Слишком далеко от нас была эта маленькая планета и слишком много энергии было затрачено на этот полет. Все... последние мгновения. Эхтон слабо подтолкнул меня к световому кольцу, я обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на него и замерла. Я увидела столько любви и нежности в его глазах, такую невыносимую боль и печаль предстоящей разлуки, такое отчаяние, что не смогла... не смогла оставить его. Мои друзья окутались дымкой пепельного марева, серебристым облаком поднялись над поверхностью, и звездолет исчез, исчез вместе с ними. А я осталась. Я крепко вцепилась в руку Эхтона и смотрела, без устали смотрела в родное лицо. Он плакал, плакал беззвучно, слезы струились по его морщинистым щекам, хрустальными капельками стекали по седой бороде, губы дрожали. Эхтон недолго прожил, совсем недолго. А я живу, живу здесь давно, живу рядом с ним, рядом с его застывшей плотью. Мне ничего больше не надо в жизни. Только видеть его и говорить с ним, только видеть и говорить. Говорить, потому что мы умеем удержать энергию жизни из мертвого тела простых смертных. Я всегда обо всем ему рассказываю, он знает о каждом мгновении моей жизни. Вот и сейчас, Пришелец, он хочет говорить с тобой... Эль Рад посмотрел на мертвеца. Его губы не шевельнулись. Раздался вздох, и глухой старческий голос прошелестел: - Уговори ее улететь с тобой. Скоро, совсем скоро моя плоть совершенно высохнет. Я знаю, черты лица исказятся, превратившись в маску смерти... Она забудет мое лицо, мой образ и сойдет с ума в этом бесконечно вечном страдании ..- голос умолк. Эль Рад взглянул на Ифею: - Ты слышала? Он ведь сам этого хочет, сам. - Если я не улетела со своими, то и с вами мне лететь незачем. А потом без него мне жизнь не нужна. Смотри, что я сделаю. Она подошла к мертвецу, обняла его и прижалась губами к его иссохшим губам. Это было невероятное зрелище: сама молодость, красота и смерть, сама смерть, застыла в поцелуе любви. Внезапно оба тела окутал серебристый туман, и облако, постепенно увеличивающееся в размерах, медленно поднялось вверх. А с высоты прозвучал ее звонкий и радостный голос: - Прощай, Пришелец! Теперь мы с Эхтоном неразлучны. Я разложила нашу плоть на мельчайшие частицы, мириады частиц и соединила их вместе, соединила навсегда... Теперь Спираль Вечности разнесет их по всем Мирам, всем Галактикам, всему Бесконечному Пространству. И на любой звезде, на любой планете, если эта частица попадет в сердце человека, то он узнает такую любовь, которая сделает его счастливейшим из смертных. И сколько бы не прошло Времени, насколько бы не беспредельными оказались расстояния, ничто и никогда не помешает этим частицам проникнуть в душу человека, его сердце и навсегда зажечь пылающий факел вечной неугасимой любви. Об этой вечной любви будут складывать стихи, рассказывать легенды, петь песни и она никогда, никогда не угаснет до тех пор, пока живет Человечество, пока жив Мир, пока жива Вселенная... Не отрываясь, долго смотрел Эль Рад на тающее облако, облако бессмертной любви, пока его плеча не коснулась чья-то ладонь. Он обернулся: за спиной стоял Тиг Мор. - Ты слышал, командир, что Она сказала, слышал? - Да, - кивнул головой Тиг Мор. - Тебе повезло, Эль Рад, ты стал свидетелем необыкновенного чуда. Даже такая сверхцивилизация, как наша, зачастую не может понять движущие силы этого высокого всепоглощающего чувства... Однако пора, мой мальчик, пора. Они покинули площадку и телепортировались на звездолет. Вскоре корабль вернулся на Андриоллу. Еще долго, очень долго Эль Рад не мог забыть Ярту и только спустя много времени другие приключения несколько стерли впечатления о его первом космическом путешествии.