– Там не на что смотреть, Ася. – Темный устало сполз по стене на пол, вытянул ноги и тут же полез в карман за сигаретами. – Царапина в самом прямом смысле. Пуля прошла по касательной. Но можете подуть, чтоб быстрей прошло.

Серый недоверчиво отнял руку от плеча и досадливо сплюнул: действительно, царапина, дырка на рукаве и немножко крови.

– А если бы… если бы ты его убил?! – Боевой запал окончательно сошел на нет, и мой голос срывался на плач.

– Не убил бы. – Прикрыв глаза, Сокол с наслаждением затянулся. К запаху пыли и сырости добавился табачный дым. – Я знал, что делаю.

– Если бы еще я знал, что ты делаешь, – сказал Сережка. В его словах не было злости. Может быть, это шок. А может, он, в отличие от меня, уже начал что-то понимать. – Объяснить не хочешь?

– Позже, – покачал головой колдун.

– Позже, это когда по-настоящему убивать будешь? – Серый присел у противоположной стены.

Ответа он не дождался – у Сокола зазвонил мобильный. Полонез Огинского, красиво и грустно. Кто ставит такие мелодии на входящие?

– Легка на помине.

Он положил телефон со светящимся экраном на землю рядом с собой. Несколько секунд слушал музыку, дирижируя дымящейся сигаретой, а затем включил громкую связь.

– Сокол! – послышался из динамика взволнованный голос Натали. – Сокол, вы где? У вас все в порядке? Уже три часа прошло…

Мне вдруг подумалось, что он сейчас разобьет телефон – вот так ударит кулаком со всего размаха… Но он просто отключил связь, а потом и сам мобильник.

– Надо в милицию позвонить! – осенило меня.

– И дать этим, – Сокол кивнул на двор, – кукол с табельным оружием? Увольте, Анастасия Валерьевна.

– И что предлагаешь? – спросил Сережка.

– Ждать.

– Чего?

Наверное, меньше всего на свете темному сейчас хотелось говорить, но он сделал над собой усилие:

– Возможно, кто-то слышал стрельбу. Возможно, это кого-то заинтересует или встревожит, и сюда придут новые люди, на которых у него не хватит сил.

– Возможно, – усмехнулся Серый. – Но маловероятно. На стрельбу народ не сбегается, а как раз наоборот.

– Значит, будем ждать, пока он отпустит этих.

– А если не отпустит? – Парень начинал терять спокойствие. – Пристрелишь меня, да?

– Как вариант. Или ты сам застрелишься.

Не сдержавшись, я хихикнула. Бред! Вот что было бы самым логичным объяснением сложившейся ситуации. Галлюцинации. Лежу я где-нибудь в комнате с мягкими стенами и пускаю слюни на подушку после дозы галоперидола. А всего этого – грязного сарая, подвывающего в уголке Мишани, Сережки и серьезного брюнета с пистолетом просто нет.

– Насть, – обеспокоенно позвал меня Серый, – иди сюда.

Я послушно уселась рядом.

– Как знал, что не надо тебе ехать.

– Вообще не нужно было ее в это втягивать, – вклинился Сокол.

– А кто втягивал? Я? Ты сам сказал, что лучше у Настюхи пересидеть.

– Не помню, чтобы ты отказывался, – ухмыльнулся колдун. – Я бы сначала подумал, чем это может грозить девушке. Но у меня-то нет привычки прятаться за женскими юбками.

Сергей вскочил на ноги:

– А ну повтори, урод!

Темный лениво погрозил ему пистолетом.

– Не нужно, Сереж. – Не вставая, я погладила парня по ноге. – Он специально тебя злит.

Потому что сам злится из-за Натали.

– Ты же хотел, чтобы он согласился, да, Сокол? Предложил остаться у меня, чтобы присматривать за обоими?

– Браво, Анастасия, – скривился колдун. – Садитесь, пять. И ты сядь, – рыкнул он на Серого. – Не мельтеши.

– Зачем присматривать? – Сережка вернулся на место.

– Он решил, что я заодно с этими, – указала в сторону выхода я.

– А что я должен был подумать? Сидит человек дома, никого не трогает. И его никто не трогает, что, замечу, важней. И тут вдруг появляется девица, к тому же ведьма, и объект выбирается из берлоги на радость светлому воинству. Проверяю девицу – и ничего. Ведьма не ведьма. Не была, не состояла, не замечена. Разве не подозрительно? Пришлось спешно корректировать планы.

– Бедненький, – язвительно пожалела я. – С планами-то не перемудрил?

– Есть немного.

Он отложил в сторону пистолет и достал второй такой же – зажигалку, прикурил и снова спрятал.

– Ты и Мишку подозревал, – догадался Серый, посмотрев на затихшего Фирсова. – Из-за этого ножа, да? Так какого мы сами сюда приперлись, стратег недоделанный?!

– А кто должен был сюда, говоря твоим языком, припереться? – поинтересовался колдун, выдохнув облако дыма. – Я один, если ты не заметил. И это не кино, поддержки с воздуха не будет.

Он откинулся на стену и закрыл глаза.

Сережка ободряюще пожал мою руку и вдруг бросился вперед, подхватил лежавший рядом с отключенным мобильником пистолет и направил его на Сокола.

– Надоело, – выдохнул он тяжело. – Выкладывай.

– Что тебе выложить? – осклабился темный. – Бумажник из кармана?

– Все. С начала и до конца.

– Ну… В начале, как известно, было слово. Или тебе не с этого начала?

– Не с этого. – Серый зло пнул его ногу. – Те, во дворе, что им нужно? Кто их послал? Понятно, что не светлые, – убивать не спешат. Твоя контора? Или еще кто-то?

– Не умеешь ты допросы вести, – сокрушенно покачал головой колдун. – Ладно, давай, я сам.

Он затушил сигарету о пол и не торопясь поднялся. Сергей отступил, но продолжал удерживать мужчину под прицелом.

– Итак, кто там? – Темный указал пальцем себе за спину. – Там люди. Аборигены. В настоящее время они находятся в подчинении у заклинателя, который управляет их действиями. Далее: упомянутый заклинатель не из светлых, как ты догадался, и не из моей конторы. Потому что в твоем случае моя, как ты изволил выразиться, контора солидарна с конкурентами. Слышал о принципе меньшего зла? Так вот, твоя смерть в течение ближайших двенадцати дней будет меньшим злом, Сережа. И единственного, кто решил с этим поспорить, ты сейчас держишь на мушке. Так, может, успокоишься и отдашь игрушку?

– Отдам. Когда все объяснишь. И… ты можешь нормально разговаривать, по-человечески?

– Для тебя все что угодно. Если надо, даже включу в свою речь жаргонизмы и нецензурную лексику.

– Не нарывайся, – пригрозил парень. – Рассказывай. Почему меня хотят убить светлые и кому я нужен живым? И зачем? В этот раз честно.

– Хорошо, – перестал ерничать Сокол. – Но учти, на пальцах всего не объяснишь. Придется верить мне на слово.

Он взглянул на жмущегося к ящикам Михаила, теперь прислушивающегося к нашему разговору, недовольно поморщился, но все же продолжил:

– Началась эта история не с тебя. Тебя тогда даже в проекте не было. Да и меня тоже. Лет пятьдесят назад в нашей организации работал один голландский специалист, Хендрик Ван Дейк. Имя, думаю, не настоящее – Ван Дейков в Нидерландах, как Ивановых на просторах бывшего нерушимого, – но другого, если оно и было, никто не знал. Работал он себе, лишнего внимания не привлекал, звезд с неба не хватал. Выбил, правда, однажды грант на исследование вопросов одержимости, но тогда это никаких подозрений не вызвало. Ван Дейк как раз специализировался на экзорцизме, но не на практике, а в теории. А еще, как потом выяснилось, неплохо владел техникой ментального воздействия. Да и кой-какие таланты в других областях у него имелись. И в один прекрасный день этот талантливый и вовремя не оцененный господин разнес в пух и прах хранилище конкурирующей фирмы, в котором на тот момент сберегалась одна занимательная штука, этакий аналог кольца всевластия. Ну, не то чтобы совсем уж всевластия, но достаточно мощный артефакт, энергию которого Ван Дейк всосал. Не знаю, о чем он думал, когда это делал. Может, действительно хотел стать властелином мира, может, крыша поехала – в здравом уме на такое никто не решится. Это… Сложно объяснять, но работа с артефактами сильно отражается на людях, а сделать то, что сделал Ван Дейк, – в каком-то смысле то же самое, что покончить с собой особо изощренным способом. Личность человека претерпевает настолько сильные изменения, что… Ладно, черт с ним. В общем, то ли он изначально был чокнутый, то ли тронулся после того, как взломал артефакт, но полученной силы ему оказалось мало, и он выкачал недостающую из своих же ассистентов. Подчистую. Полностью выпил. Убил пять человек.

– Да понял я, понял, – махнул пистолетом Сережка.

– Слава богу, – выдохнул колдун. – А то я рассказываю тут сказки, рассказываю… Ты бы хоть кивал.

– Продолжай.

– Продолжаю. Только пушкой не маши, нервирует. Итак, когда Ван Дейк разошелся не на шутку, обе конторы объединились и объявили на него охоту. Кому нужен полоумный маг девяностого левела? Нашли его быстро и так же быстро прихлопнули. Списали успех на удачу и объединенную мощь. Только старик – а он был уже старик – оказался не так прост. Он заранее просчитал вероятное развитие событий и позаботился о том, чтобы его дух не устремился к свету в конце тоннеля, а подзадержался у границ тварного мира. А еще он приготовил своей душе новое вместилище.

– Вместилище? – одновременно переспросили мы с Серым.

– Да. Выбрал молодого парня из числа своих бывших коллег, открыл астральные каналы в его тело… Потом нашли дневник голландца, немного разобрались с механизмом. Он же занимался одержимостью, помните? Вот и придумал такую штуку. Но старикану снова не повезло. Полноценное вселение требовало проведения специального ритуала, а для этого нужны были помощники. Ван Дейк сумел установить контакт с несколькими старыми друзьями, но накануне решающего события у одного из них сдали нервы, и он пришел к стражам дня. Да, это полуофициальное название, кстати. А то мы все светлые да светлые…

– А официальное какое? – заинтересовался Сережка.

– Лысого встретишь, спросишь.

– А темные, значит, стражи ночи? – предположила я.

– Мы вообще не стражи, – передернул плечами Сокол, но названия своей конторы, ни официального, ни полуофициального, не сказал. – Дальше рассказывать? Так вот, пришел он к светлым, выдал все, и те, естественно, решили сорвать обряд. Ван Дейк еще при жизни с катушек съехал, а каким он стал после того, как немножко умер, даже предположить страшно. И в день проведения ритуала усиленная бригада воинов-пилигримов накрыла всю компанию и освободила несчастного юношу, чье тело предназначалось голландцу. Светлые выходят на поклон, бурные аплодисменты, занавес… Только получилось все совсем не так. Парня освободили, но каналы остались открыты, и несмотря на то, что ритуал не был проведен, после дня дарения дух Ван Дейка получил доступ к телу… в тело, в смысле. Вжиться он не мог, но на какое-то время подчинил себе хозяина. Устроил ряд шумных диверсий… Если коротко – перебил кучу народа и разрушил несколько зданий. Носителя локализовали, но изгнать дух не удалось. Лучшие спецы светлых оказались бессильны, наши, к которым обратились за помощью, тоже. Меньше чем за месяц Ван Дейк свел с ума хозяина тела, выпил его энергию и просто ушел. А потом история повторилась. С тех пор как голландец лишился тела, он предпринял восемь попыток заполучить новое. Но и наши и конкуренты уже были начеку. Мало того что ритуал требовал определенных условий, вроде благоприятного расположения светил и специфического сочетания дат, так и старик оказался слишком предсказуем: всегда выбирал мужчину, молодого, привлекательного – наверное, страдал от каких-то еще прижизненных комплексов – и непременно обладающего даром и способностями в области телепатии. Во времена Ван Дейка генетика была еще не настолько развита, но о том, что тело играет немаловажную роль в управлении силой, догадывались задолго до этого. В общем зная требования к вместилищу и держа это дело под контролем… более или менее под контролем, долгие годы удавалось не допустить возвращение Ван Дейка. Не то чтобы старик представлял собой вселенское зло, но все-таки зло. А вместилища после третьей попытки решено было уничтожать.

Колдун выдержал долгую паузу, давая нам возможность осмыслить услышанное.

– Хочешь сказать… – Сережка задумчиво почесал лоб пистолетом и выпалил: – Врешь!

Темный пожал плечами.

– Врешь, – повторил Серый. – Сам же прокололся. Наличие дара, телепатия… Я не из этих ваших.

– Не из наших, это точно, – усмехнулся Сокол. – Иначе от тебя давным-давно избавились бы. Видимо, голландец сделал выводы из прошлого опыта и решил использовать невыявленного одаренного. Если бы не та авария, на тебя вряд ли вышли бы.

– Невыявленного?

– Невыявленного, необученного. Но способности у тебя есть, в том числе и к телепатии. Можно сделать специальные тесты, а можно просто мозги включить. Мозги, я подозреваю, у тебя тоже есть. Вспоминай. Проявляется это, как правило, уже в детстве. Захотел ты, к примеру, чтобы тебе на день рождения подарили велосипед. Очень захотел. Думал об этом и день и ночь, ныл мысленно: «Ну купите мне велосипед, ну купите…» И в положенный день получаешь не конструктор, не ролики, а именно велосипед. Было такое?

Парень задумался, а темный тем временем продолжал:

– Или в школе. На уроке сидишь, знаешь, что задание не сделал или стих не выучил, и начинаешь про себя молить: «Только не меня, только не меня». Вызвали к доске хоть раз? Или… Тьфу ты! – Он махнул рукой. – Да мало ли что еще? Женщины часто отказывают?

«Никогда», – мысленно ответила я за Серого.

– Может, погуляем?

– Давай. А куда пойдем?

– Не знаю. Туда, где народу поменьше.

– Если хочешь, можно ко мне…

– Ладно. Предположим, – кивнул Сергей. – Но как этот твой голландец меня нашел? Как это связано с аварией? Откуда обо всем знают светлые? Ты? Кто управляет этими, во дворе?

– И еще два десятка вопросов, на которые я сейчас отвечать не настроен, – хмуро прервал его Сокол. – А кто удерживает людей, вообще не знаю. Ван Дейк умеет взаимодействовать с живыми: ищет медиумов, способных услышать, насылает сны. Кого-то прельщает обещаниями поделиться силой, кого-то использует вслепую.

– Но почему…

– Хватит. Потом поговорим… если выберемся.

– Нет. – Серый снова навел на него пистолет. – Сейчас.

– Сейчас? – раздраженно ощерился Сокол. – Типа, ты крутой мужик с пушкой, а я, значит, боюсь-боюсь и все тебе выкладываю?

– А что, не боишься?

– Нет. – Колдун достал из кармана помятую пачку, вытащил сигарету. – И у меня на это две причины.

Он вдруг подался вперед, одной рукой перехватил и вывернул Сережкину руку с оружием, а второй легко, как отбирают игрушку у ребенка, вырвал пистолет. Отшагнул было назад, но не сдержался и ударил ошеломленного парня кулаком под дых. Серый согнулся пополам от боли.

– Это первая, – зло бросил колдун. Поднес ствол к сигарете, и вместо выстрела из дула вырвался огненный язычок. – А это вторая.

Я бросилась к Сережке, а темный стоял в сторонке, раз за разом жадно затягиваясь и выпуская дым из хищно раздувающихся ноздрей.

– Дурак, – процедил он, взглянув на опершегося на мое плечо парня. – У зажигалки цельный корпус, и по весу она легче. Как можно перепутать?

– Как будто я настоящее оружие в руках держал, – зло пробурчал Сергей.

– Тем более дурак. Не берись за то, в чем не разбираешься.

Он снова уселся на пол, а мы – на свое место у противоположной стены. Несколько минут сверлили друг друга взглядами и молчали, потом одновременно, и он и мы вдруг обернулись к притаившемуся в уголке Фирсову, который сидел ни жив ни мертв, и опять уставились друг на друга. Вопросов было хоть отбавляй, но Серый заговаривать с колдуном уже не решался.

– А вы? – отважилась я. – Почему вы нам помогаете?

– Вам? – переспросил он насмешливо.

– Сереже. Если и ваши и светлые считают, что достаточно уничтожить вместилище, чтобы избавиться от проблемы, почему вы так и не поступите? Значит, вы не согласны с таким… решением, да?

Вспомнилось, о чем он говорил с Натали до того, как начал цитировать Лермонтова, о том, что его не устраивает существующая система. Получается, он пошел против этой системы, чтобы помочь совершенно незнакомому человеку?

– Ася, выгляните во двор, – предложил он мне вместо ответа.

– Зачем? – насторожился Серый, сжав мою руку.

– Затем, что если я действительно добрый волшебник, там должен стоять голубой вертолет, груженный мороженым. На нем и улетели бы. Нет? Тогда не стройте пустых иллюзий и не слишком уповайте на мою доброту. Смерть вашего приятеля не входит в мои планы, но и возвращение Ван Дейка – тоже. Поэтому, если ничего из задуманного мной не выгорит, я сам его пристрелю. И если он не законченный идиот, успеет поблагодарить меня перед этим.

– А что вы задумали? И зачем вам…

– Потом. Все потом.

– А что же сейчас?

– Я уже сказал – ждать.

Сноски

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.