Начали прибывать отряды германцев, соблазненные хорошим жалованием и надеждой на добычу. Пока их было немного, но Цезарь больше ждать не мог. Пришли известия, что Верцингеториг вторгся в область галльского народа боев – до сих пор сохранявшего верность Риму. Если римляне не придут на помощь своим немногочисленным союзникам, то лишатся и их.

В Агединке (современный Санс) Цезарь оставил весь обоз и два легиона. Командовать ими поручил Бруту – сыну Сервилии.

Несмотря на молодость, Марк отличался рассудительностью и сдержанностью. Он был красив, как мать, но редко пользовался преимуществами своей внешности. В отличие от сверстников, прожигавших жизнь в пирушках и разврате, Брута привлекало другое.

Юность его прошла за философскими занятиями, в совершенствовании искусства красноречия, изучении естественных наук и языков. И, наконец, Брут решил испытать себя на военном поприще – так он оказался в Галлии.

Обладавший незаурядным умом и врожденным благородством, сын Сервилии пользовался неограниченным доверием Цезаря.

– Будь осторожен, Марк, – предупредил Цезарь, – не ввязывайся ни в какие столкновения с галлами, если только те не нападут на Агединк. Помни, два твоих легиона – мой последний резерв. На помощь Рима надеяться не приходится.

– Задача несложная. Я полагаю, с ней может справиться любой, – возразил еще раз Брут. – Я принесу больше пользы, если…

– Нет, Марк, – перебил его Цезарь. – Я буду спокоен и уверен только тогда, когда буду знать, что мой тыл и резерв находится в надежных руках. Только тебе могу поручить это дело, и не считай мое поручение неважным и незначительным. Наша победа во многом зависит от тебя, Марк.

Накануне выступления Цезарь критически осмотрел конницу своих наемников. Ему не понравились низкорослые и слабые лошадки германцев.

– Лабиен, – приказал Цезарь, – собери всех испанских и италийских боевых коней, которые только найдешь в обозе. Возьми лошадей у двух легионов, остающихся в Агединке. Всех их отдай германцам.

– Это щедрый подарок, – заметил легат, – обратно германцы лошадок не вернут.

– Исполняй.

Наступил март – время для войны не очень подходящее. Так думали галлы, но Цезарь их разочаровал. Молниеносным маршем легионы за сутки прошли расстояние от Агединка до Веллаунодуна (современный Шато-Ландо).

Следующие два дня Цезарь потратил на то, чтобы окружить город сенонов огромным валом. На третий день горожане, убедившись, что надежды на спасение нет, предпочли сдать Веллаунодун без боя.

Цезарь весьма милостиво обошелся с вовремя образумившимся городом. Он приказал собрать все оружие, весь скот и взять заложников.

Через два дня римские легионы уже стояли под Кенабом. Его жители и защитники были в полной растерянности. Только до них дошли слухи, что Цезарь воюет на землях сенонов, а он уже здесь. Естественно, карнуты не успели запастись должным количеством продовольствия и собрать достаточное количество защитников.

Они не могли сдаться на милость Цезаря, ибо понимали, что не имеют права рассчитывать на нее. Ведь именно с Кенаба началась война в Галлии. Это его жители перебили всех римлян в городе и призвали соседей к восстанию. Теперь им оставалось лишь сражаться до конца и постараться как можно дороже продать свои жизни. Или…

Легионеров изрядно утомил двухдневный переход, солнце близилось к закату, и Цезарь отложил осаду до следующего дня. Римляне разбили лагерь вблизи города и отдыхали, лишь двум легионам было поручено сторожить осажденных.

Прямо у городской стены текла река Луара, одни из городских ворот выходили к мосту. Этими обстоятельствами и решили воспользоваться жители Кенаба. Под покровом ночи они тихо распахнули ворота и начали переходить реку.

На этом тишина закончилась. Вышли женщины и дети, ввиду узости моста возникла давка – все старались как можно скорее попасть на противоположный берег. В результате несколько человек с криками упали в реку.

Два легиона первыми напали на город. Они почти не встретили сопротивления, так как большинство галлов столпилось у ворот, выходящих на мост, и помышляло только о бегстве.

Спастись мало кому удалось. Римляне скоро добрались и до моста. Он сплошь покрылся трупами, кровь ручьями стекала в Луару. Пленных почти не брали – легионеры были очень злы на Кенаб и не могли простить ему мятежа. Разделяя чувства воинов, Цезарь отдал город на разграбление.

Среди немногочисленных пленных в руки римлян попали дочери одного знатного старейшины. Центурион Ацилий отобрал их у легионеров и привел к Цезарю.

– Гай Юлий, с пленницами поступить как обычно или оставить в качестве заложниц? Их отец – большой человек у карнутов.

Цезарь внимательно осмотрел пленниц.

Первая девушка – необычайной красоты фурия^*[4]– метала глазами громы и молнии. Казалось, еще немного, и она испепелит проконсула взглядом.

– Сколько страсти, сколько злобы! – восхищенно промолвил Цезарь. – Как только все это помещается в красивом теле, рожденном чтобы радовать мужской глаз, дарить счастье?

Сестра красавицы была не столь привлекательна, но и дурнушкой ее не назовешь. Она, напротив, смотрела на Цезаря с любопытством и даже с некоторым восхищением.

Проконсул указал на нее движением руки:

– Ацилий, доставь эту девушку ко мне в палатку. Я хочу с ней беседовать.

Беседа затянулась на всю оставшуюся ночь, а утром Цезарь приказал дать девушкам лошадей и отпустить.

– Гай Юлий, – обратился к своему командиру Ацилий, – почему ты выбрал именно эту девушку? Ее сестра гораздо красивее.

– Выбирать нужно тех женщин, которым нравимся мы. С той красавицей я не решился бы ночью сомкнуть глаз. Разве ты не видел, сколько ненависти было в ее взгляде?

– Разумно, – согласился центурион.

– Это пришло не сразу, – признался Цезарь. – Еще лет десять назад я бы, не задумываясь, выбрал другую.

По мосту, красному от крови, легионы Цезаря перешли Луару. А позади поднимались языки пламени. Кенаб горел.

Примечания

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.