- Не ты первый, - меланхолично заметил Аякс Гермогенович. - Это была летающая тарелка?
      - Нет! - сияя от счастья, хрипло зашептал Жмуркин. - Не тарелка! Скорее, стакан, бидон, термос, но только не тарелка!
      Аякс Гермогенович покачал головой:
      - Только летающих стаканов нам и не хватало!
      Окуляров взял приятеля под руку и медленно повел его по тротуару в сторону городского парка с красивым и скромным названием "Липки".
      - Ты сам увидишь мой рисунок, а может быть, и НЛО, если он только снова покажется. Я сделал запись в "Журнале наблюдений" и нарисовал Объект. Жмуркин не обижался на недоверчивость Окулярова, понимая всю исключительность своего сообщения. - И ты знаешь, Аякс Гермогенович, НЛО управляется живым существом!
      Окуляров вопросительно приподнял густые черные брови и уставился на Георгия Александрвоича.
      - Да-да, управляем! - повторил Жмуркин и потянул Окулярова к уютной скамье в глубине парка. - На его борту находится гуманоид!
      - Даже так? А почему не два, не три, не четыре гуманоида?
      - Я видел только одного. Объект крайне мал, чтобы вместить еще кого-нибудь.
      Окуляров, услышав эти слова, снисходительно улыбнулся:
      - Тем более, мой друг, ты мог ошибиться. Крошечный НЛО - это нелепица! Где размещать в нем приборы, питание, другие необходимые для длительного полета вещи? Или ты считаешь, что гуманоиды могут обходиться без них?
      Задав ехидный вопрос, Аякс Гермогенович терпеливо стал дожидаться ответа. И он не замедлил последовать:
      - А почему бы и нет?
      Теперь Жмуркин смотрел на Окулярова чуть хитровато прищурившись, а тот, сердито вдруг засопев, заерзал на скамейке.
      - Ну, знаешь, Георгий Александрович... Без еды, без приборов, без оружия... Кто отважится на такое путешествие?
      - Из людей никто, - охотно согласился Жмуркин, - но гуманоиды...
      - Да нет никаких гуманоидов! - вспылил вдруг Аякс Гермогенович. Гуманоиды - плод досужей фантазии писателей-фантастов! Бред! Мистика! Ну, сам скажи: кто их видел?
      - Я, - скромно и тихо ответил Георгий Александрович, - целый час тебе об этом толкую и все без толку!
      Жмуркин схватил валявшуюся под скамейкой сухую палочку и принялся чертить ею на парковой дорожке изображение НЛО. Но на асфальте, которым была покрыта дорожка, никаких следов от палочки не оставалось. Тем не менее Георгий Александрович терпеливо скреб асфальт, а Окуляров так же терпеливо наблюдал за его манипуляциями. Наконец Жмуркин закончил свой сизифов труд и, выпрямляясь, спросил Аякса Гермогеновича:
      - Теперь тебе понятно?
      - Не все, - признался Окуляров, - многое осталось неясным.
      Он помолчал, потом развел руками и добавил удрученно:
      - А если быть до конца честным, то я ничего не понял!
      Аякс Гермогенович нагнулся над невидимым чертежом и, ткнув в него пальцем, спросил:
      - Вот это, например, что за метла?
      Жмуркин не удержался и засмеялся:
      - Ну, Аякс Гермогенович, ты и шутник! Разве это - метла? Это - антенна!
      И он еще раз изобразил палочкой на асфальте любимое помело Бабы Яги.
      - Примитивная радиоантенна... А я принял ее за метлу... - смущенно сказал Окуляров и покраснел как морковка.
      - Бывает! - снисходительно произнес Георгий Александрович и похлопал приятеля по колену. - Я сам часто вижу одно, а принимаю его за другое!
      - А почему антенна торчит вниз, а не вверх? - полюбопытствовал Окуляров снова.
      Жмуркин пожал плечами:
      - Это для меня самого загадка. И НЛО летел как-то странно - торчком... Скорее всего у НИХ все не так, как у нас, устроено.
      Такой ответ не удовлетворил Аякса Гермогеновича:
      - У НИХ ТАМ действительно все может быть по-другому. Но у НИХ ЗДЕСЬ должно быть все, как у нас.
      И он добавил чуть грубовато:
      - Иначе расшибутся в лепешку.
      Пока друзья говорили и спорили, в парке стало темнеть. Пожилые люди начали расходиться по домам, спеша к вечерней усладе жизни - телевизору. На смену им в аллеи хлынула молодежи.
      - Кажется, нам пора, - спохватился первым Аякс Гермогенович, - помоложе нас пришли звездочеты, - и он кивнул на усевшихся от них неподалеку двух молодых людей в одинаковых майках.
      - Встретимся в моей обсерватории? - спросил Жмуркин, поднимаясь вслед за Окуляровым со скамьи.
      - Завтра в двадцать ноль-ноль. Предупрежу своих - и я твой до утра!
      Они вышли вместе из парка и там у ворот простились.
      Глава восьмая
      Оставим же, дорогой читатель, на время наших астрономов-любителей, и вернемся в Апалиху. Тем более, что ни четвертого, ни пятого июня НЛО не появлялся больше вблизи от жмуркинской обсерватории.
      Встречать гостей на железнодорожную станцию отправились бабушка, Маришка и Дружок. Дедушку они не взяли с собой, так как после знакомства с Бабой Ягой он плоховато себя чувствовал, а в лес, пусть и неподалеку, и вовсе боялся ходить. Он и бабушку с Маришкой сначала не хотел пускать на станцию, но потом все-таки согласился.
      - Ты что, Петр Васильевич, - сказала ему бабушка, - к нам гости едут, а мы встречать не придем? Да делали мы так хоть раз?!
      - Не делали, - развел руками дедушка, - но и с нечистой силой, вроде бы, не встречались...
      - И не встретимся больше, - заверила его бабушка. - Чего она будет зря на глаза-то лезть? Сказала, что надо - и сгинула.
      Бабушкины слова оказали свое доброе воздействие. Дедушка повеселел, разрешил Маришке идти с бабушкой на станцию, а сам проводил их до калитки.
      - И правда, чего ей зря на глаза лезть? - повторил он бабушкины слова на прощанье. Подумал немного и пожал плечами: - Разве что, напомнить захотят?
      Бабушка улыбнулась и, уже с улицы, сказала:
      - Это дело мы потом обсудим. С гостем твоим, с Иваном Ивановичем!
      - Гвоздиков - мужик толковый, этот присоветует! - обрадовался дедушка и помахал вслед уходящим кепкой: - Ну, до свидания!
      - До свидания! - крикнула ему в ответ Маришка и, взяв бабушку за руку, потянула ее в лес.
      Поезд пришел на станцию вовремя. Машинист весело погудел в гудок и помахал Маришке рукой в окошко.
      Когда состав остановился, дверца одного из вагонов отворилась, и наружу высунулась голова Мити:
      - Бабушка-а-а!.. Маришка-а-а!.. Я зде-е-есь!
      Бабушка радостно ахнула и кинулась к внуку. Маришка хотела последовать за ней, как вдруг увидела, что дверь еще одного из вагонов тоже отворилась, и по ступенькам стал спускаться невысокого роста старичок в белом костюме и белой широкополой шляпе. "Гвоздиков!" - догадалась Маришка и побежала его встречать.
      Дружок, который вначале помчался за бабушкой, метнулся теперь за Маришкой, но быстро растерялся и сел на землю. Оба эти человека были дороги его сердцу, но разорваться на две части он не мог, хотя очень этого сейчас хотел.
      Когда Митя спрыгнул с нижней ступеньки вагона на землю, он сразу же оказался в объятиях у бабушки.
      - Какой большой! - удивлялась она, прижимая к себе внука, совсем-совсем взрослый!
      Спустился на землю и Гвоздиков. Проводница подала ему небольшой чемодан, попрощалась с любезным пассажиром - и поезд отправился дальше. Иван Иванович огляделся по сторонам и недоуменно подумал: "Странно: девочку вижу, мальчика вижу, старушку вижу, собаку какую-то и ту вижу. А друга юности нет! Может быть, заболел Петя? Или телеграмму не получил?"
      Но все его сомнения развеяла подбежавшая к нему Маришка.
      - Вы Гвоздиков? Вы Иван Иванович? Вы дедушкин друг юности? Вы в гости к нему приехали? - затараторила она быстро-быстро.
      Иван Иванович сначала было растерялся, но скоро пришел в себя. "Да это же Маришка, Петина внучка! - догадался он. - Петя писал о ней".
      - Да, я Гвоздиков, - представился он Маришке, - а ты - Маришка? Ну, здравствуй! - и Гвоздиков протянул ей руку.
      - Здравствуйте! - Маришка вложила свою ладошку в ладонь Ивана Ивановича. - С приездом!
      После чего потащила Гвоздикова к тому месту, где стояли Митя и бабушка.
      Дружок радостно взвизгнул и помчался к ним. Наконец-то все собрались вместе, и не нужно рвать себя на части!
      Глава девятая
      Встречать всю ораву дедушка вышел за околицу. Дальше идти он не решался - дальше был лес.
      Приезд гостей так обрадовал Петра Васильевича, что он до позднего вечера даже и не вспомнил о Бабе Яге и ее поручении. Без нее у него нашлось, о чем поговорить с Иваном Ивановичем.
      После ужина - досыта наевшись и досыта наговорившись - гости и хозяева разбрелись кто куда: Маришка повела Митю знакомить со своими друзьями, а дедушка и Иван Иванович вышли посидеть перед домом на скамейке и подышать свежим воздухом.
      - Ты тоже приходи, - пригласил Петр Васильевич бабушку, - секретов у нас нет.
      - Приду, только потом, - пообещала бабушка. И тут она напомнила: - А ты пока посоветуйся с другом...
      Петр Васильевич сначала не понял, о чем это он должен советоваться с Гвоздиковым. Но как только понял, то сразу же вспомнил и Бабу Ягу, и ее предостережение - и ему стало невыносимо грустно.
      - Ну что ж, пойдем посоветуемся... - сказал он другу, надел на голову любимую кепку и вышел из дома первым.
      Гвоздиков, сняв с вешалки свою белую шляпу, поспешил за ним следом.
      Иван Иванович Гвоздиков был очень ученый человек. Он с детства верил в науку и никогда не верил в нечистую силу. Поэтому появление Бабы Яги из Муромской Чащи он сразу же попытался объяснить с научной точки зрения.
      - Что такое "нечистая сила"? - спросил он Петра Васильевича и многозначительно поднял вверх указательный палец.
      Маришкин дедушка посмотрел на палец и, немного подумав, ответил:
      - Сам, что ли, не знаешь... Лешие, русалки, Баба Яга вот...
      Но такой ответ не удовлетворил Гвоздикова. Он опустил руку и сам ответил на свой вопрос:
      - Нечистая сила - это представления многих и многих человеческих поколений о непонятных, странных явлениях природы. Понятно?
      - Понятно, - кивнул дедушка, соглашаясь с приятелем. - Видал я недавно одно такое "представление"... И Дружок наш видал... - Дедушка тяжело вздохнул. - Как только не представился после него - сам не пойму!
      Гвоздиков немного рассердился и поспешил с разъяснением своей идеи:
      - Ты не представление видел! Ты видел материализованное представление! По-видимому, здесь, в ваших краях, эти представления о нечистой силе сконцентрировались наиболее плотно. И им удалось - вот как, этого я и сам не пойму - материализоваться. Теперь понятно, Петь?
      Петр Васильевич поднял грустные глаза на своего ученого друга, и тот сразу понял, что апалихинский старожил не полностью уяснил себе его слова. Но другого ответа у Гвоздикова не было. Повисло минутное молчанье. Наконец, словно очнувшись и выйдя из глубокого раздумья, Петр Васильевич спросил:
      - Ну и что с ними делать? С материализованными-то? А?
      Но Гвоздиков молчал, наука была бессильна пока ответить на этот вопрос.
      - Придется, видно, этих лесорубов искать. - Дедушка снял кепку и положил ее на колени. - А то начнут лес валить, а их и вправду...
      Тут Петр Васильевич внезапно замолчал и закашлялся.
      - Договаривай, коли начал, - хмуро произнес Гвоздиков.
      - И договорю! - рассердился дедушка не известно на кого. - Договорю! Заколдуют их, превратят в какую-нибудь пакость, потом ни один профессор обратно не расколдует. Нужно выручать бедолаг!
      Гвоздиков с ним согласился:
      - Точно, Петь! Позвоним по телефону...
      Договорить до конца он не успел. Петр Васильевич подскочил на скамейке как ошпаренный, кепка его свалилась наземь, но он даже не заметил этого.
      - Ты что?! О тайне великой звонить повсюду собрался?!
      - Не повсюду, а в институт, - обиделся Гвоздиков.
      Но Петр Васильевич снова перебил его:
      - Не нужно, сами справимся! Сами экспедицию соорудим. - Тут он заметил валявшуюся на земле любимую кепку, поднял ее и, стряхивая ладонью пыль, уже тише и спокойнее, сказал: - Только Маришке о том - ни гу-гу! Рано ее в такие дела брать, мала еще.
      На том и порешили.
      Глава десятая
      Сначала все получалось по-дедушкиному: тайком от Маришки заготовили рюкзак с необходимыми вещами и продуктами, выбрали кратчайший маршрут до Муромской Чащи, назначили час отправления в поход... И тут случилось непредвиденное: дедушка заболел. Ночью, накануне путешествия, у Петра Васильевича вдруг поднялась температура, появился сильный кашель, и Гвоздиков с бабушкой сразу поняли, что он в Муромскую Чащу теперь не ходок. Понял это и дедушка. Откашлявшись и тяжело дыша, он тихо и виновато прошептал своему другу на ухо:
      - Прости, Вань... Вот ведь как у нас все вышло... Хотели два добрых дела сделать: людей от Чащи и Чащу от людей спасти, да ни одного не сделали...
      Петр Васильевич уткнулся лицом в подушку, бледной и худой рукой натянул одеяло на себя до самых плеч. Гвоздиков хотел утешить друга и потому сказал бодрым голосом:
      - А я и один справлюсь! Всего-то и дел - лесорубов вернуть!
      Дедушка высвободил лицо из подушки, с трудом повернул его к Ивану Ивановичу:
      - Ты дороги не знаешь...
      - Узнаю!
      -- В трех соснах заблудишься...
      - Не заблужусь, я компас с собою возьму!
      - В озере или в болоте утонешь...
      Гвоздиков хотел было ответить весело и бодро: "Выплыву!", но не успел. В этот момент дверь из соседней комнатки отворилась, и на пороге появилась Маришка.
      - Тебе, дедушка, вредно волноваться, - сказала она строго, - спи, пожалуйста.
      Потом Маришка повернулась к Гвоздикову:
      - И вы, Иван Иванович, тоже спите спокойно. Так и быть, мы вас возьмем с собой.
      Гвоздиков очень удивился:
      - Куда вы меня возьмете?
      - И кто это - "мы"? - добавил дедушка растерянно.
      - Как кто? Мы с ребятами! - Маришка потянулась и, прикрывая рот ладошкой, сладко зевнула.
      - Ох, как спать хочется!.. - сказала она и, догадавшись, что ее до конца так и не поняли, пояснила: - В Муромскую Чащу возьмем, неужели неясно?
      И Маришка бережно, боясь скрипнуть и разбудить уже спящего Митю, затворила за собой дверь.
      Глава одиннадцатая
      Итак одна хитрость не удалась: тайна экспедиции была Маришкой раскрыта. Но Гвоздиков не унывал. Перед самым рассветом, когда петух Королевых еще сладко подремывал на своем насесте, сочиняя во сне новую утреннюю песню, Иван Иванович поднялся с постели, тихо оделся, взял в руки рюкзак и, надевая его на плечи, вышел из дома.
      "Пока Маришка хватится, я уже далеко буду!" - радостно думал он, шагая по пустынной улице. Кругом было тихо. Собаки, облаявшись до хрипоты еще со вчерашнего вечера, теперь крепко спали, уткнув носы в собственные животы. Коровы и овцы, услышав сквозь дрему далекие человечьи шаги и быстро сообразив, что этот одинокий путник не имеет ничего общего с пастухом Васей, принялись торопливо досматривать последние предутренние сны. Легкий ветерок, совсем еще несмышленыш, родившийся каких-нибудь пять минут назад прямо здесь на апалихинской улице, взметнулся из-под ног Ивана Ивановича и весело помчался по дороге, окропляя себя и Гвоздикова пылью столетий. "Ах, баловник!.." - покачал головой старый путешественник, пытаясь спрятать от себя самого ласковую улыбку. Дойдя до конца села, Гвоздиков остановился:
      - Сейчас сориентируемся и дальше пойдем...
      Иван Иванович стал снимать рюкзак. Расстегнув ремешки рюкзака, он принялся рыться в его содержимом. При этом он не переставал все время бормотать себе под нос:
      - Сейчас сориентируемся и дальше пойдем... Найдем компас и - полный вперед!.. По компасу - раз! - и сориентировался...
      Гвоздиков дорылся до самого дна рюкзака, но компаса не обнаружил.
      - Где же он тут завалялся... - пробормотал Иван Иванович, тщетно ощупывая все рюкзачные закоулки. Но компаса, который он сам положил туда своими собственными руками, нигде не было. Он исчез!
      - Странно... - прошептал Иван Иванович, потеряв всякую надежду отыскать пропажу, - очень странно...
      Он медленно застегнул ремешки на рюкзаке и снова взвалил его на плечи.
      - Ну и как быть дальше?
      Вернуться назад он никак не мог, идти вперед без компаса...
      И тут Гвоздикова осенило. "Пойду по звездам!" - решил Иван Иванович и бодро вскинул голову вверх.
      И вовремя: он успел увидеть, как на небе погасла самая последняя звездочка. Наступал рассвет.
      Глава двенадцатая
      Маришка тихонько распахнула окно на улицу и, обернувшись, прошептала вглубь комнаты:
      - Вылезай скорее!
      Поеживаясь от ночной прохлады, хлынувшей в окно, Митя нырнул через подоконник в палисадник. Следом за ним полезла Маришка. Прикрывая за собою окно, она прошептала:
      - Теперь за Семкой и Ромкой!
      Выскользнув через калитку на улицу, беглецы зашагали к условленному месту. Но Семки и Ромки там не оказалось.
      - Не продержались, уснули! - с горечью и обидой проговорила Маришка. Пусть теперь на себя и пеняют!
      - Может быть, еще подождем? - предложил Митя.
      Но Маришка мгновенно отвергла его предложение.
      - Они теперь до утра продрыхнут, а нам спешить нужно. Люди погибнуть могут, понимаешь? Сама Чаща Муромская погибнуть может!
      Маришка перевела дыхание и деловито осведомилась:
      - Компас в кармане?
      - В кармане, - подтвердил Митя.
      - Записку для дедушки и бабушки оставил?
      - Оставил.
      - Тогда идем! Нам еще Ивана Ивановича догнать нужно, пока он без компаса совсем не заблудился.
      И Маришка решительно сделала первый шаг в ту сторону, где их никто не ждал, но ждали необыкновенные приключения и злоключения.
      Глава тринадцатая
      А теперь, мне кажется, самое время вернуться к нашим лесорубам. Где они? Добрались или нет до заветной цели?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.