Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Дестроер (№108) - Бамбуковый дракон

ModernLib.Net / Боевики / Мерфи Уоррен / Бамбуковый дракон - Чтение (стр. 10)
Автор: Мерфи Уоррен
Жанр: Боевики
Серия: Дестроер

 

 


В его голосе угадывалась явная насмешка, но ни Стокуэлл, ни Сандакан не спешили переубеждать Чалмерса, отлично сознавая свои скромные возможности в роли солдат.

— Но если она еще жива...

Профессор умолк, подыскивая слова, и в этот миг на поляне появился Кучинг Кангар, который ненадолго отлучался из лагеря, чтобы попытаться найти следы Одри или пропавшего змеелова. Он вступил в круг света, отбрасываемого костром, и приблизился к огню. В его левой руке болтался рваный грязный кусок ткани.

— Это шарф Одри! — воскликнул Стокуэлл, поднимая трясущуюся руку. — Где вы его нашли?

— В зыбучем песке, вон там, — отозвался Кучинг Кангар, кивком головы указывая на северо-восток в сторону ручья.

— Зыбучий песок? — В устах профессора эти слова прозвучали проклятием.

— Нет дна, — продолжал проводник. — Женщина утонуть, теперь слишком поздно.

— Господи!

— А тот, другой? — спросил Чалмерс.

— Ничего нет, — сообщил малаец. — Много следов, много мертвых людей вокруг. Семь трупов и еще один, которого вы убивать.

— Ах ты, черт! Должно быть, я застрелил больше бандитов, чем думал.

— Только один убит пулей, — сказал Кучинг Кангар. — Остальные убиты рукой. Я найти один человек, там, в лесу, который висеть на дереве, проколотый своим автоматом.

— Что это значит? — спросил Сибу Сандакан.

— Чушь собачья, вот что, — заявил Чалмерс. — Судя по его словам, чертовы желтопузые прикончили друг друга. Какой в этом смысл?

— Но если Проводник утверждает, что они не застрелены...

— Откуда ему знать, ведь он рассматривал трупы в темноте. Кто он такой, черт возьми? Патологоанатом?

— Да, но если речь идет о человеке, которого пригвоздили к дереву штыком, ошибки быть не может, — сказал Стокуэлл.

— Не поверю, пока не увижу собственными глазами.

— Итого восемь трупов, — продолжал профессор. — Сколько пуль осталось в магазине вашей винтовки?

— У меня был еще револьвер, — ответил Чалмерс, нахмурив брови.

— Вы стреляли из него?

На щеках англичанина вспыхнул гневный румянец.

— Если вы доверяете какому-то желтопузому больше, чем моим словам, — что ж, пожалуйста, мне плевать, — сказал он. — Теперь, когда у вас появился новый советчик, на мою помощь не рассчитывайте.

— Будьте благоразумны, господин Чалмерс...

— Мы должны повернуть назад, — вмешался Сибу Сандакан. Его уверенный тон сбил профессора с мысли.

— Назад? — Казалось, это слово внесло в голову Стокуэлла полную сумятицу. — Зачем? Ведь мы почти у цели!

— На нас напали мятежники, и они могут вернуться в любую секунду. Двое наших пропали, причем женщина наверняка погибла. Этого достаточно.

— Вам, может быть, и достаточно, — отчеканил Стокуэлл, впервые за все время повысив голос, в котором прозвучала непреклонная решимость. — Я рискнул своей репутацией и забрался в эти забытые Богом джунгли вовсе не для того, чтобы на полпути повернуть назад, поджав хвост. Если здесь есть что искать, я обязательно найду! Я уверен, Одри поддержала бы меня.

— Но, доктор...

— Мистер Чалмерс, если вы останетесь с нами, получите премию в размере половины обещанного жалованья, — сказал Стокуэлл.

— Удвойте сумму, и я согласен, — произнес охотник.

— По рукам, — отозвался профессор, не задумавшись ни на секунду. — А вы согласны сопровождать нас? — спросил он, повернувшись к Кангару.

— Я получай деньги, чтобы найти Нагака, — ответил малаец.

— Я не могу позволить вам...

— Прошу прощения, господин заместитель, — произнес Стокуэлл, — но если вы твердо намерены идти назад, вам придется отправиться одному. Можете забрать с собой свою долю провианта. В конце концов мы не варвары.

— Я не имею права бросить вас. На мне лежит ответственность за вашу безопасность.

— В таком случае пора спать, — сказал профессор, мрачно сверкая ввалившимися глазами. — Ночь уже кончается, выступаем на рассвете.

Глава 13

Римо добрался до поляны, на которой были расставлены палатки, но присоединяться к спутникам не спешил. Пайк Чалмерс стоял на часах, обвешанный трофейным оружием. Мнимая гибель сулила определенные преимущества, и Римо решил сыграть в Тома Сойера, побывавшего на собственных похоронах.

Впервые нечто подобное случилось с ним в штате Нью-Джерси. «Смерть» Римо на электрическом стуле позволила ему начать новую жизнь. Потом было знакомство с Харолдом В. Смитом. Работа в КЮРЕ. Ну и, разумеется, Чиун и бесконечные часы уроков Синанджу. Поначалу Римо проявлял вполне понятную строптивость, но теперь, взвесив все обстоятельства, он нипочем не согласился бы обратить время вспять и вернуться к былой жизни даже за миллион долларов золотом.

Итак, Римо вторично перебрался через Стикс, но в этот раз его ждали куда более скромные приобретения. И все же он счел нелишним узнать, что будут говорить о нем люди в его отсутствие, тем более что они полагали Римо погибшим. Допрос главаря бандитов не принес существенных результатов, и теперь оставалось лишь ждать и наблюдать. Римо был уверен, что лазутчик вот-вот проявит себя, особенно сейчас, когда путешественники решили продолжать экспедицию, невзирая на понесенные потери.

Это решение несколько удивило его. Зная упрямство Стокуэлла во всем, что касалось ископаемых древностей, Римо тем не менее ожидал, что скорбь по Одри Морленд и грозная опасность, затаившаяся в джунглях, заставят профессора отступить. Вместо этого он закусил удила, выказав удивительную, даже безрассудную отвагу. Легкость, с которой он усмирил Сибу Сандакана и расположил к себе Пайка Чалмерса, соблазнив его взяткой, никак не вязалась с образом робкого, застенчивого ученого. Однако наибольшую тревогу Римо вызывал проводник-малаец и его безразличное отношение к опасностям, которым не было конца.

«Я получай деньги, чтобы найти Нагака», — заявил Кучинг Кангар, как будто в этих словах заключался ответ на все вопросы. Личный опыт Римо свидетельствовал о том, что наемники первыми удирают, когда запахнет жареным — в особенности туземцы, ибо они прекрасно знают местность, опасности, которые она сулит, а также вопиющую неполноценность своих подопечных. А Кучинг Кангар не просто согласился сопровождать экспедицию, хотя в затылок дышали вооруженные бандиты, — Римо был почти уверен, что малайцу не терпится вновь отправиться в путь.

Что-то здесь было не так, но Римо не мог взять в толк, что именно. Может быть, проводник и есть шпион? Это казалось еще менее осмысленным, ибо Кучингу Кангару было куда сподручнее искать самому, нежели тащить за собой толпу неуклюжих круглоглазых.

Нет. Сплошная нелепица. Каковы бы ни были мотивы поступков Кучинга Кангара, логика подсказывала, что уран — а может быть, даже деньги — здесь ни при чем. За малайцем следовало приглядывать, как, впрочем, и за Чалмерсом, Стокуэллом и даже за Сибу Сандаканом.

Римо сидел и наблюдал за крохотным лагерем. Ночь подошла к концу, и небо осветилось первыми лучами восходящего солнца. Пайк Чалмерс дважды клюнул носом, однако оба раза успел проснуться, прежде чем выпустил из рук трофейный «АК-47». На рассвете он поднял остальных, и путешественники принялись разогревать завтрак в пластиковых контейнерах.

Пища немилосердно воняла, а на взгляд напоминала что-то вроде консервированного говяжьего рагу с овощами.

Римо коротал долгую ночь, предавшись размышлениям. Он уже почти смирился с гибелью Одри Морленд, воспринимая ее смерть как удар судьбы, от которой человек не в силах защититься и которую невозможно изменить. Одри нравилась ему, хотя в этой симпатии было нечто непристойное, и Римо понимал, что их отношения неминуемо должны были закончиться, как только он выполнит свое задание. В свое время они с Джин Рис расстались по-хорошему, и все же в глубине души Римо чувствовал, что семейная жизнь не для него — особенно если принять во внимание выпавший ему жребий. Размышляя об этом, Римо осознал, что его образ жизни чем-то похож на монашеский, но он был доволен своим нынешним существованием, которое нельзя было даже сравнивать с его прошлой жизнью.

Ему будет не хватать Одри, точнее, того наслаждения, которое Римо получал от ее роскошного тела и, в свою очередь, доставлял ей, но он понимал, что эта привязанность преходяща, как, скажем, зуд или простуда. Их общение ограничивалось мимолетными беседами, предмет которых лишь изредка выходил за рамки нынешнего задания Римо. Он понимал, что по окончании работы тут же забудет Одри и вряд ли будет о ней вспоминать.

Эта мысль отдавала черствостью и равнодушием, но тут уж ничего нельзя было поделать, и не только потому, что Римо принадлежал к числу профессиональных ассасинов, касты людей, всецело сосредоточенных на своей миссии. Последнее обстоятельство доставляло ему боль, страдание, которое могло отчасти унять лишь ощущение сопричастности к деятельности КЮРЕ, которая стояла на страже отчизны, родины свобод. К тому же его прошлая жизнь кончилась, и возврата не было. Теперь Римо принадлежал Дому Синанджу, приняв предписанный им образ жизни, который, с одной стороны, был чем-то, что невозможно променять на уют домашнего очага, а с другой, как бы невероятно это ни прозвучало, — заурядным рутинным трудом.

Путь Синанджу был профессией, и эта работа поглощала Римо без остатка. И смилуйся Господь над тем, кто попытался бы лишить его этой работы.

Римо следил за тем, как поредевшая экспедиция снималась со стоянки, и заметил, что на поляне остались две палатки — его и Одри.

— Мы сможем захватить их на обратном пути, — заявил Пайк Чалмерс. — У нас и без того достаточно груза.

— Да, вы правы, — отозвался профессор, бросая прощальный тоскующий взгляд на палатку Одри.

Путешественники отправились в дорогу в половине восьмого утра, сразу взяв энергичный темп. Кучинг Кангар по-прежнему возглавлял колонну, за ним шагал Чалмерс, забросив свой «уэзерби» за спину и держа в руках автомат. Его похудевший патронташ оттягивали запасные магазины. Профессор Стокуэлл двигался третьим, а Сибу Сандакан волей-неволей занял место Римо в арьергарде. Ему не нравилось быть замыкающим; малаец поминутно бросал испуганные взгляды через плечо, однако шагал быстро, не отставая от остальных.

Римо двигался за группой примерно в двадцати ярдах позади, и через час пути вдруг почувствовал, что за ними вновь следят.

Он замер на месте и закрыл глаза, ощупывая окружающее своими чувствами и впитывая собираемую ими информацию. Посторонних запахов он не уловил, зато услышал звук. Кто-то пробирался сквозь джунгли в двадцати пяти — тридцати ярдах сзади и справа от Римо, в южной стороне. Судя по звуку, это был один человек, и он старался не производить лишнего шума.

Чужак двигался на восток, перемещаясь параллельно экспедиции Стокуэлла, поэтому о совпадении не могло быть и речи. Если принять во внимание обширность малазийских джунглей, вероятность случайной встречи с посторонними людьми казалась пренебрежимо малой, поистине ничтожной.

Римо попытался угадать, кто бы это мог быть — одинокий бандит, которого он упустил прошлой ночью, или кто-нибудь из жителей Дампара, прослышавший о целях экспедиции и решивший отправиться следом, влекомый любопытством... или алчностью. Римо видел лишь один способ доискаться истины.

Едва различимый звук доносился лишь изредка, но Римо сумел выследить соглядатая. Он двинулся в сторону, откуда слышались шорохи, и уже через пять минут очутился в точке, которую несколько секунд назад должен был миновать чужак. Человек исчез.

Услышав тихий шелест в кустах, Римо собрался с силами, готовясь к прыжку, и в тот же миг охватившее его напряжение ослабло. Из подлеска выскочило животное, похожее на огромную морскую свинку, и с отчаянным писком умчалось прочь. Словно из пустоты, на спину Римо обрушилась невыносимая тяжесть. Косой удар, пришедшийся меж лопатками, швырнул его лицом на землю.

— Если хочешь жить, не теряй бдительности ни на мгновение, — произнес скрипучий голос, доносившийся откуда-то слева и сзади.

* * *

Внезапно все пошло наперекосяк, и Сибу Сандакана охватила тревога. Он с самого начала не хотел заниматься этим делом, не желал отправляться в джунгли, но последние часы пути и вовсе превратились в кошмар. Достаточно уже того, что экспедицию атаковали партизаны, намеревавшиеся перебить ее участников и, судя по всему, сумевшие уничтожить двух людей. А вот теперь старик американец, доктор замшелых костей, требует продолжать путь к разгадке тайны. Подумать только — продолжать искать динозавров, когда экспедиции грозит гибель!

Остальные согласились со Стокуэллом, и в этом не было ничего странного, ибо профессор держал в руках финансовые рычаги и, вероятно, имел право по собственному усмотрению повышать жалованье членам своей команды. На взгляд Сандакана, Пайк Чалмерс был расистом-наемником, готовым на все ради денег, а Кучинг Кангар — обыкновенным крестьянином. Согласившись идти дальше с профессором и делая вид, будто он верит в то, что джунгли населены гигантскими доисторическими ящерами, проводник мог бы разом получить сумму, составлявшую его годовой доход.

Сибу подумал, не стоит ли употребить власть и приказать проводнику отправляться назад. В конце концов он был правительственным чиновником, вторым заместителем министра внутренних дел и в этом качестве мог потребовать подчинения. К несчастью, жители глухих провинций не жаловали власти, задерживали уплату налогов, а то и вовсе не платили, и были склонны улаживать возникшие разногласия с помощью насилия. Менее всего Сибу Сандакану хотелось, чтобы немытый крестьянин бросил ему вызов в присутствии англичанина и американца, которые бы только позабавились его бессилием.

В сущности, Сибу предпринял попытку вызвать помощь и прекратить экспедицию еще минувшей ночью, когда в лагере началась стрельба. Свернувшись калачиком в палатке и ежесекундно ожидая смерти, он обшарил карманы в поисках передатчика, полученного из рук Гермука Сайяра накануне отбытия из Куала-Лумпура, но прибор исчез.

Охваченный паникой, Сибу вывалил вещи из рюкзака и внимательно осмотрел их по очереди, но передатчика не нашел. Маленькая пластмассовая коробочка, при помощи которой Сандакан должен был в случае необходимости вызвать войска, словно испарилась без следа.

Куда она запропастилась? Сибу воскресил в памяти события последних трех дней, но так и не вспомнил ни единого случая, когда он падал или ронял свой груз. Все это время коробочка оставалась у него под рукой, в кармане брюк. Может быть, она выпала оттуда, когда Сибу доставал платок, чтобы утереть пот с лица, или незаметно выскользнула из кармана, когда он опустился на землю во время одного из привалов? Вес и объем аппарата были незначительны; Сибу перестал замечать его уже через пять минут после того, как экспедиция вылетела на самолете из Темер-Лоха.

Теперь проклятая штуковина могла валяться где угодно.

А это значило, что он оказался в руках Стокуэлла, Чалмерса и проводника. Профессор издевательски предложил ему отправляться в обратный путь, но пробираться в одиночку сквозь джунгли было равносильно самоубийству. У Сибу не было компаса, а если бы и был, это ничего не меняло. Он привык к городской жизни, и единственными ориентирами ему служили таблички с названиями улиц и знакомые здания. Сибу Сандакану было бы проще нарисовать ракету и запустить ее на Луну, чем выбраться из джунглей целым и невредимым.

До сих пор ему удавалось скрывать от остальных свой все возраставший страх. Вчерашний спор был для него чем-то вроде проверки, которую Сибу успешно прошел, ни разу не повысив тон и скрыв дрожь в своем голосе, прежде чем ее заметили остальные. Они и без того считали Сибу слабаком, но если бы они догадались о его страхах, игра пошла бы совсем по другим правилам. Чалмерс был грубияном и задавакой и нипочем не дал бы Сибу покоя во время оставшейся части пути.

Впрочем, если бы мятежники вернулись, эта часть оказалась бы совсем короткой.

Сибу не испытывал особой горечи по поводу гибели двух американцев, хотя и понимал, какой переполох вызовет это известие, когда оно достигнет Соединенных Штатов. В первую очередь мысли Сандакана занимал ущерб, который будет нанесен его карьере в связи с потерей передатчика и вытекающими отсюда последствиями. Гермук Сайяр и его начальство с нетерпением ждут сигнала о том, что путешественники обнаружили уран, динозавра или любой другой объект, который правительство могло бы захватить, чтобы извлечь выгоду для страны. Их подвела халатность Сибу Сандакана — или подведет, если в этом проклятом лесу действительно есть что-то стоящее, — и он никак не мог рассчитывать на то, что его промах останется безнаказанным.

Его ждет возмездие, в этом нет сомнений, однако в гражданской службе Малайзии существовало множество видов и степеней наказания. Отставка считалось худшей из бед, тяжесть этого наказания усугублялась тем унижением, которое испытывал уволенный, вынужденный объяснять причины своего падения друзьям и родственникам. Сандакан знавал людей, которые совершали самоубийство и по меньшему поводу, но сам он не чувствовал ни малейшего желания расставаться с жизнью из-за работы, которая уже потеряна. Если повезет, он сумеет избежать понижения в должности, а может, даже выговора. Это будет зависеть от дальнейшего развития событий, от того, какой оборот примет путешествие и удастся ли экспедиции найти что-либо интересное.

Прежде чем Гермук Сайяр получит возможность наказать своего подчиненного, Сибу должен вернуться живым. В данное мгновение у него не было уверенности в том, что он сумеет это сделать. Ни малейшей уверенности.

Сибу понимал, что он должен присматривать за остальными — за Чалмерсом в особенности — и готовиться любой ценой спасти свою шкуру. Там, куда они идут, экспедицию могут подстерегать опасности, по сравнению с которыми угроза нападения мятежников окажется детской забавой. Сибу Сандакан не верил в легенды о Нагаке, но в диких джунглях водятся бесчисленные кровожадные хищники, и, пожалуй, ни один из них не отказался бы закусить вторым заместителем министра.

Все обернулось бы иначе, думал Сибу, будь он вооружен. Однако все оружие экспедиции находилось в руках Чалмерса, а он был не из тех, кто согласился бы делиться своими игрушками с «чертовыми желтопузыми».

Если я выберусь из этой передряги живым, пообещал себе Сандакан, уж я позабочусь, чтобы этого мерзавца лишили визы.

Однако первой и главной задачей было благополучное возвращение домой, и эта задача требована от Сибу всей сосредоточенности, какую только он сумеет проявить в ближайшие дни.

* * *

— И вовсе не нужно было меня бить, — сказал Римо Чиуну, отряхивая пыль с одежды.

— Легкое прикосновение, — отозвался мастер Синанджу. — Если бы ты был настороже, я бы не застал тебя врасплох.

— Ничего себе, врасплох! — рявкнул Римо, закипая. — Я слышал, как ты продирался сквозь джунгли, словно бизон. Видать, ты стареешь.

— Я намеренно позволил тебе услышать свое приближение, — сказал Чиун. — Твоя дерзость неслыханна, даже для белого человека.

— Дерзость, говоришь? Да ведь я испачкал из-за тебя всю задницу!

— Ты упал на лицо, — заметил Чиун. — Впрочем, если речь идет о тебе, особой разницы я не вижу.

— Ах, как остроумно! Должно быть, все эти дни ты сочинял пьеску для бродячих комедиантов, которых слушают стоя.

— Во всяком случае, мне удалось устоять на ногах.

— Зачем же ты проделал весь этот путь? Чтобы принять участие в раскопках?

— Я мастер Синанджу, а не какой-нибудь шахтер. Есть ли здесь драгоценности, которые стоит добывать?

— Может быть, — ответил Римо и повел плечом, морщась от боли, вызванной «легким прикосновением» Чиуна.

— Учитель должен время от времени устраивать экзамен своему ученику, — заявил кореец. — Между прочим, твои навыки оставляют желать лучшего.

— Ты бы посмотрел на тех, других.

— Я и посмотрел, — сказал Чиун. — Были ли у тебя трудности, когда ты их убивал?

— Не городи чепухи.

— Значит, ты пошел по простейшему пути. На ранних этапах овладения искусством воспитанники обучаются, повторяя элементарные упражнения. Дальнейшее развитие способностей требует самоконтроля, стремления к новым вершинам знания и умения, а также непрерывной тренировки.

— Должно быть, ты насмотрелся передач Салли Струтерс.

— Кого?

— Хочешь овладеть новой профессией? Оно и понятно. Нет такого человека, который был бы доволен своей работой.

— Ты говоришь непонятные вещи.

— Ладно, хватит об этом, — сказал Римо. — Итак, что же заставило тебя отправиться в дорогу?

— Я решил понаблюдать за тобой. Мне показалось, что ты еще не готов к серьезным делам.

— А я-то думал, что мастер Синанджу — лучший в мире учитель.

— Это очевидно. В своих способностях я не сомневаюсь, а вот твои...

— Огромное тебе спасибо.

— Не стоит благодарности. Поправлять ученика, когда этого требуют обстоятельства, — долг наставника.

— И это при том, что ты уже назначил меня преемником Верховного мастера. Что же я такого сделал, чтобы внушить тебе сомнения в моих силах, папочка?

— Пока ничего, если не считать простой небрежности. — Прежде чем продолжать, Чиун несколько секунд подбирал слова. — Я не уверен в том, что ты готов противостоять дракону.

— Что?

— Дракон может оказаться тебе не по зубам. Я не имел права поручать тебе дело, требующее участия Верховного мастера.

— О чем ты?

— Для борьбы с драконом нужны особые навыки. До сих пор в своих уроках я даже не упоминал о них. Я не сомневаюсь в твоей храбрости, Римо, но может так статься, что ее будет недостаточно.

— Успокойся, — посоветовал Римо. — До сих пор нам не попадались ни отпечатки драконьих лап, ни следы снежного человека...

— Итак, решено, — перебил Чиун. — Я не могу позволить тебе двигаться дальше без присмотра.

— Экспедиция ищет уран, — сказал Римо. — Поиски динозавра — это лишь дымовая занавеса.

— Ты уверен?

— Ну...

— Белые люди нередко глумятся над вещами, которых они не видели или не в силах постичь.

— Откровенно говоря, единственные люди в экспедиции, которые верят в динозавра, — это доктор Стокуэлл и проводник. Дракон сожрал его дедушку.

— Дракон съел дедушку профессора?

— Не профессора, а проводника.

— На твоем месте я бы не стал пренебрегать туземными легендами, — сказал Чиун. — Я знаю, этим людям далеко до корейцев, поэтому их видение мира весьма ограниченно, однако их никак нельзя обвинить в невежестве, если речь идет о тех местах, где они живут.

— Суеверия — вот первое слово, которое приходит на ум.

— Даже суеверия порой основаны на реальных фактах. В любой сказке содержится зерно истины, хотя порой ее бывает нелегко обнаружить.

— На мой взгляд, местные легенды послужили экспедиции удобным прикрытием, — продолжал настаивать Римо. — Мне удалось выяснить, что среди моих спутников есть шпион, который работает на китайцев. Главарь бандитов сам мне сказал.

— Он китаец? — спросил Чиун.

— Да.

— И ты ему поверил?

— Он сказал правду.

— Ты пытал его! — торжествующе воскликнул Чиун.

— Я его уговорил.

— Значит, китайцам нужен уран?

— Ему этого не сказали, но доктор Смит думает именно так. Вряд ли Китай стал бы разбрасываться своими агентами, посылая их на охоту за динозаврами.

— Китайцы — загадочный народ, — промолвил Чиун. — В глубине души они, разумеется, хотели бы стать корейцами, но, коли судьба лишила их совершенства, они действуют подобно японцам, восполняя свои недостатки путем тайных происков.

— Нечего сказать, объективная точка зрения, — заметил Римо.

— Я не стану лгать, даже если сама истина пристрастна. Люди, населяющие Землю, были созданы без моего участия, поэтому могу с чистой совестью констатировать факт: все азиаты завидуют корейцам.

— А как же прочие народы? — спросил Римо. Чиун пренебрежительно взмахнул рукой.

— Черные люди завидуют белым, — изрек он. — А белые — самая жалкая из рас. Они завидуют друг другу. Какая глупость! — добавил мастер Синанджу, фыркнув себе под нос.

— Рад был с тобой встретиться, но мне пора догонять остальных, — сказал Римо.

— Как ты объяснишь свое отсутствие?

— Они думают, что я мертв.

— В таком случае твое появление может их удивить.

— Я вовсе не намерен показываться им на глаза. Я с самого рассвета иду за ними следом и наблюдаю издалека.

— Надеясь, что этот «шпион» выдаст себя?

— В настоящий момент лазутчик занимает меня больше всего.

— А твоя подруга?

— Кто?

— Женщина.

— Ты подглядывал?

— По долгу службы.

— Можешь вычеркнуть ее из списка подозреваемых. Она исчезла вчера ночью.

— Я никого не подозреваю. А что с ней случилось? Ее застрелили?

— Нет, угодила в зыбучие пески.

— Еще одно неповоротливое белокожее создание.

— Не стоит говорить так о мертвых.

— О мертвецах говорить легко. Можно не бояться ошибиться. Надеюсь, ты не успел привязаться к этой особи? — спросил Чиун.

— Нет, — ответил Римо.

— Это было бы вопиющей глупостью.

— Понимаю.

— Вот и хорошо. Кстати, тебе не приходило на ум изменить свой замысел?

— Какой замысел?

— Продолжать прятаться от остальных.

— Чем же он плох?

— Ты только подумай, какое воздействие может оказать появление призрака на разум, отягощенный сознанием вины.

— А что? Это идея.

— Ты схватываешь мои мысли на лету, — похвалил Чиун.

— Ну, я побежал. Ты идешь?

— Пойду, когда сочту нужным, — отозвался мастер Синанджу. — Мои старческие конечности...

Римо ухмыльнулся.

— Постарайся поменьше шуметь, — предупредил он. — А то, глядишь, явится снежный человек и решит тобой закусить.

— Умолкни, презренный.

— Увидимся позже, папочка.

— Только если я этого захочу.

Глава 14

За время его отлучки Стокуэлл со своими спутниками ушел вперед на четверть мили, но Римо отыскал их без труда. Экспедиция продвигалась вялым шагом, профессор еле волочил ноги, словно человек, утративший надежду и движимый лишь упрямством. Пайку Чалмерсу, судя по его виду, было безразлично, с какой скоростью они идут, — каждые тридцать ярдов англичанин останавливался и осматривал лес, поводя стволом автомата, болтавшегося у него на бедре. Проводник-малаец замедлил ход, приноравливаясь к неторопливой поступи Стокуэлла, а Сибу Сандакан более всего напоминал выбившегося из сил марафонца, который внезапно обнаружил, что до финиша осталась целая миля.

Римо продолжал ломать голову над предложением Чиуна присоединиться к путешественникам, выйдя за их спинами из леса. С одной стороны, было соблазнительно застать шпиона врасплох, надеясь, что он невольно выдаст себя какой-нибудь необычной выходкой. Однако Римо уже пробовал применить этот прием, но безрезультатно. Помимо всего прочего, не было никаких оснований считать, что нападение бандитов спланировано лазутчиком, а уж тем более имело целью его уничтожение. Римо показалось, что мятежники действовали сгоряча. Желая ускорить ход событий, они не выдержали и нанесли удар на свой страх и риск. В таких обстоятельствах любой из членов экспедиции мог быть удивлен при виде ожившего Римо, но никому и в голову не пришло бы выказывать разочарование.

Кроме Чалмерса, разумеется.

Вчера ночью он явно взял Римо на мушку, и ни нервозность, ни суматоха боя не могли послужить ему оправданием. К тому же он застрелил по меньшей мере одного из нападавших, и это ставило под сомнение подозрения в том, что он является связником бандитов в экспедиции. Скорее всего Чалмерс хотел расквитаться с Римо за памятную стычку в Куала-Лумпуре.

Кто еще из членов экспедиции мог оказаться шпионом? Римо уже успел изучить спутников, но, по его мнению, никто из них не годился для тайных операций. Только Чалмерс с его военной подготовкой, по-видимому, обладал необходимыми навыками, однако его явное презрение к азиатам и недостаток утонченности вынуждали Римо отложить эту версию до тех пор, пока не появятся более весомые доказательства.

Хорошо уже то, что он точно знает о существовании лазутчика. До сих пор Римо верил главарю бандитов, невзирая на то, что поначалу тот пытался скрыть цель своего задания. Во время нападения китайский шпион предпочел остаться в тени, в результате чего погибли восемнадцать человек.

Скольких еще ожидает подобная участь?

Нельзя сказать, чтобы Римо уж очень беспокоил этот вопрос; он вспоминал о числах только в том случае, если они каким-либо образом мешали ему довести до конца порученное дело. А в этот миг ему нужен был только подозреваемый, которого можно было выделить из толпы и сосредоточить на нем свое внимание.

Если Римо присоединится к экспедиции, спутники могут потребовать объяснений его отсутствия. Разумеется, он всегда мог заявить, будто бы его оглушили, он лишился чувств, потерял ориентацию в темноте, и лишь счастливая случайность помогла ему отыскать товарищей. Но поверят ли они его рассказу? А если не поверят, что тогда?

Римо уже решил было сохранять дистанцию и наблюдать из укрытия, когда Кучинг Кангар замер и предупреждающе поднял руку, давая сигнал остановиться. Римо застыл на месте, вслушиваясь и всматриваясь, ища признаки угрозы.

Он едва не проглядел опасность, и лишь слабое шевеление в кустах перед самым его носом обнаружило присутствие человека. Точнее, нескольких людей, припавших к земле у самой тропы. Римо не слышал их приближения, поскольку незнакомцы не производили шума и не совершали движений, которые выдавали бы их. Что же до человеческого запаха, то, как убедился Римо, рассматривая ближайшего чужака, их обнаженные тела были с ног до головы измазаны грязью, будто слоем краски.

Как только туземцы выскочили на тропу, Чалмерс схватился за автомат, но его внимание было всецело приковано к вновь прибывшим, и он упустил из виду Кучинга Кангара. Прежде чем англичанин успел открыть огонь, проводник взмахнул своим тяжелым кривым тесаком и выбил «Калашникова» из рук Чалмерса.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15