– Ты уверена? – спросила Франческа, глядя ей прямо в глаза.

– Уверена, – ответила Кася, не отводя глаз.

– Кто этот человек?

Кася заколебалась, а потом все-таки решилась:

– Отец Антонио, настоятель церкви Санта-Мария-деи-Монти.

– Отец Антонио! – только ахнула Франческа. – Ты была знакома с ним раньше?

– Нет, я познакомилась с ним перед его смертью, и он передал мне эти бумаги, попросив сохранить их.

– И ты решила не передавать их полиции, – констатировала Франческа.

– Я пока не знаю, что с ними делать, – честно призналась Кася.

Франческа задумалась и после недолгого размышления постановила:

– Я знала отца Антонио, и раз он решил доверить именно тебе этот конверт, тогда так тому и быть…

Франческа не подвела, конверт ей передали, как и было обещано. Выбравшись из последнего на ее пути магазинчика, Кася посмотрела на часы. До посадки оставалось десять минут, следовало поторопиться. Уже в самолете, удобно расположившись в кресле рядом с окном и наблюдая за проплывающими за иллюминатором зданиями аэропорта, вздохнула: из Рима она выбралась. Только что ожидало ее в Москве?

День был совершенно чудесным, и после итальянской жары расположившаяся за письменным столом Кася просто обязана была радоваться нежаркому августовскому солнцу и прохладному ветерку. Или на худой конец обратить внимание на надрывающихся от радостного щебетания птиц. Но Касе было совершенно не до этого. Если бы ее кто-то спросил, какая погода стоит в Москве, она бы точно затруднилась ответить, посоветовав этому кому-то поискать ответ в Интернете. Все дело было в том, что Москва перед ее глазами походила на нынешнюю только географическим положением. Все остальное было другим: Кремль – белокаменным, и на дворе стоял пятнадцатый век.

Кася внимательно просматривала набранные за неделю материалы. К ее облегчению, слежки в Москве она за собой не заметила. Похоже, у интересовавшихся ею людей руки оказались недостаточно длинными. И этот факт ее вовсе не огорчил. Поэтому не откладывая дел в долгий ящик, принялась за работу. Кроме того, исследование захватило ее всерьез. Сама не ожидала, насколько устала от вынужденного перерыва. После нескольких дней, проведенных в Государственном архиве, и нескольких ночей в Интернете она уже могла мысленно нарисовать для себя и Флоренцию, и Москву конца пятнадцатого века. Она точнее представляла себе не только эпоху, но и главных действующих лиц неизвестной ей ранее исторической драмы. Кася взяла в руки копию письма Фортунаты, с которого все и началось. С момента первого знакомства с этим письмом оно не переставало ее удивлять. Алеша был прав. Фортуната Альберони была девушкой с характером, да еще каким. Никому не известная особа пишет самому Лоренцо Великолепному, о котором уже современники слагали мифы. Но никакого заискивания и просительных ноток. Напротив, она требует уважения и благодарности. Именно требует, а вовсе не просит:

«Я всегда знала вас как человека слова, и мой отец доверял вам как самому себе, потому и больнее и непонятнее для меня было все, что произошло. Ваши посланники не только перевернули с ног на голову весь наш дом, совершенно не заботясь о сохранности вещей и не проявляя никакого уважения к нам, но и еще они позволили себе забрать вещи, которые для меня дороже всего на свете: письма моего дорогого отца. Это вся благодарность за его преданную службу и самоотверженность, за все, что он сделал для вас. Это все, что заслужил мой отец, когда, рискуя собственной жизнью, отправился на чужбину, в дикую и никому не известную страну. Слезы горечи и недоумения капают из моих глаз, когда я думаю об этом. Вы должны исправить эту несправедливость и принять меня когда вам будет угодно.

Остающаяся вашей покорной слугой,

Фортуната Альберони».

Кася отвлеклась на минуту от письма и улыбнулась собственным мыслям, представляя, как мог отреагировать блистательный Лоренцо Медичи на подобное послание. Явно не обрадовался. Но, к сожалению, попытки Фортунаты вернуть себе письма отца закончились ничем. Письма так и остались у Лоренцо. Иначе они не были бы найдены в архиве Медичи. Может быть, Лоренцо заплатил за них и позволил Фортунате снять копию, а может быть, просто отказал в ее просьбе, этого было теперь не узнать. Но в любом случае Кася прониклась уважением к этой молодой девушке. Как сложилась ее судьба? Алеша пообещал заняться этим всерьез и уже с присущим ему азартом перерывал все архивы Флоренции в поисках сведений о жизни Фортунаты Альберони.

Кася не переставала задавать себе вопрос: какими были все эти люди? Но ни портретов Джироламо, ни Фортунаты Альберони Алеше найти не удалось. Зато она могла представить других участников исторической драмы, разыгравшейся в Москве пять веков назад. И в первую очередь Софью Палеолог. Только благодаря Алеше она впервые задумалась о том, какую роль сыграла эта женщина в истории государства Российского. Она заново всмотрелась в скульптурный портрет Софьи. Конечно, это была реконструкция по черепу, и поди узнай, насколько он соответствует действительности. Красивое, волевое лицо с большими глазами, тонким носом и с полными, четко очерченными губами. Кем она была, Софья Палеолог? Холодной интриганкой и отравительницей, согласно Курбскому и боярам? Почему никто или почти никто не говорит о роли, которую она сыграла в истории России. Носились как с писаной торбой с идеей «Москвы – Третьего Рима», а о той, благодаря которой сама эта идея стала возможна, молчок! Для Алеши именно с Ивана Третьего и Софьи Палеолог началась история Великой России. Именно с ними никому не известная Москва вошла в круг сильных мира сего, став самым мощным в Восточной Европе государством. С правления этих двух персонажей и закрутилась история превращения заштатного, захудалого лесного княжества в великую империю.

К сожалению, Касе приходилось разбираться далеко не со славными страницами, а с одной из самых темных сторон этого царствования. Если про гибель царевича Дмитрия, младшего сына Ивана Грозного, были написаны тома и тома исторических исследований, то про гибель наследника Рюриковичей веком раньше – ровным счетом ничего. Краткая биографическая справка и почти никаких страстей. Сможет ли она разобраться во всем этом?! Она вздохнула, Алеша явно преувеличил способности своей подруги, а она по своему обыкновению вляпалась в очередную историю. Но задумываться на тему, как ее так угораздило, не хотелось. Действительно, как ответить на вопрос: каким ветром ее занесло в церковь и почему ей в голову взбрело исповедаться, почему она согласилась взять конверт, в котором вдобавок ко всему оказались совершенно непонятные бумаги, смысл которых пока разгадать она не смогла? Как будто всего перечисленного было мало, в придачу она согласилась участвовать в Алешином исследовании. Результат: в очередной раз затесалась в историю, выхода из которой на данный момент не наблюдалось. Ответа на эти сто тысяч «почему» у нее не было да и быть не могло. Проще было работать, что она и сделала. Открыла отсканированные письма Джироламо и в который раз прочитала:

«Моя дорогая дочь, прошло всего четыре месяца с тех пор, как я покинул наш дом. Но у меня такое ощущение, что каждый месяц был годом. И хотя я неимоверно страдаю от разлуки, я открываю новый, совершенно незнакомый для меня мир. И каждый день не перестаю удивляться всему, что меня окружает. Все в этой Московии для меня необычно: начиная с климата и природы и заканчивая людьми, ее заселяющими. Ты можешь сказать, что я не так уж много путешествовал, и наши друзья генуэзцы, привыкшие к самым экзотическим странам и народам, только посмеются надо мной… И пусть смеются. Может быть, они и видели больше, но и не пытались узнать страны, которые посещали изнутри, не пытались понять, а только судили жителей, нравы и обычаи со своей точки зрения. Я же могу с гордостью сказать, что я в этой стране не простой посетитель и зритель, а человек, пытающийся проникнуть внутрь, в самое проникновенное, затаенное, в самую душу этой страны. Поэтому и стараюсь описать для тебя самые незначительные детали, непримечательные события, свидетелем которых становлюсь каждый день. И надеюсь, моя дорогая дочь, что мои описания тебе не наскучат…»

Кася еще раз просмотрела письма и задумалась. Их теперь она могла вопроизвести наизусть. Но этого было мало. Ей нужно было гораздо, гораздо большее. И по своей давней привычке она попыталась вжиться в образ, восстановить не просто ход событий, но представить логику мыслей и поступков жившего больше пяти столетий назад человека. Благо деталей в письмах Джироламо было более чем достаточно. Она уже точно знала, что он был отправлен к Софье за какими-то редкими книгами. В домовых книгах Московского Кремля 1489 года ей удалось найти несколько записей, которые касались некоего «фрязина Джироламу» (буквально итальянца Джироламо), который был поселен у бояр Беклемишевых и которому полагалось относить каждодневно еду с княжеского стола. О цели приезда иноземца дьяки записали только то, что он приехал за премудростью царьгородской, заключенной в книгах Великой Княгини. В таком случае и ежу было понятно, что речь шла о единственном приданом Софьи Палеолог – ее собрании книг, жалких остатках богатейшей библиотеки византийских императоров. Но что именно искал «фрязин Джироламо» в библиотеке Софьи, указано, естественно, не было. Кася вздохнула, на быстрые ответы надеяться не приходилось. Непростую задачу задал ей Алеша. Она еще раз посмотрела в окно и вновь попыталась мысленно вернуться в 6997 год от сотворения мира, что в новом летоисчислении соответствовало всего лишь 1489 году нашей эры.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.