 |
|
Популярные авторы:: Чехов Антон Павлович :: БСЭ :: Лесков Николай Семёнович :: Азимов Айзек :: Борхес Хорхе Луис :: Нортон Андрэ :: Сименон Жорж :: Толстой Лев Николаевич :: Желязны Роджер :: Шукшин Василий Макарович Популярные книги:: The Boarding House :: Жил-был щелкунчик :: Бурый волк :: Колдовской камень :: Живая хронология :: Великие неторопливые короли :: Цивилизация каннибалов :: Авторитет :: Николай Черкасов :: Бочка со зловещей меткой |
Апдейт консерватизмаModernLib.Net / Политика / Леонид Ионин / Апдейт консерватизма - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 3)
Ну, и есть люди, которые в чем-то бесконечно превосходят других, – в уме, силе, красоте, богатстве, известности и т. п. Их обычно называют элитой, лучшими, властителями, звездами, знаменитостями. Их особенность и неравенство с другими описываются множеством понятий, которые не всегда даже поддаются четкому рациональному определению: величие, избранность, аристократизм, стиль. Конечно, сильней всего эти особенности и исключительности воспринимались, оценивались и уважались в сословном обществе, где они оказывались базисом социальной стратификации. Георг Зиммель в свое время, определяя специфику аристократии как сословия, отмечал уникальность и особость каждого аристократа, его принципиальную несравнимость с другими. Для понимания этой специфической характеристики аристократии как группы, для членов которой общей чертой является уникальность каждого из них, Зиммель выдвинул парадоксальное понятие «индивидуальный закон». Если абстрактное равенство людей предполагается всеобщим законом, то индивидуальный закон предполагает, что каждый человек сам определяет для себя как степени свободы, так и необходимые ограничения. Поведение при этом детерминируется как личностными задатками, так и конкретными обстоятельствами индивидуальной жизни. Индивидуальный закон – это закон, вытекающий в каждом отдельном случае его реализации (а здесь есть только отдельные случаи, но нет общей закономерности) из факта человеческого неравенства[20]. Но, вообще-то, следует различать между идеологией политической корректности, господствующей в официальных организациях, а также в политизированных кругах так называемого гражданского общества, и неэксплицируемой латентной идеологией повседневной жизни. Для повседневной жизни неравенства и различия являются изначальной характеристикой социального мира. Огромная часть социализации состоит в усвоении именно различий и неравенств. Более того, значительная часть человеческих связей и отношений предполагает наличие неравенства как необходимое условие своего осуществления. Как изящно замечает Больц, «каждый, кто обладает жизненным опытом, знает, что не бывает счастья без переживания различий». В общем, вся наша взрослая жизнь есть опыт переживания самого разного рода неравенств. Но политкорректность и здравый смысл – понятия не только не совпадающие друг с другом, но коренным образом расходящиеся прежде всего по своим функциям. Политкорректность – политическое орудие. Она служит для контроля мнений в условиях свободы слова. Путем насильственной замены неполиткорректных слов на политкорректные осуществляется насильственный перевод мнений и высказываний из одной системы мысли в другую, более того, из одной картины мира – в другую. Например, если в ходе выступления оратор употребит термин «чужой» по отношению к прибывшему в страну лицу иной национальности, иной веры или иного цвета кожи, то политкорректная аудитория может прервать его восклицаниями: «Не чужой! Другой!» (такому случаю был свидетелем автор настоящей работы). Вроде бы, не бог весть какое изменение. На самом деле политкорректное «другой» переводит рассуждение из контекста, скажем, борьбы цивилизаций, геополитики, острых международных и идеологических конфликтов в контекст общедемократического Fraternite и благостных призывов типа «Оды к радости», причем при отсутствии религиозных оснований, которые все же были у Шиллера. Важно, что реакция на отклоняющиеся, неполиткорректные мнения – это не рациональное возражение, а возмущение. Гнев и возмущение, как уже отмечено выше, – демократические чувства, и они позволяют контролировать аудиторию лучше, чем рассуждение и анализ. Так что способ реагирования на неполиткорректные слова становится дополнительным орудием контроля мнений. Таким образом, возникает политкорректная ортодоксия, которая способна возбуждать и направлять демократическое общественное мнение даже против большинства, которое тем самым действительно превращается в «молчаливое большинство». Этот процесс формирования молчаливого большинства, которое подавляется малочисленной, шумной и политкорректной ортодоксией, немецкая исследовательница общественного мнения Элизабет Ноэль-Нойман назвала «спиралью молчания» [21]. Мы еще вернемся к этому в дальнейшем. Норберт Больц дает социологическое объяснение феномена политкорректности. Одна из важнейших задач политкорректности сегодня состоит в том, чтобы показать, что столкновение цивилизаций и борьба культур на самом деле представляют собой не что иное, как культурную и национальную дискриминацию и создание атмосферы межнациональной вражды и ненависти. При этом политкорректность еще и умудряется замаскировать собственную стратегию. Дело в том, считает Больц, что имеет место не одна борьба культур, а две. Одна из них – это борьба Запада против всего остального мира: это не просто столкновение религий и не столкновение равноправных и равноценных культур, а именно борьба всех против Запада, преследующая своей целью уничтожение этого самого Запада. Вторая – это, по мнению Больца, борьба Запада против самого Запада, ведущаяся перьями левых интеллектуалов. Имеются в виду возбуждаемые ими антибуржуазные настроения. Есть очень простое, но убедительное объяснение того, почему подавляющее большинство европейских интеллектуалов в политике занимают левые позиции. «Они много значат, но мало зарабатывают», – пишет Больц. И им приходится постоянно сталкиваться с успешными персонами буржуазного мира, которые очень много зарабатывают, хотя в интеллектуальном смысле им очень сильно уступают. Больц формулирует эту простую мысль еще и на языке социологии: «типичный антибуржуазный ресентимент интеллектуалов возникает в силу неравновесия дохода и статуса» [22]. Карл Маркс, В. И. Ленин, затем в двадцатые годы прошлого столетия Антонио Грамши, Вальтер Беньямин и ранние представители Франкфуртской школы – все они были не только философами и абстрактными наблюдателями мировых фигур и процессов, но и неистовыми пропагандистами антибуржуазного духа. У самых ярких фигур, таких как Маркс или Ленин, в инвективах, направляемых в адрес буржуазии как класса и буржуазного государства, звучал такой накал страсти и ненависти, что трудно было не заподозрить присутствие личных мотивов. Об этих мотивах, в частности о материальных затруднениях Карла Маркса, о личных проблемах и трудной эмигрантской жизни Ленина писали многие публицисты. Нетрудно в этом смысле предположить, что левая мысль родилась из духа ненависти к успехам буржуазии и «нанятых» ею идеологов. Возрождение этого духа случилось в 1960-е годы, и с этих пор левый интеллектуализм существует и делает успехи как постоянная оппозиция капиталистическому развитию. Шестидесятые – это время антикапиталистической студенческой революции, которая зиждилась на фрейдомарксистском базисе, творилась во имя разоблачения репрессивной идеологии и освобождения пола как альтернативы марксистскому освобождению труда. Любые кризисные явления приветствовались радостными криками, ибо это давало возможность провозгласить смерть капитализма и от имени всего человечества потребовать справедливости и равенства. Революция 1960-х сошла на нет, не оставив каких-либо ясно наблюдаемых изменений в политике и экономике, но запечатлела свои неизгладимые следы в европейской культуре. Таковыми оказались, во-первых, сексуальная революция, коренным образом изменившая отношение общества к полу, и, во-вторых, культурное движение, ставшее известным под именем постмодерна. О постмодерне речь пойдет ниже. И, в третьих, революция 1960-х не умерла, сохранившись в постоянном стремлении к освобождению чего-нибудь (объект эмансипации все время меняется) из-под ига буржуазии, безжалостно эксплуатирующей и истребляющей этот подлежащий освобождению объект. Больц дает краткий перечень подлежащих освобождению объектов и выдвигаемых «освободителями» (а также и подлинных) мотивов борьбы за освобождение. Дальнейшее развитие, пишет он, продемонстрировало (как это, впрочем, было продемонстрировано уже тысячекратно на примерах самых разных революций), что те, кто требовал равенства, на самом деле стремились к привилегиям. Это относится к интеллектуалам едва ли не в первую очередь. Они обманывали, ссылаясь на «человечество». Это бесцветное понятие получает свое антибуржуазное звучание, только когда подавляющее большинство населения истолковывается как жертва системы, управляемой кучкой богачей. Это наполовину конспирологическое, наполовину философско-историческое представление в левой мысли всегда считалось выражающим самый дух мировой динамики. Сначала (в марксизме) угнетенное человечество представлял собой угнетаемый капиталистами класс фабричных рабочих, потом (в феминизме и вообще социал-демократии) его место заняла угнетенная женщина и угнетенные колониальные народы, потом – безжалостно используемая, загрязняемая и погубляемая природа (зеленые и социал-демократия). Капиталисты всегда должны что-нибудь угнетать и губить, иначе не может быть объяснено господствующее положение западной цивилизации и невозможно призвать ее к ответу по всемирно-историческим счетам. Поэтому теперь, когда экологический контроль стал непременным атрибутом любых индустриальных проектов и процессов, роль угнетаемой и загрязняемой природы занял безжалостно убиваемый промышленными странами земной климат. Это новый фетиш, заключает Больц, над которым рыдают все обиженные судьбой люди, страны и корпорации[23]. Политкорректный университет Эти рассуждения очень убедительны. Но в полемике Больц забывает указать границы своих суждений, и тогда оказывается, что буквально против каждого из них могут быть выдвинуты весомые возражения. Так, не все левые интеллектуалы буквально ненавидели буржуазность как мировоззрение и образ жизни. Многие социал-демократические мыслители и политики, а также, например, неомарксисты «поздней» Франкфуртской школы, такие как Оскар Негт, Карл Отто Апель, знаменитый Юрген Хабермас, оказались хорошо интегрированы в идеологическую систему западного мира. Даже некоторые вожаки радикальной революции 1960-х, Режи Дебре, например, без труда сумели стать крупными чиновниками либо вполне буржуазными мыслителями. Вообще-то, Больц прав в том, что левые интеллектуалы должны быть умными, но бедными. Не подобает защищать обездоленных тому, кто не в состоянии прочувствовать их судьбу и долю. Но дело в том, что в нынешней утвердившейся во всем мире организации интеллектуального труда практически нет различий в статусе и доходах университетских преподавателей и профессоров в зависимости от их идеологической ориентации. Профессора, имеющие разные политические ориентации, успешно работают вместе, точно так же, как и профессора, имеющие разные сексуальные ориентации. Причем это становится возможным именно в силу того, что в университетах господствует дух политкорректности. Современный университет – это политкорректный университет. Примечания 1 Шелер М. Ресентимент в структуре моралей. СПб.: Наука, 1999. С. 13–14. 2 Там же. С. 21–22. 3 Bolz N. Diskurs uber die Ungleichheit. Ein Anti-Rousseau. Munchen: Fink, 2009. S. 9. 4 Simmel G. Das Individuum und die Freiheit. Essais. Berlin: Wagenbach, 1957. S. 216. 5 Ионин Л. Г. Свобода в СССР. СПб.: Университетская книга, 1997. 6 Линдблом Ч. Рыночная система: Что это такое, как она работает и что с ней делать. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2010. С. 200. 7 Там же. С. 203. 8 Чарльз Линдблом – не какой-нибудь левацкий маргинал, а заслуженный йельский профессор и долгое время был председателем Американской ассоциации сравнительных экономических исследований, а затем Американской ассоциации политических наук. 9 Политкорректность – «(от алб. политически корректный – „идеологически правильный“) – прием в искусстве, состоящий в замене слова или выражения на эвфемизм для создания комического эффекта». [Абсурдопедия. http://absurdopedia. wikia.com/wiki/Политкорректность] 10 Политкорректность – «практика прямого или опосредованного запрета на высказывание определенных суждений, обнародование фактов, употребление слов и выражений, считающихся оскорбительными для определенных общественных групп, выделяемых по признаку расы, пола, возраста, вероисповедания, сексуальной ориентации и т. п.». [Википедия. http://ru.wikipedia.org/wiki/Политкорректность] Иное определение через понятие цензуры: политкорректность – «специфическая форма цензуры смыслов… Не столько система запретов на высказывания и самовыражение, сколько метод реформирования внутреннего мира человека и самой структуры мышления путем выведения ряда слов и понятий из языка либо мутации их значений». [Строев С. А. В чем смысл политкорректности // Патриот. Российский политический клуб, http://prpk.info/publ/v_chem_smysl_politkorrektnosti/5-1-0-557] 11 Политкорректность – «понятие-лозунг, демонстрирующее либеральную направленность современной политики… Имеет дело не столько с содержанием, сколько с символическими образами и корректировкой языкового кода. Речь декорируется знаками антирасизма, экологизма, терпимого отношения к национальным и сексуальным меньшинствам». [Комлев Н. Г. Словарь иностранных слов. М.: Эксмо-Пресс, 2006. http://dic.academic.ru/dic.nsf/dic_fwords/28524ПОЛИТИЧЕСКАЯ] 12 Колаковска A. IMAGINE. Интеллектуальные истоки политкорректности // Новая Польша. 2004. № 2. 13 Политкорректность – «мировоззрение, формулируемое сегодня различными меньшинствами, образовавшими мягкую коалицию „потерпевших“… Их общий признак состоит в том, что они считают себя в первую очередь жертвами, поскольку подвергались дискриминации в том или ином виде». [Лобанова Л. П. Осторожно: политкорректность! // Глагол. Православный педагогический журнал. 2004. № 9. http://www.glagol-online.ru/arc/n9/Politkor] 14 Термином «политическая корректность» «обозначаются язык, идеи, политики и поведение, стремящиеся минимизировать проявления, которые в социальном и институциональном отношении могут быть оскорбительными в отношении профессиональных, тендерных, расовых, культурных, сексуальных ориентации, а также в контексте физических ограничений и возраста». [Wikipedia. http://en.wikipedia.org/wiki/Political_correctness] 15 Лассан Э. Р. О политкорректности как попытке обуздания инстинкта агрессии, http://ling.x-artstudio.de/st4.html 16 Van Creveld M. Men, Women and War. London: Cassel & Co, 2001. P. 234. 17 Характерно, что при переименовании черных в афроамериканцев не происходит, как могло бы показаться на первый взгляд, изменения критериев идентификации. К афроамериканцам не относятся выходцы или потомки выходцев из Ливии или Египта, к ним не относятся белые (соответственно их потомки) из ЮАР и т. д. То есть афроамериканцы – это не африканцы, ставшие американцами (или их потомки), а те, кого ранее именовали черными или неграми, а теперь стали называть афроамериканцами. Об этом говорится в широко известном ироническом «Манифесте ПК». [Jerushalmy Saul, Zbignigwiuw Rem. The PC Manifesto. Featuring a PC Primer and Revised PC Dictionary. http://pauil-lac.inria.fr/~xleroy/stuff/pc-manifesto.html] 18 Толстая Т. Политическая корректность. http://fictionbook.ru/author/tolstaya_tatyana/politicheskaya_korrektnost/read_online.html?page=1] 19 В связи со «смотризмом» (lookism), как запретным с точки зрения политкорректности желанием мужчины смотреть на женщину как на женщину, уместно вспомнить сцену из гремевшей в 1920-е годы и быстро запрещенной пьесы Николая Эрдмана «Самоубийца». Она позволяет судить о некоторых общих идейных корнях идейного климата в раннем СССР и современной западной политкорректности. «В комнату входит Егорушка. Осматривается. Никого нет. Из соседней комнаты слышатся бульканье воды и пофыркиванье Марии Лукьяновны. Егорушка на цыпочках подкрадывается к двери и заглядывает в замочную скважину. В это время Серафима Ильинична вылезает из-под кровати. Серафима Ильинична. Вы это зачем же, молодой человек, такую порнографию делаете? Там женщина голову или даже еще чего хуже моет, а вы на нее в щель смотрите. Егорушка. Я на нее, Серафима Ильинична, с марксистской точки зрения смотрел, а в этой точке никакой порнографии быть не может. Серафима Ильинична. Что ж, по-вашему, с этой точки по-другому видать, что ли? Егорушка. Не только что по-другому, а вовсе наоборот. Я на себе сколько раз проверял. Идешь это, знаете, по бульвару, и идет вам навстречу дамочка. Ну, конечно, у дамочки всякие формы и всякие линии. И такая исходит от нее нестерпимая для глаз красота, что только зажмуришься и задышишь. Но сейчас же себя оборвешь и подумаешь: а взгляну-ка я на нее, Серафима Ильинична, с марксистской точки зрения – и… взглянешь. И что же вы думаете, Серафима Ильинична? Все с нее как рукой снимает, такая из женщины получается гадость, я вам передать не могу. Я на свете теперь ничему не завидую. Я на все с этой точки могу посмотреть». Но, разумеется, современная политкорректность продвинулась гораздо далее. Ранний феминизм Клары Цеткин и других, породивший марксистский «смотризм» 1920-х годов, уступил место также марксистскому по своим истокам феминизму Симоны де Бовуар и ее многочисленных последовательниц, которые научились дифференцировать гораздо тоньше, чем эрдмановский Егорушка. Так, помимо содержательной смены оптики «смотрения» (по-марксистски – не по-марксистски) важен и параметр объема и длительности смотрения. Так, в «Словаре феминизма» (Dictionary of Feminism) выделяется чрезмерный зрительный контакт (excessive eye contact) – оскорбительная форма сексуального «харасмента» (преследования, приставания). Термин получил распространение после того, как в 1994 г. студентка университета Торонто подала в суд на профессора, который пристально смотрел на нее во время лекции. Суд обязал обидчика выплатить жертве 200 тыс. канадских долларов. Также существует понятие недостаточного зрительного контакта (insufficient eye contact) – не менее оскорбительная форма сексуального приставания, состоящая в том, что мужчина избегает смотреть на женщину, из-за чего она может потерять уверенность в себе и даже почувствовать физическую угрозу. В том же словаре (частично опубликован в газете «Газета» 07.03.2003, http://www.compromat.ru/page_12857.htm) имеются такие интересные политкорректные понятия, как, например, потенциальный насильник (potential rapist) – любое существо мужского пола, достигшее половой зрелости, коллаборационист (collaborator) – женщина, публично заявляющая о том, что ей нравится заниматься сексом с мужчинами, умозрительное изнасилование (conceptual rape) – воображаемое мужчиной участие в половом акте с женщиной без ее предварительного согласия. В романе «Приглашение на казнь», написанном в середине 1930-х годов, когда современный феминизм еще не родился, Владимир Набоков гениально предвосхитил понятие умозрительного изнасилования, так сформулировав один из пунктов «Правил для заключенных», вывешенных в тюремной камере: «Желательно, чтобы заключенный не видел вовсе, а в противном случае тотчас сам пресекал, ночные сны, могущие быть по содержимому своему не совместимыми с положением и званием узника, каковы: роскошные пейзажи, прогулки со знакомыми, семейные обеды, а также половое общение с особами, в виде реальном и состоянии бодрствования не подпускающими данного лица, которое посему будет рассматриваться законом как насильник». Предположить, что это может стать реальным основанием судебного преследования, он, наверное, все же не смог бы. 20 Simmel G. Das individuelle Gesetz // Simmel G. Philosophische Kultur. Leipzig: Alfred Kroner, 1919. 21 Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания. М.: Прогресс-Академия, 1996. 22 Bolz N. Op. citS.29. 23 Ibid. 1, 2, 3 |
|||||||