Глава первая

Большим пальцем скользя по гладкой шее женщины, Данте задержался там, где мягкими толчками билась сонная артерия. Его пульс участился, реагируя на вибрацию крови под белой, нежной кожей. Данте склонил черноволосую голову и коснулся губами заветного места, провел по нему языком, ощущая сердцебиение женщины.

– Скажи мне, – сквозь тяжелые удары клубной музыки тихо пророкотал он, почти не отрывая губ от теплой шеи женщины, – ты добрая ведьма или злая?

Женщина сидела у него на коленях, обвив его ногами, обтянутыми колготками в сеточку, она томно выгнулась, так что грудь едва не выпрыгнула из черного кружевного бюстье и не коснулась подбородка Данте. Женщина накрутила на палец ярко-фиолетовый локон парика и отпустила, позволяя ему по татуировке в виде кельтского креста соблазнительно соскользнуть в ложбинку между грудей.

– О, я очень, очень злая ведьма.

– Именно таких я люблю, – пробормотал Данте.

Глядя в ее пьяные глаза, он улыбнулся, смело обнажая клыки. В ночь Хеллоуина бостонский клуб просто кишел вампирами, хотя большинство из них были всего лишь переодетыми людьми: они сверкали пластиковыми клыками, щеголяли пятнами фальшивой крови и демонстрировали прочие нелепые атрибуты вампиров. И только Данте и еще несколько толкавшихся вокруг танцпола парней из Темной Гавани, одного из тайных убежищ в Бостоне, были настоящими.

Они принадлежали к Роду вампиров, но мало походили на бледных существ из пыльных склепов готических замков, ничего общего с ходячими мертвецами или дьявольскими отродьями, встречающимися в людском фольклоре. Данте и его собратья были теплокровными гибридами homo sapiens и свирепых пришельцев с другой планеты. Основатели Рода, группа межпланетных завоевателей, потерпевших крушение на Земле тысячелетия назад, давно умерли, но детям, родившимся от земных женщин, передали жажду крови – потребность, от удовлетворения которой зависело выживание.

Гены могущественных и злобных предков дали представителям Рода огромную силу и вместе с тем сделали их уязвимыми. Только благодаря крови земных матерей вампиры оставались в цивилизованных рамках и придерживались установленного порядка. Но были и такие, что, поддавшись инстинкту, превращались в Отверженных – шли по пути крови и безумия.

Данте презирал таких, он принадлежал к касте воинов Рода, его долгом было уничтожать отверженных собратьев. Он не мог сказать, что доставило бы ему большее удовольствие – прижаться губами к теплой женской шее и глотнуть пьянящей крови или вонзить титановый клинок в Отверженного и испепелить его прямо на улице ночного города.

– Можно я их потрогаю? – Ведьма в фиолетовом парике с восхищением смотрела на обнажившиеся клыки Данте. – Черт возьми, они выглядят как настоящие! Страшно хочу их потрогать.

– Осторожно, я могу укусить, – предупредил Данте, когда ее пальцы потянулись к его губам.

– Неужели? – рассмеялась женщина, в притворном удивлении выпучив глаза. – Не стану спорить, мой сладкий, ты действительно можешь укусить.

Данте втянул ее палец в рот, обдумывая, как одним движением опрокинуть женщину на спину. Ему требовалось утолить голод, но он ничего не имел против секса в процессе, в качестве прелюдии или завершения – не важно. В любом случае это доставляло ему наслаждение.

Секс будет завершением, решил он, прикусывая кончик пальца женщины. Она ойкнула, когда Данте, не отпуская пальца, вытянул капельку крови из ранки. Вкус крови разжигал голод и страсть. Глаза Данте вспыхнули янтарно-желтым пламенем, зрачки сузились в вертикальные щелки, член напрягся, увеличиваясь в размерах, натягивая черные кожаные брюки.

Женщина застонала, кошкой выгибаясь на его коленях. Данте отпустил палец, положил руку ей на затылок и притянул к себе. Обычно он не пил кровь Донора в открытую, но неизменно следовать одному и тому же правилу скучно. Данте хотел чего-то новенького и был уверен, что сегодня ночью это не привлечет внимания: атмосфера клуба была наэлектризована напускным ужасом и откровенной сексуальностью. Что касается сидевшей у него на коленях женщины, то, пока он пьет ее кровь, она будет испытывать одни лишь приятные ощущения. После она ничего не вспомнит, он сотрет все связанные с ним события из ее памяти.

Данте наклонился, поворачивая голову женщины набок, его рот наполнился слюной. Взгляд случайно скользнул вверх и наткнулся на двух вампиров Рода, наблюдавших за ним с расстояния в несколько ярдов: совсем юные, очевидно, они принадлежали к последнему поколению вампиров. Они перешептывались, явно узнав в нем воина и решая, как к нему подойти.

«Пошли прочь», – мысленно велел им Данте, разжимая губы и собираясь впиться в горло Донора.

Но его мрачный взгляд и приказ остались незамеченными. Тот, что повыше, блондин в камуфляжных брюках, черной майке и байкерских ботинках, направился к нему. Его товарищ, одетый в мешковатые джинсы, свободную футболку «Lakers» и высокие кроссовки, не отставал от него.

– Черт! – Данте мог простить юношескую неучтивость, но был категорически против того, чтобы на него смотрели во время приема пищи.

– Что случилось? – плаксиво простонала женщина, когда Данте резко отстранился от нее.

– Ничего, дорогая. – Он положил ладонь ей на лоб, стирая из памяти последние полчаса. – Иди, тебя ждут друзья.

Женщина послушно сползла с его коленей и пошла прочь, мгновенно растворившись в толпе танцующих. Вампиры мельком глянули ей вслед, приближаясь к столику Данте.

– Чего надо, парни? – вместо приветствия с убийственным равнодушием бросил Данте.

– Привет, – кивнул блондин и встал, сложив на груди крепкие руки. На коже юноши не было видно ни одного дермаглифа, что подтверждало предположение Данте – он принадлежал самому молодому поколению вампиров. Возможно, ему не исполнилось и двадцати. – Прости, что помешали, мы просто хотели сказать, что вы классно расправились с Отверженными несколько месяцев назад. До сих пор только и разговоров о том, как Орден за одну ночь уничтожил целую колонию кровососов. Взорвали в самом логове. Отменный фейерверк получился.

– Да, – подхватил его товарищ, имевший вид пай-мальчика. – И мы хотели спросить… мы слышали, Орден набирает новых членов.

– Это правда?

Данте откинулся на спинку стула и устало выдохнул. Вампиры из Темных Гаваней уже не в первый раз подходили к нему, выражая желание присоединиться к воинам. После рейда, совершенного прошлым летом на базу Отверженных в заброшенном приюте, Орден, некогда тайный, приобрел нежелательную известность, можно даже сказать, славу.

Данте это чертовски раздражало.

Он отодвинулся от стола и резко встал.

– Я не тот, с кем надо говорить на эту тему, – сказал он. – И к вашему сведению, набор в Орден ведется только из приглашенных. Так что извините.

Отшив юнцов, Данте обрадовался завибрировавшему в кармане куртки мобильному. Он достал телефон и нажал на кнопку – звонили из бункера Ордена.

– Слушаю.

– Как дела? – спросил Гидеон, компьютерный гений воинов. – Что происходит на поверхности?

– Пока ничего. Все тихо. – Данте окинул взглядом клуб: двое юнцов направились к выходу, прихватив с собой парочку женщин в костюмах. – Отверженных не видно. Даже скучно, Ги. Я бы поразмялся.

– Ну ладно, не скучай, еще успеешь повеселиться. – По интонации Гидеона Данте догадался, что тот улыбается. – Ночь только началась.

Данте рассмеялся:

– Скажи Лукану, что я спас его еще от двух молокососов, возомнивших себя воинами. Знаешь, честно говоря, мне больше нравилось, когда Орден внушал страх, а не уважение. Как у Лукана идет набор рекрутов? Или он не может оторваться от своей роскошной подруги?

– Он везде успевает, – ответил Гидеон. – Ждем нового кандидата из Нью-Йорка, на днях должен приехать, и еще сработали связи Николая в Детройте. Новичкам решили устроить проверку. Перед серьезным делом испытаем, на что они годятся.

– Вывернем их наизнанку и посмотрим, у кого на лице сохранится довольная улыбка?

– А разве есть иной способ?

– Не забудьте внести меня в список мучителей, – ухмыльнулся Данте и направился к выходу, минуя группу людей, одетых в костюмы зомби: лохмотья, имитирующие истлевшую одежду, разрисованные лица.

Снаружи острый слух Данте уловил сотни звуков – от обычного шума уличного движения до визга и смеха пьяных участников празднования.

Но он услышал и еще кое-что.

Нечто, мгновенно пробудившее его инстинкт воина.

– Ну все, охота начинается, – сообщил он Гидеону. – Чувствую запах кровососа. Похоже, ночь не совсем потеряна.

– Позвони, когда разделаешься с ним.

– Хорошо. – Данте дал отбой и спрятал телефон в карман.

Он свернул в боковую улочку, следуя за тихим рычанием и вонью, которая шлейфом тянулась за Отверженным, вышедшим на охоту. Как и все воины Ордена, Данте презирал собратьев, переступивших черту. Каждый вампир испытывал жажду крови, каждый вампир нуждался в ней, иногда приходилось убивать, чтобы выжить. И каждый знал, сколь тонка грань между утолением голода и обжорством. И если вампир потреблял слишком много за один раз или питался слишком часто, он рисковал пристраститься к крови, его голод разгорался, и не знал удовлетворения, таким образом, возникала болезнь, получившая название – Кровожадность. Заразившись ею, вампир превращался в Отверженного – агрессивного наркомана, постоянно охотящегося за дозой.

Свирепость и разнузданность Отверженных подвергали опасности весь Род – люди могли узнать о его существовании, Орден не имел права допустить это. В последнее время возникла еще одна угроза – число Отверженных увеличилось, и несколько месяцев назад стало очевидно, что их действия кто-то организовывает и направляет к определенной цели, а цель эта – война. Если Отверженных не остановить – чем скорее, тем лучше, – то люди и вампиры окажутся в эпицентре кровавой битвы, по ужасу и жестокости сродни Армагеддону.

Сейчас Орден сосредоточил свои усилия на поиске нового штаба Отверженных, задачи воинов на время упростились – они вели ночное патрулирование города и уничтожали кровососов. Испепеляли их, как разносчиков заразы. Эта работа нравилась Данте, ночи напролет с оружием в руках он бродил по улицам Бостона в поисках жаркой схватки. Охота бодрила его, более того, она держала в узде его собственных мрачных демонов.

Данте повернул за угол, крадучись проскользнул в узкий проход между двумя старыми кирпичными зданиями. Где-то впереди в темноте послышался женский крик. Он подстегнул Данте, отбросив осторожность, воин поспешил на звук.

Он увидел Отверженного и двух вампиров из Темной Гавани с их спутницами. Отверженный был молод, длинный черный плащ прикрывал традиционный наряд гота. Несмотря на юный возраст, кровосос оказался высоким, широкоплечим и очень сильным, голод делал его свирепым и беспощадным. Он успел мертвой хваткой схватить одну из женщин и впиться ей в горло, а двое юнцов, мечтавших присоединиться к воинам, стояли рядом, от растерянности разинув рты и оцепенев.

Данте выхватил кинжал из ножен на бедре и метнул в Отверженного. Лезвие с глухим звуком вошло между лопаток. Клинок был особого сплава, с добавлением титана, который для пораженной болезнью крови Отверженного являлся ядом, – вампир начинал стремительно плавиться изнутри.

Но только не этот.

Он бросил в сторону Данте огненный взгляд ярко-желтых, злобных глаз и угрожающе зашипел, обнажая окровавленные клыки. Отверженный выдержал удар клинка и снова припал к горлу жертвы.

«Что за черт?!»

Не теряя ни секунды, Данте выхватил из ножен еще один кинжал и бросился к Отверженному, намереваясь перерезать ему горло. Лезвие вошло глубоко, но Отверженный успел увернуться, прежде чем Данте его прикончил. Завопив от боли, он выпустил жертву и со всей яростью развернулся к Данте.

– Уводите отсюда людей! – крикнул Данте вампирам, выталкивая женщину из центра стычки. – Быстрее! Сотрите им память и убирайтесь отсюда ко всем чертям!

Юнцы наконец очнулись, схватили визжавших от страха женщин и потащили их прочь.

Данте недоумевал: этой ночью творилось нечто странное.

Отверженный получил два удара титановыми клинками, но не расплавился, как это должно было произойти, значит, он не Отверженный, хотя охотился как пораженный Кровожадностью зверь.

Данте смотрел ему в лицо – горящие злобным огнем глаза с тонкими вертикальными полосками зрачков, огромные клыки, рот в розовой зловонной слюне. Исходивший от вампира запах вызвал у Данте приступ тошноты.

Отступив, он прикинул, что этому странному типу примерно столько же лет, как и двум удалившимся юнцам. Не обращая внимания на льющуюся из раны на горле кровь, вампир вытащил из спины кинжал. Его ноздри раздувались, казалось, сейчас он бросится на Данте.

Но он не бросился, а побежал.

Стрелой понесся прочь, полы черного плаща парусом раздувались у него за спиной. Виляя, он углублялся в чрево города. Данте последовал за ним. Мелькали улицы и переулки, вампиры приближались к судостроительным верфям на окраине Бостона, где старые заводы и фабрики застыли на берегу реки, подобно мрачным стражам. Из одного из зданий доносилась музыка, мигали разноцветные вспышки света, по всей видимости, там была вечеринка.

Бегущий впереди вампир повернул к стоявшему на пристани старому, покосившемуся лодочному сараю. Тупик. Яростно сплюнув, он развернулся – рубашка у него на груди была мокрой от крови женщины, рот пенился розовой вонючей слюной, глаза горели злобой. Он с ревом безумного бросился на Данте.

Данте охватила ярость битвы, она превратила его в существо, мало чем отличающееся от нападавшего. Рыча, он опрокинул вампира на доски причала и, придавив коленом грудь, вытащил пару острых malebranche[1]. Сверкнули кривые лезвия, инфернально прекрасные в лунном свете. И если титан не убил Отверженного, или кем он там был на самом деле, существовали иные способы с ним расправиться. Malebranche один за другим резко опустились, отсекая голову обезумевшему вампиру.

Данте ногой столкнул мертвое тело в воду. До утра река скроет его, а когда взойдет солнце, ультрафиолетовые лучи испепелят останки вампира.

Со стороны реки прилетел порыв ветра и принес с собой тяжелый запах промышленных отходов и… чего-то еще. Данте услышал шорох и тут же почувствовал острую, обжигающую боль в ноге – он подвергся новой атаке. И снова боль, на этот раз в спине.

Господи!

Откуда-то со стороны старого завода в него стреляли. Звуков выстрелов не было слышно, но Данте безошибочно определил, что стреляли из автоматической винтовки.

Так скучно начавшаяся ночь неожиданно стала интереснее, чем ему хотелось бы.

Данте упал на землю, когда очередная пуля, просвистев, нырнула в воду. Пока он перекатывался, прячась за старый сарай, снайпер успел сделать еще несколько выстрелов. Одна пуля попала в угол крыши, во все стороны полетели щепки. И хотя в бою Данте предпочитал холодное оружие, внушительных размеров девятитимиллиметровый пистолет у него тоже имелся. Впрочем, на таком расстоянии от него было мало толку.

Пули свистели вокруг сарая, одна даже оцарапала Данте щеку, когда он высунул голову, чтобы посмотреть, откуда стреляют.

Скверное дело.

Со стороны старого завода вниз по отлогому берегу двигались четыре темные фигуры, хорошо вооруженные. Несмотря на то что вампиры Рода могли жить сотни лет и довольно легко и быстро восстанавливаться после травм, все же они были из плоти и крови. Избыток свинца в теле, особенно в голове, приводил к неизбежной смерти.

Но если погибнуть, то только в бою.

Данте прижался к доскам пристани и ждал. Когда четверо подошли ближе, он выстрелил, попав одному в ногу, другому в голову. Нападавшие были Отверженными, что его слегка удивило, специально изготовленные пули с титановыми наконечниками мгновенно заставили их тела плавиться.

Оставшиеся двое открыли ответный огонь. Шквал пуль вынудил Данте отползти дальше за сарай и потерять выгодную позицию, более того, теперь он не мог следить за противником. Перезаряжая пистолет, Данте прислушался и определил, что Отверженные подобрались на опасно близкое расстояние.

И вдруг все стихло.

Данте выжидал с минуту, оглядываясь по сторонам. Что-то тяжелое со свистом рассекло воздух и грохнулось на деревянный настил.

Господи!

Граната.

Не дожидаясь взрыва, Данте вдохнул поглубже и нырнул в воду. В следующее мгновение сарай и полпристани взлетели в воздух гигантским облаком пламени, дыма и шрапнели. Под толщей темной речной воды удар взрывной волны был похож на сверхзвуковой хлопок. Данте почувствовал, как голову откинуло назад, а тело придавила невыносимая тяжесть. В ослепительно-ярком зареве на поверхность воды ливнем обрушились обломки досок.

Перед глазами все поплыло, и Данте потерял сознание. Река подхватила его, истекающего кровью, и понесла.

Глава вторая

– Срочная доставка для доктора Тесс Калвер.

Тесс оторвала взгляд от карты пациента, подняла голову и, несмотря на поздний час и усталость, улыбнулась:

– Очень скоро я научусь говорить тебе «нет».

– Думаешь, тебе нужно еще немного потренироваться? А что, если я снова попрошу тебя выйти за меня замуж?

Тесс вздохнула и покачала головой, глядя на светящееся лицо с голубыми глазами и ослепительной, типично американской улыбкой.

– Бен, я говорю не о нас. И сейчас, вообще-то, не восемь часов вечера. Скоро полночь.

– А ты что, в тыкву собираешься превратиться? – Бен пошире открыл дверь и не спеша вошел в кабинет, приблизился, наклонился и поцеловал ее в щеку. – Прости, я действительно чудовищно опоздал. Мои друзья совершенно не считаются со временем.

– Вот как?! Ну и где же эти твои «друзья»?

– Там, в машине.

Тесс встала, сняла с запястья резинку и стянула волосы в хвост. Русые кудри оставались непослушными даже после укладки, а шестнадцать часов, проведенных в клинике, и вовсе превращали их в беспорядочную копну. Дунув на упавшую на глаза челку, Тесс прошла мимо своего бывшего бойфренда в коридор.

– Нора, приготовь, пожалуйста, шприц с кетамин-ксилазином и смотровую – большую.

– Хорошо, – весело откликнулась ее ассистентка. – Привет, Бен. С Хеллоуином тебя.

Бен подмигнул ей и просиял улыбкой, способной сразить любую женщину.

– Какой восхитительный тирольский костюмчик, Нора. Тебе идет.

– Danke schon[2]. – Нора разулыбалась, польщенная его вниманием, выпорхнула из-за стола приемной и поспешила к комнате, где хранились медикаменты.

– Тесс, а где твой костюм?

– На мне. – Она шла впереди Бена через помещение, где содержались животные. Полдюжины собак мирно спали, а коты бдительно следили за происходящим сквозь прутья клеток. – Он называется «незаконно практикующий ветеринар». Боюсь, полиция скоро арестует меня за это.

– Я не допущу, чтобы ты попала в неприятности.

– А ты? – Тесс толкнула дверь, ведущую на склад. – Бен, ты занимаешься опасным делом, подвергаешь себя серьезному риску.

– Доктор, вы обо мне беспокоитесь?

– Конечно, я беспокоюсь о тебе. Ты же знаешь, что я тебя люблю.

– Да, – обиженно вздохнул Бен, – как брата.

Дверь черного хода ветеринарной клиники, которую Тесс арендовала за небольшую плату, выходила в узкий переулок, тянувшийся вдоль берега реки. Обычно переулок был безлюдным, разве что бездомные иногда отдыхали тут, привалившись спиной к стене клиники. Неудивительно, что Бен припарковал свой фургон именно здесь. Из машины доносилось тихое рычание и фырканье, она слегка раскачивалась, словно внутри некто внушительных размеров расхаживал взад и вперед.

Сомнений не оставалось, в фургоне действительно находилось крупное животное.

– Кого ты привез на этот раз?

– Не волнуйся, киска хоть и большая, но послушная, как котенок. Ручаюсь.

Тесс недоверчиво посмотрела на Бена и, спустившись с бетонной ступеньки, подошла к задним дверям фургона.

– Можно узнать, где ты раздобыл эту киску?

– Боюсь, я должен сохранить это в тайне.

Почти пять лет Бен Салливан занимался тем, что в частном порядке спасал экзотических животных от нерадивых хозяев, неспособных обеспечить им надлежащие условия существования. Изо дня в день он, как тайный агент, собирал сведения и проводил разведку. Затем проникал туда, где незаконно или в плохих условиях, голодные и больные, содержались животные, освобождал их и доставлял в государственные или частные заповедники для реабилитации и дальнейшего проживания. Иногда по дороге в заповедник он заезжал к Тесс, если требовалась срочная ветеринарная помощь.

Именно так они и познакомились два года назад. Бен привез к ней сервала, выкраденного у наркодилера. Экзотический кот разорвал и проглотил резиновую собачью игрушку, которая заблокировала ему кишечник. Требовалась срочная операция. Она была болезненной и достаточно долгой, но Бен все это время находился рядом с операционным столом. После этого они с Тесс еще несколько раз встречались – исключительно по делу.

Тесс не заметила, как флирт превратился во влюбленность. По крайней мере, Бен влюбился в нее по-настоящему. Она тоже испытывала к нему расположение, даже восхищалась им, но считала, что они всего лишь друзья, между которыми иногда случалась интимная близость. Она не видела перспективы этих отношений, а в последнее время у нее и сексуальный пыл к Бену угас.

– Не будешь ли ты столь любезен показать мне, кто у тебя в фургоне? – спросила Тесс.

Бен открыл дверцы.

– Боже, – в благоговейном восторге и страхе выдохнула Тесс.

Ее взору предстал бенгальский тигр, истощенный, в проплешинах, с открытой кровоточащей раной на передней лапе – очевидно, след от цепи, на которой его держали. Но даже в таком плачевном состоянии величественный хищник вызывал восхищение. Тигр смотрел на людей, вывалив язык и тяжело дыша, от страха его зрачки расширились и глаза сделались почти черными. Он зарычал и ударился головой о прутья клетки.

Тесс осторожно подошла к животному поближе:

– Знаю, детка, тебе больно и страшно.

Она нахмурилась, обратив внимание на странную форму передних лап.

– Когти обрезаны? – спросила она, не скрывая презрения к бывшим хозяевам тигра.

– И клыки спилены.

– Господи, если люди решили завести такое красивое животное, зачем же его так уродовать?

– А ты хотела бы, чтобы твой рекламный символ растерзал на куски клиентов и их отпрысков?

Тесс посмотрела на Бена:

– Рекламный символ? Ты имеешь в виду оружейный магазин на… – Она резко замолчала и покачала головой. – Все, ничего не хочу знать. Давай занесем этого котенка ко мне, я его осмотрю.

Бен вытащил специальный пандус для спуска больших клеток.

– Залезь в машину и придержи клетку сзади, а я возьмусь спереди, где потяжелее.

Тесс залезла в фургон, и они совместными усилиями выкатили клетку на тротуар. На пороге клиники их ждала Нора. Увидев тигра, она ласково заворковала с животным, а потом одарила Бена восхищенным взглядом.

– Боже правый, неужели это Шива? Я столько лет мечтала, что он вырвется и убежит из этого ужасного места. Так ты выкрал Шиву?!

Бен усмехнулся:

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, liebchen[3]. Эта большая кошка просто заблудилась и прилегла отдохнуть у моего порога. Я решил, пусть наш чудо-доктор ее немного подлечит, пока я ищу для этой милой киски новый дом.

– Ты такой непутевый, Бен Салливан! Но отныне ты мой герой.

Тесс махнула своей ассистентке, восхищенной подвигом Бена:

– Нора, помоги мне, пожалуйста. Возьмись с этого края, нам нужно перетащить клетку через порог.

Втроем они вкатили клетку в коридор клиники, затем в большую смотровую, которая совсем недавно была оборудована внушительных размеров подъемным столом – щедрость Бена. У самой Тесс на такую роскошь не хватило бы средств. Несмотря на то что у нее была постоянная клиентура, клиника находилась в достаточно бедном районе города. Тесс установила довольно низкие расценки на свои услуги даже для этого района, считая, что важнее делать доброе дело, нежели извлекать прибыль.

К сожалению, ее арендодатель и поставщики медикаментов придерживались иного мнения. На столе у Тесс скопилась целая пачка счетов, требовавших немедленной оплаты. Ей придется воспользоваться скудными личными сбережениями, а когда они иссякнут…

– Транквилизатор на столе, – сообщала Нора, отвлекая ее от безрадостных мыслей.

– Спасибо.

Тесс опустила закрытый колпачком шприц в карман медицинской куртки. Она подумала, что он ей может и не понадобиться, судя по тому, каким вялым и послушным оказался ее пациент. Сегодня Тесс собиралась только произвести осмотр, оценить общее состояние животного и решить, что нужно сделать, чтобы облегчить транспортировку тигра к его новому дому.

– Как ты думаешь, Шива – или как там на самом деле зовут этого потеряшку – сможет сам забраться на стол или нам придется воспользоваться подъемником? – спросила Тесс, глядя на Бена, открывавшего клетку.

– Сейчас посмотрим. Ну, давай, парень, выходи.

Тигр с минуту колебался, опустив голову и настороженно оглядывая ярко освещенную смотровую. Подбадриваемый Беном, он все же вышел из клетки и запрыгнул на металлический стол. Пока Тесс, тихонько приговаривая, гладила его большую голову, тигр принял позу сфинкса, демонстрируя воспитание, присущее не каждому домашнему коту.

– От меня еще что-то требуется или я могу идти? – спросила Нора.

Тесс кивнула:

– Конечно иди. Спасибо, что задержалась. Я очень ценю это.

– Без проблем. Вечеринка, на которую я собираюсь, все равно раньше полуночи не начнется. – Нора откинула назад длинные светлые косы. – Ну, я побежала. Буду выходить, дверь закрою. Всем доброй ночи.

– Доброй ночи, – хором ответили Бен и Тесс.

– Славная девочка, – сказал Бен, когда Нора ушла.

– Да, она славная, – согласилась Тесс, перебирая густую шерсть Шивы в поисках ран и опухолей. – Но только, Бен, она не девочка. Ей уже двадцать один год, она на последнем курсе университета и скоро получит диплом ветеринара. Из нее может получиться очень хороший врач.

– Лучше тебя никого не может быть. У тебя просто волшебные руки.

Тесс пожала плечами, выражая равнодушие к комплименту, хотя он и был вполне заслуженным. Даже Бен не знал насколько. Она и сама не вполне понимала природу своих магических способностей, но хотела бы избавиться от них. Почувствовав неловкость, Тесс скрестила на груди руки, пряча ладони.

– Бен, и ты уезжай. Оставь Ши… – Тесс откашлялась и, вздернув бровь, посмотрела на Бена. – Пусть пациент на ночь останется у меня для осмотра. Я пока не буду делать никаких процедур, а утром позвоню тебе и сообщу, какие проблемы я у него обнаружила и какое лечение требуется.

– Выгоняешь меня? А я думал, что смогу уговорить тебя поужинать вместе.

– Я уже давно поужинала.

– Тогда, может быть, позавтракаем? У меня или у тебя – выбирай.

– Бен… – Тесс отстранилась, когда он протянул руку и погладил ее по щеке. Его ладонь была теплой, нежной и такой родной. – Мы уже не раз говорили на эту тему. И не надо вновь к ней возвращаться…

Бен застонал – низкий, гортанный и очень сексуальный звук. Когда-то эти стоны парализовывали волю Тесс, но только не сегодня. Она не должна идти у него на поводу. Тесс казалось бесчестным ложиться с Беном в постель, зная, что он хочет от нее большего, того, чего она ему дать не может.

– Я подожду, пока ты закончишь осмотр, – предложил Бен, отходя от нее. – Мне не нравится, что ты останешься здесь одна. Это не самый безопасный район.

– Все будет хорошо. Я осмотрю пациента, сделаю необходимые записи, и все. Это быстро.

Бен нахмурился и сердито глянул на Тесс, намереваясь поспорить с ней, но она тяжело вздохнула и так посмотрела на него, что сразу остудила его пыл. За два года их отношений Бен отлично усвоил, что означает этот взгляд.

– Ну ладно, – неохотно согласился Бен. – Но только не задерживайся здесь надолго. И обещай, что утром, как только проснешься, сразу же мне позвонишь.

– Обещаю.

– Ты уверена, что справишься с Шивой?

Тесс посмотрела на измученного тигра, который начал лизать ей руку, когда она попыталась его погладить.

– Думаю, справлюсь. Он не опасен.

– Что я говорил, доктор? Волшебные руки. Похоже, он тоже в тебя влюблен. – Бен провел рукой по светлым волосам и обиженно посмотрел на Тесс. – Выходит, чтобы завоевать твое сердце, я должен отрастить клыки и покрыться шерстью?

Тесс улыбнулась и закатила глаза:

– Иди домой, Бен. Утром я тебе позвоню.

Глава третья

Тесс вздрогнула и проснулась.

Черт, сколько времени она спала? Она сидела у себя в кабинете, карта Шивы лежала открытой на столе у нее под щекой. Тесс помнила, как покормила истощенного тигра, заперла его в клетке и приступила к описанию состояния животного. Это было – она посмотрела на часы – два с половиной часа назад? Сейчас почти три. Ее клиника открывалась в семь.

Тесс широко зевнула и потянулась.

Слава богу, она проснулась до прихода Норы, в противном случае ей пришлось бы…

Со стороны черного входа послышался громкий глухой удар.

«Что за черт?»

Видимо, минуту назад ее разбудил точно такой стук?

Должно быть, Бен проезжал мимо и заметил в кабинете свет. Не в первый раз он ночью проверяет ее. Тесс не собиралась выслушивать его нотации по поводу чрезмерного усердия на работе или упорства, с каким она отстаивала свою независимость.

Снова донесся звук глухого удара, за ним последовал резкий металлический звон, будто что-то тяжелое задело стеллаж.

Похоже, в помещении склада кто-то был.

Тесс встала из-за стола и, прислушиваясь, сделала несколько осторожных шагов к двери кабинета. Восстанавливающиеся после операций животные в клетках проснулись и забеспокоились. Кто шипел, кто выл, кто тихо, угрожающе рычал.

– Эй? Кто здесь? – спросила Тесс. – Бен, это ты? Нора?

Никакого ответа. Пугающие звуки стихли.

«Отлично. – Теперь грабитель знает о ее присутствии в клинике. – Замечательно, доктор Калвер, ты поступила как настоящая идиотка».

Тесс попыталась успокоить себя простейшими логическими рассуждениями. Возможно, это бездомный каким-то образом пробрался внутрь, чтобы скоротать остаток ночи в тепле. Может, это вовсе и не грабитель и нет никакой опасности.

Да? Но почему у нее волосы встали дыбом от ужаса?

Ощущая себя беспомощной, Тесс сунула руки в карманы куртки. Нащупала шариковую ручку и еще что-то.

Точно. Это же шприц с транквилизатором, лекарства достаточно, чтобы свалить с ног стокилограммовое животное.

– Кто здесь? – повторила Тесс, стараясь придать голосу уверенность. Она замерла у стойки в приемной, прислушалась и потянулась к телефону. Чертов аппарат был стационарный, куплен по дешевке на распродаже, и через стойку трубка не дотягивалась до уха. Тесс обошла большую U-образную стойку, тревожно поглядывая в сторону склада, и набрала «9-1-1». – Тебе лучше уйти по-хорошему, я звоню в полицию.

«Нет… пожалуйста… не бойся…»

Голос был такой тихий, что она не должна была его услышать. Но она слышала слова так отчетливо, словно их прошептали над самым ее ухом. Казалось даже, что они прозвучали у нее в голове.

Раздался сухой, отрывистый кашель – сомнений не осталось, на складе кто-то прятался. По звуку было ясно: этот кто-то испытывал сильную боль, близкую к агонии.

– Черт.

Тесс затаила дыхание и повесила трубку прежде, чем раздались гудки. Она медленно направилась к складу, даже не предполагая, что может там увидеть, и вообще не испытывая никакого желания на что-либо смотреть.

– Эй? Что ты здесь делаешь? Ты ранен?

Тесс открыла дверь склада и сделала шаг внутрь. Она услышала тяжелое дыхание, почувствовала резкий запах речной воды и дыма, а еще крови – большого количества крови.

Тесс включила свет.

С легким жужжанием, ослепляя, вспыхнули над головой флуоресцентные лампы, освещая массивное, израненное тело мужчины в насквозь промокшей одежде, лежащее на полу у одного из стеллажей. Он был в кожаной куртке, футболке, байкерских кожаных штанах и высоких военных ботинках на шнуровке – все черного цвета, как у гота. Даже волосы у него были черные, они падали мокрыми прядями, закрывая опущенное лицо. От приоткрытой двери черного хода к мужчине тянулась дорожка из крови и воды. Вероятно, он заполз на склад, не в силах держаться на ногах.

Если бы Тесс не привыкла к ужасному виду травмированных в дорожных авариях, избитых или пострадавших при других обстоятельствах животных, она не смогла бы спокойно смотреть на раны незнакомца.

Страх мгновенно исчез, проснулся инстинкт врача, готового до конца бороться за жизнь пациента. На смену эмоциям пришло холодное спокойствие, мозг работал быстро и четко.

– Что с вами случилось?

Мужчина застонал и слабо качнул головой, словно не желал об этом говорить или просто физически не мог.

– Все ваше тело покрыто ожогами и ранами. Господи, их не менее сотни. Несчастный случай? – Тесс посмотрела на его руку, прижатую к животу: сквозь пальцы сочилась кровь. – Рана в животе… и нога. В вас стреляли?

– Кровь… мне нужна… кровь…

В этом он действительно был прав. Пока мужчина лежал на полу, под ним образовалась темно-красная липкая лужица. Еще больше крови он, должно быть, потерял, пока полз сюда. Его лицо, шею и руки покрывали глубокие порезы и ссадины. Лицо и губы были бледными, как у привидения.

– Вам нужно в больницу, я вызову «скорую», – сказала Тесс. Она не хотела расстраивать незнакомца, но он действительно был в очень плохом состоянии. – Полежите пока здесь, я позвоню «девять-один-один».

– Нет! – Мужчина с трудом приподнялся и в тревоге протянул к ней руку. – Никакой больницы! Не могу… я не могу туда поехать… Они мне… не помогут.

Не слушая его возражений, Тесс развернулась, чтобы бежать к телефону, и вдруг вспомнила, что у нее в смотровой украденный тигр. Его присутствие здесь будет трудно объяснить сотрудникам «скорой помощи» или, боже упаси, полиции. Оружейный магазин, вероятнее всего, уже заявил о пропаже тигра или сделает это рано утром.

– Пожалуйста, – простонал истекавший кровью мужчина, – не надо врачей.

Тесс молча посмотрела на раненого. Ему нужна серьезная медицинская помощь, причем срочно. К сожалению, эту помощь сейчас могла оказать ему только она. Тесс не знала, что конкретно ей следует сделать. Может быть, наскоро наложить швы и повязки, так чтобы он мог передвигаться и покинул клинику, не навлекая на нее неприятности?

– Хорошо, – согласилась она, – «скорую» вызывать не буду. Я сама в какой-то степени врач. Это моя ветеринарная клиника. Вы не против, если я подойду и осмотрю вас?

Незнакомец скривил губы и шумно выдохнул. Тесс приняла это за согласие.

Она подошла и присела рядом с ним. Издалека он казался крупным мужчиной, вблизи – огромным, не менее шести с половиной футов росту и более двухсот пятидесяти фунтов весу, груда крепких, накачанных мышц. Может, он занимается бодибилдингом? Один из тупоголовых мачо, которые всю жизнь проводят в тренажерных залах. Но было в нем что-то такое, что не соответствовало этому типажу. Казалось, этот парень зубами может разорвать спортивный мат.

Едва касаясь, Тесс провела руками по его голове, пытаясь определить, есть ли повреждения: кости целы, лишь легкое сотрясение мозга. Возможно, он все еще находился в состоянии шока.

– Не бойтесь, я просто проверю глаза, – тихо произнесла Тесс, поднимая веко.

«Что за черт?»

Она отпрянула в страхе и растерянности – янтарного цвета глаз рассекала узкая полоска зрачка.

– Что это?..

Объяснение мгновенно пришло в голову, и Тесс почувствовала себя идиоткой оттого, что так легко потеряла самообладание.

Контактные линзы по случаю Хеллоуина.

«Успокойся, – приказала себе Тесс. – Нет повода нервничать. Парень, вероятно, был на вечеринке, потом там что-то произошло. И сейчас из-за этих дурацких линз ничего нельзя определить по его глазам».

Возможно, он веселился среди таких же, как он, крутых парней – судя по виду, незнакомец вполне мог принадлежать к какой-нибудь бандитской группировке. Однако непохоже, что он принимал наркотики, да и запаха алкоголя Тесс не ощущала, только дым, причем вовсе не сигаретный.

Казалось, он прошел сквозь огонь, а потом нырнул в темные воды Мистик-ривер.

– Вы можете шевелить руками и ногами? – спросила Тесс, перемещаясь так, чтобы проверить его конечности. – Переломы есть?

Она провела ладонями по его мускулистым рукам, не обнаружив повреждений костей. Ноги тоже были целы, если не считать пулевого ранения в левой икре. Тесс определила, что пуля прошла навылет. Как и та, что попала в спину. Повезло парню.

– Нужно перейти в смотровую. Сумеете подняться, если я помогу?

– Кровь… – прерывисто выдохнул мужчина. – Срочно…

– Простите, ничего не могу сделать. Для этого нужно отправиться в больницу. А сейчас давайте поднимемся с пола и снимем мокрую, рваную одежду. Одному богу известно, каких бактерий вы нацепляли в речной воде.

Тесс взяла его под мышки и, подбадривая, начала поднимать. Он зарычал глухо, как зверь. Губы растянулись, обнажая зубы.

«Ну и дела, какие они у него странные. Клыки, что ли?..»

Как у огромной собаки…

Словно почувствовав ее тревогу, незнакомец открыл глаза, обжигая Тесс янтарным огнем, и тут ее охватила паника. Черт возьми, это не контактные линзы. Сейчас она была в этом абсолютно уверена.

«Господи, с этим парнем что-то не так».

Незнакомец крепко схватил ее за плечи. Тесс в испуге закричала и попыталась вырваться, но он был слишком сильным. Руки держали ее железными клещами. Тесс завизжала, от ужаса вытаращив глаза, когда мужчина притянул ее совсем близко к себе.

– Господи, нет!

Незнакомец склонил окровавленное, покрытое синяками лицо к ее горлу и резко вдохнул, касаясь губами кожи.

– Тсс, – тихо, мучительно прошептал он, обдавая ее шею теплом. – Я не… сделаю тебе ничего плохого… обещаю…

Тесс слышала, что он ей сказал.

И она ему почти поверила.

Но в следующую секунду ее охватил ужас. Незнакомец открыл рот, и огромные клыки впились ей в горло.

Глава четвертая

Кровь текла в рот Данте из двух проколов на шее женщины. Он пил жадно и быстро, не в силах обуздать свою дикую природу. Кровь, как спасительный эликсир, струилась по языку в пересохшее горло – бархатистая, теплая, с привкусом корицы.

Возможно, такой потрясающей, невероятно идеальной она казалась из-за отчаянного голода, который испытывал Данте. Он, промерзший до мозга костей, пил тепло женщины. Только это сейчас имело значение.

– Господи, нет! – Голос женщины прерывался от ужаса. – Пожалуйста! Отпусти меня!

Ее пальцы впились в плечи Данте, но постепенно она обмякла и погрузилась в особый транс, который вызывал у человека укус вампира. Женщина глубоко вдохнула, когда Данте подмял под себя ее безвольное тело, не отрывая губ от шеи, продолжая наполнять себя кровью, в которой так сильно нуждался.

Женщина не страдала, лишь на мгновение ее пронзила острая боль, когда клыки прокалывали плоть. А Данте, напротив, испытывал ужасные муки. Его тело сотрясала дрожь, голова раскалывалась.

«Все хорошо. Не бойся. Я не причиню тебе вреда. Тебе ничего не угрожает».

Он мысленно успокаивал женщину, продолжая крепко держать ее и делать глоток за глотком.

Несмотря на жестокий голод, усилившийся из-за тяжелых ран, Данте действительно не собирался причинять женщине вред.

«Я возьму только то, что мне крайне необходимо. Потом я уйду, и ты никогда обо мне не вспомнишь».

Силы начали возвращаться к Данте. Порезы, ссадины, раны от пуль и шрапнели затягивались. На местах ожогов нарастала новая кожа. Боль стихала.

Данте ослабил хватку, усилием воли сдерживая жадность, хотя искушение было велико. Еще с первым глотком он отметил особый вкус, которым отличалась кровь этой женщины, но сейчас, когда органы чувств полностью восстановились, Данте смог оценить его в полной мере и насладиться им.

И не только кровью, но и телом.

Под мешковатой медицинской курткой он ощущал, насколько хорошо сложена женщина. Ее грудь плотно прижималась к его груди, ноги переплетались с его ногами. Руки продолжали упираться ему в плечи, но уже не отталкивали, а просто держались за него. Данте сделал последний глоток и оторвал губы от шеи женщины.

Господи, она такая сладкая, что он мог бы, не останавливаясь, пить всю ночь.

«И не только пить», – подумал он, почувствовав эрекцию. Слишком приятно было ощущать под собой незнакомку – милосердного ангела, хоть и не по своей воле спасшего ему жизнь.

Данте вдохнул сладковато-пряный аромат женщины, коснулся губами ранки на шее.

– Спасибо, – прошептал он, обдавая теплом шелковистую кожу. – Сегодня ты спасла меня.

Он провел по ранке языком, закрывая ее и стирая следы укуса. Женщина застонала, потягиваясь и освобождаясь от оцепенения. Ее движения еще сильнее возбудили Данте.

Но на сегодня достаточно. Хотя женщина ничего не будет помнить, ему казалось отвратительным овладеть ею в луже крови и грязной речной воды. Особенно после того, как он с яростью зверя клыками впился ей в горло.

Данте приподнялся и поднес к лицу женщины правую ладонь. Она вздрогнула и насторожилась. Он посмотрел в ее широко раскрытые чарующие зеленовато-голубые глаза.

– Господи, ты такая красивая, – произнес он слова, которые много раз говорил женщинам, но никогда прежде не вкладывал в них такого смысла.

– Пожалуйста, – прошептала женщина, – не делай мне ничего плохого.

– Я не сделаю, – ласково пообещал Данте. – Просто закрой глаза, ангел. Когда ты их откроешь, меня здесь не будет.

Он прижмет ладонь к ее лбу, и она все забудет.

– Все хорошо, – сказал он, когда женщина напряглась, пристально глядя ему в глаза, словно ожидая удара. Данте с нежностью любовника убрал с ее лица прядь волос. Женщина напряглась еще больше. – Расслабься. Ты можешь доверять…

Он почувствовал острую боль в бедре.

Злобно зарычав, Данте перекатился на спину.

– Что за черт?

Боль превратилась в жар и обжигающей кислотой растеклась по телу. Во рту появился горьковатый привкус, перед глазами все поплыло. Данте попытался подняться, но снова рухнул на пол, тело налилось свинцом и не слушалось его.

Задыхаясь от страха, его ангел с широко раскрытыми зеленовато-голубыми глазами склонился над ним. Красивое лицо женщины то появлялось, то вновь исчезало в тумане. Одной рукой она касалась шеи как раз в том месте, куда Данте укусил ее, вторая, с крепко зажатым в ней пустым шприцем, была поднята вверх.

Господи.

Она сделала ему укол.

Но это было не самое ужасное открытие. Затуманенный взгляд Данте остановился на маленькой ручке, свалившей его одним ударом. На ней между большим и указательным пальцами в складочках кожи скрывалось родимое пятнышко – темно-красного цвета, не больше десятицентовой монетки. Капля, падающая в чашу полумесяца, отпечаталась в угасающем сознании Данте.

Редчайшая метка, генетический штамп – эта женщина предназначена для мужчин Рода.

Подруга по Крови.

Наполнив себя ее кровью, Данте невольно связал себя с нею сакральными узами.

По закону Рода отныне эта женщина принадлежала ему.

Неизбежно.

Навечно.

Сейчас он меньше всего желал этого. Ему это было совсем не нужно.

Данте готов был завыть от отчаяния, но с губ слетело лишь тихое, бессвязное ворчание. Он вяло приподнял веки и потянулся к женщине, но рука тяжело упала. Веки опустились. Данте застонал, и лицо его спасительницы исчезло в тумане.

Женщина посмотрела на него и зло выпалила:

– Спи крепко, псих несчастный!

Тесс, тяжело и прерывисто дыша, отстранилась от напавшего на нее незнакомца. Она не могла поверить в то, что с ней случилось, и особенно в то, что ей удалось спастись от этого сумасшедшего.

«Спасибо транквилизатору», – подумала Тесс. И слава богу, что она сохранила достаточно самообладания, чтобы вспомнить о шприце в кармане и суметь им воспользоваться. Тесс посмотрела на шприц, который продолжала держать в руке, и похолодела.

Черт, она всадила ему полную дозу.

Неудивительно, что он рухнул как подкошенный. И проснется теперь очень не скоро. Тысяча восемьсот миллиграммов транквилизатора, предназначенного для животных, слишком много даже для такого буйвола, как этот.

Внезапно Тесс охватила тревога.

Что, если она убила его такой большой дозой?

Понимая, что не стоит беспокоиться об идиоте, несколько минут назад прокусившем ей горло, Тесс вновь приблизилась к незнакомцу.

Он не двигался.

«Дышит», – с облегчением констатировала Тесс.

Мужчина лежал на спине, вытянувшись в полный рост и раскинув мускулистые руки. Похожие на огромные боксерские перчатки кисти, державшие ее как в тисках, теперь были расслабленны и неподвижны. Его лицо, прежде скрытое волосами, оказалось красивым.

Нет, красивым – это, пожалуй, слишком. Даже в бессознательном состоянии черты незнакомца казались резкими: черные, прямые линии бровей, четко обозначенные скулы и впалые щеки. Вероятно, когда-то нос мужчины имел идеальную форму, но сейчас его портила горбинка – последствие перелома, возможно даже не одного.

Было в этом мужчине нечто странно знакомое, хотя Тесс не сомневалась, что никогда его не видела. С парнями такого типа она не имела никаких дел, сама мысль о том, что он мог приходить к ней в клинику, казалась абсурдной.

Совершенно точно – раньше она его не видела и очень надеялась, что после того, как полиция заберет его, больше не увидит.

Под промокшей кожаной курткой Тесс заметила блеск металла, она чуть приподняла полу, и у нее перехватило дыхание: в ножнах покоились два больших, устрашающе изогнутых стальных клинка. Она приподняла другую полу – пустая кобура. На черном широком поясе, стягивавшем узкие бедра незнакомца, висел целый арсенал оружия для рукопашного боя.

Опасный парень, без всяких сомнений. Какой-нибудь отъявленный головорез, сцепившийся с кем-то из бандитов этого района. Все в нем внушало страх, от него исходила необъяснимая сила.

И только чуть приоткрытые губы были мягкими и чувственными, бесстыдно красивыми. Такие могли сбить с толку и очаровать любую женщину.

Тесс не желала, чтобы это произошло и с ней.

Она помнила, какие злобные клыки скрывались под этими соблазнительными губами. Осторожно, хотя незнакомец и находился под действием транквилизатора, Тесс приподняла верхнюю губу, чтобы получше рассмотреть клыки.

Их не было.

Ряд жемчужно-белых зубов. Если клыки и были искусственными, то выглядели они как настоящие. И они куда-то бесследно исчезли.

Ерунда какая-то.

Тесс огляделась, фальшивых клыков нигде не было видно. Незнакомец не мог их выплюнуть, и они ей не почудились.

Иначе каким образом он сумел бы с такой легкостью прокусить ей горло? Тесс потрогала место укуса – кожа гладкая, ни липкой крови, ни припухших бугорков. Она провела рукой по всей шее – никаких болезненных ощущений.

– Не может быть.

Тесс выпрямилась и поспешила в ближайшую смотровую, включила свет, подошла к настенному контейнеру с бумажными полотенцами, убрала волосы и взглянула на свое отражение в стальной полированной панели. На коже никаких следов.

Словно нападения и вовсе не было.

– Ничего нет, – сообщила своему удивленному отражению Тесс. – Невероятно!

В растерянности она отошла от импровизированного зеркала.

Тесс не знала, что и думать.

Еще полчаса назад она прощалась с жизнью, потому что из ее артерии на шее высасывал кровь какой-то незнакомец, в полубессознательном состоянии заползший в ее клинику, дьявольски сильный, одетый во все черное.

Все это было на самом деле!

Но почему на ее коже ничего не осталось?

Ноги сделались деревянными и плохо слушались, когда Тесс возвращалась из смотровой на склад. Этот негодяй заслуживал наказания за то, что совершил, пусть даже он каким-то образом сумел стереть все следы. Она намеревалась вызвать полицию, чтобы его арестовали.

Тесс приблизилась к открытой двери склада и вошла.

Взгляд остановился на большой луже речной воды и крови на полу. От ее вида к горлу подступила тошнота. Но гораздо страшнее оказалось кое-что другое…

На том месте, где лежал незнакомец, никого не было.

Он исчез.

Несмотря на огромную дозу транквилизатора, он все же сумел как-то подняться и уйти.

– Ты меня ищешь, ангел?

Тесс резко повернулась и закричала.

Глава пятая

Тесс действовала молниеносно. Увернувшись от незнакомца, она выскочила в коридор. Мысли неслись с бешеной скоростью.

Бежать отсюда.

Взять сумку, деньги, мобильный и бежать…

– Нам нужно поговорить.

Незнакомец странным образом возник прямо перед ней, преграждая путь в кабинет.

Казалось, он просто исчез с того места, где стоял, и материализовался в дверном проеме.

Взвизгнув от ужаса, Тесс резко развернулась и бросилась в приемную. Схватила трубку телефона и нажала кнопку быстрого набора номера.

– Ничего этого не происходит. Ничего этого не происходит, – повторяла Тесс, как мантру, словно это кошмарное наваждение могло исчезнуть, если она проявит достаточно веры.

В трубке послышались гудки.

«Ну, давай же ответь».

– Положи трубку, женщина.

Дрожа от страха, Тесс повернулась. Незнакомец двигался медленно, с невероятной грацией и осторожностью матерого хищника. Он приблизился и, обнажая зубы, прошипел:

– Пожалуйста, положи трубку. Немедленно.

Тесс замотала головой:

– Пошел к черту!

Казалось, трубка сама собой вырвалась у нее из руки и со стуком упала на стол. Тесс слышала в ней голос Бена:

– Тесс? Алло… Это ты, детка? Господи, четвертый час ночи. Что ты делаешь в э…

За спиной раздался громкий хлопок, словно невидимая рука выдернула телефонный провод из розетки. Тесс вздрогнула, в наступившей тишине страх мерзким холодом расползался по телу.

– У нас серьезная проблема, Тесс.

О господи.

Он разозлился, и он знает ее имя.

Тесс с ужасом отметила, что напавший на нее незнакомец не только пришел в себя после огромной дозы транквилизатора, но каким-то чудесным образом залечил все свои раны. Под слоем грязи и копоти, покрывавшим его тело, многочисленные порезы и ссадины затянулись. Черные кожаные брюки оставались рваными и в пятнах крови, но огнестрельная рана на ноге больше не кровоточила, как и рана в животе.

Неужели все это какая-то злая шутка в ночь Хеллоуина?

Нет, Тесс в это не верила и точно знала, что с этим человеком ни на секунду нельзя расслабляться.

– Моему бойфренду известно, что я здесь. Он уже едет сюда. И он наверняка успел позвонить копам…

– У тебя на руке метка.

– Ч-что?

Его странная фраза прозвучала как обвинение. Незнакомец показал на дрожащую правую руку Тесс, которую она боялась отнять от горла.

– Ты Подруга по Крови. И с сегодняшней ночи ты моя.

Губы незнакомца скривились, словно это обстоятельство его вовсе не радовало. Тесс это тоже не понравилось. Она отступила на несколько шагов назад, ощущая, как кровь стучит в висках, оттого что незнакомец следит за каждым ее движением.

– Послушай, я не понимаю, что здесь происходит. Не знаю, что случилось с тобой сегодня ночью и как ты оказался у меня в клинике. Я не понимаю, как ты мог прийти в себя после такой дозы транквилизатора, способной свалить с ног не одного, а десять человек…

– Я не человек, Тесс.

Она рассмеялась бы, но незнакомец сообщил это с убийственной серьезностью. И с не менее убийственным спокойствием.

Он сумасшедший.

Конечно, он просто сумасшедший.

Слетел с катушек и устраивает безобразные представления.

Иного объяснения Тесс не могла найти. Она испуганно смотрела, как огромный незнакомец приближается, вынуждая ее прижаться спиной к стене.

– Ты меня спасла, Тесс. И хотя ты сделала это по принуждению, твоя кровь залечила мои раны.

Тесс покачала головой:

– Я тебя не лечила. Я даже не уверена, были ли твои раны настоящими. Возможно, ты думал, что ранен, но…

– Они были настоящими, – произнес незнакомец с легким акцентом. – Без твоей крови я бы не выжил. Но, взяв твою кровь, я совершил нечто необратимое, то, что я не могу исправить.

– Господи! – Тесс охватил ужас, у нее даже голова закружилась. – ВИЧ? Только не говори мне, что у тебя СПИД…

– Это человеческие болезни, – презрительно перебил ее мужчина. – У меня к ним иммунитет, как и у тебя, Тесс.

Этот бред сумасшедшего только разозлил ее.

– Перестань называть меня по имени. Перестань прикидываться, будто ты что-то обо мне знаешь…

– Я не сомневался, что тебе будет трудно принять правду. Я стараюсь все объяснить как можно доступнее. Я в большом долгу перед тобой. Понимаешь, Тесс, ты – Подруга по Крови. Такие женщины играют особую роль для нашего вида.

– Для вашего вида? – переспросила Тесс. Игра незнакомца начинала действовать ей на нервы. – Хорошо, давай короче, кто ты?

– Я – воин Рода.

– Понятно, воин, а род… что за род?

Незнакомец долго смотрел на нее, словно обдумывая ответ.

– Я – вампир, Тесс, – наконец произнес он.

«Боже правый, он не просто сумасшедший…»

Сумасшедшие не разгуливают по городу, возомнив себя пьющими кровь злодеями, и не воплощают свои извращенные фантазии, как этот парень.

Но его укус не оставил на ее шее никаких следов, хотя Тесс была абсолютно уверена, что незнакомец вцепился ей в горло невероятно острыми клыками и выпил порядочное количество крови.

Более того, получив огромную дозу транквилизатора, он должен был бы неделю как минимум проспать мирным сном, а он не только сумел встать на ноги, но свободно передвигается и еще ведет с нею странный разговор.

Как все это объяснить?

С улицы донесся вой полицейской сирены, он становился все громче и громче, к клинике приближалась патрульная машина. Незнакомец настороженно повернул голову на звук, при этом его глаза цвета виски по-прежнему неотрывно следили за Тесс, криво усмехнулся краешками чувственных губ и чуть слышно выругался.

– Похоже, твой бойфренд обратился за помощью.

Тесс не ответила, она боялась спровоцировать незнакомца в тот момент, когда спасение было совсем рядом.

– Отличный сюрприз под утро, – проворчал он себе под нос. – Не хотелось бы так завершать наш разговор, но выбора у меня нет.

Он поднес руку к лицу Тесс. Она дернулась, уклоняясь, ожидая получить удар, но он просто положил теплую ладонь ей на лоб. Незнакомец наклонился, и она почувствовала легкое прикосновение его губ к щеке.

– Закрой глаза, – прошептал он.

И Тесс погрузилась в мрак.

– Ну что, ребята, ничего подозрительного. Мы проверили все возможные входы в здание, все закрыто. Полный порядок.

– Спасибо, – сказала Тесс, чувствуя себя законченной идиоткой: надо же было в столь поздний, вернее, ранний час устроить такой переполох.

Бен стоял рядом с ней в кабинете, приобняв за плечи, словно защищая, хотя это больше походило на собственнический жест. Бен появился почти сразу за полицейскими, приезд которых вывел Тесс из состояния странно глубокого сна. Очевидно, она заработалась и уснула прямо за столом. Каким-то образом задела телефонный аппарат и нажала кнопку быстрого набора номера. На мобильном Бена высветился номер клиники, и он забеспокоился, не случилось ли чего-нибудь с Тесс.

Бен позвонил в «911», и вскоре два офицера полиции прибыли в клинику.

Они не обнаружили никаких поводов для беспокойства – ни следов взлома, ни проникших внутрь посторонних. Но они нашли Шиву. Разумеется, один из офицеров задал логичный вопрос: каким образом тигр попал в клинику? Бен утверждал, что случайно встретил его на улице, но это вызвало у офицера скептическую улыбку. Полицейский предположил, что в ночь Хеллоуина животные, которых используют в качестве живой рекламы, могут стать жертвами хулиганских выходок подростков, и Бен тут же с ним согласился.

Он был счастлив, что его не заковали в наручники, а лишь обязали вернуть Шиву в оружейный магазин, как только он откроется, чтобы в полицию не успело поступить заявление о пропаже.

Тесс отстранилась от Бена, подошла к офицеру и протянула руку:

– Спасибо, что приехали. Хотите, я приготовлю чай или кофе? Это займет всего несколько минут.

– Нет, спасибо, мэм. – Его рация затрещала, а затем разразилась потоком новых приказов из дежурной части. В микрофон, прикрепленный к лацкану куртки, полицейский доложил, что в клинике «все чисто». – Ну, мы здесь закончили. Счастливо оставаться. И, мистер Салливан, я уверен, что вы утром вернете тигра его законным владельцам.

– Конечно, сэр, – заверил его Бен и, натянуто улыбнувшись, пожал офицеру руку.

Бен и Тесс проводили полицейских к выходу и дождались, пока патрульная машина скроется из виду.

Бен закрыл дверь клиники и повернулся к Тесс:

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Тяжело вздохнув, Тесс кивнула:

– Все хорошо. Прости, Бен, что побеспокоила тебя. Я, должно быть, уснула за столом и нечаянно задела телефон.

– Я тебе постоянно твержу, что не надо засиживаться в клинике до ночи. Ты же знаешь, это не самый спокойный район города.

– До сих пор у меня не было никаких проблем.

– Все когда-нибудь случается впервые, – мрачно констатировал Бен. – Ну ладно, собирайся, я отвезу тебя домой.

– Это очень далеко. Не надо. Я вызову такси.

– Только не сегодня. – Бен взял сумку Тесс и протянул ей. – Я уже проснулся, и моя машина стоит у входа. Так что поехали, Спящая красавица.

Глава шестая

Данте вышел из лифта, доставившего его в бункер. Вид у воина был ужасный, пах он отвратительно и чувствовал себя под стать – мерзко. Он кипел от злости, и прежде всего на себя самого, все то время, что спускался на глубину трехсот футов. Именно здесь, под фундаментом одного из дорогих и хорошо охраняемых особняков Бостона, находился принадлежавший Ордену бункер. Данте добрался до него с первыми лучами солнца, готовыми испепелить его чувствительное к ультрафиолету тело.

Это стало бы идеальным финалом такой поганой ночи.

По лабиринту коридоров Данте направился к своим апартаментам. Ему нужен был горячий душ и хороший сон. Он готов был проспать лет двадцать, лишь бы не разбираться с тем, что натворил этой ночью.

– Эй, Ди.

Данте чертыхнулся про себя: как некстати! В конце коридора появился Гидеон, компьютерный гений, правая рука Лукана, главы Ордена. Гидеон держал под наблюдением бункер и поместье и знал о возвращении Данте с той самой секунды, как вампир появился у ворот.

– Где ты пропадал, парень? Ты должен был позвонить и доложить о своих делах еще несколько часов назад.

Данте медленно повернулся и из глубины коридора ответил:

– Я думал, ты догадался, что мои дела приняли нежелательный оборот.

– Черт. – Гидеон бросил на Данте проницательный взгляд поверх очков. Затем рассмеялся и тряхнул светлой, коротко стриженной головой. – Ну и видок у тебя, будто только что из самой преисподней. И воняешь, как помойка. Что с тобой случилось?

– Долгая история, – махнул рукой Данте, осматривая свою окровавленную, рваную одежду, на которую налипли тина, грязь и еще бог весть какая гадость, плавающая в водах Мистик-ривер. – Я потом зайду и все расскажу. Сейчас мне нужен душ.

– Понимаю, ты по уши в дерьме и нестерпимо воняешь, но душ подождет. В лаборатории совещание, и у нас гость.

Данте почувствовал нарастающее раздражение.

– Что еще за гость?

– О, тебе понравится, – сказал Гидеон и качнул головой. – Идем, Лукан хочет, чтобы ты обязательно присутствовал.

Тяжело вздохнув, Данте вслед за Гидеоном направился по извилистому коридору к технической лаборатории, где проходили все совещания воинов. Сквозь стеклянную дверь Данте увидел своих собратьев: Лукан, суровый глава Ордена, Николай, специалист по всем видам огнестрельного оружия, и Тиган, как и Лукан, старейший член группы и самый хладнокровный и безжалостный из всех, кого Данте доводилось встречать.

Недавно Орден потерял двоих бойцов. Рио получил тяжелые ранения, когда несколько месяцев назад воины попали в засаду, устроенную Отверженными, и сейчас находился в лазарете бункера. Конлан погиб во время взрыва на железнодорожных путях, который тоже организовали Отверженные.

Среди товарищей Данте увидел незнакомое лицо. Это, вероятно, и был гость, о котором сообщил ему Гидеон. Белая рубашка, темный костюм, безупречно завязанный серый галстук, до блеска начищенные черные кожаные ботинки – он походил на лощеного клерка. Короткая, стильная стрижка, как у смазливых моделей из модных журналов, рекламирующих дизайнерскую одежду или дорогой одеколон.

Сердито усмехнувшись, Данте покачал головой:

– Только не говори мне, что это наше пополнение.

– Это агент Стерлинг Чейз из Темной Гавани Бостона.

Агент правоохранительных органов Темной Гавани. Теперь понятно, почему у парня вид неприступного бюрократа.

– Что ему от нас надо?

– Информация. Насколько я понял, он хочет заключить с нами своего рода соглашение. Темная Гавань отправила его в надежде получить у Ордена помощь.

– Помощь? У нас? – Данте скептически хмыкнул. – Ты шутишь? Совсем недавно население Темных Гаваней считало нас уличными головорезами.

Шедший рядом Гидеон посмотрел на него и усмехнулся:

– Скорее доисторическими динозаврами, обреченными на вымирание.

Довольно забавно, если учесть, что население Темных Гаваней продолжало свое существование только благодаря непрерывной борьбе воинов с Отверженными. В далеком прошлом, задолго до того, как Данте появился на свет в Италии в восемнадцатом столетии человеческого летоисчисления, Орден являлся единственным защитником Рода вампиров. В те времена воинов почитали как героев. Они охотились и истребляли Отверженных по всей планете, уничтожали зло, не позволяя ему пустить корни, и население Темных Гаваней, расслабившись от спокойной жизни, пребывало теперь в надменной самоуверенности. До последнего времени Отверженных было немного, но недавно их численность начала резко увеличиваться. Органы управления Темных Гаваней только принимали законы и обсуждали способы борьбы с Отверженными как с обычными преступниками, наивно полагая, что заключение в тюрьму и реабилитация помогут решить проблему.

Воины имели куда более реальное представление об угрозе. Они собственными глазами видели кровавые бойни, устраиваемые Отверженными на ночных улицах города в то время, как население Темных Гаваней пребывало в иллюзии собственной безопасности. Орден, как и в древние времена, оставался единственной защитой Рода и предпочитал действовать независимо, считая закон бессильным в этой борьбе.

– И теперь они попросили у нас помощи? – Данте сжал кулаки, не желая иметь никаких дел с политиками Темной Гавани Бостона или теми болванами, кто управлял ими, отсиживаясь в тени. – Надеюсь, Лукан собрал нас для того, чтобы мы доказали свою необузданность и убили этого недоноска-парламентера.

Гидеон рассмеялся под легкий шорох раздвинувшихся стеклянных дверей лаборатории.

– Ди, постарайся не напугать агента Чейза, а то он сбежит, не успев рассказать, зачем к нам пожаловал. Договорились?

Они вошли в огромную лабораторию. Данте склонил голову в знак уважения к Лукану и собратьям по оружию, затем перевел взгляд на гостя, молча и пристально рассматривая его. Тот поднялся из-за стола и с плохо скрываемым отвращением оглядел рваную, перепачканную кровью одежду Данте.

Сейчас Данте был чертовски доволен, что не успел помыться и привести себя в порядок. В надежде вызвать еще большее отвращение гостя он подошел к нему и протянул грязную руку.

– Вероятно, вы – Данте, – тихим, вежливым голосом произнес представитель Темной Гавани. Он быстро пожал протянутую руку. Его тонкие ноздри дрогнули, почувствовав исходившую от Данте вонь. – Считаю за честь познакомиться с вами. Я – Стерлинг Чейз, агент Отдела специальных расследований Темной Гавани Бостона. Старший агент, – добавил он, улыбаясь. – Но прошу без церемоний, обращайтесь ко мне, как вам удобно.

Данте чуть слышно проворчал, не желая произносить вслух прозвище, пришедшее ему на ум. Он опустился на стул рядом с агентом, не отводя от него холодного пристального взгляда.

Лукан откашлялся, прочищая горло, и как старший начал совещание.

– Поскольку все собрались, давайте сразу перейдем к делу. Агент Чейз принес не очень хорошие новости из Темной Гавани Бостона. За последнее время там стремительно выросло число пропавших молодых вампиров. Агент изъявил желание, чтобы Орден оказал помощь в поисках. Я дал наше согласие.

– Но поиски и спасение – это не наше дело, – не спуская глаз с агента, возразил Данте.

– Да, мы этим не занимаемся, – подхватил Николай, вампир родом из России, его обжигающе холодные голубые глаза блеснули из-под длинной светло-русой челки. – У нас тут свои развлечения.

– Нам не просто нужно разыскать загулявших юнцов, здесь дело посерьезнее, – сказал Лукан, суровым тоном пресекая дальнейшие шутки. – Я прошу агента Чейза изложить факты.

– В прошлом месяце трое юношей покинули Темную Гавань, отправившись на какую-то вечеринку в городе и не вернулись. Неделю спустя пропали еще двое. С тех пор каждую ночь кто-то бесследно исчезает. – Агент Чейз нагнулся к стоявшему на полу портфелю, достал оттуда толстую папку и бросил ее на стол. Из папки выскользнуло около десятка фотографий – улыбающиеся юные лица. – Это только те пропавшие, о ком заявили. Думаю, пока я здесь, к ним прибавилась еще парочка.

Данте внимательно изучил фотографии и передал папку остальным воинам, сидевшим за столом. Возможно, кое-кто из этих юнцов просто сбежал. Для молодых вампиров с амбициями жизнь в Темной Гавани может показаться скучной. Подозрительно только, что они исчезают одновременно и группами.

– Кого-нибудь из них нашли? Есть какая-либо информация? За такой короткий срок пропало слишком много вампиров, кто-то должен что-то об этом знать.

– Да, некоторых нашли.

Чейз достал из портфеля еще одну папку, значительно тоньше первой. Разложил на столе новую порцию фотографий. Эти были сделаны в морге. Трое вампиров, принадлежавших к последнему поколению, все не старше тридцати пяти. В объектив смотрят мертвые глаза огненно-желтого цвета с узкими щелками зрачков – явный признак Кровожадности.

– Отверженные, – презрительно прошипел Николай.

– Нет, – возразил Чейз, – они умерли в судорогах Кровожадности, но в Отверженных превратиться не успели.

Данте поднялся со стула и наклонился над столом, чтобы получше рассмотреть фотографии. Он тут же обратил внимание на розоватую корочку засохшей пены вокруг приоткрытых губ мертвецов. Такого же цвета слюна текла изо рта вампира, напавшего на него прошлой ночью.

– Есть информация, от чего они погибли?

Чейз кивнул:

– Передозировка наркотика.

– Вы слышали, что в городе появился новый наркотик «малина»? Им торгуют в клубах. – Лукан обвел взглядом воинов. Все молчали. – Агент Чейз рассказал мне, что именно этот опасный препарат в последнее время получил широкое распространение среди молодых вампиров. Порошок малинового цвета оказывает возбуждающее и легкое галлюциногенное действие, ощущается прилив сил, небывалая выносливость. Но это только разогрев. Основной эффект проявляется спустя пятнадцать минут после приема наркотика.

– Все верно, – подтвердил Чейз. – Тот, кто вдохнул или проглотил порошок, вскоре начинает ощущать неутолимую жажду и озноб, как при простуде, а затем впадает в состояние животного безумия со всеми признаками Кровожадности – от сузившихся зрачков и увеличившихся клыков до ненасытной жажды крови. Если вампир начнет удовлетворять эту жажду, он обязательно превратится в Отверженного. А если продолжит употреблять «малину», – Чейз постучал пальцем по одной из фотографий, – его ждет вот такой конец.

Данте чертыхнулся. С одной стороны, его расстроила новость о повальном увлечении наркотиком, захлестнувшем молодое поколение вампиров, с другой – он понял, что парень, которого он убил сегодня ночью, вовсе не являлся Отверженным, а просто находился под воздействием дряни, о которой рассказал Чейз. Сознавать это было неприятно и тяжело, но что Данте оставалось делать, если вампир диким зверем накинулся на него.

– Этот наркотик, «малина»… Откуда он взялся? Кто его производит? Кто распространяет? – спросил Данте.

– Мы не располагаем никакой информацией, кроме той, что я изложил, – ответил Чейз.

Данте посмотрел на мрачное лицо Лукана и понял, зачем на самом деле явился агент.

– Именно в этом и нужна наша помощь?

– Темные Гавани обратились к нам с просьбой во время ночного патрулирования города собирать сведения о пропавших и, если представится возможность, возвращать их домой. Считаю, что в наших интересах прекратить распространение «малины», поскольку этот наркотик стимулирует рост числа Отверженных.

Все воины закивали.

– Мы благодарны Ордену за согласие помочь нам в решении этой проблемы. И я лично всем вам говорю спасибо. – Чейз обвел взглядом собравшихся за столом. – Но я хотел бы еще кое о чем попросить, если позволите.

Лукан чуть заметно кивнул.

Чейз откашлялся и сказал:

– Я хотел бы принимать активное участие в операции.

Повисла долгая, тяжелая пауза. Лукан, сидевший во главе длинного стола, нахмурился и откинулся на спинку стула.

– Что значит «активное участие»? – наконец спросил он.

– Я хочу лично участвовать в ночных патрулированиях города в паре с воином или в группе, наблюдать за ходом операции и присутствовать при возвращении пропавших вампиров в Темную Гавань.

Сидевший рядом с Данте Николай расхохотался.

Гидеон провел рукой по светлому ершику волос, снял очки и бросил их на стол.

– Мы не берем гражданских в наши рейды. Никогда этого не делали и впредь не будем делать.

Даже невозмутимый Тиган, до сих пор не сказавший ни единого слова, подал голос.

– Агент, первая же ночь станет для тебя последней, ты не доживешь до утра, – холодно произнес он.

Данте свое негодование оставил при себе, уверенный, что Лукан одним суровым взглядом охладит пыл наивного агента правоохранительных органов. Но Лукан этого не сделал. Он поднялся, опершись кулаками о край стола.

– Вы можете идти, – обратился он к Чейзу. – Ваша миссия на этом окончена, агент. Мы обсудим ваше предложение и сообщим о своем решении. Я свяжусь с вами.

Воины встали, Чейз какое-то время продолжал сидеть, но затем и он поднялся, прихватив стоявший на полу портфель из лакированной кожи. Данте вышел из-за стола и преградил Чейзу путь.

– Парни вроде тебя называют нас дикарями, – резко начал Данте. – И вот ты пришел, чистенький и прилизанный, в костюме и галстуке, и просишь у нас помощи. Лукан – глава Ордена, и если он говорит, что мы прикроем твою задницу в этом пустяковом деле, значит, мы ее прикроем. Но это вовсе не означает, что мне нравится подобная затея или что мне нравишься ты.

– Я пришел сюда не для того, чтобы завоевывать ваше расположение. А если у вас есть серьезные возражения против моего участия в патрулировании, пожалуйста, изложите их.

Данте рассмеялся, удивленный, что Чейз принял вызов, он этого никак не ожидал.

– Я церемониться не буду, агент Чейз, простите, старший агент Отдела специальных расследований. У нас грязная работа. Мы сражаемся и убиваем. И так каждую ночь. И мы не устраиваем экскурсий для агентов, стремящихся построить свою карьеру на нашем поте и крови.

– Уверяю, у меня нет таких намерений. Моя цель – найти и вернуть в Темную Гавань пропавших вампиров. И если Орден сможет остановить распространение нового наркотика на начальной стадии – отлично. Это принесет благо всему Роду.

– У тебя есть хоть какая-то подготовка, чтобы участвовать в ночных рейдах?

Чейз окинул взглядом лабораторию в поисках поддержки. Все молчали. Даже Лукан ничего не сказал в его защиту. Данте прищурился и усмехнулся, надеясь, что гробовая тишина смутит агента и заставит сбежать, поджав хвост.

А воины смогут вернуться к своей повседневной работе и продолжить истребление Отверженных без ненужных зрителей и судей.

– У меня степень бакалавра политологии Колумбийского университета, – после долгой паузы сказал Чейз. – И, как у моего отца и брата, гарвардский диплом юриста. С отличием. Кроме того, я обучался в трех школах боевых искусств и получил квалификацию снайпера по стрельбе с расстояния одиннадцать сотен футов.

– Ну надо же! – Резюме было впечатляющим, но Данте не собирался выражать восхищения. – А скажи нам, выпускник Гарварда, часто ли тебе приходилось применять свои боевые навыки не в тренировочном зале, а на практике? Много ли собственной крови ты потерял? Много ли крови противников пролил?

1

Malebranche – в «Божественной комедии» Данте демоны (Загребалы в пер. М. Лозинского»), охраняющие Malebolge (пятый ров Злых Щелей в пер. М. Лозинского).

2

Большое спасибо (нем.).

3

Дорогая (нем.).