Пролог

– Викана, ты должна взять себя в руки. У тебя двое детей, которым нужна мать, ты Великая княгиня гвельфов, от которой зависит будущее нашего народа.

– Лаэр, о каком будущем ты говоришь? Ингар умер, и у меня теперь нет будущего! – ответила гвельфийка, глядя на собеседника мутным взглядом.

– Никто не видел Ингара мёртвым, возможно, он жив, и не нужно впадать в панику.

– Ты сам-то в это веришь? Вожак малхусов сказал, что Тузик мёртв, а малхус умирает только вместе с Хранителем. Саадин прислал письмо от Акаира, в котором тот пишет, что дракон Ингара упал на землю и взорвался. Прошло уже почти четыре месяца, как он улетел, и ни одной весточки!

– Даже если это и так, то у тебя есть обязанности княгини, и ты должна вырастить детей!

– Не тебе мне указывать на долги! Все свои долги я уже отдала, а те, которые не смогла, отдал мой муж Ингар! Я на этом свете только потому, что мне нужно кормить детей грудью. Убирайся из моих покоев, я не желаю тебя видеть! – закричала Викана и, покачиваясь, вышла из приёмной в спальню.

Фрейлины отправились следом за своей госпожой, но одна из них задержалась и подошла к Лаэру. Убедившись, что поблизости нет посторонних, гвельфийка тихо зашептала ему на ухо:

– Князь, Викана совсем потеряла голову, мне больно смотреть, как она изводит себя. Я боюсь за её жизнь, ещё немного, и она покончит с собой.

– Лария, этого нельзя допустить! Смерть Виканы разрушит всё, что мы сумели создать после катастрофы. Нам ещё не хватало войны домов за власть, – тихим голосом ответил гвельф.

– Лаэр, я младшая фрейлина и мало что могу изменить, Альфия потакает слабостям княгини. Её слепая любовь к Викане сведёт княгиню в могилу. Викана начала прикладываться к бутылке и постоянно принимает успокоительные эликсиры, а Альфия смотрит на это снисходительно.

– Делай, что считаешь нужным, а я постараюсь удалить Альфию от Виканы.

– Лаэр, Викану можно отвлечь с помощью Антила. Юноша безумно любит княгиню и готов ради неё на смерть.

– Ты с ума сошла! Антил хороший юноша, но он не ровня Викане, она даже не взглянет на него!

– Вот и хорошо, значит, с этой стороны нет никакой опасности, а если что и произойдёт, то это останется в тайне. Может быть, любовь Антила поможет вернуть Викану к жизни.

– И чего ты хочешь от меня?

– Приставьте Антила в качестве охранника к личным покоям княгини, а об остальном я позабочусь. Главное, уберите от Виканы Альфию, эту ходячую добродетель.

– Лария, я не забуду твоей преданности и со временем отблагодарю тебя. Держи меня в курсе всего происходящего вокруг Виканы, нужно уберечь княгиню. Прости, но меня ждут дела, подробно обсудим создавшиеся проблемы позже.

– Я всё понимаю, князь, на вас сейчас свалились все заботы о нашем народе, а Викана только добавляет проблем.

Лаэр кивнул и вышел из приёмной княгини, он за последний месяц практически не спал и крутился как белка в колесе, а тут ещё эта проблема.

Как только за Лаэром закрылась дверь, лицо фрейлины исказила гримаса злорадства. Лария подошла к столу и налила себе бокал вина из кубка Виканы, которого княгиня даже не пригубила.

– За тебя, Викана! – прошептала гвельфийка и выпила залпом. – Чтоб ты сдохла, тварь!

Глава 1

Победа в битве, которой не было

Легат Тит Флавий сидел на коне в окружении преторианцев и, прищурившись, смотрел на колонну таргской конницы, направляющейся по дороге к городу. Всё шло по плану, который он вынашивал весь прошедший месяц. Трудные переговоры с Саадином и императором Чинсу закончились успешно, теперь оставалось только разбить таргов – и у империи появится время залечить раны. Главное, чтобы таргская конница увязла в бою с имперскими легионами, и тогда им в тыл ударят ассасины Саадина.

– Валор, есть известия от чинсу? Как ты думаешь, сумели они захватить мост? – спросил легат стоящего рядом с ним Защитника веры.

– Пока нет никаких известий, но как только прилетит почтовая птица, я сразу доложу.

Легат понимал, что о любых изменениях в обстановке ему доложат без задержек, и задал вопрос Валору по инерции, чтобы хоть как-то успокоить своё волнение. Однако тревога, охватившая всё его существо, не проходила, хотя все события разворачивались по плану.

Следом за конницей на поле перед имперскими легионами вышла пехота таргов и перестроилась фалангой в пяти сотнях шагов от левого крыла его войск, а конная лава таргов превратилась в стальной клин, нацеленный на правый фланг. Ни о каких хитростях построение таргов не говорило, всё было как обычно. Закованный в броню конный клин должен врезаться в правый фланг, а затем пехота врубится в расстроенные ряды легионов и начнётся резня. Зачем таргам менять испытанную в боях тактику, если она приносит победу? Легат надеялся, что Арданай и на этот раз не изменит себе и попадётся в расставленную ловушку.

Тит Флавий был опытным полководцем и участвовал во многих битвах, поэтому он приложил все силы к тому, чтобы появление ассасинов на поле боя стало для таргов полной неожиданностью. Секретность была строжайшая, и даже командиры легионов не знали о планах легата. Ассасины Саадина только под утро вошли в Латр через пролом в западной стене, который был специально пробит для этого случая. Теперь главное, чтобы тарги хотя бы на полчаса увязли в бою, и тогда никто из них живым не уйдёт.

Однако время шло, но тарги всё не начинали атаку, а затем стало твориться совсем непонятное. Неожиданно в строю таргов началась какая-то сумятица, и пехота, свернув боевое построение, практически бегом покинула поле боя. Конница таргов, прикрывшись арьергардом из двухсот воинов, ушла следом за пехотой.

План Тита Флавия, который он лелеял, как родное дитя, рухнул в одно мгновение, и победа грозила перерасти в тяжёлое поражение. Если тарги успеют переправиться на другой берег реки Нерей и сожгут за собой мост, то всё пропало. Халиф Саадин сразу уведёт своих ассасинов в Мэлор, а чёрные монахи растворятся в окрестных лесах. На узкоглазых надежда слабая, стоит только появиться угрозе поражения, и они уйдут на территорию Поднебесной империи. Голод и внутренние распри уже через пару месяцев разорвут империю на части, и наступит хаос, а бывшие союзники превратятся в стервятников, которые станут рвать от обескровленного тела империи куски пожирнее.

– Легат, прибыла почтовая птица от чинсу. Чёрные монахи захватили мост, путь отступления таргам отрезан, – оторвал главнокомандующего от тяжёлых мыслей голос Валора.

– Слава богам, ещё не всё потеряно! Подайте сигнал Саадину, чтобы он выводил ассасинов!

Через мгновение над полем разнёсся рёв сигнальной трубы, а ещё через пару минут из раскрывшихся ворот Латра выехал передовой отряд арбов во главе с Саадином. Пока ассасины выходили из города и выстраивались перед воротами, гонец доставил халифу приказ атаковать отступающих таргов. Однако Саадин сразу заметил, что сражение развивается не по плану, и приказал преследовать противника, но в бой до особого приказа не вступать. Сумятица в рядах имперцев позволила воинам Арданая занять круговую оборону на холме и приготовиться к отражению атаки ассасинов.

Халиф был человеком осторожным и, увидев резкое изменение обстановки, не стал пороть горячку. Пехота таргов уже успела приготовиться к отражению конной атаки, и потери могли оказаться очень большими. Саадин не собирался использовать воинов Аллаха в качестве пушечного мяса в интересах империи. Поэтому он решил сначала изучить обстановку и дождаться, когда легионы Флавия первыми пойдут в атаку. Пока халиф обдумывал свои дальнейшие действия, со стороны холма, на котором закрепился противник, выехал одинокий всадник и, размахивая веткой дерева, поскакал к передовому отряду ассасинов.

«Похоже, это парламентёр таргов, послушаем, чего хочет этот Арданай», – подумал Саадин и приказал двоим воинам из своей охраны выехать навстречу парламентёру.

Я спустился с холма и поскакал навстречу авангарду ассасинов, который остановился в полукилометре от позиций нашей пехоты. Меня сейчас заботила только одна проблема: у меня не было никакой белой тряпки, чтобы обозначить себя как парламентёра, и арбы могли принять меня за полоумного отморозка, решившего красиво умереть. Ничего путного мне в голову не приходило, поэтому я просто срубил ветку дерева и стал ею размахивать, привлекая к себе внимание воинов Аллаха. До строя арбской конницы оставалось метров двести, и я пустил коня шагом, ожидая реакции воинов халифа. Вскоре от авангарда ассасинов отделились два всадника и галопом поскакали ко мне. Я ждал любого развития событий и приготовился к ментальному удару. Однако воины не проявляли агрессии и даже не вынули сабель из ножен.

– Кто ты такой и зачем сюда прискакал? – грозно насупив брови, спросил один из ассасинов.

– Я князь хуманов Ингар, и мне нужно поговорить с вашим командиром, – представился я.

– Князь Ингар? Но вы же погибли, – произнёс второй воин, вылупив на меня глаза.

– Как видишь, я жив.

– Сиятельный, я очень рад, что вы живы! Прошу ехать за нами, халиф Саадин будет рад увидеть вас живым и в полном здравии, – приложив руку к сердцу, ответил воин.

Я пришпорил коня и рысью поскакал вперёд, а арбы поехали следом. Мои чувства были обострены до предела, и я сумел разобрать слова тихого разговора у себя за спиной:

– Ты чего это распинаешься перед этим хуманом, словно он император?

– Дурак, это князь Ингар, повелитель драконов и друг Саадина. Если он разозлится, то прихлопнет нас как мух. Мага такой силы на Геоне нет.

– Но я слышал, что он погиб.

– Как видишь, он жив и здоров, такого мага убить не так-то просто, если вообще возможно.

Подслушанный разговор подсказал мне манеру поведения и предопределил дальнейшие действия. Вскоре мы подъехали к авангарду арбов, и нас пропустили к группе командиров в глубине строя. Я сразу узнал воинов личной охраны халифа, среди которых на чёрном коне возвышалась фигура повелителя правоверных, и молча стал дожидаться, когда меня узнают.

– Хуман, почему ты молчишь, словно немой? Может, у тебя язык… – возмутился моим молчанием халиф. Однако через секунду глаза у Саадина вылезли на лоб, и он прохрипел: – Князь Ингар?

– Да, это я. Саадин, неужели я так сильно изменился, что меня невозможно узнать?

– Нет, но Акаир сказал, что ты погиб!

– Слухи о моей смерти сильно преувеличены, хотя я сделал всё, чтобы они походили на правду. Жалко, что ты меня сразу узнал, а то я надеялся стать богатым – есть у нас такая примета.

– Слава Всевышнему, что ты жив. Расскажи, где ты пропадал все эти месяцы и что с тобой произошло.

– Об этом потом. Сейчас я приехал выяснить один вопрос. Однако я не знаю, можно ли его тебе задать.

– Ингар, ты меня удивляешь, я всегда готов ответить на любые твои вопросы!

– Саадин, вопрос у меня всего один, он довольно щекотливый, но мне нужен на него откровенный ответ. Ты всё ещё мой союзник или нет?

– Ингар, как ты можешь сомневаться в моей верности нашему договору? Конечно же мы союзники, и я готов выполнить свой долг по первому требованию!

– Я очень рад тому, что ты верен нашему договору, но есть одна маленькая проблема. Армия таргов, с которыми ты собрался сражаться, – моя. Я узнал, что ассасины вместе с имперцами обороняют Латр, и отвёл свои войска, чтобы выяснить, с кем ты, халиф, прежде чем вступить в бой.

На Саадина стало страшно смотреть, и я реально боялся, что его хватит кондрашка, настолько его удивили мои слова. Наконец он преодолел своё замешательство и заговорил:

– Ингар, я не знал, что армия таргов находится под твоим командованием. Я вступил в союз с Титом Флавием и чинсу против нелюдей, которые начали войну, чтобы уничтожить род человеческий, а не против тебя.

– Ну, это вы загнули! С какой стати я стану уничтожать род человеческий, к которому сам принадлежу. Мне кажется, что имперцы тебя просто обманули. Ты в курсе того, что произошло с магической академией и Верховным магом Агрипой?

– Мне неизвестны все подробности, но Валор меня убеждал, что тарги напали на академию и нанесли некоторый урон зарядной станции камней Силы, но были отбиты боевыми магами с большими потерями для зеленорожих. Мне рассказали, что Агрипа был ранен во время штурма, но сейчас он поправился и лично руководит восстановлением зарядной машины, мобилизовав все ресурсы империи. Если верить Валору, то зарядная станция войдёт в строй в течение ближайших двух месяцев, но тарги, воспользовавшись удобным моментом, напали на Арис и Латр и режут всех подряд, не щадя ни женщин, ни детей. Имперцы за моё согласие вступить с ними в союз отдали халифату половину Мэлора и двенадцать метателей файерболов, правда, с разряженными камнями Силы. Я не очень-то верю в россказни про диких таргов, но решил поддержать людей в войне против нелюдей. Тем более меня убедили, что тарги напали на империю, чтобы уничтожить весь человеческий род и захватить власть на Таноле, а командует таргами взбесившийся шак Арданай.

– Имперские маги умеют пудрить мозги своим оппонентам. Они, конечно, тебя обманули, но мешали ложь с полуправдой, поэтому ты им и поверил, однако дела обстоят совсем по-другому. Ты знаешь, что я улетел в Чинсу, чтобы выручить из плена дроу и посольство гвельфов, предательски захваченное императором Сы Шао-каном. Моя миссия в Чинсу удалась только наполовину, и часть пленников мне удалось отбить. Однако большинство пленных дроу увели в магическую академию, чтобы зарезать на алтаре машины смерти. Времени у меня было в обрез, и я решил сдаться имперцам в плен под видом наездника дракона, сбитого магами в бою. Чтобы всё выглядело правдоподобно, я приказал Акаиру распустить слух о том, что я погиб, а сам сделал вид, что меня подбили из метателя, и взорвал сердце дракона, когда тот притворно упал на землю. Однако не всё прошло гладко, и магам удалось убить моего Тузика, который закрыл меня своим телом от файербола, когда я запутался в привязных ремнях. В дальнейшем мой план сработал на все сто. Имперцы отвезли меня в академию, где я взорвал машину смерти и разрушил башню академии, а затем казнил Агрипу, оторвав ему голову. После разрушения академии мне удалось вместе с отрядом таргов отбить пленных дроу. Основная цель моей экспедиции была выполнена, и мы решил идти на прорыв в сторону Мэлора, чтобы соединиться с твоими войсками. Да, чуть не забыл, перед тем как сдаться в плен, я разгромил два имперских легиона, которые шли на выручку гарнизону Мэлора, так что и здесь тебя обманули. Мэлор через несколько дней и так бы сдался на твою милость, а метатели файерболов без заряженных камней Силы – кусок бесполезного железа. Тит Флавий прекрасно знает о том, что мы не собираемся штурмовать Латр, нам нужно просто обезопасить себя от преследования, когда по дороге в Мэлор будет идти колонна дроу с женщинами и детьми. Тебя и твоих воинов имперцы отправили на бойню, зная, что наши метатели – с полным боекомплектом и мало кто из твоих ассасинов выживет. После того как я покрошил бы тебя в мелкую капусту, легионеры просто ушли бы в город, а мои ослабленные войска однозначно не пошли бы на опасный штурм. Имперцы этой битвой хотели убить сразу двух зайцев – уничтожить армию халифата и ослабить таргов, чтобы выиграть время. Вот такую судьбу на самом деле планировал для нас Тит Флавий.

Саадин выслушал мою брехню с широко открытым ртом, и до него, кажется, стало доходить, что такое развитие событий очень похоже на правду. Осознание того, что имперцы его реально подставили, разозлило халифа не на шутку, и он процедил сквозь стиснутые зубы:

– Я посажу эту тварь на кол! Никто не может так обходиться с повелителем правоверных. Я сожгу Латр дотла и вырежу даже кошек и собак!

– Ну вот и ты туда же. Я же говорил, что не собираюсь уничтожать род человеческий из-за пары придурков. Саадин, умерь свой пыл и выслушай меня! Сейчас мы вернёмся к мосту через реку Нерей и вырежем чёрных монахов Сы Шао-кана, а затем тарги вернутся к себе в Тарганию, а мы с тобой направимся в Мэлор и вышвырнем из города имперцев. Мне необходимо как можно быстрее вернуться домой к жене, которая уже должна родить мне сына и дочь. Кстати, у тебя есть почтовая птица, чтобы дать весточку в халифат, а то Викана, наверное, с ума сошла, считая меня мёртвым.

– Ингар, мои птицы сдохли позавчера от какой-то болезни. Теперь я знаю, что это имперцы их отравили, чтобы я не смог связаться со своими людьми. Ингар, Всевышний послал тебя мне во спасение. Я теперь твой вечный должник и должен тебе уже две свои жизни!

В этот момент к халифу подошёл воин охраны и доложил, что прибыл Защитник веры Валор и требует срочной встречи с Саадином. Халиф посмотрел на меня и спросил:

– Ингар, что будем делать?

– Зови этого напыщенного мерзавца, наша встреча будет для него большим сюрпризом, – ответил я.

Через пару минут охрана халифа привела Валора, надменно восседающего на коне, в сопровождении двух преторианцев под светлые очи Саадина. Спеси имперцу было не занимать, и он вместо того, чтобы поздороваться, сразу набросился на халифа с обвинениями:

– Саадин, почему вы не ударили в тыл таргам, пока они не заняли оборону на холме? Как теперь прикажешь их оттуда выковыривать?

От такого наскока халиф, уже накрученный мною до белого каления, остолбенел и схватился за рукоятку сабли. Но Защитник веры, похоже, совсем потерял чувство меры или понадеялся на магические амулеты, которыми был увешан, как стареющая примадонна на фотосессии. Валор нужен был мне живым в качестве источника ценной информации, поэтому я вмешался в обострившуюся ситуацию, грозившую перейти в побоище.

– Ваше могущество! – громко крикнул я. – У меня послание от Верховного мага Агрипы, которое я должен передать вам лично в руки.

Моя психологическая ловушка сработала, и имперец потерял концентрацию.

– Давай сюда! – ответил маг и протянул ко мне руку.

Я схватил его руку и врезал ему в ухо, стараясь не прибить до смерти столь ценного языка. Валор вылетел из седла и едва не свалился с лошади, но я попридержал имперца, чтобы он, не дай бог, не сломал себе шею. Пока я разбирался с Валором, охрана Саадина разоружила преторианцев и спеленала их, как младенцев. Всё произошло в считаные мгновения, халиф даже не успел вынуть из ножен свою саблю. Я соскочил с коня и срезал висящие на шее Валора магические амулеты, а затем приказал охранникам раздеть пленника догола, пока он не пришёл в сознание.

– Ингар, зачем ты вмешался? – удивлённо спросил халиф. – Я и сам бы прирезал имперскую собаку!

– Саадин, я не ожидал от тебя таких необдуманных поступков. Зачем ты схватился за оружие? Валор – имперский маг и обвешан амулетами, как дикарь бусами. Если бы ты достал свою саблю, то он всех угрохал бы за секунду. Мне его магия – как зоргу укус комара, а вас он убил бы наверняка. Времени на тщательный обыск у нас нет, а мне неизвестно, какие ещё сюрпризы зашиты у Валора в одежде, поэтому пусть пока побегает голым, – ответил я халифу.

– Это значит, что я тебе уже третью жизнь должен?

– Саадин, мы же друзья, и какие могут быть между нами счёты, бабами потом отдашь! – рассмеялся я.

Халиф, оценив мою шутку, тоже рассмеялся и ответил в том же ключе:

– Ингар, я слов на ветер не бросаю. Как только прибудем в халифат, готовься принимать гарем из пятидесяти самых красивых невольниц!

Это заявление Саадина мгновенно испортило моё весёлое настроение.

– Ты что, охренел? Викана меня за этот гарем сразу кастрирует и на кол посадит! Не вздумай! – испуганно заявил я.

– Ну, это уже твои проблемы. Слово вылетело, не поймаешь, а я своё слово держу! – заржал как лошадь халиф.

Хотя эти слова Саадина были сказаны в шутку, но я сразу понял, что у меня появилась очередная проблема с женским полом. По большому счёту, я могу и не дожить до встречи с Виканой, потому что меня зарежет ревнивая Эланриль, назначившая князя Ингара в будущие супруги. Хотя я и не давал принцессе никаких надежд и обещаний, но гарема она мне точно не простит. Отгоняя от себя эти невесёлые мысли, я едва не прозевал ауры двух магических амулетов, которые были зашиты под кожу в предплечьях Валора. Резонно решив, что под кожу прячут что-то особо важное, я вогнал имперца в глубокий гипнотический сон, а затем вырезал амулеты из-под кожи мага его же кинжалом.

На вид амулеты оказались очень похожи на древние золотые монеты, а не на изделия современных магов, и с наскока понять, для чего они предназначены, было невозможно. Времени на изучение магических девайсов не было, и я просто разрядил камни Силы, которые питали их магическую начинку, после чего ссыпал всё в седельную сумку и оставил до лучших времён. Валор больше не представлял видимой угрозы, но я всё-таки приказал упаковать мага в попону, заткнуть ему рот и связать как следует. Пока я занимался магом, Саадин с любопытством следил за моими манипуляциями, а потом вопросы посыпались как из рога изобилия. Чтобы не пускаться в пространное словоблудие, я на все вопросы давал стандартный ответ, что сам ещё не разобрался, потому что на изучение трофеев нужно время. Отбившись от любопытства Саадина, я перешёл к более насущным проблемам, так как всю ответственность халиф возложил на мои плечи.

Первым делом я приказал отпустить преторианцев к Титу Флавию с известием, что войска Саадина переходят на сторону князя Ингара, который командует армией таргов, и что побоище откладывается, и люлей ему навешают немного позднее. Чтобы между нами не было кровавых недоразумений, я предложил легату дождаться вызова на переговоры за стенами Латра.

Преторианцы во весь опор умчались с докладом к Флавию, а мы с Саадином стали ждать результатов нашего предложения. Долго маяться нам не пришлось, через полчаса имперские легионы начали покидать свои позиции и уходить в Латр. Удовлетворившись увиденным, я послал гонца к Арданаю с сообщением, что войска Саадина перешли на нашу сторону и бойни не будет. Адское напряжение спало, и я позволил себе немного расслабиться.

Пыльная дорога быстро уходила под копыта моего коня, и из-за поворота уже показалась водная гладь реки, через которую была перекинута арка моста. Пехота чинсу заняла оборону в предмостных укреплениях и не ожидала нападения ассасинов. Кажется, наш план удался и чинсу ещё не в курсе перехода Саадина на нашу сторону. Час назад мы с халифом отправили к командиру узкоглазых гонца с посланием, в котором говорилось, что тарги под Латром разбиты и ассасины скоро прибудут к мосту, чтобы не дать остаткам зеленорожих переправиться через реку. Известия о победе расслабило воинов-чинсу, и появление воинов Аллаха не вызвало никаких подозрений. По всей видимости, Тит Флавий решил не осложнять себе жизнь и не уведомил союзника о произошедших переменах.

Удар конной лавы был страшен, и через полчаса всё было кончено. Ассасины изрубили в капусту не ожидающих нападения чинсу, и убежать в лес смогли не более полусотни чёрных монахов, которых в полуторатысячной армии Поднебесной империи оказалось всего две сотни. Однако элитные воины даже в такой ситуации не потеряли самообладания и дорого продали свои жизни, убив и ранив около двухсот ассасинов. Побоище закончилось настолько быстро, что мне не удалось поучаствовать в схватке, и я очередной раз не замарал свои руки в крови, чему был несказанно рад.

Под вечер к реке подошли отряды Арданая, и на обоих берегах зажглись сотни костров, у которых расположилась на отдых моя армия. Такого количества воинов под моей командой никогда не было, и я немного трусил, сомневаясь в своих талантах полководца. Однако отступать было некуда, и мне пришлось с головой окунуться в водоворот новых обязанностей. Первым делом я отправил отряд Милорна в лагерь на болоте, приказав привести всех дроу к мосту, не ввязываясь в бои с разбежавшимися по лесу чёрными монахами. Седой эльф, кажется, проникся моими словами, и дроу растворились в темноте наступившей ночи.

Сумасшедший день подошёл к концу, и к полуночи мы определились с планами на завтрашние переговоры с Титом Флавием. Свои предложения мы зафиксировали на бумаге и отправили к имперцам гонца, несмотря на то что уже наступила ночь. После завершения экстренных дел я сразу завалился спать, отложив более мелкие вопросы до завтра.

Глава 2

Переговоры провалились

Ночь я провёл в шатре, ранее принадлежавшем генералу армии чинсу, которого в скоротечной схватке у моста лично зарубил Саадин. Конечно, следовало захватить генерала в плен, но тот оказался слишком шустрым и сумел убить двух охранников халифа. Саадин сильно расстроился по этому поводу, и я не успел спасти жизнь отважному вояке.

«Как хорошо быть генералом, как хорошо быть генералом…» – крутилась в голове старая земная песенка, пока я блаженствовал на мягких подушках.

«Однако делу время, а потехе час», – подумал я и потянулся.

Долго валяться в постели мне не позволял мой нынешний статус, и я, вздохнув, с сожалением скинул с себя одеяло и в одних подштанниках вышел из шатра. Ко мне сразу же подбежал Улухай, назначенный Арданаем моим личным телохранителем. Я поздоровался с таргом, и мы пошли купаться к мосту. Правда, плавал в реке я один, а Улухай сидел на берегу и бдительно охранял моё бесценное тело. После водных процедур моё величество соизволило завтракать, а затем я у себя в шатре выслушивал доклады подчинённых. Разведчики за ночь прочесали всю округу и не обнаружили поблизости даже следов противника. Разрабатывать стратегические планы до переговоров с имперцами было бессмысленно, и я стал дожидаться ответа от Тита Флавия. Наш гонец вернулся от имперцев около полудня и доложил, что Флавий готов к переговорам. Я прочитал послание легата и приказал подавать обед, потому что отправляться голодным на встречу не собирался.

Праздник обжорства закончился только часа через полтора, когда моё брюхо оказалось набитым под завязку. Передохнув ещё с полчасика, я, горестно вздыхая, с трудом влез на лошадь и во главе отряда из сотни воинов поскакал в сторону Латра, обдумывая план переговоров. Всем известна простая истина, что встречают по одёжке, а провожают по уму, поэтому для поднятия собственного статуса я приказал, чтобы мой эскорт состоял из пятидесяти таргов и стольких же ассасинов. Арданай с Саадином решили перещеголять друг друга и выделили мне по десятку воинов из личной охраны, а остальных отобрали среди лучших бойцов, которые только одним своим видом внушали уважение. Отряд таргов состоял только из мордоворотов под два с половиной метра ростом, а на злобных рожах ассасинов халифа было написано, что они по приказу зарежут даже родную мать. С такой охраной можно было отправляться даже на переговоры с самим дьяволом, я и сам слегка побаивался банды головорезов, скакавшей за моей спиной.

Переговоры с Титом Флавием были назначены на холме, с которого мы с Арданаем осматривали поле боя перед Латром, и дорога была знакомой. Я опасался, что имперцы могут выкинуть какой-нибудь фортель, и захватил с собой метатель, но мои страхи не оправдались. Возле холма нас уже поджидала сотня преторианцев Тита Флавия, на которых мой эскорт явно произвёл впечатление, и имперцы, кажется, струхнули. По всей видимости, моральный дух имперских легионов опустился уже ниже плинтуса, и особого желания умирать за империю я в глазах преторианцев не заметил. Эти наблюдения согрели мне душу, и я в сопровождении двух воинов поднялся на холм. Имперцы основательно подготовились к переговорам – на вершине холма уже стоял стол и два кресла, в одном из которых сидел легат.

Я спешился, уселся в кресло напротив главнокомандующего имперцев и молча стал рассматривать лицо Тита Флавия. Грозный вид маститого полководца сбил меня с мысли, и в воздухе повисла неловкая пауза. Почему-то все домашние заготовки сразу вылетели из головы, и я неожиданно для себя сказал:

– Легат, ваш сын Луций был очень похож на вас.

Глаза имперца мгновенно вспыхнули, и он, вцепившись в подлокотники кресла, спросил трясущимися от возбуждения губами:

– Хуман, что тебе известно о моём сыне?!

Эта грубая реплика сразу привела меня в чувство, и я взял свои эмоции под контроль.

– Прошу извинить меня за то, что я сразу не представился, а завёл разговор о вашем сыне, просто меня поразило ваше сходство. Я князь Ингар, главнокомандующий армией таргов и союзными войсками халифа Саадина, – представился я и сразу продолжил: – Мне неизвестна до конца судьба вашего сына, но он, скорее всего, погиб на Таноле вовремя катастрофы. Как это произошло, я не видел, но точно знаю, что Луций был на острове в это время. Мне самому чудом удалось спастись с горсткой моих воинов, но я думаю, что после взрыва на Таноле никто не выжил.

– Князь, откуда вы знаете моего сына? – перешёл на официальный тон легат.

– Я взял Луция в плен на Теребе, после того как захватил его корабли. Ваш сын находился в бухте Плача на Таноле, куда он был препровождён на моей эскадре в качестве пленника. Я собирался обменять его на переговорах с Меранской империей, но катастрофа нарушила эти планы. Легат, я приношу вам свои соболезнования.

После моих слов Тит Флавий сразу осунулся и, как мне показалось, постарел на пару десятков лет. Напротив меня сидел уже не могучий воин, умудрённый опытом десятков сражений, а раздавленный горем старик с изборождённым морщинами лицом. Однако легат быстро сумел взять себя в руки и, выпрямив сгорбленную спину, заговорил:

– Князь, давайте оставим в стороне мои семейные проблемы и перейдём к сути переговоров. Я надеюсь, что вы попросили меня о встрече по более важным вопросам, нежели гибель одного из воинов империи.

– Вы абсолютно правы, легат, мы должны вместе с вами решить дальнейшую судьбу Меранской империи, а возможно, и всего Геона, – ответил я.

Такого поворота Флавий явно не ожидал и с усмешкой спросил:

– Молодой человек, а не рановато ли вам вершить судьбы Меранской империи и всего Геона? Если вам удалось ценой предательства выиграть всего одну битву, то это не значит, что вам будет везти и дальше. Фортуна – дама ветреная.

– Я вижу, легат, что вы не воспринимаете меня всерьёз и судите обо мне только по внешнему виду. Однако не стоит доверять первому впечатлению, оно часто бывает ошибочным. Мы ведь с вами уже довольно близко знакомы, и я даже ночевал в вашей палатке.