Опала – это увольнение с хорошей должности и высылка, как правило, в деревню. Таких были десятки, если не сотни. Ссылке подвергались целые семьи. За семьями стоят кланы, связанные родством, свойством, общей службой, взаимными услугами. Павел наживал себе врагов пачками.

Главное, что никто не знал, кто будет следующим. Люди солидные, влиятельные дрожали за свое будущее, и склонны были видеть в действиях императора безумие. Царь сделал невыносимой жизнь очень многих людей – тех, кто при Екатерине привык к тому, что их частная жизнь – территория абсолютной свободы. Павел постоянно в эту частную жизнь грубо вмешивался.

Павел ввел строгую регламентацию одежды – пресловутые круглые шляпы, фраки, жилеты и некоторые другими детали гардероба строго запрещены. То есть поставили вне закона все то, что тогда как раз и носили. Представляете, вам объявляют однажды, что вся одежда в вашем гардеробе отныне запрещена законом, за нарушение которого можно попасть в кутузку.

Мы уже знаем о том, как Павел вынуждал законодательными мерами вступать в военную службу. Тоже, знаете, радости мало – отправляйся в армию или живи на правах, грубо говоря, условно освобожденного.

Павел запретил ввоз в Россию всех новых иностранных книг, включая сборники нот, опасаясь, как бы чего из революционной Франции не проникло. Требовал, чтобы любая карета, встретившаяся у него на пути, останавливалась, а пассажиры выходили его приветствовать. Нужно заметить, что Павел, став царем, стал еще и невероятно подвижен – по несколько раз на дню выезжал из дворца и колесил по городу, как будто специально проверяя, соблюдается ли его указ о выходе из карет.

Кроме того, столицу наводнили сотни полицейских, следивших за соблюдением всех этих странных нововведений. Одним словом, куча каких-то странных законов, цель которых – ограничить личные свободы дворян. Читайте, что положено. Пойте, что положено. Надевайте, что положено. А лучше – отправляйтесь в армию и сутками отрабатывайте навыки хождения в строю.

Павел I запретил выезд молодых людей за границу на учебу, закрыты частные типографии. Устанавливалось время, когда в домах полагалось тушить огни. Некоторые слова русского языка изымались из официального употребления и заменялись на другие. Вместо «гражданина» и «отечество» – «обыватель» и «государство»; слово «отряд» менялось на «деташемент» или «команда», «выполнить» на «исполнить», а «врач» на «лекарь».

Одною из мер, которой Павел считал возможным закончить европейскую войну, стало предложение решать конфликты поединками государей. Об этом он приказал напечатать в газетах заявление: «Нас извещают из Петербурга, что русский император, видя, что европейские державы не могут согласиться между собою, и желая положить конец войне, уже одиннадцать лет терзающей Европу, намерен предложить место, в которое он пригласит всех прочих государей прибыть – и сразиться между собою на поединке, имея при себе в качестве приспешников судей поединка и герольдов самых просвещенных своих министров и искуснейших генералов, как гг. Тугута, Питта, Бернсторфа; причем он сам намерен взять с собою генералов Палена и Кутузова».

Н. М. Карамзин: «По жалкому заблуждению ума и вследствие многих личных претерпленных им неудовольствий, он хотел быть Иоанном IV, но россияне уже имели Екатерину, знали, что государь не менее подданных должен исполнять свои святые обязанности… Сын Екатерины мог быть строгим и заслужить благодарность отечества; к неизъяснимому удивлению россиян, он начал господствовать всеобщим ужасом…». Я. И. де Санглен: «Он явился после Екатерины, после века снисходительности, милосердия, счастья и получил титул тирана».

«Царствование Павла, – писал Пушкин, – доказывает одно: что и в просвещенные времена могут родиться Калигулы». Можно сказать, что, ограничив дворянские свободы, постоянно вмешиваясь в личную жизнь дворян, карая опалой представителей знатных родов, Павел создал невыносимые условия существования для целого сословия. Он восстановил против себя множество людей и стал жертвой жестокого, но справедливого самосуда.

Мы рассмотрели первую версию смерти императора Павла I. Согласно ей, Павел был убит в результате своеобразного кровавого гвардейского бунта. Павел стал жертвой мести. Он оскорбил слишком много влиятельных, гордых и жестоких противников. Убийство, напоминающее пьяную разборку, и, в то же время, спонтанный бунт аристократов.

Смерть Павла I необычайно напоминает кончину его отца – Петра III. Убитый по приказанию супруги, Екатерины II, матери будущего Павла I, он после смерти был выставлен своими убийцами ничтожным идиотом, исторической случайностью, устраненной патриотами родины. Между тем, посмертное обвинение жертвы во всех грехах, обеляющее преступников – в русских исторических нравах. Николай II становится «Николаем кровавым», Александр Керенский – «Главноуговаривающим», Лев Троцкий – «Иудушкой Троцким» и т. д.

Однако, обладая холерическим темпераментом и некоторыми несомненными странностями, Павел действовал, тем ни менее, согласно заранее выдуманному плану, подчиняясь ясной идеологии.

Его политика понятна как естественная реакция на царствование Екатерины II.

«Времена Очакова и покоренья Крыма» были наполнены несправедливостью, ханжеством и воровством. Недаром их так не любили Александр Пушкин и Александр Грибоедов.

«Никогда еще преступления не были так наглы, как ныне, – писал в годы екатерининского царствования Федор Ростопчин графу Семену Воронцову. – Безнаказанность и дерзость дошли до крайнего предела. Один Рибас ворует более 500 тысяч рублей в год». «Государственная сволочь» (но выражению К. Масона) манкировала службой. В Сенате скопилось до 12 тысяч неразобранных дел.

Из 400-тысячного списочного состава в армии не хватало до 50 тыс. солдат, а их содержание шло на расходы полковых командиров; при численности мушкетерского полка в 1726 человек на плац редко выводилось более 800; 75 % офицерского корпуса существовало лишь на бумаге. Всюду «радели родному человечку». Представление к очередному чину происходило исключительно по протекции.

Дезертирство стало массовым явлением. Только в шведской армии на службе находилось 2 тысячи русских перебежчиков.

В Петербурге служили и получали жалование сотни офицеров без определенной должности; в полках ротами командовали прапорщики. Армейские боевые офицеры по 15 лет служили в одном чине, а им в качестве командиров навязывали неучей-гвардейцев, переходивших в армейские полки с двойным повышением в чине.

Срок службы одного ружья доходил до 40 лет; флот вооружен пушками петровского литья.

Страной правили ничтожные фавориты. Дубровские были в загоне, властвовали Троекуровы. Словом, как писал об императрице Пушкин: «Возведенная на престол заговором нескольких мятежников, она обогатила их на счет народа и унизила беспокойное наше дворянство. Если царствовать значит знать слабость души человеческой и ею пользоваться, то в сем отношении Екатерина заслуживает удивления потомства. Ее великолепие ослепляло, приветливость привлекала, щедроты привязывали. Самое сластолюбие сей хитрой женщины утверждало ее владычество. Производя слабый ропот в народе, привыкшем уважать пороки своих властителей, оно возбуждало гнусное соревнование в высших состояниях, ибо не нужно было ни ума, ни заслуг, ни талантов для достижения второго места в государстве. Со временем История оценит влияние ее царствования на нравы, откроет жестокую деятельность ее деспотизма под личиной кротости и терпимости, народ, угнетенный наместниками, казну, расхищенную любовниками, покажет важные ошибки ее в политической экономии, ничтожность в законодательстве, отвратительное фиглярство в сношениях с философами ее столетия, и тогда голос обольщенного Вольтера не избавит ее славной памяти от проклятия России».

Испытавший все несправедливости царствования своей матери, Павел стремился побороть коррупцию и придать стране новый импульс к развитию.

Он отменил петровский указ о назначении самим императором своего преемника на престоле и издал новый указ о престолонаследии, прекративший дворцовые перевороты (хотя сам Павел был убит, его сменил законный наследник).

Павел восстановил петровскую систему коллегий, уменьшил государственные расходы. Павел подтянул армию и гвардию, искоренил фаворитизм. В его царствование русская армия под предводительством Александра Суворова разбила сильнейшую тогда в Европе французскую армию в Итальянском и Швейцарском походах. Люди, выдвинутые Павлом: Федор Ростопчин, Алексей Аракчеев, Семен Воронцов, Александр и Христофор Бенкендорфы оставались видными государственными деятелями и после убийства государя.

Значит, дело не только и не столько в личности Павла, дело в его политике. И действительно, к весне 1801 г. в обществе существовал запрос по крайней мере на две альтернативы правлению Павла.

Осенью 1799 г. в Петербург приезжает из Берлина блестящий молодой дипломат Никита Петрович Панин, племянник и тезка воспитателя Павла I. Панин тут же становится вице-президентом Коллегии иностранных дел. По словам современника: «В молодости своей имеет приличное зрелому веку прилежание к работе и к порядку, довольно знания и смысла и пером владеет изрядно. Благородная амбиция и негибкость духа суть в нем господствующие качества».

Никита Петрович Панин – сторонник политического строя, который позже был идеалом и для Пушкина, и для Вяземского, и для многих умеренных декабристов. Он желал «лордства», т. е. конституционной монархии на манер английской. При этом императорская власть должна быть ограничена законодательной палатой, выбранной родовитым и просвещенным дворянством.

Вначале принятый императором с восторгом и обласканный им, Панин довольно быстро разочаровывается в государе: суровый деспотизм, который торжествует при Павле, ему не по душе. Да и император не доволен племянником своего любимого наставника: он просит передать, чтобы тот не забывался «и что он не что иное, как инструмент».

Панин в свою очередь пишет приятелю: «Я погибаю. Мы здесь как рабы на галерах. Я стараюсь держаться против течения, но силы мне изменяют, и стремительный поток, вероятно, скоро унесет меня в какую-нибудь отдаленную деревню».

С лета 1799 г. Никита Петрович Панин начинает готовить почву для государственного переворота. Речь идет прежде всего не о личностях, а о системе. Павел объявляется недееспособным, но остается живым, здоровым и даже формально остается императором. Его права и обязанности отходят к регенту – великому князю Александру Павловичу, будущему Александру I. Тот обладает примерно теми же функциями, что и президент в США. Создается парламент, который формирует кабинет министров.

Как писал один из будущих убийц Павла генерал Леонтий Бенигсен: «Принято было решение овладеть особой императора и увезти его в такое место, где он мог бы находиться под надлежащим надзором и где бы он был лишен возможности делать зло».

Именно вокруг Панина формируется ядро заговора. Именно Панин инициирует начало переговоров с наследником, либеральным Александром Павловичем (будущим Александром I). Тот в целом согласен с конструкцией Панина, не желает активно участвовать в самом заговоре, но согласен с целью и готов воспользоваться плодами.

С самого начала Павлова царствования именно вокруг Александра группируются все недовольные. Александр – воспитанник и любимец покойной Екатерины, а после того, как Павел принял закон о престолонаследии, по которому власть передается непременно старшему сыну, Александр превратился в единственного легального наследника. Заговорщики без Александра обойтись просто не могли. Наследник – известный либерал и гуманист: он готов на ограничение собственной власти, если станет государем.

Однако Никита Панин уже в ноябре 1800 г. окончательно попал в опалу. Его лишают должности и отправляют в Москву. Это в корне меняет последующие, упрощает и огрубляет их характер.

Руководство заговором переходит в руки графа Петра Палена, завербованного Паниным. Граф Петр Алексеевич Пален, генерал от кавалерии, герой русско-турецких войск. Способствовал присоединению к Российской империи Курляндии, нынешней Латвии, где и занял генерал-губернаторский пост на исходе екатерининского царствования.

С восшествием на престол Павла попал в опалу и был отправлен в отставку. Опала длилась недолго. Уже летом 1798 г. вызван в Петербург, приближен к императору и назначен на ряд должностей, в том числе военного губернатора столицы. Путем умелых интриг сосредотачивает в своих руках огромную власть. В марте 1801 г. – фактически второе лицо в государстве.

Энергичному генералу потребуется менее четырех месяцев, чтобы осуществить план переворота, задуманный Паниным. Заручившись пассивной поддержкой наследника, Пален, занимая ключевую должность петербургского генерал-губернатора, завербовал в ряды заговорщиков примерно 100 участников, прежде всего генералов и офицеров гвардии.

«Я обязан в интересах правды сказать, – говорил через много лет Пален, – что великий князь Александр не соглашался ни на что, не потребовав от меня предварительно клятвенного обещания, что не станут покушаться на жизнь его отца; я дал ему слово. Я прекрасно знал, что надо завершить революцию или уже совсем не затевать ее, и что если жизнь Павла не будет прекращена, то произойдет страшнейшая реакция и кровь невинных, как и кровь виновных, вскоре обагрит и столицу, и губернию».

Предполагается, что так же как Александр Павлович, было настроено большинство заговорщиков, которым было страшно поднять руку на монаршую особу, а организаторы заговора с самого начала планировали кровавую развязку.

Самый сильный ход Пален сделал в конце октября 1800 г., когда, пользуясь всецелым расположением к нему Павла, добился от императора амнистии всем тем, кто был отставлен от службы после прихода Павла к власти. Таких людей были тысячи. Согласно указу, они были обязаны вернуться в Петербург и подавать императору на рассмотрение каждый свое дело в индивидуальном порядке.

В первую очередь Пален добился возвращения братьев Зубовых, чрезвычайно влиятельных в столичном обществе и лично ненавидевших Павла. Вслед за ними он организует возвращение 55-летнего генерала Беннигсена, на личную храбрость которого он в первую очередь рассчитывает в осуществлении намеченного. К концу года в Петербурге собрались все главные участники событий 11 марта. Пролог закончен. Начинается сама пьеса.

Заговорщики вербуют сторонников. Кольцо вокруг Павла сужается. В конце февраля 1801 г. Пален добивается отставки Федора Ростопчина, главы Иностранной коллегии и правой руки Павла. Именно с этого времени Пален – второе лицо в государстве.

Ростопчин был единственным, кто всерьез мог помешать заговорщикам – умный, волевой и явно что-то подозревавший. Немаловажно, что Пален вошел хитростью и подкупом в доверие к графу Кутайсову, человеку лично наиболее близкому к Павлу. Это бывший пленный турчонок, выросший при дворе вместе с Павлом, его камердинер и брадобрей, возведенный впоследствии в графское достоинство. Палену кажется, что он предусмотрел все, но, тем не менее, 9 марта (то есть за два дня) император вызывает его к себе и объявляет, что знает про заговор и про его участие в нем.

Любой другой с той аудиенции отправился бы прямиком в Петропавловскую крепость, но только не граф Петр Алексеевич. Разоблаченный Пален, не моргнув глазом, заявляет императору, что, конечно, он состоит в заговоре, потому что как иначе он сможет его раскрыть? Это, можно сказать, его прямой профессиональный долг – состоять в заговоре, потому что именно Пален стоит на страже священной особы венценосца.

Павел не то чтобы оказался наивным простаком. Подозрения у него остались. И он предпринял определенные шаги. Вызвал в Петербург несколько лично ему преданных людей, находящихся в опале, в том числе знаменитого Аракчеева. В день же своей смерти он заставил всю свою семью принять какую-то присягу, вероятно, присягали на неучастие в заговоре.

Павел подозревал и старших сыновей, и собственную жену в возможном участии. Тем не менее, Пален и здесь его переиграл. В оставшиеся два дня он сумел окончательно все подготовить и осуществить задуманное.

Посвященных слишком много: у Палена не остается другого выхода, как действовать молниеносно. Он тут же отправляется к наследнику Александру. Требует от него решительного согласия. Все предыдущие разговоры не отличались конкретностью, и, возможно, Александр до последнего сомневался. Пален настаивает на осуществлении намеченного 10 марта, то есть на следующий день. Разумный Александр предлагает отсрочить до 11 марта, когда в охране Михайловского замка будут стоять семеновцы, полк ему лично преданный. Рубикон пройден, назначена дата – 11 марта.

Переворот, задуманный как дворянская революция с широкой политической программой, превращается в отвратительное убийство, которое Пушкин опишет так:

Итак, политическое движение, стремившееся к мирному изменению государственного строя, волею судеб обернулось очередным дворцовым переворотом. Пьяные ненавистники Павла из числа гвардейских офицеров в последний момент оказались эффективнее просвещенных реформаторов. Дворянская революция, обернувшаяся цареубийством.

Впрочем, есть и еще одно объяснение этой истории.

Во внешней политике Павел также был крайне оригинален. Его короткое правление выпало на очень бурное время – начало наполеоновских войн. Перекраивалась карта Европы, да и не только Европы.

Россия к концу XVIII века – мощная военная держава. Ее внешняя политика – во многом определяющая для континента. Есть вполне убедительная версия, что за убийством Павла стояло иностранное государство, и цель этого убийства была в изменении внешней политики России.

В 1798 г. Россия входит в военную антинаполеоновскую коалицию вместе с Англией и Австрией. Эскадра адмирала Ушакова громит французов в Средиземном море и на Адриатике. Суворов совершает блестящий итальянский поход.

Но успехи русского оружия не приносят стране никаких дивидендов. Освобожденную от французов Мальту занимают англичане. Северную Италию оккупируют австрийцы.

Павел решает выйти из коалиции и начинает вести переговоры с Наполеоном о совместных действиях против бывших союзников. Мир с Францией. Подготовка к войне с Англией на всех фронтах – от Балтийского моря до Индии. На стороне России северные соседи: Пруссия, Швеция, Дания. На южном фронте планируются совместные действия с Францией. Согласно этому плану, в январе 1801 г. 30 тысяч донских казаков получают приказ идти в Индию для войны с англичанами.

Все эти действия Павла нам сегодня кажутся бредом, потому что мы знаем, как развивалась дальнейшая история. Никакой русской Индии, война 1812 г., союзные войска входят в Париж. На самом деле ничего этого могло и не быть, если бы 11 марта 1801 г. Павел не был бы убит. Была бы война России в союзе с Францией против Англии и Австрии. Кто бы вышел победителем, неизвестно, но Европа стала бы совсем другой.

Политика Павла в конце царствования представляла серьезную опасность для Англии, и возможно, именно Англия стояла за его убийством.

У британской дипломатии были в России серьезные союзники: российское дворянство. Британия была главным внешнеэкономическим партнером России. В порты Англии на британских кораблях шли русские пенька, поташ, древесина, солонина, полотно, чугун. А обратно в русские порты – машины, ткани, колониальные товары. Война с англичанами означала колоссальные убытки для русских помещиков. Прекращение всякого ввоза и вывоза, не только из Англии. «Владычица морей» наверняка подвергла бы российские порты полной блокаде.

Англичане издавна умели заводить в разных странах «агентов влияния». Никита Панин, инициатор заговора, страстный англоман. Опала Панина по времени близко совпадает с развалом коалиции Англии и России и с высылкой из страны английского посланника лорда Витворта. Чем обычно объясняется высылка дипломата, все мы хорошо знаем.

Заговор окончательно оформился в ноябре 1800 г., когда руководство в свои руки взял граф Пален. Что в это время происходит в англо-российских отношениях? 22 ноября Россия объявляет о полном торговом эмбарго Англии. В портах арестованы около трехсот английских кораблей. Приостановлены все выплаты по осуществленным торговым операциям. Полный запрет на продажу в России английских товаров.

С начала 1801 г. Россия начинает полномасштабную подготовку к войне. Параллельно Пален бросает все силы на дискредитацию Федора Ростопчина, на тот момент второго человека в государстве. Этот факт можно расценивать как попытку Палена устранить с пути возможное препятствие к осуществлению заговора. После смещения Ростопчина именно Пален занял его место. Но не стоит забывать и то, что именно Ростопчин был главным сторонником союза с Францией.

20 февраля Ростопчин отставлен, но это никак не влияет на ход событий. Россия по-прежнему готовится к войне, а Павел продолжает контакты с Наполеоном. Донские казаки движутся по направлению к Индии. Чуть больше, чем через две недели, Пален говорит наследнику Александру, что готов совершить переворот в его пользу уже на следующий день.

Главным английским агентом в России современники и историки считают Ольгу Жеребцову, любовницу английского посла в России лорда Витворта и сестру Николая, Дмитрия, Платона и Валериана Зубовых. Платон Зубов – последний екатерининский фаворит, и его братья ненавидели Павла лютой ненавистью.

Жеребцова – женщина необычайной красоты и любвеобильности; среди ее любовников были и сам Павел (в бытность его цесаревичем), и английский король Георг III. О тесной связи Никиты Панина, инициатора заговора, Ольги Жеребцовой и лорда Витворта в Петербурге хорошо знали – об этом есть мемуарные свидетельства.

Князь Петр Лопухин вспоминал: «Витворт через посредство О. А. Жеребцовой был в сношениях с заговорщиками; в ее доме происходили сборища, через ее руки должна была пройти сумма, назначенная за убийство или по меньшей мере за отстранение императора Павла от престола… За несколько дней до 11 марта Жеребцова нашла более безопасным для себя уехать за границу и в Берлине ожидала исхода событий… Как только известие о кончине императора Павла дошло до Берлина, Жеребцова отправилась дальше, в Лондон. Там она получила от английского правительства сумму, соответствовавшую 2 млн руб. Эти деньги должны были быть распределены между заговорщиками, в особенности между теми, которые принимали участие в убийстве. Но Жеребцова предпочла удержать всю сумму за собою, будучи уверена, что никто не отважится требовать заслуженного вознаграждения».

Заговорщики по всеобщему мнению финансировались именно Англией. Косвенное тому подтверждение – неожиданно крупные суммы, которыми они ворочали во время подготовки заговора. Например, есть сведения, что за содействие в возвращении в Петербург Зубовых Пален дал на лапу Кутайсову 200 тысяч – это огромная сумма. Такие субсидии были очень в духе тогдашнего премьер-министра Англии Вильяма Питта.

Итог: есть странного происхождения деньги, есть женщина, есть высланный посол и отставленный от должности крупный МИДовский чиновник Панин, стопроцентный англоман. И, главное – полное совпадение интересов Англии и той группы, которая составляла ядро заговора (кстати, первое, что сделал Александр I в качестве главы государства, это остановил почти начавшуюся войну с Англией).

Итак, три версии: спонтанное убийство, попытка политической революции, переворот, инспирированный извне. Думается, что все три примиряет очень разумное предположение историка Натана Эйдельмана: в заговоре против Павла переплелось все – и ненависть дворянства, и личные амбиции заговорщиков, и происки английских спецслужб. В заговор было вовлечено на последнем этапе огромное количество людей, и, скорее всего, большинство из них в последнюю очередь думало об интересе Англии или запрещенных круглых шляпах. История всегда сложней любой схемы.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.