Придя с «обходным листом» увольняться, медпредставитель по имени Людмила, чуть не плача, рассказывала.
      – Представляете, я работаю полгода, и только сейчас появились первые результаты, – говорила она. – Мне удалось заключить договор с сетью аптек в Подмосковье. Вот-вот начнутся продажи, а муж требует, чтобы я увольнялась и переезжала к нему за границу. – Вид у Людмилы был такой несчастный, как у сестрицы Алёнушки с картины Васнецова. – Понимаете, наш бизнес держится на личных симпатиях, на добрых отношениях. То, что не удалось Вике Кузьминой, я пробивала полгода! Невзлюбила ее одна заваптекой, за напористость, наверное. На порог не пускала, – вздохнула она. – И я начинала с нуля. Сначала тортики, конфетки, потом подарок к Новому году, «как ваше здоровье?», потом букет роз, хорошие духи к Восьмому марта, наконец она разместила первый крупный заказ. И вот все насмарку...
      Заказы от покупателей тоже собирали они, представители. Это было рискованно для фирмы. Представительство было некоммерческим предприятием, потому факт отгрузок мог быть расценен как грубое нарушение закона.
      Представительства зарубежных фирм не должны вникать в производственную необходимость за–трат, они просто несут расходы, те, которые считают нужными, но не связанные с коммерческой деятельностью. А тут, надо сказать, почти все относилось к продажам – обслуживание машин, бензин, почтовые рассылки, подарки врачам, содержание офисов. Да, пожалуй, все.
      Налоги, естественно, не платили. Были только налоги на доходы физических лиц и зарплату. А отчеты по НДС и прибыль отправлялись в инспекцию с нулевым итогом. Количество машин у сотрудников фирмы было больше сотни, и мебели в офисах не на один миллион. Два процента от этого добра – сумма внушительная, ее тоже не платили по какой-то конвенции между Россией и Францией. Доказать, что представитель-консультант не просто «разговаривает», а еще и продает, не составило бы труда. В таком случае все расходы (доходов в бюджетной организации нет) облагаются налогом на прибыль по ставке двадцать четыре. И вся структура летит к чертям. Но, очевидно, подступиться к такому монстру было просто.
      Людмила продолжала:
      – Я вынуждена уехать... И с моей мадам работать будет некому... Это когда еще подтянется молодняк и поймет, что к чему. А она дама сильно крутая.
      – Простите, но мне кажется, что ваши отношения с заведующей аптекой, мягко говоря, называются по-другому, – сказала ей я, убедившись, что нас никто не слышит. – Какие же это личные отношения? Взятки. Подкуп должностных лиц.
      – Работа есть работа, – философски заметила она. – Мы вынуждены делать то, за что сейчас платят. Но если разобраться, хороший врач, конечно, этим заниматься не станет. У них, во Франции, ни один медик с высшим образованием не станет ходить по кабинетам с образцами лекарств и шампанским. Там нанимают всех желающих, а у нас исключительно дипломированных врачей, да еще устраивают огромный конкурс.
      – Я догадываюсь, половина уволившихся из нашей фирмы возвращается в стационары и поликлиники?
      – Да, наверное...
      – Так о чем вам жалеть? Спокойно летите к мужу в Сингапур, в Австралию... Все к лучшему. О чем тут жалеть?

Глава 9

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.