Этот терминал используется для просмотра результатов компьютерного поиска в базе данных, содержащей оцифрованные изображения отпечатков пальцев. Система AFIS анализирует изображение и строит список характеристических точек – точек, в которых начинаются, заканчиваются или раздваиваются отрезки папиллярных линий. Полученная в результате матрица служит в дальнейшем ключом поиска по базе данных. Поиск осуществляется очень быстро и очень точно: требуется всего около одной минуты для просмотра базы данных, содержащей миллион изображений, для нахождения совпадающего с образцом отпечатка. Показанная система разработана специализирующимся на распознавании отпечатков подразделением фирмы NEC Technologies, которая создала свое биометрическое приложение около 30 лет назад и продолжает занимать лидирующее место на этом рынке. Сегодня технологии биометрической тификации фирмы NEC используются более чем в 300 различных приложениях в 14 странах. Существуют специализированные системы для использования в здравоохранении, при лицензировании, социальном обеспечении и области безопасности. Многие города и штаты активно разворачивают подобные системы, стремясь построить глобальную базу данных, содержащую отпечатки пальцев каждого гражданина, независимо от того, привлекался он к уголовной ответственности или нет. Такая база данных, по словам сторонников, могла бы оказать существенную помощь как в раскрытии преступлений, так и в идентификации умерших или потерявшихся людей. [Фотография любезно предоставлена фирмой NEC Technologies]
 
      С гораздо большим числом противоречий пришлось столкнуться при внедрении систем идентификации на базе ДНК. Эту технологию часто не совсем корректно называют «дактилоскопией ДНК» [DNA fingerprinting].

      Дезоксирибонуклеиновая кислота, более известная под названием ДНК, – молекула, которая одновременно разделяет и объединяет нас. При помощи ДНК наследственные признаки передаются следующим поколениям, сходство ДНК характерно для семей и кланов, ДНК – виртуальное связующее звено всех наций. При этом именно различие в ДНК делает каждого человека уникальным. Сходство ДНК связывает нас с обоими родителями, но ее уникальность делает нас отличными от них.
      Идентификация по ДНК основана на анализе цепочек генов и является почти безупречной. Сегодня у нее три основных применения:
      • установление отцовства;
      •определение принадлежности крови и семенной жидкости, оставленных на месте преступления;
      • идентификация человеческих останков.
      Поскольку ДНК наследует признаки родителей поровну, ее относительно легко использовать для определения отцовства: все, что необходимо, – это образцы небольшого количества клеток, взятых от ребенка, матери и предполагаемого отца. В последние десять лет анализ ДНК все чаще стал применяться и в судебных делах. Такая экспертиза идеальна для случаев, когда на месте преступления не обнаружено отпечатков пальцев, поскольку для ее проведения достаточно небольшого количества генетического материала: капли крови, слюны, семенной жидкости, волоска или частички кожи. Как сказал доктор Майкл Бэйрд [Michael Baird] из лаборатории Lifecodes Lab: «Если на вашей рубашке обнаружится пятнышко крови, совпадающее с кровью жертвы, высока вероятность, что убийца – вы ».
      Все чаще анализ ДНК применяется для идентификации человеческих останков. Поскольку молекула ДНК чрезвычайно стабильна, необходимый для анализа материал может быть получен из останков через годы или даже через тысячи лет после смерти человека. Исходя из этих соображений американские военные заносят в специальную базу данных информацию о ДНК каждого военнослужащего. Соединенным Штатам больше никогда не придется хоронить останки неизвестного солдата. Тем временем характер споров, постоянно ведущихся по поводу анализа ДНК, постепенно изменился. Сразу после появления этой технологии ученые, юристы и защитники гражданских свобод высказывали сомнения относительно ее научной обоснованности и эффективности. Сегодня анализ ДНК повсеместно признан абсолютно точным, и мы боремся за общественное признание этой точности.

      Основой для анализа ДНК является геном человека. Каждый из нас несет в себе уникальный генетический код, состоящий из более чем трех миллиардов оснований нуклеиновых кислот: аденина (А), гуанина (G), цитозина (С) и тимина (Т). Каждая клетка человеческого тела содержит копию генетического кода этого человека, являющегося уникальным для каждого жителя планеты. В отличие от отпечатков пальцев, генетический код невозможно изменить путем операции или отрезания рук.
      Несмотря на всю мощь технологий идентификации ДНК, им присущи некоторые фундаментальные проблемы. Первая проблема заключается в том, что, в отличие от отпечатков пальцев, ДНК не во всех случаях является уникальной: однояйцовые близнецы по определению имеют один и тот же набор хромосом. И таких близнецов достаточно много: в Северной Америке в среднем на 83,4 рода приходится один случай появления на свет близнецов, при этом 28,2 % имеют одинаковые ДНК, так как развиваются из одной клетки. Таким образом, приблизительно 0,338 % населения являются однояйцовыми близнецами, т. е. три человека из тысячи. Принятие ДНК как единственного средства идентификации в масштабе страны немедленно приведет к тому, что с ее точки зрения будет существовать миллион генетических двойников.
      Вторая проблема систем идентификации на базе ДНК заключается в неполном использовании генома человека, состоящего из трех миллиардов оснований: геном слишком велик. Кроме того, использование для идентификации целого генома не имеет смысла, ибо ДНК двух отдельно взятых людей совпадают почти на 99 %. Вместо этого при экспертизе ДНК используется анализ участков этой молекулы, которые, судя по всему, не используются для каких-либо функций, их часто называют «мусорными участками» ДНК. Поскольку эти фрагменты генома не участвуют в жизнеобеспечении клеток или организма в целом, из поколения в поколение происходят их случайные изменения, или мутации. При производстве экспертизы ДНК идентичность представленных образцов определяется именно путем сравнения этих участков.
      Если участки не совпадают, заключение экспертизы однозначно: образцы принадлежат разным людям. А если обнаружено совпадение? Если рассматриваемые участки на обоих образцах одинаковы, это в равной мере может означать как принадлежность их одному человеку, так и случайное совпадение генетических цепочек разных людей. И нет никакого способа узнать это наверняка. Конечно, обычная экспертиза ДНК различает всего лишь около тысячи различных наборов генов, таким образом, вероятность случайного совпадения – один шанс из тысячи. Чтобы как-то компенсировать эту неоднозначность, идентификационные лаборатории проводят серию из 4–5 тестов и комбинируют их результаты. Если для тестов используются различные участки генома и если эти участки не «структурированы» внутри семейства естественным образом, то применение серии тестов снижает шанс случайного совпадения от одного к тысяче до одного к миллиону или даже до одного к 500 миллионам. Однако мы все равно не можем полностью исключить возможность случайного совпадения и неверной идентификации. «Анализ ДНК – это не сравнение отпечатков пальцев, – говорит доктор Дэвид Бинг [David Bing], экс-директор Ассоциации по идентификации человека [Human Identification Trade Association]. – Вы никогда не можете быть уверены до конца. Тестов ДНК, на основании которых можно сказать, что данный человек уникален, не существует».
      Третья проблема, харктерная для систем идентификации на базе ДНК, заключается в том, что для проведения теста требуется лабораторное оборудование и квалифицированные специалисты. Присяжные в «Простофиле Вильсоне» могли просто визуально сравнить отпечатки, обнаруженные на орудии преступления, с отпечатками подозреваемых. Но, поскольку анализ ДНК требует привлечения сторонних экспертов, здесь всегда найдется место для профессиональных разногласий. И конечно, не следует исключать возможность того, что образцы крови или семенной жидкости с места преступления могут быть подменены при транспортировке, как случайно, так и умышленно. (Результаты анализа ДНК, предъявленные в качестве доказательства в деле О. Дж. Симпсона [О. J. Simpson] в 1996 году, были опротестованы адвокатами совсем не по научным соображениям, а на основании заявления, что образцы были подменены полицейским-расистом, вознамерившимся засадить бывшего футболиста за решетку.)

      Эти идентификационные тесты показывают применение результатов анализа ДНК для исключения присутствия подозреваемого на месте преступления и для подтверждения соответствия. Для осуществления этих тестов использовались образцы с места преступления и образцы крови подозреваемого. Далее ДНК разбивается на фрагменты различного размера путем ее обработки энзимами. Фрагменты помещаются в гель и подвергаются воздействию электрического поля, в результате чего происходит их сортировка по размеру. Фрагменты обрабатываются веществом-маркером, выявляющим определенные участки хромосом. Там, где маркер задержался, появляется черная линия или полоса. Если образец ДНК имеет фрагменты же размера, что и ДНК подозреваемого, делается вывод об их совпадении. Пример предоставлен Cellmark Diagnostics, одной из ведущих лаборарий, осуществляющей судебную идентификацию ДНК. [Фотография любезно предоставлена Cellmark Diagnostics, Inc., Германтаун, штат Мэриленд].
      Анализ ДНК впервые вошел в судебную практику США в 1987 году, в то время мало кто из адвокатов в достаточной степени разбирался в этой науке, чтобы подавать такие протесты. Следствие представляло анализ ДНК суду и присяжным как устоявшуюся научную теорию, несмотря на то что идея была высказана всего около года назад. К 1991 году анализ ДНК использовался при расследовании тысяч уголовных преступлений. Но не обошлось и без проблем. В 1989 году при рассмотрении дела «Народ против Кастро» суд первой инстанции принял в качестве доказательства результаты анализа ДНК, руководствуясь тем, что анализ ДНК в общем признается учеными, однако Апелляционный суд отверг доказательства по причине допущенных со стороны лаборатории явных нарушений. В ноябре 1989 года Верховный суд штата Миннесота отверг результаты анализа ДНК в деле «Штат против Шварца» по причине низкого уровня контроля качества в лаборатории и того факта, что она не смогла предоставить данные выборки по населению, на основании которых основывалось статистическое заключение. Но в этом же году Специальный апелляционный суд штата Мэриленд постановил при рассмотрении дела «Кобей против Штата» признать результаты экспертизы ДНК в качестве доказательства, отметив при этом, что признание анализа ДНК «не является обязательным для всех уголовных расследований».
      Внезапно создалась странная ситуация: как только обвинение пыталось использовать в качестве доказательства результаты анализа ДНК, расследование тут же переходило в другую плоскость – доказательство научной состоятельности самого метода анализа ДНК. Целый ряд статей и исследований отстаивал технологию, но все они были написаны людьми либо входящими в штат экспертных лабораторий, либо привлекаемыми к расследованию в качестве экспертов ФБР или прокуратурой штата. Никто из научного сообщества не мог высказать непредвзятое мнение, но все, кто имел отношение к этой науке, были в ней заинтересованы.
      Чтобы положить конец спорам, в 1989 году Национальный совет по исследованиям [National Research Council, NRC] создал Комитет по технологиям ДНК в криминалистике [Committee on DNA Technology in Forensic Science], который должен был заняться изучением технологий идентификации на основе ДНК.
      NRC входит в Национальную академию наук и является одной из самых престижных исследовательских организаций США, образцом объективности и научного опыта. Комитет признал корректность базовой научной теории. Однако требовалась стандартизация некоторых моментов, в частности используемых маркеров, для чего, в свою очередь, была необходима большая база с генетическими данными населения. И здесь комитет допустил большую ошибку. Пытаясь уладить статистические споры между экспертами-практиками по ДНК и группой, изучающей генетику, комитет рекомендовал использовать при экспертизе новый статистический подход, получивший название «принцип промежуточных ограничений». В основе принципа лежала математическая формула для расчета вероятности ошибочного совпадения, и она была более консервативна, нежели использовавшаяся к тому времени.
      «Это создало юридический клинч», – объяснял мне Марк Столороу [Mark Stolorow], менеджер по криминалистике компании Cellmark Diagnostics. Проблема заключалась в том, что юридический принцип признания научных доказательств в суде, называемый «стандарт Фрая» [Frye standard], требовал, чтобы используемая при этом научная методика была тщательно изученной и общепринятой в научном сообществе. Но предложенный NRC принцип не был общепринятым, он был изобретен членами созданного NRC комитета.
      В апреле 1993 года директор ФБР Уильям Сешенс [William Sessions] предложил NRC провести дополнительное исследование, чтобы устранить недоразумение. Несмотря на то что подобного рода пересмотр заключения не имел прецедентов, его необходимость была очевидна. Однако процесс затормозился. NRC созвал новый комитет 30 августа 1993 года, однако он не начинал свою работу до сентября 1994 года из-за неопределенности с финансированием. Новая версия отчета появилась лишь в 1996 году.
      К моменту, когда NRC выпустил вторую и окончательную версию отчета, согласие уже было найдено. В ноябре 1995 года журнал Natureопубликовал статью, озаглавленную «Спорам об идентификации по ДНК положен конец». Подтверждением названия стал тот факт, что статья была написана в соавторстве самыми ярыми противниками в этом споре – Эриком Лэндером [Eric S. Lander] и Брюсом Бадоули [Bruce Budowle]. В этой статье Лэндер, ученый-генетик Центра по изучению генома при Институте Уайтхеда [Whitehead Institute Center for Genome Research], и Бадоули, руководитель Учебно-исследовательского криминалистического центра ФБР [FBI's Forensic Science Research and Training Center], согласились, что научная теория о ДНК обоснована. При условии, что лаборатории примут все меры по недопущению ошибок, анализ ДНК может считаться таким же точным способом, как и другие технологии идентификации.

      Очень сложно переоценить значение идентификации по ДНК. Сегодня эта методика коренным образом изменила процедуру определения отцовства при назначении алиментов. «Знаете, как эта процедура происходила раньше? – спросил меня доктор Дэвинг Бинг. – Ребенка представляли суду и спрашивали, похож ли он на отца».
      Анализ ДНК также помогает людям, которые просто хотят знать,являются ли они кровными родственниками, полностью или частично, при этом их не интересует дальнейшее использование этой информации в суде. CBR Laboratories проводила несколько таких тестов для установления родства, рассказывает Бинг, в прошлом член совета директоров этой лаборатории. Для проведения теста необходимы образцы ДНК от обоих человек, желающих установить, являются ли они кровными родственниками, а также от максимального количества родственников с обеих сторон. Стоимость теста ($200 на человека) не слишком высокая цена за душевное спокойствие, которое он дает. Анализ может быть проведен в тайне от человека и без его согласия: образцы ДНК легко можно получить с кусочка ткани, которым человек пользовался. «Вообще говоря, мы не должны писать отчет, мы просто должны сделать анализ», – говорит Бинг. Для этого не требуется поручение суда, так как речь не идет о расследовании преступления, связанного с этими образцами. Результаты анализа дают ответы на очень важные вопросы. Лаборатория Бинга помогает ответить на эти вопросы любому, если его представляет юрист, врач, адвокат, социальный работник или частный детектив.
      Сегодня безупречность доказательств на базе анализа ДНК используется для пересмотра обвинений, предъявленных до появления этой технологии. Действующий при юридической школе Кардозо университета Ешива проект «Невиновность» [The Innocence Project at Yeshiva University's Cardozo School of Law] специализируется на использовании в качестве доказательства анализа ДНК для инициации пересмотра дел и оправдания несправедливо осужденных. В отчете Национального института юстиции за 1996 год рассказывается о 28 прецедентах, когда несправедливо осужденного человека освобождали после подтверждения его невиновности при помощи анализа ДНК. В среднем осужденные провели в заключении около семи лет. Анализ ДНК использовался также для воссоединения похищенных во время «грязной войны» в Аргентине детей с их бабушками, дедушками и другими членами семьи.
      Реабилитация возможна и после смерти. Сын доктора Сэма Шеппарда [Sam Sheppard] из Кливленда не терял надежды при помощи анализа ДНК доказать невиновность отца, обвиненного в 1954 году в убийстве жены, Мэрилин Шеппард [Marilyn Sheppard]. Сэм Шеппард провел в тюрьме десять лет и был оправдан после пересмотра дела в 1966 году, но у многих людей остались сомнения в его невиновности. Его сын Сэм Риз Шеппард [Sam Reese Sheppard] добился разрешения на эксгумацию тела отца, чтобы провести сравнительный анализ его ДНК с образцами крови и телесных жидкостей, обнаруженных на месте преступления. Анализ подтвердил, что обнаруженная на месте преступления кровь принадлежит не Шеппарду или егс жене, а другому человеку.

      Утром 25 ноября 1991 года человек в маске вломился в дом молодоженов недалеко от Спрингфилда, штат Иллинойс, застрелил мужа, изнасиловал жену, после чего выстрелил в нее и оставил умирать. Удивительно, но женщина выжила. Следствие взяло для анализа семенную жидкость, оставленную преступником, и произвело сравнительный анализ по идентификации ДНК. Поиск производился в компьютерной базе данных, содержащей информацию о ДНК, но совпадений обнаружено не было. Поскольку женщина не могла опознать преступника визуально, полиция потеряла все нити, и следствие зашло в тупик.
      В апреле полиция Спрингфилда при расследовании другого преступления взяла для анализа образцы ДНК мужчины, обвиняемого в изнасиловании семнадцатилетней девочки, и ввела информацию в компьютер. На этот раз компьютер обнаружил совпадение ДНК с образцами из ноябрьского дела. В конечном счете присяжные признали обвиняемого Артура Дейла Хики [Arthur Dale Hickey] виновным в убийстве первой степени и покушении на убийство, отягченными сексуальным насилием и вторжением в жилище. Хики был приговорен к смертной казни.
      По данным ФБР, 67 % насильников совершают более одного нападения, причем в среднем обнаруживается 2,8 нападения, а 5,2 нападения не обнаруживается. Технология идентификации по ДНК позволяет раскрыть большинство этих случаев. В связи с этим Правительство США в законодательном порядке обязало все штаты регистрировать информацию о ДНК всех осужденных за половые преступления. Но законодатели многих штатов не ограничились лишь насильниками. В некоторых штатах все осужденные за преступления, связанные с насилием, должны сдать материал для идентификации ДНК. В других штатах процедуре «генетического дактилоскопирования» подвергаются все осужденные, даже за ненасильственные преступления. В некоторых штатах в базах данных хранится генетическая информация и о людях, всего лишь обвинявшихся в совершении преступлений.
      «Генетические отпечатки» хранятся в базе данных ФБР, называемой «комбинированная система индексации ДНК» [Combined DNA Index System, CODIS]. Введенная в действие в 1994 году в соответствии с «Законом об идентификации ДНК» [DNA Identification Act] система представляет собой компьютерную сеть, используемую для получения профилей ДНК и поиска совпадений уполномоченными органами всех уровней: местного, уровня штата и федерального. Пилотный вариант программы функционировал с 1991 года.
      Профили ДНК создаются как на базе улик, оставленных на месте преступления, так и на базе образцов, взятых от осужденных. Когда в CODIS заносится новый профиль, он автоматически проверяется на совпадение с уже имеющимися в базе профилями, относящимися к нераскрытым преступлениям. В случае обнаружения совпадения в лабораторию, поместившую новые данные, автоматически отсылается уведомление по электронной почте.
      Однако наполнение базы данных стало проблемой. Летом 1997 года база CODIS содержала около 125 тысяч профилей ДНК преступников и около 20 тысяч профилей ДНК, относящихся к нераскрытым преступлениям. Остальные 400 тысяч описанных ДНК осужденных ждали своей очереди на ввод в компьютерную систему. К ноябрю 1998 года число необработанных записей в целом по США выросло до 450 тысяч. ФБР запросило ассигнования в размере 22,5 миллиона долларов для «освоения» этого задела.
      Но самую большую базу данных ДНК создало Министерство обороны США. Целью создания военным ведомством реестра ДНК было опознание останков погибших военнослужащих. На 31 декабря 1995 года в хранилище образцов содержалось 1,15 миллиона образцов.
      На web-сайте Министерства обороны можно найти следующую информацию о хранилище:

      Кровь помещается в специальные карты, на лицевую сторону которых наносятся номер социального страхования военнослужащего, дата рождения и род войск. На обратной стороне карты размещаются отпечатки пальцев, штрих-код и подпись, подтверждающая правильность образца. Карты с образцами крови содержатся в хранилище образцов в специальной вакуумной упаковке при температуре -20 °C. Мазок из полости рта (соскоб с поверхности щеки) хранится в изопропиловом спирте при комнатной температуре. Во избежание путаницы или неверной маркировки образцов приняты специальные меры безопасности.

      Похоже, что однажды этот банк ДНК будет использован не только для идентификации, так как Министерство обороны хранит не просто результаты отбора отдельных ДНК, а цельные клетки крови. В конечном счете военные создали крупнейшее в мире хранилище отлично сохраненного генетического материала, причем по каждому образцу министерство обладает подробной медицинской и другой информацией. По прошествии времени, когда база разрастется, ее хранители будут подвергаться постоянному давлению с целью получения образцов для научных исследований и, возможно, для криминальных расследований. Вполне вероятно, что этот проект, ожидает постепенное изменение целей хранения, так же как и другие проекты создания федеральных банков данных.

      Несмотря на свою высокую точность, ни дактилоскопия, ни анализ ДНК не подходят для идентификации личности в повседневной жизни. Вариант с отпечатками пальцев неприемлем: за более чем 100 лет его сторонники не смогли избавить использование этой технологии от ассоциаций с преступностью. Идентификация по ДНК также неприемлема, поскольку для идентификации требуется значительное время – минуты или даже часы. К счастью, последние 100 лет люди используют другой способ биометрической идентификации, почти такой же хороший, как отпечатки пальцев или анализ ДНК. Это фотография.
      Сегодня наиболее распространенной формой идентификации является помещение фотографии на официальный документ. Повсюду в мире универсальным способом идентификации личности является паспорт. Во многих европейских странах паспорт дополняется идентификационной карточкой. В Соединенных Штатах водительское удостоверение с фотографией является самой распространенной формой идентификации как в частном, так и в государственном секторе.
      Надежность водительских удостоверений зависит от двух факторов. Во-первых, штат должен быть уверен, что удостоверение выдано соответствующему лицу. Во-вторых, само по себе удостоверение должно быть хорошо защищено от подделки, т.е. выпущенное удостоверение невозможно изменить. (Удостоверения, которые легко подделать, просто провоцируют преступления, так как удостоверение может быть украдено, изменено и использовано затем в мошеннических целях.) Штаты все более и более успешно используют при изготовлении удостоверений экзотические материалы, что затрудняет их подделку. Но в общем они выполняют лишь простую функцию идентификации личности водителя. Самая большая проблема с водительскими удостоверениями в США заключается в том, что каждый штат выпускает свои удостоверения, и они очень различаются по оформлению. Кассиру в штате Массачусетс очень сложно установить, действительно ли предъявленное удостоверение выпущено в штате Монтана или это подделка.
      Перейдем теперь к компьютеризованным системам идентификации. Все современные системы биометрической идентификации, так же как и рассмотренная выше AFIS, состоят из двух частей. Первая – это устройство, которое производит измерение какого-либо параметра человеческого тела и преобразует его в цифровую форму. Вторая – большая база данных, хранящая результаты биометрических измерений сотен, тысяч или даже миллионов людей. Во многих случаях онлайновая база данных может свести на нет проблему подделок: если фальшивый кусок пластика изготовить можно, то ввести фальшивую запись в правительственную базу данных несравнимо труднее.