- По-нашему, неполадки всегда бывают непредвиденные, - услышал он в ответ.
      Тот, кто отозвался, мог быть кем угодно, только не Железным. Но и не Бумажным. А Полина этого и вовсе не говорила. Голос был незнакомый. Но Коту лишь того и надо было, чтобы кто-нибудь откликнулся.
      - Должно быть, лампочки перегорели. - Продолжал он. - Признаюсь, не дурной поворот в сюжете.
      - Что такое сюжет?
      Ну, это наверняка Полина спрашивает.
      - Сюжет? Это такой предмет, например, для разговора.
      - Ничего себе предмет! И какой еще поворот?
      - Нет, - подумал Кот, это не Полина. - А, все равно - лишь бы не потерять друг друга.
      Незнакомый голос продолжал бубнить недружелюбно:
      - Это нарушение всяких правил! Шли-шли и вдруг - потемки; как в догазетные времена.
      Так вот это кто! - Догадался наконец Кот. - Это Бумажный.
      - Слушай, Бумажный, - сказал он ему как можно мягче. - В догазетные времена тоже светило солнце.
      - Еще бы! И на тополях апельсины созревали. Скажи лучше, куда идти, того и гляди нога себе переломаем.
      Так! Это уже, кажется, Ледышка, - все больше запутывался Кот.
      Чтобы как-то распутаться, он сказал самым своим твердым голосом:
      - А ты не гляди! Я могу тебя и всех вас успокоить, что мы не на Луне, кратеров здесь не предвидится. За ваши ноги я ручаюсь.
      - Ох, что это? - Охнул Кот, видимо, куда-то проваливаясь. То, что он куда-то провалился, было ясно, потому что в следующий момент его слабые охи донеслись словно из-под земли или со дна моря.
      Вероятно, там, куда он провалился, было очень глубоко.
      Полина замерла на месте. Она никак не могла взять в толк, что перегорели все лампочки сразу, их же было так много. А тут еще странное поведение Кота, - ни с того ни с сего, он вдруг начал мяукать. И отчего это ему вздумалось разговаривать вслух с самим собой? Хорошо, что проваливаясь, он сказал "Ох!" Это было и понятно и не по-кошачьи. Но нельзя же ему всегда проваливаться, чтобы говорить по-человечески. И все из-за этой темноты!
      Выждав минуту-другую, Полина легла на живот и поползла по-пластунски в том направлении, откуда доносились охи и вздохи Кота.
      Вперед или назад она ползла, Полина не знала, да и все равно ей было. Лишь бы не свалиться вслед за Котом.
      Где находились остальные, Полина не могла и представить - уж не провалились ли они куда-нибудь тоже? Чего-чего, а рытвин и канав на дорогах всегда хватает.
      Не простое это дело - очутиться в пять с небольшим лет в полной темноте, в одиночестве, и еще пытаться оказать пострадавшему помощь. Рассчитывать в таких случаях приходится только на себя. Полина упрямо ползла вперед. К несчастью, Кот не долго подавал признаки жизни. Голос его сделался тише и наконец совсем пропал, будто стертый ластиком темноты.
      Бурундуки-электрики свет включать не спешили. Что же делать, не лежать же на месте до конца сказки!
      И тогда Подина услышала голос госпожи Темноты. Это был густой, обволакивающий, беспросветный хрип, вроде рассыпаемой сажи. И этот чернильный голос пел свою черную песню:
      Я - Темнота, я зовусь Темнотой.
      Стой, подхвачу и тебя проглочу.
      Но, пожалуй, не путай меня с пустотой.
      А не то
      Я тебя
      Научу,
      Проучу!
      Пряником или обманом
      Рассовать по карманам
      Всех застигнутых мной,
      Мне не стоит труда.
      Повернуться спиной
      Ты не сможешь ко мне никогда.
      Это был тот голос, которого боятся все. Полине стало страшно от таких посулов. Быть засунутым в чей-то карман! Надо же такое выдумать! Ни за что!
      - Я тебя не вижу. - Сказала она Темноте.
      - Глупенькая, она меня не видит! - Хрипло рассмеялась, рассыпалась Темнота. - Разве ты не знаешь, что темнота - это сон с открытыми глазами? Умеешь ли ты спать с открытыми глазами? Умеешь ли ты угождать мне?
      - Фу, до чего ты противная, Темнота! Из-за тебя ничего не видно! Простодушно воскликнула девочка. - Ты хуже всех. Ты спрятала моих друзей в свои карманы, но у меня есть еще мама и папа. Они меня ждут, и я должна вернуться к ним. Не хочу я сидеть ни в каком кармане! И пряников твоих не хочу!
      Заклокотала Темнота, захохотала Темнота - страшнее всякого привидения.
      - Вот это мне нравится! Подумаешь, папа и мама. Они меня тоже боятся. Схвачу их, посажу в свой рукав, они и притихнут.
      - Не притихнут! Злючка ты колючка!
      Встряхнулась Темнота:
      - Не серди меня, скверная девчонка! Иначе сидеть им в моем рукаве, да и ты узнаешь, что значит грубить мне. Ты будешь заперта в абсолютной темноте, абсолютно одна и абсолютно навсегда.
      Угрозы Темноты были не шуточные, но что-то мешало ей тут же их исполнить. Значит, не все так просто и все неспроста. Нет, Темнота далеко не так всемогуша, как ей хотелось бы. Что-то упорно подсказывало Полине не поддаваться страху, и она переборола себя. И отступилась Темнота. Заглохла, хоть стреляй в нее. Немного позже послышалось бульканье. Это Темнота подкреплялась черными чернилами. Затем последовала тишина, и в этой тишине послышались звуки мирного храпа. Темнота спала своим чернильным сном.
      - Спи, спи! - приговаривала Полина, - может быть, пока ты спишь, в небе успеют загореться звезды.
      Глава десятая ЧТО ПРИКЛЮЧИЛОСЬ С КОТОМ
      Первое, что сказал Кот, когда снова загорелся свет, это было цирковое "Гоп-ля!" Точь-в-точь клоун, только не рыжий, а серый в полоску да еще в сапогах.
      Полина сразу увидела всех своих друзей.
      - Куда вы пропали? - Бросилась она к ним.
      Но те только галдели и обнимались и ничего не отвечали.
      - Что ж это было? - Полина чуть не плакала. Она дергала Кота за его мушкетерский плащ.
      - Ну куда ты подевался? - Допытывалась девочка.
      - Пустяки! Пришлось отлучиться на минутку. - Туманно отвечал Кот.
      - Это уже слишком! На минутку! - Шумели остальные. - А мы-то где были? Выходит, мы просто заснули и проспали что-то интересное? Не может такого быть, чтоб мы спали стоя, мы же не лошади!
      Полину все это не касалось - она-то хорошо запомнила свою встречу с госпожой Темнотой и ее мрачную песню.
      - Не суетитесь! - Скомандовал Кот. - Мне есть что рассказать, но не будем терять ни минуты. Мы и так задержались. Вперед! Не забывайте, что у нас есть цель и мы не на прогулке возле дома.
      Что же рассказал Кот, когда все двинулись дальше? А вот что.
      Он действительно провалился и все такое. Но не в яму какую-нибудь, а в пространственное окно. Таких окон в пространстве много и называются они сюрпризами. Это было окно под названием "Сюрприз N 9". Это было как напоминание, что самоуверенность хороша только при достаточной осмотрительности. Но как было осмотреться в такой темноте? Поручившись за сохранность чужих ног, Кот едва не переломал свои собственные. Вовремя он сообразил, что если уж куда-то падать, то лучше падать как бы по собственной воле, что намного безопасней. Это помогло ему настолько, что он стал падать совершенно свободно, если только падение вообще возможно назвать свободным. Вертя хвостом, Кот приземлился на платформу железнодорожной станции. Это была знакомая ему станция Быстряково, через которую поезда стремятся проскочить, как можно быстрее. Поэтому она так и называется - Быстряково.
      Заняв привычное вертикальное положение и подтянув сапоги, Кот без всяких опасений продолжал падать уже вместе со станцией. И с тем, что на ней происходило. (А на ней пока не происходило ничего.)
      Надо сказать, что станция была совершенно безлюдна. Поезда здесь не останавливались. В особенности почему-то не любили эту станцию пригородные электрички. Может быть, потому, что в них разъезжали местные знаменитости? Козье молоко в бидонах, малина в плетеных корзинах, грибы всех сортов - в ведрах по-простецки. Любо-дорого посмотреть!
      Вот один такой гриб, этакая сыроежка и заинтриговала Кота, когда со всего размаху шмякнулась на платформу.
      Сыроежка эта была не кто иная, как...
      Глава одиннадцатая СЫРОЕЖКА МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ
      - Нет, так не годится! - возмутился Кот. - Вы все время меня перебиваете. Если б вы знали, кто эта сыроежка, вы бы так не галдели.
      Пришлось угомониться - кому же не хочется узнать, кто это прикинулся сыроежкой.
      Кот готов был рассказывать дальше, видя такое послушание.
      - Ты, Папина, спрашивала Бумажного про Бабу-Ягу. Он ничего про нее не знает, кроме бабушкиных басен. А вот мне, как говорится, посчастливилось познакомиться с ней лично.
      Полина как будто ожидала этого.
      - Эта сыроежка, значит, была Бабой-Ягой? - воскликнула она.
      - Наоборот. Баба-Яга была сыроежкой.
      - Чего же она сырое ела?
      - Ну и вопросы у тебя, Полина! - хмыкнул Кот. - Одно твое слово неизменно вытаскивает за собой другое. Видишь ли, поесть-то ей как раз и не удалось. Но знаешь, за кем она охотилась?
      - За Иваном Царевичем.
      - Точно, за Иваном, который всегда почему-то Царевич. Так вот, я увидел ее, когда она в ступе своей обрушилась неподалеку от меня на быстряковскую платформу. Задвинув ступу с помелом в угол, она завертелась, захлопотала руками, как крыльями захлопала. Лохмотья на ней встали дыбом. Это она колдовала, чтобы электричка остановилась. И колдовство сработало.
      Неспроста она это затеяла, - сказал я себе. - Уж не Иван ли Царевич тому причиной?
      Вскочила Яга в вагон, я за ней. Так и есть! Иван Царевич капустой дремал на лавке, спал, что называется, богатырским сном. Царя-батюшку в град-столицу навестить ехал.
      Метнулась Яга кошкой и, распахнув мешок, столкнула в него легкомысленного пассажира. Другие пассажиры ничего не заметили - умеет же Яга добрым людям глаза отводить!
      Раздумывать было некогда. Нацепил я на ухо контролерскую фуражку и к ней. Пусть попробует контролеру отвести глаза!
      - Ваш билетик, бабуся!
      Закудахтала Яга:
      - Какой билетик? Знать не знаю и знать не желаю! Я на пенсии.
      Эх, думаю, дал маху. Она же точно на пенсии и давно уже, лет триста как состарилась. Но и отступать нельзя.
      - Куда же вы едете? - Спрашиваю.
      - Куды придется, я не грамотная! - огрызнулась Яга.
      Ничего не оставалось делать, как действовать напрямик.
      - А что это у вас в мешке, почтенная сыроежка, то есть я хотел сказать, пенцыонерка?
      Из мешка предательски торчали подбитые золотыми гвоздями царевичевы сапоги.
      - Сапоги, вишь, купила на базаре. Не слепой, а спрашиваешь!
      - Так. А в сапогах что?
      - Ах, кудах! - заворковала злыдня.
      Спихнул Кот мешок - Иван Царевич и выпади, ненаглядный. Сидит на полу, глаза протирает. Всем хорош молодец, жаль только, что третий сын у царя. Третий-то сын у царя непременно дурак.
      Зазевался Кот, Яга шасть в форточку, обернулась кукушкой и - ку-ку!
      Ухватился Кот за стоп-кран. Не хотелось ему отпускать Ягу безнаказанно. Возле станции Быстряково магазин стоит. Вроде избушки. Были куриные ножи, да съели.
      Смотрит Кот, Яга в магазин нырнула. Он за ней. А в магазине очередь за сосисками. Растолкала она толпу: для нее - что лес, что люди - и навалилась горбом на прилавок:
      - Свешайте мне мешочек!
      - Какой мешочек? - Продавщица в недоумении.
      - Да вот этот. - Развернула Яга свой мешочек размером чуть ли не с магазин.
      Растерялась продавщица, позеленела слегка. По всему видно, была она раньше заколдованной Василисой, в лягушках сидела.
      А Баба-Яга ласково у нее спрашивает:
      - Что, голубушка, сосиски из свежих иванов царевичей?
      Окончательно позеленела продавщица и бух в обморок.
      Натрясла Яга сосисок в мешок на скорую руку и бегом на станцию.
      Кот туда-сюда, еле из толпы выскочил. Бежит, не отстает, а догнать не может.
      - Вижу, - продолжал Кот, - мечется она по платформе. Это значит, ступу с помелом украли.
      Оказывается дворник не за ту метлу схватился, помело в руки подвернулось. Хлопнуло помело его легонько по лбу, он так и сел в ступу. Летает в ступе дворник, вопит, домой просится.
      Видит Яга такое лихо, свистнула в два пальца, поймала ступу за бока. Вытряхнула из нее дворника и, свистнув три раза в три пальца, пропала, точно ее и не было здесь никогда.
      - Таким-то образом и состоялось мое знакомство с сыроежкой местного значения, - закончил Кот.
      Но недовольные слушатели опять начали галдеть:
      - А мы где были?
      Кот выставил перед собой лапу.
      - Я же сказал, все по порядку!
      Глава двенадцатая ВОЛШЕБНЫЕ КОНЬКИ
      - Ого! - оглянулся Кот. - Мы и не заметили, как много пути осталось позади.
      Тот, кто еще недавно отказывался от себя, встревожился:
      - Неужели наше путешествие кончается? Ты же не успеешь рассказать про нас.
      - Про вас? Пожалуйста! Только, чур, не обижаться.
      - Разве было что-то обидное для меня?
      - Для кого как. Но поверишь ли, тебя я видел в пустой стеклянной банке. Ты сидел в ней и весьма огорчался, что крышка от банки потерялась. Мало того, что ты был виден со всех сторон, на тебя еще и дождик сверху капал. Вот тебе и пришлось из банки вылезать.
      Невидимка не согласился.
      - Такого в жизни не бывает, чтобы кто-нибудь в банке сидел. Пустые выдумки!
      - Банка, точно, была пустая. Если не считать тебя, не правда ли?
      - Эх, была бы она с медом! - размечтался Бумажный. - Ты бы ее с собой захватил.
      Кот махнул лапой.
      - Никакого порядка у меня не получается, беда мне с вами!
      "Пустые выдумки" Кота больше никто не пожелал слушать. Каждый задумался о своем.
      Полине задумываться было в общем-то не о чем. Главное, все нашлись и Иван Царевич избежал неприятностей. Полина была всем довольна.
      Кот взял ее за руку.
      - Может быть, ты нам расскажешь что-нибудь без выдумки?
      - Не знаю, - отвечала Полина. - Я могу только рассказать, почему солнце ходит.
      - Почему же ходит солнце?
      - По небу, потому что у солнца есть маленькие ножки. У луны еще поменьше, поэтому она ходит ночью медленно, а солнце днем - быстро.
      - Вот как! А правда ли, что ты была Иваном Царевичем?
      - Я и есть Иван Царевич. Бабой-Ягой был мой папа - это у нас игра такая. Я сижу в избушке, а Баба-Яга прилетает и меня крадет.
      - Да это все неправда! Некоторые это называют выдумками. Разве бывают папы бабами-ягами?
      - Не знаю. Мой бывает.
      - Кем же тоща бывает твоя мама?
      - С мамой мы на каток ездим.
      - Здорово! Папа - Баба-Яга, мама на коньках катается!
      - Нет, - собралась было возразить Полина, - мама не умеет, это я...
      Но промолчала. Ей не хотелось показаться хвастунишкой, потому что стояла она на коньках тоже еще не очень твердо. И все-таки катание на коньках - для нее любимое занятие. Она даже заняла одиннадцатое место на соревнованиях однажды, и не самое последнее. В награду она получила зеленую рыбку на новогоднюю елку.
      Не всегда Полина бывает ровного поведения, но эта ее маленькая победа, наверное, и сослужила ей хорошую службу. Девочка, как все, она попала в сказку. Для того, конечно, чтобы потом рассказать ее другим. Ведь сказка - это дважды рассказанная быль. То, о чем здесь рассказано - про коньки и про зеленую рыбку, было на самом деле и снова повторится зимой. Звучит музыка, горят яркие прожектора. В воздухе мелькают пушинки снежинок. И маленькая девочка, пока еще не совсем четко, рисует на льду фигуры. Цепкий мороз хватает за носы немногих зрителей, а ей жарко. Ее везут и кружат волшебные коньки. Они рисуют на льду зимнюю сказку. Но тише, пусть это останется тайной. В конце концов, что такое волшебство? Это когда что-то научишься хорошо делать. Снежинки это умеют.
      Глава тринадцатая ДЕДУШКА ПОЛИП
      Посоветовавшись с Котом, Полина написала домой открытку. Она ведь ушла без спроса. Писать она не умела, но она знала, что дома ее каракули отлично поймут.
      Полина попросила своих друзей подождать ее и отправилась на лесную почту. Кот сказал ей, что почта находится поблизости, за первым-вторым деревом.
      Приятное на свете всегда соседствует с неприятным.
      Приятно было то, что светило яркое солнце, щебетали вездесущие птицы.
      В своей придорожной каморке сидел и щебетал дедушка Полип.
      И это было неприятно.
      Дедушка Полип был невероятно злобен, но по необходимости имел много различных масок. Добрых масок, разумеется.
      Дедушка Полип надевал очередную маску и все говорили:
      - Смотрите, какой добрый старичок!
      Никто не знал, какое у него лицо на самом деле.
      Говорить он уже давно разучился. И во всем виновата его великая доброта. Это она отучила его говорить нормальным человеческим языком и заставила щебетать и щелкать, чуть ли не по-птичьи. О нет, птичий язык был ему недоступен. Кому взбредет в голову спутать слащавый щебет обманщика с честным птичьим пением? Певчие птицы - серьезный и строгий народ и предпочитают всяческим подозрительным сластям крепкое и здоровое зерно. Они никогда не польстятся на карамель, по крайней мере, на ту, что варит в своей каморке дедушка Полип. От этой-то карамели он весь насквозь и просластился.
      Зачем же ему нужна карамель, когда у него и так нет ни одного зуба? О, затем и нужна, чтобы как можно больше угостить ею доверчивых детей. Так он мстит за свою беззубость. Его бы вата, он весь мир сделал бы липучим и тянучим, лишь бы никто не был счастливее его хоть на один зуб. Дети, вот где загвоздка! Они же могут вырасти здоровыми и веселыми! Это ему ужасный убыток. Этого он не мог допустить и заранее злобился. При этом выражение его ярмарочного лица, намалеванного плохим художником, было самое доброе. Как же, дети! Замешкался ребенок, он тут как тут.
      - Вот тебе, деточка, конфетка. И голубая, и розовая, и разлюли-малиновая. - И пойдет сюсюкать и пришептывать, дыша карамелью.
      Дети не всегда помнят, что сладости хороши только в праздники. Но дедушка Полип подстерегает их чуть ли не каждый день. И тогда начинаются капризы.
      - Хочу то, хочу это! - И показывают пальцем на цветастые обертки.
      Это их дедушка Полип с толку сбивает. А чем, спрашивается? Карамелью, вареной хоть и наилучшим, но все же зловредным способом.
      Полину, отправившуюся на почту, чтобы послать открытку маме о том, что все в порядке, он встретил с распростертыми объятьями. Он выскочил, как из-под земли. И немедленно предложил ей свой товар. Полина удивилась столь внезапному появлению старика с нарисованной улыбкой. Сначала она подумала, что это гном или клоун. Она видела похожего в цирке.
      - Вот возьми, бери - смотри, какие красивые фантики. А в этих красивых фантиках такое сладкое, угощайся!
      Полина взяла несколько штук и поблагодарила. Она любила сладкое, частенько забывая разумную меру.
      - Бери больше, - юлил дедушка Полип.
      - Мне мама не разрешает есть много конфет. Это вредно.
      - Ай, какая вредная мама! Не разрешает ребенку есть лучшие в мире конфеты! - Сю-сю-сю! Ся-ся-ся!
      - Все равно, много нельзя. - Поляна посмотрела на конфеты. - Дайне хочу я. - Сказала она решительно. Ей не хотелось подводить маму, которая и так все узнает.
      Все-таки она развернула одну заманчиво шелестевшую конфету.
      Солнышко смотрело на всю эту сцену с беспокойством настоящего доброго существа. Оно тут же бросило свой разоблачающий луч (у солнид лучи разные, есть и такие) и конфета мгновенно раскисла в пальцах Полины и обдала ее неприятным приторным запахом. Полина, словно испугавшись, бросила все конфеты на землю. Синяя лужица образовалась на их месте с размокшими разноцветными бумажками. И в этой лужице запрыгали, захлюпали безобразные тянучки и липучки.
      А что же дедушка Полип? Он тоже весь как-то сжался и, отдаляясь, уменьшаясь, сам наконец зашлепал по земле подобием пузыря и лопнул. Он всегда так исчезает, когда не поверят в его карамельное обаяние. Не исключено, что всего этого Полина попросту не заметила. Ее порадовало только исчезновение непрошеного добряка. И она поспешила вручить свою открытку с каракулями голубю-почтовику.
      Глава четырнадцатая ЛЕСНАЯ ПОЧТА
      Полина перевернула страницу, на которой поселилась птичка Ягоша, и сразу вышла к почте.
      Лесная почта - почти такая же, как любая другая. Но директор здесь большой вертлявый дятел, он и задает тон. Он вертится на сосне, отбивает и принимает телеграммы, а две белочки сортируют в дупле поступающие письма.
      Полина бросила в сосновое дупло свою открытку и увидела, как ее перекинули с лапки на лапку белочки, а затем уже две проворные синицы подхватили ее клювами и помчали наверх к директору, чтобы тот поставил на ней местную печать - золотую еловую шишку, обведенную звездным контуром.
      Вообще, почта была серьезно занята работой, свистала и трещала на все лады. Сороки подхватывали и разносили вести по всему лесу на своих хвостах.
      Полина из любопытства еще раз заглянула в сосновое дупло, где быстро-быстро что-то перебирали лапками белочки. Пересмеиваясь друг с другом, они выхватили из кучи цветных открыток и конвертов какой-то свиток и вдруг развернули его перед глазами Полины. Полина увидела, что это уже никакая не почта, а стоят перед ней ее друзья. Кот задумчиво сдвинул шляпу на затылок. Оказывается, никто толком не знает, где они находятся. В темноте и впрямь все могло перепутаться. Не вышло бы каких недоразумений!
      На карте Кота, как ни странно, этой местности не было обозначено. Оставалась надежда, что эта местность находится рядом с той, которая на карте обозначается, надо только узнать, как эта ближайшая местность называлась. Быть может, они находились где-то недалеко от Медовой Глухомани? Вот бы туда попасть! Надо сказать, что давно уже всем почудился в воздухе аромат меда. Кот шевелил усами и соображал усиленно, где же здесь могут находиться пчелиные ульи или розовый сад, что-ли? Вокруг было на диво ухожено и не было бы ничего удивительного, если б они, наконец, попали в розовый сад. Но в какую сторону идти? Аромат меда распространялся как будто со всех сторон. Прежде надо было, разумеется, выйти к дороге. Стояли-то они все еще на зеленой лужайке возле почты, они как-то забыли о ней, свернув к почте.
      - Не будем отвлекаться, - сказал Кот. - Выйдем на дорогу - там разберемся.
      Глава пятнадцатая ПТИЧКА ЯГОША
      Итак, Полина отправилась на почту. Без нее сказка не сдвинется с места, и это удобный случай рассказать, что же было с остальными в тот раз, когда Кот угодил в окно сюрпризов, а Полина ползла в темноте ему на помощь.
      Нет, конечно, никто из них не спал стоя, они же не лошади. Это они справедливо высказали Коту. Совсем напротив, каждому из них было уготовано достойное его место. Проваливаться им было некуда, кроме как в пространственное окно N 10, которое, естественно, находилось рядом с окном сюрпризов под номером девять.
      Окно N 10 тоже было своеобразным сюрпризом и отличалось тем, что оно зевало. Лишь только погас свет, оно зевнуло - и Железный, Бумажный, Ледышка и Тот, кто отказался от себя, оказались проглоченными... брр! приглашенными на сонный сеанс.
      В продолжении сонного сеанса Тот, кто отказался от себя, благополучно дремал в стеклянной банке. Кот пошутил, что крышка от банки потерялась. Крышка была на месте и надежно защищала видимого невидимку от дождя, который от скуки изредка начинал над ним накрапывать. Так он мог продремать до самого возвращения домой.
      Вообще говоря, окно N 10 имело некоторые свои преимущества. Попробовал бы, к примеру, Бумажный гденибудь еще так выспаться на трехногом стуле и при этом не упасть! Бедняга намаялся с летающими тиграми и даже не чувствовал, что рискует потерять равновесие. Какие события проспал Бумажный? Не летал т он, чего доброго, на своем трехногом стуле на луну? Потрясающая была бы сенсация для газет, и мода на трехногие стулья была бы обеспечена. И чтобы под каждым таким стулом сидел, ощитинившись, еж. Сейчас уже ни к чему выяснять, откуда он взялся под стулом Бумажного. Но еж сидел и чего-то ждал. А ждал он одного, чтобы Бумажный наконец упал на его страшные колючки и порвал свои бумажные штаны. Он был большой озорник, этот еж, и лиса из соседнего леса собственным носом не раз убеждалась в этом.
      Кому не повезло, так это Железному. После путешествия по глубинам колодца он вообразил себя рыбой. Опасаясь, чтобы его в темноте не выбросило на берег, он затаился. И заснул от нечего делать. Сонный пух ему щекотал ноздри. Ах, если бы он чихнул, сколько перемен ожидало бы его в дальнейшем. Но он не чихнул. И зря, мог бы проснуться ершом. Ершом быть выгодней всего - тотчас тебя пошлют на кухню и доверят чистку кастрюль и сковородок.
      Что касается Ледышки, то не знаю, поверить ли, что к нему приходил большой белый медведь? Жаловаться будто бы приходил, что жарко становится на Северном Полюсе, скоро банановые пальмы изюмом обрастут. - И все оттого, - проревел белый медведь, - что ты весь лед поел! До чего доревелся бы медведь - неизвестно. Но прилетела нарисованная Полиной птичка Ягоша и сказала басом:
      - Сеанс окончен!
      И сеанс сонного присутствия при всеобщем отсутствии закончился.
      Глава шестнадцатая БЫСТРО ЛИ ХОДЯТ ОБЛАКА?
      Полина сосредоточенно шла вперед. Какая-то мысль захватила ее. Она то и дало взглядывала на небо и ускоряла шаг.
      - Нельзя ли идти поскорей? - Заговорила она.
      - Поскорей? - Кот прибавил шагу. - Можно и поскорей, но зачем?
      - Да так, мне надо сказать одно слово вон тому облаку.
      - Но мы все равно его не догоним.
      - Облака так быстро ходят?
      - Быстро - еще слабо сказано. Но какое слово ты хотела сказать облаку?
      - Я хотела попросить его, чтобы пошел дождик.
      - Дождик и сам пойдет когда захочет, - сказал Кот и вдруг наступил на свой собственный кружевной манжет, потерю которого он недавно заметил. Манжет догнал его! Такое поведение манжета развеселило Кота.
      - Вот что значит привязанность к своему костюму! - сказал он громко, а про себя подумал, что это из ряда вон, чтобы манжет бегал за рукавом.
      Кот снова бросил манжет и заставил себя не думать о нем. Они еще немного поговорили с Полиной о быстроходности облаков, но Кота не покидало беспокойство. Его смущало, что ласточки с пронзительным криком разлетались прочь от дороги. Так ласточки предупреждают об опасности. Что бы это значило и какая опасность им угрожает? Ласточкам, само собой!
      Огибая скалистый выступ на повороте, Кот увидел колючий куст. На его шипах белело кружево манжета.
      - Ничего не понимаю, - пробормотал Кот.
      Он остановился, чтобы отцепить манжет, но почувствовал, что дорога, ускользая, тащит его за собой.
      Вот оно что! Дорога сдвинулась с мертвой точки и набирала скорость. Надо было успеть спрыгнуть с нее на обочину. Но все уже были сбиты не только с толку, но и с ног. Все повалились на Кота, получилась куча-мала. Кот упал первый, потому что споткнулся о древнюю подкову, вросшую в дорогу. Подкова была явно с копыта богатырского коня. Спасибо Илье Муромцу, что поленился искать ее, а была она серебряная. Конечно, потом пришлось раздувать меха тридцати кузниц и работать в шестьдесят молотков. Но для богатыря и такая работа - полработы.
      Кот уцепился за подкову, остальные за него.
      - Держитесь крепче! - крикнул Кот. - Не то дорога сотрет нас в порошок.
      А дорога уже окончательно обезумела. Заржав, как ретивый конь, она рванула во весь опор и, оторвавшись от земли, бросилась прямо в небо.
      На какое-то время у всех перехватило дух. Ветер мешал смотреть, но скоро он перестал хлестать в глаза - ветер отстал.
      Безвоздушное пространство проскочили на выдохе.
      Дальше был космос - не черный, а голубой.
      - Полтина! - крикнул Кот. - Мы обогнали облака!
      Дышать стало легче в голубом космосе. Летйли, уже не ощущая скорости, но смотреть по сторонам все еще было страшно. И на самолете не сразу привыкаешь, а тут - без всяких скафандров и в космос. А когда увидели, что навстречу им падает растущий на глазах желтый шар, струхнули не на шутку. К счастью, дорога, как змея вильнула и шар ухнул вниз.
      Шар был разделен пополам. Его неосвещенная сторона сияла, как стальное зеркало отраженным светом звезд.
      Желтая его сторона, обращенная к земле, принадлежала солнцу. Ясно, что это была луна. Она прыгала, как мяч, перекатывалась над самой головой, а когда понеслась рядом, то на ее звездной стороне появилось зеркальное отражение Кота. Еще со времен Древнего Егиттга известно, что кошки как-то связаны с луной. Кот улыбнулся своему отражению, и оно улыбнулось ему.
      - Мой небесный знак, - сказал он, - Добрый знак!
      Но уже мчались дальше, луна больше не показывалась.
      Как хрустальные фигурные глыбы по бокам дороги вспыхивали созвездия. Это были небесные знаки двенадцати земных месяцев - Знаки Зодиака.
      - Смотрите, - это я! - вдруг вскрикнул Железный, показывая влево, где гордо стоял блистающий Козерог, нисколько не беспокоясь, что сзади к нему подкрадывается веселый Стрелец. Стрелец - охотник милосердный, он никогда не пошлет смертоносную стрелу в свою цель.
      Ледышка также заметно воодушевился, узнавая в звездном охотнике свои черты. Но и сам он уже засмотрелся на Водолея, льющего из туманной урны алмазный свет. Водолей загадочно кивнул Бумажному, как бы давая понять, что он-то уж ничего общего не имеет с газетной премудростью.
      А там, дальше, протягивали свои руки прекрасные Близнецы Тому, кто отказался от себя, и он не мог не ответить им тем же.
      Подлетая к созвездию Тельца, все почему-то заранее знали, что настал черед Полины. И могучий Бык не замедлил склонить перед ней свою лобастую голову. С его рогов скатился сверкающий венец и пришелся Полине как раз впору.
      Сверкнув звездной пылью, как рыба на мелководье, дорога нырнула под ноги Быка, и лунный шар снова понесся навстречу. Луна выпрыгнула позади и встала над головой.
      Совершив в обратном порядке все свои петли и завихрения, дорога распласталась над землей. Снова ударил в лицо обжигающий ветер, но это уже был ветер земных просторов. Замелькали знакомые пейзажи, которые путешественники миновали за время своего долгого пути. Что это? Дорога возвращает их назад? Неужели они не исполнили каких-то условий?