XL

Через несколько часов после битвы на улицах Региса два шаттла Дома Куриты класса «Леопард» приземлились в космопорту в десяти километрах от города. Повстанцы не могли остановить приземления, поскольку космопорт до сих пор прикрывали несколько групп боевых роботов и большое количество наземных войск. В дни, последовавшие после битвы за Регис, десятки тысяч солдат Дома Куриты стеклись в космопорт из городов и баз, разбросанных по всей Верзанди. Там вырос целый палаточный город отступивших войск, и мрачные солдаты оккупантов принялись создавать укрепления по его периметру.

Армия Драконов до сих пор превышала количеством боевых роботов армию повстанцев Верзанди. Никто не сомневался, что сосредоточенная атака боевых роботов Дома Куриты могла бы уничтожить все на планете, каждый город, деревню и шахту. Но они этого не делали, страшась потерь, опасаясь слишком у" отчаянного сопротивления местных жителей. Целая планета повернулась против них, пехота и роботы оккупантов боялись оставлять заполненную людьми территорию космопорта.

Верзандийцы также не собирались нападать на космопорт. Победа была одержана ими очень высокой ценой. Войску требовалось время на восстановление сил.

Всем хотелось мирно жить и трудиться, как это было прежде.

Никто из молодых партизан, окруживших армию Дома Куриты, не хотел умирать сейчас, когда была одержана победа. Если они могут избавить себя от ненавистных оккупантов при помощи переговоров, то такой исход удовлетворял всех. Если переговоры не увенчаются успехом, оккупанты Дома Куриты могут сидеть в своем космопорту и вымирать от голода и заболеваний, которые уже начали прореживать их ряды. Если такая смерть им не нравится, они могут развернуться на ряды повстанцев и умереть под огнем пушек.

«Битва насмерть!» — громко звучащая фраза, но на деле до таковой редко доходит. Раньше или позже противоборствующие стороны решаются на переговоры.

Через несколько дней после приземления шаттла один из «Леопардов» с ревом взлетел и направился на Верзанди-Альфу. Обратным рейсом он привез адмирала Кодо, нового командующего силами Дома Куриты на Верзанди. По крайней мере, пока не отыщутся следы исчезнувшего Нагумо.

Верзанди неожиданно стала заметной планетой в космосе. Через три дня после прибытия Кодо в точке системы Норны материализовался целый флот. Это был Первый флот Федеративного Содружества.

Вместе с космофлотом прибыл свободный торговец «Индивидуум». Его шаттл, «Деймос», сел у самых стен города. На его борту вместе с пятью боевыми роботами находился капитан Ренфорд Тор и маленький отряд новых наемников Серого Легиона Смерти.

Руки и голова Грейсона были замотаны бинтами, но он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы встретить Тора возле развалин университета. Тор отклонился от объятий Грейсона, боясь, что причинит ему боль, но сдался, увидев Лори и сержанта Рэмеджа.

— Я сделал все, как ты меня просил, — сказал он Грейсону, широко улыбнувшись. — Пришлось попотеть, но в конечном счете я заинтересовал посла Штайнера-Риза так, что он любезно согласился полететь со мной. Образцы ванадия сначала его не интересовали, но убеждение на него подействовало.

— Штайнер-Риз? — Брови Рэмеджа, подпрыгнули вверх. — Это не родственник ли... Улыбка Тора сделалась еще шире.

— Ну, он был так любезен, что даже дотащил меня до самого Таркада!

Грейсон присвистнул. Таркад был столицей Федеративного Содружества, и Грейсон никогда не надеялся, что его послание дойдет туда.

— Таркад... — сказал Грейсон. — Ты добрался до столицы!

— Ага. У меня была аудиенция с самим архонтом.

— Катрин Штайнер? — ошеломленно спросила Лори.

— Я ужинал с ней, — лукаво подмигнул Тор. — Правда, там присутствовала пара тысяч других гостей, но я по-быстренькому поболтал с ней и с ее высоким советом позже. Я рассказал содержание твоего послания, Грей... что верзандийцы имеют право на независимость, но нуждаются в помощи. Когда я выдал им твой анализ ситуации на планете, они бросились обсуждать это, как будто вопрос стоял о жизни и смерти. Процесс занял три недели, но в конечном счете они решили послать флот. Теперь в системе стоит Первый Тамарский флот. Я ручаюсь, что войска Дома Куриты уже занервничали.

— Их новый командир приземлился три дня назад, — ответил Грейсон. — Думаю, что присутствие флота повлияет на мирные переговоры.

— Мирные переговоры? Верзандийцы говорят о мире с Домом Куриты?

— Здесь было достаточно войны, Рен, и население не больно-то хочет вышибать силой Драконов с какого-то космопорта. — Он пожал плечами и кивнул в ту сторону. — А те хорошо укрепились.

Тор покачал головой:

— Я просто вспоминаю, как решительно хотел член Революционного комитета воевать. Как там его звали?

— Девик Эрадайн, — рассмеялся Рэмедж. — Поверишь или нет, он едва ли не первый из них стоит за мирные переговоры. Интересно, о чем они договорятся?

Грейсон улыбнулся:

— Интересно? Думаю, что это верное слово. Но в любом случае, что бы ни случилось, мы никак не сумеем повлиять на ситуацию.

ЭПИЛОГ

Оркестр вновь организованного Свободного Легиона Верзанди играл торжественный марш. Батальоны солдат в новой блестящей униформе стояли по стойке «смирно». За рядами людей высились ряды боевых роботов. Хотя они были вычищены и отремонтированы, но имели более суровый облик, нежели выстроившиеся на поле юнцы. Два шаттла Серого Легиона Смерти ждали здесь же. Их трапы были спущены.

Парады, речи, награждения длились весь предыдущий день и большую часть этого утра. Грейсон облачился в новую серую униформу, подаренную группой горожан Региса; его грудь украшала золотая звезда Верзанди. Он чувствовал, что правая рука от бесконечных приветствий вот-вот отвалится. Повязки убрали только неделю назад, и кожа на кистях была еще тонкой и чувствительной.

Элитные коммандос, которых подготавливал Рэмедж, были последним подразделением, проходящим парадом. Толпа еще им аплодировала, когда к Грейсону подошли Толлен Бразеднович и его жена. За ними двигалась маленькая свита. Несмотря на то, что они все были в штатском, Грейсон все равно отдал им честь.

— Члены Совета академиков, — сказал он официально, но с теплой улыбкой и церемонно поклонился Карлотте Бразеднович. — Карлотта, похоже, ваш муж с легкостью сменил статус генерала повстанцев на статус генерального главы государства.

Карлотта мягко улыбнулась, и Грейсон поймал себя на том, что пытается разглядеть в ее глазах то же, что он видел в них тогда... Ее нашли среди, самых изможденных заключенных тюрьмы, и он боялся, что женщина никогда не отойдет от шока. Время, проведенное с Топленом Бразедновичем, сделало свое дело, но следы пережитого до сих пор сохранялись в выражении ее лица.

— Мы благодарны тебе, капитан Карлайл, — сказал Толлен. — Наше предложение прежнее. Оставайся с нами. Мы нуждаемся в таких людях, как ты и твои бойцы.

— Ты и сам теперь со всем справишься, — покачал головой Грейсон и указал кивком на ряды юных ветеранов повстанцев. Они едва переступили порог детства, но виски некоторых были уже седыми.

Он встретился взглядом с одним человеком в первом ряду выстроенных верзандийцев. Сью Эллен Клей нашла свое место на Верзанди. Она отказалась говорить, что случилось с ней после того, как она оставила Грейсона в башне, а Грейсон чувствовал до сих пор свою вину в ее несчастьях. Не желая говорить с Грейсоном, она обсудила свое решение остаться с Лори. По настоянию Лори Грейсон освободил Сью Эллен от ее контракта с Серым Легионом Смерти. Грейсон не знал, в чем тут секрет, но Лори он поверил.

Сью Эллен немедленно приняла приглашение вступить в местную космическую авиацию. Пока истребителей у них не было, но планировалось приобретение их у Федеративного Содружества. Грейсон был рад за нее.

— Битва теперь состоится на словах, — продолжал Грейсон. — Не забудь, что я сказал тебе вчера ночью. Ты можешь сдать за столом переговоров все, что отвоевал в бою.

— Я помню, — ответил Бразеднович.

Адмирал Кодо запросил мира. Ему практически больше ничего не оставалось, потому что войска, окруженные в космопорту, были деморализованы. Многие болели.

Через два дня все осложнилось, когда в точке зенита появился флагман Хасида Ринола, сопровождаемый флотом Синдиката Драконов.

Битвы между Т-кораблями происходят очень редко, потому что звездный парус — слишком тонкий механизм, чтобы им рисковать в сражении. Пока ситуация на Верзанди не прояснилась, два флота дрейфовали около прыжковой точки, сохраняя вооруженное до зубов перемирие; в конце концов, состояния войны между Федеративным Содружеством и Домом Куриты не было. Герцог Ринол совещался с адмиралом Кодо, но результат переговоров от них уже не зависел. Если только Красный Охотник не собирался вернуть Верзанди, на этот раз рискуя столкновением с Федеративным Содружеством, ему просто следовало принять мир, уже подписанный адмиралом Кодо.

Как только закончились переговоры, войска Дома Куриты начали отбывать на шаттлах. Верзанди снова стала свободной и независимой планетой.

Впрочем, независимость мира не принесла. Коричневые отказались брать с собой верзандийских лоялистов. Они их бросили. Договоренность о прекращении огня с адмиралом Кодо никогда не относилась к синим мундирам. Теперь партизанами стали лоялисты. Развязалась новая кровавая братоубийственная война, которую, казалось, никто не хочет и не может прекратить. Слушая слова Бразедновича о происходящей бойне, видя боль на его лице, состарившую генерала за последние несколько недель, Грейсон вспомнил, что один из его братьев был лоялистом. Казалось, что эта война никогда не кончится.

Продолжались также переговоры между верзандийцами и Федеративным Содружеством. Лирянцы, его представители, прибыли потому, что Грейсон намекнул, будто планета очень богата редкими металлами, на которые покушался Синдикат Драконов. Прибытие Флота Дома Штайнера было самым серьезным аргументом, повлиявшим на герцога Ринола, который решил, что продолжение интервенции будет выглядеть откровенно глупым шагом. Посол Штайнер-Риз, находящийся на борту флагмана, теперь высказал вполне обоснованную претензию, что новое верзандийское правительство задолжало Федеративному Содружеству выгодную концессию на шахты в южной пустыне.

Герцог Ринол тоже кое на чем настаивал. Хотя Хасид и признал независимость Верзанди, но указал на то, что в шахты вложен капитал и оборудование принадлежит Дому Куриты. Их аннексия будет расценена как начало военных действий. В конце концов сами верзандийцы проявляли интерес к своим недрам. Герцог Ринол предложил выработать решение на основе тройного соглашения.

Объектом переговоров также стала база на Верзанди-Альфе, которую Дом Куриты не собирался отдавать верзандийцам, не имевшим вообще своих собственных космических сил. Как могут верзандийцы, не способные оторваться от поверхности своей планеты, провозглашать собственностью базу, до которой им даже не добраться?

На это представители Федеративного Содружества ответили, что они сгорают от желания помочь верзандийцам выйти в космос, разумеется, за плату. За концессию на шахточку для начала...

Грейсон не объяснял Бразедновичу, почему он хочет поскорее покинуть Верзанди. Он боялся, что новое правительство, опьяненное властью и победой, вновь потеряет свою трудно завоеванную независимость. Простые партизаны, которые сражались и гибли на Лисьем острове, на гребне Бассейна и в битве за Регис, могут быть запросто позабыты, если правительство склонится перед одной из двух основных сил в регионе: Федеративным Содружеством или Синдикатом Драконов. Большая политика всегда подминает под себя честных людей.

Которая из межзвездных властей станет хозяином Верзанди, Грейсон знать не хотел. Слишком большая кровь лежала на всем этом — Питер, Джалег и героические верзандийцы, слишком многие, если вспомнить всех. Лучше посмотреть парад, получить медали и награды, отдать политиканам и товарищам последний салют, а затем, забраться в шаттл и улететь... куда-нибудь.

— Время отправляться, Толлен. Бразеднович протянул руку:

— Мы признательны за все, что ты сделал для нас, капитан, мы должны тебе все...

— Это так, Грейсон, и если твое мнение переменится... — кивнула Карлотта. Грейсон улыбнулся:

— Я запомню. Желаю вам и вашему миру... добра. Он вновь отдал честь, и дирижер принял это за команду начать новый марш, который верзандийцы выбрали в качестве гимна. Грейсон ушел с трибуны. «Фобос», подготовленный к полету и отремонтированный в Регисе, ждал рядом с «Деймосом», выбросив трап. Капитан Тор вернулся на «Индивидуум» накануне, чтобы приготовить корабль к прыжку, а оба шаттла уже перевезли туда часть людей и техники Легиона.

Серый Легион Смерти пополнился новобранцами. В него вступили добровольцы Верзанди, в том числе отважная Дженис Тейлор. Техи загрузили на борт значительное число боевых роботов и прочих машин, захваченных у Драконов, а потом восстановленных и официально переданных наемникам благодарным Верзандийским советом. «Мародер», в полной боевой готовности, с исправленным колпаком, теперь являлся личной машиной Карлайла.

Погибший «Страус» Лори был заменен переоборудованным «Беркутом», тем самым, который Грейсон использовал еще со времен Треллвана.

— В конце концов, — шутил Грейсон, — я не могу, чтоб мой лучший офицер разгуливал без боевого робота! Это будет некорректно!

Лори и Рэмедж ждали его на нижних ступенях трапа. Лори прикоснулась к звезде Верзанди на его кителе и улыбнулась. Рэмедж отдал честь, а затем хлопнул своего командира по спине, поздравляя Карлайла. Грейсон бросил последний взгляд на юных рейнджеров и помолился про себя, чтобы они сумели удержать то, что завоевали.

Лори взяла его под руку, и они втроем бок о бок взошли на «Фобос». Грейсон знал, что он всегда удерживает то, что завоевал. Всегда!