Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Балансовая служба

ModernLib.Net / Научная фантастика / Егоров Андрей Игоревич / Балансовая служба - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 2)
Автор: Егоров Андрей Игоревич
Жанр: Научная фантастика

 

 


      – Люди зовут его посланником Белого божества, – упрямо повторил Каркум, – а джинны говорят, он пришел из самой бездны… – Мудрейший помолчал:
      – Что касается его дара. Как не благодаря врожденной интуиции этому человеку удается скрываться от меня? Он предугадывает каждый мой шаг. И уводит своих последователей от приготовленных для него ловушек. Чтобы его уничтожить, мне нужен кто-то вроде тебя, Хазар'ра, тот, кто получил ремесло загонщика по наследству.
      Нам нужен загонщик высшей ступени. Скажи, что ты чувствуешь, в твоей ли власти низвергнуть его обратно в бездну, откуда он явился в наш мир?..
      Повисла напряженная пауза. В тишине слышно было, как шумит за стенами шатра северный ветер, как швыряет в тугую ткань песчинки, а где-то вдалеке завывает хищная собака…
      – Я услышал странные вещи, – заметил Хазар'ра после недолгих раздумий, – не думал, что первый силат Хазгаарда, тот, кого джинны зовут Мудрейшим, будет так говорить о человеке… Я…
      – У меня нехорошие предчувствия, – перебил его Каркум, – а я, как всякий истинный силат, привык доверять своей интуиции. Я не хочу, чтобы некто, будь он даже посланником Белого божества, породил волнения среди людей и отбросил нас назад в познании тайн мироздания! Не скрою, твое высокомерие, граничащее с глупостью, меня раздражает, но если ты настолько хорош в деле, как о тебе говорят, я забуду о твоем поведении, и достойно вознагражу тебя в случае удачи!
      Слова Мудрейшего прозвучали резко, как удар кнута.
      На сей раз Хазар'ра молчал много дольше. Затем рывком поднялся на ноги и выдохнул:
      – Я убью его!
      – Отлично! – Мудрейший, все это время терпеливо ожидавший решения, хлопнул в ладоши. – Тебе потребуется помощь…
      – Мне не нужна помощь, – объявил Хазар'ра, – мой отец всегда говорил: «Действуй в одиночку, только себе и своим инстинктам ты можешь доверять». Опиши мне этого человека как можно подробнее, о Мудрейший.
      – Он очень необычен. Если ты встретишь его, то без труда узнаешь. Он говорит странные слова, которые мало кто понимает. Люди считают, что каждое его слово – послание Белого божества. Он рассказывает истории, в которые невозможно поверить. О неведомом мире, где ему довелось родиться. И откуда он явился в наш мир, чтобы сделать людей счастливее. А на самом деле нарушить равновесие, склонить чашу весов к детям Белого божества, – Мудрейший скривился. – Так они себя называют. Есть и одна внешняя примета. На глазах у него две магические полусферы, которые, говорят, позволяют ему зрить в самую суть вещей.
      – Две магические полусферы, – повторил Хазар'ра. – Звучит очень странно. Разве может человек использовать магические предметы?
      – Кажется, ты начинаешь понимать. Этот человек – может, о да.
      – Что еще ты можешь рассказать о нем?
      – Вокруг него всегда множество людей. Он притягивает их, одурманивает речами и использует по своему усмотрению. Он внушает людям подчинение и диктует свою волю…
      «Совсем как Саркон», – промелькнуло в голове Хазар'ры. Он поспешно отогнал крамольные мысли, пока не услышал владыка.
      – Люди относятся к нему, как к святыне, – продолжал Мудрейший, – когда ифриты подходили слишком близко, слуги бросались защищать его с решимостью безумцев. Его окружение настроено воинственно. Они готовы даже убивать, если их лидер окажется в опасности. Это тебе тоже нужно знать. Его окружения тебе придется опасаться.
      – Люди смеют нападать на джиннов?! – Хазар'ра зарычал от ярости, глаза его мгновенно покраснели.
      – Потому я и предлагал тебе в сопровождение три десятка ифритов, вооруженных огненными мечами, и еще десяток небесных копейщиков. Может быть, возьмешь их с собой?
      – Нет, – отрезал загонщик, – я буду действовать в одиночку. Так будет проще подобраться к нему незамеченным. Будь уверен, по истечении четырех лун я принесу тебе его голову!
      – Я не хотел торопить тебя, – заметил Каркум, – но раз уж ты сам заговорил о времени, помни, время – наш главный враг. У того человека все больше сторонников. Я не хочу, чтобы на землях Хазгаарда вспыхнул мятеж. Хотя то, что я вижу сегодня, уже похоже на мятеж.
      – Я приступлю к этому делу немедленно! – кивнул Хазар'ра. Он дважды ударил себя кулаком в грудь, склонил голову в знак почтения к высокому сану собеседника, откинул полог и вышел из шатра…

* * *

      Снаружи слуги Мудрейшего продолжали варить похлебку в огромном чане, помешивая ее длинными черпаками. Хазар'ра заметил, что они морщатся и зажимают носы. Подобное поведение вызвало у него приступ ярости.
      – Эй, ты, – крикнул он ближайшему человеку, – а ну пойди сюда!
      Слуга Мудрейшего сжался от страха. Надсмотрщик вытащил из-за пояса кнут:
      – Ты что, оглох, пес?!
      Человек не решился ослушаться приказа и осторожно шагнул к Хазар'ре. Силат полоснул его длинными ногтями по лицу. Бедняга упал на колени, закрыв рассеченную кожу ладонями. Сквозь пальцы потекла кровь. Хазар'ра приблизился. Ярость рвалась из него, стремилась выбраться наружу, чтобы поглотить жалких людишек. Как посмели они восстать против его могущественного народа, проявить своеволие?! Все, что они могут, – создавать примитивные орудия труда и простейшее, лишенное магии оружие! Силат взмахнул кнутом.
      Удар рассек человеку предплечье, он жалобно закричал. Хазар'ра не собирался останавливаться. Он ударил снова… И снова… Потом принялся топтать человека ногами, бить его под ребра, охаживать кнутом, не зная пощады. Люди испуганно жались за чаном, боялись, что ярость этого огромного силата обрушится и на них…
      Выместив злобу на слуге Мудрейшего, Хазар'ра сплюнул сквозь зубы, оглядел людей огненно-красными глазами, похожими на два пылающих угля, и пошел собираться в дорогу. Шел, покачивая плечами, и бормотал ругательства. В его переваливающейся походке было столько силы, что, казалось, если бы на его пути оказалась скала, он прошел бы сквозь нее и только каменные обломки легли за его широкой спиной.
      На земле остался лежать человек. Песчаная почва впитывала свежую кровь, пила ее. Человек застонал, приподнялся на локте. Слуги Мудрейшего кинулись помогать бедняге. Ифриты-стражи наблюдали за ними, посмеиваясь. Выходка силата-надсмотрщика их здорово позабавила.
      – Эй, ты! – рыкнул один из них проходившему мимо рабу, тот нес полный навоза поднос, намереваясь сгрузить его возле медного чана. Услышав окрик, раб вздрогнул всем телом.
      – На колени! – прорычал ифрит.
      Джинны захохотали еще громче. Привлеченный смехом, из шатра выглянул Мудрейший. Веселье мигом сошло на нет. Ифриты вытянулись, демонстрируя служебное рвение. Бросив взгляд на коленопреклоненного человека, Каркум помрачнел.
      – Глупцы, – проворчал он, – как бы ваш смех вскоре не обернулся плачем. Встань, – обратился он к рабу. Тот, опасаясь поднять глаза на посланника высокого синедриона, медленно поднялся. – Иди! – скомандовал Каркум. – Возвращайся на рудник!
      Раб попятился, еще не веря в то, что спасен, развернулся и побежал прочь.
      Мудрейший наступил носком сапога на пятно крови и обернулся к стражам.
      – В ваши обязанности, – проговорил он, тщательно проговаривая слова, – входит не только моя охрана, но и охрана моего имущества. Вы все поняли?
      Здоровяки молчали, только пялились со страхом на своего господина.
      – В этот раз вы поступили верно, – сообщил Каркум, когда кожа ифритов стала приобретать отчетливый фиолетовый оттенок – выражение ужаса и стыда. – Этот силат нужен мне. – Он провел по земле носком сапога, стирая пятно крови. – Вот так! И только так. Все в этом мире обращается в прах благодаря нашим деяниям и вопреки им.
      Последние слова Мудрейшего стали для туповатых ифритов загадкой, как и многое другое, что говорил прежде их господин. Впрочем, стражи и не пытались вникнуть в смысл слов Каркума. Разве можно, будучи в здравом уме, понять, что тем или иным словом хочет донести до тебя сам Каркум Мудрейший – первый силат синедриона Хазгаарда.

Москва 2006 г. н.э.

      «Тачки, шмотки из коттона, видеомагнитофоны, ах как было славно той весной», – орал Иван Васильевич Митрохин, развалившись на сиденье личного «Линкольна». Видный банковский деятель, обладатель крупного состояния и владелец пары нефтяных вышек в необъятных сибирских просторах, он имел в финансовых кругах репутацию бабника и гуляки. Впрочем, мнение упершихся в трудовую деятельность коллег его нисколько не заботило. Он считал, что все они ему завидуют.
      И ведь было чему. Митрохин Иван Васильевич, тридцати восьми лет от роду, не женат, детей не имеет, был, что называется, счастливчиком от бога.
      Все давалось ему легко, по щелчку пальцев. И состояние свое он нажил, не сильно напрягаясь.
      И дело развивал, не прикладывая лишних усилий.
      Иван Васильевич любил свое устоявшееся, сытое существование и видел себя вписанным в анналы человеческой памяти этаким фартовым балагуром. Впрочем, порой он казался себе человеком не только легким в общении, но и значительным, и даже – во многом уникальным.
      Надо ли говорить, что окружающие воспринимали Митрохина несколько иначе. Большинство коллег и знакомых считало Ивана Васильевича личностью пренеприятной, эдаким везучим лотошником с болезненным самомнением и быдловатой манерой ко всем обращаться на «ты».
      Внешностью Митрохин обладал самой отталкивающей. К тридцати годам он начал стремительно полнеть и теперь был кругл и мордат, как раскормленный американский бульдог. В одутловатом лице Ивана Васильевича отчетливо читалось презрение к окружающим и пагубное пристрастие к спиртному. Лицо его практически лежало на плечах при почти полном отсутствии шеи. Картину дополняло крепкое бочкообразное туловище и большой, нависающий над ремнем живот. Круглые голубые глазки Митрохина насмешливо смотрели на мир. Он представлялся банкиру простым и ясным, как технология производства подстаканников. Ему, черт побери, фартило по жизни, и он был уверен, что так будет продолжаться вечно.
      Его немного заботил лишний вес, но не настолько, чтобы зацикливаться на этой маленькой проблеме. Пару лет назад Иван Васильевич всерьез подумывал о том, чтобы скинуть пару килограммов, и даже начал голодать по очень прогрессивной диете, вычитанной им в Интернете, но уже к вечеру второго дня понял, что добровольная пытка не для него, и обожрался до икоты пельменями.
      Митрохин утешал себя тем, что, как говорится, хорошего человека должно быть много.
      «Тачки, шмотки из коттона, видеомагнитофоны…»
      Иван Васильевич возвращался из ночного клуба «Фламинго», куда в последнее время зачастил. Он отхлебывал «Jack Daniels» из полупустой бутылки и нещадно фальшивил, подражая хриплому голосу Розенбаума.
      «Ах как было славно-о-о той весно-ой!»
      Ему было сейчас очень хорошо. Ночные развлечения оплачены, и у подъезда его должны дожидаться смазливые девицы – профессионалки в деле безудержного разврата и нравственного разложения. Рот банкира растянулся в масленой улыбке, он в очередной раз приложился к бутылке и прикрыл глаза, представляя сладкое продолжение вечера.
      Но когда он выбрался из «Линкольна» и пошатывающейся походкой направился к дому, вместо девиц у подъезда обнаружилось два крепких молодца. Несмотря на зимнее время, одеты парни были в джинсовые куртки, потертые, явно не новые джинсы и легкие кроссовки фирмы «Adidas».
      Если молодцы и замерзли, то виду не подавали.
      Щеки их покрывал здоровый румянец, крупные лица не выражали ничего.
      – Здравствуйте, Иван Васильевич, – поприветствовал банкира один из них.
      – Здорово, пацаны, – ответил Митрохин, соболья шапка сползала на глаза и норовила лишить его зрения, – а вы кто такие? Девок моих привезли?!
      – Мы из Балансовой службы, – сообщил один из незнакомых молодцов, – наверное, я вас расстрою, Иван Васильевич, но девок сегодня не будет.
      – Чего?! – возмутился Митрохин. – Это что еще за ерунда?! Как это девок не будет?! Я ж все проплатил заранее. Да-а-авайте девок! – Он хохотнул басовито.
      – Иван Васильич, – крикнул шофер, он вынимал из багажника ящик с импортным шампанским, – куда добро-то?
      – Добро? – Митрохин задумался. – Заноси домой добро, Петрович. – И обратился к молодцам:
      – Так из какой, вы говорите, службы?
      – Из Балансовой, – ответили хором. Ивана Васильевича такое единодушие весьма позабавило, вспомнился старый советский мультфильм «Вовка в тридевятом царстве». Это ж надо, двое из ларца, одинаковых с лица. Он развеселился.
      – А я службу эскорта ждал, а вы из Балансовой, а мне Балансовая ну совсем ни к чему… Ой… – Он икнул и прикрыл рот кулаком с зажатой в нем бутылкой. – Икота. Икота. Иди на Федота. С Федота на Якова. С Якова на всякого. А я еще знаете, как говорю иногда? Работа, работа. Иди на Федота… С Федота на Якова. С Якова на… Ну это, чтобы работать поменьше. Отдыхать почаще. Поняли, да?!
      Молодцы сохраняли вежливое молчание, выражение плоских лиц при этом оставалось невыразительным. Что-то в их поведении насторожило банкира. Поза эта – общая для всех службистов мира (ноги на ширине плеч, спины слегка согнуты в направлении объекта) – была ему хорошо знакома.
      Митрохин внезапно вспомнил, что в прошлом он у – обыкновенный советский человек и что сейчас, по слухам, олигархов активно прессингуют, и что вообще со службистами шутки плохи. Настроение его резко переменилось. Он даже немного протрезвел.
      – А я налоги плачу регулярно, – уточнил Митрохин, вспомнив о последней финансовой афере, которую провернул с целью уклонения от налогов.
      Вряд ли налоговая полиция могла так быстро докопаться до истины. Впрочем, кто его знает, что в их ведомстве творится?! Поговаривают, к примеру, что сейчас за всеми, у кого деньжата водятся, особый контроль установили…
      Тут Митрохин насторожился. Нетрезвый ум принялся лихорадочно искать выход из щекотливой ситуации. Неужели все дело в налогах?! Или нет?! А если это налоговая полиция, как ему поступить в столь щекотливой ситуации?! Сейчас он вряд ли сможет вести разумный диалог…
      – Знаем, что платите, – прерывая цепочку нелогичных умозаключений в беспорядке растекающихся мыслей, сообщил один из молодцов, – мы не по этой части. Мы пришли пообщаться с вами о вашей дальнейшей жизни, Иван Васильевич… Если вы согласитесь с нами сотрудничать и не будете препятствовать выполнению нашей задачи, то мы все выполним в кратчайшие сроки и без серьезных потрясений для вас. Конечно, кое-чем вам придется поступиться, но ведь баланс превыше всего.
      – Чего? – насторожился Митрохин еще больше. – Сотрудничать, говорите… Так вы что, из органов, что ли, в самом деле?! Вы давайте-ка не очень на меня наседайте. Сейчас не тридцать седьмой год. Кончилось то время. Одна КаПеРеФе от советского времени и осталась. А я вместе со всей прогрессивной частью нашего общества строю демократию. У меня адвокат, между прочим, имеется.
      К нему все свои вопросы и адресуйте. Сейчас… – Митрохин полез во внутренний карман шубы и извлек внушительный бумажник. Он порылся в его внутренностях, тщетно пытаясь найти визитку. – Вот, да его все знают. Генри Резник. Он мой адвокат.
      Вот к нему и обращайтесь со всеми вопросами.
      – Вы нас не правильно поняли, мы не из милиции, – сообщил Митрохину один из молодцов и широко улыбнулся, продемонстрировав такие белые и ровные зубы, что банкир невольно ему позавидовал.
      – Ну ясно, что не из милиции, – выдавил он, – ФСБ, ага? Угадал?!
      – Ба-лан-со-вая служ-ба, – медленно, почти по слогам, повторил здоровяк название организации, которое Митрохину ничего не говорило. – Мы не относимся к государственным и полугосударственным структурам. Наш заказчик находится даже не в этой стране.
      – А где же он находится? – опешил банкир.
      – Он проживает по другую сторону антропоморфного поля планеты.
      – В Америке, что ли? – буркнул Митрохин.
      – Да, – подтвердили «службисты», и опять почему-то хором.
      Вот тут Митрохин серьезно струхнул. Уж не киллеры ли к нему пожаловали от бывшего партнера, который, кажется, после того, как Митрохин вышвырнул его из бизнеса, осел как раз где-то в Соединенных Штатах. А он, как последний идиот, после клуба охрану по домам отпустил. Решил проявить человечность. Пусть ребята отдохнут перед его выходными. Лучше будут работать в субботу и в воскресенье. И вот на тебе! Отдохнули! Никогда не знаешь, какая неожиданность подстерегает тебя за очередным поворотом.
      – Вы это… чего вам надо-то от меня… – Митрохин попятился к машине.
      – Наш заказчик не простой человек, – пояснил службист, – он – ваш, Иван Васильевич, балансовый двойник.
      – Кто-кто? – опешил Иван Васильевич, всерьез подумывая о том, чтобы пуститься наутек.
      – Соотношение удач и удовольствий регулируется по шкале равновесности всего сущего, – сообщил «киллер» в джинсовой куртке, – наш заказчик, назовем его условно Джон Смит, прислал нас для того, чтобы мы восстановили справедливость.
      – Могущественный человек, наверное, да?! – сглотнул Митрохин, окончательно поверив в то, что его собираются убить.
      – Безработный пьяница, – поморщился представитель Балансовой службы, – беспринципное, жалкое существо, живущее на Welfare, лично мне он отвратителен. Но вызвать нас ему порекомендовал некто осведомленный, а для нас желание клиента – закон. Баланс – превыше всего!
      – Да что это за лажа такая?! – пробормотал Митрохин, чувствуя, что теряет нить беседы, он попятился к машине. – Лажа какая-то, в самом деле… Эй, не подходите ко мне, вы, психи чертовы! – заорал он на молодцев, поскольку они двинулись за ним следом, и крикнул водителю:
      – Петрович, вызывай охрану! Скажи, на меня наехал какой-то Джон Смит из Америки!
      – Решат, горячка белая, – отозвался Петрович, но послушно достал мобильник и стал набирать номер.
      «Киллеры» наблюдали за происходящим, не предпринимая никаких действий, сохраняли отстраненность. А ведь могли бы запросто скрутить банкира вместе с водителем, не дожидаясь приезда охраны. Подобная пассивность убедила Митрохина в том, что службисты не опасны, и к нему вернулась былая храбрость.
      – Ну вы у меня узнаете сейчас, психи чертовы! – пообещал банкир и погрозил молодцам кулаком. «Jack Daniels» выскользнул из руки и разбился об асфальт…
      Представители Балансовой службы наблюдали за действиями Митрохина, не двигаясь с места, их маленькие черные глазки поблескивали тусклым светом. Ивану Васильевичу вдруг захотелось оказаться от них как можно дальше, может, даже по другую сторону антропоморфного поля планеты, или как они его там назвали.
      – Вы, это, не шалите, ребята… – сказал Петрович и на всякий случай отошел за «Линкольн» от этих странных типов, одетых в такой мороз в одну только джинсу и кроссовки. В их плоских, безразличных лицах ему показалось внезапно нечто страшное и вовсе даже нечеловеческое…

* * *

      Охрана примчалась через полчаса, что, учитывая глухие пробки на столичных дорогах, явилось настоящим чудом. Парни повыскакивали из машин, окружили банкира и его визави плотным кольцом.
      Начальник охраны Сергей Жданов, лысый крепыш (выглядел он так, как и полагается всякому настоящему профессионалу охранного дела), оценил ситуацию как некритическую и решил, что все просто – шеф по пьяному делу умудрился поссориться с парочкой мелких бандюков и вызвал охрану. Раньше такое уже случалось. Оружия заметно не было, а визави Митрохина, хоть и были крепкими и плечистыми мужиками, впечатления опытных бойцов не производили. Лица у них были слишком плоские и простые для серьезных людей. Выглядели бандюки так, словно на днях прибыли в столицу из российской глубинки – завершили сенокос и притащились в Москву дебоширить и ругаться с богатыми банкирами.
      И все же было кое-что, что Сергею не понравилось, он заметил, что их шеф, обыкновенно наглый и крикливый, выглядит притихшим и подавленным. Не иначе как запугали его джинсовые куртки.
      А когда Митрохин заговорил, начальник охраны окончательно убедился, что ситуация не так проста, как ему поначалу представлялось.
      – Вот, – сказал Иван Васильевич, – Балансовая служба какая-то… Пришли, говорят, справедливость восстанавливать. Козлы, е-мое!
      – Имена! – потребовал Сергей.
      – Двести тридцать седьмой, – представился один из «провинциалов», приложил руку к груди и слегка поклонился.
      «Издевается! – с удивлением подумал начальник охраны. – То ли не понимает, с кем дело имеет, то ли настолько в себе уверен».
      Жданов огляделся кругом, посмотрел на крышу соседнего дома – не засел ли там снайпер с винтовкой. После Чечни его все время мучило чувство, что на каждой крыше и в каждом окне притаился снайпер. Ведь что такое снайпер? Это сука с винтовкой, которая на любом чердаке может прятаться, на любой крыше. И чтобы защититься от снайпера, надо постоянно контролировать пространство в радиусе полутора километров. А такого способа ни одна спецслужба мира пока не придумала. Даже охрана президента США честно признается, что их главный метод контрснайпинга – это вероятность отлова покушающегося в момент отхода. То есть когда президенту уже каюк настал и спешить ему совсем некуда. А задумай этот самый снайпер сначала охрану положить для верности… Случается такое, конечно, редко, обычно в объект целят. Но в Чечне и не такое бывало. Порой и не поймешь, в кого целят. Словно он всех подряд решил положить. И кто, спрашивается, сейчас поручится, что где-нибудь неподалеку снайпер не залег с каким-нибудь слоновым калибром? Лежит там себе тихонько, в окуляр на них пялится, джинсовых курток прикрывает. Жданов тряхнул головой, отгоняя наваждение.
      – Ты! – он ткнул пальцем во второго «провинциала».
      – Тринадцатый, – парень проделал тот же трюк, что и его приятель минутой раньше, – рука к груди и поклон.
      – Что это за хрень такая?! – сумрачно изрек Сергей.
      – Почему хрень?! – Тринадцатый нахмурился. – Это вовсе не хрень, это наши имена.
      – Какие, мать твою, имена, это ж числа.
      – Чем меньше число, тем выше ступень в служебной иерархии, – пояснил Двести тридцать седьмой, – назвал имя – и сразу ясно, кто перед тобой – простой служака первого года созыва или вполне зрелый балансировщик с серьезным стажем оперативной работы и повышенным до высокого ранга уровнем способностей.
      – Вы из зоны, что ли? – неуверенно спросил один из охранников и пояснил:
      – Ну на зоне номера на телогрейки клеят… вроде бы.
      – Можно и так сказать, – подтвердил Тринадцатый, – да, мы из зоны.
      – Слушайте, а может, это розыгрыш такой?! – выкрикнул Митрохин и воодушевился этой идеей. – Друзья, наверное, заказали меня разыграть.
      А, парни?! Что скажете? Ведь розыгрыш это? Да?
      Оба покачали головами.
      – Это не розыгрыш, – заключил Двести тридцать седьмой, – вы должны согласиться сотрудничать с нами. Позволить нам выполнить заказ, произвести балансировку…
      – Значит, так! – начальник охраны взялся за дело. – Вы, похоже, не туда заехали, пацаны. У меня к вам деловое предложение. Вы сейчас отваливаете по-тихому, без вони, обратно в свой Мухосранск. Или в ту нору, откуда вы выползли. И навсегда забываете дорогу к дому Ивана Васильевича.
      А если еще раз увижу вас, огребете серьезные проблемы. Ясно?! – Последнее слово Сергей произнес таким тоном, что понять должен был даже дебил.
      Но «провинциалы», к его удивлению, понимания не проявили.
      – Мы же по-хорошему хотели, – протянул Тринадцатый, – произвести балансировку с согласия балансового двойника. Так всегда делается.
      Многие, между прочим, соглашаются.
      – Да пошел ты! – выкрикнул Иван Васильевич, окончательно утратив самообладание.
      – Значит, сотрудничать не будем?! – Двести тридцать седьмой насупился.
      В интонациях его голоса банкиру почудилась угроза.
      – Отказываюсь! – он сплюнул и сжал кулаки. – У вас что, уроды, мозги не на месте?! Вы, похоже, из местной психушки сбежали?! И теперь бегаете по улицам и народ пугаете.
      – А может, их вернуть обратно, в психушку?! – засмеялся один из охранников и осекся, наткнувшись на холодный взгляд Сергея.
      – У меня другое предложение, – сказал Жданов, – я вам даю ровно минуту на то, чтобы убраться отсюда! Потом ясно будет, что ошибку совершили. Может, самую серьезную в вашей жизни.
      – У нас имеются инструкции, что нам надлежит делать в случае отказа от сотрудничества, – сообщил Двести тридцать седьмой, – неповиновение Балансовой службе предполагает принудительную балансировку.
      – Какие еще инструкции?! – проворчал Митрохин. В присутствии охраны он всегда чувствовал себя уверенно, но сейчас ему почему-то стало очень не по себе. Что-то зловещее было в происходящем.
      – Согласно инструкциям теперь мы можем действовать по своему усмотрению, – пояснил Двести тридцать седьмой, – ведь для нас главное, чтобы была выполнена основная задача по балансировке в заданном конкретном случае. Баланс – превыше всего!
      – Нет, ну вы видите, – Митрохин обернулся к охране, – что делают, стервецы?! Продолжают на меня наезжать. Совсем страх потеряли.
      – А ну вали отсюда! – начальник охраны надвинулся на Двести тридцать седьмого и толкнул его в грудь. – И чтобы я тебя не видел больше! Ты че, не понял, с кем дело имеешь, конь ты педальный?!
      Двести тридцать седьмой вздохнул, бросил взгляд на Тринадцатого. Тот пожал плечами. Представители Балансовой службы, не сговариваясь, развернулись и пошли прочь. На оставшихся у подъезда людей они не оглядывались.
      – Больные какие-то, – один из охранников покрутил пальцем у виска. – Я такого и не видел никогда… Чего-то странное несли.
      – Да из деревни они какой-нибудь, наверное, – откликнулся другой, – просто за базаром не следят. Не привыкли к московским раскладам.
      – Может, и больные, может, и из деревни, но что-то мне подсказывает, что это серьезный наезд, – задумчиво проговорил Сергей Жданов, глядя на широкие спины представителей Балансовой службы (парни шли не спеша, переваливаясь из стороны в сторону, как пара морячков, недавно сошедших на берег после долгого плавания). Начальник охраны окинул крыши соседних домов тоскливым взглядом:
      – Имена не говорят, только числа у них в ие… рархии. Сдается мне, за ними стоит серьезная группа.
      Митрохин побледнел:
      – Сереж, так ты что думаешь, они денег хотят?
      – Может, и денег, – начальник охраны вздохнул, – но, судя по подходам, они весь ваш бизнес, Иван Васильевич, к рукам собираются прибрать.
      Я такое уже видел однажды. Прислали для начала самых безобидных. Якобы с тем, чтобы договориться. А на самом деле…
      – Надо найти заказчика! – взвился Митрохин. – Я свой бизнес никому не отдам!
      – Найдем… конечно, найдем, – в голосе Жданова прозвучало сомнение. – Вы вот что, Иван Васильевич, идите-ка сейчас домой. Вам теперь без охраны никуда нельзя, парни у входа в квартиру подежурят. И возле подъезда тоже. А мы пока пробьем их по своим каналам. Может, что и прояснится.
      – Хорошо, – дрожащим голосом ответил Митрохин. С конкурентами ему сталкиваться приходилось, но серьезный наезд на его бизнес случился впервые. Впрочем, наезд ли?! Может, начальник охраны по обыкновению сгущает краски, ожидая самого худшего. Сам Митрохин к параноидальным настроениям склонности не имел, но представители Балансовой службы почему-то повергли его в почти священный ужас. Виной ли тому была их странная речь, множество непонятных вещей, о которых они говорили, или же их необычный облик – крепко сбитые фигуры, плоские лица, почти. бесцветные волосы и черные, маслянистые глазки – неизвестно. Но страх был. Животный страх.
      Почти панический. Хотелось удариться в бега, ломиться через городские джунгли в неизвестном направлении, затеряться в лабиринте улиц, лечь на дно. Тень тревоги омрачила обычно жизнерадостное лицо банкира. Он пожевал губами, кивнул Жданову и зашагал к подъезду.

* * *

      В квартире царил сумрак. Свет Митрохин решил не включать по совету начальника охраны. Да и сам опасался снайперов, видел в кино, как ловко они попадают через занавески в темный силуэт жертвы.
      Ближе к двенадцати позвонил Сергей. Голос его звучал растерянно:
      – Иван Васильевич… – Он помолчал. – Дело плохо, ограблен офис.
      – Как?! – ахнул Митрохин и внезапно вспомнил, что большинство налички хранилось в сейфе – операция по укрывательству налогов предполагала обналичивание денег и сокрытие их до поры до времени в офисном сейфе. И вот на тебе!
      – Сейф они унесли! – сообщил Сергей, подтверждая самые худшие опасения шефа.
      – Ну все! – Митрохин схватился за сердце. – Я погиб! – И заорал:
      – А куда охрана смотрела?!
      Куда, мать твою, вы смотрели?! Я вам за что деньги плачу?!
      – Большинство наших ребят в этот момент были возле вашего дома, – спокойно ответил Сергей. – В офисе дежурило только двое. Их дезактивировали. По их словам, работали профессионалы.
      – Проклятье! – выдохнул Митрохин.
      – Камеры зафиксировали грабителей, – сообщил начальник охраны и почему-то опять замолчал.
      – Ну и… – поторопил его Митрохин.
      – Вы будете удивлены, Иван Васильевич, но это наши джинсовые парни с порядковыми номерами вместо имен.
      – Вот как?! – Митрохин ощутил жгучую ярость и желание во что бы то ни стало наказать мерзавцев. – Ты должен поймать их, Сергей! И отобрать сейф! Они не смогут его так быстро вскрыть! А там вся наличка.
      – Тут есть одна странность… м-м-м, – начальник охраны замычал, не зная, как преподнести очередную новость, – м-м-м, согласно таймеру на камерах офис грабили в восемь вечера… А в это время мы как раз были с ними возле вашего… подъезда…
      Повисла пауза.
      – Таймер сбился, – предположил Митрохин, но в голове его словно зазвонил колокол. Смутная тревога превратилась в липкий страх, потом стекающий по спине и неприятно щекочущий сердечную мышцу. В груди немедленно заколотило.
      – На всех камерах сразу… сомневаюсь, – высказался Жданов.
      – Чертовщина какая-то, – Иван Васильевич зашарил рукой по груди и шумно задышал, стараясь унять сердцебиение.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5