«…Герой Советского Союза старший лейтенант Дмитрий Борисович Глинка в 48 воздушных боях лично сбил 21 немецкий самолет (соответствует. – Авт.).

Лейтенант Борис Борисович Глинка провел 15 воздушных боев, в которых лично сбил 10 немецких самолетов (соответствует. – Авт.).

Гвардии старший лейтенант Вадим Иванович Фаддеев в 48 воздушных боях сбил лично 18 и в группе – один самолет противника (не соответствует учетным данным. Сбил 13 самолетов и в группе – 1. – Авт.).

Лейтенант Николай Ефимович Лавицкий в 68 воздушных боях сбил 15 самолетов противника (не соответствует учетным данным.

Сбил 7 самолетов и в группе – 1. – Авт.).

Гвардии капитан Александр Иванович Покрышкин в 55 воздушных боях сбил лично 14 и в группах – 6 самолетов противника (не соответствует учетным данным 1941–1942 гг. Сбил 10 самолетов. – Авт.).

Гвардии капитан Николай Кузьмич Наумчик в 43 воздушных боях сбил лично 10 и в группах – 6 немецких самолетов (не соответствует учетным данным. Сбил 3 самолета. – Авт.).

Гвардии старший лейтенант Григорий Андреевич Речкалов в 30 воздушных боях сбил лично 11 немецких самолетов (не соответствует учетным данным. Сбил 8 самолетов. – Авт.).

Гвардии капитан Алексей Лукич Приказчиков в 49 воздушных боях лично сбил 8 и в группах – 12 самолетов противника (не соответствует учетным данным. Сбил 1 самолет и в группе – 1. – Авт.).

Старший лейтенант Павел Максимович в 32 воздушных боях сбил лично 10 и в группе – 2 самолета противника (нет данных. – Авт.).

Лейтенант Дмитрий Иванович Коваль в 26 боях сбил лично 10 и в группах – 3 самолета противника (не соответствует учетным данным. Сбил 7 самолетов. – Авт.).

Сержант Николай Данилович Кудря совершил 47 боевых вылетов и сбил 9 самолетов противника (соответствует учетным данным. Сбил 9 самолетов и в группе – 1. – Авт.).

Капитан Василий Иванович Федоренко сбил лично 11 и в группе – 2 вражеских истребителя (не соответствует учетным данным. Сбил 5 самолетов. – Авт.).

Старший лейтенант Василий Михайлович Дрыгин лично сбил в воздушных боях 10 самолетов противника и 5 – в группе с другими летчиками (не соответствует учетным данным. Сбил 6 самолетов и в группе – 4. – Авт.).

Это они, бесстрашные советские соколы, воспитанники великой партии Ленина, прославили в боях нашу авиацию, продемонстрировали мощь нашего оружия, силу нашего духа. Это они успешно применили новые тактические приемы. Это они навязывали противнику свой метод, свой способ ведения воздушного боя, в котором добивались эффекта, а значит – победы над противником, над оголтелым фашистским зверьем».

2 мая приказом командующего 4-й ВА № 036/н были награждены орденами Красного Знамени три пилота 16-го гиап – гвардии лейтенант Труд Андрей Иванович (за четыре Ме-109, сбитые в период 09.04–19.04.43 г.), гвардии младший лейтенант Горохов Павел Михайлович (за два Ме-109 и один Ю-88, сбитые в период 09.04–15.04.43 г.) и гвардии сержант Савин Иван Федорович (за три Ме-109, сбитые в период 09.04–17.04.43 г.). Еще, как военнослужащие 84-го иап (будущие летчики 16-го гиап), орден Отечественной войны I степени получил заместитель командира 3-й аэ лейтенант Клубов Александр Федорович, а орден Красного Знамени – пилот старший сержант Карпов Николай Павлович.

Николай Карпов (1922 г. р., в РККА с 1939 года), с 22 июля 1941 года, «участвуя в 36 воздушных боях, сбил один самолет противника типа Ме-109, кроме того, при штурмовке вражеских аэродромов вместе с другими боевыми товарищами уничтожил или повредил 28 вражеских самолетов. Был легко ранен, но сейчас снова выполняет боевые задания. Т. Карпов всегда отличается при штурмовках точным бомбометанием с пикирования».

Александр Клубов получил высокую награду за крайние 75 боевых вылетов, выполненных на штурмовку наземных войск противника в 84-м иап. В результате «штурмовых вылетов т. Клубовым уничтожено и повреждено: 27 танков, 39 автомашин, 8 зенитных орудий, 12 ЗП, 2 бронемашины и до 200 гитлеровцев. Т. Клубов лично 20 раз водил группу штурмовиков на выполнение боевого задания». Так записано в наградных документах на обоих пилотов, подписанных 13 и 27 апреля 1943 года соответственно командиром авиачасти майором Павликовым.

Счет сбитым вражеским самолетам, согласно «Журналу сбитых самолетов 16-го гиап», в мае 1943 года начал 3-го числа в 9.30 командир 3-й аэ гвардии старший лейтенант Фаддеев Вадим Иванович. Его жертвой стал немецкий истребитель Ме-109, который упал горящим в районе Семенцовского. Воздушную победу подтвердили гвардии лейтенант Труд и гвардии младший лейтенант Моисеенко.

3 мая состоялся знаковый приказ командующего ВВС КА (№ 021/н) – впервые на Северо-Кавказском фронте лично маршал авиации Александр Новиков наградил новым для действующей армии орденом Александра Невского командира звена 298-го иап старшего лейтенанта Дрыгина Василия Михайловича (1921 г. р., в РККА с 1940 года), будущего Героя Советского Союза (24.05.43 г.). В этот день он сбил в районе Адагум – Шептальский два немецких бомбардировщика Ю-87. Почти год назад, 24 апреля 1942 года, в воздушном бою Василий Дрыгин был ранен в обе ноги, но после излечения сумел восстановиться для летной работы и также почти через год – 19 марта 1943 года одержал свою следующую воздушную победу – сбил в районе Славянской Ме-109. Для Василия Михайловича начало мая 1943 года было самым звездным периодом фронтовой жизни, так как 2 мая этого же года командующий 4-й ВА (приказ № 036/н) наградил его орденом Красного Знамени. Два дня – два ордена, да еще каких! Покрышкин и Фаддеев в это время оставались еще в тени фронтовой фортуны.

Следующее награждение орденом Александра Невского летчика ВВС КА прошло 10 мая, когда боевую награду получил сержант Рудченко Владимир Петрович – пилот 293-го иап (приказ ВВС КА № 022/н). До исаевского авиаполка эта награда доберется только 2 октября 1943 года, когда ее вручат Герою Советского Союза Григорию Речкалову.

3 мая в штаб авиаполка Николая Исаева пришла срочная телеграмма от командующего ВВС КА маршала авиации Новикова, с пометкой – «Вручить немедленно командиру 16-го гиап», в ней говорилось: «Герои летчики! Сегодня наши наземные войска и танки успешно прорвали оборону противника и развивают успех. Ваша задача: меткими ударами по противнику и надежным прикрытием наступающих наших войск с воздуха обеспечить победу над врагом. Сегодня с утра вы действовали хорошо. Уверен в Вашей победе, помните – кто дерзок в бою, тот побеждает! Маршал авиации Новиков».

4 мая, воодушевленные высокой оценкой командующего ВВС КА их боевой работы, воздушных побед добились летчики: Покрышкин (два бомбардировщика Ю-87 в период 8.30—8.40 и «Мессершмитт» Ме-109 в 16.25), Речкалов (два истребителя Ме-109 в период 8.35—8.45), Искрин (истребитель Ме-109 в 10.20), Старчиков (истребитель Ме-109 в 10.25), Фаддеев (истребитель Ме-109 в 16.35), Речкалов и Табаченко сбили в паре в 16.30 один «Мессершмитт» Ме-109, он был засчитан им как групповая победа.

Летный день для пилотов исаевского авиаполка был жарким. Утром на прикрытие наших войск в районе Верхне-Баканской вылетели 6 «Аэрокобр» под руководством гвардии капитана Покрышкина. Воздушный бой с 4 истребителями Ме-109 и 27 «лаптежниками» Ю-87 прошел смело и решительно со стороны летчиков 16-го гиап. Сбитые в период 8.30—8.40 командиром 1-й аэ Покрышкиным два «Юнкерса» Ю-87 упали в 1 км юго-восточнее и западнее Нижне-Баканской. Засвидетельствовали результативные атаки своего командира гвардии старший лейтенант Речкалов и гвардии младший лейтенант Степанов.

Григорий Речкалов за время с 9 апреля по 3 мая 1943 года уже провел 36 боевых вылетов. Участвовал в 26 воздушных боях, в результате которых лично сбил 8 самолетов противника. В этом воздушном бою он лично сбивает два Ме-109, которые упали в районе Неберджаевской и высоты 151,6. Подтвердили результативные атаки Григория Речкалова гвардии капитан Покрышкин, гвардии младшие лейтенанты Степанов и Табаченко, а также радиостанция наведения «Бочка-5».

В следующем боевом вылете, выполняя задание на прикрытие наземных войск в районе Алевра – колхоз «Красный табаковод», группа Искрина в составе шести самолетов «Аэрокобра» в районе прикрытия встретила двенадцать бомбардировщиков До-217 под прикрытием восьми Ме-109. В 10.20 отличились замкомандира 2-й аэ дважды орденоносец гвардии старший лейтенант Искрин и пилот гвардии лейтенант Старчиков. Ими в районе западнее станции Тоннельная и Атаная, что находится в 5 км северо-западнее Нижне-Баканской, было сбито два немецких истребителя Ме-109. Ведомыми в этом бою у них были гвардии лейтенант Сутырин и гвардии младший лейтенант Моисеенко.

В послеобеденном вылете в 16.25 добились личного успеха два комэска – 1-й и 3-й аэ: гвардии капитан Покрышкин и гвардии старший лейтенант Фаддеев. Ими в районе южнее Семенцовского и юго-западнее Крымской сбито два «Мессершмитта» Ме-109. Подтвердили воздушные победы гвардии младшие лейтенанты Табаченко и Степанов, которые вылетали вместе с ними ведомыми.

Над Семенцовским в 16.30 сбили в паре Ме-109 летчики Речкалов и Табаченко. Групповую победу однополчан подтвердили Покрышкин и Степанов.

В этот же день в воздушном бою был сбит помощник командира 16-го гиап по воздушно-стрелковой службе гвардии старший лейтенант Шульга Василий Антонович. Он покинул горящую «Аэрокобру» с парашютом, получил при этом множественные ожоги тела.

Спас жизнь Василию Антоновичу парашют, собранный укладчицей парашютов гвардии красноармейцем Алевтиной Романовной Маркиной (1915 г. р., в РККА с 1942 года). Кроме летчика Шульги, благодаря отличному состоянию парашютов, собранных ее трудолюбивыми руками, остались живы при вынужденном покидании самолета в воздухе гвардии старший лейтенант Козлов и лейтенант Ершов.

Раны Василия Шульги оказались тяжелыми, и полковым врачам пришлось эвакуировать летчика в ближайший тыловой госпиталь. Вместе с ним отправили на излечение мастера авиавооружения гвардии младшего сержанта Федорчука Григория Ильича, тяжело раненного еще 27 апреля, при налете вражеского бомбардировщика в ночное время на аэродром базирования авиаполка.

Командиру 16-го гиап гвардии подполковнику Исаеву необходимо было срочно провести перестановку летного руководящего состава части. На открывшуюся вакантную должность в управлении авиаполка – помощника командира по ВСС – Николай Исаев временно назначил командира 1-й аэ гвардии капитана Покрышкина. Временно – потому, что Николай Васильевич, наверное, надеялся, что Василий Шульга после излечения возвратится на свою должность в свою воинскую часть. Соответственно, дела и должность командира 1-й аэ у Покрышкина, также временно, принял гвардии старший лейтенант Речкалов. Но, как всегда получается в России, все временное становится в конце концов постоянным.

Впоследствии, когда Василий Антонович Шульга все же достаточно быстро возвратился после излечения в свой родной авиаполк, то оказалось, что статус Александра Ивановича Покрышкина в это время был уже чрезвычайно высок – первый ас части, Герой Советского Союза (Фаддеев, имевший, кстати, лучший, чем у Покрышкина, личный боевой счет, погиб 5 мая), лично знаком с командующим 4-й ВА, командующим ВВС Красной армии и как в своем авиаполку, так и воздушной армии ассоциировался только с должностью в управлении части, как он сам говорил – «начальника дыма и огня». Поэтому, естественно, никакой речи и быть не могло о смещении Александра Ивановича снова в категорию комэсков. Уже 7 июня командир 16-го гиап объявил список должностной штатной укомплектованности эскадрилий летным составом по штату № 015/284, в нем первым по списку на должности командира резервной авиаэскадрильи записан гвардии капитан Шульга В.А. Этим же приказом летчики Красненков, Паскеев, Березкин, Белозеров были выведены за штат части. Но уже 8 июня заместителя командира авиационной эскадрильи гвардии младшего лейтенанта Красненкова Павла Ивановича принял в свои ряды 84-й иап, а гвардии капитан Шульга 24 июня был направлен в распоряжение отдела кадров 4-й ВА для получения последующего направления в отдел капитально-восстановительного ремонта 4-й ВА на должность летчика-испытателя.

Результативный пилот – летчик 2-й аэ Михаил Иванович Сутырин, как показавший отличные результаты в воздушных боях (5 воздушных побед), 4 мая был повышен в должности. Он становится командиром звена.

С 5 по 8 мая авиаполком командовал штурман части гвардии майор Крюков Павел Павлович, Николай Исаев в это время находился в служебной командировке.

5 мая советские войска начали решительный штурм вражеских позиций в районе станицы Крымской. Противник, чтобы восстановить положение, бросил против советских наземных войск большое количество своей авиации, в небе проходили жаркие схватки.

Этот день стал черным днем в биографии 16-го гиап. В одном из воздушных боев погиб лучший за время воздушного сражения за Кубань (боевые результаты по состоянию за период 09.04–04.05.43 г.: Фаддеев – 15 + 1; Покрышкин – 13 + 0; Речкалов – 10 + 1) летчик-ас 16-го гиап командир 3-й аэ гвардии старший лейтенант Фаддеев Вадим Иванович (1917 г. р., уроженец д. Федькино Теренгульского района Куйбышевской области, в РККА с 1940 года, член ВКП(б) с 1943 года, партийный билет № 5163420). В личном деле Фаддеева был записан домашний адрес его семьи: г. Куйбышев, пер. Специалистов, д. 3, кв. 27, воздушный позывной «Борода».

В войну с фашистской Германией сержант Фаддеев вступил 19 сентября 1941 года в составе 446-го иап. Особенно отличился Вадим Иванович, будучи уже в составе 131-го иап, во время ноябрьских боев на Ростовском направлении, где он выполнил 14 боевых вылетов на поле боя, из них 10 – на штурмовку. 27 ноября его самолет был подбит, но Фаддеев выполнил посадку на линии огня и немедленно предупредил наземные войска КА о месте расположения войск противника, о возможности продвинуться вперед и занять выгодную высоту «Пять братьев».

Командир 131-го иап майор Давыдков за «проявленное мужество, отвагу и геройство по разгрому и уничтожению германских войск» в Ростовской наступательной операции представил ряд своих подчиненных к награждению правительственными наградами СССР. В числе пилотов, награжденных орденом Красного Знамени приказом по войскам Южного фронта № 065/н от 23 декабря 1941 года, значится и сержант Фадеев Вадим Иванович. Это была первая его боевая награда.

Ведомым Фаддеева в последнем вылете был его постоянный напарник гвардии лейтенант Труд. В пылу воздушного боя он не смог уследить за энергичными эволюциями своего ведущего, потерял его из виду, чем не преминули воспользоваться немецкие «эксперты», взявшие одинокую «Аэрокобру» (P-39D-2 № 41-38428) с бортовым номером 37 в клещи, из которых он не смог вырваться живым. Фаддеев, как и его однополчанин гвардии лейтенант Коваль, не дожил до опубликования Указа ПВС СССР в печати. 24 мая 1943 года ему и Дмитрию Ивановичу Ковалю было присвоено звание Героя Советского Союза, получилось, что обоим – посмертно.

О месте гибели Вадима Ивановича Фаддеева его друзья-однополчане не узнали. Н.И. Уманский в письме А.В. Тимофееву вспоминал (Александр Покрышкин. Глава 11. Вадим Фадеев – волжский бунтарь // Тимофеев А.В. Покрышкин):

«Этот пиратский воздушный бой из-за облачной засады я визуально наблюдал с КП армии. Вы бы видели, с какой жестокостью они на него накинулись! Этот бой продолжался пять-шесть минут. Три немецких самолета горели, но и самолет Фадеева отвалил в сторону со снижением, все это происходило в районе Абинской – Крымской. Фадеев был тяжело ранен и все же держал курс к станице Поповической, к своему аэродрому…

Фадеев посадил свою «Аэрокобру», не выпуская шасси, возле озера в сорока километрах от станицы Славянская, в камышах. Когда я был на месте его вынужденной посадки и гибели, он уже был захоронен. Это было примерно 10–11 мая, приехал я с двумя старшими офицерами штаба армии, добраться туда действительно было тяжело, все еще было заминировано, окопы, рвы, различные оборонные сооружения, озера и болота.

На месте нам сообщили зенитчики ПВО, что летчик после посадки был еще некоторое время жив, примерно час-полтора, но без сознания и вскоре скончался. Его тело истязали комары, таких я в жизни никогда и нигде не видел – по размеру как осы. Зенитчики нашли Фадеева и похоронили. Я лично осматривал самолет, кабина была разбита, вся в крови. Удар пришелся на переднюю часть самолета, были изуродованы приборы и прицел. Могила была очень маленькая, на досточке надпись «Летчик Фадеев В.И. погиб 5 мая 1943 года» и звездочка, вот и все.

Те офицеры, с которыми я ездил на это место, всех спрашивали, все записывали, вели разговоры с офицерами, которые захоронили Фадеева, сделали фото самолета и могилы.

И.М. Дзусов, дежуривший на КП армии, сообщил в полк о взорвавшемся нашем самолете. Вы можете себе представить, что остается от самолета и летчика после удара о землю и взрыва? Но ведомый Фадеева Андрей Труд этого не подтвердил. В действительности взорвался самолет Як-3 из корпуса Савицкого, именно на том месте, где говорил Дзусов, это было установлено проверкой позже, а Фадеев посадил свою «Аэрокобру», будучи тяжело раненным, с разбитой головой и грудью… Почему об этом не узнали в полку, мне неизвестно».

Извещение о том, что командир авиационной эскадрильи гвардии старший лейтенант Фаддеев Вадим Иванович не возвратился с боевого задания, было лично передано его жене – Людмиле Николаевне Фаддеевой, проживающей в станице Поповической Краснодарского края.

Приказ ГУК НКО СССР № 0354/пог. об исключении его из списков начальствующего состава ВВС КА состоялся 22 июня 1943 года.

А всем тем, кто знал Вадима Фаддеева, он запомнился таким, как его однополчанину А.П. Лытаеву, бывшему старшему технику по радио 16-го гиап:

«Вадим был интеллигентен, образован. Многое знал, много читал, хорошо умел рассказывать. Не боялся быть интеллигентом, хотя это было далеко не безопасно. При сталинском режиме интеллигентов истребляли именно из-за способности мыслить самостоятельно. Поэтому многие скрывали это умение, а некоторые и сами глушили его в себе. Не таким был Фадеев. Не скрывал, не боялся, не глушил. И еще – он был воин, солдат. Лидер, безусловно прирожденный лидер. И при этом сорвиголова, шутник отчаянный. Трудно представить себе человека, в котором уживались такие разные качества, но Вадим был именно таким.

Когда на Кубе победила революция, когда Москва впервые встречала Фиделя Кастро, я вспоминал Вадима Фадеева. Наверное, оживи он тогда хоть на минуту, Фидель бы нашел его, и смотрели бы они вместе в объективы фотокамер. Похожие даже внешне. Ведь Вадим тоже дал зарок не бриться до тех пор, пока не разгромим фашистов. Летчик с бородой – это была редкость!

Любил Вадим шутить. Тогда над его шутками просто смеялись, а сейчас, вспоминая, я вижу, что шутливой была лишь форма, а говорил он вещи вполне серьезные.

Когда он возвращался с задания и вылет был успешным, обязательно давал команду техникам и оружейникам: «Экипаж, становись!» И, вышагивая перед нашим далеко не могучим строем, говорил примерно так:

– Всем объявляю благодарность, большего пока не могу. Но когда буду трижды Героем (если война продлится долго, по Звезде за год войны) и командующим ВВС, то уж тогда я вас не забуду: будем на рыбалку вместе ездить!»

День 5 мая кроме горечи утраты принес и радостные вести; несколько летчиков 16-го гиап получили первые правительственные награды за бои на Кубани.

Приказом № 038/н командующего 4-й ВА генерал-майора авиации Науменко, за успешно проведенные восемь боевых вылетов на самолете «Аэрокобра» и лично сбитые два самолета противника был награжден вторым орденом Красного Знамени замкомандира авиаэскадрильи гвардии старший лейтенант Федоров Аркадий Васильевич. Этим же приказом такую же боевую награду получил и гвардии старший лейтенант Речкалов Григорий Андреевич (за лично произведенные на самолете «Аэрокобра» 25 боевых вылетов на Северо-Кавказском фронте в период с 9 по 22 апреля 1943 года и лично сбитые три самолета противника).

За «отличное обеспечение самолетов к боевым вылетам, безотказную работу спецоборудования самолетов» этим же приказом орденом Красной Звезды был награжден и гвардии инженеркапитан Жмудь – инженер авиаполка по электроспецоборудованию.

Приказом командующего 4-й ВА № 039/н орденом Красного Знамени были награждены: гвардии старший сержант Сапунов Дмитрий Герасимович – «за проявленное мужество, отвагу и героизм, за сбитые три самолета противника типа МЕ-109ф»; гвардии младший лейтенант Степанов Иван Платонович – «за отличное выполнение боевых заданий, за проявленное мужество и отвагу (за лично сбитые три самолета противника в 15 воздушных боях)»; гвардии младший лейтенант Табаченко Петр Петрович (орден № 67001) – «за проявленное мужество, отличное выполнение боевых заданий командования (за лично сбитые три самолета противника в 18 воздушных боях)».

Этим же приказом старший инженер 16-го гиап гвардии инженер-капитан Урванцев Аполлинарий Егорович получил орден Красной Звезды, гвардии старший лейтенант Искрин Николай Михайлович – орден Отечественной войны II степени.

5 мая, выполняя задание по прикрытию наземных войск, группа из 6 самолетов «Аэрокобра» (ведущий – гвардии капитан Покрышкин) попыталась атаковать бомбардировщики противника. Однако те, не ввязываясь в бой, ушли в облачность. В это время появилась группа немецких истребителей Ме-109, с которыми группа Покрышкина завязала воздушный бой. В результате боя советскими летчиками было сбито 3 самолета противника. Заявили о своих победах три пилота 1-й аэ авиаполка: командир эскадрильи Покрышкин (истребитель Ме-109 в 14.20), пилот Табаченко (истребитель Ме-109 в 14.25), врид заместителя командира авиаэскадрильи – штурман Речкалов (истребитель Ме-109 в 14.30). Только пилот Степанов, вылетающий вместе с ними, остался без воздушной победы.

Однако 6 мая в 10.25 именно он стал единственным летчиком авиачасти, сбившим немецкий самолет в воздушном бою над Нижне-Баканской, это был «Мессершмитт» Ме-109 (полковая воздушная победа № 13 за май). Подтвердили его результативную атаку гвардии капитан Покрышкин и гвардии младший лейтенант Табаченко.

После 14 мая, по каким-то причинам, были вписаны в «Журнал сбитых самолетов» за 6 мая еще две воздушные победы: одна – гвардии старшему лейтенанту Речкалову, вторая – гвардии капитану Покрышкину. Сбитый Покрышкиным «Мессершмитт» Ме-109 (полковая воздушная победа № 35 за май) упал в районе 3 км южнее Нижне-Баканской, что подтвердили летчики Степанов и Табаченко.

6 мая командир 16-го гиап гвардии подполковник Исаев выехал на передовой наблюдательный пункт, как записано в полковых документах, «для изучения ошибок летного состава, допущенных ими на поле боя».

В этот день существенные потери понес 148-й иап, входивший в состав 287-й иад (командир – Герой Советского Союза полковник Данилов) 4-й ВА. В одном из вылетов на прикрытие наземных войск в районе Неберджаевской не возвратилась из боевого задания вся четверка самолетов Як-1! Ведущим группы был командир авиаэскадрильи орденоносец капитан Смирнов Леонид Дмитриевич, опытный пилот и воздушный боец (до 06.05.43 г. – 7 личных воздушных побед и 4 – групповые). Вместе с ним пропали без вести сержант Дронов Владимир Алексеевич, лейтенант Цириков Харитон Еналдьевич и младший лейтенант Свиридов Анатолий Николаевич. Конечно, в истории Великой Отечественной войны были и более крупные «разгромные» воздушные бои, однако на дворе стоял не июнь – июль 1941 года, и в небе находились не молодые необстрелянные пилоты, а опытный и закаленный в боях летный состав. Всего за две недели боев (с 22.04 по 08.05.43 г.) 148-й иап потерял почти треть авиаполка – 10 пилотов, а вся 287-я иад – 22 летчика (донесение о безвозвратных потерях личного состава частей 4-й ВА от 11.05.43 г. № 10819).

Вскоре и так нерадостное настроение командира авиаполка майора Некрасова усугубило ошеломляющее известие, что краснозвездный самолет Як-1 с бортовым номером 2 и дарственной надписью на фюзеляже «Сталинскому соколу Смирнову Леониду от трудящихся Фрунзенского района гор. Саратова», на котором летал комэск 148-го иап Леонид Смирнов, целехоньким находится на одном из аэродромов противника на Кубани. Немецкие летчики и техсостав фотографировались на его фоне, рассылая эти фотокарточки с Восточного фронта своим домочадцам и товарищам в фатерланд, в военные и гражданские немецкие газеты. Эти фотографии сохранились до настоящего времени и есть во всемирной интернет-сети.

Как боевой «Яковлев» попал в руки немцев и какова судьба управляющего им советского пилота, остается неизвестным. Все четыре пилота 148-го иап приказом ГУК НКО от 22 июня 1943 года № 0354/пог. были исключены из состава КА. Однако через некоторое время раненый сержант Дронов («ранение средней тяжести, ожог лица и рук II степени») возвратился в свой авиаполк и результативно воевал в нем до мая 1944 года.

Начало процесса «приобретения» немецкой стороной советских Яков на Кубани последовало после «преступно халатного отношения к делу со стороны экипажей и их начальников» (слова маршала авиации Новикова) 1-й бад, самолеты которой (Пе-2) были выделены для лидирования 16 апреля 1943 года истребителей 3-го истребительного авиакорпуса при перебазировании авиационного соединения генерала Савицкого с Воронежского фронта на Северо-Кавказский фронт.

Как гласил изданный позже разгромный приказ командующего ВВС КА от 27 апреля 1943 года, кроме того, что самолеты-лидеры растеряли ведомые группы и произвели посадку на незапланированных аэродромах, а кое-кто даже среди поля и поломали матчасть, экипаж 82-го гбап привел наших истребителей вместо советского Ростова в занятый немцами Таганрог, где «…несмотря на открытый противником артиллерийский огонь из ЗА, три самолета Як-1 во главе с командиром эскадрильи 291-го полка Егоровым произвели посадку в Таганроге и попали в руки врага. 3 самолета Як-1 были сбиты ЗА противника на кругу аэродрома и там же горящие упали».

Заместитель наркома обороны маршал авиации Новиков неистовствовал и называл вещи своими именами: «…Люди ожирели от безделья и превратились в безответственных чиновников». Кто же они, эти «люди»? Об этом четко по-военному было доведено до всего руководящего состава ВВС КА: командиры бомбардировочных авиадивизий: 1-й гвардейской – полковник Добыш и 293-й – полковник Грибакин, штурманы авиадивизий: 1-й гвардейской – майор Янченко, 293-й – майор Аксенов и 1-го бак – майор Савченко. Все дивизионные военачальники и их непосредственные горе-исполнители-подчиненн ые получили по заслугам, но три новеньких исправных и облетанных Яка остались-то на немецком аэродроме…

Как мы видели ранее, многие летчики 16-го гиап (Крюков, Покрышкин, Труд, Фаддеев), да, наверное, и пилоты других авиационных частей 4-й и 5-й ВА, воевавших на Кубани, почувствовали все «прелести» встречи с псевдосоветскими самолетами в небе. Немецкие пилоты (а может, и коллаборационисты, из числа пленных и добровольно перелетевших на сторону врага, были и такие…) активно использовали трофейную авиационную технику ВВС КА в воздушных боях на Северо-Кавказском фронте, внося тем самым сумятицу и неразбериху, а иногда и смерть в боевые порядки «сталинских соколов».

7 мая только один сбитый вражеский самолет был зачислен на боевой счет авиаполка. Результативной атакой в 18.40 в районе между станицами Неберджаевская и Гостагаевская сбил немецкий «Мессершмитт» Ме-109 гвардии лейтенант Сутырин.

В дневном вылете самолет «Аэрокобра» № 138434 с мотором «Аллисон» У-1710-63 № АС-42-135233, пилотируемый гвардии младшим лейтенантом Семеновым, был подбит в воздушном бою и произвел посадку с убранными шасси в 5 км юго-западнее станицы Славянской. 11 мая самолет силами тыловых подразделений 4-й ВА был погружен на платформу для отправки на восстановительный ремонт в 44-ю ПАМ. Однако 16 мая на разъезде Потаенный самолет был разбит вместе с платформой прямым попаданием авиабомбы при налете авиации противника, о чем доложил командиру 16-го гиап сопровождающий самолет гвардии сержант Веремеев только 21 мая.

Не повезло в этот день и гвардии младшему лейтенанту Чистову, с боевого задания на аэродром базирования его самолет также не вернулся. «Аэрокобра» была подбита стремительной атакой немецкого Ме-109 из-за облаков. Однако нашему летчику удалось дотянуть на поврежденном самолете до аэродрома Крымская и выполнить посадку на фюзеляж. 8 мая он в пешем порядке возвратился в родную часть.

В этот же день не смог выполнить боевое задание и гвардии лейтенант Коваль, в полете в его самолете самопроизвольно открылась левая дверка кабины пилота. «Аэрокобра» сильно накренилась вправо. В воздухе дверку кабины наш летчик закрыть не смог, и ему пришлось срочно возвращаться домой. Посадку на своем аэродроме он совершил вместе со своим ведомым гвардии младшим лейтенантом Кочетковым.

8 мая десятка «Аэрокобр» 16-го гиап вылетела на прикрытие своих войск в район Крымская – Молдаванская – северная окраина Неберджаевской, где встретили штурмующие наши войска немецкие бомбардировщики Ю-87. В критический момент воздушного боя гвардии младший лейтенант Кочетков, по мнению командования части, бросил своего ведущего – командира звена гвардии лейтенанта Коваля Дмитрия Ивановича (1918 г. р., уроженец г. Ташкента, ул. Полторацкого, д. 30; в РККА с 1935 года, член ВКП(б) с 1942 года, п/б № 4239721). В итоге – потеря результативного летчика и самолета.

Дмитрий Иванович, сбив в районе Верхне-Баканской немецкий пикировщик Ю-87, погиб в последнем для себя воздушном бою, «в борьбе за Социалистическую родину», как запишет начальник штаба в полковых документах, не дождавшись опубликования Указа Президиума Верховного Совета СССР в газетах.

Долго о его судьбе никто в 16-м гиап ничего не знал. Только 12 мая командиру авиаполка Николаю Исаеву пришла телеграмма от начальника штаба 216-й сад подполковника Абрамовича, в которой сообщалось, что «лейтенант Коваль 8.05.43 г. похоронен минно-саперным взводом 34-го РАБ (ст. Крымская. – Авт.). Ордена находятся у начальника минно-саперной службы». Извещение о смерти сына отправили по месту жительства его матери – Наталье Николаевне Истоминой, в Ташкент.