С тех пор рациональное мышление стали слишком переоценивать. Эта основополагающая идея привела к тому, что множество людей, в том числе некоторые знаменитые ученые, убеждены в том, что человеческий мозг – это автономный мыслительный орган, который не зависит от тела. Рене Декарт в своем труде о вопросах тела и духа пришел к выводу, подарившему ему спокойствие: дух сотворен не телом, поэтому он не может умереть вместе с ним. Это послужило доказательством бессмертия души, которое вновь подверглось сомнениям результатами исследований головного мозга.

Если вслед за результатами научных исследований мы приравняем наши дух и мозг, то любые границы между нашими мыслями и нашим телом исчезнут. Так как мозг является первоначалом для духа, а дух, как и мозг, является частью нашего тела, то поэтому абсолютно все, что происходит в наших органах, мышцах и даже клетках, берет начало в нашей голове. Мозг и тело – тело и дух – неразрывно связаны друг с другом афферентными и эфферентными (передающими импульсы и сигналы от периферии к центру и наоборот) нервными окончаниями, которые, как и кровообращение, взаимопроникают друг в друга и обмениваются информацией. Эти процессы не происходят осознанно, но любая информация, воспринимаемая с помощью органов чувств нашим телом, поступает в мозг и обрабатывается там. Результатами этой обработки, взаимодействующей с уже существующими нейронными связями, являются воспринимаемая нами действительность и наше сознание. Таким же образом происходящие в нашем мозге процессы оказывают влияние на наше тело и могут стать причиной существенных изменений в работе нашего организма.

Ежедневно мы становимся свидетелями того, как наши мысли и настроение влияют на наш собственный организм или на организмы наших близких. Не без оснований мы говорим подавленным или унывающим людям: «Не вешай голову!» или «Расслабься!» – людям, слишком напряженным из-за стрессовых ситуаций. Невозможно скрыть какие-то изменения в нашем теле от мозга и наоборот. И так как наш организм запрограммирован все держать под контролем, то на все эти изменения мозг реагирует и полностью подстраивается под них. Таким образом, изменения, происходящие в нашем теле в течение определенного времени, заставляют наши нейронные связи и синаптические соединения нейронов приспосабливаться к новым условиям. Неприятнее всего наблюдать подобные изменения у детей, когда из-за нарушения обменных процессов обнаруживаются эволюционные изменения в работе мозга. Кроме того, всего несколько лет назад стало известно, что гормоны, обычно образующиеся в мозгу, могут образовываться также в кишечнике или других органах. Это значит, что при определенных обстоятельствах за плохое или хорошее настроение отвечает еще и ваш кишечник.

Как психическое состояние влияет на работу нашего организма, каждый испытал на собственном опыте, если ему однажды действительно было страшно: сердце выскакивает из груди, все мускулы напряжены, волосы встают дыбом. Если подобное состояние продолжается довольно долго, происходит дестабилизация и изменение нейронных связей в определенных областях мозга, после чего даже абсолютно безопасные ситуации вызывают страх, так как ответственные области мозга были повреждены постоянным раздражителем. Ответной реакцией нашего организма на постоянное чувство страха могут быть хронические заболевания и нервное перенапряжение. Обе аномалии вызваны постоянным выбросом катехоламинов – общее обозначение гормонов и нейротрансмиттеров. Считается, что аномалии порождаются изменениями, произошедшими в мозге и оказывающими влияние на работу, функции и структуру органов. Это происходит вследствие того, что такие вещества, как дофамин (нейротрансмиттер) или кортизол (гормон), могут вызвать в клетках изменения экспрессии генов. Это значит, что они способны задействовать новые для данной клетки гены и затормозить работу других генов. При этом они основательно изменяют прежнюю структуру и функции данных клеток.

Ощущение собственного тела – основа собственного Я

Нейронные соединения, управляющие мускулатурой и основными функциями организма, образуются еще у не рожденных детей. Благодаря этим нейронным сетям появляется модель, создающая в мозгу эмбриона представление о возможностях собственного тела. С этого момента жизни эмбриона мозг определяет взаимоотношения между внутренним и внешним миром и постоянно производит (в своей собственной системе) новые нейронные соединения. При этом давно существующие участки мозга передают всю информацию о происходящих в организме процессах в недавно образовавшиеся участки. Эта информация вызывает различные реакции в определенных областях мозга (например, в лимбической системе и ассоциативной зоне головного мозга), которые, в свою очередь, отражаются на ощущении своего тела. Ощущение тела (возникающее не только вследствие внешних возбудителей, но и из-за воспоминаний о пройденном опыте) остается до сих пор бессознательным процессом и еще практически не употребляется в речи. Это ощущение тела как своей целостной личности, служащее для более глубокого и разностороннего познания самого себя. Эта система для каждого человека складывается индивидуально из эмоциональных реакций, созданных на опыте взаимодействия эмбриона с матерью. Только с течением времени мозг разрабатывает познавательные и самоопределяющие способности – представление о самом себе, которое мы чаще всего называем своим «я».

Мозг постоянно приспосабливает свои нейронные соединения и синоптические связи к тому, что для него наиболее важно в определенный период времени. В начале развития – это свое собственное тело. В этот период ребенок относит даже восприятие внешнего мира к собственным внутренним переживаниям. Со временем межличностные отношения выходят на первый план, и иногда люди перестают вообще обращать внимание на ощущения своего тела. Это может привести к отставанию в развитии или болезням. Например, мы часто становимся свидетелями того, что маленькие дети, следуя своим врожденным импульсам, для выражения своих чувств и желаний используют все свое тело, но с годами эти импульсы подавляются или контролируются в значительной степени. Первоначально наши мысли, чувства и действия создаются на основе собственного физического опыта и эмоциональных переживаний. Если эту основу постоянно подавлять, то постепенно человек забывает о своем «я» и становится чужим самому себе. Из этого следует вывод, что мозг, дух и организм, тело и мысли по своей природе неразрывно связаны между собой. Если происходят изменения в одном, это неизбежно ведет к изменениям в другом. По сути дела, нет ни «одного», ни «другого» – все едино.

С другой стороны, этот процесс отрыва от разума и тела обычно происходит за счет адаптации человека к окружающим людям и к обществу в целом. Потребность быть частью социума и потребность в любви намного сильнее, чем потребности нашего тела. Социализация является обязательным процессом, поскольку только такое социальное существо, как человек, способно выжить. Однако нельзя забывать о восприятии своего тела, необходимом для полноценного развития личности.

Основным результатом исследований головного мозга, по мнению дипломированного психолога, психотерапевта и члена клуба «Современных психоаналитиков» Майи Шторх, является следующее: наш мозг – вечная строительная площадка. Все, что мы когда-то пережили, стало моделью для наших эмоций и поведения, при этом сохранившим способность видоизменяться. Значит, наш дух и наше тело никогда не сформируются окончательно, и мы способны отказаться от этих старых моторных, сенсорных и аффективных моделей. Это возможно, если мы начнем воспринимать окружающий нас мир иначе, нежели чем вчера, – думать, чувствовать и действовать по-другому.

Свобода воли – несбыточная мечта или реальность?

Существует ли свобода воли? Что думает об этом медицина? Современные исследования головного мозга говорят: «Нет!» Я говорю: «Нет, не существует, но это не так уж плохо!» По мнению таких известных исследователей головного мозга, как Вольф Зингер и Джон-Дилан Хайнес, свобода воли – это иллюзия. Наш мозг наравне с нашим сознанием и представлением своего «я» подчиняется физическим законам и поэтому является детерминистической предопределенной системой. В 2008 году Хайнес опубликовал в научном журнале «Nature Neuroscience» результаты своего исследования. Замеряя активность полушарий головного мозга, он мог предсказать действия испытуемого примерно за 10 секунд до принятия им решения. Справедливости ради нужно сказать, что в настоящее время подобные прогнозы встречаются в 60 % случаях, только если речь идет о выборе из двух самых простых и ясных вариантов. При этом прогнозирование не входило в задачи данного исследования. Основной целью было выявить период, в который измерялась активность мозга. Ученый выяснил, что ряд бессознательных процессов предшествует сознательным решениям и определяет действия человека. Вследствие чего можно утверждать, что наш выбор не свободен в полном смысле слова, а предопределен нашим бессознательным. По мнению Хайнеса, все наши действия являются результатом тысяч мелких причинно-следственных процессов, которые накладываются друг на друга: «Наш опыт из детства, профессиональной жизни, культурного окружения, приобретенный благодаря другим людям и средствам массовой информации, – все это влияет на наши решения, а наши бессознательные процессы руководствуются этой логикой». В его понимании свобода воли всегда подстраивается к нашему представлению о самих себе, поэтому мы чувствуем себя комфортно.

Вольф Зингер, один из самых знаменитых немецких исследователей головного мозга, поддерживает это мнение: «Мы чувствуем себя свободными, только когда наши решения находятся в согласии с нашими сознательными и бессознательными мотивами». Другими словами: «Я свободен, если я чувствую себя свободным». Это возможно, когда мы больше не воспринимаем внешние обстоятельства как давление, потому что мы приняли их и сделали частью нас самих. Именно это происходит во время социализации (становления личности) большинства людей. Это значит, что человек предопределен в своих решениях, следовательно, он не свободен в своих действиях. Зингер не видит в этом ничего плохого. Он говорит: «Наши решения должны быть предопределены. Это служит для правильного функционирования нашего организма. Если бы мозг не детерминировал наши решения, наш организм был бы нежизнеспособен». Все процессы, происходящие в мозге, должны протекать по законам природы. Они предопределены, и никто не может этому противостоять. Но, так как мы не осознаем предопределенную работу наших нейронных сетей, лежащую в основе всех наших эмоциональных и когнитивных процессов, мы считаем себя и окружающих свободными и независимыми людьми.

Наше «я» является частью системы нашего мозга, обладающего сознанием и живущего среди себе подобных. Поэтому ему свойственны мораль, чувство ответственности и долг. Несмотря на то что наше сознание подчиняется законам природы, оно может быть неограниченно творческим, оно может учиться, изменяться и преодолевать предполагаемые границы. Дети, например, должны сначала научиться контролировать свои импульсы, а в некоторых случаях полностью побороть их, для того чтобы влиться в семью, а потом и в общество. Их мозг готов к таким изменениям. Разумеется, дети делают это не для того, чтобы стать лучше и подавить в себе эгоистические желания, – основную роль играет здесь инстинкт самосохранения, так как они не смогут выжить без других людей.

Зная это, можно предположить, что люди с криминальным или антисоциальным поведением не думают о том, что они поступают плохо, – они просто не в состоянии активизировать свои тормозные механизмы, которые смогли бы остановить их от криминальных действий. Но Зингер не поддерживает мнение, что всех опасных преступников теперь нужно освобождать просто потому, что они запрограммированы на подобное поведение: «Даже если допустить, что у людей нет свободы воли, любая личность несет ответственность за свои поступки». Необходимо научить их, как и детей, контролировать свои врожденные импульсы с помощью воспитательных методов или наказаний. Нам необходимо иметь представление о долге и об ответственности, чтобы наше сосуществование было успешным.

То, что философ из Тюбингена Манфред Франк считает, что вина и невиновность это «грубое человеческое предубеждение», не доказывает для Зингера существование воли, которая различает понятия добра и зла. Мозг пытается вести себя по возможности бесконфликтно, так как это необходимо для выживания, а не потому, что это хорошо с моральной точки зрения. Зингер, как и большинство других исследователей мозга, при всех на сегодняшний день известных, но пока еще революционных данных, не скрывает, что науке пока известно слишком мало о мозговых процессах: «Возможно, в мире есть вещи, которые смогут полностью перевернуть мир, как когда-то это сделала квантовая физика». Кроме того, наш мозг на данный момент не способен увидеть и принять мир таким, каким он является на самом деле. Артур Шопенгауэр (1788–1860 гг.) очень четко заметил: «Человек может делать то, что он хочет. Но он не может хотеть того, что он хочет».

Во время принятия решения и выстраивания поведения, по словам Герхарда Рота – исследователя из университета Бремена, – мозг функционирует на четырех уровнях: на нижнем лимбическом уровне, обусловленном темпераментом и генетической предрасположенностью; на среднем лимбическом уровне, ответственном за эмоции, а также за наш индивидуальный и психосоциальный опыт; на верхнем лимбическом уровне, уровне сознательного социального опыта и норм поведения, а также на познавательно-рациональном (когнитивном) уровне, благодаря которому мы способны принимать логические решения. Оба нижних уровня задают модели реакций для более высоких уровней. Это значит, что наши эмоциональные приоритеты сильнее рациональных аргументов. Эмоции можно побороть только другими эмоциями. Если человек хочет измениться или что-то изменить в своей жизни, это может произойти только за счет эмоций. Самое главное, действительно хотеть измениться. Но при этом нужно учитывать, что наша воля руководствуется в основном нашим бессознательным опытом. Мы можем делать то, что, как мы думаем, мы хотим. Но на самом деле, несмотря на то что у человека есть воля, он не способен сознательно на нее влиять.

Свобода воли – постоянная жизненно важная иллюзия

Каким образом из бессознательных физических процессов возникают сознательные, ментальные процессы? Из какого материала состоят духовные процессы? Первична материя или материя и дух являются двумя сторонами одной медали? Несмотря на все научные данные, каждый из нас воспринимает себя как личность, мы можем думать так, а завтра по-другому, а описание нейронных процессов не может передать то, что у нас на душе. Под моралью и нормами общения мы понимаем нечто совершенно другое, чем причинно-следственную связь наших подсознательных действий. Чем руководствуется участник движения сопротивления, когда встает по другую сторону большинства, подвергая свою жизнь опасности?

Не только философы считают, что в основе нашего сознания лежит нечто большее, хотя бы просто потому, что мы воспринимаем этот мир совершенно не так, как объясняют ученые. Солнце восходит на востоке и заходит на западе – на краю плоского диска. Таково наше восприятие. То, что это не соответствует истине, мы прекрасно знаем и принимаем без лишних слов. Возможно, что когда-нибудь мы также будем воспринимать наши чувства и мысли, даже наше сознание и наше «я». Даже если мы знаем и принимаем тот факт, что любовь служит только одной цели – передать следующим поколениям наши гены, а свобода воли – это всего лишь иллюзия, которая помогает нам успешно жить в этом небезопасном и сложном мире, то, скорее всего, мы, как и прежде, будем держаться этой иллюзии и любить друг друга.

Нейробиологи считают, что свобода воли – это иллюзия. Но никто не опустит руки только потому, что от нас самих ничего не зависит. Биологическая и культурная эволюция доказали, что изменения возможны, а у воли нет границ. Зная о связи, которая формирует и влияет на наш дух, наши мысли и чувства, мы можем использовать механизмы сознания и постараться сделать нашу жизнь, наши мысли и чувства такими, какими сами захотим.

На моих выступлениях я показываю номер, во время которого участнику нужно выбрать один из трех конвертов. В одном из них лежит 500 евро. Конверты перемешиваются, и только я знаю, в каком находятся деньги. Теперь очередь участника. Он должен указать на тот конверт, который он хочет забрать. Но прежде чем он его вскроет, я делаю ему еще одно предложение. Я открываю один из двух оставшихся конвертов, тот, в котором точно нет денег, и показываю ему. Предложение состоит в следующем: участник может решить, хочет ли он оставить у себя изначально выбранный конверт или же хочет изменить свое решение и взять другой. Не забывайте: если он вытянет конверт с деньгами, он может оставить их себе.

Мой вопрос к вам. Участнику стоит остаться при своем изначальном мнении или его шансы на выигрыш увеличатся, если он изменит решение? Что сделали бы вы? Теперь вы знаете, что шансы на выигрыш в любом случае 50 на 50 – представьте, что вы изменили свое первоначальное решение и упустили возможность получить деньги. Это, конечно, очень неприятно. Из своего опыта я знаю, что практически никто не меняет своего изначально принятого решения. За все время моих турне это произошло лишь трижды! Но однозначно правильным решением будет изменить свой первоначальный выбор. Когда вы поменяете конверты, то удвоите свои шансы на победу. Вы увеличиваете возможность выигрыша от одной третьей до двух третьих, шансы на самом деле не 50 на 50. Доказано на личном опыте.

Прежде чем вы усомнитесь в моих математических способностях, я попытаюсь объяснить этот феномен. Для наглядности пронумеруем все три конверта: в первом конверте лежат деньги, конверты № 2 и № 3 – пустые. Согласно теории вероятности в двух из трех случаев вы выбираете конверт № 2 или № 3 – и остаетесь без выигрыша. В этом случае у меня нет выбора при вскрытии одного из конвертов – так как только один из них пустой. Поэтому ваш выбор пустого конверта заставляет меня открыть единственный оставшийся пустой конверт. Предположим, вы выбрали конверт № 2, тогда я могу открыть только конверт № 3. Если вы указали на конверт № 3, мне не остается ничего другого, как открыть конверт № 2, так как я должен оставить конверт № 1 с деньгами. В обоих случаях для вас как участника было бы разумнее всего изменить свое решение, чтобы выиграть.

Шанс, что из трех конвертов вы выберете первый, составляет один к трем. В этом случае у меня остается два конверта на выбор, чтобы показать вам пустой. Вы выиграете, если только останетесь при своем первоначальном выборе, а это возможно только в одном из трех случаев!

Когда я пишу эти строки, я представляю себе, как вы сидите передо мной и говорите: «И все-таки при моей первой попытке шансы составляют три к одному. А шансы при двух последних так и так будут 50 на 50». Еще раз! Для наглядности сделаем проще – представьте не три, а сотню конвертов. У вас есть выбор и вы должны указать только на один конверт. Шансы того, что вы выберете нужный конверт, совсем малы и составляют 1:99. Представьте теперь, что я, после того, как вы выбрали конверт, открыл еще 98 пустых. В игре осталось два конверта: тот, который выбрали вы, и последний оставшийся. Я знаю, в каком конверте деньги, осталось только два конверта и в одном из них лежит 500 евро. Вы, вероятнее всего, не думаете, что вы выбрали пустой конверт, и мне не осталось ничего другого, как оставить конверт с деньгами? Вы до сих пор думаете, что шансы составляют 50 на 50? Вы знаете, что у вас только один шанс из ста получить приз, если вы останетесь при своем первоначальном решении. А так как осталось всего два конверта, шанс выиграть, выбрав другой конверт, составляет 99 %.

То же самое происходит и с тремя конвертами. Вы увеличиваете свои шансы, когда меняете одну третью на две третьих. Несмотря на то что я каждый раз объясняю своим участникам, что было бы намного целесообразнее поступить по-другому, они практически всегда не отступают от своего первого решения. Очевидно, в нас заложена идея о том, что первый выбор всегда правильный или что первая мысль оказывается всегда правильной. В действительности это не так и не имеет ничего общего с интуицией.

Прежде чем вы отбросите этот пример из-за отсутствия научных доказательств, можете не сомневаться: в обычной жизни мы чаще всего остаемся при своих изначальных решениях, даже когда понимаем, что было бы лучше поступить по-другому. Например, мы заканчиваем дела только потому, что так надо – взялся за гуж, не говори, что не дюж. Мне приходилось присутствовать на совещаниях, и я часто становился свидетелем того, как часто отклонялись очень хорошие предложения только потому, что некоторые присутствующие отстаивали ошибочную точку зрения, только из-за того, что они ее уже приняли. Или как часами обсуждались абсолютно бредовые идеи, так как для многих людей отказаться от своего первого слова означает показать свою слабость. Парадокс Монти Холла[5] – как называют вышеописанную ситуацию – доказывает, что нам легче остаться при первоначальном, часто ошибочном решении, чем его изменить. Это свобода мысли? Я так не думаю.

Решения остаются одним из самых больших вопросов человечества. Каждый из нас время от времени задается вопросом, как сложилась бы его жизнь, прими он однажды другое решение. Количество таких значимых решений постоянно увеличивается, и они беспрерывно вращаются в нашей голове. Что может стать причиной бессонных ночей и превратить нашу жизнь в ад.

При этом не всегда причиной оказываются действительно важные моменты в жизни! Одной из моих любимых книг за последние годы стала книга Хельга Тиммерберга «Вокруг света за 80 дней». Если у вас тяга к дальним странствиям, прочтите эту книгу. Тиммерберг проделал тот же самый путь за то же время, что и герой Жюль Верна – Филеас Фог. Это невероятно интересные путевые заметки. Комизм состоит в том, что во времена Жюля Верна было невозможно совершить кругосветное путешествие за столь короткий срок, а сегодня это непостижимая роскошь путешествовать так долго.

Одной из остановок Тиммерберга была Индия. Он не знал, как ему лучше продолжить свое путешествие – на поезде или все же на самолете. На самолете он лететь не хотел, потому что боялся пропустить самое интересное, а на поезде – потому что, по его мнению, туалеты в них нельзя назвать комфортабельными. Тиммерберг настоятельно советует: «Никогда не преодолевайте на индийских поездах расстояния, во время которых нельзя сдержать свои естественные нужды».

Он просто никак не мог принять решение. Так часто бывает у большинства людей: он постоянно и без конца думал, рассуждал и размышлял об этом вопросе. Слишком много мыслей. Это решение не было таким уж важным, но, тем не менее, оно «съедало» его. Без принятого решения дальнейшие действия не могут сдвинуться с мертвой точки. Как и его путешествие, а это совсем уж отрицательно сказывалось на его романе.

Чтобы найти решение, он обсуждает варианты с абсолютно незнакомыми людьми в кафе и ресторанах. Постепенно его неспособность принять решение приобретает все более бессмысленные формы. К примеру, однажды вечером он встречает человека, который ему настолько надоедает и не нравится, что он намеревается сделать прямо противоположное тому, что посоветовал ему тот человек. Но его неспособность принять решение настолько огромна, что это не последний раз, когда он так и не смог вырваться из замкнутого круга.

Через несколько дней Тиммерберг ищет совета у гуру, который вернулся в Индию. Он рассказывает гуру, что для него зачастую неважно, насколько важен вопрос, ему в любом случае очень тяжело, иногда даже невозможно, взвесить различные варианты и принять конкретное решение. Это стало его психологической проблемой, слабостью, которая осложняет жизнь. И он спросил гуру, что ему с этим делать. Гуру дал ему ошеломляющий и в то же время блестящий ответ: люди, которые не могут принять решения, уже приняли его! Решение состоит в том, чтобы не принимать решения. Дорога, которую выбрал Тиммербег, – неспособность делать выбор. По словам гуру, то, что Тиммерберг не может принимать решения – это его судьба – «…это желание Бога, или энергии Большого Взрыва, или того, что ты называешь источником всего сущего».

Потом индус сказал следующее: «Знаешь, что я сделал бы на твоем месте, если бы не мог решить, что выбрать, Тим? Я бы бросил монетку. Никто не может утверждать, что люди, предоставляющие монетке выбирать, менее успешны в жизни, чем те, кто самостоятельно принимают решение». В данном случае гуру попал в самую точку. Это напоминает мне притчу, в которой голодный осел не мог выбрать между двумя охапками сена и в конце концов умер от голода… Иногда мы не лучше этого осла. Часто принятие решения само по себе намного важнее, чем само решение. Например, в день подачи документов в университет я не знал, что мне выбрать – изучать устный и письменный перевод или же закончить программу магистра по филологии французского и английского языков. В тот день я сделал удачный выбор, который тогда казался мне самым правильным. Возможно, несколько дней спустя я принял бы другое решение. Мне казалось, что это одно из самых важных решений в жизни. Сегодня оно ничего для меня не значит, так как я помогаю людям своими докладами, шоу и книгами, даю им возможность стать частью своего знания и опыта.

В словах гуру было заложено нечто большее, чем просто совет. Он дал Тиммербергу возможность принять свои слабости и воспринимать их такими, какие они есть, без негативного подтекста. Его неспособность принимать решения была всего лишь заложена в нем. Это качество желал в нем видеть Бог (так сказал гуру, на случай, если Тиммерберг оказался бы верующим), оно было вызвано Большим Взрывом (если бы Тиммерберг больше доверял науке) или каким-либо другим источником всего существующего на этой земле. Гуру сделал все правильно даже с риторической точки зрения.

В конце концов, речь идет – и не только в данном случае – о том, чтобы научиться принимать ситуацию такой, какая она есть. Кто-то не может сделать выбор – значит, так должно быть. Нужно принять это. Только так можно найти решение: «Если ты не можешь сделать выбор сам, брось монетку!» И именно это сделал Тиммерберг перед растерянным работником туристического бюро в Индии: «Орел! Все ясно?» Только находясь в состоянии сильного воодушевления, он забыл решить, что значит орел, а что – решка…

Если вы думаете, что монеты отнимут у вас свободу выбора, не забывайте о том, что наша воля и так не свободна. В этой главе вы узнали, что большинство людей остаются при своем, иногда абсолютно нецелесообразном решении, даже когда есть лучший вариант. Существует множество факторов, ограничивающих нашу свободу воли. Основными являются наш опыт, культура, в которой мы живем, и, разумеется, пять наших чувств (см. стр. 75).

Следующий эксперимент, для более наглядного представления этой теории, практически всегда удается в больших аудиториях. Хотите попробовать вместе? Пожалуйста, подумайте сейчас о любом числе от одного до десяти. Теперь подумайте о цвете и последнее – представьте себе любую игральную карту. Шансы того, что вы думали о тройке или семерке, о красном или черном цвете и представили червовую даму или пикового туза, очень велики. Все те, кто подумал именно о них, если бы находились сейчас в зале, должны были бы сейчас сесть на свои места. Почти никто из присутствующих в зале не оставался стоять к концу этого номера. Все думают, что они самостоятельно принимают решение, однако почти все одновременно представляют одно и то же. Очевидно, все мы запрограммированы на эти ответы и поэтому делаем одинаковый выбор.

Вы наверняка слышали о стандартных ассоциациях: если нас просят подумать о каком-нибудь инструменте, большинство из нас думают о молотке, а в случае цветка мы думаем о розе. Давайте проделаем еще один номер из моей программы.

Для похожего теста, которым вы легко сможете удивить себя и других, вам понадобится только карандаш, лист бумаги и участник.

Шансы на успех не 100 %, но гораздо выше, чем может показаться на первый взгляд. Разберем все по порядку. Когда вы предлагаете выбрать число от 10 до 50 – это выглядит безумно. На самом же деле участник не может выбрать число из всего ряда предложенных чисел. Так как вы просите его выбрать число из нечетных чисел. Тем самым сокращая выбор до 10 чисел (11, 13, 15, 17, 19, 31, 33, 35, 37, 39). Потом вы говорите, что цифры не должны быть одинаковы – этим вы сокращаете число вариантов ответа до 8 (11 и 33 выпадают).