Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Зарубежная фантастика (изд-во Мир) - В плену у орбиты

ModernLib.Net / Мартин Кейдин / В плену у орбиты - Чтение (стр. 17)
Автор: Мартин Кейдин
Жанр:
Серия: Зарубежная фантастика (изд-во Мир)

 

 


      Дагерти в сотый раз посмотрел в иллюминатор, находившийся прямо перед ним… Не видно «Меркурия». Еще слишком далеко. Нет смысла понапрасну таращить глаза — нет у него времени на это. Он…
      — «Джемини», я — «Меркурий». Как дела, дружище?
      — В твоем голосе звучит нетерпение, космонавт. Подтяни штаны и отдыхай пока. Только что изменил плоскость орбиты. По радару между нами около тринадцати километров. Мне некогда — тычу пальцем в клавиши счетной машины… Собираюсь крутануть капсулу прямо на встречный курс. Лучшего момента, чем сейчас, у меня не будет.
      — Неохота прерывать такую красивую речь, морковная твоя башка, но ты все-таки пришпорь свою лошадку. Дагерти замер:
      — Почему?
      — Да потому, что Иван, кажется, хочет выручить меня раньше твоей легкой кавалерии. Я только что развертывался и смотрел — он определенно опять включил тягу.
      — Далеко он?
      — Трудно сказать. Думаю, метрах в ста или ста десяти. У него, по-видимому, какие-то неполадки в носовых соплах — они что-то больно часто включаются и выключаются.
      — Он еще сигналил?
      — Нет. Наверно, сильно истощил батареи, теперь воздерживается. Слушай, а ты нас уже видишь?
      — Нет. Правда, я не очень-то и вглядывался. А ты?
      — Тоже нет. Вот и сейчас смотрю в твою сторону, но ничего не вижу.
      — Понял. Подожди-ка, Дик. Мне нужно сейчас подтолкнуть свою колымагу.
      — О'кей, заводи ее, морковная башка.
      Дагерти не ответил. Ему было бы куда легче, если бы станции слежения «Джемини» уже вошли в строй, но там еще меняли оборудование и перестраивали глобальную сеть, когда было принято решение о запуске «Меркурия». А то бы он непрерывно получал поправки от наземных радаров. Помогла ему только станция на Бермудских островах, но теперь подсказки ожидать можно было не скоро.
      Все сейчас зависело от бортовой вычислительной машины; Если бы ему удалось срезать небольшой участок кривой по хорде, он подошел бы к Пруэтту быстро и точно. Он улыбнулся — получилось бы как у кавалерийского отряда, преследующего индейцев, — вместо того, что бы идти за ними по пятам, выйти через горы им наперерез.
      Дагерти взглянул на показания вычислительной машины и радостно вскрикнул. Отличная позиция — лучше не будет. Он быстро отстучал на клавишах кодированное задание машине: какое изменение скорости и угловое смещение нужны, чтобы выполнить задуманный им решающий бросок «Джемини» для «столкновения» с «Меркурием». Машина пережевывала задание, а Дагерти с нетерпением ждал… И вдруг сообразил: «Бог мой, я ведь еще не успел толком почувствовать невесомость… А какой вид!.. Какие звезды необыкновенные! Я не представлял себе… Впрочем, хватит — некогда мне сейчас. Давай-ка, робот, выкладывай…»
      — Как дела, Джим? — Голос Пруэтта звучал — слишком спокойно, даже монотонно. Бедняга наверно, совсем издергался… все время между жизнью и смертью…
      — Порядок, Дик. Мой робот «Чарли» вот-вот подаст голос, и я начну орудовать. Как там Иван?
      — Метрах в семидесяти. Он приближается, но не очень быстро. У него дурят носовые двигатели, теперь уж это ясно. Но парень, видимо, толковый. Мастерски компенсирует другими…
      Пауза.
      — …по-моему, он еще слишком далеко, чтобы сманеврировать напрямую ко мне. Он же должен быть уверен, что его не отнесет, когда он выключит все двигатели. Он… Христа ради, поторопись, Джим!
      — Скоро буду… Не выключайся.
      На вычислительной машине вспыхнули лампочки. Вот они — расчетные координаты положения капсулы относительно всех трех осей, для каждой на своем индикаторе.
      «Так… теперь развернем нашу птичку как нужно и подготовим ее к броску». Дагерти сжал рукоятку управления ориентацией и включил сопла, чтобы перевести капсулу в положение, рассчитанное вычислительной машиной, Для надежности он перешел на автоматическую ориентацию по линии горизонта. Автопилот тотчас же подключился к инфракрасным датчикам горизонта и взял на себя управление по крену и наклону продольной оси.
      — Порядок, дружище. Сейчас запускаю двигатели. — Постарайся засечь меня визуально, если сможешь.
      — Понял, «Джемини».
      Голос Пруэтта ему не понравился. Видно, снова упало настроение.
      Дагерти включил двигатели маневрирования на полную мощность. Девяносто килограммов тяги бросили капсулу вперед мягко, но решительно. Кабина задрожала от приглушенного грома. Космонавт держал руку на рычаге ручного выключения тяги, поглядывал на часы, следил за показаниями гироскопов и был абсолютно уверен, что все идет как следует.
      — Кавалерия на марше, «Меркурий»…
      — Понял… вижу тебя, Джим. Вернее, твои двигатели — они очень красиво светятся. Подстегни свою кобылку, друг.
      «Вот теперь он воспрянул духом…»
      — Не прекращай связи, Дик… О'кей! Выключил двигатели. Получил коррекционную прибавку скорости на пятьдесят метров в секунду… Эй! — Он повысил голос. — Радар показывает, что расстояние между нами меньше полутора километров! Ты меня видишь?
      Пруэтт засмеялся, его голос звучал возбужденно:
      — Впился в тебя, «Джемини», не свожу глаз. Сомнения быть не может. На этот раз ты выглядишь неясной светящейся точкой, но я вижу, как ты движешься на фоне звезд. Глянул в бинокль, и ты, ей-богу, мне очень понравился!
      — Ясно, Дик. Я что-то вижу через иллюминатор, но не знаю, ты это или Иван. Что поделывает наш друг?
      — Минутку… Сейчас накренюсь и погляжу… Он метрах в пятидесяти. Сопла не работают — нет, сейчас снова включились. Его, видно, замучили носовые двигатели. Он пытается подойти боком, так мне кажется. Он то и дело включает и выключает…
      — Дик…
      — Да, Джим.
      — Если Иван подойдет, отправляйся с ним. Понял?
      — Заткнись, морковная башка. Гони сюда своего осла, быстро.
      — Не валяй дурака!
      — Меньше работай языком и нажимай свои кнопки.
      — Ладно, ладно…
      Он включив систему маневрирования на положение готовности и посмотрел на показания вычислительной машины. Она обрабатывала новые данные радара и пересчитывала… В прорезях появился ответ — увеличить скорость на шесть метров в секунду.
      Дагерти ломал голову: «Пошла она к черту. Я свою капсулу хорошо знаю; этак я буду подползать сантиметр за сантиметром. Нет, пожалуй, рискну…»
      Он набрал команду на приращение скорости вместо шести на двенадцать метров в секунду, включил автопилот. Потом занес руку над тумблером зажигания двигателей и… заколебался.
      — Седьмой, выходи на связь.
      — Я здесь, Джим.
      — Теперь слушай внимательно. Я хочу вдвое превысить рекомендацию моего «робота» насчет увеличения скорости. Он выдает все решения с расчетом на экономию топлива. А у меня топлива хватит. Если я рвану со скоростью двенадцать метров в секунду, то выйду вплотную к тебе и заторможу носовыми двигателями. Но мне нужно, обязательно нужно увидеть тебя. Радар на таком расстоянии подведет, а я не хочу проскочить мимо. Есть у тебя какие-нибудь соображения?
      — Да, я тоже над этим думал и решил, что нам помогут ракеты из аварийного комплекта. Я разверну капсулу боком в твою сторону и включу автопилот. Затем вышибу люк и…
      — Что?!
      — Заткнись! Я уже стравил воздух из кабины. Немного неловко в скафандре, сильно раздулся. Вот я малость сбавил давление в скафандре, стало полегче. Сейчас рвану люк. Надеюсь, автопилот удержит капсулу в прежней ориентации. Я дам две ракеты — одну вверх, градусов на сорок пять, другую вниз. Ты их обязательно увидишь. Меться в середку — тут я и буду. О'кей, люк пошел!..
      Пруэтт поднатужился, преодолевая сковывающее давление в скафандре, и дотянулся до взрывного тросика люка. Обхватив тросик тремя пальцами, он с силой дернул его.
      Капсулу резко качнуло. Кабина заполнилась паром, мгновенно превратившимся в иней. Затаив дыхание, он смотрел, как крышка люка слетела и ушла в сторону. Перед ним разверзлась бездна.
      Внезапно ему стало холодно, словно его коснулась чья-то враждебная ледяная рука. «Это все игра воображения. Встряхнись, возьми себя в руки, Пруэтт! Тебе сейчас раскисать нельзя…»
      Он взял ракетницу обеими руками, просунул ее в люк, направил вверх и нажал…
      «В чем дело?.. С американцем что-то случилось… Не пойму. А-а, наверно… ну да, конечно, он вышиб люк. А у меня, как на зло, барахлят носовые струйные рули. Мне еще метров пятьдесят — шестьдесят до него. Далековато. А второй американец подходит все ближе. Молодец, здорово идет на сближение, просто мастер! А это еще что? Ракеты!»
      Андрей Яковлев восхищенно улыбнулся.
      «Если я сейчас не рвану к нему, тот американец подойдет первым. Конечно, обидно. Но суть не в этом… Я хочу выручить этого парня, спасти…». Он сделал движение кистью, включая двигатели. «Восток» скользнул вперед, но тут же нос его резко закинуло в сторону. Яковлев горестно выругался.
      Дагерти включил зажигание. Капсула содрогнулась и рванулась вперед. Он напряженно вглядывался в тьму, ожидая сигнала.
      «Ракета!»
      Словно по волшебству во мгле возник шарик багрового пламени и превратился в огненную стрелу, которая пролетела над Дагерти. «А вот и вторая ракета! Теперь нацелимся в ту точку, откуда она вылетела. Кажется, я его уже вижу… чертовщина, ничего толком не разобрать…»
      — Седьмой! Пусти еще одну!
      Дагерти «вырубил» автопилот и перешел на ручное управление. Совсем, как, бывало, в истребителе… Затем выключил двигатели и приготовился к торможению…
      И тут впереди, словно беззвучный взрыв, вспыхнул ослепительно яркий свет. «Что за…» Это «Восток» зажег свои мощные прожекторы, и в их голубоватом сиянии Дагерти с абсолютной ясностью увидел «Меркурий»: половина поверхности капсулы отражала свет русских прожекторов.
      — Седьмой, отставить ракету! Иван помогает нам; теперь ты виден как на ладони! Иду к тебе напрямую.
      «Благослови тебя бог, кто бы ты ни был там, в этом корабле… Ты выручаешь нас и, может быть, спасаешь жизнь Пруэтту».
      Яковлев сразу понял, что хочет сделать второй американец. Видя, как быстро приближается «Джемини» к «Меркурию», русский космонавт понял также, что сейчас американец в более выгодном положении. И есть возможность помочь ему. Андрей широко улыбнулся: для американцев, конечно, это будет неожиданностью, но здорово облегчит им выполнение сложной задачи.
      Громадный русский корабль развернулся боком к «Меркурию». Яковлев посмотрел в иллюминатор, прикинул расстояние и включил прожекторы. И американская капсула засверкала в их свете.
      «Вот! Получайте, мои американские друзья. Теперь вам будет нетрудно встретиться. А я побуду рядом и посмотрю. Может, я еще пригожусь».
      Дагерти потянул на себя рукоятку. Тонкие струйки пламени стрельнули вперед, тело космонавта повисло на ремнях. Капсулу затрясло. Она постепенно сбавляла скорость.
      «Чуть вправо… Есть, теперь опустить нос пониже, так… а теперь чуть накрениться. Хорошо! Ну и поворотлива же моя тележка — прямо как кот на льду… А вот и Дик! Черт возьми, ловко я срезал по хорде… Двигатели выключаю… нет, еще чуть-чуть. Очень, очень хорошо… Так, а теперь подправим ориентацию…»
      «Джемини» слегка накренился, повинуясь толчку двигателей, и, плавно притормозив, остановился рядом с «Меркурием». Обе капсулы продолжали свой полет по орбите, но это не имело никакого значения для их положения относительно друг друга. Ведь — люди на Земле тоже не замечают, что их планета движется по орбите вокруг Солнца с громадной скоростью!
      — До чего ж ты красив сейчас, морковная башка!
      — И мне приятно тебя видеть… Да, Дик, я выключил все двигатели. Присмотрись-как, по-твоему, нас не относит друг от друга?
      — Погоди… нет, не замечаю. Черт побери, да ты чуть не уселся прямо на меня!
      — Ладно, дружище. Теперь возьмемся за главное. Пора кончать эту волынку. Иван здорово помогает нам своими лампочками.
      — Еще как!
      — Ну, приступим. Ты отстегнул ремни?
      — Все ремни отстегнуты. Люк открыт. Двигатели выключены. Почти все системы обесточены. Вроде пакости ждать неоткуда… Одну секунду… Так. Кислородный баллон готов, приладил его к ноге. Вентиль проверил. Утечки нет. Шланг соединил со скафандром, герметизация полная. Выпускной клапан, разумеется, оставил открытым. Пока баллон не открываю… Когда ты доберешься до меня, я отсоединю шланг кабины и начну дышать из баллона. Я слежу за тобой. Как только дашь последний сигнал по радио, начну готовиться к встрече.
      — Понял, Дик.
      — Нет, подожди. Когда ты будешь у люка, я оттолкнусь от панели изо всех сил. Но мне все-таки понадобится помощь, чтобы выбраться отсюда. Очень уж душит скафандр. Боюсь, трудно будет протиснуться в люк.
      — Не беспокойся, все будет в порядке. А теперь послушай, что буду делать я…

ГЛАВА XX

      Джим Дагерти действовал быстро. Из инструментального отсека он достал длинный тонкий страховочный трос, который мог выдержать резкие колебания температуры, не теряя гибкости и прочности. Наклонился и защелкнул стальной карабин на перекладине, вделанной в его кресло под сиденьем. Затем изо всех сил дернул за трос; карабин сидел надежно.
      Удостоверившись, что на тросе нет узлов, Дагерти пропустил его в два кольца, вшитых в ремни, надетые поверх скафандра. Пропустив еще метра четыре троса сквозь последнее кольцо, он закрепил трос на снаряжении карабинами.
      Еще не сбросив давление в кабине, он притянул хомутиками с зажимами к левой ноге кислородный баллон. Потом отсоединил и перекрыл шланг, по которому до сих пор поступал кислород, и присоединил к входному отверстию скафандра шланг баллона, надежно защелкнув муфту. Подергал за шланг — крепко ли держится, и повернул рукоятку вентиля. Кислород пошел из баллона в скафандр. Глянул на манометр — давление есть.
      Он сделал глубокий вдох и приказал себе действовать хладнокровно и четко. Сейчас любая ошибка могла стать роковой…
      Он еще раз посмотрел на приборы. Все двигатели выключены. Взглянул в носовой иллюминатор: капсула как будто не отошла от «Меркурия». «Слава богу — никакого сноса не видно. Все в порядке…»
      Дагерти отстегнул ремни, и тело его всплыло над креслом. «О'кей, поехали…»
      — Прерываю связь.
      Он не стал дожидаться ответа и выдернул штепсель электрического кабеля из скафандра. Затем взялся за рукоятку и медленно потянул ее к себе. До него донесся гулкий шипящий звук, быстро стихший, — это воздух из кабины вырвался наружу, в вакуум. И одновременно с падением давления в кабине раздулся скафандр, стиснув тело. Он взглянул на манжет, охватывавший запястье. Стрелка на манометре скафандра дошла до нужной черты.
      Дагерти взглянул на приборную доску. Давление в кабине было равно нулю.
      Упершись ногами, он прижался спиной к креслу, дотянулся до небольшого штурвала запорного механизма люка и начал вращать его влево. Десять стопорных собачек, запиравших крышку люка кабины, ослабили свою хватку. Отвернув штурвал до упора, Джим начал давить на крышку. Нижний край ее стронулся с места. Он продолжал давить. Внизу появилась тоненькая черная полоска — это уже была космическая бездна.
      Люк продолжал открываться. Дагерти опустил ноги, нащупал ими кресло и начал медленно распрямляться, не переставая давить на люк.
      Наконец, крышка люка полностью откинулась вверх. Дагерти встал на ноги…
      «…нет, врешь, ты не стоишь. Под ногами у тебя пустота». Он висел, не доставая ногами до поверхности кресла. «…Медленней, осторожней, в невесомости ошибочных движений делать нельзя… Не забывай о законе равенства действия и противодействия… Не делай резких движений, не то тебя крутанет в обратную сторону… Осторожней!»
      Он выглянул наружу… Голова пошла кругом.
      «Это… это невообразимо!»
      Мириады обнаженных звезд смотрели на него… Он вдруг почувствовал себя совершенно ничтожным…
      — Господи! — прошептал он.
      Но он прогнал это чувство, заставил себя сосредоточиться на деле, на следующем опасном шаге, который ему предстояло сделать.
      Очень, очень осторожно Джим ухватился руками за край люка. Едва заметным усилием он опускал свое тело, пока, наконец, его ноги не стали прочно на порог люка. «Прижимай тело вниз руками. Вот так. Хорошо.
      Двигайся осторожно, очень осторожно, не то тебя завертит и унесет в сторону от корабля, а времени на новые попытки у тебя нет…»
      Он слегка согнул колени, по-прежнему прижимая себя вниз. «Мало. Еще, еще…» Он подал ноги вперед на несколько сантиметров. «Так, теперь достаточно…»
      Он разжал руки, затаил дыхание — и распрямил ноги, слегка оттолкнувшись ими от капсулы.
      Он… поплыл!
      Он плыл медленно, но безошибочно верно.
      Его тело плыло к «Меркурию». До него оставалось всего метров шесть… над бездной.
      Дагерти слышал свист собственного дыхания, ощущал движение воздуха под скафандром, вибрацию выпускного клапана.
      Ему казалось, что он совершенно неподвижен. Это капсула медленно плыла к нему.
      Она плыла вверх… она пройдет на уровне его головы. Ему хотелось взмахнуть руками, чтобы изменить направление движения, но он подавил это почти непроизвольное желание. Он боялся, что просто начнет вертеться или кувыркаться. Он заставил себя ждать… Ему казалось, что он слышит, как медленно тикают часы.
      «Вот… капсула уже почти рядом. Не хватайся за нее! Поднимай руки осторожно, медленно, плавно…»
      Его перчатки заскользили по поверхности капсулы.
      Он заставил себя расслабить мышцы, пытался погасить свое движение прикосновением одних пальцев. У капсулы все же была значительная масса — тысяча триста килограммов, он мог отскочить от нее как мячик. Дагерти осторожно тормозил пальцами, затем ладонями, а ноги продолжали двигаться, пока тоже не коснулись поверхности капсулы.
      Люк!.. Дагерти крепко ухватился за край открытого люка «Меркурия». Другой рукой он выбрал свободный конец троса с карабином и бросил его — легонько, легонько! — в проем люка.
      Через мгновение он почувствовал, что трос резко натянулся. Пруэтт взял его! Дагерти облегченно выдохнул воздух.
      Самое трудное было сделано!
      А в капсуле Дик Пруэтт уже обматывал трос вокруг себя. В скафандре делать это было чертовски неудобно, но помогла невесомость троса — он плавал и не вываливался из рук. Пруэтт обмотал его вокруг одного из ремней снаряжения скафандра и просунул между ногами. Затем дважды обернул трос вокруг пояса и снова пропустил под ремни. Руки слушались его плохо, но он всетаки ухитрился завязать простой узел и затянул его изо всех сил. «Вот и готово. Не очень изящно, но не развяжется».
      Он услышал три резких звонких стука и улыбнулся: Дагерти же посулил постучаться к нему в дверь… «Теперь задача — выбраться из этой штуки…»
      Ему приходилось напоминать себе, что при движении надо упираться ногами либо в кресло, либо в переборку, а руками — держаться за что-нибудь. Но он пробыл в невесомости свыше пяти суток, попривык, и все обошлось гораздо лучше, чем он ожидал. Сначала он поднял руку и просунул ее в люк, затем другой рукой крепко ухватился за стойку и начал медленно протискиваться наружу.
      Когда он высунул голову, перед ним крупным планом предстал… башмак. «Не лучший вариант встречи с Дагерти, но все же прекраснее этого башмака я в жизни не видал!»
      Ему пришлось напрячь все силы, чтобы преодолеть давление в скафандре и опустить другую руку вдоль тела. Он прижал ее к животу, чтобы она не отскакивала, и слегка оттолкнулся ногами от пола кабины.
      И тут он почувствовал, как что-то сдавило его левую руку. Он медленно повернул голову — Дагерти, держась за обрез люка одной рукой, помогал ему выбираться из люка.
      Они взглянули в лицо друг другу и широко заулыбались.
      Дагерти подался вперед, к Пруэтту, пока лицевые шторки их шлемов не соприкоснулись, и еще чуть-чуть поднажал для надежности контакта. Теперь они могли переговариваться без радио, за счет прямой звукопроводности шлемов.
      Дагерти чуть не расхохотался, услышав странно вибрирующий голос Пруэтта:
      — Знаешь, такого замечательного сукиного сына, как ты, я еще в жизни не встречал!
      — Ладно, ладно, сынок. Папочка пришел за тобой, домой пора.
      С лица Пруэтта не сходила идиотски-восторженная улыбка.
      Дагерти осторожно потянул его; Пруэтт уперся в край люка кончиками пальцев и оттолкнулся. Через мгновение оба свободно поплыли, уходя под углом от «Меркурия». Капсула начала медленно крениться.
      Дагерти стиснул руку Пруэтта. Они прижались друг к другу.
      — Времени мало. Кислорода у тебя всего минут на десять. Двинули?
      — Двинули, друг.
      — Ладно. Трос у тебя закреплен хорошо?
      — Да.
      — Сползи вниз и ухватись за мои ноги. В скафандре так будет легче всего. Я хочу выбрать слабину троса, а затем подтягиваться к кораблю. Готов?
      — Пошел.
      Пруэтт, цепляясь за Дагерти, опустился ниже и неуклюже вывернулся за его спину. Обхватив ноги Дагерти чуть выше колен, он старался сдавить их посильнее, насколько позволял скафандр.
      Он почувствовал внезапный рывок. «Наверно, Джим выбрал трос и начал… Давай, друг, давай…»
      Андрей Яковлев напряженно следил за скованными, неуклюжими движениями двух космонавтов, скафандры которых ярко сияли в свете его прожекторов. «Хорошо, хорошо, — шептал он, — они уже почти у цели».
      Дагерти подтягивался по тросу, неловко перебирая руками. Все ближе и ближе подплывали они к «Джемини». Наконец, он коснулся корабля руками. И только тут спохватился.
      «Дубина, болван!» — яростно выругал он себя. Он забыл открыть люк у кресла второго пилота! Люк так и остался задраенным. А время, счет которому вел кислород в баллоне Пруэтта, истекало.
      Он согнулся, чтобы повернуться. Потом дотянулся до Пруэтта и хлопнул его по руке. Тот немедленно отпустил руки и беспомощно повис в пространстве. «Видно, и он сообразил сразу насчет люка… Шевелись Дагерти, шевелись!»
      Он удлинил конец троса, соединявшего его с Пруэттом. Схватившись за обрез люка, он перевернулся и просунулся в кабину ногами вперед. Приняв сидячее положение, он схватился за верхний край панели управления. Неуклюже поворачиваясь, обливаясь потом в духоте скафандра, он протиснулся головой и плечами в промежуток между своим и вторым креслами. Через несколько секунд штурвал запора перестал вращаться, и Дагерти толчком открыл люк.
      Он почувствовал, что трос натянулся. Теперь уже Пруэтт сам подбирался к люку, неповоротливо, но уверенно. Дагерти увидел на пороге люка его перчатки, а затем показались и башмаки.
      Дагерти схватил Пруэтта за левую ногу и стал втаскивать его в кабину. Наконец, Дик вполз весь и башмаки коснулись пола. Дагерти помог ему согнуть ноги в коленях и усадил в кресло, затем быстро застегнул привязные ремни, надежно прикрепив Пруэтта к креслу.
      Пруэтт благодарно мотнул головой и потянул крышку люка вниз. Дагерти отчаянно замахал рукой и показал на трос. Еще две минуты ушло на то, чтобы отвязать от Пруэтта и выкинуть в люк трос. Дагерти знаком показал на штурвал запора. Пруэтт опустил крышку и начал крутить штурвал.
      А Дагерти тем временем быстро выбрал трос через свой люк. Наконец весь трос повис между полом и потолком кабины.
      «Скорее, скорее!»
      Он плотно затянул крышку люка и резко нажал на ручку с надписью «Подача давления в кабину». В кабину стал поступать кислород. Через несколько секунд стрелка на манометре уже показала требуемое давление. Дагерти быстро включил систему жизнеобеспечения кабины и покосился на Пруэтта — тот только что отключил от скафандра шланг баллона.
      С чувством несказанного облегчения космонавты открыли шторки скафандров. Пот с них лил градом.
      Пруэтт отстегнул с ноги баллон и молча подал его Дагерти.
      Космонавт глянул на манометр — по его телу пробежала холодная дрожь. Кислорода в баллоне оставалось чуть больше чем на одну минуту.
      Яркие прожекторы снаружи мигнули.
      Дагерти круто накренил «Джемини», чтобы увидеть русского.
      Свет мигнул три раза и погас совсем…
      Вокруг планеты неслись три корабля. В двух находились люди, третий был покинут.
      Далеко внизу по поверхности Земли волной бежала пограничная черта, отделявшая день от ночи. Дагертн опустил нос корабля. Он с благоговением глядел, как вторгаются в ночь ярчайшие краски, как бы светящиеся изнутри, невообразимо чистые, резко выделяющиеся на фоне абсолютной черноты, которая казалась бесконечной.
      — Я никогда не думал, что может быть такое, — шепнул он Пруэтту.
      — Смотри.
      Но вот Земля растворилась в адской чернильной мгле. Над ее круглым краем пылал очаг ядерного пламени.
      Оно было немыслимо горячим; оно было и оранжевое, и красное, и белое, и желтое; это было ни на что не похожее полыханье; космонавтам казалось, будто они заглянули в пылающую сердцевину атома. А Земля была застлана непроницаемой, как бы отвердевшей тьмой, и шар, раскаленный ядерным жаром, медленно тонул в этой вязкой черной массе.
      Черную пелену, покрывавшую Землю, и черную пустынную бездну, которая была космосом, разделяла тоненькая полоса. Ее могли видеть только космонавты, эту дугу, отделявшую тьму от тьмы. По самой ее кромке, на границе земной атмосферы, краски сливались в волшебный спектр. От них было больно глазам, но различить и назвать их было невозможно. Тут были непрестанно меняющиеся оттенки зеленого и желтого, и синева, вернее, почти синева, и пурпур… и все краски, переливаясь, смешивались между собой. А над кромкой сияла прозрачная корона, переходившая в еще более прозрачный ореол, распространявшийся на сотни и сотни километров во все стороны от закатывавшегося Солнца.
      Потрясенные космонавты не могли оторвать глаз…
      Они увидели, как над совсем истончившейся солнечной короной появилась полоска совершенно неземной, глубокой, как бы светящейся изнутри синевы. Они молчали, ошеломленные этой космической феерией. Верхняя граница синевы была видна четко — здесь кончалась воздушная оболочка Земли, которая укрывала род человеческий, ограждая его от вакуума.
      Ядерный костер Солнца отпылал. Тонкие щупальца лучей посияли недолго над краем планеты, а потом ночь окончательно поглотила космонавтов.
      Вскоре они заметили вдали внезапную вспышку. Пламя было видно секунд десять, а затем снова воцарилась ночь.
      — Это его тормозные ракеты, — сказал Пруэтт. — Наш друг возвращается домой.
      Спустя восемнадцать минут Джим Дагерти включил автоматическое управление тормозной установкой «Джемини».
      Несколько секунд стояла тишина. Затем глухо взревели и смолкли тормозные ракеты.
      Джим Дагерти повернулся к Пруэтту. — И мы тоже, — тихо сказал он.
      — И мы тоже…

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17