Сегодня вечером, - внезапно сказал он, - ты последовала за мной от дома Престона Троя. Я знаю... ты была там. Возможно, в другом обличии... Я видел в его кабинете твою шубку, с той маленькой агатовой заколкой в виде бегущего волка.
      - Ах, вот в чем дело! - рассмеялась она. - Но я же ждала тебя, Бэрби!
      - Я заметил твою фотографию в его спальне, - голос Бэрби дрожал. - И я видел, как он открывал дверь в твой номер своим ключом. Кто он тебе, Април?
      Смеясь, белая волчица положила лапы на дрожащие колени Бэрби. Ее удлиненные зеленые глаза казались сейчас особенно человеческими. Они смотрели радостно и одновременно чуть насмешливо, и в них стояли слезы.
      - Поэтому, Бэрби, ты и убегал от меня сегодня ночью?
      - Может быть, - хрипло пробормотал он.
      - Значит, вот в чем дело! - Она подняла морду, тыкаясь носом ему в щеку. - Глупый ты мой ревнивец! Я же сказала тебе, мы с тобой особенные. Ты и я. Мы родились неспроста. Было бы очень плохо, если бы ты меня невзлюбил.
      Бэрби сердито вытер ее ледяной поцелуй.
      - Престон Трой, - глухо сказал он, - Кто он?
      - Всего лишь мой отец, - захихикала она, глядя на недоверчивое выражение его лица. - Все, что я рассказывала тебе о моем детстве, о жестокости, с которой мне довелось столкнуться... все это правда. Но я же говорила тебе, тот фермер с замашками проповедника не был моим настоящим отцом. Он и сам это знал.
      - Видишь ли, до того, как выйти за фермера, моя мать была секретаршей у Престона. Она и потом встречалась с ним при каждом удобном случае. Мой отчим это подозревал... потому-то он с такой готовностью и поверил в то, что я ведьма. Потому и был так жесток со мной.
      - А Престон всегда был щедр. Он, разумеется, не мог жениться на моей матери... у него было слишком много других секретарш. Но он присылал нам в Калифорнию деньги и подарки - мама говорила, что они - от мифической тетушки Агаты. Это было до того, как я сама познакомилась с Троем. После того, как мать умерла, Престон многое для меня сделал... он даже оплатил мои сеансы психоанализа в Гленхавене. - Ее зеленые глаза смеялись. - А ты, значит, ревновал, Бэрби?