Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Скорость Тьмы

ModernLib.Net / Леженда Валентин / Скорость Тьмы - Чтение (стр. 2)
Автор: Леженда Валентин
Жанр:

 

 


      Каждые пять минут вокруг лагеря жадно шарили по земле длинные лучи сторожевых прожекторов.
      И еще одна странная специфика этого места: его невозможно уничтожить с воздуха. Сколько ни пытались бомбить этот языческий храм самолеты союзной авиации, все бомбы либо разрывались еще в воздухе, либо вообще не взрывались, словно их сдерживала незримая магическая сила.
      Майор вжался в сырую землю на самом краю леса.
      Длинные «пальцы» прожекторов сюда не доставали, однако шныряющие в округе вервольфы отлично видели в темноте, и об этом не следовало забывать.
      Карел прикинул свои шансы на успех. Шансы оказались велики.
      Единственное, в чем он не был до конца уверен, так это в своем теперешнем теле. С ним он был знаком всего лишь сутки. Да, пока оно его еще ни разу не подвело, но что будет дальше? Как оно поведет себя в боевой ситуации.
      Доноров отлично тренировали, однако в самые решающие моменты они иногда не слушались своих временных владельцев. Так случилось неделю назад именно в этом лагере с Вороном, так могло случиться и с Карелом на подступах к Тойфельханду или, того хуже, внутри.
      Что ж, пришло время проверить выносливость человека, пожертвовавшего собой ради борьбы с фашизмом.
      — Сейчас посмотрим, чего ты стоишь... — хрипло прошептал майор, резко вскакивая на ноги. Что-что, а бегать донор умел отлично. Карел хорошо знал эту местность. Материалов в Шестнадцатом отделе было собрано предостаточно.
      Он бежал к лагерю по спирали, немного пригнувшись и закинув рюкзак за правое плечо.
      Ошибка немцев была очевидна.
      Все прожектора лагеря действовали в строгом порядке. Длинные лучи следовали друг за другом до определенной точки, а затем возвращались обратно.
      Майор просчитал все.
      Его бесшумная тень проскальзывала в темноте за мгновение до того, как открытого места касался длинный язык ослепительного света.
      Когда было необходимо, Карел Валдек умел становиться невидимым.
      Через четверть часа беготни, казавшейся лишенной всякого смысла, майор очутился у главных ворот концлагеря.
      Здесь начиналось самое сложное.
      Любой другой на его месте попытался бы прорваться через менее всего охраняемую восточную стену. Но в кажущейся простоте заключалась еще одна ошибка создателей укреплений, ибо сразу было ясно, что там, где нет пулеметчиков на стенах, наверняка окажется какая-нибудь ловушка: «Дыхание дьявола» или «Стальная яма».
      Дилетант полез бы через стену и тут же был бы разорван скрытыми механизмами на куски.
      Майор собирался проникнуть в лагерь через главный вход.
      Ровно в полночь тяжелые железные ворота, украшенные черными свастиками, с гулом поползли в стороны. Из лагеря выезжал небольшой грузовик марки «Опель».
      Грузовик курсировал из концлагеря в Берлин каждое полнолуние, и эту особенность также подметили часто рыскающие в окрестностях советские нейроразведчики.
      Сегодня была как раз та самая ночь.
      Луна парила в небе во всем своем мистическом величии, и, если бы не время от времени наползающие на нее тучи, Карел вряд ли смог преодолеть даже четверть пути от леса к концлагерю. Тут уж не могла помочь никакая сноровка, и что его настигнет в первую очередь — пулеметная пуля или клыки оборотня, оставалось только гадать.
      Грузовик тяжело прогремел по выложенной булыжником дороге.
      Майор ловко перекатился в сторону, едва не угодив под заляпанные грязью колеса. Еще мгновение, и он уже был за медленно закрывающимися железными створками.
      Стоящие у караульной будки эсэсовцы даже не успели схватить висящие на ремнях автоматы...
      Быстро оглядевшись, Карел оттащил трупы поближе к забору, чтобы они не валялись прямо посреди дороги. Стальные тонкие заточки он не стал выдергивать из тел, оставив их в остывающих покойниках.
      Следующим был убит часовой в ближайшей смотровой башне. Ему майор тихо и спокойно перерезал горло, бесшумно поднявшись наверх. Затем он крепко привязал солдата к треноге пулемета, чтобы со стороны все выглядело как обычно. Счет шел на секунды.
      Карел спустился вниз и, мысленно представив план лагеря, поспешил к медицинскому блоку.
      Возможно, такое решение и было ошибочным, но хранившаяся в памяти мертвого вервольфа информация сильно заинтересовала майора, а еще ему подсказывало чутье, что искать нужно именно здесь.
      Вервольф знал, что в медчасть недавно была переведена одна из заключенных. Среди охраны лагеря ходили слухи, что комендант просто сошел с ума, выдернув смертницу из утвержденного в Берлине черного списка идущих на уничтожение. Дело пахло серьезными разбирательствами, комендант Тойфельханда явно превысил свои полномочия.
      В принципе эта женщина могла быть кем угодно.
      Но в любом случае он ее спасет.
      Майор двигался преимущественно в тени, но немцы больше заботились о подступах к лагерю, чем о его внутренней территории. Патрули здесь отсутствовали.
      По ночам Тойфельханд контролировали спущенные с цепей пси-псы. Но Карелу пока удавалось их обманывать при помощи маленького талисмана в правой руке — волчьего клыка с выгравированной с двух сторон неправильной свастикой, одного из символов-ключей «Анненэрбе».
      Псы чуяли «чужака», но напасть пока не решались, ибо «чужак» в их сознании раздваивался на две совершенно разные личности, одна из которых явственно пахла своим.
      Однако обманный эффект не мог держаться долго, это уже было проверено.
      Майор немного замешкался у резиденции коменданта концлагеря.
      В проеме яркого входа меланхолично курил какой-то эсэсовец, и Карел решил немного подождать. Убивать немца было рискованно, так как он вполне мог оказаться оборотнем, а обыкновенное оружие против этих адских тварей было бесполезным.
      Разведчику, в свете луны затаившемуся за железными бочками с бензином, были отлично видны статуи, украшавшие готический фасад пятиэтажного здания.
      Тут были и могучий Зигфрид, попирающий ногой издыхающего дракона, и воинственные крутобедрые валькирии на вздыбившихся конях. Присутствовал на фасаде и сам одноглазый Вотан, возродившийся после стольких лет забвения в части черного языческого культа. Чуть выше грозного скандинавского бога располагалась каменная голова мирового змея Ермурганда, с которым еще только предстоит сразиться сыну Вотана Тору. Обоим суждено погибнуть в равной битве, змею — от удара страшного молота, Тору — от яда.
      Так начнутся знаменитые сумерки богов. Но некая незримая сила снова настойчиво пыталась возродить их к былой жизни.
      Яркая точка догорающего окурка описала в темноте дугу, погаснув в ближайшей луже. Эсэсовец еще некоторое время постоял на свежем воздухе, затем вернулся внутрь здания.
      Майор выждал для верности пару минут и короткими перебежками осторожно обогнул готическое строение.
      А вот и медицинский комплекс. Его здания были лишены архитектурных изысков. Простые каменные коробки. Переведенная из общих бараков заключенная содержалась в низком двухэтажном здании с решетками на узких окнах.
      Какие дела творили здесь нелюди из «Анненэрбе», оставалось только гадать. Во всяком случае, отловленный Карелом вервольф ничего о медицинских экспериментах Тойфельханда не знал.
      Медчасть лагеря была огорожена невысоким забором — железной сеткой, к которой наверняка было подведено высокое напряжение.
      Майор перестал скрываться. Выпрямившись, он твердым шагом двинулся к КПП, в будке которого маячили фигуры двух солдат.
      Карел рассчитал верно: его зимняя эсэсовская форма не должна была вызывать подозрения.
      Майор нащупал в кармане две отравленные иглы. Но что-то в последний момент его остановило, и через пару секунд он понял, что именно.
      Солдаты были вервольфами.
      Форму этих элитных эсэсовских войск было трудно спутать с какой-либо другой. Темно-багровые мундиры, украшенные эмблемой воющего волка, заставили Карела сменить оружие.
      Четыре выстрела из пистолета с глушителем едва слышно прозвучали в ночи. Серебряные пули насквозь пробили стекла маленькой будки.
      Спрятав пистолет, майор не спеша прошел через КПП.
      Дверь, ведущая в двухэтажку, оказалась не заперта.
      На узкой лестнице Карел столкнулся еще с двумя солдатами, по всей видимости, они все-таки услышали звон бьющегося стекла.
      Их он застрелил прямо через карман шинели, не особо разбираясь, кто перед ним, — верфольфы или обыкновенные эсэсовцы.
      Затем был плохо освещенный коридор.
      Шаги гулко отдавались в висках.
      Коридор закончился тупиком. Майор чертыхнулся, возвращаясь назад.
      Из-за угла в него выстрелили, но за мгновение до этого Карел успел упасть. Выстрелы повторились.
      Одна из пуль впилась в левое плечо.
      Майор пружиной вскочил на ноги, бросаясь на высокого темноволосого немца со шрамом на скуле.
      Пистолет врага со стуком грохнулся на пол.
      Блеснул тонкий стилет. Солдат натужно захрипел, сползая по выложенной руническим кафелем стене.
      Где-то в недрах лагеря завыла сирена. Теперь счет пошел уже на секунды.
      Карел по наитию кинулся к самой дальней камере. Дверь в нее была приоткрыта.
      Майор толкнул ее ногой.
      Но... что за черт. В тесном, плохо освещенном помещении были двое. Страшно исхудавшая бледная женщина и средних лет эсэсовец в офицерском мундире.
      По-прежнему сжимая в руке окровавленный стилет, Карел напряженно застыл в дверном проеме. Майор не сразу понял, что прямо в лоб ему уставилось дуло парабеллума, готового выстрелить в любую секунду.
      Немец оказался проворнее.
      — Не надо... — тихо простонала женщина, и офицер, уловив интонацию, медленно опустил оружие.
      Карел приготовился к прыжку. Эсэсовец даже не успеет ничего понять. Нож аккуратно войдет прямо под левое глазное яблоко.
      — Нет, — шагнула вперед Рита, — не нужно больше смертей, не убивайте его.
      Майор подчинился.
      Еще раз взглянув на странного, опустившего пистолет немца, Карел схватил Риту за руку и потянул ее в коридор.
      Женщина задержалась.
      — Danke, — обернувшись, прошептала она офицеру.
      — Sie haben nur funf Minuten, — сухо бросил им вслед оберштурмбаннфюрер.
      Майор его понял.
      Снаружи выла сирена.
      Казалось, прямо посреди ночи настал день. Весь лагерь был залит ослепительным белым светом. Охрана задействовала включаемые по тревоге резервные фонари.
      В беглецов уже стреляли.
      Карел ловко закрыл собой Риту, принимая сразу четыре автоматные пули, затем он сорвал с шеи «ключ» и, произнеся давно заученную наизусть фразу на древнем мертвом языке, крепко сжал его в руке...
      Вой сирены, выстрелы и оглушительный мертвый свет исчезли, вместо них возник «коридор».
      Ошарашенная внезапной переменой, женщина отчаянно закричала, забившись в крепких руках майора.
      — Не бойся, дуреха, мы еще не умерли, — сказал ей Карел, толкая Риту к ближайшей двери. — Да скорее же...
      Они выпали из «коридора» где-то на окраине леса.
      Лагерь смерти лежал далеко позади, но это еще ничего не означало.
      Они убежали, но пока не спаслись. За ними уже наверняка шла погоня.
      Как следует встряхнув всхлипывающую женщину, майор спрятал «ключ» в простреленный вверху карман шинели.
      — Что это было? Кто вы? — Риту трясло.
      — Потом расскажу, нужно уходить...
      Карел снова схватил ее за невесомую руку и поволок в сторону разбитой гусеницами танков дороги.
      Женщина не сопротивлялась.
      — У вас... у вас весь рукав... в крови...
      — Ничего...
      — Но вы серьезно ранены...
      — Чепуха... не болтай, смотри под ноги.
      По обочине дороги бежать было легче, чем через лес. Грязь здесь успела подсохнуть, взявшись твердой коркой. С другой стороны, в первую очередь здесь их и будут искать.
      Майор все корил себя за одну существенную ошибку. Побег следовало устроить не ночью, а под вечер, в канун «исхода призраков».
      Призраки наверняка сбили бы со следа пси-псов, правда, лишь на время, но игра того стоила.
      В лесу послышался победный вой. Четвероногие телепаты почуяли близкую добычу, и они ее теперь ни за что не выпустят.
      Первый загонный отряд был уже близко.
      Как правило, по следу шла небольшая, но сплоченная стая из пяти собак. Обычный человек был бы уже обречен.
      Карел резко свернул с дороги, снова углубляясь в лес. У высокой сосны он остановился.
      — Что вы делаете? — в ужасе взвизгнула Рита. — Они же нас сейчас разорвут!
      — Не разорвут! — улыбнулся майор. — Садись на землю!
      — Но...
      — Садись, говорю!
      Сняв с пояса нож, Карел начертил на земле круг.
      Перепуганная женщина оказалась точно в его центре.
      Майор осторожно переступил свежую линию и стал рядом с Ритой, затем присел на корточки, старательно вырезав у ног защитную руну Альгиз.
      Среди деревьев появились псы, уродливые крупные животные непонятной породы. Чуть больше овчарок, но с огромными медвежьими головами.
      Карел не ошибся, по следу шла первая стая, всего пять особей.
      У собак не было глаз. Но они им были и не нужны. Пси-псы обладали совсем иным «зрением», более совершенным. Пси-псы умели «видеть» мысли.
      Рита закрыла лицо руками.
      Правильно. На это лучше не смотреть.
      Победный вой разом оборвался. Разгоряченные погоней собаки наткнулись на непреодолимую преграду.
      Жертвы находились в двух шагах от них и при этом были совершенно недоступны.
      Псы крутились на месте, подпрыгивали, пытались зайти с иной стороны, рыли землю, но все тщетно. Крепкая стена не поддавалась.
      Та же сила, которая их породила, теперь не пускала внутрь очерченного ножом круга.
      Майор достал пистолет. Хладнокровно сменил обойму и методично расстрелял тупо тычущихся в невидимую преграду собак.
      — Вставай.
      — Они... они уже ушли?
      — Можно сказать и так.
      — Почему они вдруг затихли?
      — Неужели ты не слышала выстрелов?
      — Нет...
      Женщина открыла глаза.
      Карел не дал ей рассмотреть мертвых собак, потащив дальше. Пока что они получили небольшую, но надежную отсрочку...
      Через полчаса далеко в лесу раздался отчаянный душераздирающий вопль.
      Пси-псы из второй поисковой группы оплакивали своих погибших братьев.
 
      Оберштурмбанфюрер Гельмут Ридель все видел собственными глазами. Если бы ему об этом просто рассказали, он бы наверняка не поверил, посоветовав зарвавшемуся рассказчику пить поменьше дешевого шнапса.
      Когда проникший в лагерь лазутчик увел с собой заключенную, Гельмут поспешил вслед за ними. Он ошибался, в непонятном порыве пообещав беглецам целые пять минут.
      У них не было даже четверти минуты.
      Выскочив под ослепительный свет прожекторов, лазутчик закрыл собою женщину и... исчез. Растворился в воздухе вместе с той, за которой пришел. Ридель мог поклясться, что в незнакомца попало по крайней мере несколько пуль, но тот, похоже, даже не обратил на это внимания.
      Кто он был? Неужели русский?
      Если Советы обладают подобными технологиями... Нет, чушь. Здесь явно что-то другое. Но что? Ведь он все видел. Два человека просто взяли и исчезли.
      Нет, такое дело наверняка по части «Анненэрбе». Ведомство Зиверса давно занимается всяческими необъяснимыми феноменами. Ведь это они дрессировали псов-телепатов, они готовили вервольфов и осуществляли контроль над всеми немецкими концлагерями, именно их офицеры обладали поистине необъяснимыми способностями.
      «Значит, это правда, — решил про себя оберштурмбаннфюрер. — У русских тоже существует подобная «Наследию предков» организация, равная как по знаниям, так и по могуществу».
      Тайные спецслужбы противостоят друг другу, и война эта для обычных людей незрима.
      Но кое-что Гельмут сегодня видел.
      Ну конечно же если человек так запросто проник на территорию лагеря, минуя все мыслимые преграды, так почему бы ему после всего этого и не исчезнуть? Лазутчик оставил на своем пути десяток трупов. Причем трое из убитых были вервольфами.
      Третьего солдата специальных войск СС обнаружили глубоко в лесу. То, что от него осталось, представляло собой жалкое зрелище. Беднягу пришлось пристрелить. Псионики из «Анненэрбе» сообщили, что вервольфа полностью «выпотрошили», основательно промыв ему мозги.
      Подобными технологиями не обладали даже адепты «Наследия предков».
      Симптомы были тревожные.
      А обнаруженная у дороги, расстрелянная в упор стая пси-псов только подтвердила худшие опасения оберштурмбаннфюрера. Русские обладали невероятным, доселе неизвестным оружием.
      Нейроразведчики были лишь первыми ласточками.
      Теперь ничто не спасет Третий рейх, даже убийство бесноватого фюрера. За Россией стояла сила. Возможно, более могущественная, чем та, из источника которой черпал жизнь Третий рейх.
      Означало ли это, что Гитлер все-таки поставил не на ту лошадку, оказавшуюся темной?
      Так ли оно, покажет время. А как раз его-то, необходимого для раздумий, оставалось все меньше и меньше.
      Гельмут был в этом твердо уверен.

3

      Схрон удалось обнаружить без особого труда по меткам на деревьях.
      Майор знал заранее, где и как искать.
      На случай вынужденного отхода разведчики всегда имели так называемый запасной вариант (или «нору», если на оперативном жаргоне), где можно было несколько дней спокойно отсидеться.
      У Карела не было этих нескольких дней — всего лишь несколько часов.
      Если бы он уходил сам, схрон бы не понадобился. Но майор был не один.
      Женщина окончательно выбилась из сил. Последние несколько метров до спасительного убежища он тащил ее на себе.
      Незаметный в земле люк поддался не сразу. Видимо «норой» давно не пользовались. Тем лучше. Значит, основные запасы не тронуты.
      Карел помог Рите спуститься по каменной лестнице вниз. Затем вернулся на поверхность и, убедившись, что они не оставили после себя слишком явных следов, задраил люк.
      Щелкнул маленький тумблер. В глубине убежища зажегся свет.
      В углу уже трещал защищенный от сырости электрогенератор.
      «Нора» представляла собой небольшое прямоугольное помещение с круглым столом посередине, длинной деревянной койкой у стены и шкафом, набитым всем необходимым.
      Майор усадил женщину на узкую жесткую скамью и принялся методично осматривать содержимое ящиков.
      Здесь было все самое необходимое: оружие, радиопередатчик, съестные припасы длительного хранения, зашифрованные карты и даже полный комплект эсэсовской полевой формы. Вот только размер слегка великоват, как видно, универсальный.
      — Есть хочешь?
      Рита отрицательно мотнула головой.
      — Пить?
      — Нет.
      Карел придвинул к столу ящик с гранатами и, усевшись сверху, ловко открыл ножом банку немецкой тушенки марки «Вестфальский патриот». На темно-красном фоне был изображен Йозеф Геббельс, толкающий с трибуны пламенную речь.
      Странный способ пропаганды национального патриотизма.
      — Теперь спрашивай, — прожевав, пробурчал майор, думая о том, как там поживают его ранения.
      Находясь в чужом теле, он, как обычно, не чувствовал боли, но донору придется несладко. Во всяком случае, на движениях ранения пока никак не сказывались.
      — Кто вы? — едва слышно, прошептала Рита, не поднимая опущенной головы.
      Нечесаные, слипшиеся волосы полностью скрывали ее бледное изможденное лицо. Карел решил соврать:
      — Друг.
      — Это я поняла.
      — Меня просил позаботиться о тебе один... м... м... сослуживец. Может, вспомнишь своего одесского приятеля?
      Женщина оживилась.
      — Вас послал ко мне Карел?
      — Ну да, мы служим в одном разведуправлении.
      — Он жив, с ним все в порядке?
      — Пока что да, хотя работенка у нас вредная.
      — Расскажите мне о нем.
      — Послушай, тебе мало того, что он тебя спас? Майор осекся.
      Тема была скользкой. Как бы себя ненароком не выдать. Рите незачем знать всю правду. Если их все-таки схватят, то ей наверняка промоют мозги.
      Женщина немного помолчала, что-то обдумывая, затем спросила:.
      — Что это был за коридор и двери, двери, двери... Мне это привиделось в бреду, ведь так?
      — Нет, не привиделось. Но об этом лучше потом, когда выберемся отсюда.
      — Они снова идут по следу, да?
      — Наверняка. Но шансы у нас велики. Пока велики.
      — Так, значит, вы из советской разведки, как и Карел?
      — Разведки? — переспросил майор, — Можно сказать и так. Мы — основная головная боль Третьего рейха.
      — Скажите, зачем вы меня спасли?
      — Но разве я только что не объяснил? За тобой меня послал Карел...
      Женщина вымученно усмехнулась:
      — И только?
      — А тебе этого мало?
      — Мы не виделись много лет... Одно время вели переписку, но война и ее оборвала. Получается, все эти годы он помнил обо мне?
      — Послушай, давай закроем эту тему. Когда будем в России... в Москве, ты сама его обо всем расспросишь, хорошо?
      Рита молча кивнула, но взгляд ее при этом посуровел.
      — Теперь у меня вопрос... — Карел не спеша достал из аптечки нужное лекарство, мощнейший транквилизатор СИМ-А7. — Скажи, почему ты мне не позволила тогда в лагере убить этого немца, подполковника?..
      Женщина ответила не сразу, а когда ответила, то ее слова здорово удивили майора, заставив сразу же насторожиться.
      — В нем было меньше Тьмы, чем в других.
      — В ком в других?
      — В прочих немецких солдатах. Многие из них, особенно эти... волки...
      — Вервольфы?
      — Да, они. Внутри у них пустота. Холодная зияющая дыра, и она дышит, будто что-то заглядывает в наш мир с иной стороны. Они не люди, не живые... Словно видишь двигающуюся совершенную куклу-марионетку: нити идут не наверх, а вниз, под землю, их постоянно кто-то дергает, и только тогда куклы двигаются...
      И откуда у нее брались силы все это говорить?
      Словно что-то подпитывало ее изнутри, некий невидимый живой источник, иначе в лагере не выжить, иначе можно наверняка сломаться, потерять все человеческое, а взамен получить черный билет в один конец.
      — Что за Тьма, о которой ты говоришь?
      — Она есть в каждом, будь то человек или зверь. У кого-то больше, у кого-то меньше. Но самое страшное, что с каждым днем она растет в людях. Когда ее немного, человек еще может сопротивляться, как тот немец, что помог мне, но не смог помочь тысячам других. В отличие от прочих он способен сопротивляться.
      Майор с тревогой глядел на спасенную женщину. О какой Тьме она ему сейчас говорит, неужели ей удается заглядывать на Иную Сторону?
      — Погоди, погоди... — Карел нервно покусывал губы. — Каким образом ты видишь? У тебя что... есть какие-то необычные способности... особое зрение, дар?
      Рита устало пожала плечами:
      — Не знаю. В детстве мне иногда удавалось чувствовать плохих людей. Вот этот, я знала, обманет, этот обидит, а другой вовсе пройдет мимо, когда рядом случится беда. Я просто вижу, и все...
      Майор облизнул растрескавшиеся губы и спокойно спросил:
      — А что ты видишь во мне? Сколько во мне этой Тьмы, можешь сказать?
      Рита пристально посмотрела на него, как бы раздумывая, а стоит ли вообще отвечать.
      — То, что я вижу, мне непонятно и пугает. Я вижу двух человек, один из них мертв, другой погружен в транс, и еще... есть какая-то необъяснимая часть...
      — Ты говоришь загадками, я ничего не понимаю.
      — Я и сама не понимаю, — тихо и немного виновато ответила Рита.
      «Не дави на нее, кретин, — мысленно одернул себя Карел. — Неужели не видишь, она по-прежнему в состоянии шока. Тут кто угодно такого наговорит... »
      Но произнесенные слова не были бредом.
      Похоже, у нее действительно есть какой-то дар. Майор не мог понять, каким образом ее прошляпили псионики «Анненэрбе», имеющиеся в каждом нацистском концлагере.
      Псионики обладали удивительными способностями. Они умели подслушивать мысли (правда, очень слабо и не у всех людей), они могли почуять вселившегося в донора нейроразведчика и уж наверняка заметили бы в человеке сверхспособности.
      В этом новом контексте его задание приобретало некий зловещий, заранее спланированный смысл. Интересно, а что знали в Шестнадцатом отделе об «особых способностях» Риты.
      Возможно, очень скоро ему предстоит это выяснить.
      В аптечке Карел нашел шприц, надел иглу и, проколов резиновую крышечку бутылочки с транквилизатором, стал медленно набирать.
      — Я могу помочь, — предложила Рита, — я умею делать уколы...
      — Нет, спасибо, сам...
      Жаль парня. Может, и не вычухается. Но он попробует его спасти.
      Сняв шинель и закатав рукав рубашки, майор сделал донору укол. В голове тут же прояснилось, зрение обрело небывалую четкость, тело стало лучше «сидеть».
      Карел осмотрел ранения. Кровь нигде не сочилась, по всей видимости, перед заданием донор принял тридол. Молодец. Заранее позаботился, видно, чувствовал, что будет горячо. В любом случае раны уже не откроются.
      Свет в схроне несколько раз мигнул.
      Карел тихо выругался.
      Задремавшая было Рита вскочила на ноги:
      — Что... что случилось?
      — Нас выследили, нужно уходить.
      — Как, уже?
      Объяснять не было времени.
      — Вот, надень... — Карел протянул женщине короткий полушубок. — Жаль, подходящей обуви нет... ну ничего, и так прорвемся...
      Он решил не брать много оружия. Часть полевого снаряжения и походный рюкзак майор оставил в «норе». Из солидного арсенала схрона он выбрал лишь дальнобойную снайперскую винтовку под серебряные пули, несколько гранат и массивный заговоренный нож.
      Больше ему сегодня и не понадобится.
      Карел вывел из убежища спотыкающуюся Риту, закрыл крышку люка и, присыпав ее гнилыми листьями, на всякий случай вырезал на ближайшем дереве руну Альгиз. Вряд ли пси-псы станут вынюхивать схрон, добычи там уже не было, но подстраховаться все же стоило.
      — Как они нас нашли? — прошептала Рита, спотыкаясь о торчащую из земли гнилую корягу.
      — По следу, — быстро ответил майор, прилаживая на плече легкую винтовку. — По следу, оставленному не в этом мире...
      — Не в этом мире... это как?
      — Эти твари «видят» не только здесь, но и ТАМ. Их создали эсэсовцы «Анненэрбе». Эти собачки не из нашего мира. У них нет глаз, вернее, они есть, но смотрят словно бы вовнутрь... да ладно, зачем тебе знать...
      Они быстро шли по широкой наезженной дороге.
      Кое-где виднелись небольшие деревянные постройки — не то хозяйственные сооружения, не то бараки.
      Чуть вдалеке в сумерках проступали черты железнодорожной станции.
      Местность была безлюдная, ни один огонек не нарушал синеватую, густую мглу.
      Рита обернулась, к чему-то прислушиваясь:
      — Странно, но я не слышу погони.
      — Они уже близко, — заверил ее Карел, прикидывая план своих дальнейших действий.
      План был довольно прост. Конечно, он здорово превышал свой полномочия, но женщину необходимо спасать, тем более если у нее действительно есть дар. Как его лучше использовать, решат уже парни из Аналитического отдела. Задача майора — спасти.
      Железнодорожная станция казалась идеальным местом для последней схватки. Многие окна заброшенного одноэтажного здания были разбиты. Внутри царил полный разгром, валялись какие-то бумаги, вывороченные ящики и сломанная мебель.
      Единственное, что здесь было в порядке, так это рельсы, которые, судя по всему, регулярно использовались.
      Для верности придется устроиться на крыше. Отсюда близлежащая местность отлично простреливалась.
      — Ну что, будем прощаться... — Карел ободряюще улыбнулся.
      — Как? Зачем? Я... я не понимаю...
      — Тебе пора, а я вот остаюсь. Есть еще некоторые дела. Знаешь, как у нас, разведчиков, задание за заданием... Закрой глаза...
      Рита испуганно отступила назад.
      — Зачем?
      — Закрывай, говорю, и не открывай, пока я не скажу...
      Женщина подчинилась.
      Майор второй раз за день открыл «Лестницу Иакова», хотя оперативники называли эту штуковину по-разному. Карел же называл ее просто «коридором». «Лестница Иакова» действительно сильно напоминала бесконечный коридор с вереницей многочисленных дверей по обе стороны. Но таким его видело человеческое зрение. Как «коридор» выглядел на самом деле, не знали, пожалуй, даже православные патриархи, передавшие Шестнадцатому отделу ключи,тысячелетия хранившиеся у них...
      Майор подвел Риту к нужной двери и, открыв ее, увидел перед собой утреннюю Красную площадь.
      Желание рвануть следом было велико.
      Но нельзя.
      Это будет нечестно по отношению к донору. Парень рисковал собой не зря, его тело ни разу не подвело.
      Майор легонько подтолкнул Риту вперед.
      — Давай иди. Считай до десяти, а потом можешь открыть глаза. Да... и передай от меня привет Карелу...
      Когда он вернулся обратно, у железнодорожной станции ничего не изменилось. Погони по-прежнему не было видно, но это пока.
      Майор осторожно обошел ободранный заброшенный домик и по скобам водосточной трубы ловко вскарабкался на крышу.
      Снял с плеча винтовку и принялся ждать.
      Ждать оставалось недолго.
 
      Стая вынырнула на дорогу из туманной мглы и сразу же безошибочно ринулась к железнодорожной станции.
      Семь громадных псов плюс вожак.
      Карел прицелился. Аккуратно. Без особой спешки. А куда ему было спешить? Ну, разве что на тот свет, но там живых никогда особо не ждали.
      Пси-псы уловили след его мыслей и бросились врассыпную, но прежде майор успел выстрелить.
      Вожак стаи дернулся, завертевшись на месте волчком, вторая пуля оставила его неподвижным. Но прочие собаки уже разбежались. Они выполнили свое задание. Враг найден. Им теперь займутся другие, те, которые шли следом.
      Сидя на прохудившейся крыше маленького вокзальчика, майор меланхолично размышлял, кого же за ним пошлют?
      Скажем, в любую минуту на дороге мог появиться отряд вервольфов или самоходная установка, тот же Panzerjager. В последнем случае все очень просто. Пара залпов — и железнодорожной станции как не бывало.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16