Глава тринадцатая

Штаб по ликвидации кризисной обстановки мэр организовал в городской ратуше и, возвращаясь туда из Чайнатауна после обеда в ресторане «Цзе Чуань», обратился к встретившейся у входа женщине:

— Ну, как наши дела?

В ответ та огрела его зонтиком по голове. Придя в штаб, он весь трясся и уже с некоторой опаской обратился к своему помощнику:

— Ну, как ваши дела?

— Просто кошмар, — ответил первый помощник. Это был смуглый, латиноамериканского типа мужчина, в мятом костюме и засаленном галстуке, в намерения которого входило оставаться на этой службе только до тех пор, пока он сможет купить себе ресторан. — Эта чертова пожарная сигнализация срабатывает по всему городу, и никто на нее не реагирует!

— А что горит?

— Пока ничего. Все это ложная тревога.

— Похоже, мы взяли ситуацию под контроль. Пойду пообщаюсь с народом, — сказал мэр и вышел на улицу. Буквально через несколько минут начались пожары.

Солли Мартин и Спарки Мак-Герл ехали по ночному Нью-Йорку. Путь их лежал в восточную часть города, на 81-ю улицу.

— Этот квартал можно было обработать за несколько минут, — проговорил Мартин.

Мальчик не отвечал, и Солли посмотрел на него. В руках тот держал спичечный коробок и бумажный пакет, в который они положили сандвичи с копченой говядиной. Мальчик отрывал от пакета полоски бумаги, поджигал их и бросал в открытое окошко машины.

— Прекрати, — проворчал Солли.

Мальчик бросил на Солли злобный взгляд, но тут же расплылся в улыбке.

— Я просто тренируюсь, — сказал он.

— У тебя нет в этом необходимости.

Мальчик продолжал улыбаться.

— Да, пожалуй, ты прав.

— К тому же мы ничего не поджигаем без договора, — добавил Солли.

— Ты не поджигаешь, — уточнил мальчишка, но все же отложил спички и пакет.

Солли снова перевел взгляд на дорогу, как раз вовремя, чтобы успеть отвернуть и объехать здоровенного сеттера, который вознамерился доказать возможность полового акта между собакой и стоящей машиной.

Мальчишка переменился. До этого он проявлял к Солли привязанность, точно тот был ему отцом или братом, а теперь все больше казалось, что он вот-вот готов расправить крылья и двинуться своим путем. Эта перемена обнаружилась в нем сразу после пожара в Сент-Луисе.

— Все еще вспоминаешь о том парне? — спросил Солли.

— Да, — ответил Спарки. — Непонятно. Сначала, когда я его увидел, я испугался. Но потом у меня вдруг возникло такое ощущение, будто я его ждал. Как будто я все время его ждал.

— А раньше ты его когда-нибудь видел? — спросил Мартин.

Мальчик посмотрел в окошко и покачал головой.

— Нет. То есть на самом деле вроде бы не видел. Но, понимаешь, такое ощущение, как будто я его знал, то есть вроде видел, но на самом деле не видел, ну, как... ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Нет.

— Ну, как будто я и он уже жили раньше и как будто должны были встретиться, потому что так договорились. Что-то странное.

— Ничего, теперь мы от него отделались. Больше мы его не увидим, — сказал Солли.

Спарки недоверчиво покачал головой.

— Я так не думаю, — проговорил он. — Не думаю.

Солли был рад снова оказаться в Нью-Йорке. Мальчишка начал вести себя как-то не так. Но эта забастовка пожарных послужила для них призывом. Один хороший куш — и Солли покончит с этим занятием, а мальчишка может хоть до конца жизни поджигать в универмагах тележки, Солли до этого уже не будет дела.

Пожары начались в Гарлеме, где группа подростков, решив, что лучший способ улучшить жилищные условия — оказаться на улице, принялась поджигать свои дома.

Вскоре дома запылали десятками. Из-за отсутствия пожарной команды полицейские пересели в пожарные машины и попытались сами бороться с огнем, после того, как вынудили мэра пообещать им оплатить сверхурочные в тройном размере. Те же самые юнцы, которые устроили большинство из этих пожаров, принимали самое активное участие в их ликвидации.

В машине Солли Мартина сквозь треск прорывались сводки новостей. Солли выругался.

Они ехали по Вест-сайдскому шоссе, точнее, по его остаткам. Трудность продвижения по этой скоростной надземной магистрали заключалась в том, что водителю то и дело приходилось с нее съезжать, потому что дорога через каждые шесть-восемь кварталов была заблокирована по причине ее обрушения. Свернув на 11-ю авеню, Солли несколько кварталов проехал по улице, после чего снова выехал на Вест-сайдское шоссе.

Они ехали на юг, вдоль Гудзона, направляясь в Даунтаун. Солли, взглянув на радио, выругался.

— Чертовы любители! Если так и дальше пойдет, то нам нечего будет поджигать.

Спарки, улыбнувшись, указал вперед.

— Там и для нас кое-что найдется, — сказал он. Соли посмотрел в направлении, куда указывал палец мальчишки, и, поняв, что тот имел в виду, тоже улыбнулся.

Там, словно два поставленных торчком серебристых блока жевательной резинки, упирались в небо башни-близнецы Всемирного торгового центра — два самых высоких здания в Нью-Йорке.

— Они сделаны из огнеупоров, — сказал Солли.

— Мне все равно, — ответил Спарки. — Я могу поджечь все.

— Тогда они твои, малыш.

Когда мэр вернулся в штаб по ликвидации кризисной обстановки, его трясло. Город горел. От Гарлема на севере до Чайнатауна на юге, от реки до реки повсюду вспыхивали пожары. Мэр объявил мобилизацию национальной гвардии; он распорядился привлечь полицейских в качестве пожарных; он призвал горожан организовать самодеятельные бригады для тушения пожаров с помощью подручных средств. Он обратился к работникам санитарной службы. Их лидер спросил мэра, не слишком ли много хочет тот от уборщиков мусора за двадцать девять тысяч в год? Мэр пообещал четырехкратную оплату, и только тогда профсоюзный лидер сказал недовольным тоном, что поговорит со своими людьми и предоставит им самим принимать решение.

— Может, обратиться к учителям? — спросил мэр. Помощник покачал головой.

— А почему?

— Да они даже молоко в классах раздавать не станут. А вы хотите, чтобы пожары тушили.

— Это могло бы послужить для них приятной возможностью отвлечься от своих занятии, — сказал мэр.

— Пустая затея, — ответил помощник. — Лучше еще раз напомните губернатору о национальной гвардии.

Явился полномочный, представитель агентства, ведавшего строительством, а затем и эксплуатацией Всемирного торгового центра.

Увидев его, мэр расплылся в улыбке.

— Как наши дела? — спросил он.

— Плохи наши дела, — ответил полномочный представитель. — И наши, и ваши. Надо поговорить.

Помощник подождав, когда они отойдут в сторонку, двинулся следом, чтобы принять участие в разговоре.

— Я только что говорил по телефону с каким-то парнем, — сказал представитель. Это был сильно потеющий, начинающий лысеть человек. — Он угрожает поджечь Всемирный торговый центр.

— В таких случаях всегда ставят условия, — заметил мэр. — Что он хочет?

— Десять миллионов долларов.

— А как вы думаете, это не маньяк? — спросил мэр.

— Не знаю, что и думать. Но думаю, что нет.

— И вы намерены ему заплатить? — спросил мэр.

— Да где же мне взять десять миллионов долларов?!

Мэр рассмеялся. Из-за резкого снижения доходов от мостов и туннелей, связывавших город с окружающим миром, экономическое положение Всемирного торгового центра оказалось столь же шатким, как и надежды на запасы нефти Саудовской Аравии.

— Так чего вы от меня хотите?

Представитель беспрестанно потирал руки, будто пытаясь стереть с них какую-то душевную грязь.

— Защитите наши здания. За них еще не рассчитались!

— Ясное дело, — сказал мэр. — И что вы хотите? Я могу выделить вам шесть бойскаутов. Ну, еще, пожалуй, членов Лиги женщин-избирателей. Они могут носить воду в своих записных книжках.

Его перебил помощник.

— Мэр, по-моему, вам следует ответить на этот звонок.

Мэр кивнул.

— Подождите, — сказал он полномочному представителю и, подойдя к телефону, снял трубку и нажал клавишу.

— Мэр слушает, — сказал он и, помедлив, ответил:

— Не делайте этого!

Посмотрев на своих собеседников, стоявших в углу, он покрутил головой. Затем посмотрел на телефонную трубку, так, будто она неожиданно замолчала.

— Это ваш поджигатель, — сказал мэр, обращаясь к представителю. — Говорит, что мне уже должно быть об этом известно. Десять миллионов долларов или близнецы расплавятся.

Помощник сказал:

— А сможет? Насколько мне известно, эти здания сделаны из огнеупоров.

— Говорит, что сможет, — ответил мэр и добавил: — Пошлите полицейских на восточный морской терминал, что на Въезде Рузвельта.

— Зачем? — спросил помощник.

— Он сказал, что там здание тоже сделано из огнеупоров, и, чтобы показать нам, на что он способен, он его уничтожит.

Помощник бросился к телефону, схватил трубку и стал звонить.

Полномочный представитель покачал головой.

— Нужно прекратить эту забастовку, — сказал он мэру.

— Ну да. И дать им этот день открытия охоты на оленей?

— Дайте им хоть самого черта, — ответил представитель. — Дело серьезное.

— А вы дадите своим полицейским выходной в этот день? — спросил мэр.

— Меня об этом не просили. А вас просили, — ответил представитель, отирая брови мокрым носовым платком. — Это очень важный момент.

— Есть вещи и поважнее, — сказал мэр и посмотрел на своего помощника.

Тот медленно опустил трубку, так, будто не мог поверить в то, что только что услышал, и подошел к мэру. В лице его не было ни кровинки.

— Худшее, что можно было ожидать? — спросил мэр.

— Да, — ответил помощник. — Мы опоздали! Полиция говорит, что морской терминал превращен в груду камней. Вспыхнул, как спичка, и горел так жарко, что казалось, будто камни плавятся. Пятеро или шестеро погибли внутри.

— Уступите, — сказал представитель. — Уступите! Договоритесь!

— Убирайтесь отсюда! — сказал мэр. — Меня от вас тошнит!

К полуночи пожары полыхали уже по всему городу, и, когда самолет с Римо и Чиуном заходил на посадку над аэропортом Джона Ф.Кеннеди, им показалось, будто небо над городом сияет.

Направляясь к машине, взятой напрокат, в Манхэттен, Римо слушал по радио последние известия: "В дело пошла национальная гвардия, губернатор отдал это распоряжение после того, как его в конце концов нашли на открытии новой дискотеки «Бьютифул пипл».

«Мэр обратился к общественности с призывом встать как один на борьбу с пожарами в городе. „Я верю, что вы откликнетесь“, — сказал мэр».

«Пресса сообщает, что обе башни Всемирного торгового центра блокированы внутренней полицией, но, по какой причине это сделано, не известно. Никому не разрешается появляться на территории, прилегающей к этим гигантским сооружениям».

— Что будем делать? — спросил Чиун.

— Мэр сидит в ратуше, — сказал Римо. — Поедем туда. Похоже на то, что Всемирный торговый центр попал в список этого Спарки.

Глава четырнадцатая

Спарки совсем сбесился. Солли Мартин понял это, когда ему пришлось вытаскивать мальчишку из морского терминала. Здание рушилось, слышались крики заживо сгоравших людей, а Спарки Мак-Герл хотел остаться там и дождаться приезда полицейских, чтобы превратить их в пепел. Когда Солли тащил его к машине, глаза мальчишки горели неистовством — смертоносным неистовством.

Мартин двинулся в нижнюю часть города, затем по тоннелю Холланд, ведущему из Нью-Йорка в Джерси-сити. Возле гостиницы «Холидей» они свернули налево и поехали на юг, к центру старого, приходящего в упадок города.

У сгоревшей ратуши они снова повернули налево и двинулись обратно к Гудзону, за которым виднелся устремившийся в небо Нью-Йорк.

Биржа, целый день занятая работой с солидными акционерными фирмами и горсткой крошечных котельных, предлагавших свои грошовые акции по телефону клиентам, для которых даже телефон являлся большой роскошью, была темна и пуста. Солли припарковал машину возле деревянного бруса, предназначенного для того, чтобы оставленные машины не могли случайно скатиться в мутные воды Гудзона, который в этом месте был до такой степени загажен, что, прежде чем машина опустилась бы на дно, до которого было не так уж далеко, с нее слезла бы вся краска.

— Что нам здесь нужно? — спросил Спарки требовательным, раздраженным тоном.

— Предоставь это мне, — ответил Солли и, достав из-под переднего сиденья фонарик с отверткой, сунул их за пояс. Оба вышли из машины.

Вход в подземку «Транс-Гудзон», которая проходила под Гудзоном, соединяя порт Нью-Джерси с Нью-Йорком, и находилась на попечении администрации порта, представлял собой обыкновенную деревянную будку. А станция подземки, которая содержалась портовой администрацией под стать всему Нью-Джерси, была, вероятно, самой грязной и запущенной во всех Соединенных Штатах. Создавалось впечатление, будто спускаешься в ствол угольной шахты.

Будка была заперта. Вывешенная на ней табличка гласила:

ДВИЖЕНИЕ ПОЕЗДОВ ОТМЕНЕНО. ПОЕЗДА НА НЬЮ-ЙОРК ОТ ДЖОРНАЛ-СКВЕР.

Через заросшее грязью окно Солли заглянул внутрь. Внутри было темно. Старая обитая железом деревянная дверь легко поддалась, как только Солли сунул в замок отвертку. Они шагнули в темноту.

Остановились, прислушались. Солли включил фонарик и осветил дорогу. Вниз до самого конца длинного тоннеля шли ступени.

— Иди за мной, — шепотом проговорил Солли. — И тихо.

Пройдя три пролета, при этом останавливаясь на каждой площадке и прислушиваясь, они очутились в другом длинном тоннеле. В конце его Солли увидел турникет, означавший вход на станцию метро. Здесь администрация порта доказывала свое право на владение тем, что оставила турникет включенным, и тусклые огоньки монетоприемных автоматов высвечивали вход своим жутковатым сиянием. Солли снова посветил фонарем, и его луч упал на табличку-указатель «ВТЦ — Всемирный торговый центр». Они свернули направо и пошли вниз по другой лестнице. Выйдя на посадочную платформу, остановились. Прислушались.

Убедившись, что на платформе никого нет, Солли подвел мальчика к краю платформы и включил фонарик. Они спрыгнули вниз и пошли по шпалам налево.

Наклонившись к мальчику, Солли сказал:

— Следующая остановка — Всемирный торговый центр.

Мальчик хихикнул, и они вошли в окутанный мраком тоннель, который вел прямо к нью-йоркским «близнецам».

Отряд нью-йоркской полиции в составе двух капитанов, трех лейтенантов и четырех сержантов, под командованием которых находился единственный постовой, несли охрану штаба по ликвидации кризиса, располагавшегося в здании городской ратуши.

Постовой стоял возле двери. Все девять старших по званию сидели в креслах и не сводили с него глаз, готовые в любой момент пресечь малейший намек на неправильные действия или нарушение субординации с его стороны.

Приблизившиеся к двери, Римо и Чиун были тут же остановлены. Римо предъявил постовому удостоверение работника ФБР.

Тот посмотрел на него и, повернувшись к группе сержантов, обратился к одному из них:

— Сэр?

Сержант, облеченный по должности самыми маленькими правами, подошел к нему.

— Слушаю вас.

— Этот человек из ФБР. Вот его удостоверение.

Повертев в руках удостоверение, сержант покивал головой и возвратился к остальным сержантам. Там он показал удостоверение сержанту с более высокими полномочиями, а тот, в свою очередь, повертев удостоверение и кивнув, передал его следующему. Трое сержантов, склонившись над удостоверением, начали по очереди его рассматривать. В конце концов, наделенный самыми маленькими полномочиями сержант передал удостоверение наделенному самыми маленькими полномочиями лейтенанту.

— Эй! — окликнул их Римо. — Не слишком ли вы увлеклись?!

— Таков порядок, — отозвался старший по должности сержант. — Мы обязаны ему следовать.

В этот момент лейтенанты вступили в перепалку, видимо, решая, кому из них нести удостоверение капитанам.

Римо подошел к лейтенантам и забрал удостоверение. Затем жестом подозвал сержантов. Потом также пригласил подойти капитанов. Когда все девять собрались вместе, он поднял свое удостоверение вверх и сказал:

— Это удостоверение работника ФБР. Оно принадлежит мне. Этот пожилой джентльмен со мной. Мы выполняем правительственное задание. Нам нужно войти.

— Вы получили на это разрешение? — спросил один из капитанов.

— Сейчас получу, — ответил Римо и сунул удостоверение в карман.

И тут его руки замелькали в воздухе. Позднее постовой расскажет, что он так ничего и не понял, — просто девять старших чинов вдруг все сразу закрыли физиономии руками. У всех оказались разбиты носы.

— Это только цветочки, — сказал Римо. — Надеюсь, вы поняли. Теперь я разрешение получил?

— Получил! — ответили девять голосов.

— Благодарю.

Римо повернулся к Чиуну. Постовой отступил в сторону.

— Мы получили разрешение, — сказал Римо. Постовой подмигнул.

Мэр сидел, сжав голову руками, словно пытаясь выдавить из нее головную боль.

— Еще одна серия поджогов, по всей Йорк-авеню, — доложил помощник.

Мэр покачал головой.

— Позвоните пожарным. Скажите, пусть выходят на работу.

— Вы не должны этого делать, — возразил помощник. — Это погубит вас как политика.

— А если я этого не сделаю, по всему городу штабелями будут лежать трупы, — ответил мэр. — Скажите, что они получат выходной в день открытия охоты на оленей. Если надо, то и на уток. Пусть хоть на мангуст, черт бы их побрал! Я им потом надеру задницы, но сейчас они должны вернуться к работе.

Помощник хотел что-то было возразить, но мэр рявкнул:

— Выполняйте!

И, подняв голову, увидел Римо.

— Что вам нужно? — спросил мэр.

— Какой выкуп требуют за Всемирный торговый центр? — спросил Римо.

— Десять миллионов долларов.

— И вы намерены заплатить? — спросил Римо.

— Нет. Я подожду, пока ни снизят требования до выходного дня в день открытия охоты на оленей. Это я им дать могу.

— А управление торгового центра не даст им денег?

— Нет, — ответил мэр. — А, кстати, кто вы такой?

— Я из Вашингтона, — ответил Римо. — А это мой помощник.

Он кивнул в сторону Чиуна. Чиун сверкнул на него глазами.

— Я его учитель, — поправил он. — Всему, что он умеет, научил его я. За исключением безобразно себя вести. Этому он научился без меня.

— Вы говорите, как моя мамаша, — заметил мэр.

— Могу поспорить, что вы ей ни разу не написали, — проговорил Чиун.

— Может, хватит? — оборвал Римо. — У нас есть дело. Поджигатели будут еще звонить?

— Да, — ответил мэр.

— Даже если ваши пожарные снова приступят к работе, вам не избежать беды.

— Это какой же?

— Поджигателей. Они действительно могут сжечь Всемирный торговый центр. Они могут сжечь весь город.

— Вы хотели сказать то, что от него осталось, — уточнил мэр.

— Вот именно. То, что от него осталось. Если вы их не остановите, город в любом случае остается и будет оставаться в опасности.

— Что вы предлагаете? — спросил мэр.

— Когда поджигатели должны позвонить?

Мэр посмотрел на стенные часы.

— Через пять минут.

Тут вмешался помощник.

— Мэр, я только что говорил с пожарными.

— И что?

— Они требуют выходной в день святого Суизина.

— А это еще что такое, черт побери?! — простонал мэр.

— Не знаю, — ответил помощник. — По-моему, что-то связанное с лесными сурками.

— Нет, — сказал мэр. — Это что-то связанное с дождем. А сурки — это, по-моему, зимой. — И опять застонал. — Пусть берут все, что хотят. Мне все равно. Но потом я всех этих ублюдков из этого паршивого управления вышвырну вон, хоть расшибусь!

Помощник кивнул и направился к телефону.

Римо сказал:

— Ладно, мэр, когда позвонят поджигатели, сделаете вот что...

Глава пятнадцатая

Когда Римо и Чиун прибыли во Всемирный торговый центр, внутренняя полиция продолжала держать оцепленным весь квартал, но в самих зданиях никого не было. Свет внутри был выключен, но, когда Римо и Чиун вошли в галерею, соединявшую оба здания, из другого ее конца им навстречу блеснул луч карманного фонаря.

— Кто ты? — раздался голос.

— Я тебя не вижу, — ответил Римо. — Свет мешает.

Фонарь погас.

— Он один, — прошептал Чиун.

— Так кто ты такой?

— Я принес деньги, — ответил Римо.

Подняв над головой дипломат, он только потом сообразил, что спрашивавший не видит его в темноте. Римо же разглядел его с ног до головы. Лет тридцать с небольшим, броско одет, два золотых перстня. Он уже видел его, за рулем машины в Сент-Луисе. Солли Мартин. Римо почувствовал разочарование. Он надеялся, что здесь будет и мальчишка, Спарки.