(Впоследствии, занимая позиции на Плоской горе, Швец с таким же беззаветным мужеством выбивал противника из занятой ими части окопа, где и погиб от неприятельской ручной бомбочки, сорвавшей ему полчерепа.)

Ясный и жаркий день.

5-е временное укрепление и батарея Лит. Д обстреливали сегодня сапные работы японцев, которые они ведут против Высокой горы.

С 5-го временного укрепления все время стреляет по работающим японцам мелкая артиллерия, взятая нами с наших судов, а именно: 37— и 47-миллиметровые орудия.

В снарядах чувствуется сильный недостаток. Будь их побольше, и мы могли бы своей стрельбой сильно препятствовать успешному ходу японских осадных работ.

Теперешняя же наша стрельба похожа скорее на пугание японцев, а не на настоящее их обстреливание сильной артиллерией.

В ночь на 17 сентября японцы снова пробовали штурмовать укрепленную нашу позицию у Заредутной батареи. Они три раза переходили в наступление, но каждый раз были отбиваемы огнем наших стрелков.

Потери их, по слухам, доходят до тысячи человек. Наши солдатики одних ружей набрали около 300 штук.

Наши потери достигают 300 человек ранеными и убитыми.

Сегодня японцы особенно усиленно обстреливали не только Город, но и наши суда, стоящие в Западном бассейне.

Три их снаряда попало в броненосец «Победа».

Полное отсутствие каких-либо известий из внешнего мира действует угнетающим образом на настроение гарнизона.

Порции конины снова сильно уменьшены.

Съестные припасы вздорожали до невероятной степени: за курицу на базаре просят 12 руб., за гуся — 25 руб.!..

ПРИКАЗ

по войскам Квантунского укрепленного района

17 сентября 1904 года. Крепость Порт-Артур

№ 664

17 августа я имел счастье отправить телеграмму ее Императорскому Величеству Государыне Императрице Александре Федоровне. В телеграмме этой я всепредданнейше принес поздравление от войск с рождением России Наследника Престола его Высочества Великого Князя Цесаревича Алексея Николаевича. На сию телеграмму сегодня я имел счастье получить следующую телеграмму от Матушки Государыни:

«Генерал-адъютанту Стесселю в Порт-Артур.

Глубоко тронута вашей телеграммой.

Сердцем и мыслью переношусь к славным защитникам страдальцам Порт-Артура. Усердно молю Бога, да поддержит их в самоотверженном их подвиге.

Александра». «1 сентябряПетергоф — Александрия.

Счастлив, что могу вновь объявить сей знак высочайшего внимания.

Да поддержат молитвы Царицы славные войска.

Генерал-адъютант Стессель».

Жарко. Погода великолепная.

В крепости довольно тихо.

По городу японцы стреляют мало, теперь их главное внимание привлекают наши суда в Западном бассейне. Почти ежедневно наши суда получают от их снарядов все новые и новые повреждения.

Наши батареи редким огнем обстреливают расположение японцев.

Сегодня приказом № 666 газете «Новый край» разрешается продолжать издание, но без права какого бы то ни было участия корреспондента Ножина. Этим генерал-адъютант Стессель ясно выказал свое нерасположение к г-ну Ножину, который до этого времени был постоянным спутником коменданта генерала Смирнова в его поездках по крепости.

Японцы своими новыми 11-дюймовыми мортирами сильно обстреливали сегодня 2-й форт, батарею Лит. Б и Орлиное Гнездо. Кроме этого, обстреливанию подвергся и наш флот. Говорят, что в броненосец «Победа» попало сегодня до 12 снарядов. На нем есть несколько убитых. Один из снарядов на моих глазах попал в Невский завод на Тигровом Хвосте. Говорят, что четыре 11-дюймовые мортиры поставлены недалеко от Сахарной Головы, за обратным ее скатом.

Ночью японцы дважды предпринимали наступление на 2-й форт, но все атаки их были отбиты. При этом штурме японцы, как говорят, оставили до 400 трупов. Наши потери сравнительно небольшие. Сапные работы японцев сильно подвинулись вперед, особенно против 2-го форта и батареи Лит. Б.

Сегодня ночью на одном из укреплений мне пришлось беседовать с солдатиком Балашовым, рядовым 9-й роты 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Балашов — крестьянин Томской губ., Барнаульского уезда. Он был ранен в колено во время боя 13 июля на Зеленых горах. Пулю почему-то не вынули. Балашов, едва владея ногой, с трудом передвигался. Долго он расспрашивал меня, что ему делать после прекращения осады и как залечить ногу. Мысль остаться калекой и лишиться возможности работать сильно его угнетала. На мой вопрос, что он сможет делать во время наступления японцев, не будучи в состоянии двигаться, Балашов ответил: «Стоять-то на ногах я верно, что не могу, Ваше Высокоблагородие, а руки-то у меня еще здоровые, стрелять из окопа сумею».

Из дальнейших расспросов его я узнал, что раненых в Дальненской больнице кормят плохо, хуже даже, чем в роте. Кроме этого Балашов рассказал еще, при каких тяжелых условиях гнали их по железной дороге в Артур, давая по 20 коп. в сутки кормовых, когда на станциях фунт хлеба стоил 13 коп. «Вот и проели все свои деньги, которые взяли из дому, в дороге на харчи; так на своих харчах до Артура и доехали», — закончил свой рассказ Балашов.

Сегодня около 12 часов дня неожиданно поднялся сильный и холодный ветер и температура понизилась. Очевидно, Порт-Артур попал в район проходящего невдалеке тайфуна.

Японцы продолжают нас обстреливать 11-дюймовыми снарядами. К счастью, только 20 % из них разрываются. Очевидно, в установке ударной трубки есть ошибки. Один из таких снарядов упал около дома наместника и так и остался там лежать, не разорвавшись.

Траншеи японцев у Плоской и Дивизионной гор отстоят теперь от наших окопов на расстоянии каких-нибудь 500 шагов.

Целые ночи напролет как у нас, так и у японцев деятельно ведутся оборонительные и осадные работы.

Количество продовольственных припасов все уменьшается; в магазинах уже распродают разные завалявшиеся консервы.

Солдатам скоромный обед дают только три раза в неделю. Каждый тогда получает борщ с зеленью и 1/3 банки мясных консервов. В остальные же четыре дня в неделю дают так называемый «постный борщ», состоящий из воды, небольшого количества сухих овощей и масла. Взамен гречневой каши, которой в крепости нет, дают рисовую, изредка лишь заправляя ее маслом и луком. Так кормят солдат только в более заботливых частях. Зато там, где начальство мало об этом заботится, я видел такие «рисовые супы», что в Петербурге о них вряд ли кто сможет составить себе даже отдаленное представление.

Офицерство на позициях тоже сильно бедствует с пищей и терпит всякие лишения. Правда, около Ляотешаня удается иногда покупать у местных китайцев перепелов, но это уже представляет собой лакомство.

Говорят, что между ранеными японцами, поднятыми у Высокой горы, нашли волонтера доктора, который подтвердил ходившие у нас слухи о том, что в штурмах Высокой горы принимали участие патриоты, посланные туда Микадо за громкое выражение неудовольствия на медленность действий японской армии.

Сегодня я узнал, что несколько дней тому назад к японцам дезертировал сапер Лазарев (еврей).

Таким образом, до сих пор к японцам дезертировали «исключительно» евреи.

Сегодня получил следующий приказ.

ПРИКАЗ

по войскам Квантунского укрепленного района

20 сентября 1904 года. Крепость Порт-Артур

№ 678

Военного корреспондента Ножина я лишаю права быть военным корреспондентом.

Свидетельство на право быть военным корреспондентом сдать в штаб крепости, а сему штабу представить в штаб укрепленного района. Вместе с тем лишается права посещать батареи, форты и позиции.

Начальник Квантунского укрепленного района

генерал-адъютант Стессель

До сих пор корреспондент г-н Ножин постоянно состоял при коменданте, генерале Смирнове, сопровождая его во всех его объездах позиции и фортов крепости.

Этот приказ № 678 ясно обрисовывает, до какой степени дошли распри между начальствующими лицами крепости.

К полудню ветер стих, но волнение на море не улеглось. Температура все идет на понижение. Солдатики начали доставать свои тулупы.

Сегодня вышел первый номер «Нового края» и быстро был разобран публикой. Солдатики с жадностью читали газету.

Надо надеяться, что с изданием газеты уменьшится, наконец, количество небылиц и разных нелепых слухов, которые распространяются в гарнизоне.

Впрочем, все известия в газете по большей части крайне запоздалые.

Ночи стали очень темными. Прожектора работают усиленно.

Сегодня мимо Порт-Артура прошли два больших транспорта в сопровождении трех миноносок. Транспорты направлялись, по-видимому, к бухте Луизы.

Японцы своими 11-дюймовыми снарядами обстреливают разные пункты наших позиций. Говорят, что сегодня один такой снаряд попал в батарею Лит. Б, пробил трехфутовый бетонный свод каземата, разорвался и переранил всех в нем находившихся.

В бухты на Ляотешане послан капитан Павловский для правильной организации доставки от китайцев разных продуктов.

Мера эта была совершенно необходима. Дело в том, что за последнее время ввиду разных притеснений со стороны чиновников китайцы-шаландщики совершенно перестали подвозить к нашим берегам какие-либо припасы.

Ходит, по обыкновению, множество разных слухов, которым, однако, довольно трудно верить.

Количество больных все растет...

Ночь тихая, звездная, но очень темная.

Под утро была сильная гроза. Около 9 часов утра небо прояснилось. В воздухе чувствуется обычная после грозы свежесть.

Один из вчерашних транспортов действительно зашел в бухту Луизы и, кажется, думает там разгружаться.

Сегодня слыхал, что на правом фланге была сделана вылазка отрядом в 60 охотников 25-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Вылазка окончилась очень печально. Охотники наткнулись на японскую засаду, и ни один из них не вернулся в крепость. Есть основание предполагать, что японцы добили всех раненых.

Японцы особенно усиленно за последнее время обстреливают порт.

Продовольственный вопрос сильно обостряется. Пища у солдат стала еще хуже.

Вследствие этого начались цинготные заболевания.

В общественной городской столовой из 250 человек только 180 согласились есть конину.

Фураж с каждым днем страшно дорожает.

Японцы отлично знают, что в Порт-Артуре имеется всего лишь одна паровая мельница, принадлежащая купцу Тифонтаю, которая и обслуживает в настоящее время всю нашу крепость. Не будь ее, мы не имели бы возможности молоть зерно, и прямо трудно себе представить, что бы стал делать гарнизон без этой единственной мельницы. За семь лет владения Порт-Артуром мы не могли добиться ассигнования денег для постройки казенной паровой мельницы и все время принуждены были кое-как перебиваться мельницей Тифонтая, которая давала последнему большой процент в год дохода.

Зная этот недостаток крепости, японцы за последнее время прилагают все свои старания, чтобы своей стрельбой разрушить мельницу — этот жизненный пульс крепости. Сегодня их старания чуть было не увенчались успехом. Один 6-дюймовый снаряд попал в мельницу, но, по счастью, не причинил ей значительных повреждений.

Кроме того, один снаряд попал в дом инженера, подполковника Крестинского, и разорвался в комнате, в которой, к счастью, никого в это время не было.

Другой снаряд, упав недалеко от Инженерного городка, ранил осколками двух солдатиков на дворе генерал-адъютанта Стесселя.

Слыхал радостную весть. Сигнальная горка, взятая несколько дней назад японцами, сегодня отбита нами обратно.

Теперь окончательно выяснено, что японцы часть 11-дюймовых мортир поставили недалеко от Трехголовой горы. Главной целью для них являются наши форты и флот.

Страшно тяжелое впечатление производит картина методического расстреливания японцами наших судов, неподвижно стоящих в Западном и Восточном бассейнах и покорно ожидающих своей смерти.

Всякая надежда на выход в море и проявление нашей эскадрой какой-либо деятельности давно уже утрачена. Никто не верит в возможность этого, никто теперь об этом даже и не говорит. Все сознают, что роль флота закончена. Теперь уже нет никакой возможности производить какие-либо исправления, вследствие полного отсутствия в порту и материалов, и рабочих. А между тем каждый день наши суда получают все новые и новые повреждения.

Всякая жизнь на кораблях и в порту окончательно замерла...

Ввиду того, что от нашего русского консула в Чифу не получается никаких вестей, не говоря уже о продовольствии, сегодня туда выехал чиновник Бадмаджанов, человек весьма энергичный и хорошо владеющий китайским языком. Ему приказано попытаться организовать доставку в осажденную крепость известий из внешнего мира, а если возможно, то и продовольствие.

Если повести дело достаточно энергично, то, по моему мнению, устройство сообщения является вполне осуществимым.

В разных местах крепости, несмотря на неоднократные приказы и строгие меры, пьянство и карточная игра по-прежнему процветают. Недавно один офицер, молодой зауряд-прапорщик З., отправляясь на позицию, попросил меня одолжить ему карты. Позиция его находится всего в 500 шагах от японцев. На мой вопрос, зачем ему карты и время ли о них теперь думать, он беспечно ответил мне: «Знаете, в окопах скучно, а будут карты, все в них перекинемся».

Утром подул холодный ветер. Температура сильно пала. Выпал мелкий снег и покрыл тонким слоем всю окрестность. Благодаря удивительной прозрачности воздуха вершины гор казались особенно резко очерченными. К вечеру ветер еще усилился, а ночью даже завернул небольшой морозец, и я сильно промерз.

Интересно знать, как-то чувствуют себя теперь наши приятели-японцы?..

Сегодня с раннего утра японцы обстреливают порт и наши суда.

Бомбардировка на этот раз ведется из 11-дюймовых мортир и 120-миллиметровых пушек. При мне было выпущено около ста снарядов.

Один наш миноносец «Бойкий» только что намеревался выйти из порта в море, как вдруг в самую середину его попал 120-миллиметровый снаряд и, по-видимому, пробил ему котел, так как миноносец сильно «запарил». Слышны были стоны и крики раненых.

В броненосец «Полтава» попало четыре 11-дюймовых снаряда. Один из них пробил три палубы и при этом убил двоих матросов и двоих ранил. Кроме того, броненосец получил подводную пробоину и принял 90 тонн воды. Эти подробности сообщил мне один морской офицер.

Ввиду обстреливания флота офицеры его и команда отпущены на берег. Эти полуголодные, не имеющие приюта и пристанища, они бродят по всей крепости. Теперь наши моряки принуждены с берега наблюдать ужасную картину расстреливания своих судов. Несчастные наши корабли, не принесшие никакой пользы крепости, постепенно наполняются мутной водой приливов и постепенно опускаются на илистое дно Западного бассейна.

Сегодня на предложение начальства уничтожить 11-дюймовую батарею японцев вызвались три охотника. Эти смельчаки должны были на шаланде заехать в тыл японского расположения, высадиться там и, пробравшись на японскую батарею, заклепать орудия. Несмотря на всю очевидную нелепость подобного предприятия, сегодня ночью этих несчастных солдатиков, идущих на верную смерть, высадили где-то за бухтой Тахэ.

Надо же было додуматься до такого абсурда, будто три стрелка в состоянии пробраться по незнакомой местности, пройти незамеченными мимо массы часовых и, найдя батарею, взорвать или заклепать орудия под самым носом у японцев!!

К несчастью, я не имел возможности узнать фамилии этих трех безвестных героев. Участь их также осталась неизвестной...

Сегодня в 190-м номере газеты «Новый край» был помещен нижеследующий приказ:

ПРИКАЗ

по войскам сухопутной обороны крепости

25 сентября 1904 года. Крепость Порт-Артур

№ 36

Прошу начальников участков обратить внимание ротных командиров и разъяснить нижним чинам, что упорная оборона крепости, не щадя своей жизни, вызывается не только долгом присяги, но весьма важным государственным значением Порт-Артура, как места пребывания наместника его Императорского Величества на Дальнем Востоке. Упорная оборона до последней капли крови, без всякой даже мысли о возможности сдачи в плен, вызывается, сверх того, тем, что японцы, предпочитая сами смерть сдаче в плен, вне всякого сомнения, произведут в случае успеха общее истребление, не обращая ни малейшего внимания ни на Красный Крест, ни на раны, ни на пол и возраст, как это было ими сделано в 1895 году при взятии Артура. Подтверждением изложенного может служить постоянная стрельба их по нашим санитарам и добивание наших раненых, случаи которого имел место даже 22 сего сентября при временном занятии Сигнальной горы. Вследствие весьма важного значения П.-Артура не только Государь и вся наша родина с напряженным вниманием следит за ходом обороны, но и весь мир заинтересован ею, а потому положим все наши силы и нашу жизнь, чтобы оправдать доверие нашего обожаемого Государя и достойно поддержать славу Русского оружия на Дальнем Востоке.

Начальник сухопутной обороны крепости

генерал-майор Кондратенко

Ввиду крайне тяжелого и удручающего впечатления, произведенного этим приказом на гарнизон, он вместе со 190-м номером газеты «Новый край» был уничтожен, но как все запрещенное, конечно, был всем гарнизоном прочитан.

День ясный. Прохладно.

Целую ночь японцы обстреливали наш порт 11-дюймовыми мортирами.

В эту же ночь они повели наступление на позицию Малой Голубиной бухты и, заставив нас отойти назад шагов на 400, заняли небольшую сопку (горку).

Сегодня при обстреливании 2-го форта один 11-дюймовый снаряд попал в бетонный каземат, пробил его свод (толщиной в 3 фута) и, разорвавшись внутри, убил писаря и телефониста.

Генерал-адъютант Стессель со всем штабом собирается переехать в дом генерала Волкова под горой Перепелкой.

Чувствуется сильный недостаток в фураже. Пуд плохого сена доходит до 1 руб. 50 коп.

Ночью высшее начальство решило сделать по направлению 1-го редута сильную вылазку двумя батальонами пехоты. Целью ее было разрушить осадные работы японцев, которые за последнее время настолько продвинулись в этом месте вперед, что стали с фланга угрожать нашему 3-му форту.

Вылазка кончилась, по обыкновению, неудачей. Едва одна из наших рот рассыпалась в цепь, как японцы открыли, кроме сильнейшего оружейного огня, еще огонь из восьми пулеметов. Пальба была настолько сильна, что нечего было и думать о дальнейшем наступлении. Батальоны наши под таким адским огнем растаяли бы весьма быстро, не принеся никакой пользы.

Японцы, очевидно, уже успели прочно укрепиться в занятых ими 10 августа наших редутах. Сорок семь дней не были ими потеряны даром.

Во время этой кратковременной вылазки у нас убыло до 30 человек убитыми и ранеными.

Весь день город и гавань обстреливаются японскими мортирами.

Вчера броненосец «Ретвизан» выходил на рейд, чтобы укрыться от дневной бомбардировки. Японцы это заметили и ночью повели минную атаку на место его дневного расположения. По счастью, однако, «Ретвизан» на ночь вернулся в гавань.

Сегодня, как я слыхал, одна бомба попала в «Ретвизан» и пробила все его четыре палубы.

Сегодня японцы 11-дюймовыми снарядами и шрапнелью особенно усиленно обстреливали нашу батарею на Перепелке. Эта батарея, как бельмо на глазу, надоедает японцам, нанося им своим метким огнем большие потери. Одна бомба попала в батарею и пробила блиндированный пороховой погреб, но, по счастью, не разорвалась. Другая бомба попала на батарею Лит. Б и пробила снова бетонный свод каземата. При этом ранено четыре стрелка, а другие четверо, находившиеся тут же, остались совершенно невредимы.

У 2-го форта сапные работы японцев приблизились на 50 шагов и достигли уже гласиса; противодействовать поступательному движению их сапы при нашем крайне ограниченном количестве снарядов мы почти не в состоянии.

По сие число у нас в госпиталях находится 4050 человек нижних чинов больных и раненых.

К Ляотешаню уже не приплывает ни одной китайской шаланды, так как еще недавно одна из них, намеревавшаяся подойти к нашим берегам, была на глазах крепости расстреляна японцами.

Около 11 часов вечера я слыхал сильную стрельбу в направлении Заредутной батареи. Видны были вспышки ракет, ярко освещавших местность. Никаких подробностей не знаю.

Положение гарнизона с каждым днем становится все более и более тяжелым. Солдаты питаются плохо, ходят в опорках, многие давным-давно не меняли белья и не видали бани. Между тем каждый день нужно ожидать новых штурмов, а ночи проводить без сна за оборонительными работами.

Количество больных все увеличивается.

Сегодня вечером узнал содержание телеграммы, полученной от генерала Куропаткина.

ПРИКАЗ

по войскам Квантунского укрепленного района

сентября 27-го дня 1904 года. Крепость Порт-Артур

№ 709

24 сего сентября мною получена от командующего Маньчжурской армией, генерал-адъютанта Куропаткина, телеграмма следующего содержания:

«Порт-Артур

Генерал-адъютанту Стесселю

Мукден, 7 сентября

Получив вашу депешу 3 сентября, сердечно поздравляю с новым успехом. Мы усердно готовимся к переходу в наступление. 1-й армейский корпус уже прибыл к нам. Бог вам в помощь, надейтесь на выручку.

Генерал-адъютант Куропаткин».

Надежда на выручку в гарнизоне, однако, постепенно угасает.

Погода отличная. Тепло.

Сегодня утром видал два парохода, которые шли в бухту Луизы.

Японцы везде строят новые окопы; сапа их быстро продвигается вперед. Очевидно, их войска отлично обучены саперному делу. Сегодня случайно пришлось проезжать по дачным местам. Здесь я встретил молодого мичмана, который из «монтекристо» стрелял воробьев...

— Что это вы делаете? — спрашиваю.

— Да вот хочу из воробьев устроить себе завтрак, давно никакого свежего мяса не ел, — отвечал мичман.

В съестных припасах чувствуется сильный недостаток.

Японцы ожесточенно стреляют по порту. Говорят, что сегодня один из снарядов попал прямо в середину палубы броненосца «Пересвет».

Сегодня был в одной роте и пробовал пищу. Теплая мутная водица с бобовыми жмыхами и рисовая каша с запахом дыма.

Очевидно, командир роты не особенно следит за довольствием, так как в других ротах пиша значительно лучше.

Сегодня с полковником Ирманом осматривали позиции близ Малой Голубиной бухты. Здесь стоит сборная охотничья команда 11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка под начальством штабс-капитана Соловьева.

Команда эта образована из оставшихся нижних чинов 3-й Восточно-Сибирской стрелковой бригады, которая ушла на Ялу. Охотники под командой штабс-капитана Соловьева бессменно уже восьмой месяц, то есть с самого начала войны, занимают передовые позиции и находятся все время в самом близком соседстве с неприятелем. Здесь, между прочим, я наблюдал, как «развлекаются» наши солдатики. Находясь дни и ночи в окопах, они от скуки додумались до следующего способа заставить японских часовых показываться из их траншей: один из солдатиков привязывает себе на спину куклу в шинели и папахе и на четвереньках ползет вдоль окопа. Кукла несколько выдается над окопом и издали легко может быть принята за живого человека. Зоркий японский часовой, увидя движущуюся фигуру, высовывается из своего окопа и начинает по ней палить, в полной уверенности, что это разгуливает неосторожный наш стрелок. Этого момента только и дожидается другой наш стрелок, который, спрятавшись за бойницы, ухлопывает неосторожного японца.

Вот вам и пример охоты за живым человеком...

За помещение в № 190 газеты «Новый край» приказа генерала Кондратенко за № 36 редактор его, подполковник Артемьев, получил выговор в приказе от генерал-адъютанта Стесселя.

ПРИКАЗЫ

по войскам Квантунского укрепленного района

29 сентября 1904 года. Крепость Порт-Артур

№ 718

В № 190 газеты «Новый край» был помещен приказ по войскам сухопутной обороны крепости без соблюдения правил цензуры, за что редактору, подполковнику Артемьеву, объявлен выговор.

№ 722

28-го Восточно-Сибирского стрелкового полка подполковник Шишко откомандировывается от дружины и назначается комендантом города с главной обязанностью следить, чтобы не было в городе людей, задержавшихся по разным случаям при разных командах, когда место их в ротах. Картежные игры должны тоже преследоваться всемерно.

Начальник Квантунского укрепленного района

генерал-адъютант Стессель

Последний приказ вызван тем обстоятельством, что наши солдатики, уходя с позиций, часто остаются где-нибудь в городе и таким образом уклоняются от несения своей службы. Кроме того, во многих уголках крепости процветает азартная карточная игра, в которой деятельное участие принимает, между прочим, и наше духовенство.

Подполковник Шишко до сих пор, числясь в дружине, спокойно проживал на левом фланге крепости в казармах 28-го Восточно-Сибирского стрелкового полка и занимался фотографиями.

Слыхал, что вчера японцы повели атаку на какой-то пункт нашего правого фланга. Наступление их, однако, было отбито, причем они потеряли около 200 человек убитыми.

В отбитии штурма принимала участие главным образом 8-я рота 14-го В.-С. стрелкового полка под командой поручика Шумского. Эта рота два раза сходилась в штыки с наступающим врагом. Наши потери восемь убитых, числа раненых не знаю.

Сегодня случайно познакомился на Голубиной бухте со скромным героем, волонтером Дедеусом Владиславовичем Ливчинским, который служил техником в фирме Дежевецкого и К°, имевшей свое отделение в Порт-Артуре.

Д.В. Ливчинский — поляк. В начале блокады он вызвался провести на шаланде донесение генерала Стесселя к генералу Куропаткину. Поручение это он блестяще выполнил, причем несколько раз рисковал быть пойманным японцами.

Получив ответ от генерала Куропаткина, он привез его в Порт-Артур и пожелал остаться волонтером при обороне крепости. Д.В. Ливчинский был уже несколько раз в деле.

Теперь он, неся офицерские обязанности в отряде, насколько возможно, облегчает офицерам тяжелую их службу на передовых позициях.

Скромно одетый в хаки, с одним биноклем через плечо, живет в землянке, питается из котла...

Д. В. Ливчинский произвел на меня самое приятное впечатление.

По городу разнесся слух, что к нам пришли три шаланды и привезли 6000 штук снарядов.

Кроме того, упорно держится слух, что у генерала Куропаткина было большое кавалерийское дело, в котором почти вся кавалерия японцев уничтожена.