11. Судебные иски по опротестованию выборов встречают аргументированные доказательства правильности организованного голосования.

12. Пойманные за руку махинаторы на участках резонно объявляются «уродами в семье» – на фоне добросовестного и неутомимого труда комиссий в целом.

Сценарий подготовки фальсификаций Сонного царства прямо противоположен Празднику просвещения. В аккурат перед выборами населению становится известно, что вовсю идет губернаторская (мэрская, президентская) программа, нацеленная на решение важнейших проблем.

Например, борьба с наркоманией, работа с бездомными детьми или даже ударный сбор урожая. Если бы не выборы, отвлекающие бюджетные средства, проблема была бы решена, программа выполнена. Кому они нужны – эти выборы?

Комиссиями овладевает оцепенение. Они лишние, иждивенцы. За их работу заплатят по минимуму, и вообще им глубоко наплевать на то, как эти выборы пройдут. Никто не вспоминает о привлечении избирателей на выборы, об освещении работы комиссий. Где печатаются бюллетени, в каком объеме и когда их получают в свое распоряжение комиссии – никто не знает. Отсутствует до самых критических сроков информация о составе комиссий, об их председателях и секретарях, о комплектации комиссий всем необходимым, о местах расклейки агитационных материалов, о границах избирательных участков. Никто работе комиссий не помогает. Даже члены комиссий – в миру обычные работающие граждане – и те не являются на плановые заседания. Их понять можно.

Вся работа ложится на плечи работяг – председателей и секретарей. Журналисты, кандидаты и их представители попросту мешают им работать. При этом работяги буквально вгрызаются в детали: проверяют подписи сверх нормы, сведения об имуществе, финансовые отчеты (даже правильность оформления заявления на открытие счета). Брошенные на произвол судьбы члены комиссии достойны бережного к себе отношения, а в случае ошибок их можно понять – люди работают за копейки. Поэтому им простительны нервное отношение к посетителям, некоторые вольности в трактовке инструкций.

Если такое состояние комиссий будет вплоть до дня голосования, если не перехватит избиркомовскую вертикаль заказчик от власти или бизнеса, то создаются все условия для победы кандидата от оппозиции (чаще всего от КПРФ). Если перед властью стоит задача не пустить кандидата нон-грата, причем отношение к кандидату от оппозиции у власти нейтральное, то задача решается без лишнего шума. Способы фальсификации кандидатами от оппозиции мы рассмотрим позднее, пока зафиксируем характерные черты Сонного царства:

1. Участковые комиссии резко отличаются друг от друга по степени квалификации, преданности властям, полноты комплектации.

2. Резко снижается значение выборов, что отражается на явке избирателей.

3. Принцип открытости и гласности комиссий истолковывается однозначно – «на каждый роток не накинешь платок». Т. е., все закрыто и негласно.

4. Богатая и яркая избирательная кампания кандидата сразу истолковывается как «блажь», «выброшенные деньги», которые могли пойти на более благородные цели, например, на губернаторскую (мэрскую) программу, пенсии и пособия.

5. Нервное самодурство, крючкотворство работяг-председателей «засасывает» всякую активность предвыборных штабов. На памяти авторов существовали кампании, когда о границах избирательных участков стало известно к началу предварительного голосования, причем практически никто из кандидатов этим не интересовался – время проходило (порядка месяца) в спорах с комиссией относительно формата предвыборного плаката кандидатов.

6. Вплоть до непосредственного голосования никто никогда не видел ни образца бюллетеня, ни списков избирателей, ни других основополагающих предвыборных документов.

7. Никто не знает, сколько членов должно работать в избиркомах и кто они такие.

8. Председатель основной комиссии (городской, окружной или избиркома субъекта федерации) постоянно болеет или отсутствует на рабочем месте по другим уважительным причинам – никто не удивляется этому обстоятельству.

Кандидат-мишень не может превратить давление на собственную кампанию в информационный повод: трудно играть обиженного, когда речь идет о несущественных для избирателя спорах о закорючках и документированной отчетности. В связи с самоустранением избиркомовской вертикали споры решаются в судах, решение которых по каждому из исков сопровождается валом последующих судебных тяжб. 10. Крайне мало количество избирателей, проголосовавших досрочно; отъездами несознательных граждан в день выборов объясняется низкая явка. Все эти пункты могут дополняться и расширяться, но для характеристик специфически вязкой и нервной атмосферы сценария Сонного царства перечисленного достаточно.

Справедливости ради надо отметить, что подобное оцепенение комиссий дополняется активностью совершенно особого типа людей. Эта предпринимательская ипостась комиссий, «торгпреды избиркомов». Они ищут Заказчика среди кандидатов от власти или бизнеса. Чаще всего посредники – представители близких к власти структур (завкадрами госпредприятий, сотрудники прикормленных властью организаций) или просто родственники и друзья работников комиссий. Чаще всего поиск знаменуется успехом, и тогда начинаются рекогносцировка и непосредственная реализация «оптовой фальсификации».

Каждый из описанных выше способов маскировки имеет свои преимущества в реализации фальсификаций. Так, например, фальсификация с использованием бланка избирательного бюллетеня или приписка «несуществующих» адресов с целыми кварталами «мертвых душ» плохо реализуется при использовании сценария Праздника просвещения. С другой стороны, переписывание протоколов, «зарядка урн» и иные формы системного участия комиссии в фальсификации труднореализуемы в рамках Сонного царства, как и известная «карусель», используемая чаще всего кандидатами от бизнеса.

Но, несмотря на принцип соответствия прикрытия и способов фальсификации, который можно социологически обосновать, в реальности может применяться вся палитра фальсификаций. Только это будет уже «розничная» инициатива избиркомов.

«Оптовая продажа» и реализация фальсификаций в рамках Праздника просвещения происходит задолго до дня голосования. Грань, когда заканчивается подготовка и начинается реализация, очень тонка: люди уже досрочно голосуют, а в СМИ продолжают крутиться ролики о поступлении тиража бюллетеней в комиссии. Кандидат-фаворит известен, в комиссиях везде свои люди. Председатели комиссий похожи на менеджеров среднего звена крупной корпорации – в руках у них появляются мобильники, за каждым закреплена отдельная машина, в течение периода голосования и в день выборов они постоянно отлучаются «по делам». Между председателями избиркомов налажен информационный обмен: несколько раз в день сверяется количество проголосовавших досрочно, отрабатываются позиции остальных кандидатов, происходит укомплектовка участков резервом – дополнительным тиражом бюллетеней. Отбираются специально обученные группы людей, проголосовавшие досрочно и «вытаскивающие» на выборы «болото» – всё, как мы помним, во имя высокой явки. На помощь избиркомам для повышения явки могут приехать люди из соседних регионов – явно, что земля слухами полнится, при такой-то раскрутке выборов. Проверяется транспорт для подвоза избирателей на случай плохой погоды и для живущих в труднодоступных районах, для лишенных телефона – таких оказывается немало. Председателей избиркомов волнует вопрос – как смогут проголосовать воинские части, которым, как назло, назначено проводить учения. Усилиями комиссии с привлечением местной власти строптивого начальника части удалось убедить – и военные проголосовали досрочно. Активность комиссии одобряется кандидатами – мобилизуется транспорт для – неслыханное дело – развоза наблюдателей по домам после подсчета голосов в день выборов. Наверное, так и положено организовывать выборы, думают многие, – и будут правы. Наконец, последней мажорной нотой в деле организации высокой явки является опубликованный в местных СМИ план праздничных мероприятий в день голосования. И только ближе к вечеру, оглядывая толпу гуляк в день голосования, замечаешь неожиданно много трезвых и напряженных лиц, для которых выборы – не праздник, а работа. А придя домой слегка навеселе, работяга узнает, что как минимум трижды приходили люди из ЖЭКа или квартального комитета, интересовались, проголосовали ли члены семьи, соседи и родственники. Как это бывает нередко, дни выборов запоминаются этим неожиданно участливым визитом сотрудников ЖЭКа – вплоть до следующих выборов эту невероятную историю рассказывают соседям и родственникам.

По-другому идет реализация фальсификаций в рамках Сонного царства. При нахождении «оптового покупателя» происходит классификация участков Выявляются наиболее проблемные и максимально «свои» участки. Покупателю предоставляется полный пакет информации, закрытой для остальных: изготовленный с нарушениями избирательный бюллетень, предвыборный плакат, нарушения конкурентов, списки «мертвых душ», незарегистрированные адреса или целые кварталы (бывшие дачи, дома под снос, «общежития им. Бертольда Шварца»), «свои» участки. При этом сама избиркомовская вертикаль гарантирует «вброс» только на нескольких участках – абсолютно «своих» – никто не хочет рисковать в условиях отсутствия гарантий власти. Поэтому происходит вторичная продажа – оптовому покупателю даются координаты контактеров в остальных комиссиях. Другими словами, ему сливают всю необходимую информацию, а по поводу фальсификаций покупатель должен договариваться сам. Случалось, что кандидат, купивший подобную информацию, совершенно терялся в тонкостях специфического мировоззрения избиркомовцев и ограничивался лишь усилиями по снятию оппонента на основе предоставленной информации. Больше всего информации было, конечно же, на «мишень» – власть чужими руками устраняла неугодного кандидата. Очевидно, что когда местным властям нужно лишь не допустить победы неугодного кандидата-мишени, они закроют глаза на предпринимательскую активность комиссий – не более. Также очевидно, что подобную информацию могут продавать сразу нескольким покупателям.

Председатели участковых комиссий полны таинственности. Они обладают Знанием, которое накопили за время своего председательствова-ния Ко дню голосования собравшиеся-таки в полном составе участковые комиссии констатируют, что усталость и раздражительность председателя с секретарем идеально вписываются в общий пессимистический настрой этих выборов. Все вопросы надо решать в авральном режиме – готовить участки ко дню голосования, оборудовать кабины, заготовить таблички, распределить обязанности. В этих случаях проявляется благородное умение россиян самоорганизовываться и решать авральным методом ворох проблем; что до этого делали председатель и секретарь – никто не выясняет. Оставшись на ночь, народные умельцы украшают участок лозунгами «Все на выборы!», с вечера сбрасываются деньги на организацию «поляны» с выпивкой и закуской, добрые женщины, лишив себя выходных, моют полы в помещении для голосования, мужчины доводят до ума переносные урны. Поэтому, когда голосование закончилось, никто из членов комиссии, за столь короткий срок так сблизившись друг с другом, не мешает председателю «химичить» с бюллетенями. Более того, его поддерживают в спорах с наблюдателями – только бы поскорее закончились эти никому не нужные выборы, этот бесконечно длинный день.

Таким образом, случай централизованной и системной активности всей вертикали комиссий во главе с председателем избиркома соответствующего уровня отличается от случая, когда инициатива отдастся «на места» – в участки. Мастерство председателей региональных избиркомов в том, что они могут варьировать эти сценарии – при употреблении одних и тех же условий фальсификации соискатели мандатов начинают понимать что к чему, а избиркомовская вертикаль разрываться интригами, доносами и наушничеством, лишая ангажированного председателя влияния и даже должности.

На первый взгляд кажется, что фальсификация выборов кандидатом от власти полностью тождественна избиркомовским стратегиям. Это не совсем так. Если инициативу подготовки фальсификаций отдают полностью в руки председателя избиркома, то сходство может быть почти абсолютным (особенно этап маскировки «вброса»). Но дело в том, что, затевая Праздник просвещения, председатель избиркома знает – никто в его руки победу кандидата от власти не отдаст. Потому что на выборах главное – это показать главе исполнительной власти, кто все-таки «сделал» эти выборы. А это аппаратное право представителю избиркома не дадут (может, раньше и позволялось, но сегодня о фактах прямого доступа председателя избиркома к главе нам неизвестны).

Обычно избиркомы «курирует» один из заместителей главы исполнительной власти, привыкший класть на стол своему начальнику все выборные сводки. За это его ненавидят остальные замы. Причем у каждого зама в запасе существует свой организационный резерв «решения выборного вопроса». Уповая на него, замы, не имеющие отношения к организации выборов, всячески поносят куратора. Жалобы на последнего раздаются и из стана кандидата от власти – команда не хочет быть ему обязана своей победой. Наконец, избиркомовская вертикаль, каждый раз представляя ясный и четкий план организации выборов (типа Праздника просвещения), вынуждена исполнять ненужные поручения своего куратора – ненужные с точки зрения комиссий, но не с позиций аппаратного выживания «зама по выборам».

Все эти обстоятельства делают характеристики «вброса» от власти совершенно отличными от других. Если избиркомовские методы можно сравнить с восточными единоборствами, то фальсификацию «от власти» ни с чем сравнивать не надо – грубая и бездумная имперская машина в чистом виде.

Сначала один из замов «прикрепляется» к кандидату от власти. Это другой зам, не куратор выборов. Он может курировать все что угодно – от силовых структур до сельского хозяйства. Назовем его «куратор кандидата». В случае запуска сценария Праздника просвещения избиркомам подобное двоевластие выгодно – они получают у одного то, что не получили от другого. Но в последнее время ретивость куратора кандидата не проходит незамеченной – другие кандидаты пишут жалобы, журналисты возмущаются наглядностью применения «административного ресурса». Поэтому, куратора кандидата потихоньку отодвигают. В силу специфики бюрократических рефлексов подобные действия, как и подставки, он приписывает другому заму – либо куратору по выборам, либо близкому к кандидату от власти в силу профессиональных или биографических причин. Куратор кандидата, «уходя, не уходит» – он оставляет в штабе своего человека («специалиста»). Поэтому после прихода другого куратора кандидата предыдущий куратор знает все о работе штаба. Оставленный «специалист», не оставляющий у штаба сомнений относительно его предназначения, реализуется в одном – в беспощадной критике работы штаба, после того, как ушел оттуда первый куратор. Некий сухой остаток его отповедей ложится на стол главы исполнительной власти. Тот понимает, что дело зашло далеко, поэтому назначает нового куратора – уже третьего – «антикризисного управляющего» или «спасателя». Не связанный с процессом избирательной кампании, не знающий специфики предвыборной интриги, «спасатель» прибегает к самым топорным методам фальсификаций.

Неистребимость подобного сценария доказывают факты его осуществления на выборах всех уровней – от муниципальных до президентских.

Все эти подробности дворцовых интриг становятся достоянием штабов наиболее продвинутых кандидатов – те, к сожалению, не усиливают собственные порядки в связи с ожидаемым «топорным» или «молоточным» способом фальсификации, но стремятся занять место «кандидата от власти». О тщете их усилий и иллюзорности «гарантий власти» мы уже писали.

Независимо от хоровода кураторов каждый зам главы исполнительной власти имеет в запасе так называемый свой участок. Обычно это два-три участка, находящихся на территории проживания или работы зама («вотчина»). Там все свои люди, и они ждут команды. Дождавшись, когда избирательная кампания начнет трещать по швам, а «молоточные» способы не решают проблемы, этот зам легким движением руки обеспечивает победу кандидату от власти. Держа до последнего данные по «своему» участку, зам ведет бешеный торг с кандидатом от власти и даже с главой исполнительной власти. В случае достижения договоренностей по звонку машина с бюллетенями может подъехать непосредственно к подъезду администрации, а бюллетени могут исправляться прямо в кабинете зама.

Подобный сценарий неплохо реализуется начальником контингента «организованно голосующих». По звонку министра или федерального чиновника сотрудник ведомства организует «выигрышный участок» у себя. В картине фальсификаций этот сценарий – лишь маленькая деталь, но во властных раскладах такие действия многого стоят. Чаще всего бывает, что непосредственный организатор не получает никаких лавров за риск, зато кандидат от власти с удивлением узнает, что на самом деле своей победой он обязан федеральному чиновнику. В регионах федералы такую ситуацию раскачивают так, что такой кандидат становится неблагодарным оппозиционером действующей власти, чьим кандидатом он так долго являлся.

В последнее время на роль штатного спасателя претендуют федеральные инспектора или сотрудники аппаратов полномочных представителей Президента в федеральных округах. Перехватывая инициативу у замов, полпредство сильно раздражает этим региональные власти, давая старт очередному витку бесконечного противостояния феодалов и государственных наместников.

Чтобы не быть похожим в своих действиях на своих коллег, куратор силовых структур или глава силового ведомства может устраивать провокации. Это могут быть провокации на самих избирательных участках, на подступах к ним, на праздниках и массовых гуляниях в день выборов (еще раз вспомним о Празднике просвещения). При фиксировании нарушений должностное лицо может дать им ход в ту или другую сторону. При этом замечателен тот факт, что при планировании провокаций силовик осуществляет генеральную репетицию примерно за неделю до голосования. СМИ в материалах последней недели не могут обойти тему провокаций, что могло бы быть сигналом для кандидатов.

В последнее время стала наиболее частым явлением организация провокаций такого масштаба и резонанса, что главный силовик просто вынужден объявить спецоперацию или ввести особый режим на территории проведения выборов. Могут состояться террористические акты, но чаще всего они предотвращаются бдительными действиями правоохранительных органов. Наконец, в день выборов можно добиться такого положения дел, при котором количество людей в форме будет превышать число избирателей, а их распоряжения на избирательном участке будут беспрекословно выполняться всеми членами избирательной комиссии.

Не совсем удачный термин «мойка» обозначает специфический тип кампаний, организованных властью в конце 90-х годов прошлого века. По сути, речь идет о Празднике просвещения, устраиваемом не избиркомами, а кандидатом от власти. Подобно тому, как отмываются грязные деньги, одно время отмывался «вброс». Аляповатая и агрессивная реклама, дорогостоящие шоу в поддержку кандидата от власти, парад новоиспеченных СМИ и высосанных из пальца информационных поводов, слава Богу, канули в лету. Но раньше, когда вопрос финансовой отчетности и распределения средств предвыборного фонда кандидата являлся второстепенным, мойка «вброса» была характерным сигналом готовящихся фальсификаций. Расчет был сделан на то, что российский избиратель, которому явно претит такое безобразие, почему-то допускает, что большинство все-таки купилось на такой примитив. Этот психологический механизм уже был отмечен выше. Отдельного упоминания мойка «вброса» заслуживает в связи с тем, что в России еще есть некоторые заповедники, в которых политтехнологи попросту осваивают ресурсы власти, не предлагая ничего, кроме стандартизированных ходов и образцов политической рекламы. По сей день существуют PR-агентства, чья известность и репутация связаны именно с таким конвейером, который один наш коллега назвал «сетью ресторанов быстрого питания типа McDonald's». При этом собственно фальсификациями или их предотвращением они не занимаются, оставляя право сделать это самой власти.

Набирающая обороты система подготовки фальсификаций с использованием компьютерной системы подсчета голосов – Г А С «Выборы». Дело в том, что Центризбиркому не удалось добиться полной автономности собственной компьютерной сети – в регионах ее обслуживают специалисты администраций и законодательных собраний. Сигналы о том, что чиновники примеряют на себя Г А С «Выборы» идут уже не первый год. При этом сегодняшние реалии предполагают не управление информацией системы, но нейтрализацию фактора Г А С «Выборы» или, в крайнем случае, подгонку до 1 % голосов в случае затягивания поступления данных. Такие очевидные формулы, как создание «сервера-дубля», «переброска» данных голосования наших соотечественников за рубежом, использование голосов моряков на судах загранплавания и участников экспедиций, уже известны. Ждем новых методов использования Г А С «Выборы» – авторы уже знают где.

От кандидатов от бизнеса все ждут фальсификаций. Помня знаменитое «Все капиталы в мире накоплены нечестным путем», рядовой избиратель так и ждет от кандидатов-бизнесменов какого-то подвоха, обмана, фальсификации. Для подобных ожиданий готовят почву власть и избиркомы. Но в большинстве случаев кандидат от бизнеса – сущий ребенок по сравнению с другими субъектами организации фальсификаций.

Кандидат от бизнеса уверен, что деньги – это всеобщий эквивалент. Человек – разумное и прагматичное животное, с которым можно оговорить взаимную выгоду, какую бы должность этот человек ни занимал. Все – власть, избиркомы, избиратели – договороспособны. Поэтому достаточно найти соответствующий тип контракта с главными субъектами голосования, равно как и фальсификаций.

Наиболее распространенный сценарий действий кандидатов от бизнеса – это запуск процесса переговоров с членами участковых избирательных комиссий. Сонное царство своей бездеятельностной истомой и нищетой так возбуждает бизнесменов, что они даже не задумываются над общей предсказуемостью своих поступков. Погружаясь в мир аппаратных интриг, они почти всегда начинают собственную игру в «кандидата от власти». Другими словами, все шары кандидата от бизнеса попадают в давно уже расставленные лузы. Осознание этого факта наиболее требовательными к себе кандидатами от бизнеса порой происходит драматично – сопровождается зароком никогда не участвовать в выборах, проклятиями, желанием покинуть страну и т. п.

Основная масса кандидатов от бизнеса понимает, что, обмениваясь информацией о деятельности власти на выборах, обсуждая версии фальсификаций, они смогли бы легко восстановить несложную стратегию избиркомов и власти и хотя бы нейтрализовывать процесс фальсификации. Но кандидаты-бизнесмены практически никогда не обмениваются подобной информацией – никто не может гарантировать, что в будущем они не сойдутся на кандидатском татами в качестве соперников. Поэтому в вопросах фальсификаций кандидаты-бизнесмены всем видом дают понять, что им заранее были известны будущие подтасовки, а в сейфе лежит о – о – огромный чемодан компромата на организаторов и исполнителей фальсификаций. При этом сам кандидат от бизнеса знает про фальсификации все и при желании мог бы запустить сразу несколько сценариев «вброса». Но моральные принципы не позволяют-с, нет. В связи с этим распространяться о сделанных ему предложениях подтасовывать выборы кандидат не будет. Потому и проигрывает выборы…

Наиболее яркими характеристиками готовящихся фальсификаций кандидатом от бизнеса являются следующие.

1. Критическая масса PR-команд, привлеченных кандидатом от бизнеса. Самый изощренный проект «вброса» ставит точку в их соперничестве. Команда, предложившая «проект-победитель», получает больше всего премиальных.

2. Максимальная «виртуализация» кампании. Запуск конкурсов, викторин, розыгрышей, направленных на усиление эффекта прагматичности, спортивности выборов, выгодности участия в них и поддержки кандидата от бизнеса.

3. Разработка агитационных материалов, также педалирующих эффект выгоды избирателя от сотрудничества с кандидатом.

4. Объявление негласного тендера на скупку информации об аппаратных интригах исполнительной власти – кандидат от бизнеса надеется получить гарантии.

5. Резкая активизация судебных исков и жалоб в отношении соперников – кандидат от бизнеса купил информацию посредников.

6. Привлечение в последнюю неделю значительного числа активистов, транспортных средств, средств связи и наблюдения (вплоть до видеокамер) – кандидат от бизнеса предупрежден о возможности фальсификаций.

7. Раздача больших сумм взяток предполагаемым организаторам фальсификаций, появление сразу нескольких представителей кандидата от бизнеса, а затем и «ревизоров» представителей – «вышел на выборы» ревизионный отдел кандидата от бизнеса, контролировать, как тратятся деньги босса.

8. Крупные пожертвования фондам и организациям правоохранительных органов.

9. Организация провокаций в отношении собственной персоны – кандидата от бизнеса убедили в необходимости запуска сценария «провокация». Он недолго сопротивляется, расценивая такой жест, как приглашение во власть. Ожидаемый резонанс СМИ и наделение куратора силовиков или руководителя правоохранительных органов большими полномочиями.

10. Соглашение (в зависимости от типа кампании – гласное или приватное) с лидером оппозиции о соблюдении честных выборов: кандидат от бизнеса перестраховывается.

Как мы видим, кандидат от бизнеса идет в фарватере уже разработанных методик и сценариев фальсификаций. Чаще всего за день до голосования кандидат от бизнеса не выдерживает: запускает компромат в день, когда всякая агитация запрещена, и победивший в штабном соревновании проект «вброса» заменяет на такие же топорные схемы, какие применяет власть: подкуп, угрозы в адрес председателей, спаивание комиссий, тем самым от выборов к выборам давая повод распространяться слухам о нечестности и беспринципности кандидатов от бизнеса.

Сегодня начинает нарождаться корпоративная машина фальсификаций.

Особенных успехов корпорации достигают в северных регионах. Но пока что кандидатам от бизнеса от этого не легче: часто корпорации работают на кандидата от власти, копируя ее методики, а собственных сотрудников бросают на амбразуру личного выигрыша. Если ты, мол, решил избраться, то это твое личное дело. Но даже если кандидату от бизнеса щедрой рукой руководи гелей корпорации будет дарована поддержка, применить ее на практике он вряд ли сможет: полной информацией о возможностях корпорации, о поддерживающих ее структурах обладают только руководители. Более того, знание всех связей и инструментов корпоративного влияния может быть приравнено к коммерческой тайне корпорации. В итоге кандидат от бизнеса остается в рамках уже описанных сценариев.

Наиболее «бедным» на характерные черты фальсификации является кандидат от оппозиции. Дело не только в том, что под оппозицией понимаются представители КПРФ, привыкшие к имперскому мышлению, а значит, зачастую беспомощные при отсутствии соответствующих возможностей. И не в том, что наиболее предприимчивые и изобретательные организаторы «вброса» под кандидата от оппозиции переманиваются на сторону власти. Основная проблема заключается в том, что оппозиция пытается идти «от сознания», налаживая коммуникацию и информационные потоки, направленные на фальсификацию, но не получающие доступа к собственно «материи» «вброса», к манипуляции и подтасовкам голосов. В связи с этим действия кандидата от оппозиции могут характеризоваться целым спектром специфических нарушений, которые фальсификациями считать нельзя. В качестве наиболее типичных нарушений является запуск «шептунов», объясняющих на участках, как надо «правильно» голосовать; организацию размещения внутри всех кабинок для голосования образцов правильного заполнения бюллетеня с галочкой напротив нужной фамилии; организация провокаций на участках, агитация возле участков и т. д. Выше была уже отмечена своеобразная ниша в стратегии самой власти, когда заслон неугодному кандидату маскируется Сонным царством. В случае отсутствия «оптового покупателя» на участки председатели комиссий могут, исходя из убеждений или памяти о счастливых годах СССР, «вбросить» несколько десятков голосов любым имеющим в их арсенале способом. Авторы несколько раз были свидетелями, когда коммунисты «резвились» – несколько бабушек проголосовали на участке, а потом вызвали переносную ypнy на дом; хитрые бабульки, притворяясь склеротичками, «натянули нос» участковому избиркому. Хорошую службу оказывают кандидату от оппозиции информация об умерших пожилых людях, вообще о жизни пожилого населения плюс хорошее знание местности. Помимо СМИ патриотической оппозиции, которые достаточно внимательно следят за выборами всех уровней, в оппозиционной среде сильно развит так на$ываемый «народный телеграф», причем именно работа в оппозиции способствует особой восприимчивости к «народной молве» (так называемое «окопное сознание», или эффект «партизанщины») – в связи со всем этим штаб кандидата от оппозиции может обладать наиболее полной информацией. Наконец, когда сторонник кандидата от оппозиции находится на ключевом посту в государственной иерархии, он легко использует весь набор методик «кандидата от власти» в пользу оппозиционера.