Входит Дудкин.
      Д у д к и н. Простите, вы не знаете, где моя жена? Я Дудкин.
      В р а ч. Зоя Валентиновна?
      Д у д к и н. Совершенно верно. Где она? Мне ее немедленно нужно видеть.
      В р а ч. Вот ее комната. (Показывает на боковую дверь.)
      Д у д к и н. В противном случае произойдет большое несчастье.
      Врач уходит. Дудкин стучит в дверь.
      Г о л о с  Д у д к и н о й. Что вам угодно?
      Д у д к и н. Зоечка, ради бога... Это я.
      Г о л о с  Д у д к и н о й. Кто - я?
      Д у д к и н. Это я, Вася. Скорее!
      ЯВЛЕНИЕ IX
      Появляется Дудкина.
      Д у д к и н а. Это вы? Впрочем, меня уже предупредили, что вы здесь. Но что с вами? Вы так возбуждены... Кажется, вы ревнуете? Вы преследуете меня по пятам. Вы следите за мной. Вы боитесь меня потерять. Браво, Дудкин, браво!
      Д у д к и н. Зоечка, ради бога! Может произойти большое несчастье.
      Д у д к и н а. Не бойтесь. Несчастье могло произойти, но оно не произойдет.
      Д у д к и н. Нет, произойдет. Оно непременно произойдет.
      Д у д к и н а. Пока будьте спокойны. Пожар не успел вспыхнуть.
      Д у д к и н. Да, пожара еще нет, но когда выкипит весь кофе и кофейник распаяется...
      Д у д к и н а. Выкипит кофе? Что вы мелете?
      Д у д к и н. Только ты, Зоенька, ради бога не сердись. Дело в том, что я поставил кофе на электрическую плитку, а сам...
      Д у д к и н а. А сам? Говори, что ты сделал сам?
      Д у д к и н. А сам пошел...
      Д у д к и н а (быстро). За папиросами?
      Д у д к и н. За папиросами.
      Д у д к и н а. И захлопнул дверь?
      Д у д к и н. И захлопнул дверь.
      Д у д к и н а. И забыл дома ключ?
      Д у д к и н. И забыл дома ключ.
      Д у д к и н а. Так я и знала! Колпак! Теперь пожар!
      Д у д к и н. Пожара еще нет.
      Д у д к и н а. Пожар будет! Боже мой! Так я и знала. Ну вот, так я и знала! А ты что! Зачем ты сюда приехал?
      Д у д к и н. За ключом.
      Д у д к и н а. Ты должен был взломать дверь.
      Д у д к и н. Я пробовал. Ничего не вышло. Я только оторвал ручку. И вот я приехал за ключом.
      Д у д к и н а. А почему ты не позвал дворника?
      Д у д к и н. Дворник, Зоенька, выходной.
      Д у д к и н а. О, колпак! Колпак! В домоуправление ты ходил?
      Д у д к и н. Не ходил.
      Д у д к и н а. Почему?
      Д у д к и н. Я не знаю. Я так растерялся...
      Д у д к и н а. Ты растерялся? Боже мой! В квартире пожар, а он растерялся. Вот тусклый человек! Ты понимаешь, что ты наделал? Там мое норковое полуманто.
      Д у д к и н. Там мои рукописи - третья часть "Истории Рима и Греции". Единственный экземпляр.
      Д у д к и н а. Где?
      Д у д к и н. Под электрической плиткой. Они сгорят в первую очередь.
      Д у д к и н а. Они сгорят! Они не сгорят, а сгорит мое норковое полуманто! Сгорит столовая карельской березы, сгорят Репин, Айвазовский, Боровиковский, Маковский, Судейкин, Левитан, тэт-а-тэт, псише, парчовые портьеры... О, маниак! Он не может, видите ли, работать без папирос и без черного кофе! А еще профессор! О, как я тебя ненавижу! Бальзак!
      Д у д к и н. Что ты горячишься, Зоенька? Куда ты?
      Д у д к и н а. Здесь есть городской телефон. Надо сейчас же звонить в домоуправление. Боже мой! Мое норковое полуманто, моя карельская береза!.. (Убегает.)
      Д у д к и н. Зоенька!.. Зоенька! (Идет вслед за ней.)
      ЯВЛЕНИЕ X
      Миусов осторожно выглядывает из часов.
      ЯВЛЕНИЕ XI
      Зайцев осторожно выглядывает из двери, не видит
      Миусова. Миусов видит Зайцева.
      М и у с о в. Ай, Дудкин! (Прячется.)
      ЯВЛЕНИЕ XII
      З а й ц е в. Кажется, никого нет. Больше нельзя терять ни одной минуты, а то ко мне сейчас же начнут применять общий кварц, и тогда я окончательно потеряю Миусова. Скорей, скорей! (Спешно собирает вещи.)
      ЯВЛЕНИЕ XIII
      Миусов выглядывает из часов, осторожно выходит из
      них.
      ЯВЛЕНИЕ XIV
      Зайцев с вещами под мышкой опять появляется в дверях,
      не видя Миусова.
      ЯВЛЕНИЕ XV
      Миусов вдруг видит Зайцева, вскакивает в часы и
      захлопывает дверцу.
      ЯВЛЕНИЕ XVI
      З а й ц е в (пугается стука дверцы). Ай! Что такое? Стреляют? (Озирается.) У меня уже, кажется, начинаются галлюцинации слуха. (Пробирается к выходу.) Сейчас я поймаю Миусова, получу резолюцию - и домой! Как можно скорее. Домой, к Розе Еремеевне...
      За сценой слышны голоса Клавы и Кости.
      Сюда идут! Товарищ Игнатюк! (Стремительно вбегает в комнату и закрывает за собой дверь.)
      ЯВЛЕНИЕ XVII
      Входят Клава и Костя.
      К л а в а. Костечка, да ты подожди. Ты меня послушай. Можешь ты меня выслушать?
      К о с т я. Нам больше не о чем говорить.
      К л а в а. Ты мне только скажи одно: чем я тебя обманула?
      К о с т я. А ты не знаешь чем? При живом муже за другого замуж вышла.
      К л а в а. Я вышла замуж за другого?!
      К о с т я. Конечно.
      К л а в а. Вот несчастье! Вбил себе человек в голову. Ну, как же мне тебе доказать? Это же чистая ерунда.
      К о с т я. Нет, я знаю.
      К л а в а. Откуда же ты знаешь?
      К о с т я. Мне сказали.
      К л а в а. Кто?
      К о с т я. Сказали добрые люди. Спасибо. Открыли на тебя глаза.
      К л а в а. Кто же сказал?
      К о с т я. Швейцар.
      К л а в а. Костечка, ты в самом деле больной. У тебя мания. Какой швейцар?
      К о с т я. Здешний. Сыроежкинский.
      К л а в а. Что же он тебе сказал?
      К о с т я. Сказал: "Супруг Клавы Игнатюк".
      К л а в а. Кто супруг Клавы Игнатюк?
      К о с т я. Я не знаю. Швейцар не сказал. Тебе лучше знать. "У нас, говорит, отдыхает Клава Игнатюк со своим супругом". Кажется, довольно прозрачно. "Супруг Клавы Игнатюк, говорит, известный человек, ходит в пижаме". Вопрос исчерпан.
      К л а в а. Известный человек? Костечка... Постой! (Начинает смеяться.) Муж Клавы Игнатюк... Швейцар... Известный человек... Ой, Костечка, ты меня убиваешь!.. Ой, я больше не в состоянии!.. (Хохочет.)
      К о с т я. Вам это так смешно?
      К л а в а. Ну, конечно... Ой, не могу!.. Швейцар!.. Известный человек!..
      К о с т я. Прощайте, Клавдия Васильевна, смейтесь одна.
      К л а в а. Костечка, подожди. Можешь ты ответить мне на один вопрос?
      К о с т я. Нам больше не о чем с вами разговаривать.
      К л а в а. Одно только слово! Когда ты приехал, ты сказал швейцару, кто ты такой?
      К о с т я. Ну, сказал.
      К л а в а. Как же ты сказал?
      К о с т я. Сказал - Галушкин.
      К л а в а. А что я - твоя жена, сказал?
      К о с т я. Не сказал.
      К л а в а. Ну?
      К о с т я. Что "ну"?
      К л а в а. Не соображаешь?
      К о с т я. Нет.
      К л а в а. Плохо дело. Тогда тебя действительно надо в мешок и на крышу. Напрягись. Ну! Не можешь? Эх, ты! Слушай. Я приезжаю сюда, в "Сыроежки", и говорю, что буду отдыхать здесь с мужем. Костя, так?
      К о с т я. Так.
      К л а в а. Ты приезжаешь и спрашиваешь: "Клава Игнатюк здесь?" Тебе говорят: "Здесь". Верно?
      К о с т я. Верно.
      К л а в а. Причем учти: ты не говоришь, что ты мой муж. Да?
      К о с т я. Да.
      К л а в а. Значит, все знают, что я здесь с мужем, но никто не знает, кто мой муж. Так?
      К о с т я. Так.
      К л а в а. Что же тут удивительного в том, что швейцар сказал тебе, что здесь Клава Игнатюк с супругом? Все правильно. Клава Игнатюк с супругом и есть. Так?
      К о с т я. Ну, допустим, что так. (Подозрительно.) Только все-таки что-то ты крутишь...
      К л а в а. Теперь вопрос: кто муж Клавы Игнатюк?
      К о с т я. Ты меня спрашиваешь?
      К л а в а. Тебя.
      К о с т я (грозно). Это я тебя спрашиваю: кто?
      К л а в а. Опять двадцать пять! Неужели ты до сих пор не сообразил, кто муж Клавы Игнатюк? Ты. Понимаешь? Ты. Ты сам и есть муж Клавы Игнатюк.
      К о с т я. Я?
      К л а в а. Конечно.
      К о с т я. А ей-богу, так оно и выходит - я. Конечно. Действительно, я. Стой! А как же швейцар сказал, что он известный человек?
      К л а в а. А ты разве, Костечка, не известный человек?
      К о с т я. Какой же я известный?
      К л а в а. Как же! Герой Арктики, кочегар и вместе с тем помощник гидролога. Тобой смело можно гордиться. Про тебя и в газете было. Стало быть, ты известный.
      К о с т я. Верно! Вот этого я как раз и не сообразил.
      К л а в а. Теперь тебе все ясно?
      К о с т я. Все ясно.
      К л а в а. Слава богу!
      К о с т я. Клавдюшенька, ты на меня не сердишься?
      К л а в а. Может быть, и стоило бы, но не могу. Забирай обратно мои телеграммы.
      К о с т я. Голубочка моя!
      К л а в а. Вот видишь, дурачок, как все хорошо.
      Нежно целуются.
      ЯВЛЕНИЕ XVIII
      Входит Шура.
      Ш у р а. Ох, опять извиняюсь...
      Клава и Костя смущены.
      Товарищ Галушкин, ванна готова.
      К о с т я. Вот как жалко! А нельзя немножечко потом?
      Ш у р а. Уже сосновый экстракт положили.
      К л а в а. Надо идти, неудобно.
      К о с т я. Я быстренько, в пять минут проверну. Пять минут, Клавочка, подождешь?
      Ш у р а. Восемнадцать месяцев ждала, а еще лишние пять минут - это не составляет.
      К л а в а. Конечно. Как-нибудь переживу.
      К о с т я. Пока.
      К л а в а. Пока. Не утони там.
      Ш у р а (уходя). До чего ж выдающийся супруг! На красоту!
      Шура и Костя уходят.
      ЯВЛЕНИЕ XIX
      Входит директор.
      Д и р е к т о р (очень взволнованная). Товарищ Игнатюк, ваш супруг отдыхает?
      К л а в а. Нет. Принимает ванну с сосновым экстрактом.
      Д и р е к т о р. Как его нервы? Успокоились?
      К л а в а. Более или менее. Но все-таки еще очень дергается. Вот что наделала с человеком Арктика.
      Д и р е к т о р. Клавдия Васильевна, мне кажется, что тут дело не в Арктике!
      К л а в а. Не в Арктике? А в чем же?
      Д и р е к т о р. Вы меня простите, но тут, кажется, дело в неудачной семейной жизни.
      К л а в а. Ну что вы! Семейная жизнь вполне удачная. Конечно, иногда бывают маленькие недоразумения, но, в общем, это ерунда.
      Д и р е к т о р. Вы думаете? Нет, Клавдия Васильевна, к сожалению, это не ерунда. По-моему, ваш супруг чрезвычайно болезненно переживает разрыв с Розой Еремеевной.
      К л а в а. Кто это Роза Еремеевна?
      Д и р е к т о р. Вы не знаете?
      К л а в а. Первый раз слышу.
      Д и р е к т о р. Ах, тогда мне не надо было вам говорить! Простите... (Хочет уйти.)
      К л а в а. Нет, постойте. Я хочу знать: кто это Роза Еремеевна?
      Д и р е к т о р. Умоляю вас, не ставьте меня в щекотливое положение. Не заставляйте меня открывать чужую тайну.
      К л а в а (грозно). Кто это Роза Еремеевна?
      Д и р е к т о р. Ну, если вы так настаиваете...
      К л а в а. Да, я настаиваю. Сейчас же говорите, кто это Роза Еремеевна!
      Д и р е к т о р. Его супруга.
      К л а в а. Кого супруга?
      Д и р е к т о р. Супруга вашего мужа.
      К л а в а. Что?!
      Д и р е к т о р. То есть, так сказать, первая супруга вашего супруга.
      К л а в а. Что вы! Что вы! У него никогда не было никакой другой супруги. Я наверное знаю. Он мне никогда не говорил.
      Д и р е к т о р. Значит, скрывал.
      К л а в а. Не может быть!
      Д и р е к т о р. К сожалению, это абсолютный факт. У человека две жены. И эта двойственность, очевидно, сильно влияет на его психику. Кроме того, он страдает без детей.
      К л а в а. Без каких детей?
      Д и р е к т о р. Гм... Странно... Мне кажется, это ясно: без своих детей.
      К л а в а. Разве есть дети?
      Д и р е к т о р. Ну да. Конечно.
      К л а в а. Что вы говорите!
      Д и р е к т о р. В том-то и дело. Их от него оторвали. Вы понимаете? Тут никакие нервы не выдержат. Родного отца оторвали от родных детей.
      К л а в а. Господи!.. И много детей?
      Д и р е к т о р. Масса. То есть, во всяком случае, не двое и не трое, а больше.
      К л а в а. Вы это наверное знаете?
      Д и р е к т о р. Ну как же! Только что, буквально пять минут тому назад, у меня были тяжелые объяснения с этой женщиной, с Розой Еремеевной, с женой вашего мужа.
      К л а в а. Она здесь?
      Д и р е к т о р. Ну да. В том-то и дело. Она только что приехала. Она, оказывается, тоже ничего не знала. Это для нее полнейшая неожиданность. Вы представляете? Она в таком состоянии, что я просто не знаю, чем все это кончится. Я пришла специально предупредить вашего супруга.
      К л а в а. Не надо. Я сама с ним буду говорить. Я сама.
      Д и р е к т о р. Но вы, кажется, сильно взволнованы?
      К л а в а. Это ничего. Я соберусь.
      Д и р е к т о р. Так что вы понимаете, что тут дело далеко не в Арктике. Дело в личных душевных переживаниях. Бедненькая!
      К л а в а. Только, ради бога, не жалейте меня. Это мне хуже всего на свете, когда меня жалеют.
      Д и р е к т о р. Я вам советую говорить с ним твердо и определенно. Или - или. Во-первых, вы ему скажите...
      К л а в а (перебивая ее). Он сам должен мне все сказать.
      Д и р е к т о р. Клавдия Васильевна, вы не знаете мужчин. А я, увы, знаю. Он вам первый ничего не скажет.
      К л а в а. Скажет. Не может не сказать. Если у него есть хоть какое-нибудь чувство, должен сказать.
      Д и р е к т о р. Сильно сомневаюсь.
      К л а в а. Я вас очень прошу - идите. Мне сейчас очень трудно с вами разговаривать. Извините. Мне надо собраться.
      Д и р е к т о р. Уверяю вас, что я не имела понятия, что вы ничего не знаете.
      К л а в а. Ради бога, идите, идите себе!
      Д и р е к т о р. Простите. Какая неприятность! И главное - где! Боже мой! В "Сыроежках"! Кошмарный случай! Ужасный день! (Уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ XX
      К л а в а (одна). Прямо не верится. Прямо-таки не верится.
      ЯВЛЕНИЕ XXI
      Входит Костя.
      К о с т я. Видишь, не утонул. Понюхай, как от меня сосновым экстрактом пахнет. Замечательно! Ну, Клавочка, теперь уже, надеюсь, нам никто не помешает. Как же ты, голубочка, без меня поживала? Рассказывай.
      К л а в а. Подожди, Костя.
      К о с т я. Восемнадцать месяцев ждал. Будет. Ну, Клавочка!!
      К л а в а. Не надо.
      К о с т я. Как же не надо, когда надо, Клавочка!
      К л а в а. Костя, тебя ничего не беспокоит?
      К о с т я. Нет. А что?
      К л а в а. У тебя ничего не лежит на душе?
      К о с т я. Как это - лежит на душе?
      К л а в а. Какая-нибудь тяжесть, неприятность?
      К о с т я. У меня?
      К л а в а. Ну да. Ты от меня ничего не скрываешь?
      К о с т я. Что же я от тебя могу скрывать, Клавдюшенька?
      К л а в а. Костя, я тебя очень прошу отнестись к этому с полной серьезностью. Если у тебя что-нибудь есть, скажи мне. Скажи мне сам.
      К о с т я. Клавонька, я не понимаю, что я тебе должен сказать.
      К л а в а. Ты не понимаешь? Тебе нечего сказать?
      К о с т я. Ей-богу, Клавдия, ты меня просто удивляешь.
      К л а в а. Почему же ты стал красный?
      К о с т я. Красный? Это, наверное, после ванны.
      К л а в а. Нет, Костя, ванна тут ни при чем.
      К о с т я. А что же?
      К л а в а. Вот я и хочу, чтобы ты мне сказал - что.
      К о с т я. Клава, не тяни из меня жилы. Что тебе надо? Говори прямо.
      К л а в а. Слушай, Константин, ты любовью не играй. Шутить не надо. Мы с тобой не только, как говорится, супруги, не только муж и жена, мы прежде всего товарищи. Отнесемся друг к другу серьезно, по-товарищески. Не надо играть комедию. Мы не в театре.
      К о с т я. Что такое? Что случилось?
      К л а в а. И у тебя хватает совести спрашивать!
      К о с т я. Что я сделал?
      К л а в а. Ты ничего не сделал. Ты абсолютно ничего не сделал. С твоей точки зрения это, наверное, такой пустяк, о котором даже не стоит говорить.
      К о с т я. Клава, перестань играть на моих нервах. Они и без того натянутые.
      К л а в а. Я знаю, почему они натянутые.
      К о с т я. Клавдия, замолчи! Даю тебе честное, благородное слово...
      К л а в а. Оставьте при себе ваше честное, благородное слово. Оно мне не нужно. Не требуется.
      К о с т я. Клава!
      К л а в а. Константин Семенович, я вам больше не Клава. Я ожидала, что вы поступите честно, по-товарищески, правдиво и порядочно. К сожалению, я горько ошиблась. Вы, наверное, думали, что мне ничего не известно. Но вы заблуждаетесь. Я знаю.
      К о с т я. Что ты знаешь?
      К л а в а. Все. Спасибо, добрые люди открыли мне глаза на твое поведение, на твою черную душу. А еще считаешься передовой советский человек!
      К о с т я. Что я сделал?
      К л а в а. Ты скрыл от меня, что у тебя есть другая жена.
      К о с т я. У меня? Другая жена?
      К л а в а. Да, другая жена, Роза Еремеевна.
      К о с т я. Какая Роза Еремеевна?
      К л а в а. Перестань вилять. Противно. Недостойно. Ты обманул ее, и ты обманул меня. Теперь мне понятно все твое нервное поведение.
      К о с т я. Это неправда!
      К л а в а. Ах, неправда? Может быть, и дети тоже неправда?
      К о с т я. Какие дети?
      К л а в а. Твои дети, которых ты так грубо и бессердечно бросил на произвол судьбы. Молчи! Ну, хорошо, ты обманул двух женщин, пусть это лежит на твоей совести. Но ты бросил детей. Ты лишил их отца. За что же должны страдать детки? Ни в чем не повинные маленькие деточки? Ты подумал об этом? Молчи! Я так тебя ждала. Я тебя любила. Я так на тебя надеялась. Вот, я думала, хоть денек проведу с любимым человеком среди этих красивых пейзажей, в этом тихом, милом доме отдыха... И вместо этого такой обман, такой некрасивый случай... Но главное - деточки. Чем деточки виноваты?.. Маленькие деточки... (Вытирает слезы, плачет тихо.)
      К о с т я. Клава, Клавдюшенька, клянусь тебе!
      К л а в а. У тебя еще хватает совести давать клятвы!
      К о с т я. Клава, слушай, можешь мне верить, можешь не верить, но клянусь тебе счастьем, что все это чистая неправда!
      К л а в а. Ты клянешься счастьем? Ах, не надо красивых слов... (Идет к двери своей комнаты.)
      К о с т я. Клава! (Хватает ее за руку.)
      К л а в а. Не трогай меня.
      К о с т я. Куда же ты?
      К л а в а. К себе в комнату. Нам не о чем больше говорить.
      К о с т я. Постой! Слышишь - клянусь тебе всем святым! Клянусь тебе жизнью! Ты же видишь, что здесь все время происходит какая-то ужасная ерунда. Клавочка, ну, посмотри мне в глаза! Ну, разве похоже, что я тебя обманываю? Ты же меня знаешь. Голубочка моя!
      К л а в а. Ты клянешься?
      К о с т я. Чем хочешь клянусь! Сердцем своим клянусь! Отцом, матерью клянусь. Пусть меня, если я вру, вот сейчас, на этом самом месте, громом убьет...
      ЯВЛЕНИЕ XXII
      Входит Роза Еремеевна.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Вы Клава Игнатюк?
      К л а в а. Я.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Отдайте мне моего мужа!
      К л а в а. Кто вы такая?
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Роза Еремеевна.
      К о с т я. Клава, клянусь...
      К л а в а. Довольно, хватит.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Товарищ Клава Игнатюк, я все знаю. О, поверьте! О, поверьте! Вы молодая, вы красивая, вы известная. Понятно, что он увлекся вами и потерял голову. Я не обвиняю вас. Это так естественно. Но, товарищ Игнатюк, войдите в мое положение: вы видите, я плачу. Я прожила с ним всю жизнь. У нас дети - два мальчика школьного возраста и один дошкольник. Пожалейте нас. Я знаю, у вас золотое сердце. Отдайте мне моего мужа, отдайте детям их отца!.. (Становится на колени и плачет.)
      К л а в а. Роза Еремеевна, ради бога... Что вы делаете? Не надо. Уверяю вас, что я ничего не знала. Он обманул меня так же, как и вас.
      К о с т я. Клава, честное, благородное слово!..
      К л а в а. Мне противно на вас смотреть.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Отдайте мне его! Отдайте мне его! Зачем он вам нужен? Вы себе найдете другого, гораздо лучше.
      К л а в а. Вы правы, Роза Еремеевна. Возьмите его, вот он. Возьмите его.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Кого вы мне даете? Зачем мне этот молодой человек? Вы у меня взяли Зайцева. Отдайте мне Зайцева!
      К л а в а. Здравствуйте. Я не знаю никакого Зайцева.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Вы не знаете Зайцева? Вы не знаете Зайцева? И вы думаете, что меня так легко обмануть? Ошибаетесь. Добрые люди открыли мне глаза. Я знаю все. Вы прячете Зайцева. Я уверена, что он отсиживается у вас в комнате.
      К о с т я. У нее в комнате? Ах, вот оно что!
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Да, да, у нее в комнате. Будьте уверены.
      К л а в а. Клянусь...
      К о с т я. Довольно!
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Где ваша комната?
      К л а в а. Уверяю вас, в моей комнате никого нет.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Я вас спрашиваю: где ваша комната?
      К о с т я. Вот ее комната.
      К л а в а. Это какая-то ошибка.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Нет, это не ошибка, это далеко не ошибка!
      ЯВЛЕНИЕ XXIII
      Входят Дудкина и Дудкин.
      Д у д к и н а. Скажи спасибо, что я дозвонилась в домоуправление и они взломали дверь, выключили плитку и предотвратили пожар, а то бы все сгорело: Боровиковский, Маковский, Айвазовский, норковое полуманто и парчовые портьеры...
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Товарищи, будьте свидетелями!
      Д у д к и н а. Что случилось?
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Что случилось? О, чистые пустяки. Маленькое воскресное приключение пожилого негодяя за городом. (Стучит в дверь.) Зайцев, открой! Ты думаешь, что я не знаю, что ты здесь? Сейчас же открой. (Косте.) Молодой человек, помогите мне. (Наваливается на дверь.)
      ЯВЛЕНИЕ XXIV
      Дверь с треском открывается.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Полюбуйтесь!
      З а й ц е в. Роза, что ты здесь делаешь?
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Вы слышите? Что я здесь делаю! Нет, ты что здесь делаешь?
      З а й ц е в. Получаю резолюцию.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. И что же, получил?
      З а й ц е в. Еще не получил.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Так можешь получить. (Замахивается сумочкой.)
      З а й ц е в. Роза, за что?
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Вот за то самое. Семейный пожилой человек уходит в воскресенье из дому, как говорит, по неотложному служебному делу. А потом знакомые говорят: видели его в дачном поезде по дороге в дом отдыха "Сыроежки". Что должна делать жена, если это действительно настоящая, любящая жена? Жена должна следовать за своим мужем. Куда муж, туда и жена. Жена следует за своим мужем, приезжает в "Сыроежки" и вдруг узнает, что ее муж уже не ее муж, а муж другой женщины: Клавы Игнатюк. Красиво?
      З а й ц е в. Роза, тише, ради бога! На два слова.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Оставь свои фокусы. У меня с тобой больше не может быть никаких секретов. Можешь секретничать с ней!
      З а й ц е в. Роза, я тебя умоляю!..
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Ну, в чем дело?
      З а й ц е в. Она не знает.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Что она не знает?
      З а й ц е в. Она не знает, что она моя жена.
      К л а в а. Как вы попали в мою комнату? Кто вам позволил? Что все это значит?
      З а й ц е в. Товарищ Игнатюк, ради бога, на два слова!
      К л а в а. Отстаньте от меня. Кто вы такой? Костя, что этому гражданину от меня надо? Я его абсолютно не знаю.
      З а й ц е в (Розе Еремеевне). Ты слышишь? Она меня абсолютно не знает.
      К о с т я. Поздно, Клавдия Васильевна, больше не обманете.
      К л а в а. Товарищи, что же это делается? Костя, Костечка!.. Клянусь тебе всем святым! Жизнью своей клянусь, счастьем клянусь, сердцем клянусь, отцом, матерью клянусь, пусть меня на этом самом месте громом убьет!..
      ЯВЛЕНИЕ XXV
      Входит депутация от служащих дома отдыха "Сыроежки",
      в том числе швейцар, врач, директор и повар с большим
      тортом в виде ледокольного парохода "Фарлаф",
      затертого во льдах. Большое сахарное пылающее сердце,
      пронзенное стрелой, с инициалами "З" и "И".
      П о в а р (по бумажке). Товарищ Игнатюк и товарищ Зайцев! Позвольте от имени коллектива сотрудников нашего дома отдыха номер пятнадцать "Сыроежки" приветствовать в вашем лице не только двух известных людей нашей страны, но также и двух образцовых супругов, исключительно нежных и любящих, которые...
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Что? Ну, это мы еще посмотрим! Только через мой труп... (Бросается к Зайцеву.)
      З а й ц е в. Роза, не мучь меня, я уже сегодня лежал в мешке на крыше, мне уже делали общий кварц... (Хочет бежать.)
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Нет, постой. (Хватает торт.)
      Д и р е к т о р. Что вы делаете?
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Я его сейчас убью этим тортом!
      Шум, скандал. Зайцев бежит к двери.
      ЯВЛЕНИЕ XXVI
      Входит Шура.
      Ш у р а (Зайцеву, который сталкивается с ней в дверях). Гражданин, вы как сюда попали?
      З а й ц е в. Пустите!
      Ш у р а. Э, нет, постойте. Гражданин! (Хватает Зайцева за шиворот.)
      Д и р е к т о р. Шура, что вы делаете? Это муж Клавы Игнатюк!
      Ш у р а. Кто муж Клавы Игнатюк? Этот гражданин? Здравствуйте. Муж Клавы Игнатюк - вот он. (Показывает на Костю.) Товарищ Галушкин. А это какой-то жулик. Он еще сегодня утром, когда я заменяла Филиппа Максимовича, делал покушение проникнуть в наш дом, морочил мне голову какими-то детскими кроватками, только я его не пустила. А он, видите, все-таки как-то пробрался.
      Д и р е к т о р. Что? Так это не муж Клавы Игнатюк?
      Ш у р а. Конечно. Какой он ей муж! Разве он похож на такого мужа? Муж вот он!
      Ш в е й ц а р. Они мне сказали, что муж Клавы Игнатюк. Гражданин, вы муж товарища Игнатюк?
      З а й ц е в. Нет, я не муж товарища Игнатюк.
      К л а в а. Это просто какой-то самозванец.
      Д и р е к т о р. Ах, так! (Грозно.) Позвольте! Значит, вы самозванец?
      З а й ц е в. Да. Я извиняюсь. Я самозванец.
      Д и р е к т о р. Товарищи, вы слышите? Это самозванец. И главное где?! В "Сыроежках"! Самозванец в "Сыроежках"! Вы видели что-нибудь подобное?!
      Ш в е й ц а р. А ну, гражданин самозванец...
      З а й ц е в. Роза, ты видишь, меня забирают.
      Ш в е й ц а р. Пойдем!
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Куда вы хотите вести моего мужа?
      Ш в е й ц а р. В милицию.
      Р о з а  Е р е м е е в н а. Ты - самозванец? Мне дурно! Зачем ты это сделал?
      З а й ц е в. Исключительно ради детей. Товарищи, выслушайте меня! У меня не было корыстных побуждений. У меня не было другого выхода. Поймите, сегодня воскресенье, седьмое, завтра понедельник, восьмое...
      Ш в е й ц а р. Гражданин, пойдем.
      З а й ц е в. Не пойду! Прежде чем я по поймаю Миусова, я никуда не пойду. Заявляю категорически. Слышите! Где Миусов? Сегодня седьмое, завтра восьмое, послезавтра девятое. База закрывается на капитальный ремонт девятого. Ясли мы обязаны открыть пятнадцатого. Для этого краску необходимо получить не позже десятого. Документы на краску нужно провести через бухгалтерию главного управления не позже десяти восьмого. А без резолюции товарища Миусова это невозможно! Но Миусов приезжает на работу в одиннадцать. Значит, восьмое пропадает. А база закрывается на капитальный ремонт девятого. Остается седьмое, сегодня. Так что если я сегодня не буду иметь на руках резолюции товарища Миусова, то мы останемся без краски. Я должен иметь краску десятого, для меня это вопрос чести. И я буду ее иметь десятого - кровь из носа! Где Миусов? Пусть он напишет: "Выдать", - и тогда водите меня, куда хотите.
      Ш в е й ц а р. Гражданин самозванец, не задерживайтесь.
      З а й ц е в. Пустите меня! Где Миусов? Дайте мне Миусова!
      К л а в а. В самом деле, товарищ, вы же видите, что человек болеет за свое дело. Не трогайте его. Пусть получит резолюцию.
      З а й ц е в. Спасибо вам, товарищ Клава. Большое вам спасибо. Вы меня морально поддержали... (Кричит.) Товарищ Миусов! Вот несчастье! Пропал человек! Прямо-таки черт знает что! (С досадой стучит кулаком по часам.)
      В часах возня, и вдруг часы начинают громко и
      лихорадочно часто бить без счету. Все остолбенели.
      ЯВЛЕНИЕ XXVII
      Дверь часов отворяется, и, почти задушенный какими-то
      цепями и гирями, появляется Миусов.
      З а й ц е в. А, вы здесь!
      М и у с о в. Послушайте...
      З а й ц е в. Пишите!
      М и у с о в. Ради бога, профессор...
      З а й ц е в. Пишите, у меня нет времени. Меня ведут в милицию.
      М и у с о в. Писать?
      З а й ц е в. Да, пишите.
      М и у с о в. Хорошо, профессор, я напишу все, что вы хотите. Что писать?
      З а й ц е в. Всего два слова. Вот здесь: "Выдать. Миусов".
      М и у с о в. Выдать?
      З а й ц е в. Да. Высококачественную белую эмалевую краску.
      М и у с о в. Простите, я не совсем... Вы профессор Дудкин?
      З а й ц е в. Что вы! Напротив. Я Зайцев. Я вас ловлю целый день и не могу поймать. Но теперь, слава богу, все в порядке.
      М и у с о в. Позвольте, значит, вы не Дудкин?
      З а й ц е в. Нет, нет! Я Зайцев, агент по снабжению детских домов и яслей инвентарем и ремонтными материалами. Пятнадцатого мы должны открыть во что бы то ни стало ясли в Кошатниковом переулке, все уже есть, но не хватает только высококачественной белой эмалевой краски для маленьких детских кроваточек, тумбочек, вешалочек, стульчиков. Необходима ваша подпись. Все уже согласовано.
      М и у с о в. Ах да, я знаю. Как же, в Кошатниковом. Мне докладывали. Так, прекрасно! Сейчас я вам подпишу.
      З а й ц е в. Я вас очень прошу. Вот здесь. Извините, что я потревожил вас в воскресенье.
      М и у с о в. О, пожалуйста, пожалуйста. Конечно, какие могут быть разговоры, когда дело касается детей. (Берет карандаш.)
      З а й ц е в. Мерси. Вот тут.
      М и у с о в. А то, представьте себе, мне почему-то показалось, что вы профессор Дудкин.
      З а й ц е в. Какой же я Дудкин! Разве я похож на Дудкина? Я не Дудкин, а Зайцев.
      Д у д к и н. Это я Дудкин.