Маша достаточно четко представляла себе, во что впуталась. Безусловно, грядущий полет по степени опасности не шел ни в какое сравнение с прошлогодней экспедицией «Патны». Восемь месяцев назад экипаж погибшего крейсера действовал больше на свой страх и риск, не имея поддержки с Земли, а сейчас за спиной воздвигалась могучая Контора, действовавшая с согласия правительства. Да и подготовка к операции ведется куда лучше…

В изложении адмирала Бибирева и его коллег из Германии план выглядел следующим образом: рейдер с российско-германским экипажем, но без всяких опознавательных знаков должен появиться в районе Гаммы Феникса, отыскать укрытую на одной из планет лабораторию, попутно уничтожив ретрансляционный спутник дальней связи (если таковой обнаружится); затем на планету выбрасывается десант, захватывает американскую колонию, ликвидирует все живое – от Иных до людей, скачивает с центрального компьютера поселения всю информацию и снова исчезает в холодных далях космоса.

Если прибегать к юридическим терминам, планируемая операция вполне подпадала под уголовную статью, повествующую о пиратстве. Любой корабль, не оснащенный системой опознания «Свой – чужой» и с отсутствующими знаками государственной принадлежности расценивался как пиратский и подлежал немедленному задержанию, а в случае оказания сопротивления – уничтожению, благо прецеденты бывали. Сразу вспоминалась история пятилетней давности с бунтом экипажа американского военно-транспортного корабля «Мичиган». Капитан был убит, «вторым после Бога» стал первый помощник, который увел судно неизвестно куда. Официальные власти посчитали корабль погибшим. И надо же такому случиться – спустя три месяца «Мичиган» вынырнул неподалеку от звезды Барнарда и приземлился возле торговой базы европейцев, которую пираты начисто разграбили. После долгой охоты, проведенной американским военным флотом, выяснилось, что джентльмены удачи образца XXIII века обустроились на одной из самых отдаленных, но пригодных для проживания людей планет в созвездии Лебедя, создали там свою колонию, а продовольствием и необходимыми вещами обеспечивали себя с помощью вульгарных пиратских акций.

Вполне естественно, Машу слегка покоробило ясное и недвусмысленное решение адмирала истребить не только Иных, возможно, клонируемых в лаборатории, но и людей. Самых обычных ученых и исследователей, которые по большому счету ни в чем не виноваты. Какая разница, чей приказ они исполняют – министерства обороны США или одного из отделов корпорации «WY»? Все-таки это люди… Но большая политика не предусматривала столь лирического подхода к безопасности Империи, поэтому Мария Ельцова предпочла не вмешиваться. Хотя сразу же возникли неприятные мысли, явно почерпнутые из литературных и киношных боевиков: «Свидетелей всегда убирают, мертвые ничего разболтать не могут, простой человек, встрявший в дела Контор, долго не протянет…»

Однако, поразмыслив, Маша отбросила столь пессимистичные прогнозы. Да, безусловно, акция не слишком «чистая», но Имперская. Безопасность и ГРУ Министерства обороны выглядят прямо-таки белыми ангелами по сравнению с американцами. А последние либо не ведают, что творят и с чем связались, либо действительно решили подергать демона за хвост и посмотреть, что из этого выйдет.

Ельцова подозревала, что теоретически существующая исследовательская программа янкесов по Иным не ограничится лабораторными изысканиями на отдаленном планетоиде. Рано или поздно подключатся институты в Солнечной системе, а возможно, и на Земле Хотя бы одно животное сумеет перехитрить людей и выбраться на свободу… Что будет дальше? Если спохватятся вовремя – зараженную территорию придется выжигать дотла, а если нет… Допустим, сбежавший Иной успеет нырнуть в океан. Он сумеет адсорбировать кислород из воды, как, впрочем, и из любой другой среды, а если Иной начнет размножаться, то через некоторое время из океана полезут сотни хищников, готовых захватить сушу в качестве среды обитания. Затем – глобальная катастрофа. Человечество сможет выжить только благодаря тому, что около нескольких сотен тысяч сейчас находятся в колониях Дальнего космоса, на Афродите и Гермесе…

«Можно вообразить, – мрачно усмехнулась про себя Маша, – как остатки людей с Земли эвакуируются, например, на Афродиту, благо эта планета как нельзя более точно копирует наши природные условия. Только одного понять не могу, почему Иные – по крайней мере, черные хищники – размножаются, подобно вирусу, напрочь губящему организм-носитель? Неужели у них отсутствует система регулирования численности популяции? Адмирал был прав, сравнивая их с вирусами… Представим, что человечество – единый организм, где каждый из нас – отдельная клетка. Обычный вирус, существо изначально паразитическое, поражает клетку и заставляет ее воспроизводить себе подобных. Один к одному. Иные тоже могут использовать «клетки» нашего сообщества для самовоспроизведения… Вот и думай».

Одним словом, Маша скрепя сердце одобрила идею адмирала Бибирева и участвовавшего в разработке программы Отто Дитриха. Лучше обойтись малыми жертвами, чем рисковать всем, что имеешь. Да и мысли об «устранении свидетелей и исполнителей» скорее глупые, чем обоснованные. Конечно, придется молчать в тряпочку до конца жизни, но следует вспомнить, сколько людей, участвовавших в еще более секретных операциях, благополучно дожили до старости в своих домах и в окружении любящих родственников.

Ельцовой и на этот раз отводилась скромная роль консультанта-биолога. Адмирал предоставил ей в помощь одного из своих аналитиков – доктора Вениамина Борисовича Гильгофа из таинственной «Калуги-9», того самого болтливого очкарика, что присутствовал на совещании и горячо отстаивал разумность Иных. Что ж, еще один специалист в области ксенологии отнюдь не помешает. Пусть даже с тараканами в голове.

Маша отлично понимала, что грядущая экспедиция напрочь незаконна, однако предполагала, что Контора Бибирева наверняка разработала несколько операций прикрытия на случай возникновения чрезвычайных ситуаций, начиная с внезапного появления американцев в районе проведения акции и заканчивая вмешательством один Бог знает кого, включая «Новый джихад», инопланетян и самого черта. Хотя, опять же теоретически, никаких осложнений не предвиделось – прилетели, Казаков со своими «грифонами» зачистил территорию от любых живых существ крупнее кишечной палочки, Маша и доктор Гильгоф забрали всю наработанную американцами документацию, погрузились на корабль и улетели. Но не будем забывать – гладко все только на бумаге, а в жизни…

– Жуткая авантюра. – Маша сказала эти слова вслух, чтобы развеять сгустившуюся в пустой квартире тишину, встала и, совсем было собравшись отправиться на кухню приготовить что-нибудь поесть (неизвестно, когда будут кормить в следующий раз), обернулась на звуковой сигнал компьютера, доселе находившегося в режиме ожидания.

В верхнем правом углу темного монитора горела синим латинская буква «Е», окруженная вращающимся кольцом-орбитой. Модем принимал вызов от общемировой сети Интернет.

– Какого?.. – нахмурилась Ельцова. Небось снова дергают по ооновским делам, все-таки она еще остается штатным консультантом Комитета по биологической безопасности. Маша быстро подошла к компьютеру, коснулась клавиатуры, запуская программу виртуального диалога и…

«Добрый вечер, Мария Дмитриевна, – проступили на экране темные буквы. – Рад, что вы оказались дома».

Абонент предпочел сохранять анонимность – окно обратного адреса пустовало.

«С кем я говорю?» – набрала Маша.

«С другом, – мгновенно ответили с той стороны. – Может быть, такая формулировка покажется вам несколько вульгарной, но она является истинной».

«И что нужно этому другу?» – пальцы привычно стучали по клавишам.

«Не буду отвлекаться на частности. Что вам обещал господин Бибирев?»

Ельцова застыла с раскрытым ртом, не торопясь отвечать. «Друг» попался не в меру осведомленный. Буквы продолжали появляться.

«Предлагаю вам в три раза больше той суммы, которую вам заплатит адмирал. Вы серьезный специалист и достаточно много знаете по интересующей меня тематике. Понимаете, что я имею в виду?»

«Не бибиревская ли это Контора шутит? – заподозрила Маша. – А если нет, то кто? Американцы? ООН? Нет, последние бы представились. Организация обычно работает в открытую. Джихад? Бред, кто я такая, чтобы они мною заинтересовались? И это не стилистика аллахакбаровцев – насколько я знаю, они предпочитают начинать с угроз и не скрывают своей принадлежности. Может, перезвонить по сотовому в службу безопасности сети, пусть засекут, откуда сигнал?»

«Понимаю, – дипломатично отстучала Маша. – Похоже, вы очень хорошо информированы».

«Не пытайтесь отследить происхождение сигнала. Все равно ничего не получится, – ответил неизвестный, будто прочитав на расстоянии мысли Ельцовой. – Как вы совершенно верно заметили, я неплохо осведомлен о последних событиях. Кстати, можете рассказать о нашей беседе сотрудникам уважаемого господина Бибирева. Им будет интересно. Итак, после окончания некоей миссии я хотел бы получить от вас определенные сведения. Не о ходе проведения самой миссии, разумеется, я в высокую политику не лезу».

«Тогда что вас интересует?»

«Инопланетные существа. Не волнуйтесь, мне не требуется живой экземпляр. Я предпочел бы заглянуть в данные американских исследований. Могу подтвердить предположение милейшего адмирала – США действительно проводит эксперименты с этими существами».

«Вот к американцам и обращайтесь! – начиная злиться, ответила Маша. – Или свяжитесь с ООН, они до сих пор исследуют тела Иных».

«Знаю. У них нет ничего занимательного. Мне нужны данные о структуре и функциях именно живой клетки Иного, а не мертвой, с которой имеют дело специалисты в Женеве и Цюрихе. Кстати, поздравьте – я сумел расшифровать часть записей с носителя, оставшейся у вашего приятеля-андроида. Не беспокойтесь, Бишоп ничего не знает. Просто мои агенты в эпидемиологическом центре ООН на короткое время позаимствовали диск, а потом вернули обратно».

«Кто вы такой?» – Маша уже представляла, какой неприятный разговор у нее состоится с Бибиревым или его помощниками. Неизвестный абонент (если, конечно, не шутил) знал чересчур много.

«Пока это не имеет значения, – всплыла на мониторе новая строка. – Согласны? Моя цена, раз уж вы не хотите назначать свою – двадцать пять миллионов долларов. Или, если угодно, пятнадцать миллионов золотых рублей по действующему курсу. На номерном счету в банке Швейцарии или Голландии. Не думайте, что это много, скорее цифра занижена. Ваше решение?»

Маша задумалась. Разумеется, деньги неизвестно от кого она ни в коем случае не возьмет, тем более что рано или поздно адмирал Бибирев узнает об этом. Тогда – звездец, если называть вещи своими именами. Но в мире есть ценности, значительно превосходящие золотой российский рубль, равный ему фунт стерлингов или более дешевую бумажку с портретом американского президента. А вдруг получится выторговать?

«Нет».

«Боитесь, что Имперская Безопасность России следит за вашей линией Интернета? Не беспокойтесь, к нашему он-лайну пока никто не подключился. Если такое вдруг произойдет, я немедленно разорву связь, благо моя система слежения за посторонним вмешательством если не совершенна, то, по крайней мере, надежна. Я повторяю вопрос – согласны?»

«Мне нужны не деньга, – ответила Маша, – а кое-какая информация. Обещаю, что до определенного времени не стану ее разглашать».

«Совсем другой разговор, – мгновенно переслал строку неизвестный. – Спрашивайте. Вопросы можете формулировать без лишней дипломатичности, бейте в лоб. Только, пожалуйста, не допытывайтесь, кто я такой».

Мария Ельцова сидела за компьютером еще три четверти часа, принимая сообщения по открытой линии и быстро отвечая на них. Она понимала, что если ее разговор со странным абонентом до сих пор не прервали, значит, и на самом деле ведомство его высокопревосходительства адмирала Бибирева абсолютно не в курсе, что госпожа консультант без их ведома покупает весьма таинственную информацию в обмен на обещание разгласить другую, не менее секретную.

«Думаю, теперь вы осведомлены, а значит, вооружены?» Маша так и представила сидящею где-нибудь на другом конце планеты, а то и вовсе на Луне или Венере какого-нибудь пожилого горбоносого интригана. Необычная беседа подходила к концу. «Повторюсь: мне неинтересно, что вы будете делать в планетной системе, куда направляетесь. Я, как вы понимаете, не побегу к местному резиденту американского разведывательного управления доносить, что русские замышляют нечто экстраординарное. То, о чем я хочу узнать, не имеет отношения к военной, технической или другим сферам действия цивилизации. Моя цель – наука ради науки и знания ради знаний. Как только вы вернетесь, я обязательно найду вас».

«Прощайте», – отрезала Маша. Она была одновременно и рада, и зла.

«Надеюсь, вы останетесь живы, – закончил «мистер Всезнайка». – Большой привет адмиралу Бибиреву. Доброй охоты, Маугли».

– Дожили, – рявкнула Маша, когда связь оборвалась, а на экране всплыл значок, оповещающий владельца компьютера, что задействован введенный в программу модуль, стирающий запись разговора. – Ценитель Киплинга, понимаешь! Мудрый удав Каа! Акела промахнулся!

Она осеклась. Загадочный компьютерный визитер предоставил Ельцовой потрясающий набор сведений, касавшихся разработок «WY» и связанных с ними правительственных проектов, за которыми лично надзирал нынешний президент США Рассел Фарадей. Сюда же добавлялись некоторые сведения о террористах «Нового джихада» и фрагмент записи с диска, полученного Бишопом на инопланетном корабле во время экспедиции «Патны». Правда, эта запись еще не была дешифрована, но «Мудрый удав Каа» уверял, что она крайне важна, а ключа к шифру он пока подобрать не смог.

Маша еще некоторое время ошеломленно посидела перед погасшим монитором домашнего компьютера, пока ее не заставил вздрогнуть звонок в дверь. Она подошла, глянула на экран домофона и безбоязненно открыла.

– Мария Дмитриевна?

Двое молодых широкоплечих парней в самой обычной гражданской одежде. И не подумаешь, что ребята с такими простецкими рожами трудятся на благо ведомства адмирала (не такого и всемогущего, как выяснилось после разговора с неизвестным информатором).

– Да, я. – Маша заставила себя улыбнуться. – Отправляемся, что ли?

Выглядевший более серьезным высокий и квадратнолицый офицер кивнул. В его ладони посверкивала голографическими цветами личная карточка сотрудника Имперской Безопасности.

Темно-синяя «Волга-Премьер» с бесшумным газовым двигателем и пятизначным правительственным номером вырулила с Каменностровского проспекта, где помещалась квартира Ельцовой, направо, к набережной, миновала мост Свободы и многогранный стеклянный саркофаг, которым укрыли «Аврору» лет сто пятьдесят назад, ибо под воздействием внешней среды «крейсер революции» начинал разрушаться, проехала мимо Михайловской Академии и направилась дальше, оставив позади Финляндский вокзал, с которого уходили скоростные поезда на север, к скандинавским столицам. Единственный сохранившийся в Петербурге памятник Владимиру Ленину и его любимому броневику выглядел уныло на фоне январского снега, запорошившего газоны площади, и мерцающих объемных рекламных щитов, протянутых вдоль берегов Невы.

Мрачноватые Машины опекуны не дали никаких пояснений, однако она и без их подсказок догадалась, что «Волга» движется по направлению ко второму из четырех городских аэропортов – Ржевке. Сейчас автомобиль минует Арсенальную набережную и уйдет налево по проспекту Петра Великого. Ельцова не хуже прочих горожан знача, что Ржевка обслуживает только внутренние рейсы да заодно чартеры правительства, наподобие Внуково в Москве. Следовательно, вылет на орбиту состоится не из Питера. Иначе везли бы в Пулково или, например, на базу стратегической авиации под Ропшей.

По всему было видно – адмирал если берется за дело, то исполняет его качественно. Автомобиль, присланный за Машей, был роскошен, охрана бдительна – третий офицер сидел за рулем, а двое других – справа и слева от Ельцовой на заднем сиденье. Над передним стеклом зеленовато мерцал узкий экранчик компьютера – Маша таких еще не видела и могла только догадываться о его предназначении. Наверно, какая-то система безопасности специально для средств передвижений высоких особ.

Ельцова попыталась завязать разговор, спросив:

– Простите, до отлета я смогу увидеться или переговорить с господином Бибиревым? Хотелось бы сообщить кое-что срочное… – Как-никак Маша должна была рассказать адмиралу о факте разговора через Интернет с не пожелавшим представиться, однако на редкость хорошо осведомленным господином. Некоторые детали беседы, конечно, придется скрыть, но, как и условились с неизвестным, до времени.

– Свяжетесь с его превосходительством из самолета, – ответил верзила, сидевший по правую руку. – Это несложно.

– Спасибо, – хмыкнула Маша. – Скажите, если не секрет, что это за штука висит над лобовым стеклом? Бортовой компьютер автомобиля? Какая-то новая модель?

– Именно, – подтвердил тот же офицер. – Полезная вещь, своего рода дополнительный телохранитель. Вы же едете на машине одного из заместителей адмирала… О, черт! Сглазили!

– Что сглазила? – не поняла Маша. «Волга» мгновенно вильнула куда-то в сторону, перестраиваясь из среднего ряда в левый, резко увеличила скорость, а скрытый динамик истошно заверещал. На плоском экранчике часто-часто заморгали латинские красные буквы: «ATTACK DETECTION!»

Дальше началось нечто неописуемое. Маша свалилась на пол (она так и не вспомнила, самостоятельно или с посторонней помощью), сверху ее прикрыл один из телохранителей, откуда-то снаружи раздалось пронзительное шипение, потом глухой удар, визг тормозных колодок и звон разбившегося стекла. Как выяснилось потом, это было вовсе не устоявшее в нежданной передряге трехслойное бронированное стекло «Волги», а витрина одного из роскошных магазинов на набережной.

Со стороны все выглядело следующим образом.

«Волга-Премьер» цвета ночного моря, нарушив все правила движения по скоростным трассам внутри города, вначале резко забрала влево, затем внимательный человек мог бы усмотреть, как из отверстия, открывшегося на заднем бампере, вперед и в сторону разлетелся веер ярких, до рези в глазах, огней, поднявшихся над дорогой, затем неясная серая тень, быстро двигавшаяся в воздухе со стороны Невы, задела один из горячих огоньков… Бухнул оглушительный взрыв, разворотивший покрытие набережной.

Две посторонние машины, как перышки, слетели в Неву, отброшенные ударной волной, третья, так некстати оказавшаяся в плохом месте и в плохое время, просто перестала существовать – ракета взорвалась прямо над ней. Правительственная «Волга», ничуть не пострадав, проскочила вперед, вылетела на встречную полосу и браво таранила магазин модной одежды «Елизавета». Естественно, заорала сигнализация.

– Твою мать!.. – емко высказался самый молодой из бодигардов. – Все живы?

– Вы меня сейчас задавите, – проворчала Маша. – Разрешите мне сесть?

– Лежите смирно! Когда явится дорожная полиция и наши, тогда… – Он поискал глазами, куда бы сплюнуть, но только рявкнул в воротник куртки: – Это сто второй! У нас альфа-три!

Несколько раз повторил. Ельцовой подобный птичий язык был знаком по детективным романам – каждое происшествие обозначается своим кодом, чтобы не говорить лишних слов. Лежать на полу под сиденьем было неудобно, и научный консультант будущей секретной экспедиции недовольно заворочалась.

– Хотя бы скажите, – раздраженно буркнула Маша, – что это было?

Бодигард еще раз выматерился, но все-таки ответил:

– Похоже на ракету с вакуумным зарядом. Если бы не наша тепловая система отведения удара, сейчас сидели бы на облачке и получали у апостола Петра под расписку арфу. Вы на арфе играть умеете? Нет? И я не умею.

Следуя инструкции, из автомобиля не выходили, а уехать было никак нельзя – «Волга» прочно застряла в ажурных металлических стойках рамы, поддерживавшей витринное стекло. Дорожная полиция и вертолеты спасательной службы явились, впрочем, мгновенно. Посреди набережной грустно догорал какой-то фургончик, тоже поврежденный взрывом.

Потом все закрутилось в быстром и отлаженном ритме. Место инцидента оцепили, движение перекрыли, в морозном воздухе поблескивали синие и красные маячки полицейских машин, осколки разбитых воздушной волной стекол выглядели рассыпанными бриллиантами, шуршали двигатели вертолетов…

Машу и ее спутников извлекли из «Волги-Премьера» еще более неразговорчивые и выглядевшие злыми молодые люди и, не слушая вопросов Ельцовой, довольно бесцеремонно затолкали в один из вертолетов. Буквально через минуту аппарат со значками МВД был уже в воздухе. Водитель остался внизу, видимо, разбираться с коллегами и объяснять им, что произошло.

Маша, как ни прислушивалась к себе, так и не смогла понять – как именно следует относиться ко всем событиям минувшего насыщенного дня. Странно, но она даже не испугалась происшествия на набережной. То ли не поняла, в чем дело, то ли у нее просто не хватило времени бояться по-настоящему. Ну да, взорвалась бомба… Система безопасности автомобиля сработала, как ей и было положено. Господа телохранители честно защищали вверенный им «объект перевозки» в виде некой М. В. Ельцовой, потом прилетели явно подстраховывавшие полицейские…

Все вышло идеально, будто в кино. И только одно беспокоило. «Вот любопытно, – думала Ельцова, невидящими глазами глядя в обзорное стекло. Далеко внизу проплывал залитый золотистыми и голубыми огнями ночной город. – Если бы я ехала в аэропорт на своей машине? Без всякой охраны? Почему адмирал прислал за мной профессиональных боди-гардов и отлично защищенную «Волгу» своего зама? Вариантов два: либо Бибирев знает то, чего не знаю я, и опасается вмешательства некоей посторонней силы, или же мне спасла жизнь инструкция… Наверняка в каком-нибудь из гэбэшных параграфов сказано, что будущего участника секретной операции нужно охранять со всем прилежанием. Господи Иисусе, меня ведь на самом деле хотели убить! Но кто? И самое главное – за что? Может быть, неизвестный абонент внезапно решил, что слишком много разболтал? Ерунда! Или нет?»

Маша вдруг начала паниковать. В конце концов, и вертолет можно достать ракетой. Или в двигателе что-нибудь сломается… Что за умельцы прямо в центре тщательно оберегаемой столицы Империи постреливают по правительственным машинам вакуумными боезарядами? Такую вещь не купишь запросто в магазине оружия. Вот и дополнительный вопрос к адмиралу.

Она не успела перепугаться как следует и начать себя «накручивать» только потому, что вертолет благополучно и очень мягко приземлился прямо на летном поле Ржевки, у левого крыла большого темно-зеленого военно-транспортного самолета с армейскими опознавательными знаками – три кольца российских национальных цветов: белый кружок внутри, его опоясывают синий и красный обвод. Рядом красовался черный гербовый щит с белым силуэтом насторожившейся собаки. Понятно, «грифоны».

Два оставшихся телохранителя помогли Ельцовой выбраться из маленького и неудобного винтокрылого летательного аппарата, участливо проводили до узкого трапа, ведущего в чрево армейского транспорта, сунули под нос двум охранникам в черно-сером камуфляже свои карточки службы безопасности (военные молча кивнули и посторонились).

Маша прошла через грузовой кунг самолета, меньше чем на четверть загруженный какими-то пластиковыми ящиками, нажала кнопку, открывающую дверь в пассажирский отсек, и лицом к лицу столкнулась с Казаковым. Он уже сменил свою парадную форму на черный комбинезон «грифонов» и берет такого же цвета, лихо заломленный на правое ухо. С кокарды хитро поглядывала серебристая собачья голова.

– Вы еще живы, господин де Жюссак? – чуть ехидно вопросил лейтенант, цитируя «Трех мушкетеров». – Ладно, Мария Дмитриевна, не обращайте внимания на плоский милитаристский юмор. Мне уже сообщили о вашем дорожном приключении.

– Издеваетесь, Сергей? – Маша выдавила улыбку. – Между прочим, это было жутко неприятно. Меня засунули под сиденье и сели сверху.

Стоящий за спиной сотрудник Имперской безопасности фыркнул.

– Примите в целости и сохранности, – сказал он и тронул Машу за плечо. – Теперь вы под охраной армии. А нам, уж простите, пора.

– Спасибо. – Госпожа консультант неловко кивнула.

Казаков ухватил ее за рукав и решительно потащил дальше по салону. Туда, где перед терминалом связи сидели трое вояк, габаритами больше смахивавших на медведей.

– Адмирал ждет на открытой линии визуального контакта уже несколько минут, – пояснил лейтенант, жестом выгоняя с кресла одного из сержантов. Кивнув на связистов, добавил: – При них можете говорить непринужденно.

Маша уселась, почувствовав, как сиденье мягко спружинило, ткнула пальцем в клавишу ввода и заметила, как загорелся красный индикатор на видеокамере над кристаллическим монитором. Тотчас появилось узкое и безмятежное лицо Бибирева.

– Я очень сожалею об этом прискорбном инциденте, – без предисловий начал адмирал. – Знаете ли, в наш век пара и электричества всякое случается…

– Можете прислать официальные извинения, – хрипло сказала Маша. – Только мне от этого не легче.

– Чем вы, собственно, недовольны? – состроил обиженную мину Бибирев. – Прокатились с комфортом на машине замминистра, поучаствовали в сцене из кинобоевика, не получили ни царапины… Ладно, теперь серьезно.

Благородная физиономия его высокопревосходительства и впрямь приняла озабоченное выражение. Ельцова же не торопилась задавать вопросы. Он сам все расскажет, а если что утаит… Ну ведь не устраивать допрос с пристрастием человеку, третьему в иерархии страны по значимости после императора и государственного канцлера?

За обшивкой самолета загудели двигатели, громадная транспортная машина сдвинулась с места и наверняка начала рулежку к полосе. Маша по въевшейся привычке щелкнула замком ремня безопасности.

– Мария Дмитриевна, скажу откровенно, – меланхолично продолжал Бибирев, – жизнь вам спасло чудо. Я уже получил кое-какую информацию с места происшествия. По вам стреляли с левого берега Невы, видимо, с крыши одного из зданий делового центра.

Ельцова поняла, что имеет в виду адмирал. За Смольным монастырем, как раз между комплексом городской управы Петербурга и Александро-Невской лаврой, находился коммерческий квартал столицы – несколько высотных зданий, поднимавшихся к небу, будто сверкающие зеркальным стеклом сталактиты. На нью-йоркский Манхэттен это, конечно, мало походило, но функцию этот район выполнял приблизительно такую же: банки, резиденции крупных корпораций, петербургская Биржа…

– Сейчас мои сотрудники обследуют все возможные точки, откуда террористы могли запустить ракету по вашему автомобилю. Согласитесь, с площадок на крышах сорокаэтажных небоскребов обзор прекрасный, особенно если найдется соответствующая аппаратура… Впрочем, это уже не суть. Я сам разберусь. Вы, наверное, напуганы?

– Подождите, сейчас я упокоюсь и тогда смогу побояться как следует, – легкомысленно брякнула Маша. – Однако простите, Николай Андреевич, я несколько разочарована.

– В чем? – поднял брови адмирал.

– Это странное покушение… Сегодня, когда приехала домой, я имела крайне необычный разговор через сеть Интернет с отлично информированным анонимом…

– Знаю, – согласился Бибирев. – Я же еще днем предупредил, что буду старательно вас опекать. Но, к сожалению, я знаю только о факте вашей беседы с неким таинственным лицом. Компьютерщики моего учреждения, увы, не отследили сигнал – ваш абонент может быть только гением-программистом, создавшим универсальную систему защиты и кодирования сигнала… Мне известны несколько таких умников, причем сорок процентов из них работают на меня или ведомство генерал-фельдмаршала Слепцова. Замечу, я просто физически не успел подключить их к линии, чтобы обеспечить ваше спокойствие… Еще сорок процентов подобных спецов служат ООН, европейцам или янкесам, а остаток – любители, неподконтрольные никому. Так о чем вы ворковали с нашим загадочным незнакомцем?

– О животных, – напрямик заявила Маша. – Иных. Это человек утверждал, будто знает о предстоящей экспедиции, и попросил меня по окончании рейса представить ему некоторые материалы. Если, конечно, американцы хоть что-то сумели узнать.

– А вы?

– Я? – Ельцовой было неудобно врать адмиралу, но… – Я кое о чем его поспрашивала.

– Сколько сулил? – быстро задал вопрос Бибирев.

– В три раза больше, чем вы, – честно призналась Мария Дмитриевна. – Но вы ведь мне ничего не обещали, кроме стандартной оплаты командировки? А ноль сверх гонорара, помноженный на три, равен нулю?

– А потом? – продолжал наседать адмирал. Маша почувствовала, как самолет, бежавший по полосе, оторвался от бетонного покрытия и резко ушел в воздух. Слегка начало щемить под ложечкой. Однако взлет ничуть не повлиял на качество изображения монитора.

– Потом? – Маша почесала в затылке. – Потом он предложил двадцать пять миллионов долларов. Или такую же сумму в рублях по официальному курсу. Мне за пять жизней столько не заработать… Я не согласилась.

Бибирев молчал, будто дожидался дальнейших признаний.

– Я… – Ельцова запнулась. – В общем, я вытянула из этого человека кое-какие сведения. Вам интересно?

Она ожидала какого угодно ответа. Теоретически Бибирев мог сейчас отдать приказ пилотам посадить самолет обратно на Ржевку и вышвырнуть болтливую госпожу консультанта из проекта, а вдобавок обеспечить Маше огромное количество самых разнообразных неприятностей. Что ей стоило разорвать связь с «мистером Всезнайкой» немедленно, в самом начале подозрительного разговора?

Реакция адмирала Ельцову просто ошеломила. Начальник службы Имперской Безопасности Российской империи пожевал губами, посматривая куда-то в сторону от видеокамеры, затем качнул головой и преспокойнейше произнес:

– Нет, не интересно. Полагаю, это была чисто профессиональная информация, а я не собираюсь забивать себе голову лишним багажом.