Собственность – это продолжение человеческой руки. Не только руки и длинное продолжение.

В головокружении от своих научных успехов XIX век попытался свести собственность к социально-политическо-экономическим отношениям и научным абстракциям. То, что собственность – это вещи, было так очевидно, что незачем было и упоминать. Наука забыла о печке, от которой танцевала. Имущественная функция представлялась просто неинтересной. То ли дело формулы, вроде Т – Д – Т': это уже не просто прибыль от торговли, но – наука. (Товар – деньги – товар прим! уже больше товара!) Однако печка – место теплое, от нее и начнем.

Что есть собственность в изначальном смысле? Собственность предшествует экономике. Экономики еще нет – но собственность уже есть. Собственность – это объекты окружающей среды, необходимые биологической особи для жизнедеятельности. Любая биосистема – открытая система, ей необходимо находиться в контакте с окружающей средой. Строго говоря, особь и ряд объектов окружающей среды – это единая экосистема. По порядку. Великое это дело – порядок.

Вот есть… животное. Ему необходимо дышать, воздух необходим. Вода необходима. Пища. Воздухом земля окружена, без воздуха никто не окажется, он один на всех. Вода – уже дело тоньше. Водопой – место общественное, хотя за право на водопой могут быть сражения: кому пить первым, а кому может и не достаться из лужи. Пища – это уже кому как: травоядные щиплют траву общественную и кочуют по пастбищам. Воздух, вода и трава – это нечто ничейное, обобществленное.

Но дальше этот животный коммунизм кончается, и борьба за собственность обнажает зверям их звериный оскал собственников.

Уже мышь и белка делают запасы, и запасы необходимы именно им – питаться, жить, размножаться. Уже собака будет драться за свою кость и кусок мяса – этот кусок пищи, добычи, материи необходим лично ей, она имеет на него социально-биологическое право: унесет в угол, закроет собой, остаток спрячет про запас.

Пища – первейшая собственность. Не бескрайняя, как сочный луг до горизонта, – а та, запас которой ограничен, которой может не хватить для жизни и размножения тебе самому.

На уровне первобытно-животном:

Собственность – это объекты окружающей среды, ограниченные объемом до необходимого в личном потреблении.

Тут мы говорим об «естественном праве»: нам по природе необходимо то, без чего мы биологически не можем существовать. То есть: объекты, удовлетворяющие наши потребности первого порядка, базовые потребности. Дышать-есть-пить-размножаться-согреваться-укрываться.

Логово, нора, укрытие, – ряду животных необходима. Нору роют, или ищут, или отбирают у другого. Ее защищают до последней возможности.

Охотничий участок хищнику необходим. Без охотничьего участка хищник сдохнет. А конкурентов рождается больше, чем все участки могут прокормить. И участок защищают силой! И силой отстаивают его размеры. (Это относится не только к хищникам, но к ряду грызунов, а также рыб, и т.д.)

То есть. Даже на животном уровне собственность рождает конкуренцию. Где, понятно, побеждает сильнейший.

И вот у человеческой стаи есть участок для охоты-собирательства и пещера для укрытия. Это первичная коллективная собственность. По мере изготовления орудий в группе возникает частная собственность. Раньше это был только твой кусок мяса при дележе, твое место у костра. (С местом у костра интересно: право собственности и право пользования еще не разошлись – ты потребляешь место в том смысле, что пользуешься им, но сожрать не можешь; объект не уменьшается и не изменяется от того, что он твоя собственность.) А затем твоя дубина, твой каменный топор и каменная ступка, твоя шкура на плечах и костяная игла – становятся твоей частной собственностью.

Оружие – первая частная собственность.

Дубина, копье, топор, – это истинное продолжение твоей руки. Возможность выжить на более высоком уровне, чем позволяли голые руки. Это твой усилитель силы (именно так). Человек умелый, человек деятельный, человек вооруженный, – это неразъемная система из человека плюс его орудия. Отбери орудия – сдохнет: не защитится и не прокормится.

А можно ли сложить все орудия в кучу и пользоваться совместно-ничейно? Можно. Но эффективность использования упадет. Дубина должна быть подогнана по руке и всегда в порядке, и желательно всегда при тебе. Иначе проще кинуть в кучу испорченную и взять из кучи другую, целую. Конкретный человек должен конкретно следить за конкретными предметами. Предметы личного пользования в частной собственности – эффективнее, чем в коллективной. А эффективность – это закон природы: с меньшими усилиями добиваться большего результата.

Оружие. Одежда. Утварь. Инструменты. Жилище. Вот начальная и всегдашняя частная собственность. Причем. Варианты возможны. Род может жить в одном жилище, и даже племя может жить в одном огромном бараке. Питаться от одного котла. Так удобнее. Суть в том, что:

Частная и коллективная собственность дополняют друг друга. Участок, пещера, одежда и оружие – это совокупность объектов в пространстве, позволяющая выжить и эволюционировать человеческой группе.

Собственность – это то, посредством чего человек живет.

Собственность – это неотчуждаемая совокупность окружающих объектов, необходимо используемых в жизнедеятельности.

Можно сказать так:

В единой экосистеме «человек – окружающая среда» собственность – это вся часть системы, которая человеку необходима для жизни и которой он распоряжается по своему усмотрению в полном объеме.

Мы к чему гнем. Нам что важно. Что собственность – это не то, что человеку вот принадлежит просто, и все: это неполно, мелко. Собственность – это единство человека с окружающей средой, в каковом единстве человек доминирует. Собственность – это сфера окружающего человека пространства, и состоит она из предметов, которые в своем действии, в своем функционировании составляют с человеком одно целое.

Собственность – это форма контроля окружающего мира.

Собственность – это форма преобразования окружающего мира.

Я есть то, чем я владею.

Мое могущество измеряется количеством подвластных мне вещей.

Собственность – это включение окружающих объектов в мое социальное и энергетическое «Я».

Собственность – это мое культурно-энергетическое «Я», центром и координатором которого является мое биологическое «Я».

Грубо-то и просто говоря:

Вся человеческая культура есть собственность. Частная или коллективная, материальная или интеллектуальная. Прорастая в созидаемое человеком социальное пространство, первичная собственность создает арматуру культуры, каркас все сложнее структурирующегося общества.

…С совершенствованием орудий, с усложнением социума человек стал как создавать, так и захватывать из пространства все больше собственности. И. К созданию собственности стали подключаться животные, рабы, государственные структуры и научные открытия. Создание собственности и создание материальной культуры – смежные и во многом взаимонакладывающиеся понятия.

Но. Материальный объект может перейти из одной собственности в другую. Тут и начнется политэкономия. Имущественные объекты как социальные отношения. Это уже за пределами нашего сейчас рассмотрения. Собственность другого – а вещь та же самая. Для нас другое интереснее:

Заботясь о себе, человек заботится о своей собственности. Заботясь о собственности, он все больше перелопачивает окружающий мир. Увеличивая свою собственность, он заставляет как может других работать на создание собственности себе. Собственность ложится в основу эксплуатации, то бишь плоды труда распределяются неравномерно и более того – несправедливо. Но. Заставляемые эксплуататором работать сверх сил – эксплуатируемые повышают энергопреобразование окружающей среды, что есть объективная функция природы вообще и человечества в частности.

Пирамиды и Великая Стена, Колизей и Парфенон, – построены потому, что правители-собственники имели возможность приказать и заставить – за деньги, так или иначе, в той или иной форме (в том Египте и денег как таковых еще не было), через налоги с собственников или использование рабов, употребить отчужденные у людей излишки их собственности в великое перелопачивание мира.

Расширение собственности, создание, и накопление культуры, и энергопреобразование окружающей среды – это аспекты одного процесса.

Нетрудно перечислить функции собственности: вещную, накопительную, инструментальную, социальную, экономическую, политическую, культурную. Но глубоко под ними – и высоко над ними – функция базовая и результирующая: энергопреобразовательная.

Доказывать можно даже неоспоримые истины, вздохнул мэтр Оскар Уайльд. Вскоре вслед за чем был заключен в Рэдингскую тюрьму писать свою балладу, обеспеченный четырьмя годами для пополнения жизненного опыта.

1. Люди всегда знали, что умный не равен по жизни глупому, сильный слабому, красавица уродине, а продвинутый – отсталому. Но в конце XX века, в бушевании небывалых свобод и прав личности, произошел забавный казус. Стремление к равноправию, естественным порядком достигнув своего логического завершения, превратилось в абсурд. Абсурд стал называться приятным словом «политкорректность».

Политкорректность – это запрет на любые слова или действия, которые могут прямо или косвенно указывать на неравенство людей в области любых ценностей, принятых цивилизованным сообществом.

Слово «цивилизованным» следует выделить отдельно и запомнить хорошо.

Политкорректность – это зеркальное отражение крайнего расизма с обратным знаком. Если крайний расизм рассматривал дикаря из каменного века как человекоподобное животное, которое логично иметь за товар, домашнюю тварь, раба, – то политкорректность утверждает, что дикарь из каменного века равен цивилизованному гражданину абсолютно во всем, и даже лучше его в душе, и умнее, и способнее, просто ему надо кое-чему подучиться.

2. Цивилизованное сообщество в начале XXI века утверждает такие общечеловеческие ценности, как гуманизм во всех проявлениях, свободу личности в максимально возможных пределах, чтоб она только не ущемляла конкретно свободу такую же другого человека; право каждого на любое занятие, любое место проживания, любой образ мыслей, следование любой религии, удовлетворение своего сексуального влечения в любых формах; и т.д.

Безусловно не одобряются: убийства, людоедство, нанесение увечий, пропаганда расовой и национальной ненависти. А также необразованность, многоженство, воровство, наглость, и еще ряд качеств, делающих невозможным нормальное общежитие в социуме.

Из этого происходят чудесные по своей противоположности вещи:

3. Согласно выводам антропологов, все народы прошли стадию каннибализма. Жрали врагов. Врагами были люди всех других родов-племен-стай, кроме собственного. Людей можно понять.

Во-первых, добывать пищу было трудно, а белков всегда не хватало. Хотели кушать – и съели Кука. Во-вторых, если все равно убил врага – чего ж добру пропадать. В-третьих, присутствовали представления мистические, ритуальные, социальные: стать храбрым, как съеденный, или умилостивить его смертью своих богов и съесть его по заветам предков, и т.п.

По мере развития цивилизации на людоедство, а затем на ритуальные убийства накладывался запрет. А где неразвитие – там не накладывался.

Папуасы не съели Миклухо-Маклая из страха и уважения: этот крупный белый колдун до фига разного может. Но писать о том, что гуманный русский путешественник-просветитель жил среди людоедов – как-то не принято. Неловко. Они же не виноваты.

Черные вожди африканских племен, продавая пленных рабов заезжим белым работорговцам, удивлялись: на кой черт белым рабы, если они их не едят?..

И сегодня в диких дебрях островов Океании, Центральной Африки или Южноамериканских лесов милые и голодные темнокожие ребята, с чертами лица средними между европейцем и шимпанзе, при случае закусывают себе подобными.

Но говорить об этом чудовищно неполиткорректно!!! Потому что в глазах цивилизованного человека быть людоедом нехорошо! А если кто и людоед, то не надо кричать! Им же обидно, если мы их будем считать ниже себя! Нет, им надо объяснять, что это нехорошо. Дать еды, научить работать. Но вот так прямо писать, что они людоеды – это… расизм! Они не хуже нас. Просто… другая культура. Они уже исправляются. Стыдно об этом писать! Бестактно!

То есть. Сожрать человека – не есть неполиткорректно. Людоед стоит вне зоны политкорректности. Но цивилизованному человеку назвать людоеда людоедом – неполиткорректно. Это обидно для дикаря – по мнению белого.

4. Белый проецирует на дикаря свою мораль – и относится к нему как к белому, который «оступился по незнанию и хочет исправиться». Белый приписывает дикарю свои ценности и стремления – и начинается социальная шизофрения: раздвоение личности дикаря в глазах белого.

Половина личности дикаря – доисторический людоед. А вторая половина – милый человек, который достоин всего лучшего, а живет тяжело. И вот надо иметь дело с этой хорошей половиной – и не оскорблять ее упоминаниями об ее плохой половине!

Такова психология и структура цивилизационно-расовой политкорректности.

Умственная недостаточность и психологическая ошибочность – одно из оснований политкорректности.

Политкорректность умственно и психологически некорректна, – сказал бы я, испросив извинения за нечаянный и дурной каламбур.

Политкорректность – это в доме повешенного, а равно и в доме палача, не упоминать о веревке.

Это записать хромого на конкурс бальных танцев, иначе можно оскорбить его намеком на увечье и неполноценность; более того – выделить в этом конкурсе квоту для хромых, а также квоту медалей хромым, кривым и страдающим болезнью Паркинсона – чтобы они смогли реализовать свое право танцевать и получать награды. И запретить судьям не ставить им высокие оценки, а публике – выражать свое неодобрение. Кстати: пока танцует – у него и нога новая вырастет: он хромал-то просто от недостатка тренировок!

5. На страшных Соломоновых островах отстричь у других племен побольше голов и засушить под крышей своей хижины – было дело чести, дело подвига и геройства. Сто лет назад об этом писали без стеснения. Не – писали о хороших чертах местного населения, гостеприимстве, сметливости, н-но… головы стригут и за то друг друга уважают. А мясцо пекут в печи и едят с жареными бананами.

Опять же многоженство в Африке. Кто есть вождь? Вождь есть самый здоровый. Кстати, гавайцы куда здоровее африканцев, недаром они столько лет были чемпионами Японии и мира по сумо. Да: так жен он может покрыть без счета, что и делает, пока в силе. Но писать, что у лидера молодого африканского государства семь жен, и он участвует при костюме и галстуке на встречах с европейскими лидерами, причем они же платят за эту музыку, – это нехорошо.

У ряда африканских народов практикуют клиторэктомию: у созревающей девочки ампутируют клитор и малые половые губы – чтоб взрослой женщиной она не поддавалась своим страстям. Феминистки в атасе, как вы понимаете. Но не смейте обвинять народ в отсталости, уроды.

…Дети мои, вы всерьез решили, что на стадии дикарей мы были лучше, чем сейчас?..

6. Политкорректность – это ограничения, которые накладывает на себя цивилизация по отношению к социально неполноценным особям, приписывая им свои ценности и мораль.

(Типа: убийцу нельзя убить за то, что он наубивал кучу людей, потому что не то важнее, что он изверг, а то, что он такой же человек, как мы.)

7. Полтораста лет назад колонизаторы были цивилизаторы, они гробили здоровье в жутких диких странах, таща к свету жестоких дикарей, ну и заодно иногда богатели, если не гибли. Сегодня колонизаторы – зверские шовинисты-эксплуататоры, а туземцы – милейшие люди, добряки и умницы. Маятник-с качается…

И в фильмах везде: белые зверствуют – а туземцы благородны и чисты душами.

Это циничная ложь.

Как убивали пленных американские индейцы – белые до того не додумывались. Лишь китайская изощренная жестокость могла бы тут соперничать. От описаний делается худо.

Вырезание органов, раздирание самых чувствительных мест, отбивание мяса с перемалыванием костей у живого дубинами, а потом замачивание живьем на сутки в холодном ручье, чтоб мясо было белее и нежнее, и так – целая библиотека. Это уже островитяне.

По количеству убийств на душу населения австралийские аборигены могут соотноситься только с потерями советского народа в Великой Отечественной войне. Убить чужака – норма. Не убить – ну, белого из страха возмездия, а так – надо убить.

Технический уровень вооружений вырос в тысячи раз – а количество убийств на душу населения осталось тем же самым: вот такой феномен!!! О нем – отдельная речь. А сейчас: дубинами и каменными ножами дикари режут-бьют столько же, сколько мы напалмом и пулеметами.

Но. Мы воюем сравнительно редко. Дикарь убивает постоянно: перманентная война – его естественное состояние. Редко-редко он не убит до старости.

Черт возьми! —

Фаза естественного отбора путем межгрупповой агрессии – не везде закончилась! Где не произошло подъема до цивилизации – ну так там эта борьба продолжается!

А нам объясняют, что дикарь миролюбив. Это говорят живые. Убитые молчат.

8. Строение лица и черепа позволяет австралийским аборигенам играть питекантропов в документальных фильмах, и без грима. Если эти особенности не играют никакой роли – то чего антропологам по форме черепов пытаться построить лестницу человеческой эволюции?

Черные бегают лучше и быстрее белых. Черные держат ритм лучше белых. У каждого этноса есть свои физиологические особенности. У каждого была своя собственная история в течение десятков и сотен тысяч лет. Социальная эволюция каждого этноса имела свои особенности. Но:

Говорить не только об интеллектуальных отличиях, но и психологических особенностях конкретных этносов запрещено. О разнице в темпераменте, в возбудимости нервной системы, в генетически заложенном социальном стереотипе – запрещено.

Запрещено говорить, что у чукчей и чеченцев разный темперамент, и поэтому некоторые черты социума, которые создадут из себя и для себя чукчи и чеченцы, неизбежно будут разными.

9. Нам говорят, что ребенок самого заброшенного племени, попав в раннем детстве в цивилизованное общество, иногда становится полноценным членом этого общества. Факт! Становится! А иногда – не становится!

Адаптационный ресурс человека огромен. Младенец может вырасти кем угодно. Он – уподобится. Он – достигнет нормального уровня. Достичь вершин среди народа людей, или волков, или бандерлогов – это другое дело.

Любой человек может стать средним боксером. Разрядником. По мастерам – уже не любой.

Дикарь может с младенчества адаптироваться на среднем и даже вышесреднем уровне в цивилизованное общество. Но. Могут ли представители его народа создать из себя цивилизованное общество – вот в чем вопрос. На сегодняшний день – ответ отрицательный. Пытаются. Им помогают. Но – выходит ужасно…

10. Отрицать врожденные качества человека – есть идиотизм, к которому никто из врачей и педагогов не прибегает. В спорте, в науке, в искусстве, там, где индивидуальность проявляется ярче – воспитание воспитанием, но врожденное тоже нужно.

Врожденные качества народов сегодня яростно отрицаются большинством «ученых». Хотя – казалось бы – как просто:

В зависимости от условий местности, климата, рельефа, животного мира, продуктов питания, – за десятки и сотни тысяч лет формируются отличия, помогающие выживать и эволюционировать именно в этих условиях. Цвет кожи, форма глаз, размеры тела, особенности телосложения, – не подвергаются сомнениям. Но как только доходит до особенностей центральной нервной системы, особенности реакций в сфере высшей нервной деятельности, – так поднимается политкорректный шум. Боже – но ведь именно деятельность центральной нервной системы – основа всего!

11. Эту фигню, когда люди по мере времени бросаются из одной крайности в другую, назвали колебательным контуром. По аналогии с физикой. И сначала – применительно к биологии вообще. Итак:

Стадии социальной эволюции и цивилизации объявлены не имеющими отношения к каким-либо функциональным особенностям центральной нервной системы.

Или:

Групповой отбор и эволюционирование хомо сапиенс в человека социального – не существовали. Без всякого группового отбора человек в том виде, каком он был 50 тысяч лет назад, на уровне всех своих инстинктов, реакций, социального развития, – индивидуально адекватен сегодняшнему.

Или:

Вся совокупность условий жизни боковых ветвей хомо сапиенс, которая выразилась в некоторых анатомических и физиологических отличиях, а также не позволила создать им близкую к современной цивилизацию, – совокупность условий жизни, затормозившая их и превратившая в реликтовые этносы, все силы которых шли на выживание в очень трудных условиях, – вот сотни тысяч лет этой жизни, и естественный отбор под давлением этих условий, – абсолютно никак не сказался на главном: способности этих людей создавать социум и цивилизацию по образцу и на уровне современной.