- Хорошо. Я все сделаю.
      Адриано просто кивнул, повернулся и медленно пошел по коридору, держась за стены.
      Таксист ее ждал. Джина влетела в лодку и торопливо выпалила адрес он, к счастью, был написан на маленьком коричневом конверте, который оставил ей Адриано. По дороге вниз она встретила только молоденькую горничную, с удивлением взглянувшую на нее, а уже на канале мимо них стремительно пронеслась "Скорая помощь". Джина охнула и поклялась себе позвонить в госпиталь и узнать, как состояние Адриано Хоука.
      У Кампо Мантоло она обратилась к таксисту:
      - Если вам не надоело меня ждать, то подождите еще раз, ладно? У меня одно срочное дело... Я буду через несколько минут, потом мы вернемся, я заберу чемоданы и поеду на Римскую площадь...
      - Синьорина покидает Венецию?
      - Si.
      - Вам у нас не понравилось?
      - Что вы, очень понравилось! И очень жаль уезжать. Просто мой отпуск закончился.
      Она выбралась на берег и бросилась к неприметной двери между двумя ресторанами.
      Она звонила, звонила, звонила и звонила, дверь отвечала ей безмятежным молчанием, и Джина с ужасом размышляла, что делать, если никто так и не выйдет на звонок. Бедный Адриано, он влип в серьезную неприятность... Мало ему острого аппендицита!
      В этот момент окошечко в двери неторопливо растворилось, и давешняя недовольная физиономия возмущенно уставилась на Джину.
      - Мне нужен Антонио!
      - Он спит после обеда, красотка.
      - Мне надо с ним поговорить. Меня зовут Джина Хьюстон, у меня к нему важное послание.
      Физиономия скривилась еще больше и с неохотой процедила:
      - Ладно. Только он не любит, когда его беспокоят.
      Дверь приоткрылась, и Джину пропустили внутрь, однако на этот раз приказали ждать в коридоре. Дверь обладатель мрачной физиономии запер, и Джина забеспокоилась, но лишь самую малость. На улице белый день, таксист знает, что она должна вернуться...
      От нечего делать она достала конверт и стала осматриваться. Ничего интересного, коридор как коридор.
      Накурено сильно...
      Пальцы сжали конверт чуть посильнее, и Джина вдруг поняла, что в нем не только письмо...
      Как он сказал тем двоим... Деньги есть, но добраться до них он не может, и тогда темный тип посоветовал найти другой способ...
      Что, если кольцо взял не Рикардо, а Адриано?! С него станется!
      Нет, не может быть, это же семейная реликвия... Но ему нужны деньги, а традиции он не слишком чтит...
      В таком случае Рикардо потеряет одну из самых ценных для него вещей...
      И будет всю жизнь уверен, что виновата в этом Джина!
      Дальше Джина действовала стремительно и не слишком обдуманно. Она вскрыла коричневый конверт. Внутри ярко блеснуло кольцо.
      Она в ужасе смотрела на него, когда за одной из дверей послышались тяжелые шаги.
      Если Антонио не в курсе, ЧТО именно собирается ему отдать в качестве уплаты карточного долга Адриано Хоук, то у нее есть всего одна секунда на то, чтобы спасти кольцо "Маскарад"!
      Джина Хьюстон молниеносно сунула надорванный конверт в корзину с мусором, кольцо надела на палец, а сама выпрямилась, словно стрела, готовая впиться в цель.
      Человек, вошедший в комнату, был худощав, высок и обладал длинным крючковатым носом. Это был тот самый человек, от которого они с Адриано накануне удрали в подворотню.
      Теперь понятно, почему.
      Антонио распространял вокруг себя удушливый ужас, холодную волну безжалостного презрения ко всем, кто слабее его. Черные глаза впились буравчиками в лицо Джины.
      - Buona sera, signorina.
      - Добрый вечер, синьор.
      Какой вечер? День белый на дворе.
      - Вы, как я понимаю, синьорина Хьюстон?
      - Синьора, с вашего позволения.
      - У вас ко мне какое-то сообщение?
      - Да, синьор, от Адриано Хоука. Он не смог прийти сам. Его только что увезли в госпиталь на "скорой". Острый аппендицит.
      - Я считал Адриано серьезным человеком. Такие отговорки хороши в школе.
      - Это не отговорки, синьор. Это чистая правда.
      Черные буравчики сузились в щелочки.
      - А почему он прислал вас? Надеюсь, не в надежде содрать с меня передачу с апельсинами и виноградом?
      - Ценю ваше остроумие, но нет. Он боялся, что вы не правильно истолкуете его отсутствие.., и предпримете чрезвычайные меры... Все, что ему нужно - это время. Совсем немного.
      - Он твердит это уже несколько недель.
      - Он действительно очень богат, вы это знаете, но пока не может распоряжаться своими деньгами. Таково завещание его матери.
      Голос Антонио стал внезапно сладким до приторности, и кровь застыла у Джины в жилах.
      - Как я понимаю, он нашел иной способ расплатиться... Или я ошибаюсь?
      Не бояться! Главное - не бояться. Главное с этими типами - не показывать своего страха. Ледяного, мерзкого, липкого страха, змеей ползущего по спине...
      - Сожалею, синьор, но мне неизвестны дальнейшие планы Адриано. Он слишком серьезно и внезапно заболел, у нас не было времени все обсудить. Скорее всего, он обратится за помощью к брату.
      - Насколько я знаю, Рикардо Хоук не слишком одобряет стиль жизни своего брата и вряд ли захочет ему помочь на этот раз...
      На этот раз? Значит, Большой Брат уже выручал клоуна из беды?
      - Кровь не водица, синьор, и я абсолютно уверена, что Рикардо не допустит, чтобы с его младшим братом случилось несчастье.
      - Вы отлично говорите по-итальянски, bellissima. Но вы не итальянка, верно?
      - Верно. Я англичанка.
      - Тогда как вас угораздило в это влипнуть? Чья вы любовница?
      - Ничья. Я гостья в Палаццо деи Кавалли.
      - Для простой гостьи вы слишком много знаете.
      - Я знаю только одно - кулаками денег не наколотишь. Дайте Адриано Хоуку немного времени, и он найдет способ уплатить вам свой долг. А теперь, с вашего позволения, синьор, я пойду. Меня ждет машина.
      Черные глаза масляно блеснули, и Антонио произнес негромко, но твердо:
      - Мне бы хотелось, чтобы вы остались. Я даже настаиваю на этом. Полагаю, это заставит Адриано размышлять быстрее. Да и выздоравливать... Энцо!
      На крик из боковой двери возник обладатель недовольной физиономии. Радушия на его лице не прибавилось, а вот на огромных кулаках Джина разглядела несколько неряшливых татуировок.
      - Синьора Хьюстон погостит у нас немного. Устрой ее в задней комнате. Но для начала... Вы позволите?
      Он указывал на сумочку Джины, и она отдала ее без возражений. Антонио обыскал ее быстро и профессионально, затем с издевательским поклоном вернул Джине. Энцо вытянул огромную руку, намереваясь подтолкнуть Джину к двери, но Антонио остановил его.
      - Не надо, Энцо. Я уверен, синьорина.., синьора Хьюстон не будет создавать нам неприятностей.
      Джина следовала, за Энцо, прекрасно сознавая, что всякое сопротивление, а также мольбы, слезы, возмущение и прочее бесполезны. Они прошли какими-то коридорами, спустились по небольшой лестнице и остановились перед невзрачной дверью. За ней оказалась маленькая комната, в которую Энцо почти втолкнул перепуганную Джину. Потом захлопнул дверь и запер ее на ключ.
      Очень хотелось завизжать и кого-нибудь оцарапать, но Джина быстро взяла себя в руки.
      Спокойно. Она не пострадает, никто не причинит ей вреда, ведь она просто заложница. Надо подождать, и ее обязательно освободят.
      Джина огляделась. Ее тюрьма была крошечной и загроможденной какими-то коробками. Места было мало даже для того, чтобы сесть. Высоко под потолком виднелось маленькое оконце, из которого остро пахло морем. Видимо, эта стена здания выходила на канал.
      Она нашла какой-то колченогий стул, подтащила его к стене и забралась на него. Напрасно старалась. Ничего утешительного она не увидела.
      Оконце оказалось слишком узким, да еще и забранным ржавой, но прочной решеткой.
      Выхода нет. Она будет сидеть здесь, пока Адриано не заплатит долг, или пока кто-нибудь не обратит внимание...
      Интересно, на что можно обратить внимание? К тому же под оконцем проходит канал, а канал - не улица, туда не выбросишь записку с мольбой о помощи.
      В этот момент у стула подломилась ножка, и Джина грохнулась на пол, ободрав по дороге щеку. Прикоснувшись к ней, она почувствовала кровь. Ладно, переживем, могло быть и хуже, как и в прошлый раз.
      Интересно, как там Рикардо? Волнуется ли он на этот раз? Пожалуй, нет. Сегодня у него есть повод посерьезнее: его собственный брат с приступом аппендицита.
      Ключ противно взвизгнул в замке, и мрачный Энцо молча мотнул головой, приглашая Джину следовать за ним. Еще в коридоре она расслышала голоса, и сердце у нее забилось сильнее.
      - ...задолжал мне изрядную сумму денег!
      - Я готов обсуждать это с вами, но только после того, как смогу лично убедиться, что синьора Хьюстон действительно у вас и невредима.
      Она замерла на пороге, не в силах угадать, как он приехал так быстро, а Рикардо вскочил, сжав кулаки. Он увидел кровь на ее лице.
      - Dio mio!
      - Ничего страшного. Просто случайность. Я свалилась со стула, вот и все...
      - Они тебя не трогали? Если хоть кто-нибудь.., хоть пальцем...
      - Нет, все в порядке, правда.
      В этот момент ее затрясло. Рикардо крепко и нежно обнял ее за плечи и повернулся к Антонио. Его низкий голос звучал властно и безапелляционно.
      - Я должен немедленно отвезти синьору Хьюстон домой. С вами я встречусь завтра, в десять утра.
      - Учтите, Хоук, если вы вздумаете увильнуть...
      - Это не в моих правилах, Скифо! С этими словами он повернулся и повел Джину прочь. Только в его собственной моторке она сообразила, чего ей не хватает.
      - Господи, меня же ждал таксист...
      - Вот именно, Господи... Спасибо таксисту. Когда ты не пришла, он забеспокоился, и у него хватило ума вернуться в палаццо. Я как раз приехал из госпиталя, и когда этот человек упомянул Кампо Мантоло, я понял, куда ты пошла. И кто тебя туда отправил. Братик просто везунчик. Если бы он не был сейчас в больнице...
      Рикардо выглядел таким взбешенным, что Джина решила, что лучше некоторое время помолчать. Было ясно, что аппендицит - далеко не самое страшное, что могло случиться с Адриануччо.
      В палаццо они сразу прошли в кабинет Рикардо.
      - Ты когда в последний раз ела? По-настоящему, я имею в виду? Не отвечай, я понял. Сейчас скажу Марии, она что-нибудь приготовит. Суп будешь?
      - Я не уверена, что смогу есть...
      - Отлично. Так и должна чувствовать себя женщина в подобной ситуации. Сиди спокойно.
      Он стремительно скрылся в ванной, затем появился с аптечкой в руках и начал обрабатывать царапину на щеке Джины. Руки Рикардо были нежными и умелыми, они словно ласкали ее раненую щеку.
      - Больно?
      - Не-ет...
      Он был так близко, ее Рикардо...
      - Спасибо. Гораздо лучше.
      Рикардо убрал аптечку и сел напротив Джины, хмурясь и поигрывая скулами. Было заметно, как он побледнел. Странно, похоже, стальной Рикардо Хоук с трудом справлялся с самой настоящей истерикой... Джина ожидала его вопросов, но он молчал.
      - Прости, но я.., можно, я прилягу? Я неважно себя чувствую...
      Он взглянул на нее невидящими глазами, и Джина окончательно расстроилась.
      - Прости, я опять тебя разозлила.
      - Это не ты. Это мой идиот-братец. Он подверг тебя такому риску...
      Внезапно он порывисто вскочил, и через миг Джина оказалась в его объятиях.
      О небеса! Рикардо Хоук дрожал, словно в лихорадке. Он молча зарылся лицом в ее волосы и прошептал мгновение спустя хриплым, прерывающимся голосом:
      - Если бы с тобой что-то случилось... Я не могу даже представить себе...
      Она вздрогнула в его руках, и Рикардо торопливо взглянул ей прямо в глаза.
      - Я сделал тебе больно?
      - О нет... Рикардо, я...
      Джина внезапно вспомнила Карлу и смущенно высвободилась из его объятий. Он тихо промолвил:
      - Прежде, чем ты уйдешь, я хочу тебе кое-что сказать. Кстати, почему ты хотела уехать, не сказав мне? Из-за того, что случилось прошлой ночью?
      - Отчасти.
      - А зачем ты ходила к адвокату?
      - Откуда ты...
      - Антониони позвонил и все рассказал. Я только хочу знать, почему ты это сделала.
      - Потому что окончательно поняла, что не имею права на имущество семьи Манчини-Хоук. То, что я получила это наследство, просто случайность.
      - Я тоже так думал, ты знаешь. Но теперь я изменил свое мнение. Я был не прав. И попросил Антониони ничего не предпринимать.
      - Но ты же хотел вернуть Каза Розале!
      - Если ты захочешь его мне продать, буду рад.
      - А кольцо?
      Голос Рикардо стал задумчивым и очень неуверенным, хотя в это трудно было поверить.
      - Знаешь, я всегда представлял, как отдаю кольцо женщине, которую люблю и которая любит меня. Отдаю, потому что хочу назвать ее своей женой... Джина, я видел Адриано, как он входил в твою комнату. Я подумал, а вдруг ты в него влюбилась...
      - Я в него не влюблялась!!! Из широкой груди мужчины вырвался шумный вздох облегчения.
      - Ты же сказала, что он похож на Стивена... И что ты с ним спала.
      - Он действительно похож на Стивена. Но я с ним не спала.
      - Спасибо, Мадонна!
      - Я так сказала, потому что была вне себя.
      - Почему?
      - А ты думаешь, приятно две ночи подряд заниматься любовью с чужим женихом?
      - Но ты и третью ночь...
      Джина вспыхнула и сердито буркнула:
      - Вот поэтому я и уезжаю.
      - Понятно. Скажи, а твое решение не изменится, если я скажу, что уже не собираюсь жениться на Карле? Подожди минутку, я все тебе объясню.
      Джина подняла изумрудные глаза на мужчину своей жизни и ждала, ждала, ждала...
      - Я собирался жениться, потому что всегда хотел иметь семью, детей... Карла красивая и хорошая девушка, она мне очень нравится, я бы на ней наверняка женился, потому что это удобно, нормально и спокойно... Но потом я встретил тебя... И к тому же недавно я случайно, абсолютно случайно выяснил, что они с Адриано давно любят друг друга.
      Честно говоря, Карла сама мне сказала, но велела хранить это в тайне. С тех пор я присматривался к Адриано и стал замечать...
      - Думаю, ты прав. Когда он мне рассказывал о тебе и Карле, что-то такое было в его голосе... Я тоже заметила... Но мать Карлы, она-то не будет против?
      Легкий цинизм проскользнул во взгляде Рикардо.
      - О, она будет сначала очень кричать, но в конце концов успокоится, потому что ей совершенно все равно, в итоге-то, который из Хоуков окажется у нее под каблуком. Более того, со мной бы это могло и не выйти, ну а с Адриануччо они будут жить душа в душу. Он ведь обожает, когда решают за него. К тому же, у него появится возможность уехать в его обожаемые Штаты. Это тоже неплохо. Подальше от Антонио Скифо... Кстати, почему этот проклятый жаворонок послал тебя туда?
      - Он передал со мной.., послание.
      - Какого.., почему нельзя было позвонить? Значит, не на словах? Что-то еще передать?
      - Да. Конверт.
      - Все равно не понимаю. Можно отправить рассыльного, можно по факсу... Джина, ты ведь что-то знаешь!
      - Знаю.
      - И что это?
      - А ты не можешь спросить об этом Адриано?
      - Я тебя спрашиваю. И хочу услышать ответ.
      - Кольцо. "Маскарад".
      - Ты отдала его Адриано?
      - Нет. Он знал, где оно лежит, и взял его. Я обнаружила пропажу, когда укладывала вещи. Я.., собиралась оставить его тебе, с запиской...
      - О нет! Неудивительно, что Скифо отпустил нас так запросто. Я обещал заплатить, а кольцо уже у него...
      - У него нет кольца.
      - Что это значит?
      - Конверт был слишком толстый. Пока я ждала Антонио Скифо в коридоре, у меня зародились подозрения, и я его вскрыла...
      Джина коротко пересказала Рикардо все, что случилось потом.
      - Значит, ты бросила конверт в корзину, а кольцо...
      - Кольцо у меня.
      - У тебя? Но как тебе удалось...
      - Я его просто надела.
      Джина медленно подняла левую руку. На безымянном пальце блеснул невинный золотой ободок обручального кольца.
      Мгновение - и лучистые изумруды расплескали зеленые искры по стенам.
      - Я повернула его камнями вниз. Рикардо посмотрел на нее с восхищением.
      - Ты не только божественно красива, моя дорогая, ты еще и очень умна.
      В ответ Джина сняла кольцо и протянула ему. Рикардо в изумлении смотрел на нее.
      - Ты возвращаешь кольцо мне... Почему? Тебе оно не нравится?
      - Не в этом дело. Оно прекрасно, и я его даже полюбила, но оно не мое, и не должно было быть моим. Джон ошибся. Возьми, оно твое.
      - А что если.., я отдам его тебе?
      - Нет. Ты отдашь его той женщине, на которой женишься.
      - Значит, сначала надо сделать предложение?
      Джина с негодованием посмотрела на него.
      - Перестань шутить. Мне ваши шутки уже вот где...
      - Я не шучу. Джина. Ты выйдешь за меня замуж?
      Она смотрела на него молча, потому что дыхание все равно перехватило.
      - Да нет, я понимаю, все как-то неожиданно, но... Джина, ты та самая, которую я ждал всю жизнь. Я ведь влюбился в тебя в ту самую минуту, когда увидел впервые. Только не сразу это понял.
      Она все смотрела и смотрела, а в изумрудно-синих глазах закипали слезы, и Рикардо заговорил быстрее и испуганнее:
      - Я знаю, я гад, я тебя так страшно оскорблял, прости меня, пожалуйста! Но я подумал.., я надеялся, что ты ко мне чувствуешь хоть что-то... Я ошибался, наверное...
      - Нет. Ты не ошибался. Я влюбилась в тебя. Сразу. В Темном Лесу. Встретила Сероглазого Короля и влюбилась.
      - Любимая...
      Он бережно притянул ее к себе. Золотая маскарадная маска весело смеялась над влюбленными, сверкая изумрудными, как у Джины, глазами.
      Они лежали в объятиях друг друга, остывали и угасали, молчали, наслаждались тишиной и пили дыхание друг друга. Наконец Рикардо тихо спросил:
      - Почему он все-таки оставил тебе кольцо?
      - Рикардо!
      - Нет, саrа mia, я больше не об этом! Я просто хочу понять...
      Она соскочила с кровати, обнаженная, легкая, прекрасная... Подбежала к шкатулке с драгоценностями и с самого дна достала бережно свернутое письмо Джона.
      - Читай. Ты все поймешь.
      "Дорогая Джина! Хотя мы знали друг друга не так уж долго, ты стала мне настоящей дочерью, о которой я всегда мечтал, и твои тепло и доброта согрели меня на закате моих дней.
      В конверте ты найдешь кольцо. Его носила Роза, моя жена, а после ее смерти я сделал из него нечто вроде медальона, но теперь пришло ему время вновь стать кольцом. Роза считала его чуточку волшебным, и я склонен с ней согласиться. Если и есть на земле магические кольца, то это одно из них. Роза надела его - и мы с ней встретились впервые, а после этого не расставались до самой ее смерти. Мы были счастливы, Джина, и я от всей души желаю этого и тебе.
      Я знаю, знаю, моя девочка, ты очень любила Стивена, а ваша с ним совместная жизнь оказалась такой невероятно короткой. Ты слишком молода для такого горя и такой боли, и послушай-ка, что я тебе скажу: тот, кто потерял свою любовь, имеет право оплакивать ее, но нельзя оплакивать ее вечно. Жизнь идет своим чередом, все вокруг меняется, и на смену февралю приходит март, а за ним - колдовской апрель. А на смену одиночеству - новые встречи. Будь счастлива. Джон".
      Рикардо помолчал. Бережно свернул письмо и отдал Джине.
      - Спасибо, что доверилась мне. Это было важно. Я должен был понять. И научиться любить и прощать.
      - Я люблю тебя.
      - И я люблю тебя. Джина?
      - А?
      - Давай не будем сегодня вставать?
      - А Мария?
      - Ну что "Мария"! Не беспокойся, ты всегда сможешь ее подкупить...
      - Чем же можно подкупить Марию?
      - Ты ей скажешь, что она будет подружкой невесты.
      Эпилог
      В день своей свадьбы все невесты во все времена и во всех странах нервничают. Джина Хьюстон не была исключением. Она металась по комнате, роняла булавки, перчатки, цветы...
      Мария, в необъятном шелковом платье и с лентами на голове, то и дело прикладывала к глазам носовой платок и что-то тихо приговаривала про себя. Джина не прислушивалась. Мария была настоящим знатоком старинных обрядов и, скорее всего, в данный момент наводила порчу на всех, кто желал плохого "голубке Джине".
      Сама "голубка Джина" чувствовала себя как никогда близкой к нервному срыву. В этот момент раздался осторожный стук в дверь.
      - Не открывай, голубка моя! Ему нельзя тебя видеть, до самого алтаря нельзя...
      - Мария, это же не может быть Рикардо, он уже в церкви, это мы опаздываем... Боже! Что это?!
      Обе взвизгнули и отскочили. В распахнутой двери виднелся большой раскидистый куст цветущего шиповника. Он стоял прямо посреди коридора и слегка покачивался.
      На кусте висели атласные ленты, звенели серебряные колокольчики и несколько истошно завывала механическая канарейка.
      Через мгновение куст раздвинулся, и из самой его середины вынырнуло исцарапанное смуглое лицо.
      - Мессер Адриануччо!
      - Адриано!
      - Тс-с-с!!! Глупые тетки, чего вы орете! У меня опять начнется медвежья болезнь.
      - А что случилось? Ты сбежал из больницы?
      - Во-первых, не сбежал, а отпросился...
      - Мессер Адриануччо, у вас кровь на щечке...
      - Мария, умолкни! Я терпел вековой гнет, но теперь баста. Я большой мальчик и сам скоро женюсь. Кровь не пугает настоящих мужчин, отойди от меня, я хочу, чтобы меня украшали шрамы...
      - Адриано!
      - Молчу. Меня вообще здесь нет. Это просто куст шиповника.
      - Где ты его взял, дурачок?
      - В ботаническом саду, дурочка. Где же еще.
      - А зачем?
      - Ой! Смотрите на нее. Не дошло? Это же настоящий партизанский подарок! Маскировка называется. Давай прямо с ним в церковь пойдем! Представляешь, как Рик удивится! Сейчас я тебя научу...
      Из окон Палаццо деи Кавалли несся громкий и звонкий хохот, и гондольеры, плывущие по Большому Каналу, улыбались и одобрительно покачивали головами.
      О, Венеция...