Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Белый брат Виннету (Виннету - 2)

ModernLib.Net / История / Май Карл / Белый брат Виннету (Виннету - 2) - Чтение (стр. 14)
Автор: Май Карл
Жанр: История

 

 


      - Мой брат прав: путь далек, а дни можно сосчитать по пальцам. Мы еще раз расспросим топи.
      Он направился к костру, оцепленному команчами, мы молча последовали за ним. Сбившиеся в кучу солдаты Хуареса угрюмо смотрели на нас, Уильям Олерт, глухой и слепой ко всему, что происходило вокруг, яростно царапал огрызком карандаша мятый лист бумаги. По другую сторону костра сидели отец и сын Ланге. Рядом с ними растянулся на траве Сэм. Застывшие как изваяния лжетопи подняли глаза, только когда Белый Бобр обратился к ним с вопросом:
      - Мои братья точно знают, что...
      Он не успел закончить. С вершины ближней скалы донесся тревожный писк птенца, а за ним послышался крик совы. Вождь и Олд Дэт насторожились. Гибсон машинально поворошил сухой веткой угли угасающего костра, и те на мгновение вспыхнули ярким пламенем. Глаза белых при этом одобрительно сверкнули, и Гибсон хотел было повторить свой маневр, но Олд Дэт поспешно выхватил у него из рук ветку и грозно приказал:
      - Немедленно прекратите!
      - Но почему? - оскалился Гибсон. - Кто может мне запретить подбросить дров в огонь?
      - Не притворяйтесь невинной девушкой, Гибсон. Все слышали крик совы и видели, что вы ответили на него условным знаком.
      - Условным знаком? Вы не в своем уме!
      - В своем или не в своем, это не имеет значения. Предупреждаю: любой, кто вздумает раздуть огонь, получит пулю в лоб немедленно.
      - С вами совершенно невозможно иметь дело, сэр. Вы ведете себя так, словно вы здесь хозяин, а мы - гости.
      - Вы не гость, а мой пленник, и я легко найду на вас управу, если вы не прекратите ваши выходки. И запомните: меня провести не так-то легко.
      - Неужели мы стерпим подобную наглость, сеньоры? - вскричал Гибсон, призывая остальных белых к отпору.
      Однако Олд Дэт и я были начеку. Мы выхватили револьверы, секунду спустя рядом с нами встали отец и сын Ланге с Сэмом, готовые всадить пулю в любого, кто выхватит оружие, а Белый Бобр крикнул:
      - Воины команчей! Приготовьте стрелы!
      Краснокожие в мгновение ока вскочили на ноги, и сотня стрел нацелилась в горстку белых.
      - Ну и что? - рассмеялся Олд Дэт. - Вы еще под защитой дыма мира, и вам даже оставили ваше оружие, но если кто-нибудь из вас посмеет выхватить револьвер или нож, мир кончится, а с ним и ваша безопасность.
      Со скал вдруг снова донесся писк птенца и крик совы. Рука Гибсона непроизвольно дрогнула, словно он хотел подбросить хвороста в огонь, но не посмел. Вождь презрительно отвернулся от белых и повторил свой вопрос к топи:
      - Мои братья уверены, что Виннету переправился через Рио-Кончос?
      - Да, нам точно известно, что он уже по ту сторону реки, - невозмутимо ответил старший из них.
      - Пусть мои братья подумают, прежде чем отвечать;
      - Топи не ошибаются. Они лежали в кустах, когда мимо шли отряды апачей, и своими глазами видели Виннету.
      Вождь задавал вопрос за вопросом, а "топи" отвечали на них без запинки и малейшего признака неуверенности. В конце концов Белый Бобр произнес:
      - Твои слова удовлетворили вождя команчей. А теперь пусть мои белые братья следуют за мной.
      Его приказ относился ко мне и к Олд Дэту, но вестмен кивнул в сторону наших спутников, приглашая их пойти с нами.
      - Почему мой брат зовет с собой еще двух бледнолицых и человека с лицом цвета ночи? - встревожился Белый Бобр.
      - Думаю, что вскоре мне понадобится их помощь. Мы хотим быть вместе в случае опасности.
      - Никакой опасности нет и быть не может.
      - Мне очень жаль, но мой краснокожий брат заблуждается. Сова на скалах кричала дважды, и это был голос человека, а не птицы.
      - Белый Бобр не мальчик и знает голоса всех птиц и зверей. Кричала настоящая сова.
      - Олд Дэт тоже не мальчик и знает, что Виннету подражает голосам птиц и зверей столь искусно, что ничье ухо не может отличить их от настоящих. Подумай, почему тот белый подбросил дров в огонь? Он подавал Виннету условный знак.
      - Но тогда он должен был заранее договориться с апачами, а ведь он никогда не встречался с ними.
      - А если кто-то другой договорился с апачами и передал бледнолицему приказ подать знак?
      - Ты полагаешь, что среди команчей есть предатели? Уфф! Я не верю! Но нам нечего опасаться апачей, у проходов стоят смелые воины, а спуститься со скал невозможно.
      - Кто знает... Со скал можно спустить лассо, потому что... Ты слышишь?
      Снова раздался крик совы, но на этот раз не сверху, а из долины, словно птицы слетела со скал вниз.
      - Кричала птица, - спокойно произнес вождь. - Мой брат зря беспокоится.
      - Нет. Тысяча чертей! Апачи уже внизу...
      Он не закончил. Со стороны одного из проходов донесся предсмертный крик, а за ним - леденящий душу боевой клич апачей, забыть который я не в силах до сих пор. Услышав вой нападающих индейцев, солдаты Хуареса вскочили на ноги, как по команде.
      - Вот они! - взревел офицер, указывая на нас. - Собаки! Взять их!
      - Взять их! - вторил ему Гибсон. - Смерть им!
      По-видимому, негодяи сговорились заранее и действовали уверенно и слаженно. Стрелять они не могли, так как мы стояли в темноте и попасть в нас было трудно, поэтому солдаты выхватили ножи и гурьбой бросились к нам. Нас разделяло не более тридцати шагов, но старый вестмен был спокоен, словно на нас неслись не вооруженные сильные мужчины, а расшалившиеся мальчишки.
      - Как видите, я был прав, - успел заметить он. - Берите ружья, и встретим их как следует.
      Прежде чем шесть стволов повернулись навстречу противнику и раздался залп, я успел заметить, что Гибсон не бросился на нас вместе со всеми, а остался у костра, схватив Олерта за руку, рывком пытаясь поставить его на ноги. Больше я их не видел, так как апачи ударили на команчей и их борющиеся тела заслонили Гибсона и его безвольную жертву.
      Свет костров освещал лишь малую часть долины, из-за чего апачи не могли знать истинное число своих противников. Команчи все еще стояли кругом, отражая яростный натиск нападавших, но затем под ударами апачей их строй распался на отдельные группы отчаянно сражающихся. Со всех сторон гремели выстрелы, со свистом летели копья и стрелы, и весь этот ад довершали сплетенные в смертельной схватке смуглые тела и жуткий вой, несущийся из нескольких сотен глоток.
      Среди апачей выделялся их предводитель, метавшийся в самой гуще сражения с ружьем в одной руке и томагавком в другой. Его лицо не было раскрашено, и ничто не указывало на звание вождя, но мы сразу поняли, что это Виннету. Белый Бобр тоже узнал его.
      - Виннету! - воскликнул он. - Наконец-то я встретил тебя! Твой скальп станет моим!
      Вождь команчей бросился к своему смертельному врагу, борющиеся тени сомкнулись за его спиной, и мы потеряли его из виду.
      - Что делать? - спросил я Олд Дэта. - Команчей много больше, и если апачи не отойдут, их перебьют до одного. Пора выручать Виннету!
      С этими словами я было метнулся в гущу схватки, но Олд Дэт ухватил меня за руку и удержал.
      - Вы с ума сошли, сэр! Вы курили с команчами трубку мира и не можете встать на сторону их врагов. Виннету слишком умен и опытен, чтобы нуждаться в помощи гринхорна! Вы слышите?
      В то же мгновение я услышал громкий голос моего друга:
      - Воины апачей отходят назад! Быстро!
      В свете тускло тлеющих костров мы увидели, что апачи отступают. Команчи попытались преследовать врага, но град пуль заставил их остановиться. Особенно часто гремела двустволка Виннету, доставшаяся ему в наследство от отца. Разгоряченный боем Белый Бобр приблизился к нам и сказал:
      - Апачи трусливы, как койоты. Сегодня они ушли, но завтра я настигну их, и сотня новых скальпов украсит пояса воинов команчей.
      - Белый Бобр - мужественный воин, но боюсь, ему не удастся снять скальпы с апачей.
      - Мой брат сомневается? Коша-Певе не верит, что команчи разделаются с койотами апачами? Он ошибается.
      - Вспомни, когда я пришел к тебе и сказал, что мы в ловушке, ты ответил мне, что я ошибаюсь. Когда я сказал, что Виннету не ушел к Рио-Кончос, ты снова утверждал, что я ошибся. Теперь я говорю, что мы не сможем выйти из долины. Посмотрим, ошибаюсь ли я на этот раз.
      - Апачи скрылись в темноте. Когда рассветет, мы увидим их и перебьем всех до одного.
      - Тогда прикажи своим воинам остановиться, иначе они зря израсходуют все стрелы и завтра им нечем будет перебить апачей. В долине, правда, хватает деревьев, чтобы изготовить новые, но где вы возьмете наконечники?
      - У сыновей команчей достаточно стрел, чтобы лишить жизни всех апачей, хвастливо ответил Белый Бобр.
      - А где воины, охранявшие проходы?
      - Они прибежали сюда, чтобы участвовать в сражении.
      - Немедленно отошли их обратно!
      - Мой брат зря беспокоится. Апачи ушли и не вернутся.
      - Тем не менее послушайся моего совета. Два десятка воинов ничего не решают, а там они необходимы. Если, конечно, еще не поздно.
      Белый Бобр нехотя согласился с доводами старого вестмена и отправил воинов к проходам. Но Олд Дэт оказался прав: было уже поздно. Команчей встретили градом пуль и стрел, и из двух десятков посланных в лагерь воинов вернулись только двое...
      - Ты по-прежнему считаешь, что я ошибаюсь? - спросил Олд Дэт вождя. Мышеловку захлопнули, и нам из нее теперь не выбраться.
      От самоуверенности Белого Бобра не осталось и следа, и он удрученно произнес:
      - Уфф! Что же делать?
      - Сейчас нельзя зря тратить силы. Поставь двадцать или тридцать воинов на безопасном расстоянии у проходов, чтобы апачи не застали вас врасплох, а остальные пусть отдохнут перед завтрашним сражением. Это мой единственный совет.
      На этот раз вождь не спорил. Команчи прекратили стрельбу наугад, не причинявшую апачам никакого вреда, и принялись подсчитывать потери. Мы с Олд Дэтом пошли на поиски Гибсона и Олерта, но те бесследно исчезли вместе с солдатами Хуареса.
      - Какое невезенье! - сокрушался я, расстроенный тем, что Гибсону снова удалось ускользнуть. - Негодяй перебежал к апачам, и нам теперь до него не добраться.
      - Да, думаю, апачи приняли белых наемников с распростертыми объятиями ведь это они вступили в сговор с лжетопи и всеми силами помогали им. Не зря же лазутчики сидели у костра белых.
      - Да еще, чего доброго, беглецы настроят апачей против нас!
      - Нам ничего не грозит. У нас есть тотем Инда-Нишо, он будет получше любой охранной грамоты, а меня Виннету знает. Так что у Гибсона не получится поссорить нас с апачами. А потом уж я постараюсь, чтобы Виннету выдал его нам. Мы потеряем всего один день, не больше.
      - А если Гибсон убежит вместе с Олертом?
      - Не думаю, что они рискнут пуститься в путь через Мапими без сопровождения. Гибсон храбр, когда за его спиной стоит дюжина головорезов, готовых... Что это?
      Его внимание привлек шум, доносившийся от одного из костров. Краснокожие обнаружили раненого белого, перенесли его к огню и, отчаянно жестикулируя, громко спорили, как с ним поступить. Олд Дэт прошел сквозь круг команчей, опустился на колени и осмотрел рану. Бедняге выстрелом в упор разворотило грудь.
      - Сэр, - обратился он к раненому, - вам осталось недолго жить. В свой смертный час откажитесь от лжи. Вы помогали апачам?
      - Да, - простонал в ответ раненый.
      - И вы знали, что апачи нападут на нас этой ночью?
      - Знали. Топи нарочно привели команчей в эту долину.
      - А Гибсон подавал апачам условные знаки?
      - Да, сэр. Он должен был разжечь яркое пламя столько раз, сколько сотен воинов насчитывает отряд команчей. Вы помешали Гибсону и тем самым ввели в заблуждение Виннету, иначе он не напал бы этой ночью и здесь. Сегодня у него только сотня воинов, остальные подойдут завтра.
      - Я предвидел, что нас заманили в ловушку, но все же надеялся, что бой будет завтра. Но теперь поздно сожалеть: апачи заняли проходы, и нам отсюда не выбраться. Эта долина станет нашей могилой.
      - Она станет могилой апачей! - злобно воскликнул Белый Бобр и в ярости раскроил томагавком голову несчастному белому. - Пусть предатель уходит в Страну Вечной Охоты! Воины команчей не станут ждать прихода апачей. Еще этой ночью мы перебьем всех, кто встал на нашем пути, а завтра снимем скальпы и с тех, кто спешит им на помощь.
      Белый Бобр велел разжечь костер и послал за старейшинами племени. Олд Дэта тоже пригласили участвовать в совете. Я с остальными нашими спутниками уселся поодаль и с напряжением следил за старым вестменом. К сожалению, долгое время вожди и старейшины говорили вполголоса, и мы ничего не слышали. Однако по хмурому лицу и резким движениям Олд Дэта я понял, что он не разделяет мнения краснокожих и пытается убедить их дождаться рассвета. Увы, тщетно! Наконец взбешенный упрямством краснокожих, старик вскочил на ноги и, гневно сверкая глазами, вскричал:
      - Тогда погибайте! Я много раз предупреждал вас, но вы не слушались моих советов, а я всегда оказывался прав. Вы свободные воины и можете поступать как вам вздумается, но я и мои товарищи останемся здесь.
      - Коша-Певе испугался, поэтому не хочет идти в бой вместе с нами, презрительно сказал один из вождей.
      Олд Дэт вздрогнул, словно от пощечины, но сдержался и раздельно произнёс:
      - Пусть мой брат сначала докажет свою храбрость. Меня зовут Коша-Певе, и этого имени вполне достаточно, чтобы враги боялись меня.
      Старик вернулся к нам и сел, молча ожидая конца совета. Через несколько минут краснокожие поднялись и направились было к нам, как вдруг из темноты раздался громкий голос:
      - Белый Бобр, посмотри сюда! Мое ружье готово отнять у тебя жизнь!
      Мы все повернулись на голос и в полумраке увидели стоящего во весь рост Виннету с ружьем на изготовку. Стволы почти одновременно изрыгнули пламя, Белый Бобр пошатнулся и медленно опустился на землю. Рядом с ним как подкошенный рухнул еще один из вождей команчей.
      - Так погибнут все лжецы и предатели! - донеслось из темноты, и в следующее мгновение вождь апачей исчез в ночи.
      Все произошло так быстро, что команчи не успели даже схватиться за оружие, и только оправившись от потрясения и неожиданности, с криками устремились в погоню за дерзким противником. Мы подошли к костру. Олд Дэт наклонился к вождям команчей, неподвижно лежавшим на траве. Оба были мертвы.
      - Невероятное мужество! - с восхищением воскликнул Ланге-отец. - Этот Виннету - сущий дьявол!
      - То ли еще будет, - мрачно предрек Олд Дэт. - Бойня только начинается.
      Не успел он закончить, как ночь огласилась диким воем.
      - А вот и доказательство моей правоты, - произнес старик голосом, в котором не было и следа торжества. - Виннету не только убил двоих вождей в их же лагере, но и заманил в засаду тех, кто бросился за ним в погоню. Стрелы апачей остры и бьют точно в цель.
      К крикам краснокожих присоединился сухой треск револьверных выстрелов.
      - Это Виннету, - сказал Олд Дэт, по звукам рисующий картину боя. - Команчи пытаются взять его в кольцо, но ему удалось прорваться. Никто не может противостоять ему.
      Старый вестмен был невозмутим и спокоен, словно театральный зритель, знающий чуть ли не наизусть содержание разыгрываемой на сцене драмы. Вскоре вернулись команчи - без Виннету, зато с убитыми и ранеными, которых они несли на наспех сделанных из копий носилках.
      - Какое же решение приняли команчи на совете? - полюбопытствовал Ланге-отец.
      - Не теряя времени, пробиваться на запад.
      - Какая глупость! Ведь они непременно наткнутся на апачей, направляющихся на помощь Виннету!
      - Вы ошибаетесь. Команчи не глупы, а безрассудны, хотя, может быть, это одно и то же. Ими движет жажда мести, и они надеются, что смогут пробиться, пока основные силы апачей не подошли, чтобы соединиться с отрядом, который ведет Ават-Вила, сын Белого Бобра. Но ночью, в кромешной тьме, им не удастся выбраться из ловушки. Следовало бы дождаться рассвета, как я им предлагал, чтобы хотя бы оценить силы противника. Нас, конечно, их распри не касаются, мы не будем принимать участия в сражении.
      - Команчам это не понравится.
      - Мне совершенно безразлично, понравится им это или нет, я не собираюсь прошибать головой стену. Ну-ка, прислушайтесь, что они еще затеяли?
      В ночи послышалось громкое заунывное пение краснокожих: команчи оплакивали павших товарищей.
      - А вот это уж действительно глупость! - не сдержался Олд Дэт. - Вы слышите шум у проходов? Виннету воспользовался тем, что воющие команчи глухи, как токующие тетерева, и валит деревья, закрывая все выходы из долины. Готов поклясться, что теперь ни одному команчу не удастся уйти живым. Поделом вору и мука - они сами виновны в том, что в мирное время напали на стойбища апачей, а в форте Индж подло убили послов.
      Наконец-то погребальные песнопения прекратились, и команчи собрались вокруг нового верховного вождя.
      - Кажется, они все-таки собираются штурмовать проходы, - заметил Олд Дэт. - Мистер Ланге, возьмите вашего сына и Сэма и сходите за нашими лошадьми, как бы краснокожие сгоряча не увели их. А мы пока останемся здесь. Судя по всему, новоиспеченный вождь захочет поговорить с нами.
      И на этот раз вестмен оказался прав: как только наши товарищи ушли, новый вождь команчей медленно и с видом превосходства приблизился к нам.
      - Воины команчей садятся на коней, а бледнолицые не трогаются с места. Почему?
      - Потому что мы не знаем, что решили команчи.
      - Мы покидаем долину.
      - Вам не удастся уйти.
      - Коша-Певе похож не на воина, а на старого ворона, каркающего от страха. Кони команчей разнесут в пыль своими копытами любую преграду на их пути.
      - Безрассудные команчи погубят и себя и своих коней. Мы остаемся здесь.
      - Разве Коша-Певе не выкурил с нами трубку мира и не стал нашим другом и братом? Разве он не обязан сражаться на нашей стороне? Бледнолицые - отважные воины, они поедут впереди команчей.
      В ответ Олд Дэт встал, подошел к вождю и рассмеялся ему в лицо:
      - Мой брат хитрее старой лисы, но не хитрее Коша-Певе. Бледнолицые должны ехать впереди, чтобы ценой своей жизни проложить дорогу команчам? Да, мы выкурили с вами трубку мира, но от этого вождь команчей не стал нашим вождем, поэтому он не властен над нами. В одном брат прав: бледнолицые - отважные воины, но они помогают своим друзьям только тогда, когда те поступают мудро, а не идут очертя голову на верную смерть.
      - Вы отказываетесь ехать с нами? Я ошибся: бледнолицые - трусы.
      - Бледнолицые не трусы, они благоразумны. Мы были гостями команчей, но им вздумалось послать нас на верную смерть. И если ты смелый воин и вождь, то ты поедешь впереди отряда, так как там твое место.
      Краснокожий отвел взгляд: Олд Дэт проник в его коварный замысел укрыться за нашими спинами. В ярости от того, что ему не удалось обмануть нас, вождь грозно спросил:
      - А что сделают бледнолицые, когда команчи уйдут? Они предадут нас и присоединятся к апачам?
      - Как сможем мы присоединиться к апачам, если мой брат растопчет их копытами своего коня?
      - Но сюда придут другие. Команчи не позволят бледнолицым остаться здесь и вступить в сговор с нашими врагами. Вы должны пойти с нами.
      - Мы не двинемся с места, - наотрез отказался Олд Дэт.
      - Бледнолицые не боятся, что станут врагами команчей?
      - Мы в дружбе со всеми краснокожими, но если кто-то из них объявляет нам войну, мы защищаемся.
      - Мы не отдадим вам лошадей.
      - Мы их уже взяли. Смотри!
      Действительно, наши товарищи уже вели под уздцы наших коней. Разъяренный неудачей вождь вскричал:
      - Теперь я уверен, что бледнолицые решили перебежать к апачам, и прикажу моим воинам схватить их!
      Олд Дэт оставался спокоен, словно не понимал, чем нам грозит недоверие команчей, да еще в долине, окруженной со всех сторон апачами.
      - Я уже говорил раньше Белому Бобру и теперь повторяю тебе, что мы решили остаться, - твердо сказал он. - Но мы не враги команчам, и у вас нет повода брать нас в плен.
      - И все же если бледнолицые не пойдут с нами, мы схватим вас и силой вынудим ехать впереди отряда, - упорствовал мрачный вождь команчей.
      Из-под полуприкрытых век Олд Дэт внимательно огляделся. Я сделал то же самое: мы втроем стояли у костра, наши товарищи держали лошадей в нескольких шагах за нашими спинами, команчей вблизи не было видно, очевидно, все они ушли седлать коней. На лице старого вестмена появилась легкая язвительная улыбка, верный признак того, что он собирался проучить зарвавшегося краснокожего.
      - Мои братья сегодня много раз пренебрегали моими советами и не поумнели даже после того, как потеряли двух вождей и не один десяток воинов. Теперь вы хотите пойти на верную смерть, да еще вздумали прикрыться нашими телами. Но ты плохо знаешь Коша-Певе, он никогда и ничего не делает против своей воли. Я не боюсь ни тебя, ни твоих воинов. Как можешь ты поймать меня, если ты в моих руках? Взгляни сюда! Я застрелю тебя, как только ты попробуешь двинуться с места!
      С этими словами Олд Дэт выхватил револьвер и направил его на индейца. Тот попытался вскинуть ружье, но старик был начеку, он молниеносно ткнул стволом новому вождю в грудь и с угрозой в голосе произнес:
      - Я не шучу. Ты поступаешь, как мой враг, поэтому и я поступлю с тобой, как ты того заслуживаешь. Если ты сейчас же не сделаешь того, что я тебе прикажу, получишь пулю в лоб.
      Раскрашенное лицо вождя дрогнуло. Он встревоженно озирался в надежде, что команчи придут к нему на помощь.
      - Не ищи своих людей, они далеко. Но даже если они придут сюда, я успею пристрелить тебя. Отгадать твои мысли так же легко, как мысли старой скво, у которой от прожитых лет высохли мозги. Долина окружена апачами, они сильнее и хитрее тебя, а ты, вместо того чтобы искать союзников, делаешь все, чтобы нажить себе новых врагов, может быть, еще более опасных, чем апачи. Мы убьем сотню твоих воинов, прежде чем хоть одна ваша стрела заденет нас. Ты действительно хочешь послать своих людей на смерть? Ты вождь, и мы не можем тебе воспрепятствовать. Но нас твои приказы не касаются.
      Индеец помолчал какое-то время, а затем примирительно и с опаской произнес:
      - Мой брат знает, что я не хотел причинить ему вреда.
      - Я принимаю твои слова так, как они звучат, и мне безразлично, что ты хотел этим сказать.
      - Спрячь оружие, и мы расстанемся друзьями.
      - Ничего не имею против, однако, прежде чем я спрячу револьвер, надо бы убедиться, что ты честно предлагаешь нам дружбу.
      - Я так сказал, и в моих словах - мои мысли.
      - Раньше твои слова звучали не так, как их следовало понимать. Поэтому мне трудно поверить в твои обещания. Отдай мне твою трубку мира и...
      - Уфф! - не сдержался индеец. - Команч не отдаст свою трубку никому.
      - Ты отдашь мне не только трубку, но и свои "лекарства".
      - Уфф! Подарить "лекарства"?!
      - Я не прошу их у тебя в подарок. Ты отдашь мне их на время, а когда мы расстанемся в мире, я все верну тебе в целости и сохранности.
      - Воин никогда не расстается с "лекарствами".
      - И все же ты сделаешь, как я того требую. Я знаю ваши обычаи: отобрав твою трубку и "лекарства", я стану тобой, и если ты начнешь мне вредить, то никогда после смерти не попадешь в Страну Вечной Охоты.
      - Коша-Певе не получит моих "лекарств".
      - Тогда нам больше не о чем говорить. Готовься, сейчас ты получишь пулю в лоб, а потом я сниму с тебя скальп. Запомни, я три раза подниму и опущу левую руку. Опуская ее в третий раз, я разнесу тебе череп.
      Олд Дэт прижал ствол к виску вождя, поднял и сразу же опустил левую руку, взмахнул ею второй раз, но когда рука поднялась в третий, краснокожий не выдержал.
      - Остановись! - воскликнул он. - Коша-Певе обещает мне вернуть все обратно?
      - Клянусь.
      - Ты получишь их, но я... - Краснокожий поднял руки вверх, словно собираясь снять свою трубку и мешочек с "лекарствами".
      - Стой! Опусти руки! - грозно одернул его Олд Дэт. - Я поверю тебе только тогда, когда все твои амулеты перекочуют ко мне. Мой товарищ сам снимет их с твоей шеи и повесит на мою.
      Команч покорно опустил руки, я приблизился к нему, снял с его шеи трубку мира и замшевый мешочек и повесил их на Олд Дэта. Только теперь вестмен сделал шаг назад, спрятал револьвер, и на его лицо вернулось прежнее благодушное выражение.
      - Вот так-то лучше, - сказал он. - Теперь мы снова друзья, и мой брат может поступать как ему угодно. Мы же останемся здесь и посмотрим, чем кончится схватка.
      Команчу, видимо, еще никогда не приходилось испытывать такое унижение. Его рука непроизвольно потянулась к рукоятке ножа, но он не посмел достать его и только злобно прошипел:
      - Пусть бледнолицые не обольщаются. Когда они вернут мне трубку и "лекарства", вернется и наша вражда, и тогда все они встанут у столба пыток, на радость сыновьям команчей.
      Вождь круто повернулся и исчез в темноте.
      - На какое-то время мы обезопасили себя, - сказал старый вестмен. - Однако осторожность не помешает. Лучше не оставаться у костра на виду у команчей, а отойти поближе к скалам. Скорее, джентльмены! Коней уводим с собой!
      В кромешной тьме, чуть ли не на ощупь, мы добрались до скал, стеной окружавших долину. Привязав к вбитым в землю кольям оседланных и взнузданных лошадей, мы расположились на траве в тревожном ожидании. Вокруг царила глубокая тишина.
      - Ждать придется недолго, - заметил Олд Дэт. - Сейчас команчи с дикими криками бросятся вперед, но для многих из них этот крик станет предсмертным. Ну что, разве я был не прав?
      По долине прокатился жуткий вой, словно стадо диких зверей вырвалось из клеток. Многократно отраженное эхо повторило боевой клич команчей. Апачи не издали в ответ ни единого звука, но когда лавина нападавших подкатилась к проходу, раздались два выстрела из знакомого нам ружья - Виннету подал знак к началу боя.
      Если бы летящие копья и стрелы производили шум, вся долина наполнилась бы грохотом. Однако слышны были лишь крики команчей и выстрелы из двустволки Виннету. Так продолжалось несколько минут, а затем все покрыл леденящий душу победный клич: "И-их-иихх!"
      - Это апачи! - радостно заявил Сэм. - Они победили!
      Негр был прав. Крики стихли, и вскоре около полупогасших костров команчей появились всадники. Попытка вырваться из ловушки обернулась для команчей разгромом. Некоторое время в лагере царила неразбериха, команчи собирали убитых и раненых товарищей и укладывали их у огня, опять заунывно зазвучали траурные песнопения. Олд Дэт не мог спокойно смотреть на бестолковые действия команчей и ругал их последними словами, похвалив только за то, что они догадались выставить часовых.
      Так прошло полчаса, команчи оплакали павших и вновь созвали военный совет. Десять воинов покинули лагерь и рассыпались по долине.
      - Они ищут нас, - сказал Олд Дэт. - После хорошей трепки спеси у команчей поубавилось. Теперь они поняли, что мы были правы, и готовы прислушаться к нашему совету.
      Не замечая нас в темноте, появился один из команчей, рыскавший наудачу по долине. Олд Дэт окликнул его.
      - Бледнолицые братья здесь? - спросил индеец. - Пусть они поспешат к костру.
      - Кто тебя послал?
      - Вождь.
      - Что ему понадобилось от нас?
      - Сейчас начнется совет. На этот раз бледнолицые могут присутствовать на нем.
      - Могут? Вы слышите, джентльмены? Мудрые воины команчей снизошли к бледнолицым и согласны нас выслушать. Но эта честь не про нас, мы уже устроились на ночлег и никуда не пойдем. Так и передай вождю. Ваши распри с апачами нас не касаются, мы не собираемся сражаться ни с вами, ни с ними.
      По-видимому, воин был предупрежден об упрямстве старика, так как стал упрашивать, и это смягчило Олд Дэта.
      - Ладно уж, раз без нашей помощи вам не обойтись, мы подскажем вам, что делать. Но мы не допустим, чтобы ваш вождь приказывал нам. Передай ему, что если он хочет разговаривать с нами, то пусть приходит сюда.
      - Он никогда не сделает этого. Он - вождь!
      - Я тоже вождь - известнее и значительнее его. Мы даже не знаем его имени. Так и передай ему слово в слово.
      - Он не сможет прийти, даже если захочет: вождь ранен в руку.
      - С каких пор сыновья команчей ходят на руках? Мы не нуждаемся ни в нем, ни во всех вас, и если он не захочет прийти к нам, то пусть катится ко всем чертям.
      Ответ старика прозвучал столь решительно, что краснокожему не оставалось ничего другого, как согласиться.
      - Я передам вождю желание Коша-Певе.
      - И скажи ему, чтобы приходил один, без болтливых стариков, только и умеющих вспоминать былое. Ступай!
      Индеец скрылся в темноте. Прошло немало времени, и мы увидели приближающуюся к нам фигуру нового вождя с орлиными перьями. Его левая рука действительно была перехвачена кожаной повязкой.
      - Вы только посмотрите на него! - презрительным шепотом произнес Олд Дэт. - Он уже успел снять с убитого Белого Бобра отличие верховного вождя команчей и теперь преисполнен чувством собственного достоинства.
      Вождь подошел и остановился, молча ожидая, что мы заговорим первыми. Но мы тоже хранили молчание.
      - Мой белый брат просил меня прийти к нему, - не выдержал наконец краснокожий.
      - Коша-Певе не нуждается ни в тебе, ни в твоих советах. Это ты должен просить меня. Но сначала назови свое имя, так как воинам не пристало беседовать, не узнав друг друга.
      - Мое имя знают в прерии. Меня зовут Быстрый Олень.
      - Я побывал во всех прериях, но ни разу мне не довелось слышать твое имя. Может быть, в прерии его и знают, но вслух не произносят. Как бы то ни было, теперь мы знакомы, и я разрешаю тебе сесть вместе с нами.
      Вождь отступил на шаг, словно желая показать, что не нуждается ни в чьем разрешении, но все же вынужден был сдаться. Он медленно опустился на траву напротив нас и застыл изваянием. Однако он ошибался, полагая, что Олд Дэт первым начнет разговор. Старик совершенно не обращал внимания на краснокожего, и тому пришлось заговорить самому:
      - Воины команчей собираются провести большой совет. Бледнолицые должны принять в нем участие.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26