— Есть в этом какая-то тайна, — задумчиво произнесла Алексис. — Между нами не было договоренности, ничего похожего на пакт о ненападении. И тем не менее, судя по тому, что мне докладывают, Лафитт сделал приятное исключение для кораблей моей компании. Ни одного судна Корабельной компании Квинтона не было им ограблено после нашей памятной встречи. Даже тот наш испанский груз он оставил в целости. Мистер Грендон доволен безмерно, но мне от этого как-то не по себе.

— Говорят, Лафитт человек не без причуд.

— Возможно, — ответила Алексис, улыбнувшись насмешливой полуулыбкой так, как на ее памяти частенько улыбался Лафитт. — Что вы можете сказать по поводу повреждений, полученных нами во время штоорма, Джордан? — спросила она, меняя тон и давая понять, что тема Лафитта закрыта.

— Повреждения минимальные. Еще немного, и корабль сможет делать по десять узлов, если, конечно, ветер не переменится. Нам хватит недели, чтобы добраться до Нового Орлеана. А там уж можно будет вплотную заняться поисками Траверса.

— Такая радужная перспектива, что даже не верится. Молодец, Уилкс, добрые вести принес нам из лондонского адмиралтейства.

Алексис посмотрела вдаль, на белые гребни волн, бегущих к кораблю. Когда она повернулась к Джордану лицом, на губах ее играла улыбка и глаза блестели.

— Скоро, — проговорила она страстно. — Теперь уже скоро, — и вдруг совершенно другим тоном, мягким и совсем не капитанским, спросила: — Вы не думали, о том, чем будете заниматься потом, когда все закончится, Джордан?

— Сдается мне, скоро начнется война, и большинство из нас не останется без дела, — ответил моряк.

— Я хочу, чтобы вы довели до сведения членов команды, имеющих американское гражданство, что, как только Соединенные Штаты начнут войну, они могут более не считать себя связанными службой на этом корабле. Вне зависимости от того, расправимся мы к тому времени с Траверсом или нет.

— Мы уже обсудили этот вопрос между собой, капитан, — ответил Джордан. — Зная вас, мы решили, что вы именно так и скажете. И все-таки никто из нас не уйдет, пока мы не покончим с Траверсом.

По выражению глаз Алексис Джордан видел, что она, пусть нехотя, признала решение своей команды справедливым. В свою очередь, Алексис по лицу Джордана поняла, что высказанное им решение окончательное и обсуждать тут больше нечего.

Джордан смотрел вслед капитану. Если бы кто-то сказал ему, что он будет служить под началом женщины, он бы рассмеялся в лицо шутнику. Скорее он согласился бы с тем, что ему придется служить британцам. Но теперь, попробовав и того, и другого, он решил для себя, что первое неизмеримо предпочтительнее последнего. Никто из членов команды не согласился бы покинуть Алекс Денти, даже в том случае, если бы им пришлось провести в море еще не один год.

Джордан был доволен своим выбором. Ему льстило то, что эта женщина пригласила его на корабль, — до сих пор ему ни разу не пришлось пожалеть о своем решении. Она сумела доказать всем, что способна владеть профессией капитана не хуже, чем любой мужчина. Джордан, который был с Алексис еще на «Принцессе ночи», успел убедиться — чем бы она ни занималась: управлением, навигацией, стратегией боя, — она всегда оставалась на высоте. Знал Джордан и о том, что практически каждый мужчина на корабле был в той или иной степени влюблен в нее, но своим умением держаться, своей манерой отдавать приказания, тем, как она справлялась с нелегкими обязанностями капитана, Алексис давала понять, что любовным переживаниям здесь не место. Джордан, с тех пор как ступил на борт ее корабля, пребывал в уверенности, что для Алексис существует только один мужчина — Траверс.

Через десять дней случай заставил моряка признать свою ошибку. И лишь много позже он понял, что не чувствует себя из-за этого несчастным.

Едва на горизонте показался британский фрегат, раскрашенный в подражание кораблям адмирала Нельсона в черный и желтый цвета, Алексис начала приготовление к захвату. Все пришло в движение. Отдав необходимые распоряжения, Алексис спустилась в каюту, чтобы переодеться в традиционную черную шелковую униформу. Спрятав волосы под бандану, она обвязала вокруг талии малиновый шелковый шарф, заткнув за него шпагу. Уже выходя из каюты, Алексис на минуту задержалась у зеркала, натягивая перчатки. Разглядывая себя, она понимала, что ее будущие жертвы видят в ней нечто совершенно другое. Пока лицо не было скрыто под маской, ни черный костюм, ни пиратский платок на голове не превращали из женщины в мужчину. Более того, этот наряд очень шел ей. Брюки не обтягивали ягодицы и бедра, демонстративно подчеркивая ее женственность, но все же достаточно плотно облегали ноги, чтобы было заметно, насколько они стройны и мускулисты. Блуза тоже была скроена так, чтобы не подчеркивать грудь, но в том, как из открытого ворота мужского покроя рубашки выглядывала стройная белая шея, было нечто столь соблазнительно-женственное, что весь этот маскарад казался не более чем фарсом. Алексис переменила позу, и женщина в зеркале точь-в-точь повторила движение. Обольстительница в черном мгновенно исчезла, вместо нее в зеркале возник щеголь, весь воплощенная надменность. Она рассмеялась, подивившись тому, как одно движение может совершенно изменить впечатление. Да, человека, особенно если он сам готов быть обманутым, весьма просто ввести в заблуждение. Алексис надула губы, и красавица в зеркале ответила ей гримасой притворной обиды. Но как только она натянула маску, перед ней возник загадочно-зловещий капитан Денти с горящими тигриными глазами. И когда Алексис улыбалась, капитан Денти в зеркале сохранял суровость.

На палубе во всю кипела работа: каждый из матросов прекрасно знал, что от него требуется. К моменту появления капитана на палубе моряки уже успели подать сигнал бедствия и поднять английский флаг.

— Это Траверс? — спросила она у Джордана.

— Рендал полагает, что да. Однако судно еще слишком далеко, чтобы говорить с полной уверенностью.

— Это он, Траверс! — крикнул Рендал, словно услышал вздох разочарования своего капитана. — Он идет к нам! Он нас увидел!

Команда встретила сообщение дружным ревом, грозившим перейти в нечто неуправляемое; поэтому Алексис быстро положила конец восторгам, расставив всех по местам и раздав необходимые указания. Работа закипела. В то время как Святая Мария шла на сближение, со стороны могло показаться, что она совершенно неподвижна. Паруса ее были приспущены, но стоило лишь подать сигнал, чтобы корабль помчался вперед. Моряки побросали в воду пустые бочки, стараясь создать впечатление, будто причиной бедственного положения судна стала перегрузка. Суетливые действия команды — беспорядочное движение по палубе, которое могли наблюдать в подзорную трубу с британского фрегата, — все это являлось лишь иллюзией. Святая Мария была отличным быстроходным судном.

— Мистер Джордан, отдайте приказ расчетам встать у пушек и готовиться к залпу. Скоро начнется.

Алексис смотрела на корабль Траверса с терпеливым вожделением, с каким, должно быть, смотрит паук на приближающуюся муху.

— Капитан, вот он. — Рендал протянул Алексис подзорную трубу; сам он отправился на палубу, чтобы занять место у пушки: так было у них заведено. Сейчас всем им предстояло превратиться в воинов, на счету была каждая пара рук.

Глядя на корабль своего врага, Алексис чувствовала, как по телу пробегает холодок: она увидела Траверса, узнала его.

Тогда ни Рендал, ни Алексис даже не догадывались, чего им будет стоить всего лишь один просчет. Если бы Рендал оставался на своем месте впередсмотрящего, он увидел бы, что к ним приближается еще один корабль. Едва ли название корабля что-то могло сказать Рендалу, но флаг — звездно-полосатое полотнище — наверняка заставил бы его насторожиться.

— Разобрался, что там за корабль? — крикнул Клод Франку Спринджеру, стоящему на эзельгфоте.

— Это он, корабль Квинтонской компании! — прокричал в ответ Спринджер. — Может, он и окрашен по-другому, но форма точно квинтонская! Он терпит бедствие!

Клод переглянулся с Лендисом.

— Как ты считаешь? Это она?

Клод говорил спокойно, хотя внутри него все клокотало. Лендис молчал. Отвернувшись от старшего помощника, Клод стал отдавать приказания.

— Если это ее корабль, то она что-то затевает, — наконец ответил Лендис, — а если нет — корабль нуждается в помощи. Мы будем менять курс?

— Да, — ответил Клод. — Мы идем на сближение.

Тем временем Франк, быстро спустившись, сообщил о приближении еще одного корабля.

— Идет под британским флагом. Военный фрегат, хорошо вооружен. Движется на помощь кораблю Квинтонской компании.

— Траверс? — сказал Таннер почти утвердительно.

— Скорее всего, капитан.

— Черт!

Клод был благодарен Франку, не ставшему кричать о приближении фрегата сверху. Им придется захватить Алексис накануне ее триумфа или, может быть, гибели, но это не станет достоянием команды. Дополнительную тяжесть ответственности за все, что должно было произойти, взвалят на себя только они трое.

— По местам! — рявкнул Клод.

В то же мгновение на «Конкорде» все пришло в движение, но в отличие от «Святой Марии» движение это не было иллюзорным.

— Что ты сказал? — переспросил Траверс Яна Смита.

— Еще один корабль. Американский. Сорок четыре пушки. Что, война уже объявлена?

— Мне об этом никто не сообщал. — Траверс все еще продолжал смотреть в подзорную трубу на «Марию».

Корабль терпел бедствие, но Траверс понимал, что не сможет ничем помочь ни этому судну, ни его команде, если американский корабль станет его преследовать. Однако торговый корабль может послужить прикрытием. Благодаря ему он выиграет время, необходимое для бегства.

Траверс отдал команду Смиту, и фрегат начал разворачиваться, меняя курс. Англичанин не собирался начинать войну, если она еще не была объявлена. Он помнил печальный опыт «Чесапика». Меняя курс, Траверс и не подозревал, что ввязался в войну уже давным-давно.

Алексис, судорожно вцепившись в гакаборт, так что побелели костяшки пальцев, смотрела вдаль, на уходящий корабль. В отчаянии она сорвала маску и, обернувшись к Джордану, воскликнула:

— Что он, черт возьми, делает?!

Алексис не ждала объяснений, и так было видно, что Джордан столь же мало понимает происходящее, как и она. Единственное, что ей сейчас требовалось, это, услышав звук знакомого голоса, удостовериться в том, что все это не сон.

Алексис отдала приказ поднять паруса и начать погоню за Траверсом, но к тому времени, как матросы приступили к выполнению приказа, причина странного поведения британского фрегата стала очевидной.

— Рендал! — крикнула Алексис. — Поднимайся и посмотри, что там еще за второй корабль!

Она натянула маску и в сопровождении Джордана пошла на другую сторону палубы, надеясь получше рассмотреть неожиданно появившийся на горизонте корабль. «Конкорд» шел на всех парусах, быстро сокращая расстояние между ним и «Святой Марией».

— Американский военный фрегат! — крикнул Рендал. — Идет со скоростью двенадцать узлов!

Алексис побледнела.

— Как ты считаешь, чего им от нас надо? — спросила она Джордана.

— Может быть, они идут нам на помощь, — осторожно ответил Джордан, хотя сам не верил в то, что говорил. Он уже почувствовал беду.

Налетевший ветер подхватил паруса «Святой Марии», и она понеслась следом за Траверсом.

— У них все готово к бою! — крикнул сверху Рендал.

— Они не меняют курс?

Алексис была почти уверена в том, что американцы, увидев, что в помощи ее корабль не нуждается, возьмутся за Траверса. Если войну уже объявили, то врага они должны были увидеть в военном фрегате, а не в торговом корабле.

— Нет, капитан! Они идут прямо на нас, и им, похоже, до британского фрегата дела нет!

В действиях американцев не было никакого здравого смысла, но их идиотский маневр объяснял внезапный отказ Траверса прийти на помощь терпящему бедствие кораблю. Как бы там ни было, Алексис решила послать американцев к черту и продолжить погоню за Траверсом.

— Первый корабль в полном порядке, капитан! — доложил Смит Траверсу. — Они гонятся за нами!

Обычно невозмутимое, сохранявшее холодно-высокомерное выражение, лицо капитана выразило удивление. Он поднял подзорную трубу. Эта «Святая Мария» при ближайшем рассмотрении больше походила на военный корабль, чем та торговий. Слишком хорошо она была вооружена, даже принимая во внимание меры предосторожности, необходимые для тех, кто решался плавать в этих водах. Да еще этот трюк с сигналом бедствия…

— Денти! — Имя прозвучало как ругательство.

Смит посмотрел на Траверса.

— Денти, — едва слышно проговорил он,

— Тоже мне, пугало, — язвительно заметил Траверс, потешаясь над замешательством своего помощника.

Вначале у Траверса мелькнула мысль повернуть и встретить нахальную «Марию» как подобает, но здравый смысл подсказывал, что делать этого не стоит. Он мог бы побороться с одним из кораблей, но не с обоими сразу. Откуда было ему знать, что его крови жаждала только «Святая Мария».

— Хорошо идет, капитан! — заметил Гарри.

— Точно, идет здорово, — сказал, тихонько присвистнув, Лендис, не обращая внимания на кислую мину Клода. — Особенно если учесть, что они практически не двигались до тех пор, пока Траверс не тронулся с места.

— Смотри-ка, Лендис, — Клод подался вперед, — и ты, Гарри, тоже смотри! Вы должны как следует понять, с чем нам придется иметь дело, если она решит развернуться и вступить в бой.

Лендис не был трусом, но на этот раз он готов был подать сигнал бедствия. Взглянув на Гарри, он понял, что не одинок. Клод смотрел на убегающий корабль. Скоро они настигнут ее, в этом сомнений не было. Оставался открытым лишь один вопрос, будет ли она драться.

— Мы не можем от них оторваться, — хмуро сообщил Джордан.

Алексис уже поняла это, но, услышав подтверждение от Джордана, она словно сама себе вынесла приговор. Все кончено. Траверс уходил, а американцы стремительно приближались.

— Почему Траверс не стал драться с «Конкордом»? — спросила она у первого помощника. — Ты думаешь, он догадался, что у нас на уме?

— Похоже на то, — ответил Джордан. — Был бы я на месте Траверса, я бы решил, что мы с американцами заодно. Он знает, что два корабля ему не одолеть.

— Тогда почему американцы не стали преследовать Траверса?

— Потому что мы для них куда более легкая добыча, чем Траверс.

Алексис покачала головой.

— Это звучит вполне правдоподобно, но я хочу знать наверняка. Прикажите зачехлить пушки. Опустите британский флаг и поднимите флаг с торговой маркой Корабельной компании Квинтона. Дайте им понять, что мы всего лишь грузовое судно. Посмотрим, что они будут делать.

Все это время «Святая Мария» в отчаянной надежде догнать ускользавшее судно неслась за британским фрегатом.

— Ничего у тебя не выйдет, Алексис, — пробормотал Клод, наблюдая за ее маневрами.

Подхваченный ветром, «Конкорд» полетел вперед, на линию огня.

— Проклятие! — не сдержалась Алексис, видя, что «Конкорд» не думает оставлять их в покое. — Из-за них мы потеряли Траверса и при этом до сих пор не знаем, чего они от нас хотят!

В голосе ее уже не было отчаяния, одно лишь недоумение. Она поморщилась, как от физической боли, глядя на уходящий британский фрегат. Понял ли Траверс, что его преследовал тот самый капитан Денти? Алексис едва не расхохоталась. Даже если он и догадался об этом, то уж вряд ли понял, что от неминуемой гибели его спасли американцы. Да это же почти смешно! Почти, но не совсем.

Алексис вздохнула и сняла маску.

— Пойду вниз переоденусь. Ты побудешь пока за капитана, Джордан. Посмотрим, чего от нас хотят американцы. Они, вероятно, успели разглядеть наши пушки, но, я думаю, тебе не составит труда убедить их в том, что оружие на борту — суровая необходимость в водах, контролируемых Лафиттом. Пошли нескольких парней припрятать контрабанду. Я бы не хотела, чтобы дело дошло до обыска. Тогда нам несдобровать. И пожалуйста, не забудьте, что все вы пока британцы. Постарайтесь лишний раз рта не раскрывать, чтобы вас не раскусили по акценту!

Джордан попытался улыбнуться, но улыбка у него получилась не очень веселая — слишком много горечи было в его голубых глазах.

Едва Алексис отвернулась, Джордан сразу помрачнел — к чему строить хорошую мину при плохой игре. Хриплым голосом он отдавал приказы. Сейчас к нему обращались как капитану, а Алексис предстояло снова стать его женой. Глядя ей вслед, он заметил что-то необычное в ее всегда твердой походке. Должно быть, грустно подумал Джордан, на этот раз для того, чтобы разыграть слабость, ей не потребуется большого актерского мастерства.

Он приказал ложиться в дрейф. Ожидая приближения «Конкорда», старший помощник готовил себя к новой роли.

— Они не намерены драться! — громко крикнул Гарри со своей вышки.

Клод смерил матроса насмешливым взглядом, чтобы чуть охладить его пыл.

— Это потому, что она не знает, кто мы такие. Все займитесь своим делом и старайтесь не высовываться, пока она вас не узнала и не передумала играть паиньку.

Между тем «Конкорд» подошел к «Святой Марии» почти вплотную. С помощью специальных крюков суда подтянули друг к другу.

— «Конкорд» просит у вашего капитана разрешения обыскать корабль, — прокричал Клод, обшаривай глазами палубу британского торгового судна. Никаких следов Алексис ему так и не удалось заметить.

Высокий мужчина с выгоревшими на солнце волосами вышел вперед и назвался капитаном.

— Я даю вам разрешение подняться на борт, но для обыска вы должны назвать причину.

Клод выхватил шпагу и, прыжком, преодолев расстояние между кораблями, оказался на борту «Святой Марии». За капитаном последовали Лендис, Майк и трое других моряков. Разумеется; Клод ожидал встретить другого капитана, но если он и был растерян, то сумел скрыть это.

— Я — капитан Таннер Клод, — представился он, внимательно наблюдая за реакцией своего британского коллеги.

Однако имя Таннер Клод не произвело на британца ровно никакого впечатления. Лицо его оставалось совершенно невозмутимым. Неужели Алексис никому о нем не рассказывала? Клод решил сменить тактику на случай, если все это было просто недоразумением.

— Вы подали сигнал бедствия, капитан. Что у вас за проблемы?

— Никаких проблем. Мы просто пытались предупредить наш фрегат о вашем присутствии, — спокойно заявил британец и, улыбнувшись, добавил: — Как видите, наш прием сработал. Вы направились к нам, и фрегат ушел из-под ваших пушек.

— Ваше имя! — бесцеремонно потребовал Таннер. — Джордан. Курт Джордан.

— А как вы объясните наличие такого количества пушек у вас на борту, капитан Джордан? Обычно торговые суда обходятся без столь внушительного арсенала.

Вообще говоря, Клоду было все равно, что ответит Курт. Он и так представлял, что может по этому поводу сказать британец. Клод лишь скользнул взглядом по лицу капитана, продолжая искать глазами Алексис. Насколько он мог заметить, его люди делали то же самое.

— Вы, безусловно, знаете о том, что эти воды контролирует Лафитт, — ответил Джордан. — Мы должны доставить груз в Новый Орлеан, а пираты, как вам известно, капитан Клод, не против поживиться тем, что хранится в трюмах.

Клод кивнул. Именно этого он ожидал. Они явно не рассчитывали, что Таннер в курсе того, что Лафитт не грабит суда Квинтонской компании.

— У вас есть декларация и прочие документы, доказывающие правдивость вашего заявления?

— Разумеется, — не моргнув глазом ответил Джордан. — Но я не вижу оснований предъявлять эти доказательства вам, поскольку не понимаю, с какой стати вы должны нас контролировать. Мы не находимся в территориальных водах Соединенных Штатов, Вы не имеете права нас останавливать; тем более непонятно, зачем вам потребовалось являться сюда, если мы всем своим поведением дали вам понять, что не собираемся с вами сражаться.

Джордан в упор смотрел на Клода, стараясь угадать, что за игру тот ведет. Неожиданно для самого себя он решился на прямой вопрос:

— Почему вы не попытались настичь фрегат, капитан? С нами вы попросту теряете время.

Клод уже собирался ответить, когда знакомый голос, донесшийся снизу, со стороны люка привлек его внимание…

Алексис сбросила черный маскарадный костюм. Из всех своих нарядов она выбрала платье с самым глубоким декольте, надеясь таким образом отвлечь американцев от мысли об обыске и придать их устремлениям совершенно иное направление. Следуя своему плану, она распустила косу, расчесала волосы щеткой так, что они заблестели, и укрыла плечи и спину золотым покрывалом. О том, что происходит, Алексис узнавала по движению корабля. Вот американцы пошли на сближение, а сейчас, судя по всему, они уже на борту. Не торопясь, Алексис натянула чулки и надела туфли. Уговаривая себя забыть на время о Траверсе, она старалась сосредоточиться на том, как обвести вокруг пальца непрошеных гостей. Решив, что стратегия выработана, и, выйдя из каюты, она сразу встретилась глазами с Джорданом, первым заметившим ее появление. Тот ни взглядом, ни жестом не предупредил ее ни о чем, предоставляя Алексис сделать первый ход.

Только сейчас она увидела капитана американского корабля. Он стоял к ней спиной, но в осанке, в фигуре его было что-то до боли знакомое. Не может быть, сказала себе Алексис, и, действуя по заранее задуманному сценарию, воскликнула:

— Курт! Это не Лафитт? Господи, неужели мы попали в лапы этому негодяю?!

Джордан уже готов был подойти к своей жене, чтобы успокоить ее, как бы сделал на его месте любой любящий муж, как вдруг заметил выражение ужаса на побледневшем лице своего капитана. Не напускного страха, нет — самого настоящего ужаса, сменившегося растерянностью и отчаянием. Курт замер на месте. И в этот момент к Алексис шагнул Клод.

Моряки обоих кораблей не спускали глаз с медленно идущего навстречу Алексис капитана. Каждый из присутствующих на борту схватился за оружие, готовый по первому сигналу кинуться на противника.

Клод не мог отвести взгляда от сверкающих, завораживающих, манящих тигриных глаз. Он видел, как они блеснули гневом, он читал в них отчаяние, растерянность. Но ненависти в них не было. Зато ненависть пряталась в уголках губ, читалась в гордом развороте плеч, в сжатых кулаках. Клод остановился в нескольких футах от женщины. Взгляд его скользнул по ее лицу, опустился вниз, неспешно путешествуя по ее телу. Если она и заметила этот наглый досмотр, то никак не подала виду, что ей это досаждает. Он разглядывал ее полную грудь, смотрел на волосы, спускавшиеся почти до сжатых в кулаки кистей. Прошло всего два года, а она по-настоящему расцвела, стала еще прекраснее и женственнее, чем он помнил ее. Но эта красавица была тем самым капитаном Алексом Денти, которого он должен был найти и доставить по назначению. Усилием воли Клод заставил себя забыть о прекрасном облике стоявшего перед ним капитана и помнить только о деле.

Алексис как завороженная смотрела на медленно приближающегося к ней мужчину. В голове у нее стучала лишь одна мысль: как вообще могла она сказать этому человеку, что любит его! Как могла такая бредовая идея забрести ей в голову?! Что скрывается за этой так хорошо знакомой ей внешностью — внешностью надменного красавца в ловко сидящей форме морского офицера? Какое жуткое коварство! Какое лицемерие! К этому самоуверенному негодяю она не питала ничего, кроме самого глубокого, самого искреннего отвращения. И в тот момент, когда он ощупывал ее глазами, ей больше всего на свете хотелось броситься него с кулаками, заорать, плюнуть ему в лицо, высказать всю ненависть, все презрение. Но она умела владеть собой и сдержалась. Она должна была убедиться в том, что он правильно понял ее оценку происходящего, понял всю гнусность своего поступка до того, как она все ему выскажет словами. Алексис сделал шаг ему навстречу.

— Капитан Денти, — сказал Клод ледяным тоном, словно обращался не к женщине, которую любил, а к некоему безликому существу.

Каждый из тех, кто был сейчас на борту «Святой Марии», испытал шок. Не столько из-за того, как было произнесено это имя, сколько из-за того, что это имя было произнесено вообще.

— Капитан Клод — внятно ответила Алексис, подойдя вплотную к нему, глядя на него глаза в глаза.

— Я хотел бы объяснить, — сказал он, и голос его дрогнул: Клод не выдержал ее взгляда.

Алексис усмехнулась. Наверное, если бы сейчас перед ней стоял кто-то другой, не Таннер Фредерик Клод, у него дрожь по спине пробежала бы от такой усмешки. Но сама она пребывала в смятении. Часть ее существа желала возвращения Клода в ее жизнь. Другого такого, как он, не было на свете; никто не мог даже надеяться сравниться с ним когда-либо. Но сейчас она ненавидела себя за эту слабость и еще сильнее ненавидела его за то, что он заставил ее почувствовать себя слабой.

— У меня к вам только один вопрос, капитан Клод, — тихо и отчетливо произнесла она. — Я бы хотела получить на него ответ раньше, чем мы приступим к обсуждению причин того, почему вы оказались на моем корабле!

Клод кивнул, принимая вызов.

— Вы знали о том, что на британском фрегате был Траверс?

Он не опустил глаз под ее полным гнева взглядом.

— Да, знал.

Он не собирался просить у нее прощения. Он видел, как Алексис расслабилась на мгновение, но лишь для того, чтобы собрать весь накопившийся в ней гнев. Она подняла руку. Клод не шевельнулся в тот миг, когда ладонь ее хлестнула его по щеке.

Алексис уронила руку, глядя, как белый отпечаток на щеке Клода стал красным, как постепенно поблек и исчез под загаром. Алексис продолжала смотреть на него с вызовом, не сдавая позиций, наблюдая за тем, как свело от напряжения мускулы его лица. И тем не менее он не сделал ни единого ответного движения, лишь насмешливые огоньки зажглись в его изумрудных глазах.

Майк шагнул к Алексис. Рука его лежала на эфесе шпаги. Как бы ни относился он к ней раньше, как бы высоко ни ценил ее сейчас, он не мог позволить ей оскорблять капитана. Наивный парень! Если бы верный Майк мог видеть эту усмешку, он понял бы, как поняла это Алексис, что ей дорого придется заплатить за пощечину.

Клод заметил угрожающий жест Майка и жестом приказал матросу отступить. Алексис обвела взглядом команду. Моряки были готовы вступить в бой, если Клод не удержит своих людей. Обстановка накалилась до предела. Достаточно было искры, чтобы начался пожар, и оба капитана понимали это не хуже других.

Алексис подняла руку, обращаясь к своим матросам.

— Друзья! Это капитан Клод. Его имя незнакомо большинству из вас, зато название его прежнего корабля скажет вам многое. Таннер Фредерик Клод был капитаном «Гамильтона».

Действительно, название корабля говорило о многом. Большинство членов ее команды были в курсе того, что моряки с «Гамильтона» пытались помочь Квинтонам в тот злополучный день, когда на Тортолу высадился Траверс, а потом забрали Алексис с собой. У них не было пока оснований видеть в капитане «Конкорда» врага.

— Я не более вас понимаю, зачем капитану Клоду потребовалось подниматься к нам на борт. Давайте выслушаем его, прежде чем что-либо предпринимать.

Алексис повернулась к Клоду — теперь ему пришло время объясниться.

Клод был намерен поговорить с Алексис наедине, но прежде надо было ответить на вопрос Джордана.

— Мистер Джордан спросил, почему мы не стали преследовать британский фрегат. Ответ прост: Соединенные Штаты еще не объявили войну.

— Тогда почему вы нападаете на мирное судно? С ним проще воевать, чем с фрегатом?! — крикнул Нед Аллисон.

— Я прекрасно осведомлен о том, что за груз на борту этого мирного судна. Ваш бостонский акцент выдает вас, молодой человек. Сдается мне, что это вы объявили войну британцам, не дожидаясь, когда раскачается ваше правительство.

Джордан решил действовать в открытую. К чему притворяться, когда и так все ясно. Он заговорил свободно, не стараясь более скрыть своего южного акцента, и речь его потекла напевно и плавно.

— А где, скажите на милость, было мое правительство, когда меня загребли англичане и заставили служить в Королевском флоте? — спросил он, растягивая слова, как это делали земляки Джордана — жители Чарльстона.

— Довольно! — заявила Алексис, услышав одобрительный гул голосов, встретивший высказывание старшего помощника. — Мы с капитаном Клодом обсудим причину его визита в моей каюте. Похоже, у него вошло в привычку преследовать именно нас, и никого другого. Мистер Джордан, прошу вас проследить, чтобы с эскортом капитана Клода обращались с надлежащей вежливостью. Вам не придется терпеть их присутствие на нашем корабле долго.

Алексис жестом пригласила Клода последовать за ней, и он не замедлил воспользоваться ее приглашением. Всем своим видом она демонстрировала раздражение и гнев. Поступь ее была решительной, движения — нетерпеливыми. Клод вдруг вспомнил, каким взглядом она встретила его, когда, очнувшись после длительного беспамятства, увидела рядом с собой. Тот же гнев, то же смятение. В тот раз она тоже готова была его возненавидеть, но участь сия миновала Клода. Все самое страшное свершилось теперь. Сколько потребовалось времени, чтобы неприязнь к нему созрела в ее душе, взрастила ненависть, выплеснувшуюся в пощечину, все еще горевшую у него на щеке? Минуты? Секунды? Впрочем, на иной прием ему рассчитывать не приходилось.

Открыв перед Таннером дверь, Алексис подождала, пока он войдет, и только затем зашла сама. Едва она оказалась внутри каюты, он прижал ее к двери всем телом. Так же, как давеча Клод, ни единым движением не помешавший ей хлестнуть его по щеке, Алексис не пыталась сопротивляться его поцелую. Рот его закрыл ее рот, сминая его с той же силой, с какой ее ладонь опустилась на его щеку.

Но его поцелуй не нашел отклика в Алексис; когда он отпустил ее, она всего лишь холодно указала ему на стул. В голосе ее звучала та же насмешка, что всего несколько минут назад светилась в его глазах.

— Когда-нибудь, капитан Клод, — сказала Алексис, наливая ему вино в хрустальный бокал, — я научусь владеть собой не хуже вас.

Она села, налила вина себе и, отпив немного, добавила:

— Я унизила вас на глазах у ваших людей, капитан Клод. Благодарю вас, что вы выбрали для ответного унижения более уединенное место.