Он шагал по Лермонтовскому проспекту в сторону центра. Сердце понемногу успокаивалось. «Интересно, хорошо жить в Питере?» – думал он. И приходил к выводу, что, наверное, так же, как и на Урале. Это как жена. Сначала думаешь, что она единственная и любимая, а потом… да нет, и потом думаешь так же… просто как бы тональность меняется. Сначала «только она!», а потом «конечно она, а кто же еще». И вроде любишь, но проявлять любовь становится лень. А зачем? И так ведь все нормально… нормально…
Глаз Анисимова и одновременно его ухо вдруг уловили нечто совершенно ненормальное. На углу переулка, неизвестно как называвшегося, два мужика – парня? – приставали к девчонке. Или к мальчишке, но визжал он как женщина. Анисимов внутренне замер, но продолжил шагать вперед.
– Эй, ребята! – позвал он громко. – Вы че делаете?
Парни брызнули в разные стороны, будто ничего и не произошло: один драпанул на другую сторону улицы, второй скрылся в переулке. Девчонка распрямилась. Она всхлипывала. Анисимов приблизился к ней.
– Спасибо! – пискнула девчонка.
– Ты чего ходишь в такую поздноту? – рявкнул Анисимов.
– С дежурства возвращалась, – ответила она, вытирая слезы.
Анисимов вдруг понял, что девушка старше, чем ему показалось сначала.
– Я вас за школьницу принял, – сказал он. – А что, муж вас не встречает?
– То есть если я не школьница, то уже обязательно замужем?
– Ну, давайте я вас провожу, – сказал Анисимов.
– Снаряд два раза в одну воронку не падает, – сказала она.
Анисимов рассмеялся.
– Это вы в смысле того, что после тех хулиганов меня бояться уже не надо? Или в смысле того, что теперь-то уж вы и одна дойдете без приключений?
– Да мне еще далеко идти. Что вы будете…
– Пойдемте! – приказал Анисимов.
Они пошли.
– Дежурство, значит? – спросил Анисимов через несколько минут, когда они шли через мост. – А где работаете?
– В клинике.
– А-а. Врач.
– Пока еще не совсем.
– А-а, – сказал Анисимов и зачем-то прибавил: – У меня брат массажист. А вы кто? Хирург?
– Анестезиолог. Но пока еще не совсем.
– Я не волшебник, я только учусь, – сказал Анисимов.
Слова слетали с губ сами, первые попавшиеся. Анисимов не думал о том, какое впечатление производит. Из-за темноты казалось, что они идут очень быстро. Они проходили под фонарями, и тени быстро укорачивались, удлинялись, наслаивались друг на друга.
– А вы кем работаете? – спросила она.
– А зачем вам? – спросил Анисимов. – Просто так? Ну, инженер я. Или, можно сказать, скорее менеджер. Тоже с медициной связано, но не напрямую. Очень косвенно. Работаю с людьми.
– А-а, – сказала она.
Анисимов посмотрел на нее искоса. Такая невысокая, белые волосы, курносый нос, сумка на боку. Черт их знает, этих девушек, чем они только не занимаются. Кто анестезиолог, кто автомеханик.
– Пришли, – сказала она вдруг.
– Уже? – удивился Анисимов. – Вы же сказали, далеко.
– А что, близко?
– Быстро пришли, – сказал Анисимов, оправдываясь, и стал хлопать себя по карманам, желая отыскать мобильник и посмотреть, который час. – Ну что, до свидания?
– До какого свидания?
– Ну, так говорят. Не говорить же «прощайте!», звучит как в кино.
– Тогда до свидания, – согласилась девушка и вошла в подъезд. Анисимов сделал три шага назад и увидел в окне, как она нажимает на кнопку и вызывает лифт.
Анисимов медленно повернулся и пошел назад. Он думал о девушке. Почему-то Анисимов решил посчитать, насколько она моложе него. Если не совсем медик, но уже дежурит? Как это называется: интерн? Значит, получается, шестой курс медицинского или что-то в этом духе. Двадцать два, двадцать три года, ему тридцать восемь – на пятнадцать лет старше.
Анисимов вышел со двора на улицу, покрутил головой. Улица была пуста и пряма. Направо? Налево? Проходили они мимо того темного сада или нет? Анисимов вдруг понял, что не помнит дороги. Он посмотрел на название переулка: какой-то Слесарный. Ну и куда идти? Или у кого спрашивать дорогу?
Анисимов дошел до перекрестка. Название улицы вновь ничего не говорило ему. Главное, все перпендикулярно и всюду темнотища. И безветрие. Три часа пятнадцать минут! Куда его занесло? Слепые окна домов со всех сторон смотрели на Анисимова. Неожиданно он почувствовал прилив дурноты и страха: это было уже не прежнее безотчетное беспокойство, а настоящая паника, полуобморочная, тошнотворная. Темнота вокруг сгустилась, позеленела. Анисимов чувствовал, что умирает, но не мог пошевелиться, позвать на помощь. Его мягко притянуло к тротуару, он ощутил щекой асфальт, показавшийся горячим и мягким. Вон и зеленый квадратик горит – Exit… Это значит – выход, исход…
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.