- Вы хотите сказать - если бы мисс Лекуто просто так, без всякой причины, продала Эшли-Грейндж и уехала?
      - Вот-вот! Что бы было?
      - Ну, полагаю, поползли бы слухи, люди стали бы проявлять повышенный интерес к коллекциям, находящимся... Но стоп! Минутку!
      Помолчав, он взволнованно продолжал:
      - Вы правы, огни рампы освещают только капитана Харуэлла! А вот мисс Лекуто оказывается из-за этого как бы в тени. Все выясняют: "Кто такой капитан Харуэлл? Откуда он взялся?" Но о ней - коль скоро она потерпевшая сторона никто не спрашивает. Да полно, верно ли, что она из Канады? И что все эти бесчисленные фамильные ценности достались ей по наследству? Вы были правы, заметив, что мы не слишком удалились от предмета нашего обсуждения - всего лишь перебрались через Ла-Манш. Все эти так называемые "фамильные реликвии", возможно, на самом деле украдены из французских шато и, по большей части являются бесценными произведениями искусства - стало быть, избавиться от них было не так-то просто. Она покупает дом - скорее всего, за бесценок, переезжает в него и выплачивает кругленькую сумму англичанке с безупречной репутацией, которая согласилась пойти к ней в компаньонки. Затем появляется он. Сценарий расписан заранее. Венчание, таинственное исчезновение мужа, девять дней томительного ожидания. Сердце молодой жены разбито, она готова продать все, что напоминает ей о былом счастье, - что может быть естественнее? Богатый американец разбирается в искусстве. Он видит перед собой прекрасные произведения, несомненно подлинники, среди которых есть поистине бесценные шедевры. Он называет свою цену, она согласна и, печальная и страдающая, навек покидает здешние места. Цель достигнута: ловкость рук - плюс драматический эффект с исчезновением - обман зрения!
      Мистер Саттертуэйт, сияя, умолк, но тут же, несколько стушевавшись, добавил:
      - Но если б не вы, мне никогда до этого не додуматься. Удивительно действует на меня ваше присутствие! Бывает ведь, рассказываешь о чем то, а истинный смысл событий до тебя не доходит. Вот его-то вы каждый раз и помогаете осознать. И все-таки мне непонятно: как же это Харуоллу удалось вот так взять и исчезнуть. В конце концов, его же разыскивала вся английская полиция!
      - Наверняка, - согласился мистер Кин.
      - Проще всего было бы спрятаться в Эшли-Грейндже, - рассуждал мистер Саттертуэйт. - Только вряд ли это возможно...
      - Думаю, он был где-то очень близко от Грейнджа, - сказал мистер Кин.
      Намек не ускользнул от внимания мистера Саттертуэйта.
      - В домике Матиаса? - воскликнул он. - Но полиция же наверняка его обыскала!
      - И не раз, вероятно, - подтвердил мистер Кин.
      - Матиас, - хмурясь, произнес мистер Саттертуэйт.
      - И миссис Матиас, - напомнил мистер Кин. Мистер Саттертуэйт пристально глядел на собеседника.
      - Если орудовавшая тут шайка и впрямь Клондини, - медленно начал ой, - то их как раз было трое. Брат с сестрой могли сыграть роли Харуолла и Элинор Лекуто. А мать, с гало быть, превратилась в миссис Матиас? Но тогда...
      - Матиас, кажется, мучился ревматизмом, не так ли? - с невинным видом спросил мистер Кин.
      - А-а! - вскричал мистер Саттертуэйт. - Все понятно! Но возможно ли это? Пожалуй, возможно. Слушайте! Матиас пробыл здесь месяц. Из этого месяца последние две недели Харуэлл и Элинор провели в свадебном путешествии и еще две недели накануне венчания предположительно находились в Лондоне. Хороший актер вполне мог осилить одновременно две роли - Харуэлла и Матиаса. В те дни, когда Харуэлл бывал в Кертлингтон-Мэллите, Матиаса весьма кстати скручивал ревматизм, и на подхвате оказывалась миссис Матиас. Ей была отведена очень важная роль - ведь если б не она, могли возникнуть подозрения. Харуэлл, как вы верно заметили, скрывался в домике Матиаса. Он сам и был Матиас! Когда же наконец план удался и Эшли-Грейндж был "продан, садовник с женой объявили, что получили работу в Эссексе. С этого момента Джон Матиас и его супруга навсегда сошли со сцены.
      Послышался стук в дверь, и в столовую вошел Мастере.
      - Машина у крыльца, сэр, - доложил он. Мистер Саттертуэйт поднялся. Мистер Кин также встал и, подойдя к окну, раздвинул шторы - в комнату хлынул лунный свет.
      - Гроза кончилась, - сообщил он. Мистер Саттертуэйт натягивал перчатки.
      - На следующей неделе я ужинаю с комиссаром, - многозначительно произнес он. - Я изложу ему свою - гм-м! - нашу версию.
      - Ее нетрудно будет проверить, - сказал мистер Кин. - Стоит только сравнить коллекции из Эшли-Грейнджа со списком, полученным от французской полиции, - и...
      - Да, - согласился мистер Саттертуэйт. - Не повезло, конечно, мистеру Бредберну - но что поделаешь!
      - Будем надеяться, что он переживет утрату, - заметил мистер Кин.
      Мистер Саттертуэйт протянул на прощание руку.
      - До свидания, - сердечно сказал он. - Не могу передать, как я рад нашей неожиданной встрече. Вы, кажется, завтра уезжаете?
      - Возможно, даже сегодня. Я уже закончил здесь все свои дела. Что ж, ходить туда-сюда - таков мой удел.
      Мистер Саттертуэйт вспомнил, что уже слышал сегодня эти слова. Очень странно.
      Он возвращался к своей машине и своему шоферу. Из открытой двери закусочной доносился густой, уверенный басок хозяина.
      - Да, темное дело, - говорил он, - ну его к шуту!
      Правда, на сей раз вместо "темное" он употребил другое, более выразительное слово. Мистер Уильям Джонс неплохо разбирался в людях и всегда примеривал фигуры речи к характеру слушателей. На этот раз собравшиеся а закусочной явно предпочитали более сочные выражения.
      Мистер Саттертуэйт с наслаждением откинулся на сиденье роскошного лимузина. От сознания одержанной победы его просто распирало. Взгляд скользнул по дочери хозяина - девушка вышла на крыльцо и стояла под скрипучей вывеской гостиницы.
      "Она и не догадывается, - усмехнулся про себя мистер Саттертуэйт. Впрочем, откуда ей знать, что я намерен для нее сделать!"
      Над дверью скрипела и раскачивалась на ветру вывеска:
      "Наряд Арлекина".