Медленно повернулась ручка, послышался легкий скрип открывающейся двери, затем хлопок. Хантер увидел в окне отражение яркого мерцающего света свечи. Кто-то мягкой поступью мелкими шагами направился к столу позади него. Он услышал глухой стук латунного подсвечника о деревянную поверхность стола, взвел курок и повернулся лицом к нарушителю спокойствия.

Фиби стояла к нему спиной и смотрела на стол.

– Мисс Эллардайс.

Она повернулась и взглянула на Хантера. Из груди вырвался сдавленный крик. Девушка попятилась и уперлась спиной в стол. Губы зашевелились, но она не смогла выдавить ни единого звука.

Взгляд Фиби упал на пистолет. Хантер отложил его в сторону.

– Мистер Хантер, – проронила она.

В ее голосе звучало неподдельное удивление. По выражению лица было ясно, что меньше всего она ожидала увидеть в кабинете мистера Хантера. Она крепко уцепилась за край стола позади себя.

– Я не знала, что вы здесь.

– Очень интересно. – Хантер взглянул на густые золотисто-каштановые волосы Фиби, заплетенные в длинную косу, спускавшуюся на плечо, потом перевел взгляд на лиф хлопковой ночной сорочки, которая, несмотря на простой и сдержанный покрой, не смогла скрыть красивую фигуру, на босые, выглядывавшие из-под подола ноги. И наконец, посмотрел в золотисто-карие глаза. Казалось, при виде испуганной девушки в его душе снова всколыхнулись чувства, которые он впервые испытал, увидев ее на болотах. Им овладело жгучее непреодолимое желание. Если бы подобная ситуация произошла год тому назад, когда ему еще не довелось испытать того, что в корне изменило его отношение к жизни, он бы не мешкал.

Хантер увидел, как в глазах Фиби вспыхнул огонек, и понял, что девушка уже оправилась от пережитого шока, вместо паники ее взгляд выражал спокойствие и решимость.

– Миссис Хантер никак не может заснуть. Она попросила меня взять для нее книгу. Может быть, это поможет. – Фиби немного отошла в сторону в надежде, что Хантер позволит ей уйти, но он двинулся вперед и преградил ей путь.

– Любую книгу?

Мисс Эллардайс пожала плечами:

– Она не сказала. – Фиби продолжала стоять спиной к столу, держась за край.

Хантер протянул руку и положил пистолет на гладкую полированную поверхность стола. При этом он нечаянно коснулся груди Фиби. Это случайное движение вызвало в его теле бурю эмоций.

Мисс Эллардайс шумно вздохнула и вздрогнула. Он увидел возмущение в ее глазах и… страсть. Хантер понял: Фиби к нему неравнодушна и, возможно, испытывает такие же чувства, что и он.

Хантер стоял так близко, что его левый сапог находился прямо под подолом ее сорочки. В нос ему ударил аромат роз, солнца и волос девушки. Он посмотрел ей в лицо. От его внимания не ускользнули правильной формы нос, красивые скулы и пухлые губы. Хантер с трудом подавил в себе желание заключить ее в объятия и поцеловать. Перед его глазами уже стояла картина, как они занимаются любовью на столе, как он плавно скользит между ее бедер под плотной сорочкой, как его губы касаются ее груди…

Хантера переполняло желание. Он никогда еще не испытывал накала чувств, подобного тому, который возник между ним и мисс Эллардайс. Он скользнул рукой по тонкой шее. Ее губы, казалось, жаждали его поцелуя. Хантер позабыл все свои клятвы и обещания. Он наклонился к Фиби…

И почувствовал, что мисс Эллардайс уперлась ладонями ему в грудь.

– Да что же вы делаете, мистер Хантер? – Дыхание Фиби было таким сбивчивым, словно они действительно только что занимались любовью.

Слова девушки вконец отрезвили Хантера, прогнав навязчивые мысли. Постепенно к нему стало приходить осознание того, что он только что собирался сделать.

Фиби без стеснения уставилась на него. В глазах запрыгали озорные искорки, щеки пылали.

– Простите меня. – Он отступил назад. В конце концов, он не распутник. Черт побери, он больше не распутник. Он перестал играть и шататься по женщинам. – Вы сказали – книгу?

– Если позволите, – проговорила Фиби серьезным тоном. Однако, взяв со стола подсвечник, не сумела скрыть дрожь в руках.

– Будьте моей гостьей. – Он указал на книги, которые выстроились на полках вдоль стен, а сам отодвинулся на более безопасное расстояние к окну. – Моя мать когда-то очень любила «Эвелину». – Он снял с полки небольшой томик и протянул его Фиби, держась за дальний край, чтобы случайно не коснуться ее руки.

– Спасибо, – проронила она и взяла книгу. Направилась к выходу, остановилась у самой двери, схватилась за ручку и оглянулась на Хантера: – Я бы хотела вас поблагодарить за помощь на болотах и за то, что сохранили мою тайну.

Голос Фиби звучал так неуверенно, что Хантер сразу понял, что она с трудом подбирала нужные слова и вообще очень неловко себя чувствовала в подобной ситуации. Но взгляд ее выражал такую непоколебимую решимость, которую раньше он не замечал ни у одной женщины.

– Я больше не хожу пешком. Только на экипаже.

Хантер не успел ей ответить. Она вышла, оставив его в одиночестве перед закрытой дверью кабинета. Он твердо решил соблюдать в отношении мисс Эллардайс почтительное расстояние, пока его мать остается в Блэклоке.

Оказавшись в зеленой спальне, Фиби прислонилась к двери. Ее так трясло, что тени от мерцающей свечи дико заплясали по стенам. На ватных ногах она подошла к столику и поставила на него подсвечник, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение, но ничего не получилось.

Сердце так отчаянно колотилось, словно она находилась не в своей комнате, а в кабинете Хантера. Только сейчас она осознала, что на нем была надета простая рубашка и бриджи. Ни сюртука, ни жилета, ни галстука. Распахнутый воротник белой рубашки открывал участок голого тела. Она вспомнила прикосновение к его крепкой, мускулистой груди. От одной мысли о том, что они стояли так близко друг к другу, у Фиби перехватывало дыхание. Она закрывала глаза, и перед ней тут же возникал образ Хантера. Его пронзительный взгляд буквально приковывал к себе, не давая разумно мыслить. Сердце замирало, ноги переставали ее слушаться. Эмоции и ощущения были настолько яркими, что все мысли приходили в смятение. Фиби была потрясена. Прикосновение его руки вызвало сильную дрожь во всем теле. Еще немного, и он бы ее поцеловал. Она никогда не испытывала ничего подобного. Фиби теребила волосы, словно пытаясь снять эмоциональное возбуждение.

Зачем, черт побери, он там сидел один в темноте посреди ночи? Она вспомнила терпкий запах бренди, который чувствовался в его дыхании. Повернутое в сторону окна кресло говорило о том, что он явно не собирался спать.

Она подошла к окну, приоткрыла занавески и стала вглядываться в ночные болота. Одинокий серп луны сиял серебристым светом, бросая на болота свой бледный, холодный отблеск. По глубокому черному бархату неба раскинулись крошечные звезды. Подул прохладный, свежий ветерок, Фиби вдохнула в себя ароматный, терпкий запах болот. Пытаясь успокоиться и привести мысли в порядок, она сделала несколько медленных глубоких вдохов. Где-то совсем близко она услышала всплеск на озере Блэклок, чьи темные воды сливались с мраком ночи. Фиби вспомнила предупреждения отца о непорядочности Хантера. И независимо от того, хотела она этого или нет, образ черноволосого мужчины с пронзительным и в то же время притягательным взглядом надолго завладел ее умом и сердцем.

Прохладным ясным утром следующего дня Фиби яснее осознавала ночное происшествие, хотя так и не смогла сомкнуть глаз. Хантер понял, что она собиралась пробраться в его кабинет посреди ночи. Неудивительно, что мысли и чувства любой нормальной девушки были бы в полном беспорядке, когда ее сердцу угрожала опасность со стороны человека с репутацией мистера Хантера. Главное, он, кажется, поверил ее объяснениям, чему она была безгранично рада. У Фиби оставалось много других проблем для беспокойства. Она не могла допустить того, чтобы ночной инцидент удержал ее от дальнейших попыток спасения своего отца.

В последующие несколько ночей Фиби не раз пыталась пробраться в кабинет Хантера. Но каждый раз, подходя близко к двери, она видела слабое мерцание света. Фиби понимала, что Себастьян сидел внутри и пил. Будто что-то терзало его и не давало заснуть, какой-то страшный грех тяжелым грузом висел на его темной душе, обрекая на вечные мучения. Фиби вздрогнула и прогнала мысли прочь. Во вторник ей снова предстоит встретиться с незнакомцем. Оставалось слишком мало времени. Надо обязательно найти способ тайком пробраться в кабинет. Фиби не находила себе места от нарастающего беспокойства.

Неожиданно на помощь пришла миссис Хантер. Она сообщила, что весь Блэклок отправляется в субботу на море.

Субботнее утро выдалось ясным и жарким. Солнце отражалось в чистой глади уходящего далеко за горизонт моря. Справа простирался остров Арран, слева виднелись далекие конические очертания скалы Айлса-Крейг. Зеленый берег спускался прямо к большой изогнутой песчаной бухте. Великолепный пейзаж не находил отклика в одиноком сердце Себастьяна.

Хантер и Макэван спешились и привязали лошадей. Горничные и лакеи толпились вокруг кареты, громко смеясь и болтая между собой. Хантер кивнул Макэвану, чтобы тот проверил, как проходила подготовка к пикнику. Себастьян на некоторое время остался один, безучастный к всеобщему веселью и приподнятому настроению. Он наблюдал, как кавалеры снимают сюртуки, а дамы откладывают свои шали в сторону и расправляют рукава. Вокруг царило абсолютное счастье и беззаботность. Хантер вдруг почувствовал, что его присутствие может омрачить всеобщее веселье. Он подошел к карете своей матери как раз в тот момент, когда лакей помогал ей сойти на землю.

Миссис Хантер неохотно кивнула:

– Я рада, что, по крайней мере, ты не забываешь старые традиции.

Он поклонился в знак признательности. Его холодное и безучастное выражение лица скрывало воспоминания, которые всколыхнулись в его душе после слов матери.

Миссис Хантер взяла зонтик у горничной. Воцарилось тягостное молчание, по лицу леди пробежала слабая улыбка, но предназначалась она не Хантеру, а скорее лакеям и служанкам вокруг.

Хантер оглянулся, ожидая увидеть мисс Эллардайс, но компаньонка его матери так и не появилась.

– Книга пришлась вам по нраву? – поинтересовался Хантер.

– Какая еще книга? – Мать посмотрела на него так, словно он нес какую-то тарабарщину.

– «Эвелина».

– Уже несколько лет мне не попадалась на глаза эта книга, – ответила она и переключила свое внимание на присутствующих.

Хантер несколько раз прокрутил в голове ответ матери и лишь спустя несколько минут заговорил снова.

– Что-то ваша компаньонка сегодня вас не сопровождает, – как бы невзначай заметил он, даже не повернув головы в сторону матери и продолжая наблюдать за тем, как прислуга приносит корзины.

– Мисс Эллардайс себя неважно чувствует. Я сказала ей, чтобы она полежала в постели и отдохнула. – Миссис Хантер, так же как ее сын, не отрываясь смотрела на горничных и лакеев.

– Как некстати она приболела, – заметил он.

Хотя, возможно, совсем наоборот, в зависимости от ситуации, подумал Хантер.

– Действительно. Бедная девочка, – согласилась мать.

Вскоре все расположились на покрывалах, а миссис Хантер заняла почетное место на стуле. Себастьян и Макэван сняли свои сюртуки, засучили рукава и, не дожидаясь слуг, сами принялись подавать тарелки с кусочками холодного цыпленка, ветчины и говядины. Кроме этого, там было много всевозможных булочек, сыр, сваренные вкрутую яйца, клубника, малина, свежие охлажденные сливки, вкуснейший джем, пирожные, мятные помадные конфеты и леденцы. На яствах не экономили. Чтобы еда и напитки оставались прохладными, повсюду были разложены кусочки льда. Хантер хотел, чтобы прислуга провела время так же хорошо, как когда-то давно его отец и дед.

Теперь это его обязанность. Хантер все понимал и мужественно терпел, хотя окружавшее его веселье и смех портили и без того мрачное настроение. Он стоял в стороне от всех и наблюдал за маленькой компанией во главе с матерью. Повсюду раздавались шутки и веселая болтовня.

Себастьян взглянул на карманные часы и направился в сторону миссис Хантер. Заметив его, она замолчала, и улыбка мигом исчезла с ее лица.

– У меня кое-какие дела в Блэклоке, которые требуют моего присутствия. В вашем распоряжении останется Макэван.

Миссис Хантер улыбнулась, если, конечно, можно было назвать улыбкой недовольную ухмылку. Глаза выражали презрение и осуждение. Она даже не пыталась ему возразить. Честно говоря, она была довольна, что он уходит.

Фиби уже не представляла, куда можно было еще заглянуть в залитом солнцем кабинете. Она осмотрела все шесть ящиков стола, перерыв каждый из них по нескольку раз, и не нашла ничего, кроме чернил, письменных принадлежностей, бумаги, книги расходов, газет, писем, пары пистолетов и несколько купюр. Нигде не было того, чего она так отчаянно пыталась найти. Она обыскала все книжные полки, добравшись даже до обтянутого красной кожей тайника, но за ним была только покрытая большим слоем пыли панель из красного дерева.

В воздухе стоял слабый аромат бренди, смешанный с запахом мужского одеколона – запахом Хантера. Она представляла себе, как посреди ночи он сидит в одиночестве в своем кабинете с бокалом бренди. Несмотря на плохую репутацию Хантера, Фиби сочувствовала ему и жалела. Она ничего не могла с собой поделать. Даже предостережения отца оказались не способны изменить ее отношение к нему.

Фиби рухнула в кресло Хантера, не зная, что дальше делать. Незнакомец говорил, что надо искать в кабинете. Фиби битый час безуспешно пыталась найти то, что от нее хотели. Она положила локти на темную поверхность стола и опустила голову на руки. Где еще искать? Где? Другого подходящего места просто не было.

Через решетчатые окна кабинета на нее падали яркие солнечные лучи. Фиби чувствовала сильное волнение, жар и беспокойство. Больше искать негде. Может быть, Посланник, как он сам себя назвал, ошибся. Фиби ничего не оставалось делать, как просто сказать ему об этом.

Она подумала о миссис Хантер, ее сыне, обо всех, кто сейчас находился на берегу моря. Представила прохладный морской бриз, шум прибоя, волны, бьющиеся о песчаный берег. Она провела тыльной стороной ладони по мокрому лбу и почувствовала укол зависти ко всем этим людям. Вдруг она неожиданно вспомнила о прохладном озере с темной гладкой поверхностью. Фиби потерла ноющие плечи, чтобы как-то снять напряжение, и подумала о спокойствии и расслаблении, которое могла бы дать ей вода озера.

Она понимала, что это не самая лучшая идея. Но миссис Хантер сказала, что до вечера они не вернутся. К тому же ее никто не увидит. Фиби вдруг почувствовала себя очень смелой и вышла из кабинета Хантера.

Полуденное солнце нещадно палило. Хантер скакал по дороге Килманрок. Только добравшись до мягкой поверхности болот, он решил пустить Аякса галопом. На шее лошади блестели капли пота, но Хантер не обращал внимания на сильную жару. Сердце мужчины оставалось бесчувственным и холодным, словно черные, беспросветные тучи окутали его навечно.

Он всю дорогу думал о мисс Эллардайс, пока не достиг Блэклока.

Себастьян отвел лошадь в конюшню и вошел в дом через черный ход. Вокруг царила тишина, лишь мельчайшие частички пыли витали в воздухе в залитой солнцем прихожей. Он направился к кабинету, своему убежищу. Сняв шляпу и перчатки, он обвел взглядом комнату.

Все лежало на своих местах, как он оставил, когда уезжал. Горы документов и книг на дальнем краешке стола, банкноты в верхнем ящике, пистолеты внизу. Он вытащил деньги, пересчитал – ничего не пропало. Книги, обтянутые темной красной кожей с золотыми буквами на корешках, аккуратными рядами стояли на полках. Хантер не заметил ничего странного. Он перевел взгляд на четвертую полку у окна, туда, где должен быть пробел в книжном ряду. Но «Эвелина» стояла на своем законном месте.

Хантер налил себе немного бренди и сел за стол. Она, несомненно, сюда заходила. Сделав маленький глоток, он погрузился в раздумья. Книга, которую брала мисс Эллардайс якобы для леди Хантер, на месте. Взгляд Себастьяна медленно скользил по полированной поверхности стола, пока не остановился на длинном волосе. Он резко выделялся на фоне темного дерева. Сегодня утром его здесь не было. А чтобы вернуть книгу на полку, совершенно не нужно подходить к столу. Он аккуратно взял волос, покрутил его в пальцах и поднес к свету. В солнечных лучах тот приобрел красноватый оттенок. Хантер сильно разозлился на себя за то, что физическое влечение к женщине затмевало все доводы рассудка. Он поставил бокал с бренди и отправился на поиски мисс Эллардайс.

Хантер нисколько не удивился, обнаружив ее спальню пустой, а постель аккуратно заправленной. Он быстро пробежал глазами по скудным пожиткам мисс Эллардайс. Зеленое шелковое платье, капор, который был на девушке, когда он встретил ее по дороге среди болот в компании двух разбойников. Пара изрядно поношенных кожаных ботинок, пара зеленых шелковых туфель в тон вечернему наряду, шаль из бледно-серой шерсти, темный плащ, перчатки, нижнее белье. Все вещи поношены, но опрятны, и давно уже вышли из моды. Очевидно, владелица носила их весьма аккуратно. Расческа, ленты, зубная щетка, порошок, мыло. Ни единого украшения. Ничего такого, что он ожидал увидеть в ее комнате. Хантера терзали смутные сомнения. Что-то с этой мисс Эллардайс было нечисто. Куда, черт возьми, она подевалась?

Он продолжал стоять посреди комнаты, осматриваясь по сторонам. В воздухе чувствовался тонкий и сладковатый запах Фиби – запах розы и мыла. Пейзаж за окном привлекал его внимание. Он заметил какое-то движение в темных водах озера, подошел поближе и вгляделся в болотистую местность, окружавшую озеро. Вдруг у него перехватило дыхание – в Блэклоке купалась молодая обнаженная девушка. Мокрые длинные золотисто-каштановые волосы завитками спускались по плечам. Красивое, изящное тело цвета слоновой кости лежало на поверхности воды так неподвижно, что у Себастьяна мелькнула мысль, не захлебнулась ли она. Но вскоре он увидел плавные движения тонких бледных рук по воде и брызги.

Хантер продолжал стоять и смотреть, не в силах оторваться от зрелища. Он видел, как маленькие белые груди то показывались на поверхности озера, то снова скрывались под водой. Хантер наблюдал, как она выходила из темных глубин озера, словно рыжеволосая Афродита, нагая и красивая. Даже на таком далеком расстоянии Себастьян разглядел влажную кожу сливочного цвета, округлость грудей с розовыми сосками, узкую талию и плавный изгиб бедер. Она стояла на берегу и выжимала волосы, с которых быстрыми маленькими ручейками стекала по телу вода. Хантер почувствовал, как пересохло у него в горле, а тело сильно напряглось. Теперь он понял – мисс Эллардайс на озере.