— Мак-Кеи не могли разыскать тебя, Элпин, — часто объяснял он. — Они хотели позаботиться о тебе. Дай им шанс полюбить тебя теперь.

Но даже воспоминания о нежном участии Малькольма не могли смирить дух Элпин. С момента ее приезда он изменился. И, как только представится случай, она выяснит, что за этим кроется.

Элпин ходила по комнате. Босые ноги утопали в спутанном ворсе ковров. Чтобы отвлечься, она протерла столы и почистила камин, сложила одежду и прибрала постель.

Прошел час. Она выровняла кое-как стоявшие на полках книги и теперь они стояли, как солдаты на параде.

Часы пробили два. Малькольма все не было. Обеспокоенная, Элпин оделась и направилась к таверне.

На укреплениях над таверной виднелось скопление факелов, красноречиво свидетельствовавшее о том, что солдаты оставили свои посты. Перед таверной также толпился любопытствующий народ. Эмили сидела на плечах кузнеца и подглядывала в щель между занавесками. Элпин не слышала слов служанки, но догадалась, что та докладывает о происходящем остальным. Люди переговаривались.

Подойдя ближе, Элпин увидела, что у дверей стоит на страже Александр. Она пробралась сквозь толпу.

— Что здесь происходит?

Сложив руки на груди, он смерил ее взглядом.

— Саладин потребовал эля и играет с хозяином таверны в азартные игры.

Информация показалась Элпин невероятной. Саладин пьет спиртное? Элпин с трудом удержалась от недоверчивого возгласа. Она должна взять ситуацию под контроль. Она обратилась к собравшимся:

— Идите домой. Здесь нет ничего интересного.

— Мак-Гинти не имел права наливать парнишке-мавру! — выкрикнул кто-то. — Он поступил нечестно!

— Мы не уйдем, пока Саладин не окажется в безопасности дома, — поддержал его другой.

— Да! — откликнулось несколько человек. Боясь, что вмешательство толпы может только усугубить дело, Элпин похлопала в ладоши, стараясь привлечь их внимание.

— Обещаю, что прослежу за тем, чтобы Саладин оказался в замке.

Послышался женский голос:

— Леди Элпин утихомирит и хозяина, и мавра. Идите по домам, парни, и ложитесь спать!

Удовлетворившись этим замечанием, возмущенная толпа мало-помалу разошлась.

Элпин повернулась к стоящему у дверей солдату.

— Расскажи мне, Александр, что же здесь все-таки происходит?

Он посмотрел вслед удалявшимся зевакам.

— Саладин и африканская мисс снова поссорились. Он решил утопить горе в вине. Начал играть в кости и выиграл столько эля, что в нем можно было утопиться. Затем удача изменила ему, и он проиграл Мак-Гинти свой ятаган.

Двадцать лет назад этот меч был самой любимой драгоценностью Саладина. Как только он протрезвеет, он будет потрясен потерей.

— Спиртное и мужская гордость — плохие попутчики, — пробормотала себе под нос Элпин и, обогнув Александра, проскользнула в таверну.

Оказавшись внутри, она остановилась. Из-за низкого потолка и грубо обтесанных балок комната казалась совсем маленькой. Запах пивного перегара и дыма витал в воздухе. Свечи скупо освещали помещение. Украшенный драгоценными каменьями ятаган лежал на бочонке эля, стоявшем рядом со стойкой.

В дальнем углу покачивался на стуле правоверный мусульманин Саладин Кортес. Его тюрбан был сдвинут набок, на лице сияла пьяная ухмылка.

— «Тяни-толкай», — нечленораздельно проговорил он. Пламя свечи заколыхалось. — Ты знаешь, что это такое? — Острая бородка подчеркивала печальное выражение его лица. — Это яд, дружище, чистейший яд, прикрытый кожей цвета эбенового дерева и посланный сюда Аллахом. Я не смог доказать твердость своей веры.

Малькольм сидел напротив, спиной к двери. Он поставил кружку на стол.

— Не думаю. Мне кажется, что ты должен обратить ее в свою веру. Для этого Пророк и послал ее.

Тревога мелькнула в глазах Саладина, но тут же исчезла.

— Тогда я недостоин называться верующим, — его локоть соскользнул со стола.

Малькольм поймал его руку и положил на стол.

Саладин схватил Малькольма за руку.

— Что это?

Запястье Малькольма было повязано шелковым шарфом. Элпин захотелось затянуть его на шее у Малькольма. Вряд ли настоящий друг должен был помогать Саладину напиться. Саладин фыркнул:

— Твоя женщина боится, что ты сбежишь из ее постели?

— Если быть точным, — Малькольм развязал кусок ткани и сунул его за пояс, — это было сделано для того, чтобы удержать меня на месте.

Элпин была шокирована до мозга костей. Сделав шаг назад, она столкнулась с Александром.

— Значит, это не получилось, — пьянея, Саладин все более ударялся в мелодраму. Прищурив один глаз, он попытался чокнуться с Малькольмом, но не смог дотронуться до его кружки. Эль расплескался по столу и потек на деревянный пол. — Ибо ты сейчас не в постели, а рядом со старым другом. Мы наконец-то пьем вместе.

— Завтра у тебя будет болеть голова, — предостерег Малькольм.

Саладин невесело рассмеялся:

— Это будет неплохим дополнением к сердечной боли. О, друг мой, зачем ты вмешался в жизнь Элпин и приманил сюда этих женщин?

Ошарашенная, Элпин раздумывала над его словами. Малькольм специально вмешался в ее жизнь. Чарльз назвал это вмешательство заботой о ее благосостоянии. Но почему Саладин называет это именно так?

— Это судьба, Саладин, — вздохнул Малькольм. — Просто судьба.

— Господин! — окликнул его Александр. Малькольм повернулся и увидел Элпин.

— Что ты здесь делаешь?

Элпин потеряла терпение. Она решительно подошла к ним.

— Я просто хочу прекратить эту вакханалию.

Саладин попытался укоризненно погрозить ей пальцем, но у него не фокусировался взгляд.

— Элпин, нахальная девчонка, — пожурил он Александра, стоявшего рядом с нею. — Тебе должно быть стыдно. Зачем ты привязывала моего друга к кровати?

Александр с трудом сдержал смех и подмигнул Элпин.

— Кажется, мне придется отвезти его домой.

— Туда, где царят мир и счастье? — Саладин грохнул по столу кулаком. — У меня нет дома!

Кто мог понять его лучше, чем Элпин Мак-Кей?

— Тогда мы найдем тебе, где поспать.

— Нет, — рявкнул он. — Я отправлюсь паломником в Мекку.

— Завтра. Первым делом, — согласился Малькольм, у которого уже тоже слегка заплетался язык. — Мы поедем все вместе.

— Женщин не пускают в мечети, — объявил Саладин. — Женщин вообще не должно быть. Нигде. По крайней мере тех, которые пахнут кокосовыми орехами. Друг мой, — обратился он к Малькольму, — ты когда-нибудь пробовал на вкус кожу женщины, которая намазалась кокосовым маслом?

У Малькольма хватило такта ответить:

— Нет. Но я уверен, что это великолепно. Саладин застонал.

— Великолепно. Нет, это ужасно. Зачем эта принцесса ашанти явилась в Шотландию?

— Принцесса ашанти скорее согласится мыть ноги тем, кто продал ее в рабство, нежели будет умолять глупого мусульманина вернуться домой, — Иланна, сидевшая на скамейке у входа в замок выглядела настоящей королевой.

Элпин сделала пять глубоких вдохов, надеясь, что у нее хватит терпения. Малькольм уже лег спать. Она поговорит с ним утром, а сейчас надо вразумить Иланну.

Подойдя ближе к подруге, Элпин сказала:

— Тебе не приходило в голову, что религия Саладина так же важна для него, как для тебя — твои обычаи и традиции?

— Ба! — Иланна вздернула подбородок. — Религия превращает королей в слабаков.

— Как ты можешь обвинять Саладина в слабости, если ты поишь его приворотным зельем, а потом сердишься, что он отказывается спать с тобой? Мне кажется, что его стойкость достойна восхищения.

Иланна сжала зубы и посмотрела на вазу со свежим вереском, стоящую рядом с лестницей.

— Глупый, глупый человек. Элпин топнула ногой.

— У него свои принципы.

Иланна подняла вверх указательный палец. Ее темные глаза яростно сверкнули.

— Только один дурацкий принцип. Терпение Элпин лопнуло.

— Ты слишком эгоистична. Мне не стоило освобождать тебя.

Иланна заломила руки.

— Никогда не говори так. Моя жизнь принадлежит тебе.

— Ты ничего мне не должна. Я прошу тебя только прислушаться к моему мнению. Но ты обязана уважать Саладина.

От стыда темная кожа Иланны приобрела землистый оттенок.

— Что я должна сделать?

Элпин подумала о том, что в данной ситуации нужно пойти на компромисс.

— Отправляйся в таверну и посиди с ним. Раньше он никогда не пил спиртного. Все знают, что сегодня он нарушил обет. К тому же он проиграл свой меч. Ему будет стыдно, Иланна. Так же стыдно, как тебе в тот раз, когда Чарльз заставил тебя вплести в волосы ленточку и показывал тебя в дамском клубе.

— Очень плохое время, — негритянка медленно покачала головой, в ее глазах отразилась боль. — Очень плохое.

— Тогда ты понимаешь, как чувствует себя Саладин. Ты заставила его уйти из дома. Отправляйся к нему. Уговори его вернуться.

Длинные темные пальцы обхватили подлокотники скамьи. Иланна встала.

— Ты очень умная белая женщина, Элпин Мак-Кей, и мне кажется, что ты счастлива со своим шотландцем.

Воспоминания о страшном сне все еще мучили Элпин. Она обвела взглядом лестницу и коридор, чтобы убедиться, что они с Иланной наедине.

— Я нужна другим. Хорошим людям, которые помогли мне сделать свою жизнь счастливой. Я обещала им вернуться на Барбадос. Я не могу обмануть их. Иланна пошла к дверям.

— Ты не забудешь их, Элпин Мак-Кей, — бросила она через плечо. — И они знают это.

Элпин засмеялась:

— Спой Саладину песню о том, что тебе очень-очень стыдно.

— Готова спорить. Но не раньше, чем я пропою богам твое имя.

В устах Иланны это было наилучшим комплиментом. Элпин благодарно кивнула. Затем она вернулась в спальню, чтобы отдохнуть и найти способ справиться со своим упрямцем мужем.

Через несколько часов Элпин, как терпеливая кошка за мышью, следила за ворочающимся с боку на бок Малькольмом. Его черные ресницы затрепетали. На подбородке и щеках виднелась щетина. Его руки были привязаны к спинке кровати красными шелковыми шарфами, и он казался очень беззащитным.

Застонав, он резко повернулся и открыл глаза.

Элпин приготовилась к атаке.

— Что имел в виду Саладин, когда обвинил тебя в том, что ты вмешивался в мою жизнь?

Покрасневшие глаза посмотрели на нее, затем снова закрылись.

— Зачем ты сидишь на мне верхом? И который час?

Элпин сжала коленями его бока и посмотрела на часы.

— Настало время ответить мне. Правда ли, что ты хитростью заманил меня в Кил — далтон?

Он вздохнул:

— Ты, должно быть, устала, Элпин. Ложись и спи. '

Она терпеть не могла его самоуверенность и снисходительный тон. К тому же он не должен так привлекательно выглядеть после целой ночи излишеств.

— Отвечай!

— Ты приехала ко мне. Сказала, что я — твой лучший друг. А теперь развяжи меня.

Он должен был сказать это. Ну, ладно, она тоже умеет хитрить.

— Мне казалось, что тебе нравится быть связанным. Прошлой ночью ты сам это говорил.

— Это было вчера, — процедил он через стиснутые зубы. — А сейчас слезь с моего живота, или тебе придется пожалеть об этом.

— Ты блефуешь. С чего бы мне жалеть об этом?

— Меня может стошнить. Развяжи меня. Ее саму подташнивало. Элпин устроилась поудобнее и почувствовала, что Малькольм неравнодушен к ней. Он открыл глаза.

— Господи, Элпин. Не станешь же ты мучить человека, который накануне перебрал эля, а сегодня вынужден выслушивать колкости от собственной жены.

Она гордо выпрямилась, не удостаивая его ответом.

— Или станешь? — вяло спросил он.

Элпин почувствовала, что готова смягчиться.

— Хорошая девочка, — заворковал Малькольм. — Дай мне встать и мы обсудим все, что тебя беспокоит. Мы же умные, взрослые люди. Давай вести себя соответствующим образом.

Это звучало слишком разумно. Элпин сменила положение. Малькольм торжествующе улыбнулся.

— Не так быстро. Я жду объяснений.

— Я был без ума от тебя, милая. И не обращай внимания на пьяный треп. Я здесь ни при чем.

Шарм буквально сочился из него, как патока из сахарного тростника.

— Ну уж нет. Прекрати увиливать. Скажи, вмешивался ты в мою жизнь или нет?

— Ты хотела вернуться в Килдалтон. И приехала ко мне, потому что я твой лучший друг. Ты сама так сказала, помнишь? Пожалуйста, отпусти меня, Элпин. Мне нужно повидать Саладина. Боюсь, что он чувствует себя так же отвратительно, как и я.

— Это не ответ.

— Ответ.

— Нет. Зачем я была нужна тебе? Он не шевелился.

— Потому, что я люблю тебя, Элпин, — тихо признался он. — А ты, как мне кажется, пытаешься найти причину, которая позволит тебе не отвечать мне взаимностью.

Ее сердце запело от счастья. Элпин не ожидала, что Малькольм признается ей в любви сейчас, когда между ними так много невысказанного и нерешенного.

— Это нечестный ответ, Малькольм.

— Нечестно любить тебя? Почему?

— Потому, что ты сказал это, чтобы отвлечь меня.

— Тогда это честно. Ты тоже часто отвлекаешь меня. Ты прекрасна.

— Нет. Я слишком мала ростом, и загар не в моде.

— У тебя чудесная кожа. Ты моя неутомимая помощница.

— Откуда ты знаешь, какая из меня помощница? Ты сам ограничил мою деятельность кладовкой и кухней.

Он приподнял брови и выразительно обвел взглядом постель.

Смутившись, Элпин сказала:

— Ну… за стенами этой комнаты ты не интересуешься моим мнением по поводу важных дел.

— Например?

— Например, когда ты приказал перегнать стадо овец из Фарлетона на Дворничий пустырь.

Он посмотрел на диван.

— Осенью я всегда перегоняю овец поближе.

Элпин не собиралась докучать ему жалобами, но не могла остановиться.

— Если бы ты спросил меня, я сказала бы, что было бы лучше перегнать стадо в долину. Это было бы практичнее. Ведь ты платишь братьям Фрэзерам за то, что они выкашивают там траву. А овцы бесплатно объедят ее.

— Это правда, но на что тогда жить Фрэзерам? Они люди гордые.

— Гордые и прекрасные работники. Они могут научиться стричь овец или, что еще лучше, обзавестись собственным стадом. Фрэзеры немолоды, и у них нет земли. Что станет с ними, когда преклонный возраст помешает им размахивать косой?

Ее практичность изумила Малькольма. Он только что признался этой женщине в любви, а она восприняла это как еще одно домашнее поручение. Чтобы скрыть свое разочарование, он принялся искать пробелы в ее теории.

— Я забочусь обо всех моих людях, в том числе и о Фрэзерах.

— Но это благотворительность. Сомневаюсь, что их старость будет счастливой, если им придется жить на твои подачки.

Она вспоминала свою собственную жизнь бедной родственницы. Эта женщина расцветала при виде ответственности, как другая — при виде нового платья. Это было еще одной причиной, заставившей его влюбиться в нее.

— Признаю, что твой план лучше. В следующем году мы перегоним сюда овец и ты сообщишь Фрэзерам об изменениях в их жизни.

Восторг в ее глазах погас.

— Очень хорошо.

— Спасибо за интересное предложение. Ну что, теперь ты согласна признать, что я тебе немножечко нравлюсь?

Она в упор посмотрела на его обнаженную грудь.

— Можно сказать и так. Но я все еще зла на тебя. Зачем ты сказал Саладину, что я привязываю тебя к кровати?

Как можно объяснить женщине мужскую дружбу, длящуюся всю жизнь?

— Вчера Саладин рассказал мне, что у него на сердце. В ответ я был обязан раскрыть хотя бы один из своих секретов.

Она смущенно нахмурилась и проворчала:

— Это была твоя идея, а не моя.

Ему хотелось прогнать поцелуями тревогу и узнать, что же так беспокоит ее. Шелковые путы были ее идеей; она предложила это еще давно, в саду. Но Малькольм знал, что должен завоевать симпатию Элпин; она охраняла свое сердце столь же ревностно, как скупец сторожит золото. Нельзя спорить с ней. Впереди у него очень напряженный день. А придется еще бороться с последствиями ночного разгула. Но первым делом надо наладить отношения с Элпин.

Он знал, чем пробудить в ней интерес, как заставить блестеть эти глаза.

— Раз ты так удачно разобралась в ситуации с Фрэзерами, то, может, сумеешь дать мне совет относительно продажи плантации «Рай»?

Она дернулась, словно он ударил ее. Вместо заинтересованного блеска в ее глазах появился ужас.

— Что ты имеешь в виду, говоря о продаже? — возмутилась она. — Когда ты это решил?

Возможно, она не лгала, говоря, что хочет вернуться в Шотландию, но Малькольм знал, что у Элпин Мак-Кей остались незавершенные дела на Барбадосе. Он отчаянно хотел выяснить все подробности. Однако ее раздражение только что улеглось, и было бы неразумным снова злить ее. Только завоевав любовь Эл-пин, он сможет раскрыть ее тайны.

— Кодрингтон прислал мне список возможных покупателей. У них много денег и они готовы совершить покупку в любой момент.

— Кто это? Назови их имена.

— Не помню, но могу показать тебе письмо. А теперь или развяжи меня, или сделай что-нибудь, чтобы я не зря терял тут время.

Она очаровательно зарделась.

— Я думала, что у тебя болит живот.

Он испытывал чувства, которые в нем будила лишь она, Элпин Мак-Кей.

— Теперь у меня болит кое-что пониже…