Глава 10.

– И куда же мы теперь направимся? – оторвалась я от кружки с чаем.

Мы расположились в придорожном трактире небольшой российской деревеньки. Заказали еды, поставили защиту от прослушивания, и принялись изучать свиток.

– Вот, смотрите, тут в трети летного дня замок Вели и Зевула, – сказал друид. – Заглянем?

– Та-ак… – протянул металлист. – Сейчас половина первого, и, если мы слегка поторопимся, то и разведать можно будет что-то вот в этой деревеньке у стен замка, и на ночлег напроситься. Как план?

– А ты в ночлеге уверен? – скептически отнесся к этому сомнительному пункту Антон. – Может быть, посетить замок в дневное время?

– Не дрейфь, дружище! – азартно возразил Илья. – Как насчет подвигов во имя прекрасной дамы?

– Мне почему-то кажется, что прекрасной даме было бы куда приятнее лицезреть меня живым и здоровым, чем и героическим, но безнадежно мертвым, – мрачно ответил друид.

– Да брось ты, – с упорством, достойным куда лучшего применения, возразил металлист, – ничего с нами не случится! А ты, Лиса, чего скажешь?

– Спать я хочу по ночам, и сторожить меня уже достало, – проворчала я. – А так, если без караулов, то я согласная.

– Совсем рехнулись! – патетически завопил друид, и посетители трактира, почуяв что-то сквозь щит, начали на нас оборачиваться. – Соваться в замок аж двух некромантов, да еще и без защиты? Нет уж, одних я вас не отпущу ни в коем случае!

Таким вот макаром оказались мы в деревеньке, раскинувшейся у подножия замка. Селение процветало.

Все в нем, от маленькой уютной мельницы и акведука до скромненького парка с навороченными альпийскими горками, прямо таки кричало о том, что жизнь тут удалась. Люди кругом ходили настолько счастливые, что я даже заподозрила их в употреблении конопляных веревочек, повсеместно распространенных в этом мире, не по прямому назначению. Нас то и дело окликали аборигены (видимо, привлеченные нашей нездешней одежкой). Звали в гости поужинать, переночевать, а то и просто погостить… этак с недельку.

Даже собаки, и те были не в меру добродушные, все ластиться норовили. Не обижали их тут совсем, судя по всему.

– Фто-то штранное тут творицца, – с набитым мороженым ртом, даденным на халяву аномально доброй продавщицей, произнесла я. – Не богут быть люди наштолько гоштеприимными и шаштливыми.

– Ага, и мне все это кажется на редкость подозрительным, – согласился со мной металлист.

– Может быть, стоит переночевать в деревне, пока приглашают? – снова начал друид свою любимую песню.

– Нет, – решительно произнес Илья. – Немного подождем, и в сумерках пойдем проситься на ночлег в замок.

Ждать нам, однако, не пришлось. Высокий господин, с ног до головы во всем черном, с черными же волосами и радужными оболочками больших глаз, сам подошел к нашей скамеечке, на которой мы, было, так уютно устроились. На редкость приятным голосом он осведомился, далеко ли мы путь держим, и не желаем ли отдохнуть в его замке. Потом, спохватившись, представился Зевулом, добавив, что его дорогая женушка Веля будет весьма рада нас видеть.

– Нечасто к нам гости заходят, что поделаешь, – грустно прокомментировал он свое приглашение. – Репутация у нашего брата не самая хорошая…

– Как жаль, – посочувствовала я. И, потеряв осторожность, ляпнула из желания сделать человеку приятное: – Да, действительно, мы и сами побаиваемся… Конечно же, мы вас обязательно навестим.

Когда закончился мой дивный монолог, красными были все трое жаждущие оказаться в некромантских гостях. А Зевул как будто не заметил ни ляпов, ни смущения. Но просиял, аки ясно солнышко, и повел нас по вымощенной булыжником дороге к воротам замка. По обочинам тянулись кусты шиповника, в небе парили ласточки, то и дело подлетая к стене, окружающей замок. Судя по всему, у них там были гнезда. Крепостную идиллию нарушали лишь жуткие вопли внутри крепостных стен. Мы украдкой косились на хозяина, но тот с абсолютно безмятежным видом любовался птичками, принюхивался к цветам шиповника, показывал нам что-то далекое на горизонте – словом, вел себя так, как будто ничего не происходит.

С некоторым опасением подошли мы к воротам. Вопль, донесшийся до нас, был уже не просто жутким, а прямо-таки леденящим душу. И, по-моему, принадлежал ребенку.

– Дети развлекаются, – со счастливым видом прокомментировал Зевул. – Пойдемте же, скорее, посмотрим на милых деток!

«Милых деток» мы сыскали на площадке, более всего походящую на эдакий музей пыток под открытым небом. Жаровня с раскаленными докрасна щипцами заставила меня зябко поежиться, а виселица – и вовсе попятиться. Стол с грудой ржавых щипцов на оном почти напоминал визит к стоматологу. Бр-р-р!

Посреди всего этого великолепия стояла огненно-рыжая девчушка с торчащими в разные стороны косичками, и старательно метала ножи в маленького чернявого мальчика, уменьшенную копию папани. Из предплечья и бедра мальчишки торчало по ножику. Парень был привязан к вертикальному деревянному кругу, приводимым во вращение серым осликом. Судя по невозмутимости, с которым скотинка делала свое дело, животное явно было глухим. Жуткие крики издавал еще один рыжий братик при каждом неточном попадании девчонки.

– Ах вы, милые шалунишки, – ласково проворковал счастливый отец. – Отвяжите же Валю, и идите к папочке! Папочка подлечит, папочка добрый!

Глядя на то, как папаня обнимает троих юных садо-мазохтистов, я внезапно вспомнила, что где-то я уже все это видела. По телевизору, в соседнем блоке, «Семейка Адамсов» фильм назывался. Хотя, некоторые различия все же присутствовали. Так, девочка Валентина, например, (все-таки, как удобно – назвал всех чад Валями, и не надо ломать голову над именами!) не была анемичной да мрачной, но, скорее, выглядела полной жизни маленькой разбойницей. Эдакой Пеппи Длинныйчулок. Да вокруг площадки все было вполне жизнерадостно. Никаких тебе гробов, усыпален и кладбищ. Замок был свежеотремонтирован, как будто сошел с рекламного буклета туристической компании, сад – ухожен, да так, что способен был дать сто очков вперед университетскому дендрарию. Куры, клюющие зерно на заднем плане, выглядели довольными жизнью.

Пока мы обалдевали от подобной «идиллии», откуда-то сверху раздалось «па-аберегись!», и с третьего этажа замка вылетела гимнастка-акробатка. Наверняка за свое тройное сальто она взяла бы первое место на любых соревнованиях прыгуний в воду. Шутя! Да только тут бассейна не случилось (какое упущение!), пришлось ей зависнуть в паре сантиметров над землей.

– А вот и Веля! – приветствовал акробатку Зевул. – Иди же скорей, гроза морей, познакомься с нашими гостями!

Так перед нами предстала потрясающе красивая юная девица, в которой без труда угадывалась мать Пеппи, то бишь, Вали – они были практически на одно лицо. С огромными изумрудными глазищами, огненно-рыжими волосами, аккуратненьким носиком, чуть тронутом веснушками. Пропорции тела у матери были таковы, что все японские мастера аниме удавились бы от зависти – уж им-то никогда не удастся прорисовать мультяшку до такой степени, чтобы она казалась абсолютно живой. А тут – на тебе, ожившая анимешка!

Дочь также обещала не подвести фигурой.

– Веля, – протянула нам руку красавица. Пожатие у нее было необычайно крепким. – Какими судьбами в наших морях? Хотя, что же это я? Эй! Фламинго! Прими вещи у наших гостей, покажи им комнаты! А вы, ребята, – повернулась она к нам, – будьте как дома. Располагайтесь, отдыхайте, делайте, что хотите! А еще лучше, спускайтесь в гостиную, и побеседуем!

С этими словами она исчезла в том же окне, из которого так экстравагантно появилась. Правда, на этот раз обошлось без пируэтов. Зевул проводил красавицу вдохновенным взором. Я невольно засмотрелась на некроманта – нечасто видела столько любви к отдельно взятой женщине в отдельно взятом мужчине. А, судя по десятилетней Пеппи, то бишь, Вале, сей союз и вовсе выглядел феноменальным.

Не прошло и пары минут, как к нам подошел Фламинго – здоровенный араб с золотой серьгой в ухе. Заграбастал пожитки огромной лапой, махнул второй, следуйте, мол, за мной! Поселили нас в смежных апартаментах, выходящих в общую гостиную – вроде бы и не раздельно, но при желании можно уединиться, подумать о бренности жизни, и вообще… мало ли чего можно было сделать в одиночестве. Возможно, хозяева учли «дурную репутацию некромантов», и не захотели напрягать гостей принудительным разобщением. А может быть, просто звезды расположились удачно, поди, разбери теперь!

После ужина блюд эдак из пятнадцати (я заподозрила, что остатками здесь кормят деревню, должна же быть какая-то объяснимая причина безмерного счастья, царившего в селении), Зевул отправился играть с детьми, а Веля осчастливила нас своим анимешным присутствием. Признаться, я сначала стеснялась обыкновенности собственной фигуры, но ведьмочка была настолько дружелюбна, что через пару минут я совершенно привыкла к ее длинноногому обществу. Тем более, вскоре выяснилось, Веля была самым что ни наесть суккубом («нашла, с кем себя сравнить!»), но с мозгами набекрень. Где же это видано, чтобы суккубу не нравилось быть сексуальным объектом? А наша Веля бежала от своей природы в море, где успешно пиратствовала, пользуясь природными данными только для привлечения моряков под свои паруса. Надо сказать, конкурс на ее бриг всегда был огромен – почти как в хореографическом училище при Большом театре, а ведь он там – не меньше ста человек на место. Веля и по сей день бороздила бы просторы южных морей, кабы не любовь, большая и светлая.

В тот день ее корабль зашел в маленькую бухту для пополнения запасов пресной воды. Матросы успели сделать дело, поиграть в мяч на суше, поискать клад при помощи плохонького мага (точнее, в своей погодной специализации маг был очень даже ничего, а вот с металлом у него были не лады), в очередной раз разочароваться, и приготовиться к отплытию. Как вдруг увидели, что из прибрежных пальм из последних сил ковыляет чернявый парень, а за ним бежит туземный шаман – уж и фаербол очередной заготовил. Сзади виднелась еще куча народу. При взгляде на беглеца сердце пиратки так и зашлось бешеным стуком в преддверии большого и огромного чувства.

Короче, ценой небольшого ранения одного из матросов некромант Зевул был спасен. Правда, о роде своей деятельности он предпочитал не распространяться – спасли, и ладно. Но Веля-то вмиг его раскусила, что за птицу спасла ее команда. Она уединилась в своей каюте, а когда вышла, то объявила команде о своем высочайшем решении сменить амплуа. Бриг унаследовал первый помощник капитана.

С тех самых пор, уже лет десять жили суккуб и некромант в родовом замке Зевула в мире и согласии. Сам Зевул оказался безобидным человеком, никогда не использовавший свое страшное искусство во вред кому бы то ни было. Он и у туземцев-то чуть было не погиб из-за своей добросердечности. Внял слезным мольбам одной из женщин, вызвал дух ее покойного супруга. Да и то за тем только, что бы тот сказал, где он закопал честно нажитые, да нечестно прикарманенные совместные сбережения. А шаман узрел в нем конкурента, и возжелал от него избавиться…

После этого рассказа мы окончательно зашли в тупик, о чем честно признались хозяйке замка. Что же это получается, некроманты, все, как один, белые, мягкие и пушистые? Что Владимир, что Велимир, что Зевул… А тогда что это за отморозки нам в самом начале пути попались? И куда они теперь попрятались? Мы истребили последних? Или злодеи нашей защиты свежепоставленной испугались, что ли? Дык, она им и не во вред, вроде как… И зачем тогда их вообще надобно контролировать, да еще особым способом?

Веля же, узнав истинную причину нашего визита, повеселилась от души. Но это сперва. А потом помрачнела:

– Не на пустом месте люди некромантов не любят, – сказала она со вздохом. – Вам, молодые люди, повезло несказанно, что вы в наш замок прилетели. Вот приземлились бы на сотню километров южнее, тогда…

– Но там же нет никакого замка, – недоуменно воззрился на Велю металлист.

Достал свиток, предъявил вещественное доказательство.

– Ха! – непонятно чему обрадовалась суккуб. – Темнота! Кто же это вас с картами обращаться учил?

Я задумалась, кого бы из волхвов назвать в учителя. Но меня опередил друид:

– Волхв Макарыч, вообще-то. А что?

– Это который Глеб? – тут же оживилась Веля. – Глеб Макарович? Вот это да! И как он там поживает? А вы его ученики? Что-то плоховато он стал ученичков готовить, вот раньше, помнится…

Веля замолчала, уйдя мыслью в воспоминания.

А мир-то тесен, как оказалось…

– А вы что, тоже его ученица? – откровенно удивился друид. – Что-то мне не верится, не сочтите за грубость, пожалуйста.

– Да нет, что вы, – отмахнулась суккуб. – Мне не надо учиться, мне и так все дано с рождения.

Что же… Природа, и впрямь, не поскупилась на таланты для данной конкретной особи, внешность у нее была – что надо! Если и другие способности не подкачали, то тут точно никаких наставников было не нужно.

– А что же вы у него тогда делали? – озадачилась я. – Учеников на вшивость проверяли?

– Это мысль! – показала безупречные зубы Веля. – Было бы неплохо отсев устроить! Но, если честно, – серьезно и немного грустно сказала она, – все куда проще. Я родилась в тех краях, и частенько забегала в гости к деду Глебу. Он был всегда рад меня увидеть, несмотря на мое происхождение…

Как там было у Ремарка? Не бывает плохих людей, бывают те, на которых не хватило духовной силы?

– И это он так повлиял на… – замялась я.

– На выбор жизненного пути? – снова показала зубы немыслимой правильности и белизны суккуб. – Не знаю, может быть. По крайней мере, человек он на редкость правильный, при нем вести себя недостойно как-то не хочется…

Веля снова замолчала, погрузилась в воспоминания. Добрая улыбка озаряла ее нереально-красивое лицо.

Огонь в камине отбрасывал причудливые тени, и казалось, что на противоположной стене пляшут бескостные существа. Я смотрела на танец теней, а сама пыталась понять, что же такого сказала Веля, что мне показалось очень подозрительным. И внезапно вспомнила: карта!

– Так что же это получается? – нарушила я тишину. – Карта наша неточная, да и вы на ней никакой не суккуб, а некромант…

– Да! И замка этого, как его там… – оживился металлист.

– Жидомира, – подсказала Веля.

– Жидомира? – удивился металлист. – Ладно, пускай будет Жидомир… Все равно его замок не обозначен.

– А это означает, любезные гости мои, – очаровательно улыбнулась Веля, – что вы сами многое недоговариваете. Почему вас волхв Макарыч снабдил не подробной картой, а так называемым «безопасным вариантом»? Откуда вы сами явились? Судя по всему все же маги… Но какие-то…

Ага! Недоделанные. Слышали уже мы этот эпитет. И картой нас снабдил не Глеб Макарович, а волхв Борилий. Иванович.

Суккуб внимательно посмотрела на нашу делегацию, как рентгеном прошлась.

– О! Я знаю, вы с технической изнанки, – сориентировалась она. – Зевул! Иди скорее сюда! Ты еще ничего толком не знаешь!

Появился Зевул сразу – не иначе, и так был на подходе. Влюбленно посмотрел на жену, так и растаял под ее взором.

– Да, дорогая, – немного рассеянно произнес он. – Что мне неизвестно?

– Наши гости с изнанки! – восторженно завопила женушка. – Представляешь? Я таких уже сто лет не видывала!

Интересно, про сто лет – это правда, или такой цветастый оборот речи?

Зевул изумленно воззрился на нашу троицу.

– Как это все познавательно… – пробормотал он. – Как… Так позвольте еще раз приветствовать вас в своем доме, гости дорогие! Удобно ли вам?

Мы удивленно посмотрели на некроманта – он же уже нас приветствовал!

– Не пугай народ, – вступилась за нас его супруга. – Видишь, они и так смущаются.

– Тогда чем обязаны?

– Позвольте, я расскажу, – взмолилась Веля. – Это все так захватывает!

– О да! – поддержал ее намерение супруг. – Это так познавательно…

И рассказала Веля все и без утайки. И про волхва Глеба, и про то, что мы злых некромантов ищем себе на пятую точку. Зевул при последних словах неодобрительно покачал головой.

– Да, ребята… Повезло вам, что вы не к Жидомиру в гости попали, – подтвердил он слова своей благоверной, сказанные десятью минутами раньше. – Мы вот, еще на заре наших отношений решили как-то раз навестить соседа…

– Едва ноги унесли, – возбужденно блестя глазами, перехватила эстафету рассказа Веля. – Он, как оказалось, имеет нехорошую привычку жизненные силы у магов вместе с умениями отнимать, инкуб чертов!

Слышать подобное ругательство из уст суккуба было, по меньшей мере, забавным.

– К сожалению, я с вами не могу полететь, – продолжила Веля. – Я тут нужнее, и да и вам интереснее самим всю работу проделать будет, не нужна вам нянька… Но вы спрашивайте, чем могу – помогу!

Про «ненужность» помощи – это она загнула. Нам бы она совсем не помешала – мы уже не раз успели пожалеть, что Жозефина не пошла с нами. Но не показывать же, в самом деле, что от рассказов о Жидомире нам стало «немного» не по себе.

– А что это за специальная комиссия такая по некромантам? – воспользовался предложением учинить допрос с пристрастием металлист. – Ну, та, о которой мы на Валааме от…

– Это та, которую сейчас Велимир возглавляет, что ли? – излишне быстро среагировал Зевул.

От меня не укрылось, с каким беспокойством он взглянул на жену.

– Ну да, вроде бы так, – неуверенно отозвался металлист. – А что, еще какая-нибудь есть?

– Да ходят тут всякие, – поморщился хозяин дома. – За порядочного человека не считают, все норовят к чему-нибудь придраться. Только когда Макарычу нажаловался, вроде как полегче стало, отстали от нас, – пожаловался нам добропорядочный некромант.

Заодно и тему сменил.

– Да, – грустно сказала Веля. – И на свитках нас, как злодеев каких, до сих отмечают, и в гости к нам редко кто заглядывает. И все из-за некоторых жадных типов!

– А что, с этим Жидомиром никто справиться не может? – не выдержала я. – На что же тогда все эти волхвы хваленые годятся?!

Веля с Зевулом только вздохнули. Все было не так просто. Пока Жидомир сидит в своем замке, нападать на него бесполезно, ибо тот находится на своей территории. Если и убьет кого, то спишут на самооборону. Конечно, если жадный некромант совсем уж обнаглеет, начнет в жизнь из людей наглую выкачивать за пределами замка, то его схватят. Но ведь он хитрый, все делает потихоньку, на глазах у комиссии не нападает, ведет себя почти как образцовый некромант. И, потом, убьешь такого, так сила еще кого-нибудь себе отыщет, и неизвестно, будет ли новый носитель лучше прежнего…

Да… А я-то гадала, что это волхвы, такие все из себя могущественные, а справиться с кучкой негодяев не в силах. А получается, что это просто бесполезно. Лучшие носители темной силы либо редки, как тот же Зевул, либо вообще избегают тернистого пути некроманта. Те, что почестнее, стекаются на Валаам, контролю над собой учиться. Но бывают и подонки, и мздоимцы, и прочие низы рода человеческого. Но, как сказал кто-то необычайно умный, уж лучше привычное зло, чем зло неизвестное… Вот и терпят их волхвы.

– А что же это за комиссия у Велимира загадочная? – продолжал гнуть свою дугу металлист.

Зевул, поняв, что от дотошного гостя отвертеться просто так не удастся, тяжело вздохнул.

– А это для попрыгунчиков, стареть не желающих, – скривился он. – Только мало кто этим пользуется, больно уж метод омоложения ненадежный.

– Попрыгунчиков? – переспросил друид.

– Ну, тех, кто в тело помоложе переселяется, – пояснила Веля. Но я заметила, как она вся напряглась при этом. – Но это, и впрямь, очень и очень опасно.

– Чем же?

– Даже специально выращенный для подобной цели ребенок обладает своей личностью. Даже самый нелюбимый и забитый, и тот имеет волю, – неохотно, выдавливая из себя каждое слово, ответил Зевул. – А при переселении используются только собственные дети, и почти всегда в результате экспериментов получаются законченные шизофреники.

– Убила бы гадов! – вскипела супруга. – Сама задушила бы, своими руками! Но теперь ими специальная комиссия, видишь ли, занимается! А все остальные – преступники!

– Тихо, милая, – притянул к себе жену Зевул. – Все в прошлом…

Мы притихли. Смотрели молча, как вздрагивает сногсшибательная красавица от рыданий, как гладит ее муж по роскошным волосам. Потом мы узнали, что Велиного младшего брата собственный отец использовал для переселения. Но ребенок оказался настолько чист душой, что скончался на месте от несовместимости духа и материи. Папаша, естественно, тоже не выжил. Но это – слабое утешение.

А комиссия Велимира, как выяснилось, раз в год проверяла некромантских отпрысков на предмет тотальной бесхребетности.

Зевул давно увел расстроенную жену (утешать, по всей видимости), дрова прогорели, а мы все сидели в темноте, оглушенные потоком сведений. Металлист очнулся первым, достал наладонник, и принялся долбить палочкой по экрану. Друид сотворил магический огонь, жечь дерево казалось ему противоестественным. Я села на пушистый ковер у камина. В дверь тихо постучали.

– Войдите, – отозвался металлист, пряча чужеземную технику под рубашку.

Появился хозяин замка.

– Ну как она? – спросила я.

– Уснула, – облегченно вздохнул хозяин. – Я тут подумал, ребята… Я вам помогу с поисками. Только никому, слышите, никому не говорите, что я вам что-то там присоветовал, – попросил он.

– Не хотите влезать в политику? – догадалась я.

– Именно, – скривился Зевул. – Не хочу мараться. Так что вы уж молчите, очень вас прошу.

– Конечно! – с энтузиазмом откликнулся металлист.

Да так энергично откликнулся-то, что аж вскочил с места, и из под его одежды вывалился злополучный наладонник.

– Ой! – восторженно вскричал Зевул. – Техника! Настоящая! А посмотреть можно?

– Берите, конечно, – вздохнул разоблаченный конспиратор. – Только вы тоже никому…

– Само собой, – отозвался некромант, увлеченно тыча палочкой в экран. – Как это познавательно… Карты! Да это же… Покер! И поиграть в одиночку можно. А там джин, случаем, не прячется? Точно нет?

– Великая сила!

– Как это познавательно…

Полчаса ушло на приобщение дикаря к технике. Зевул только качал головой, приговаривая о познавательности своего занятия, да открывал программы, одну за другой. Особенно, как ни странно, его порадовал календарь, и возможность напоминания важных событий – видимо, с памятью у него было не важно. К книжкам он остался совершенно равнодушным. По-моему, он что-то даже пробормотал о порче зрения. Вот тебе и «дикарь»…

Металлист уселся рядом с ним в кресло, показывал и рассказывал. Но слишком часто проскакивали слова типа «к сожалению, сейчас посмотреть мы не можем». Как я понимаю, это касалось всяких там GPS-навигаций, интернета, и иже с ними. Не знаю, как уж там Зевул представлял себе всемирную сеть, но глаза его загорелись недетским (или как раз детским?) азартом. Пригласить его, что ли, в Заповедник на пару дней, с разрешения начальства. Или это совсем неуместно?

Пока я размышляла о сообразности тех или иных вариантов развития сотрудничества нашего мира и изнанки, Зевул вспомнил, зачем пришел.

– Поищите хорошенько в замке Ромуальда, – сказал он нам. – Там сейчас нет хозяина, так что ничего страшного случиться не должно. Но все равно, будьте очень осторожны, мало ли что…

– А где этот замок находится?

– Свиток давайте, – сказал хозяин. – Вот, смотрите, я вам обозначил несколько замков. Как тех, которые вы сможете посетить, так и других, в которые соваться ни в коем случае не стоит. Но, если честно, это так, для общей информации. А так, ваш путь лежит в Екатерининск, точнее, на пятьдесят километров восточнее.

– К Ромуальду в гости?

– К его полубезумному дворецкому Василию, самого Ромуальда лет пятнадцать уже как нету в живых.

– И в чем же безумие заключается? – спросил друид. – Может быть, ему помочь чем-то можно?

– Не знаю, – вздохнул хозяин. – Не знаю. Но вы не беспокойтесь. Это такое тихое помешательство, вполне неопасное, – поспешил заверить нас Зевул. – Тем более, славный старикан довольно часто находится в твердом уме и вполне трезвой памяти. И вот что еще…

Некромант замялся, видно было, как в нем борются два противоречивых чувства.

– Вы бы, ребята, покинули это место пораньше, что ли, – покраснев, как вареный рак, наконец попросил он. – А то я боюсь, увяжется за вами моя Веля. Дров наломает. Сгинет…

Мы, конечно же, пообещали. Заверили Зевула, что понимаем, зла не держим, в гости еще заглянем, и не один раз. Некромант просветлел лицом, и снова уткнулся в технологическую игрушку. Металлист, скрепя сердце, предложил оставить наладонник. Зевул было загорелся… Но потом все же отказался. Сказал, что, если самая безобидная комиссия унюхает в его замке технологическую вещицу, то уже вовек не отвяжется. Замучает проверками.

***

– Находился, – со вздохом сказал друид.

– Кто находился? – не поняла я.

– Дворецкий находился в трезвом уме и твердой памяти, – пояснил товарищ. – Несколько лет тому назад, а то и больше.

Тот, кого мы обнаружили в мрачном, заросшем в равной степени плющом и паутиной готическом замке, с рассудком явно не дружил. Чем питался, тоже было не ясно. Ходил в грязных лохмотьях, разговаривал с деревьями разными голосами, к нам, впрочем, тоже обращался. Ответов то ли не ждал, то ли не слушал. Мрачноватая картина.

А мы-то торопились! Летели, натирая мозоль имени программиста, целый день. Питались сухим пайком и водичкой из фляжки. На Урале, и том не приземлились. Впрочем, как мне резонно заметил металлист, Екатерининск тоже был на Урале.

– Да и где ты, – добавил он, – собралась там искать эту свою Хозяйку?

Нельзя было не признать, в чем-то он был прав. Но далеко не во всем.

Друид подошел ко мне, положил руку на плечо. Металлист фыркнул.

– Вы как хотите, а я намерен осмотреть замок, – заявил он. – Зря мы, что ли сюда прилетели?

– А без этого никак? – скривилась я. – Может, лучше в Новосибирск махнем, пока не поздно?

– Я бы не прочь, – посочувствовал мне друид. – И к Хозяйке заглянуть, и путешествие пораньше закончить. Но, раз уж мы тут очутились, давайте осмотримся.

– Конечно, надо осмотреться! – возмутился нашему пофигизму металлист. – Нам Зевул очень уж настойчиво советовал сюда прибыть, чтобы мы отказались в самый последний момент из-за трусости некоторых здесь присутствующих!

Я проигнорировала его пренебрежительный взгляд.