Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Сказки серого волка

ModernLib.Net / Современные любовные романы / Кауффман Донна / Сказки серого волка - Чтение (стр. 19)
Автор: Кауффман Донна
Жанр: Современные любовные романы

 

 


Танзи отметила, что Райли не в первый раз уклоняется от прямого ответа, как только речь заходит о его отце. Кстати, нежелание обсуждать отношения с родителями — тоже общее для них обоих. Хотя бы потому, что эти отношения просто-напросто не сложились.

Танзи поймала на себе его взгляд. Райли смотрел на неё так… в общем, она затруднялась сказать, как он на неё смотрел.

— В чём дело?

— Я хочу тебе что-то сказать.

— Ну так не стесняйся, говори.

— Все не так просто. — Райли вздохнул. — Ну ладно. Уж лучше я тебе сразу все расскажу, а потом тебе самой решать.

Заинтригованная и слегка испуганная — кстати, она сама бы не решилась утверждать почему, — Танзи кивнула:

— Обещаю.

— Лучше без обещаний. Просто постарайся понять. Танзи толкнула его локтем в бок, оба расплылись в улыбке.

— Ладно, давай выкладывай, что там у тебя.

— Что ж, раз никаких планов на завтра у нас нет и не предвидится — не считая тех, что Миллисент припасла для нас в своём цветастом рукаве…

В ответ на столь меткое описание Танзи хихикнула, однако тотчас закрыла рот и приняла серьёзный вид.

— Ну, ты меня насмешил! — процедила она сквозь плотно сжатые губы и вновь едва не прыснула со смеху.

— Что меня по-настоящему пугает, так это то, что от неё и правда всего можно ожидать, — кисло ответил Райли. — Ладно, признаюсь честно: мне ужасно хочется провести Рождество вместе с тобой. И не потому, что тебе кто-то угрожает, хотя, должен признаться, мне гораздо спокойнее на душе, когда я точно знаю, где ты, что ты не одна, что с тобой рядом кто-то есть и зорко следит за тем, чтобы ничего не случилось. Причём кто-то такой, кто умеет это делать.

— Не знаю… Миллисент способна испугать кого угодно своим видом — чего стоят только её монокль и трость.

Райли вздохнул.

— Это не ответ, — заметила Танзи в свою защиту, всеми силами стараясь не расхохотаться. — Я всего лишь встала на защиту приёмов ведения боя моей возлюбленной тётушкой.

Райли попытался было сделать серьёзное лицо, но, увы ничего не получилось. Это сражение, можно сказать, он проиграл.

Танзи похлопала его ладонью по спине.

— Спорю, от одного только её вида у тебя мурашки бегают по коже.

Райли кивнул и вытер глаза.

— Только попробуй сказать ей, что я смеялся. Клянусь, я тебя растерзаю на месте.

Танзи нахмурила брови.

— Уточни, каким образом?

Вместо ответа Райли поцеловал её. Это был жадный, но короткий поцелуй, какого она от него не ожидала. А потом Райли взял её лицо в свои ладони.

— Ладно, оставим эту тему. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя чем-то обязанной лишь потому, что мы провели с тобой вместе последние несколько часов. Как и потому, что я занимаюсь расследованием этого Соула-М8 Или даже потому, что мы с твоей тётушкой питаем общую любовь к спорту. Я не хочу, чтобы ты придавала всему этому особое значение, потому что близятся праздники, — но Танзи не могла ждать ни секунды. Она поцеловала его, но не быстро и жадно. Нет, поцелуй был неторопливый нежный и сладкий. Раньше так она не целовала никого и никогда. А все потому, что такие поцелуи обычно порождают надежды и новые желания. Но Танзи вспомнила об этом слишком поздно. Тем более, что желания у неё уже были. И провести вместе с Райли Рождество — лишь первое из них. Пусть он сказал, что не стоит придавать происшедшему особое значение. Стоило лишь заглянуть ему в глаза, чтобы понять, что это не так.

— Значит, ответ положительный. Если ты этого до сих пор не понял.

Танзи рассмеялась, счастливая и довольная. Глаза её сияли. Райли же улыбался, и Танзи подумала, что, кажется, влюбилась. Нет, такие моменты не забываются. Их берут с собой в будущее и бережно хранят. На тот случай, когда они пригодятся.

Она решительно шикнула на сомнения, шевельнувшиеся в душе, и чмокнула Райли ещё раз — громко и смачно.

— А теперь мне нужно вниз. Пойду к своей возлюбленной тётушке, она же у нас настоящая Миллисент Соколиный Глаз. Вот уж кто с первого взгляда заметит, что я только что нацеловалась от души и осталась ужасно довольна.

Райли помог ей соскользнуть с колен.

— Уверен, принимая во внимание мой наряд — вернее, почти полное отсутствие такового, когда она сюда заявилась, — тётушка наверняка сообразила, что одними поцелуями здесь дело не обошлось.

Танзи сначала зарделась, а потом рассмеялаг.

— Что верно, то верно. Чего стоит одна эта дурацкая блаженная улыбка, от которой я никак не могу избавиться.

Прежде чем повернуться к компьютеру, Райли хитро ей подмигнул.

— Отлично тебя понимаю.

Танзи казалось, будто она не просто спускается вниз по ступенькам, а парит, точно облако. Ну почему она так долго сопротивлялась, не позволяя себе влюбиться? Неужели любовные похождения матери оставили в её душе кровоточащую рану? Или же во всём виноват опыт неудачного замужества подруг? Этого она не могла сказать с уверенностью. Да и сейчас ей было попросту все равно.

А может, причина в том, что Райли встретился ей только сейчас.

Что тотчас навело Танзи на новую мысль. Непременно нужно будет крепко обнять Миллисент за то, что именно благодаря тётушкиному капризу она познакомилась с Райли. Хотя, сказать по правде, в глубине души Танзи было не совсем приятно осознавать, что, не посели их тогда Миллисент под одной крышей, ничего и не произошло бы.

— Я здесь! — крикнула ей Миллисент из гостиной.

Танзи слегка замедлила шаг, чтобы от радости не влететь в комнату на всех парусах, и постаралась прогнать с губ счастливую, глуповатую улыбку, которая так и грозила растянуть ей рот от уха до уха.

— Я не знала, куда поставить поднос. Думаю, ты не станешь возражать, что я слегка передвинула вещи на кофейном столике.

— Ничего страшного, — ответила Танзи, входя в комнату, и на секунду в ужасе застыла на месте. Миллисент внимательно разглядывала список работников «Фишнет», которым их снабдил Джей-Би.

Миллисент даже не удосужилась поднять глаза, не говоря уже о том, чтобы сделать вид, будто смущена.

— Если я правильно поняла, это список кадров Интернет-провайдера, которым ты пользуешься?

— Да. Как ты сама видишь, там одни женщины. В общем, почти никакого толку, хотя мы так надеялись. Но мы на всякий случай все равно сличим его со списком тех, кто присутствовал на балу или был в числе обслуживающего персонала. Посмотрим, что из этого выйдет.

Миллисент опустила монокль и, положив лист на стопку остальных бумаг, отодвинула в сторону. После чего принялась разливать чай.

— Смотрю, ты ещё не украсила дом к праздникам, — заметила она, словно разговор шёл именно об этом.

— Времени не было, — солгала Танзи. Хотя, по правде сказать, она была не большая любительница увешивать квартирку безвкусной мишурой по поводу грядущего Рождества, да и любого другого праздника. — А вот ты в этом году превзошла саму себя.

— Спасибо за комплимент, дорогая, — ответила Миллисент, не отрываясь от своего занятия. — Знаешь, я бы советовала тебе поставить в этом углу пушистую ёлочку, она так и просится туда. Может, как только у Райли перестанет болеть колено, вы с ним съездите и купите.

— Отличная мысль, — согласилась Танзи, однако тотчас напомнила себе, что тётушка редко наведывается к ней и потому никогда не узнает, последовали они её совету или нет. Танзи не стала говорить генералу в юбке, что даже если они с Райли и купят ёлку, все равно ёлочных украшений у неё нет. — И всё же, что привело тебя сегодня ко мне?

Однако в намерения Миллисент пока ещё не входило отвечать на этот вопрос.

— А он интересный мужчина, этот твой Райли? Танзи молча пожала плечами.

— Ну-ну, — произнесла Миллисент, добавляя в чашку Танзи сахар.

Наверное, рука её при этом слегка дрогнула, потому что было слышно, как чашка скользнула по блюдцу. А вот взгляд тётушки в отличие от руки оставался непоколебим.

— Кстати, я рада, что ты до сих пор пользуешься сервизом твоей матери, — добавила она, когда Танзи взяла чайную пару у неё из рук. — В своё время он принадлежал её матери. Хотя, как мне кажется, нынешнее поколение не слишком жалует чайные сервизы. Вот и этот, по всей видимости, пылится без дела.

Что ж, врать на сей счёт бесполезно.

— Да нет, я пользовалась им раз или два, когда у меня были гости, а в остальное время он служит украшением чайной горки в углу кухни.

— Что-нибудь слышно от Пенелопы?

— Нет, — ответила Танзи, делая первый глоток. Черт, уж лучше бы они продолжили разговор о ёлках и ёлочных украшениях. — Наверное, оно и к лучшему.

Миллисент вздохнула, помешивая чай.

— Пожалуй, ты права.

Танзи застыла, не донеся чашку до рта.

— Мне почему-то всегда казалось, что ты мечтаешь о том дне, когда мы наконец помиримся. Или по крайней мере чтобы я попыталась найти с ней общий язык.

— Что ж, может, и так, только это было уже давно. Ты ведь никогда не рассказывала, что происходило между вами, когда вы с ней встречались. Хотя, как мне кажется, я неплохо представляю себе что. — Миллисент поставила чашку на стол и легонько похлопала Танзи по коленке. — Скажу честно, больше всего на свете я опасалась, как бы ты не последовала её дурному примеру. Боялась, что ты тоже станешь порхать по свету в поисках приключений. Кстати, до сегодняшнего дня мне казалось, что так оно и есть.

— На самом деле все гораздо сложнее, — попыталась было возразить Танзи, но в следующий момент до неё дошёл смысл сказанного тётушкой. — Что касается Райли… Что ж, не стану отрицать, что у меня к нему самые преданные чувства.

Миллисент расплылась в довольной улыбке.

— Да, дорогая. Это совершенно очевидно. И прекрасно. Я уже было отчаялась увидеть на твоём лице такое счастливое выражение.

У Танзи защипало глаза. Господи, опять эти предательские слезы! Сколько раз ей ещё становиться жертвой собственной чувствительности? Ведь она вполне могла обойтись без того, чтобы влюбиться. Танзи вновь поднесла к губам чашку, однако отгородиться столь миниатюрной ширмой ей не удалось. Она начала было что-то говорить, затем остановилась и в конце концов вздохнула.

— В чём дело, милая? Миллисент опустила чашку.

— Как хорошо мне было одной, тётя Миллисент. То есть я хочу сказать, что. мне нравится общество Райли. Я даже могла бы… наверное, это даже больше, чем просто нравится. Но мне было неплохо и до него. И после него тоже будет не хуже. Мне нравится быть с ним вместе даже больше, чем я могла предположить. Но Райли мне нужен не для того, чтобы чувствовать себя счастливой, полноценной личностью. Мне казалось, что уж кто-кто, а ты это непременно поймёшь и не станешь из-за меня переживать. Потому что и ты сама — счастливая, полноценная личность, а между тем никогда не была замужем.

Как ни странно, в ответ на её слова Миллисент покачала головой, чем несказанно её удивила.

— Боюсь, ты ошибаешься, — проговорила она, и на мгновение улыбка её погасла, а из груди вырвался печальный вздох. Она рассеянно принялась помешивать в чашке чай. — Я была замужем. Как-то раз. Совсем недолго. Задолго до твоего рождения.

Такого признания Танзи от тётушки никак не ожидала. Ложечка выпала у неё из рук и громко звякнула о блюдце. Миллисент тепло посмотрела на внучатую племянницу.

— Ну и денёк. Согласись, он словно специально отведён для того, чтобы не оставить камня на камне от наших убеждений. — Миллисент вновь покачала головой. — Наверное, я никогда не рассказывала тебе эту историю, потому что всё было так давно, — добавила она и пожала плечами. — А может, потому что мне до сих пор, как это ни странно, горько вспоминать о том, что произошло.

Миллисент вздохнула и отвернулась. Но Танзи успела заметить, что в глазах тётушки блеснули слезы. Или это ей лишь показалось?

— Он был моей единственной любовью.

— Можешь ничего не рассказывать.

Миллисент подняла руку, затем поставила чашку, вытащила из рукава надушённый кружевной платочек и вытерла глаза.

— Ничего страшного. Знаю, звучит ужасно глупо, но все эти годы, хотя его уже давно нет в живых, стоит только мне вспомнить о нём, как для меня все как будто произошло только вчера.

Миллисент шмыгнула носом и улыбнулась сквозь слёзы.

— Иногда мне в голову приходит совершенно фантастическая мысль. Мне кажется, что в один прекрасный день он снова войдёт в дверь — такой красивый, статный, в военной форме. Скажет, что произошла чудовищная ошибка, что на самом деле он не погиб, что пуля пролетела мимо.

Миллисент вновь промокнула глаза, вздохнула и посмотрела на Танзи.

— Извини, у меня такое чувство, будто я подтолкнула тебя на этот путь, что совсем не входило в мои планы. Наверное, мне следовало давно понять, что…

Танзи подалась вперёд и положила ладони на руки тётушки.

— Прошу тебя, не надо. Каждый в этой жизни решает сам за себя. И я уважаю твой выбор. И спасибо, что ты поделилась со мной, потому что я люблю тебя и мне хорошо при мысли, что и в твоей жизни были сильные чувства. Как здорово, что ты рассказала мне о них.

Миллисент вновь шмыгнула носом и вытерла платочком глаза.

— Что ж, наверное, настал такой момент, когда следовало это сделать. И ты права: хорошо быть счастливой, полноценной личностью, хозяйкой собственной судьбы. Я горжусь тобой, Танзи, горжусь тем, что ты сама прокладываешь себе дорогу в жизни. Но, дорогая моя, пройти жизненный путь вместе с другим человеком, деля с ним все хорошее и плохое, что выпадает нам в этой жизни, причём с любимым человеком… — Миллисент не договорила и вновь вздохнула. — Что ж, ты сама это сказала. Сильные чувства — хорошая вещь Они умножают наши радости в десятки раз, с ними легче переносить удары судьбы.

Теперь уже Танзи легонько шмыгнула носом. Ей стало ужасно жаль Миллисент. Ну почему у тётушки всё сложилось так печально?

— И все эти годы ты так и не вышла замуж? — прошептала она и подняла глаза. — Но ведь твоя фамилия…

Миллисент вытерла глаза и взяла со стола блюдце — внешне снова само спокойствие.

— В душе я по-прежнему миссис Джек Бингэм. Я вернула себе девичью фамилию после того, как умер твой дед. Поскольку осталась единственной, кто мог взять на себя все благотворительные начинания нашего семейства и всё такое прочее. А в те дни, при прежних законах и юридическом крючкотворстве так было проще.

Однако Танзи по глазам тётушки поняла, что та не договаривает. Интересно, чего стоило Миллисент отказаться от имени человека, которого она по-прежнему любила?

— Думаю, он был бы горд за тебя.

— Спасибо, моя дорогая. Мне тоже хотелось бы так думать. Но знаешь, что странно? Ведь вернись он ко мне, я бы не раздумывая бросила все на свете, поселилась бы где-нибудь в маленьком домике, скажем, на какой-нибудь военно-морской базе, и обзавелась бы кучей ребятишек.

В ответ на заявление тётушки Танзи улыбнулась и недоверчиво хмыкнула.

— Не поверю. Даже если бы твой муж остался жив, он наверняка делал бы все не так, чем выводил бы тебя из себя. Согласись, все равно ты бы по горло увязла в благотворительных начинаниях нашего семейства. И сама это прекрасно знаешь.

Миллисент улыбнулась:

— Ты права, так бы оно и было. По всей видимости. Раз уж они зашли так далеко, Танзи решилась задать ещё один вопрос:

— Ты жалеешь о том, что у тебя нет детей? Миллисент тотчас расплылась в довольной улыбке.

— С чего бы это? Не забывай, ведь у меня была ты! Танзи моментально зарделась от гордости.

— Ну конечно, как же я забыла!

И тотчас подумала, догадывается ли тётушка о том, каким подарком судьбы она стала для ребёнка, фактически брошенного родителями на произвол судьбы, и это несмотря на то что Бог наградил этого ребёнка лёгким, общительным характером.

— Но ведь ты общалась со мной, лишь когда я возвращалась домой из интерната на каникулы!

— Зато мне было дорого каждое мгновение, проведённое с тобой.

Танзи вновь расхохоталась.

— У меня почему-то несколько иные воспоминания!

— В этом-то и вся их прелесть! Каждый из нас помнит то, что ему хочется помнить, выбирает воспоминания на своё усмотрение!

Танзи встала и, наклонившись, громко чмокнула тётушку в щеку.

— Что ж, у меня своих уйма! — негромко произнесла она. — Даже не знаю, что бы я без тебя делала. И хотя я обычно предпочитаю не говорить об этом вслух, всё-таки я тебе стольким обязана! Это ты удержала меня от безумия, благодаря тебе я сумела ощутить себя счастливой. Я всегда могла на тебя положиться. Ты — тот человек, что изменил мою жизнь. Причём только в лучшую сторону, — с жаром завершила свою тираду Танзи, чувствуя, как к глазам вновь подступили слезы.

Миллисент тоже шмыгнула носом.

— Что ж, — произнесла она с улыбкой. — Видишь, какая мы с тобой сладкая парочка!

— Это точно, — поддакнула Танзи, широко улыбаясь, и вновь опустилась на диван. — Ещё какая! Ведь как-никак мы обе с тобой Харрингтон — ты и я! Кстати, коль об этом зашла речь, мне давно хотелось обсудить с тобой одну вещь. В частности, благотворительный бал.

— О, я до сих пор не могу себе простить, что вынудила тебя показаться на публике. Я, можно сказать, сама подставила тебя, сделала из тебя лёгкую добычу для…

— Прошу тебя, тётушка Миллисент, не надо. Этот Соул-М8 все равно нашёл бы способ подобраться ко мне, так что, умоляю, не кори себя. Я хотела поговорить с тобой о другом — о том, что я в принципе не против взять на себя часть твоих обязанностей. На первых порах совсем чуть-чуть. Например, я вполне могла бы тебе чем-нибудь помочь в твоих благотворительных начинаниях. Признаюсь, мне даже понравилось вручать стипендии. Я словно прониклась некой фамильной гордостью, участвуя в этом мероприятии. Хотя, с другой стороны, я чувствовала себя немного обманщицей, потому что никогда по-настоящему не принимала участия в твоих делах, — сказала Танзи и усмехнулась. — По крайней мере до сих пор.

Лицо тётушки осветилось улыбкой.

— Буду только рада, если ты мне поможешь, однако при условии, если будешь все делать по-настоящему, с душой. Ведь я никогда не принуждала тебя и не собираюсь делать этого впредь. Просто я чувствую, что старею, и мне хотелось бы, чтобы все мои начинания перешли в надёжные руки. И тебе не надо ни о чём переживать. Ведь все и так перейдёт к тебе, когда я умру, но если мои дела будут для тебя обузой, не стоит себя ими обременять. Тебе ведь не нужны доходы, поэтому основные средства я разместила непосредственно в самих фондах. Разумеется, если ты захочешь, можешь все изменить на своё усмотрение. Мне же хотелось бы одного — чтобы общее руководство осталось в руках той, кто носит имя Харрингтон.

Танзи не знала, что и сказать.

— Спасибо тебе, тётя Миллисент, — проговорила она. — Я тебя не подведу. И мне действительно хотелось бы принимать побольше участия в твоих делах. Может, не сразу, а постепенно, чтобы хорошенько войти в курс дела. — Последнюю фразу она произнесла для того, чтобы немного остудить пыл тётушки — ведь при её словах в глазах у той заплясали счастливые искорки.

— Разумеется, моя дорогая, — согласилась Миллисент Танзи подумала: интересно, сколько благотворительных фондов ляжет ей на плечи через год-другой?

— Кстати, пора обсудить причину, подвигнувшую меня нанести тебе сегодня визит, — продолжала между тем Миллисент. — Я имею в виду праздник в честь будущей мамы, твоей подруги Мэриел.

— Если ты возражаешь против того, чтобы он состоялся в твоём доме, ничего страшного, я не в обиде.

Миллисент лишь помахала усыпанной кольцами рукой.

— Ерунда. Я буду рада, если ваш праздник состоится под крышей «Большого Харри». Думаю, дому пойдёт только на пользу, если в его стенах зазвучат смех и поздравления по поводу новой жизни.

Танзи с облегчением вздохнула. Более того, она никак не ожидала услышать от тётушки столько тёплых слов.

— В чём дело? — поинтересовалась Миллисент, не сводя с неё глаз поверх своей чашки. — Или ты решила, что коль у меня нет своих детей, то я…

— Нет, что ты, тётя Миллисент, — с пылом возразила Танзи, откашлявшись. — Просто откуда тебе известно…

— А! — рассмеялась Миллисент. — вот ты о чём! Или ты не знала, что мне прекрасно известно, каким прозвищем ты наградила наш достопочтенный фамильный особняк. — Тётушка хитро улыбнулась. — Кстати, оно мне даже нравится. Я долгие годы называла его про себя примерно также.

Ну и ну, подумала Танзи, вот уж воистину день откровений!

— Спасибо тебе, что согласилась пустить нас к себе в дом. Но всё-таки, как я понимаю, возникла какая-то проблема?

— Нет-нет, что ты. Я ведь обменивалась письмами со Сью.

— Ты? Со Сью?

— Представь себе. Чего мы только друг другу не слали — и факсы, и электронную почту. Вот и на этой неделе она мне позвонила. Спрашивала о тебе. Как я понимаю, с тех пор как ты вернулась к себе, она не получила от тебя не единого слова. Мы с ней разговорились о том, как лучше украсить дом, — надо сказать, у неё уйма самых разных идей по этому поводу, одна интересней другой. Я тоже предложила кое-что от себя.

— Ты? Не может быть!

— Ещё как может! С тех пор мыс ней как две пчёлки-труженицы. Все жужжим и жужжим, стараясь изо всех сил.

В чём Танзи ничуть не сомневалась. Сью страдала тем же недугом, что и Миллисент, а именно СПСС — Синдромом Патологического Стремления к Совершенству во всём и вся.

— Надеюсь, ты не в обиде. Мы с ней уже расписали весь праздник по пунктам.

Танзи помахала рукой.

— Пожалуйста, продолжайте и дальше в том же духе.

— Ну что ж, на том и порешим. Кстати, если ты не против, я хотела бы на время одолжить у тебя Райли. В это время года одной тяжело, а нанять кого-то в последнюю минуту практически невозможно. Муженёк Сью, её образцово-показательный Пол, тоже присоединится к нам, только чуть позже. До того как приедут декораторы, нам надо передвинуть мебель.

Танзи хотела спросить, для чего понадобилось переделывать убранство целой комнаты ради какой-то там вечеринки, которая продлится пару-тройку часов, однако в последний момент передумала и мудро промолчала.

— Спроси Райли сама. С его больной коленкой…

— Ах да, у меня совершенно вылетело из головы! Я собиралась поговорить с ним, как только приехала к тебе, но его в машине не оказалось, из чего я сделала вывод, что он у тебя, и подумала, что могу заодно обсудить оба вопроса.

Миллисент поставила блюдце и встала, разглаживая юбку.

— И я рада, что именно так и поступила, — произнесла она с теплотой в голосе. — Как хорошо мы с тобой поговорили!

Танзи тоже поднялась с дивана и обошла вокруг столика, чтобы обнять тётушку. Миллисент показалась ей одновременно и хрупкой, и крепкой, и при мысли, что тётушка, как и все люди, увы, не вечна, Танзи в очередной раз почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Почему-то она привыкла думать, что Миллисент будет рядом с ней всегда.

— Спасибо тебе, — прошептала она. — За то, что рассказала мне свою историю, за… в общем, за все.

Миллисент похлопала племянницу по спине и отступила назад.

— И тебе спасибо, — произнесла она, как показалось Танзи, чересчур бодро. — За все, — добавила она и, в очередной раз шмыгнув носом, отвернулась.

Танзи была готова поспорить, что заметила в глазах тётушки знакомый блеск — так могут блестеть только слезы. Миллисент же прошла по коридору и бросила взгляд на лестницу.

— Вряд ли Райли в ближайшее время спустится к нам. Танзи последовала за ней в коридор.

— Я могу сбегать и позвать его. Наверное, он всё ещё спит.

Или же сидит за компьютером, что более вероятно, подумала она про себя. Правда, Танзи меньше всего хотелось, чтобы разговор и дальше продолжался в этом направлении.

— Не стоит. Просто потом передай ему, чтобы он мне позвонил. Если он не станет возражать, мы будем только рады получить в своё распоряжение ещё одну пару крепких мужских рук.

С этими словами Миллисент поднесла к глазу монокль и посмотрела на Танзи.

— Хотя мне почему-то кажется, что с его ногой все наладится… причём очень скоро.

Танзи покраснела, однако вместе с тем была несказанно рада, что перед ней вновь прежняя Миллисент — этакий повергающий всех в страх генерал в юбке.

— Уэйнрайт ждёт на улице, так что провожать меня не надо.

— Погоди. Или ты забыла правило Райли? Танзи вздохнула и бросилась вверх по лестнице.

— Разумеется, дорогая, — произнесла Миллисент, глядя ей вслед. — Просто решила проверить, помнишь ли его ты.

И с довольной улыбкой принялась терпеливо ждать, пока племянница спустится вниз вдвоём с Райли.

20

Иметь рядом с собой близкого человека.

Независимость — это хорошо. Даже более чем. Независимость — как раз то, что мне нужно. А все потому, что я сделала для себя вывод нет ничего лучше, чем проводить время в своём собственном обществе. Однако недавно мне стало понятно и другое: как здорово, когда рядом есть кто-то, кто тебе не безразличен. И тогда все хорошее в жизни становится ещё чудеснее. А плохое? Оказывается, ещё никому не стало хуже от того, что кто-то пытается вас утешить. А если при этом утешение приходит в виде больших, сильных рук, то это даже ещё лучше.


— Ну, разве вот эта не хорошенькая? — Райли вздохнул и устало поплёлся к очередной ёлочке. Честно говоря, ему было глубоко безразлично, какими полагается быть ёлочным иголкам — длинными или короткими. — Знаешь, для человека, у которого никогда не было ёлки, ты чересчур разборчива.

Дождь прекратился, зато подул резкий ветер Танзи откинула со лба волосы.

— Именно поэтому моя первая ёлка и должна быть идеальной во всех отношениях.

Щеки её раскраснелись, глаза сияли, и Райли тотчас почувствовал себя последним мерзавцем. Ему не хотелось никому портить настроение, и в обычных обстоятельствах он принялся бы за дело со всей душой В конце концов разве не он сам попросил Танзи провести с ним выходные? Самое малое, что Райли мог сделать — проникнуться духом наступающего праздника и купить ёлку, будь она неладна. И провалиться ему на месте, если это не так.

Но записка никак не выходила из головы. До сих пор у него не нашлось даже секунды, чтобы взглянуть на проклятый конверт, не говоря уже о том, чтобы сообщить о нём Танзи.

Когда Райли увидел, что фотоальбом и груда бумаг на столе сдвинуты с места, его чуть не хватил удар. Однако ни Танзи, ни её тётушка не сказали ему ни слова, и поэтому Райли пока молчал, намереваясь разобраться с проблемой сразу после того, как проводит Миллисент до машины.

Как назло всё закончилось тем, что они переоделись и уехали одновременно с Миллисент. Старушка едва ли не затолкала их с Танзи в машину Райли, пожелав удачной охоты за ёлками. Он же понятия не имел, что, оказывается, они собирались на эту «охоту». Танзи объяснила, что ничего другого им не остаётся — таково повеление тётушки.

Глядя на Танзи, никто бы на свете не поверил, что она с неохотой выполняет это небольшое поручение. Да она просто сияла от радости! Райли же, напротив, был слишком занят наблюдением за окружающими их людьми, которые бродили между выставленными на продажу ёлочками и сосенками. Он не обратил внимания, какая ёлка понравилась Танзи, не говоря уже о том, чтобы высказывать своё мнение по этому поводу. Более неудобное место трудно себе представить! Вокруг царила ужасная сутолока, и в любой момент из толпы им навстречу мог выскочить Соул-М8. Здесь этому мерзавцу ничто не мешало подобраться к своей жертве незамеченным.

Танзи несколько раз хватала Райли за руку и тянула то к одному, то к другому деревцу, но он всякий раз осторожно высвобождал ладонь, надеясь, что она не заметит. Не то чтобы Райли раздражало, что у неё быстро вошло в привычку прикасаться к нему. Однако ему не хотелось бы своими действиями дразнить невидимого врага. Не дай Бог Соул-М8 решит, будто у него появился соперник. Ведь чтобы у него возникли такие мысли, таинственному преследователю достаточно увидеть Танзи с любым мужчиной.

— Давай возьмём вот эту, — сказал Райли, указывая на ёлку, которую Танзи в тот момент вертела в руках. — Смотри, какая пушистая. — И побыстрее смоемся отсюда к чёртовой матери.

Знай он заранее, с каким размахом Танзи примется за дело, Райли развернул бы свой джип в обратную сторону, как только лимузин Миллисент скрылся из виду. От постоянного напряжения волосы на затылке вставали дыбом, Райли хотелось одного: как можно скорее отвезти Танзи домой и посадить под замок, чтобы она даже носа не смела высунуть на улицу.

Он намеревался ещё раз поговорить с ней об усилении охраны. В любом случае это хорошая идея, независимо от того, рыщет поблизости Соул-М8 или нет. Райли был почти уверен, что на сей раз с её стороны не будет особых пререканий, особенно после того как он покажет ей последнюю записку.

— Эта ёлка с обратной стороны лысовата, — возразила Танзи, поворачивая деревце. — Видишь? Господи, Райли, ты даже не смотришь!

Он был вынужден посмотреть в её сторону, а сам повернулся боком, загораживая Танзи со спины.

— Да-да, знаю. Извини, — сказал он, продолжая оглядываться по сторонам. — Послушай, мне очень не хочется торопить тебя, но я действительно думаю, что нам пора убираться отсюда. Прямо сейчас.

— Что… — Танзи проследила за направлением его взгляда. С её щёк тут же исчез румянец. — Здесь? Ты думаешь, он здесь? Но…

Незаметно для постороннего взгляда Райли пожал ей руку, чтобы как-то успокоить.

— Просто ради меня. Я все объясню, когда сядем в машину.

К счастью, Танзи не стала возражать, и они направились к стоянке.

Как только они выехали на дорогу, Райли с облегчением вздохнул. Теперь ему нужно было следить лишь за идущими позади машинами. Никто не выехал вслед за ними со стоянки — по крайней мере так ему показалось. И все равно рисковать не имело смысла. Соул-М8 мог поджидать их в своём автомобиле, припаркованном где-нибудь возле съезда с главной дороги. А может, он сам чересчур осторожничает? Райли хотел надеяться, что так оно и есть. В любом случае лучше проявить излишнюю предусмотрительность. Как известно, бдительность ещё никому не помешала.

Танзи скрестила на груди руки.

— Что происходит? Что-то случилось? Признайся, ведь что-то случилось, да? До того как мы выехали из дома? Эрни тебе что-то рассказал? Вы что-то обнаружили, или как?


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23