Лицо Финнистер залила краска.
      - Ну хорошо! - отрезала она. - Если вы уж собрались нас погубить, то мы не сможем с этим ничего поделать. Но вот что, мисс Эверест. Мы заберем всех мужчин этого агентства на службу. Это будет на вашей совести! И эти мужчины будут служить под началом наших друзей. Надеюсь, вы понимаете, что им придется весьма несладко.
      - Нет у вас никаких друзей, - сказала Гвен, но в голосе ее не хватало убежденности. "Это дало обратный результат, - подумала она. - Не думала, что они проявят такую стойкость. О черт".
      - Мы даже можем предпринять кое-что в отношении вас! - продолжила Финнистер. - Приказ президента, призывающий вас на службу из соображений национальной необходимости. Или какая-то мелкая статья в незначительном билле. А когда мы наложим на вас руки, мисс Эверест...
      - Андрэ! - возопила Гвен. Все уходило из-под контроля. "Я не хотела никому вредить, - подумала она. - Я просто..." Она сообразила, что не знает, ЧЕГО хотела на самом деле.
      Батлемонта словно ударило молнией. В течение двадцати двух лет Гвен Эверест ни у кого не просила помощи. А теперь она просит его! Он шагнул между Гвен и Финнистер.
      - Андрэ здесь. - У него был приступ вдохновения. Как его Гвен взывала к нему!
      - Вы убийца! - прорычала Андрэ, потрясая пальцем перед носом Финнистер.
      - Послушайте! - огрызнулся Оулинг. - Я не намерен терпеть...
      - И вы! - рявкнул Батлемонт, обернувшись. - У нас есть все записи совещаний здесь, начиная с первого и включая это! Они покажут, что здесь произошло! Разве вы не понимаете, что случилось с этой бедной девочкой? Вы! Вы свели ее с ума!
      Теперь и Гвен присоединилась к хору:
      - Что?
      - Успокойся, Гвен, - сказал Батлемонт. - Я с этим управлюсь.
      Гвен не могла оторвать от него глаз. Батлемонт был великолепен.
      - Да, Андрэ.
      - Я это докажу, - продолжал рычать Батлемонт. - С психиатрами Интердремы. Со всеми специалистами, каких только можно купить за деньги. Вы думаете, что то, что вам показала Гвен для своих кампаний - это нечто выдающееся? Ха! Я вам покажу кое-что. - Он направил палец на Оулинга. Может ли военщина свести с ума?
      - О, послушайте, - закатил глаза Оулинг. - Это ушло...
      - Да! Это может свести с ума! - рявкнул Батлемонт. - И мы покажем, шаг за шагом, как вы свели нашу бедную Гвен с ума страхом за ее друзей. Страхом за меня! - Он хлопнул себя по груди и свирепо уставился на Финнистер. - А знаете, что мы будем делать после этого? Мы скажем публике: это может случиться с вами! Кто следующий? Ты? Или ты? Что тогда случится с вашими деньгами от Конгресса? Что случится с вашими квотами вербовки?
      - Послушайте, - вымолвил Оулинг. - Мы не...
      - Вы не? - прорычал Батлемонт. - Вы думаете, эта бедная девочка в своем уме?
      - Хорошо, но мы не...
      - Подождите, пока не увидите нашу кампанию, - предупредил Батлемонт. Он погладил Гвен по руке. - Ну все, Гвен, хватит. Андрэ все исправит.
      - Да, Андрэ, - согласилась Гвен. Это было все, что она могла сейчас сказать. Раньше Гвен никогда не чувствовала себя такой тупицей. "Он влюблен в меня", - подумала она. Гвен никогда раньше не любили. Даже ее родители шарахались от ее непомерно развитого интеллекта. Гвен чувствовала текущее через нее тепло. В хорошо смазанном механизме ее мозга произошел сбой. Он словно заскрипел от натуги. Гвен подумала: "Он в меня влюблен!" Ей хотелось задушить Андрэ в своих объятиях.
      - Кажется, мы зашли в тупик, - проворчал Оулинг.
      - Но мы же не можем просто... - сказала Финнистер.
      - Молчать! - приказал Оулинг. - Он это сделает! Неужели ты до сих пор не поняла?
      - Но если мы призовем...
      - Тогда он сделает это обязательно! Купит какое-нибудь другое агентство, чтобы провести кампанию.
      - Но мы могли бы вернуться и призвать...
      - Ты не можешь призвать каждого, кто не согласен с тобой, женщина! Во всяком случае, не в этой стране! Ты спровоцируешь революцию!
      - Я... - промямлила Финнистер.
      - И это погубит не только нас, - сказал Оулинг. - Всю службу целиком. Он ударит просто по деньгам. Знаю я этот тип. Он не блефует. Это будет катастрофа!
      Оулинг затряс головой, видя проходящий перед его мысленным взором парад рушащихся военных проектов, которые маршировали в бездну с транспарантом "Оставь надежду".
      - Это Псих-Бюро! - прорычал Оулинг. - Чтоб они подавились своими блестящими идеями!
      - Говорила я вам, что они пустоголовые, - сказала Гвен.
      - Спокойно, Гвен, - вмешался Батлемонт.
      - Да, Андрэ.
      - Ну и что мы будем делать? - вопросил Оулинг.
      - Я скажу вам, что, - ответил Батлемонт. - Вы оставляете в покое нас, мы оставляем в покое вас.
      - Но как насчет моей вербовки? - возопила Финнистер.
      - Думаете, наша Гвен, больная или здоровая, не может решить ваших проблем? - спросил Батлемонт. - Для вашей вербовки вы используете программу, как намечено.
      - Я не буду!
      - Будешь! - процедил Оулинг.
      - Генерал Оулинг, я отказываюсь иметь...
      - Что будет, если я вывалю эту проблему перед генеральным штабом? спросил Оулинг. - В какую сторону начнут катиться головы? В Псих-Бюро? Естественно. А кто будет следующим? Люди, которые должны были решить это на месте, вот кто!
      - Но... - Финнистер сморщилась, словно у нее заболели зубы.
      - Собственно говоря, идея мисс Эверест звучит вполне разумно... правда, понадобятся некоторые модификации.
      - Никаких модификаций, - заявил Батлемонт.
      "Он так похож на Наполеона!" - подумала Гвен.
      - Лишь в малых, незначительных деталях, - успокоил его Оулинг. - Из инженерных соображений.
      - Возможно, - согласился Батлемонт. - Но модификации будут проводиться только при нашем одобрении.
      - Я уверен, что мы договоримся, - сказал Оулинг.
      Финнистер встала и повернулась к ним спиной.
      - Одна маленькая деталь, - промурлыкал Батлемонт. - Выписывая для агентства счет по двойному тарифу, приплюсуйте там еще премию для мисс Эверест.
      - Естественно, - согласился Оулинг.
      - Естественно, - усмехнулся Батлемонт.
      Когда космические вояки удалились, Батлемонт повернулся лицом к Гвен и топнул ногой.
      - Ты была очень плохой, Гвен!
      - Но, Андрэ...
      - Отставка! - рявкнул Батлемонт.
      - Но...
      - О, я понимаю, Гвен. Это моя вина. Я слишком сильно тебя загружал. Но это в прошлом.
      - Андрэ, ты не...
      - Да! Я понимаю. Ты собиралась утопить корабль и пойти на дно вместе с ним. Бедная моя Гвенни! Это же самоубийство! Если бы ты только уделяла внимание своему телелогу и Интердреме.
      - Я никому не хотела причинять здесь вреда, Андрэ. Только этим двоим...
      - Да, да. Ты совсем запуталась.
      - Это правда. - Гвен почувствовала, что сейчас заплачет. Она не плакала... с тех пор, как... она не могла вспомнить, когда. - Ты знаешь, я не могу вспомнить, когда я вообще плакала.
      - Вот в этом-то все и дело! - воскликнул Батлемонт. - Я все время плачу. Ты нуждаешься в чуткой заботе. Тебе нужен кто-то, кто научил бы тебя плакать.
      - Ты будешь меня учить, Андрэ?
      - Буду ли я... - Он смахнул слезы с глаз. - Ты отправишься в отпуск. Немедленно. Я поеду с тобой.
      - Да, Андрэ.
      - А когда мы вернемся...
      - Я не хочу возвращаться в агентство. Я... не могу.
      - Вот оно что! Рекламный бизнес! Он сводит тебя с ума!
      Гвен пожала плечами.
      - Я... Я просто не могу встретить лицом к лицу еще одну кампанию. Я... просто... не могу.
      - Ты будешь писать книгу, - объявил Батлемонт.
      - Что?
      - Лучшая терапия, какая до сих пор известна. Сам это однажды проделал. Ты напишешь о рекламном бизнесе. Ты вытащишь на всеобщее обозрение все грязные трюки: гипносозвучия, субвизуальные мерцающие изображения, рекламодатели, финансирующие учебники, чтобы заставить их рекламировать себя, маточные комнаты, где программируют юсикер. Все.
      - Я могла бы это сделать.
      - Ты расскажешь все, - уточнил Батлемонт.
      - Еще бы!
      - И сделаешь это под псевдонимом. Сафо.
      - И когда начинается наш отпуск, Андрэ?
      - Завтра. - На мгновение он вновь поддался прежней панике. - Ты не имеешь ничего против того, что я... безобразен, как свинья?
      - Ты просто прекрасен! - заявила Гвен. Она пригладила его волосы поперек лысины. - А ты не имеешь ничего против того, что я умнее тебя?
      - Ахха! - Батлемонт был готов замурлыкать, как котенок, от такой ласки. - Может ты и умнее меня, но зато сердце мое намного больше!