- Но купола метеорной защиты на "Сириусе ХГ-7" и "Плутоне-Гамма-18" вышли из строя... В целом... - растерянно залепетал старый звездный волк. - Нужна срочная замена...
      - Мобилизуйте внутренние резервы... Подымите активность людей... Не бывает безвыходных положений! И не ссылайтесь на объективные причины...
      - Метеорная опасность - это следствие объективных законов природы, - почти грубо оказал Командор. - Так же, как космическое излучение.
      - Мы, знаете, в наше время не боялись трудностей! - бодро воскликнул ОА. - В палатках жили... На одном энтузиазме!
      - Такого рода топливо для ракетных двигателей мне не знакомо! - отрезал Командор.
      - Зачем же так обострять вопрос? - улыбнулся Отраслевой Администратор. - Оставьте вашу заявочку, мы ее тут обмозгуем, подработаем... Посоветуемся с надлежащими лицами...
      - Сервоприводы для роботов-горняков мне нужны срочно... - Командор взял себя в руки и перед его глазами возникла соблазнительная конструкция робота-секретарши. - Срывается выполнение марсианских заказов...
      - Ничем не могу соответствовать... - развел руками ОА. - Наблюдается недопоставка: смежники с малых планет подвели. Недоусвоили ответственность! Видимо, мало было проявлено большого желания...
      - На "Эксельсиоре" угрожающая обстановка, - упорно гнул свою линию Командор. - Требуется срочная эвакуация персонала станции и разведочных отрядов. Аварийная ракета с Ганимеда стартовать не может: лопнули питательные шланги...
      - Робиолочка! - ласково произнес в динамик ОА. - Заскочи-ка ко мне... И когда секретарша с блокнотом наготове показалась в дверях, - скомандовал:
      - Подготовь-ка мне срочненько справочку по запчастям к ракетам... да... этого самого... к ракетам среднего радиуса действия... Так! Квартальные нормы - и до конца финансового года. Чайку не желаете? - вдруг совершенно по-домашнему обратился он к Командору. - Настоящий, цейлонский...
      - Некогда мне чаи распивать! - всерьез вскипел Командор, обычно отличавшийся нечеловеческой выдержкой в самых экстремальных обстоятельствах. - У меня каждый час на счету! Меня космические поселения командировали запчасти выбивать! Люди ждут...
      - Жаль, жаль... Ну, вот и справочка... Спасибо... - вежливо кивнул он роботу вслед, - что же мы имеем на сегодняшний, так сказать, день? Н-да. Значит - питательные шланги для аварийных ракет срочного вызова... Тип экстра... Фонды выбраны соответственно требованиям... Что же это вы, а? - строго посмотрел на Командора Отраслевой Администратор. - Не могли своевременно предусмотреть? Заранее не обосновали потребность?
      - Да не мог я обосновать вулканическую активность на спутнике! - рявкнул Командор. - Это же стихийное бедствие!
      - Опять вы со своими стихийными бедствиями... - поморщился ОА. - У нас же плановое распределение, вы поймите... - И он сочувственно и с некоторой долей сожаления посмотрел на бледного вспотевшего космонавта, словно на малого ребенка. - Могу вот вам выделить... пространственные виброгасители.
      - Да не нужны мне ваши виброгасители! - в изнеможении почти простонал Командор. - Это же оборудование для линейных надпространственных танкеров...
      - Как хотите... - ответил ОА, пряча справку в ящик стола. - Запасец-то, он карман не тянет. Потом, глядишь, и обменяли бы... эти выброгасители на ваши шланги... Хе-хе-хе... - не то засмеялся, не то закашлялся Отраслевой Администратор. - Знаем мы ваши штучки... Комбинаторы... - и он шутливо погрозил Командору пальцем.
      - Но как же все же наши ракеты? - снова заикнулся было Командор.
      - Я же вам общепланетным языком объясняю: нет у меня запасных частей к вашим ракетам! Нет, и в этом квартале не будет! Ремонтируйтесь своими силами, в рабочем порядке! Робиолочка! Секретарша возникла, как хорошо смазанное во всех своих движущихся частях привидение.
      - Проводите Командора... - распорядился Отраслевой Администратор и, приподнявшись над столом, напутственно забубнил:
      - Позвольте пожелать вам новых дальнейших успехов в деле освоения важнейших участков на переднем крае далекого Космоса... на благо... Последних слов Командор уже не слышал: дверь за ним плотно закрылась... Он спустился вниз и побрел на стоянку к своему летательному аппарату. На ветровое стекло флаера была налеплена квитанция на уплату штрафа за стоянку. Командор пересчитал штраф на свою среднемесячную зарплату и мрачно чертыхнулся. Потом плюхнулся на сиденье, взревел двигателем и в нарушение всех правил, не включив взлетных огней, рванулся в воздух...
      108 ПРОЦЕНТОВ ЭМАНСИПАЦИИ.
      ...Она набрала несколько цифр на маленьком переносном пульте. Через несколько мгновений экран видеосвязи засветился.
      - Чао! - сказала она, вглядываясь в лицо подруги. - Я тебя не разбудила?
      - Что ты... - моргнула та, - Я как раз собиралась ложиться...
      - Ой, не представляешь, я все время путаю, еще со школы, никак не разберусь в этой разнице... Часовые пояса, планетное время, среднесистемное, галактическое... Надо же... Это в наш век
      - и такая путаница!
      - Ну, ладно тебе... - добродушно сказала подруга, крупное лицо которой со всеми далекими веснушками и бигудями еле вмещалось в рамки экранчика. - Ты чего меня вдруг вызвала? Срочное что-нибудь?
      - Слушай... - спохватилась хозяйка, порхая по комнате. - А ты прекрасно выглядишь... Крем? Массаж? Биостимуляция?
      - Дура ты, Танька... - с той же ленивой добродушной интонацией бросила с экрана подруга.
      - Надо уметь жить. На нашей планетке - прекрасный климат... А Петр твой где? Вы что... - ее глаза тревожно забегали по комнате, где не было заметно никаких следов присутствия мужчины. Вы что, разошлись? Поэтому и звонишь? Признавайся, недотепа!
      - Да совсем и не поэтому... Тут в теленовостях сообщали, что у вас в ваших сельхоззаповедниках можно увидеть живых... ой, забыла! как это называется... ну, из них порошок такой белый добывают... для детского питания...
      - Молоко? - подсказала подруга.
      - Да, да! Это самое... Коровы! Вот! Верно - имеются? - с детским простодушием впилась она в экран.
      - Верно... Имеются... Я как раз и работаю оператором по уходу за стадом. В древности было такое словечко: "пас-тух"... - с гордостью сообщила подруга. - Может, от этого у меня такой цвет лица, а? - и засмеялась.
      - Ну вот, ну вот! - заторопилась хозяйка. - Я и подумала тут же послать к тебе Катьку на каникулы. Поможешь?
      - О чем разговор! Присылай, конечно. Ей будет интересно. Сколько ей, - одиннадцать, твоей Катьке?
      - Двенадцать... Уже к моим туфлям подбирается, ужас! Ну, а с Петром... Вот уже второй год пошел... Не то чтобы пришлось расстаться. Совсем не в том смысле, как раньше... Это не развод. Просто - открылись новые исключительные возможности!
      - Да ты не темни. Он - кто? - в упор спросила закадычная подруга.
      - Кто... он? - глупо переспросила та, кого называли Татьяной.
      - Ну, как зовут... эти твои... новые возможности?
      - Ха-ха-ха! - раскатилась хозяйка. - Сразу видно - отсталый ты человек! Я имела в виду чисто технические решение вопроса...
      - Чего-то я не усеку никак... - сухо призналась далекая подруга. - Вызываешь раз в год, а у вас там, на Земле, больно быстро все меняется. Давай-ка поподробней!
      - Ага... Сейчас вот только закурю... тоже, между прочим, новое изобретение - квазисигареты...
      - Ты не отвлекайся... - напомнила подруга.
      - Так вот... Ты подумай - мой Петр вдруг стал дерзить. Это с его-то воспитанием! Особенно
      - с тех пор, когда я стала получать в полтора раза больше. Спрашивает: "А за что, собственно говоря, тебе платят столько?" "Как за что? - объясняю. - За работу, разумеется!" "А что ты, извини, делаешь?" - Ну... Полдня вяжу или читаю, полдня по магазинам бегаю. Как все... У нас же - автоматика! А он, ну прямо как в сказке про белого бычка опять за свое! Снова спрашивает: "Так за что же тебе платят?" Я ему и разжевываю, словно маленькому: "Ты что, совсем не соображаешь? За то, что я вообще прихожу на работу..."
      С видеоэкрана раздалось тихое фырканье, но хозяйка, увлеченная монологом, не обратила на него внимания.
      - Тут он и запил... Я, конечно, понимаю - у мужиков такая система, они должны горючим заправиться... В субботу там или в воскресенье ничего не скажу - святое дело, но нельзя же каждый день! И потом - хоть и больше него зарабатываю - на одну мою зарплату разве проживешь, да еще с ребенком?!
      Нет, нет я тебе так скажу: современной женщине, ну самостоятельной, равноправной женщине для полного счастья нужна постоянная домохозяйственная роботесса и приходящий муж... Вот это - подлинное равноправие!
      Я своего и устроила в Бюро Семейных Услуг. У вас там этого, конечно, нет, дело новое, но очень перспективное! А? Плачу за абонемент, Петра держат там, как и других, в анабиозе. В специальных камерах. Если мне требуется... Ну, сама понимаешь - раз в неделю ковер во дворе выбить, чтоб соседки видели, что я замужем... или - в гости сходить, когда одной не вполне удобно. Да... Так я звоню на абонемент, его там... это самое... оживляют и присылают... Очень удобно! Платишь только за электроэнергию... Ну, может быть, пару рубашек купишь. А так - никаких лишних расходов...
      - И не огорчаешься? - очень странным тоном спросила подруга. Впрочем, так могло и показаться из-за дальнего расстояния.
      - Никаких огорчений, что ты! Абсолютная надежность! Гарантия фирмы!
      - И... скажем, - неожиданностей не бывает?
      - Ну, посуди сама - какие неожиданности? У мужчин после анабиоза все рефлексы заторможены... И аппетита никакого... Я говорю - очень удобно! Меньше стирать, меньше мыть посуды...
      А иногда... знаешь... умора. Я роботессу отсылаю... У них же, согласно колдоговора, один выходной в неделю, почти как у людей - добились в своем профсоюзе, так вот - я ее отсылаю, а Петьке моему приказываю: мол, тебе поручение - съездить на рынок за картошкой, Катьку отвезти в музыкальную школу, стащить зимние вещи в химчистку... Справляется, как миленький! И не пикнет... Я ж говорю - у них после анабиоза мозги заторможенные, опомниться не успевают... Тут только, конечно, главное - не пропустить время адаптации. Но я его на таймер ставлю, вроде автоматической плиты...
      - Та-а-ак... - огорошенно протянула подруга. - Вот это прогресс. Ну, а... Извини за откровенность... О втором ребенке не думаешь?
      - Да ты что? - вспыхнула земная женщина. - Причем тут... это самое... Пройденный этап! Зачем мне сомнительная петенькина наследственность? В генном банке, за нормальную доступную цену... И лучшие представители, заметь: ученые, спортсмены, эстрадные исполнители... Вполне можно подобрать по вкусу. А насчет этих... как ты говоришь... семейные утехи... Это у вас там, в провинции, на зеленую травку тянет. Неуправляемые эмоции! А у нас для этого совершенно нет времени! Мы же - деловые женщины. Эмансипированные...
      - Да уж вижу, что вы добились абсолютного равноправия... - вздохнула далекая провинциальная подруга.
      - А сегодня я мужа вызвала - в театр меня будет сопровождать. Представляешь - спектакль телеретро. Закачаешься! Я вот себе платье сшила, у автоматического закройщика - правда, миленькое? Посмотри-ка, как сидит?
      Она поспешно натянула платье и закрутилась перед зеркалом.
      - Что скажешь?
      - Вполне... - оценила подруга. - Сидит, как влитое. И цвет отличный.
      - Вот-вот! И, что ни говори, а мужчина, конечно, лучшее дополнение к вечернему туалету. И сумочка... Теперь - оценила? Полнейшая эмансипация!
      - Гораздо больше... - раздался вдруг из прихожей хриплый, словно бы прокуренный мужской голос. - Ты имеешь гораздо больше...
      - Что?! - вскочила хозяйка, метнувшись к дверям и забыв выключить видеофон, на котором брови на лице далекой подруги от потрясения взлетели вверх, чуть ли не за рамку экрана. - Ты... Заговорил?! Черт! С этим вызовом я совсем забыла про таймер!
      - Ты идешь с явным перевыполнением! Целых сто восемь процентов эмансипации... - Вот ты ее и имеешь... - хмуро сказал муж - и отключился.
      УПРЯМЫЙ ПАЦИЕНТ
      - Индекс А 0, группа семь, номер двести девятнадцать дробь шестьсот четырнадцать! - четко произнес динамик, и на табло над дверью те же загадочные цифры продублировались в деликатной светящейся голубой строке. - Ваша очередь! Клиент или пациент с таким длинным внушительным индексом, которого в нормальной, не врачебной жизни, звали Никита Орешников, взглянул на свою пластиковую карточку, сравнил цифры на ней и на табло, решительно поднялся из кресла и шагнул к двери. Она услужливо и бесшумно распахнулась перед ним...
      - Ну как, уважаемый гражданин... гм... Орешников, - обратился к нему безупречно официальным тоном дежурный врач. - Вы внимательно ознакомились с нашей генной библиотекой? Никита долго вглядывался в человекообразное существо, по древней традиции облаченное в белый халат, сидевшее за белым столом-пультом. Из-под белой шапочки, накрахмаленной до голубизны и похрустывающей даже на взгляд, с каббалистическим красным крестом на ней, прямо в Никиту смотрели прикрытые сильными линзами очков глаза-телескопы.
      "Робот или не робот?" - с мучительным стеснением думал про себя Никита, решая, на какой степени откровенности остановится, и на всякий случай промычал неопределенно:
      - М-да... это самое... ознакомился. Широкий выбор!
      - Не правда ли? - оживился врач. - Итак, что же вам понравилось? Легендарный Мухаммед Али, вакуумболист Евгений Храмов или классический, старомодный, я бы даже сказал - земной хоккеист Джеймс Страуфорд?
      - Я не сторонник силовой борьбы... - осторожно сказал Никита.
      - Ага... Понятно! - быстро переключился врач. - Вам по духу ближе деятели... гм... искусства? Композитор Вендерецкий, начало двадцать первого века? Или скрипач Вэн-Ляо-Ши? Абсолютнейший виртуоз? Художник Полоскин? Архитектор Джон Петренко? Победитель Третьего Межзвездного конкурса? Мегаполис на спутнике Плутона. Шедевр!
      - Пожалуй, я предпочел бы нечто более... Фундаментальное.
      - Вас привлекает необозримый мир науки? - одобрительно наклонил голову врач. - Нильс Бор? Ландау? Берголетти?
      - Нет, вы меня не совсем поняли... - с тихой настойчивостью продолжал Никита Орешников.
      - Я хотел бы... Я хотел бы... ну, как это у вас называется в специальных терминах? Дублировать себя!
      - Себя?! - чуть не подпрыгнул врач и посмотрел на Никиту, как на слабоумного. - Се-бя... еще раз раздельно повторил он.
      "Робот! Конечно, робот!" - обрадовался Никита. Ему стало как-то легче.
      - Может быть, желаете что-нибудь экзотическое? - осведомился врач голосом официанта, предлагающего разборчивому посетителю необычное, даже рискованное для желудка пикантное блюдо. - Например, - знаменитый змеелов Черный Паоло, а? Или - каскадеры-близнецы "Три Фернан - три"?
      - Кстати, - вдруг спохватился врач, - а вы кого, собственно говоря, хотите? Мальчика или девочку?
      - Еще чего! - фыркнул Никита Орешников и счастливо порозовел. - Только мальчика... Сына!
      - Ну-ну... - буркнул врач. - Вам повезло... Еще не выбран лимит. Сейчас пошла мода на видеонную вокалсинтезаторшу Галлу Тугачевскую. Все хотят петь ее электронным голосом...
      - А я хочу петь своим! - хрипло заорал Никита. - Это, наконец, мое конституционное право!
      - Разумеется... - сухо подтвердил врач. - Если вы здоровы. И если к этому нет противопоказаний со стороны Центральной Медицинской Службы... Дайте мне расписку в том, что вы действительно хотите иметь ребенка... это самое... тьфу! от самого себя... А с себя лично ... я снимаю с себя всякую... всяческую ответственность!
      Он поперхнулся, мотнул головой, отчего у него слетели с носа очки, и он попытался поймать их на лету, как бабочку. Ему это удалось, и, водрузив очки на их законное место, он полюбопытствовал:
      - Простите... Редкий случай в моей практике... А почему вы хотите... это... размножиться... таким первобытным способом?!
      - Первобытным?! - угрожающе придвинулся к столу Никита, и на его правой руке призывно и сладко заиграл бицепс. - А вы-то сами, доктор? - он засмеялся и во-время оборвал рискованную фразу. "А вдруг - и впрямь робот? - опасливо подумал он. - Еще обидится..." Врач смутился.
      - Ну... не первобытным... гм-гм... как бы это выразиться поточнее... Несовременным и не модным, вот! - нашелся он и победоносно оглядел молодого... да-да... очень молодого, лет так двадцать пять - двадцать шесть молодого и ершистого человека. - Кстати, а каков ваш... индекс личной привлекательности?
      Никита промямлил что-то весьма неопределенное.
      - Вот видите... - резюмировал безжалостный врачеватель. - И вы хотите, чтобы ваш... потомок... был таким же?
      - А жене - нравится! - вдруг совершенно неожиданно для себя и совершенно нелогично выпалил Никита.
      - Нравится - не нравится... - бормотал врач, внимательно изучая данные медицинской карты из Центральной Службы, возникающие перед ним на экране дисплея. - Вы, конечно, самонадеянный молодой человек... И у вас еще не полностью реализованы ваши возможности...
      - Да не хочу я ваших замороженных гениев! - завопил Никита так, что на каком-то приборе вспыхнул тревожный красный глазок. - Мне их и даром не надо!
      - А вы посоветовались с имплантантом?
      - С кем?! - не понял Никита Орешников.
      - С вашей женой, разумеется: как она относится к этой дикой идее? Ведь ее желание имеет, в конечном счете, решающее значение... А тут - известный риск... Вы берете на себя ответственность за этот... далеко идущий шаг?
      - Беру! - отрезал Никита. - И она - согласна. Она мне сама говорила!
      - Все так говорят... - снисходительно махнул рукой врач. - Пока не доходит до дела... А потом передумывают... И соглашаются на другие... лучшие модели... Врач пожевал губами.
      - Когда вы видели вашу жену последний раз? - ехидно спросил он. "Нет, пожалуй, не робот!" - решил Никита и ответил: - Три дня назад. Специально прилетала на семейный совет из Центральной Бразилии...
      - Ну вот видите... Целых три дня... Она могла и передумать. Все-таки, такой выбор ослепительных достоинств... Не всякая женщина устоит!
      - А моя - устоит! - вдруг весело и освобожденно засмеялся Никита. - Моя жена... она, знаете, весьма первобытная, несовременная и не модная женщина! - он засмеялся еще громче. - Так вот, она относится к этой дикой безумной идее весьма положительно! Да! И мы хотим иметь ребенка... от самих себя, вот!
      И кстати сказать, - распалялся он, - почему это в вашей... генной библиотеке... нет набора генов... токаря?
      - Токаря?! - всплеснул руками врач. - Простого токаря?
      - А я вот - не простой токарь! - всерьез взъярился Никита Орешников. - Я - если хотите знать, токарь-виртуоз! И тоже - лауреат трех Межпланетных конкурсов!
      - Этого же нет в вашей медкарте... - растерянно пролепетал врач. Потом совсем подомашнему уставился на Никиту с откровенным любопытством. - А что? - и стал почесывать затылок...
      "Нет, не робот!" - легко подумал Никита.
      - Пройдите в операционную... - деловито сказал врач.
      - Зачем? - испугался Никита.
      - Мы еще раз проверим ваши анализы... идите, идите... Виртуоз!
      - Поздравляю! - через некоторое время приветствовал его дежурный оператор, выходя из-за пульта и протягивая Никите руку. - У вас будет мальчик. Минуточку... Вот его согласованные параметры. Вес... Рост... Индекс... Можете заранее выбрать имя... И строго предупредил:
      - Явитесь за ребенком тридцатого мая в девять часов пятнадцать минут по среднеевропейскому времени. Следующий!
      ЛИЦЕНЗИЯ
      В КЛИНИКЕ
      - Ну и работенка! - буркнул хирург, стягивая окровавленные перчатки и бросая их в стерилизатор. - Не знаю, сколько дней прибавит эта свеженькая почка нашему уважаемому пациенту, зато знаю наверняка, что она прибавит на счет нашего шефа добрую пачку свеженьких долларов...
      - Никак не могу привыкнуть... - признался молодой ассистент. - Ведь тот... чью почку мы взяли для пересадки... Он был еще жив! Голову могу дать на отсечение!
      - Кому нужна твоя голова? - мрачно осадил его хирург. - Мозг пересаживать мы еще не научились... Значит, на него и спроса нет. Заметь: пока - нет. А какие бы открылись ослепительные перспективы! Да наши достопочтенные хилые сенаторы глотки бы перегрызли друг другу на бегу, торопясь в нашу клинику!
      Ассистент невольно хмыкнул. Хирург внимательно посмотрел на него: молодое свежее лицо, идеальное функционирование неизношенного организма...
      - Кстати, а как твоя печень? - поинтересовался он.
      - В порядке... А почему... почему ты спрашиваешь? - с почти незаметной ноткой тревоги в голосе откликнулся ассистент.
      - Так... Может быть - пригодится...
      НА ЗАСЕДАНИИ СЕНАТА
      - Леди и джентльмены! Господа сенаторы! Ни для кого из уважаемых граждан нашей свободной страны, оплота мира и демократии, не является секретом, что нашу страну захлестывает неудержимая волна незапланированных, стихийных убийств. В среднем на территории нашего государства с удручающей закономерностью происходит одно убийство в минуту! Причем, хочу особо подчеркнуть: совершенно бесполезное убийство!
      Гибнет масса человеческого материала, еще вполне пригодного для выполнения жизненных функций, в то время как нашей передовой медицине катастрофически не хватает запасных органов для пересадки - в гуманных целях продления жизни - тысячам и тысячам наших достойнейших, лояльнейших граждан!
      Леди и джентльмены! Представители нашей свободной прессы! Как известно, создатель при сотворении мира не предусмотрел для человека запасных частей... Хе-хе... Мы должны - да, это наш высокий долг перед нашими славными налогоплательщиками! исправить... хе-хе... извинительную ошибку создателя. Мы должны взять дело использования запасных человеческих органов в свои руки. Да, да! Это дело в дальнейшем нельзя пускать на самотек! Достижения современной науки таковы, что мы с известной степенью точности, используя вероятностные методы расчетов, можем предугадать, где и когда совершится очередное, бесполезное, случайное убийство. Наша задача: вырвать из рук преступных элементов ее жертву, этого невинного агнца, и заставить ее, эту предназначенную судьбой и статистикой жертву заклания, служить нашему процветающему обществу своими органами! Я предлагаю ввести плановое опережающее... гм... изъятие человеческих особей согласно компьютерных рекомендаций, с выдачей соответствующих лицензий на плановый вероятностный отстрел.
      Компьютеры нового поколения и наша государственная система управления вполне справятся с поставленной задачей!
      Призываю вас проголосовать за принятие моего законопроекта и внести соответствующие поправки в нижеследующие параграфы...
      НА БОЛЬШОЙ ДОРОГЕ
      - Боб, тебе не кажется, что мы с тобой похожи на "коммандос", подстерегающих в засаде потенциального противника, а?
      - Что ты, Джек! Коммандос могут убивать без разбора, кого попало, чем больше, тем лучше. Нет, мы с тобой - законопослушные граждане. Мы можем изъять согласно разрешения только одного человека. Вот она, бумажка-то, хрустит в кармане! Повезло нам с тобой, Джек! Такая работенка выпала... Скоро здесь, - и он похлопал себя по нагрудному карману комбинезона, - будут хрустеть доллары! Ух, золотая ты моя!
      - А почему бы нам не изъять... этого... одного разрешенного... в доме? Тихо, спокойно, без лишних хлопот, как бывало?
      - Да ты что, не читал газет? Там здорово высказывался наш сенатор! Нам строго определен квадрат. В данном случае это должен быть водитель легковой машины на этом вот шоссе. Знаешь, Джек, мы с тобой вроде как бы придаток компьютера. Он предсказал, что сегодня, именно на этой дороге между семью и семью тридцатью вечера все равно кто-нибудь скапутится... Вероятностная статистика, Джек, - великая вещь!
      - Боб, ну почему ты не выстрелил? Этот самодовольный толстый боров за рулем "Кадиллака" так и напрашивался на пулю!
      - Зачем торопиться? Надо выждать... более подходящий момент. Ну, ты сам рассуди, Джек: у нас есть разрешение только на одно вероятностное убийство. Нам и заплатят только за одно. Неважно, что от тела возьмут: сердце, печень, почки или иную требуху, нам плевать, плата одинаковая. А вот если в машине будут другие пассажиры, а водитель перед этим обрывом... из-за нас... выпустит руль? Соображаешь? Остальных мы прихватим... свеженьких... как бы случайно!
      - Ну, Боб, и башка же у тебя! Да твой мозг стоит государственного компьютера! Не голова, а целый Капитолий! Любой сенатор позавидует!
      - Тише, Джек, что ты, тише... Еще услышит кто-нибудь...
      - Боб, внимание! В машине - четверо, и по-моему, здорово навеселе: песни орут во всю глотку. Целься верней, Боб, не промахнись!
      - Эй, "Скорая"! Вы что там, заснули? Подгоняйте машину ближе, включайте холодильные установки! У нас четыре туши!
      В ОКРУЖНОМ СУДЕ
      - Слушается дело: народ против Роберта Дилона и Джека Уиллфорда... ...В ответ на предъявленное обвинение вышеназванными лицами представлена лицензия на вероятностное убийство за номером... выданная федеральными властями. Вследствие чего суд постановляет: действия означенных лиц в целях... гм... планового изъятия для медицинских надобностей одной человекоособи согласно существующего законоположения являются праводопустимыми. Смерть же прочих пассажиров автомашины марки "Лендровер", государственный регистрационный номер... наступила в результате несчастного случая. Тела тяжело раненых с множественными увечьями, несовместимыми с жизнью, использованы согласно существующих заявок на запасные органы госпиталем святого Сальвадора и клиникой профессора Харроу.
      СНОВА В КЛИНИКЕ
      - Ну и работенка! - буркнул хирург, стягивая окровавленные перчатки и бросая их в стерилизатор... - Не знаю, сколько дней прибавит это свеженькое сердце нашему уважаемому пациенту...
      НА БОЛЬШОЙ ДОРОГЕ
      Здесь все было тихо и спокойно.
      Шелестя данлоповскими шинами по идеальному покрытию шоссе, гарантирующему комфорт и безопасность, бесшумно пролетали устремленные к горизонту автомашины. На фоне темнофиолетового неба, слабо освещенного равнодушными звездами, вспыхивали в тревожном рваном ритме кроваво-красные буквы придорожного плаката: "Водитель, будь осторожен! Помни: новый Бернард ждет!"
      ВЕЧНОЕ ПЕРО
      Уолтер сорвал с головы шлем-мыслесъемник и мрачно чертыхнулся. Электричество вырубилось. Экран его персонального рабочего дисплея был слеп, как крот в своей подземной дыре, да еще густой кентуккийской ночью...
      Видимо, вчерашняя гроза сделала-таки свое черное дело. Механики из Управления погодой пропустили ее в малонаселенные предгорья Аппалачей, где жил и работал летом Уолтер, ища самой недоступной роскоши ХХII века - уединения. Это стоило дорого, очень дорого, но Уолтер мог позволить себе дом из двух комнат с автоматизированным погребом и кухней, и дом этот отстоял на целых сто ярдов от ближайшего соседа! Конечно, он платил и за звуковую защиту... А то ведь сдохнуть можно от реактивного рева всякой летающей прямо над головой нечисти! Дело в том, что Джеймс Уолтер принадлежал к тем разрядам высокооплачиваемых технарей, которых налоговые контролеры на своем лихом жаргоне втайне именовали: "творюги"... Среди них выделялись, в первую голову, конечно, "кормачи" или гастроаранжировщики сочинители пищевых сочетаний из хлореллы и других белковых заменителей; специалисты - исполнители запаховых и вкусовых гамм; "лечилы" - настройщики и эксплуатационники диагностических и врачевательных установок; "играчи" - программисты шахматных матчей в трехмерном пространстве, визорохоккейных встреч и иных электронных игр; "одевалы" - изобретатели модных покроев и цветокомбинаторы, диктующие окраску флаеров, домов и одеяний... Короче - все те, чьи тела и души словно бы срослись с электронно-вычислительными машинами восемнадцатого поколения.
      В своей налоговой декларации Дж. Уолтер против графы "специальность" привычно писал: литермен. Приблизительно, для широкой публики это можно было истолковать как "буквоед", но чаще его называли короче и выразительнее: "буквач"... А по сути, по глубинному смыслу своего рода занятий Джеймс Уолтер был словесным композитором.
      Но не думайте, что если у вас есть мыслительный шлем, доступ к энциклопедическим знаниям и персональный редакционный дисплей, - то это совсем простое дело! Далеко не каждому удается вырваться из безвестности. И из нескольких сотен буквачей очень немногие умеют создавать оригинальные и приятные для глаза узоры из замысловато расположенных слов на экранах домашних визоров. Но чтобы, вдобавок, - у некоторых слов и на вид и на слух изящно совпадали окончания - для этого требовалось подлинное искусство! Талант, если хотите...
      Джеймс Уолтер не раз добивался настоящих творческих удач. Известность пришла к нему после создания словесной композиции, которая получила единодушное одобрение зрителей и - соответственно - интернациональную премию по УП каналу связи. Она была семицветной, не премия, конечно, а композиция - по числу языков, использованных в ней. А по очертаниям она напоминала... морские волны! Но кто в наше время представляет себе морские волны?! Пожалуй, ближе всего этот рисунок подходил к синусоиде. Да... Два лиловых максимума и один оранжевый минимум! Видимо, за сходство с древним вымершим сухопутным животным визионщики метко окрестили его творение: "горбуша"... Они вообще были занозистые и остроумные ребята. Но самым знаменитым его сочинением была и оставалась "Улыбка". Время от времени - по многочисленным заявкам зрителей визионов - ее повторяли. Она подкупала не только неповторимым рисунком и расположением цветных слов в пространстве, но и весьма оригинальным смыслом:
      Улыбайтесь, улыбайтесь, И ни в чем не сомневайтесь!
      Что ни говорите, а это нравилось. И это можно было повторять еще и еще - несчетное число раз!
      ...Многоцветные глаголы выплывали из глубины экрана, приближались, укрупнялись, вспыхивали радужным сиянием, сплетались друг с другом... "Улыбка" была не окостеневшей неподвижной конструкцией, не застывшим набором фраз, но сильным динамическим сочинением, переливающейся, ускользающей и возвращающейся композицией, одновременно меняющейся и манящей... Да, это было величайшей победой! Высшим достижением, но Джеймс Уолтер стойко переносил бремя своей заслуженной славы...