Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Почти как "Бьюик"

ModernLib.Net / Ужасы и мистика / Кинг Стивен / Почти как "Бьюик" - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 2)
Автор: Кинг Стивен
Жанр: Ужасы и мистика

 

 


И когда Нед во второй половине дня пришел на нашу базу, я спросил, не хотел бы он провести лето, обучаясь работе диспетчера, и получая за это приличные деньги, вместо того, чтобы слушать стоны и вопли Тома Маккланнахэна в департаменте парков и организации отдыха. На мгновение он остолбенел… застыл, как статуя. А потом его лицо осветила широченная улыбка. Я думал, он бросится мне на шею. Если б я прошлым вечером обнял его, точно бы бросился. Но не обнял, вот и он ограничился тем, что сжал руки в кулаки и победно их вскинул, крикнул: «Да-а-а-а!»

— Ширли согласилась взять тебя в ученики, и ты получил официальное разрешение из Батлера. Махать лопатой, как для Маккланнахэна тебе не придется, но…

На этот раз он бросился мне на шею, радостно смеясь, и, должен отметить, мне понравилось. К такому я мог бы и привыкнуть.

Обернувшись, он увидел Ширли, которая стояла между двумя патрульными, Хадди Ройером и Джорджем Станковски. В серой форме, все трое выглядели очень уж серьезными. Хадди и Джордж еще и надели форменные шляпы, отчего из рост увеличился чуть ли не до девяти футов.

— Вы не возражаете? — спросил Нед Ширли. — Правда.

— Я научу тебя всему, что знаю, — ответила Ширли.

— Да? — спросил Хадди. — И что он будет делать после первой недели?

Ширли ткнула его локтем. Удар пришелся чуть повыше рукоятки «беретты» и достиг цели. Хадди картинно воскликнул: «О-о-ох!» — и пошатнулся.

— Я тут тебе кое-что приготовил, — сказал Джордж, очень спокойно, с добродушной улыбкой. Одну руку он держал за спиной.

— Что? — несколько нервно спросил Нед, хотя на лице по-прежнему сияла радостная улыбка. За спиной Джорджа, Ширли и Хадди начали собираться другие патрульные.

— Только терять это нельзя, — добавил Хадди, назидательным тоном, очень серьезно.

— Что это, что? — в голосе Неда добавилось нервозности.

Рука Джорджа появилась из-за спины, с маленькой белой коробочкой. ОН протянул ее юноше. Нед посмотрел на коробочку, на патрульных, взял ее, открыл. Внутри лежала большая пластиковая звезда и выбитыми на ней словами «ПОМОЩНИК ШЕРИФА».

— Добро пожаловать в патрульный взвод Д, Нед, — Джордж пытался сохранять серьезность, но ему это не удалось. Он загоготал, и вскоре смеялись все остальные, окружив Неда, пожимая ему руку.

— Ну вы и весельчаки, — говорил он, — вот уж шутка, так шутка, — он улыбался, но я подумал, что он вот-вот расплачется. Внешне слезы ничем не проявляли себя, но могли политься в любой момент. Думаю, Ширли Пастернак тоже это почувствовала. И когда парнишка извинился, сказав, что ему надо в туалет, я догадался, что ему нужно время, чтобы прийти в себя, убедиться, что происходящее с ним — не очередной сон. Иногда, когда все идет наперекосяк, мы получаем больше помощи, чем надеялись. Но случается, что и ее не хватает.



Благодаря Неду о том лете у нас остались самые хорошие воспоминания. Он нам нравился, и ему нравилось с нами. А особенно, часы, проведенные в коммуникационном центре. Какое-то время он изучал коды, но в основном — учился правильно реагировать на запросы и осваивал методику ответа на одновременные звонки. Он быстро набирался опыта, выдавал патрульным запрошенную информацию, пальцы его бегали по клавиатуре, словно по клавишам пианино, при необходимости связывался с другими патрульными подразделениями, как это случилось после сильных гроз, обрушившихся на западную Пенсильванию в конце июня. Слава Богу, обошлось без торнадо, но уж на дождь, ветер, громы и молнии природа не поскупилась.

Единственный раз он едва не запаниковал днем или двумя позже, когда такой-то мужчина, представший перед мировым судьей округа Стэтлер вдруг тронулся умом и начал бегать кругами, срывая с себя одежду и что-то крича насчет Иисуса Пениса. Именно так и кричал, у меня где-то есть рапорт. С коммуникационным центром сразу связались четверо патрульных. Двое уже находились на месте, двое спешили туда на полной скорости. Пока Нед пытался разобраться с ними, на связь вышел патрульный из Батлера, сказал, что он на дороге 99, преследует нарушителя скоростного режима.. бах! Связь оборвалась. Нед предположил, что патрульная машина слетела с дороги и перевернулась, и предположил правильно (водитель остался цел и невредим, но погоня для него закончилась и нарушитель вышел сухим из воды). Вот тут Нед принялся звать Ширли, отпрянул от компьютера, телефонов, микрофона, словно они раскались добела. Она быстро перехватила бразды правления, но успела обнять его и поцеловать, прежде чем занять покинутое им кресло. Никто не погиб, никто не получил серьезных травм, а мистер Иисус Пенис отправился в психиатрическое отделение Стэтлеровской мемориальной больницы для освидетельствования. То был единственный раз, когда Нед дал маху, но он не стал зацикливаться на случившемся, наоборот, сделал соответствующие выводы.

А в целом его прогресс впечатлял.

Ширли с удовольствием учила его. Удивляться не приходилось; она и раньше демонстрировала желание поделиться с ним премудростями своей работы, рискуя вылететь со службы, потому что официального разрешения ей никто не давал. Она знала, мы все знали, что Нед не собирается работать в полиции, во всяком случае, он об этом даже не заикался, но Ширли это не волновало. Тем более, что ему нравился ритм нашей жизни. Нравилось не спадающее напряжение, он от него подзаряжался. О его единственном промахе я уже написал, и, по моему разумению, он только пошел Неду на пользу. Он окончательно понял, что это не компьютерная игра, что по его электронной доске движутся реальные люди. И, если бы с Питтсбургским университетом не сложилось, кто знает? Он уже превзошел Мэтта Бабицки, предшественника Ширли.



В начале июля, прошел год со смерти его отца, парнишка подошел ко мне, чтобы спросить о гараже Б. О дверной косяк постучали, дверь-то я практически всегда оставляю открытой, я поднял голову и увидел его, в футболке и вылинявших синих джинсах, из задних карманов которых торчали красные тряпки для протирки стекол. Я сразу понял, с чем он ко мне пожаловал. Может, из-за тряпок, может, что-то прочитал во взгляде.

— Я думал, у тебя сегодня выходной, Нед.

— Да, — он пожал плечами. — Мне нужно было кое-что сделать. И… э… когда выйдете покурить, я бы хотел кое-что спросить, — в голосе прорывалось волнение.

— Зачем откладывать на потом то, что можно сделать сейчас, — я поднялся.

— Правда? Если вы заняты…

— Я не занят, — ответил я, хотя дел хватало. — Пошли.

Только-только началась вторая половина обычного для Низких холмов страны амишей летнего дня: небо в облаках, от жары и сильной влажности горизонт укрыт в дымке, и наш мир, всегда такой огромный и яркий, кажется маленьким и блеклым, как старая фотография, утерявшая все цвета. С запада доносились глухие раскаты грома. К вечеру могла разразиться гроза, с середины июня грозы случались у нас не реже трех раз в неделю, но пока жара и влажность вышибали из тебя пот, как только ты выходил из помещения, где прохладу поддерживала система кондиционирования.

Два резиновых ведра стояли перед воротами гаража Б, одно с мыльным раствором, второе — с чистой водой. Из одного торчала ручка резиновой швабры. Фил Кандлетон, сидевший на скамье для курильщиков, понимающе глянул на меня, когда мы проходили мимо.

— Я мыл окна, — объяснял Нед, — а когда закончил, решил вылить воду на свалку, — он указал на пустое пространство между гаражами Б и В, где лежали пара ржавеющих ножей бульдозера, несколько старых тракторных покрышек, да росли сорняки. — Потом решил протереть окна гаражей, прежде чем выливать воду. В гараже В окна были очень грязные, а вот в гараже Б — практически чистые.

Меня это не удивило. В маленькие окошки, которые тянулись вдоль фронтона гаража Б, заглядывали два, а то и три поколения патрульных, от Джекки О'Харры до Эдди Джейкобю. Я помнил, как они стояли у сдвижных ворот, будто дети на выставке около какого-то особо интересного экспоната. Ширли тоже стояла, как и ее предшественник, Мэтт Бабицки; подойдите ближе, дорогие, и увидите живого крокодила. Обратите внимание на его зубы, какие они блестящие.

Отец Неда однажды вошел внутрь с веревкой, завязанной на поясе. Я тоже бывал в гараже. Хадди, разумеется, и Тони Скундист, наш прежний сержант. К тому времени, когда Нед получил официальное разрешение на работу в патрульном взводе Д, Тони уже четыре года жил в заведении, где о стариках заботились, как о малых детях. Многие из нас побывали в гараже Б. Не потому, что хотели, просто время от времени приходилось. Кертис Уилкокс и Тони Скундист стали главными исследователями «роудмастера», и именно Керт повесил в гараже термометр с большими числами, чтобы мы могли узнать его показания снаружи. Для этого следовало лишь прижаться лбом к одной из стеклянных панелей, которые тянулись на высоте пяти с половиной футов, и с двух сторон приложить к вискам руки, чтобы отсечь дневной свет. До появления сына Кертиса другим способом окна гаража Б не чистили. Хватало лбов тех, кто прижимался к стеклам, чтобы посмотреть на живого крокодила. Или, если ближе к делу, на укрытый брезентом объект, который выглядел почти как восьмицилиндровый «бьюик». Брезентом укрыли его мы, как накрывают простыней труп. Только иной раз брезент сползал. Непонятно почему, но сползал. И трупа под ним не было.

— Посмотрите! — глаза у Неда горели, как у маленького мальчишки, увидевшего что-то удивительное. — Какой отличный старый автомобиль! Даже лучше отцовского «Белэра» note 6 . Это «бьюик», судя по радиаторной решетке и форме воздухозаборников. Должно быть, модель середины пятидесятых.

Согласно Тони Скундисту, Кертису Уилкоксу и Эннису Рафферти, это была модель 1954 года note 7 . Почти 54-го. Потому что, при ближайшем рассмотрении, становилось ясно, что это не модель 1954 года. И не «бьюик». И вообще не автомобиль. А что-то еще, как мы говорили в дни моей далекой юности.

Теп временем, Нед трещал, как пулемет.

— И он в прекрасном состоянии, это видно даже отсюда. Все так странно, Сэнди! Я заглянул внутрь и увидел что-то укрытое брезентом. Начал мыть окна. Потом раздался какой-то звук. Вернее, два звука. Сначала что-то зашуршало, потом упало. Брезент соскользнул с автомобиля, пока я мыл окна! Словно автомобиль хотел повидаться со мной! И это тоже более чем странно.

— Странно, согласен с тобой, — я прислонился лбом к стеклу (как прислонялся десятки раз), ладонями прикрыл глаза от дневного света. Да, стоявший внутри объект выглядел почти как «бьюик», это точно, и находился в прекрасном состоянии, как и отметил парнишка. Эта знаменитая радиаторная решетка смотрела на меня, как пасть хромированного крокодила. Шины с белыми боковинами. Выступающие из корпуса крылья задних колес. «Ты, крошка, слишком крут для школы», — помнится, говорили мы. В полумраке гаража Б он выглядел черным. На самом деле был темно-синим.

«Бьюики» модели «Роудмастер» 1954 года красили в том числе и в темно-синий цвет, Скундист проверял, но при этом определенно использовалась другая краска. Эта на ощупь казалась чешуйчатой.

"Там сейсмоопасная зона ", — раздался голос Кертиса Уилкокса.

Я подпрыгнул. Уж год как мертвый или нет, говорил он мне прямо в ухо.

— Что с вами? — спросил Нед. — Вы словно увидели призрака.

«Услышал», — едва не ответил я, но с языка слетело другое слово: «Ничего».

— Вы уверены. Вы подпрыгнули.

— Наверное, гусь прошел по моей могиле. Я в порядке.

— Так откуда взялся этот автомобиль? Кому он принадлежит?

Ну и вопросик он задал.

— Не знаю, — честно ответил я.

— А почему он стоит в темном гараже? Черт, если бы у меня был такой красавец, да еще на ходу, я бы никогда не держал его в грязном, старом сарае, — тут его осенило. — Это автомобиль преступника? Вещественное доказательство по какому-то делу?

— Считай, что так. Задержан за кражу, — так мы, во всяком случае, говорили между собой. Не слишком убедительное объяснение, но, как однажды заметил Кертис, чтобы повесить шляпу нужен всего один гвоздь.

— Кражу чего?

— Бензина на сумму в семь долларов, — я не мог заставить себя сказать, кто закачивал в бак этот бензин.

— Семь долларов? Всего-то?

— Ну, — ответил я, — чтобы повесить шляпу, нужен один гвоздь.

Он в недоумении смотрел на меня. Я, молча, на него.

— Можем мы войти? — спросил он. — Взглянуть поближе?

Я вновь прижался лбом к стеклу, прочитал показания термометра, висевшего на потолочной балке, круглого и бесстрастного, как лик луны. Тони Скундист купил его в магазине «Реальная цена» в Стэтлере, заплатив из собственного кармана, а не из расходного фонда патрульного взвода Д. И отец Неда повесил его на булку. Как шляпу на гвоздь.


— Не сейчас, — ответил я.

— Почему? — потом, словно поняв, что он слишком уж нетерпелив, а где-то и груб, Нед добавил. — Почему мы не можем войти в гараж прямо сейчас?

— Потому что это опасно.

Он несколько секунд смотрел на меня. Любопытство исчезло с его лица, вновь я увидел в нем того же мальчишку, что и в день, когда он получил письмо из Питтсбургского университета. Мальчишку, сидевшего на скамье для курильщиков с катящимися по щекам слезами, который хотел знать то же самое, что хочет знать каждый мальчишка, когда внезапно у него отнимают самое дорогое: почему это происходит, почему это происходит со мной, есть для этого причина или все решает некое рулеточное колесо? Если в этом есть какой-то смысл, что я должен делать? Если смысла нет, как мне это вынести?

— Это связано с моим отцом? — спросил он. — Это автомобиль моего отца?

Его интуиция пугала. Нет, он видел перед собой не автомобиль его отца… как такое могло быть, если в гараже Б стоял совсем не автомобиль. И все же, это был автомобиль его отца. И мой… Хадди Ройера… Тони Скундиста… Энниса Рафферти… Возможно, прежде всего Энниса Рафферти. С Эннисом в этом смысли мы сравняться не могли. Да и не хотели. Нед спросил, кому принадлежал этот автомобиль, и я полагаю правильный ответ тут один: патрульному взводу Д дорожной полиции штата Пенсильвания. Он принадлежал всем патрульным, бывшим и нынешним, которые знали о том, что находится в гараже Б. Но большую часть тех лет, что «бьюик» простоял в гараже, им занимались Тони и отец Неда. Они были его кураторами, главными исследователями «роудмастера».

— Нельзя сказать, что он принадлежал твоему отцу, — похоже, я слишком долго колебался. — Но он о нем знал.

— А что тут можно знать? Мама тоже знала?

— Об этом не знал никто, кроме нас.

— Вы хотите сказать, патрульного взвода Д.

— Да. И так должно быть и дальше, — сигарета по-прежнему дымилась в моей руке. Я и не помнил, когда успел закурить. Бросил на асфальт, растоптал. — Это наше внутренне дело, — я глубоко вдохнул. — Но, если ты хочешь об этом знать, я тебе расскажу. Ты теперь один из нас… можно сказать, почти на службе. Ты даже сможешь войти в гараж и посмотреть.

— Когда?

— Когда поднимется температура.

— Я не понимаю. Причем здесь температура?

— Сегодня я заканчиваю в три, — ответил я и указал на скамью для курильщиков. — Встретимся там, если не начнется дождь. Если начнется, сможем поговорить наверху или в закусочной «Кантри уэй», на случай, что ты проголодаешься. Полагаю, твой отец согласился бы со мной в том, что ты должен все знать.

Хотел бы он этого? Тогда я не имел ни малейшего понятия. Однако, меня таки распирало от желания рассказать, что указывало то ли на интуицию, то ли на приказ свыше. Я — не религиозный человек, но верю, что такое возможно, и я подумал о стариках, которые говорили, или умрет, или вылечится, любопытство до добрара не доведет, но все-таки это не порок, а потому его надо удовлетворять.

Знание приносило удовлетворенность? По моему личному опыту, редко. Но я не хотел, что в сентябре Нед уезжал в Питтсбург в таком же настроении, как и в июле, когда свойственная ему солнечная улыбка вспыхивала лишь изредка, словно не до конца вкрученная лампочка. Я подумал, что он имеет право знать некоторые ответы. Я понимал, что всех ответов у меня нет, но какими-то мог с ним поделиться. И хотел поделиться, несмотря на риск.

"Сейсмоопасная зона , — сказал мне в ухо Кертис Уилкокс. — Там сейсмоопасная зона, так что будь острожен ".

— Гусь опять прошел по вашей могиле, Сэнди? — спросил меня Нед.

— Если и прошел, то не гусь, теперь я это понял, — ответил я. — Но кто-то прошел.



Дождь так и не пошел. Когда я вышел из здания, чтобы присоединиться к Неду на скамье для курильщиков, стоявшей напротив гаража Б, там сидел Арки Арканян, курил и говорил с юношей о шансах «пиратов» в национальном первенстве по бейсболу. Арки собрался уйти, увидев меня, но я предложил ему остаться.

— Я собираюсь рассказать Неду о «бьюике», который мы держим в том гараже, — я глянул на гараж Б по другую сторону автостоянки. — Если он решит позвонить людям в белых халатах, потому что у сержанта патрульного взвода Д съехала крыша, ты сможешь подтвердить мои слова. В конце концов, ты при этом присутствовал.

Улыбка сползла с лица Арки. Его вьющиеся седые волосы поднимающимся ветром разметало во все стороны.

— Думаешь, это хорошая идея, сержант?

— Любопытство до добра не доведет, — ответил я, — но…

— … все-таки это не порок, — закончила за меня фразу подошедшая Ширли. — В разумных пределах, как говорил патрульный Кертис Уилкокс. Могу я составить вам компанию? Или у нас сегодня мужской клуб?

— Никакой половой дискриминации на скамье для курильщиков, — ответил я. — Пожалуйста, присоединяйся.

Как и я , Ширли закончила смену и в коммуникационном центре ее сменила Стефф Колуччи.

Она села рядом с Недом, улыбнулась ему, достала из сумки пачку «Парламента». Вроде бы с пониженным содержанием никотина и смол, с угольным фильтром, но мы знали, что все это пустые слова, знали многие годы, но все равно продолжали убивать себя. Удивительно. А может, учитывая, что мы жили в мире, где пьяницы размазывали патрульных дорожной полиции о борта восемнадцатиколесников, где «бьюики" неведомо чьей сборки объявлялись на реальных автозаправочных станциях, не столь уж и удивительно. Так или иначе, в тот момент мне было не до этого.

В тот момент я начинал долгий рассказ.

ТОГДА

В 1979 году автозаправочная станция «Дженни» на перекрестке шоссе 32 и Гумбольдт-роуд еще работала, но уже дышала на ладан: стараниями ОПЕК маленькие сети и независимые владельцы автозаправочных станций вытеснялись с рынка, не выдерживая конкуренции. Владелец и механик автозаправочной станции, Херберт «Хью» Босси в тот день уехал в Лассбург, к зубному врачу: приходилось расплачиваться за любовь к шоколадным батончикам и «RC-коле». К окну мастерской Хью прилепил лист бумаги с надписью: «МЕХАНИКА НЕТ ИЗ-ЗА ЗУБНОЙ БОЛИ». За заправщика остался Брэдли Роуч, так и не закончивший среднюю школу, которому на тот момент только-только перевалило за двадцать. Этот самый парень двадцать два года спустя, пропустив через себя бесчисленное количество кружек, банок и бутылок пива, убьет отца еще не родившегося в тот момент юноши, размажет по борту большегрузного грузовика, оставив на асфальте груду окровавленной одежды. Но все это еще в далеком будущем. А пока мы в прошлом, в волшебной стране Тогда.



В десять часов, июльским утром, Брэд Роуч сидел в конторки автозаправочной станции «Дженни», положив ноги на стол, и читал «Инсайд вью». На обложке летающая тарелка угрожающе зависла над Белым домом.

Звонок в конторке звякнул, когда колеса автомобиля перекатились через воздушный шланг, лежащий на асфальте. Брэд выглянул из окна и увидел как автомобиль, тот самый, что потом много лет простоял в гараж Б, подкатывает ко второй из двух бензоколонок. С бензином высшего качества марки «хай тест». Прекрасный темно-синий «бьюик», старый (с большой хромированной радиаторной решеткой и воздухозаборниками на передних крыльях), но в идеальном состоянии. Краска сверкала, ветровое стекло сверкало, хромированная полоса, тянущаяся вдоль борта, сверкала, но даже до того, как водитель открыл дверцу и вылез из кабины, Брэдли Роуч знал: что-то не так. Просто поначалу он не мог понять, что именно.

Он бросил таблоид на стол (если бы босс не уехал лечить зубы, никогда не посмел бы достать газету из ящика стола) и встал, в тот самый момент, когда водитель «роудмастера» открыл дверцу, автомобиль и конторку разделяли колонки, и ступил на асфальт.

Прошлой ночью прошел сильный дождь, дороги еще не просохли (черт, в некоторых низинах к западу от Стэтлера стояла вода), но в восемь утра выглянуло солнце, а к десяти небо очистилось от облаков и воздух заметно прогрелся. Тем не менее, мужчина был в длинном черном пальто и черной широкополой шляпе. «Выглядел он, как шпион из какого-то старого фильма», — часом или чуть больше спустя сказал Брэд Эннису Рафферти, дав разыграться фантазии. Пальто, больше напоминавшее шинель, мело асфальт и развевалось за спиной водителя «бьюика», когда тот шел к боковой стене автозаправочной станции и Редферн-стрим, речке, которая протекала за заправочной станцией. Обычно смирная, после ночного ливня она вздулась и грозно ревела.

Брэдли, предположив, что мужчина в черном пальто и широкополой шляпе хочет справить нужду, крикнул: «Дверь туалета открыта, мистер… сколько залить бензина».

— Залей доверху, — ответил водитель. Голос его Брэду Роучу не понравился. Как он потом сказал допрашивавшим его патрульным, говорил он так, словно набил рот желе. Брэд точно пребывал в поэтическом настроении. Может потому, что Хью уехал и он чувствовал себя королем.

— Проверить масло? — спросил Брэд.

К тому времени его клиент уже добрался до угла маленького здания. Судя по скорости передвижения, Брэд решил, что тому нужно срочно разгрузиться.

Но мужчина остановился, чуть повернулся к Брэду. Тот увидел бледную, чуть ли не восковую щеку, темный миндалевидный глаз и завитушку черных волос около странной формы уха. Лучше всего Брэд запомнил ухо, оно просто впечаталось в его память. Ухо это необъяснимым образом тревожило его, но он так и не смог понять, чем именно. На ухе его метафоры иссякли. «Какое-то оно было растаявшее. Словно его вылепили из снега, а потом сунули в огонь». Больше он ничего сказать не смог.

— С маслом порядок, — ответил мужчина и скрылся за углом в мельтешение черной материи. В добавлению к неприятному тембру, мужчина говорил еще и с акцентом, который напомнил Брэду старое телешоу «Рокки и Буддвинкл», в котором Борис Бадинофф говорил Наташе: «Мы долшны перештать играть в кошки-мышки».

Брэд направился к «бьюику», держась между ним и бензоколонками (водитель припарковался небрежно, оставив много места между бортом и бетонным возвышением на котором стояли колонки.), ведя рукой по хромированной полосе и краске. Жест этот символизировал восхищение. Конечно, он не имел права прикасаться к чужому автомобилю, но Брэдли тогда был совсем молод и пребывал в прекрасном настроении. Добравшись до топливного лючка, замер. Лючок был на месте, а вот номерной знак над задним бампером отсутствовал. Как и пластина под номерной знак, с отверстиями для болтов, которыми он к ней крепился.

Вот тут до Брэдли, что показалось ему не так, когда он услышал звяканье колокольчика, поднял голову и первый раз увидел автомобиль. На переднем стекле не было наклейки инспектора, свидетельствующей о прохождении техосмотра. Конечно, наличие или отсутствие этой наклейки ветровом стекле или заднего номерного знака его не касалось. Если кто мог и остановить водителя «бьюика» за это правонарушение, так это патрульные взвода Д дорожной полиции штата… а могли и не остановить. В любом случае, Брэду Роучу платили за другое — заправлять автомобили бензином.

Он крутанул ручку на колонке бензина «хай-тест», чтобы обнулить счетчик, сунул «пистолет» в горловину, включил автоматическую заправку. Зазвенел колокольчик внутри колонки, а Брэд обошел «бьюик» со стороны дверцы водителя, замкнув круг. По ходу заглядывал в окна, и его, конечно, поразил салон одного из самых роскошных автомобилей пятидесятых годов. Коричневая кожа обивки сидений, стенки и крыша того же цвета. Заднее сидение пустовало, переднее — тоже, на полу — никакого мусора, ни оберток от жвачки, ни карты, ни даже смятой пачки из-под сигарет. Рулевое колесо выложили деревом. Брэдли еще задался вопросом, входит ли такое в стандартную комплектацию или его делали по заказу. Выглядел руль классно. Но почему такой большой? Если его еще снабдить и спицами, он бы превратился в штурвал яхты какого-нибудь миллионера. Чтобы ухватиться за него, требовалось развести руки на ширину груди. Руль наверняка делался на заказ, и Брэд предположил, что управляться им в дальней поездке — маленькое удовольствие. Очень неудобный руль.

Удивил его и приборный щиток. Вроде бы из орехового дерева, с хромированными приборами и приспособлениями, прикуривателем, радио, часами. Все выглядело нормально… то есть располагалось на положенном месте… как и замок зажигания, справа от руля, даже с ключом ("Доверчивая душа, этот водитель ", — еще подумал Брэд), однако что-то во всем этом было не так. Что именно, он сказать не мог.

Брэд вернулся к переднему бамперу, полюбовался оскалом хромированной радиаторной решетки (решетка точь-в-точь, как у «бьюика», на все сто процентов), и убедился в цепкости своего зрения: на ветровом стекле не было наклейки о прохождении техосмотра, ни в Пенсильвании, ни где-то еще. На ветровом стекле наклейки отсутствовали вовсе. Владелец «бьюика», судя по всему, не состоял в престижных клубах «Тройном А» note 10 , «Элкс», «Лайонс» или «Киванис». Не поддерживал Питтсбург или штат Пенсильванию (во всяком случае, до такой степени, чтобы сообщить об этом наклейкой на одном из окон), его автомобиль не защищала охранная система «Морар» или хотя бы проверенная годами «Расти Джонс».

Но автомобиль все равно клевый… хотя босс и говорил, что его работа — не восхищаться подъезжающими автомобилями, а побыстрее наполнять бак.

Первосортного бензина «Бьюик» засосал на семь долларов, после чего насос автоматически отключился. По тем временам — большая заправка, поскольку галлон бензина «хай-тест» стоил семьдесят центов. То ли бак был практически пуст, когда мужчина в черном пальто выехал из гаража, то ли ехал он издалека.

Потом Брэдли решил, что второй вариант — чушь собачья. Дороги по-прежнему мокрые, кое-где лужи, а на сверкающих синих бортах «бьюика» ни пятнышка, ни капли грязной воды. Белые боковины шин и то чистые. А уж такого, по разумению Брэдли Роуча, просто не могло быть.

Конечно, ему все это было до лампочки, но он мог обратить внимание водителя на отсутствие наклейки о прохождении техосмотра. Мог даже получить за это чаевые. Которых, возможно, хватило бы на упаковку с шестью банками пива. Он еще шесть или восемь месяцев не мог покупать спиртное сам, но, если хочется, всегда можно найти выход, а Брэдли даже тогда, в молодости, уже хотелось.

Он прошел в конторку, сел, взял в руки «Инсайд вью» и начал дожидаться возвращения мужчины в черном пальто. Денек выдался жарковатым для такого теплого пальто, но Брэд подумал, что это часть загадки он как раз разгадал. Мужчина был из СГ, только из других, отличных от тех, что обретались около Стэтлера. Из секты, которая разрешала ездить на автомобилях. СГ Брэдли и его друзья называли амишей. Смердящие говнюки, так расшифровывались эти две буквы.

Пятнадцать минут спустя Брэд дочитал статью «Нас посещали» эксперта по НЛО Ричарда Т. Рамсфельда (ветерана американской армии) и обратил свое внимание на блондинку на четвертой странице, которая, в трусиках и лифчике ловила рыбу в горной речке. И уже вдоволь насмотревшись на красотку, Брэд понял, что до сих пор ждет. Этот парень, похоже, не разменивался на мелочи, делал, так по большому.

Посмеиваясь, представив себе, как этот парень устроился на унитазе под ржавыми трубами, сидит в темноте (единственная лампочка перегорела месяц тому назад, но ни Брэдли, ни Хью не удосужились ее заменить), разложив вкруг себя черное пальто и собирая им мышиный помет, Брэд вновь взялся за газету. Раскрыл на странице анекдотов, которой хватило ему еще на десять минут (некоторые анекдоты были такими смешными, что Брэд перечитывал их по три, а то и по четыре раза). Вновь положил газету на стол, посмотрел на часы над дверью. За ней, у бензоколоноки, поблескивал на солнце «бьюик роудмастер». Прошло почти полчаса с того момента, как его водитель через плечо крикнул: «С маслом порядок», — и скрылся за углом, махнув на прощание черной полой. Был он СГ? Некоторые из них водят автомобили? Брэд в этом сильно сомневался. СГ пребывали в уверенности, что любой агрегат с двигателем — творение Сатаны, не так ли?

Ладно, может он и не из СГ. Но кто бы он ни был, почему не возвращается?

И разом образ этого типа, восседающего в сортире неподалеку от колонки дизельного топлива, перестал вызывать улыбку. Мысленным взором Брэд все еще видел его, сидящего на унитазе, со спущенными до лодыжек брюками, в черном пальто, подметающим грязный линолеум, но теперь Брэду открылось и другое: голова опущена, подбородок уткнулся в грудь, большая черная широкополая шляпа (которая и не выглядела, как шляпа амишей) надвинулась на глаза. Он не шевелится. Не дышит. И не срет, потому что умер. Инфаркт, или инсульт, или что-то подобное. Возможный вариант. Если гребаный король рок-н-ролла мог окочуриться за этим занятием, любой другой может и подавно.

— Нет, — прошептал Брэдли Роуч. — Только не это… он не мог… нет!

Он вновь взялся за газету, попытался прочесть другую статью о летающих тарелках, которые постоянно за нами приглядывают, но никак не мог перевести напечатанные слова в связные мысли. Положил газету и повернулся к двери. «Бьюик» никуда не делся, поблескивал на солнце.

Водитель не появился.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5