Ну а после, коль не бредим,

В тихий рай тихонько въедем

И в счастливейшем раю —

Баю-баюшки-баю —

Отдохнём и отоспимся,

В сладких снах себе приснимся.

Хорошо бы ангелок

В этот райский уголок

Уволок бы нас отсюда.

Хватит нам земного гуда,

Разных тягот и невзгод.

Под журчанье чистых вод

И под ангельское пенье,

Чередуя сон и бденье,

Будем жить, светло грустя,

Райским яблочком хрустя.

Зреют яблоки на ветке…

Весел фон. Живите, детки!

Вот вам лютик. Вот вам мак,

Но не знают детки – как,

Но не знают Божьи дети,

Как им жить на белом свете.

День выдохся, его сморило,

А утром птица так парила,

И день мне столько обещал,

Но незаметно обнищал.

Он обнищал и обленился,

И со стихов на прозу сбился,

На прозу сбился со стихов,

И ускользнул, и был таков.

Что со мною? Я болею,

Я никак не одолею

Ненавидимое мною

Притяжение земное.

Сверху мир такой небесный

Невесомый, бестелесный,

И просторный, и летучий.

Я стою внизу под тучей,

Провожаю взглядом стаю,

Не парю и не летаю.

Окруженье кружевное…

Счастье – дело наживное:

Ненадолго прикорнём —

И проснёмся летним днём,

И узрим такие вещи:

Лист дрожит, и тень трепещет,

Тень трепещет, лист дрожит,

Тополиный пух кружит,

Лепесток цветочный кружит —

На земле в июне вьюжит.

Ах, июньская метель,

Летней жизни канитель:

Голосит над ухом птица,

Неведимка-кружевница

Кружева свои плетёт,

Луч сияет, куст цветёт,

Куст цветёт, лучи сияют,

А в пустотах, что зияют

Выше, ниже, там и тут, —

Шёлка синего лоскут.

Тихой птички перелёт,

Тихое парение.

Как присядет, запоёт, —

Глянь на оперение.

Что за птичка? Как узнать?

Где определители?

Кто её отец и мать —

Шустрые родители?

Кто носил ей червяка?

Вил гнездо на веточке?..

Ах, увы, не на века

Мы и наши деточки:

То ли дунет ветерок,

То ли кошка сцапает,

Но покуда дремлет рок,

Над тобой не капает,

Ты чаёк неспешно пьёшь,

Пробуешь вареньице,

Веря – дом, где ты живёшь,

Никуда не денется.

Да не прервётся связь времён!

Да будет краткий миг продлён

Лучами, ливнями, тенями,

Ночными зыбкими огнями!

Да не сгорит горящий куст!

Да будет холст, как небо, пуст —

И полон только ожиданья!

Да предстоит ему свиданье

С рукой творящего, рукой,

Способной нарушать покой.

Мой зелёный тихий сад,

Ты – мой главный адресат.

Говорю с тобой, вздыхаю,

Говорю и затихаю.

Говорю тебе: «Увы!..» —

А ответом – вздох травы,

Говорю: «Увы, не спится…» —

А в ответ – щебечет птица,

Затихаю, а в ответ —

Птица, яблоня, рассвет.

А я гляжу не без опаски

Как жизнь идёт, сгущая краски:

И синева, и чернота,

И все небесные цвета —

Всё на пределе, на пределе.

Душа, которой тесно в теле,

Готова вырваться вот-вот

И устремиться в небосвод.

Останься, маленькое чудо,

Не покидай меня, покуда

Способна мне томить глаза

Небес густая бирюза.

В мире зыбких величин

Убиваться нет причин.

Всё текуче, всё текуче,

Поживай, себя не муча.

Убиваться ни к чему,

Зыбкий свет в твоём дому,

А к нему ещё подсветка —

В золотистых листьях ветка.

Вся в золотом долина плача.

Иду по ней, а как иначе?

Шурша листвой, иду по ней

Сквозь вереницу пёстрых дней.

И никогда не прекратится

Ни путь, ни золото, ни птица,

Ни озеро, где ранний лёд,

Где ива тихо слёзы льёт.

Откуда я? Откуда ты?

Из ничего, из пустоты,

Из пустоты, из ничего,

День пролетел – и нет его.

О, как богата пустота —

В ней все оттенки и цвета,

И новый мрак, и новый свет,

И то, чего в природе нет.

Ночь метельная была.

Ангел мой, раскрыв крыла,

Обойми меня, закутай,

Не пускай на холод лютый.

Мне не справиться одной.

Снег идёт сплошной стеной.

Обойми меня крылами,

Отведи, как в детстве, к маме,

Если знаешь, где она…

Снега зыбкая стена

Вырастает перед взором.

Время нас берёт измором.

Ни дорог и ни путей.

Только холод всё лютей,

Да в домах, тоской объятых,

Шёпот ангелов крылатых.

Храни нас Бог, храни, храни.

Мы в этом мире без брони.

Земля уходит из-под ног.

Но, Господи, и Ты бы мог

Любой душе средь бела дня

Шептать: «Храни, храни меня».

Всё «зачем» да «почему»…

Не доступная уму

Жизнь идёт себе, идёт

И ответа не даёт,