Он дважды повторил свои действия, пока все четыре пробирки не оказались заполненными и закупоренными. Довольный, Атр снова взглянул на Гена.

– Кажется, должно получиться.

– Тебе кажется? Атр потупился.

– Я уверен в этом, но хотел бы повторить опыт еще раз, в лаборатории.

Ген кивнул и отвернулся, запахиваясь в плащ.

– Тогда я загляну к тебе попозже. С минуту Атр смотрел вслед отцу, а затем начал собирать инструменты. Он ожидал от Гена большего – может быть, улыбки, может, какого-нибудь знака одобрения словом или жестом, но так ничего и не дождался.

Атр заметил, что Салар, деревенская девчушка, наблюдает за ним издалека, и улыбнулся. Он по-братски любил Салар, но сейчас предпочел бы общество кого-нибудь постарше. Из его объяснений девочка ничего бы не поняла.

Но ему не хотелось показаться нелюдимым – по крайней мере, сегодня. Ибо если сегодня его дальнейшие опыты окажутся удачными, он добьется интересных результатов.

Отцу следовало бы гордиться сыном, нашедшим столь изысканное решение проблемы, но Ген оставался Геном. Прошла неделя, прежде чем Ген удосужился прочитать краткую фразу, записанную Атром для Тридцать Седьмой Эпохи.

Пожав плечами, Атр поднялся и огляделся, проверяя, не забыл ли он что-нибудь, а потом, помахав рукой Салар, направился к дому.

Жители деревни выстроили новый дом рядом с хижиной старухи. В нем имелась отдельная комната, где Атр проводил опыты. Ген ждал его, уже разложив собственные инструменты.

– Давай сюда пробы, – велел он Атру. – Я сам проведу анализ.

– Да, отец, – кивнул Атр, протягивая ему футляр.

Когда Атр впервые высказал свою идею, Ген поднял его на смех:

– Такую фразу я искал чуть ли не двадцать лет! А ты утверждаешь, что уже сумел ее найти?

Но дело обстояло несколько иначе. Атр не нашел фразу в книге, а составил ее сам – после восьмимесячного изучения основных принципов. Но Ген не желал слушать объяснений. Его интересовало только – подействует фраза или нет.

Теперь пришла очередь Атра наблюдать, как Ген берет пробы земли и, поместив их на отдельные стекла, рассматривает под большим прибором в золотой оправе, принесенном из Д'ни.

Десять томительных минут Ген почти не шевелился, если не считать легких движений пальцев на винтах прибора, а затем отвел глаза от длинной трубки с линзами внутри и оглянулся на Атра.

– Бактерии изменились.

– Но не все. Ген молча смотрел на сына, словно ожидая продолжения. Не дождавшись, он поместил второе стекло под объектив прибора.

Атр наблюдал за ним, сдерживая улыбку. Добавление смеси различных бактерий было завершающим штрихом, который оказался решающим. Много лет назад, еще в расщелине, он пытался найти гораздо более простое решение подобной проблемы и потерпел неудачу. А теперь он рассмотрел всю картину в целом, изучил химический и бактериологический состав почвы и добился успеха.

Однако решение было найдено лишь для одной части задачи, и хотя Атр с удвоенной осторожностью предложил его отцу, чтобы не показаться назойливым критиканом чужой Эпохи, все-таки начало было положено. Возможно, после этого отец станет доверять ему, позволит внести в Эпоху и другие изменения.

Атр сгорал от желания увидеть Книгу Тридцать Седьмой Эпохи и подтвердить свою гипотезу, обсудить ее с отцом, но помнил, как болезненно относится к подобным разговорам Ген.

Он вздохнул, вспоминая бесконечные часы, которые потратил на изучение проблемы. Пока он не составил представления о качествах почвы, он не понимал всей сложности задачи. Но теперь его знания преобразились в стройную систему. Создавать миры следовало в определенном порядке, и начинать надо было с того, что находилось под почвой.

Ген хмыкнул, снова взглянул в объектив и одобрительно кивнул.

– Неплохо. Ты должен показать мне книгу, в которой нашел эту фразу. Возможно, там есть и другие полезные советы.

Атр потупился. Может, Ген забудет о своей просьбе, отвлекшись чем-нибудь другим?

– Ну хорошо. – Ген оторвался от прибора и начал укладывать его. – Пора возвращаться в Д'ни. На время работа здесь завершена.

– Завершена?

Ген кивнул и захлопнул крышку футляра.

– Пожалуй, мы предоставим эту Эпоху самой себе на пару недель, а потом посмотрим, как здесь развиваются события. К тому времени побочные эффекты уже должны проявиться.

– Какие побочные эффекты? Но Гену не терпелось вернуться домой.

– Давай, Атр, укладывай свои вещи. Через час мы должны быть дома.

За два дня, прошедших со времени возвращения из Тридцать Седьмой Эпохи, Атр ни разу не виделся с отцом.

Разумеется, он знал, где находится Ген, ибо в ту же минуту, как они материализовались в библиотеке, Ген бросился по лестнице к себе в кабинет и заперся изнутри.

Атр надеялся, что отец выйдет к ужину, но тот не появился ни в этот день, ни на следующий.

К исходу второго дня Атр все еще понятия не имел, чем занят его отец.

Войдя к себе в комнату, Атр вынул из ящика стола дневник и, устроившись на балконе, раскрыл его в самом начале, читая запись, сделанную в девятилетнем возрасте:

«Анна говорит, что расщелина– это «окружающая среда», и среда эта состоит из множества различных элементов, оказывающих влияние друг на друга. Она говорит, что хотя некоторые из элементов находятся не в самой расщелине – скажем, солнце, – однако их влияние следует учитывать, когда мы выращиваем растения. При избытке солнечного света они погибнут, при недостатке – не вырастут. Тогда я спросил ее: как же мы вообще ухитряемся жить здесь?»

Атр присел на балюстраду. Оглядываясь в прошлое, он понимал: они с Анной выжили чудом. Но только сейчас он начинал постигать всю глубину этого чуда.

«Я проделал долгий путь, – думал он, – но еще не успел узнать и половины того, что знает она».

Атр хотел было присесть к столу и записать в дневник несколько строчек, как вдруг заметил, что посреди комнаты стоит Рий и глядит на него.

Атр уже давно привык к немому слуге и его внезапным появлениям, однако по-прежнему с любопытством размышлял, что известно этому человеку, какие тайны он скрывает.

Убрав дневник в ящик, Атр подошел к слуге:

– У тебя есть записка для меня, Рий?

Рий кивнул и протянул свернутый лист бумаги.

«Наконец-то! – мысленно воскликнул Атр, догадываясь, что отец зовет его к себе. – Что он задумал на этот раз?»

Развернув записку, он быстро пробежал ее глазами. Записка оказалась лаконичной и сухой.

«Немедленно приходи в кабинет».

Атр кивнул слуге, отпуская его, а сам тщательно запер ящик стола, в котором хранил дневник, и поспешил прочь из комнаты.

Ген ждал его в кабинете, расположившись за столом. Возле его локтя возвышалась стопа тетрадей, а еще пять были разложены перед ним.

Атр вздрогнул, узнав тетради – их заполнял он сам!

– Атр! – Ген вскинул голову, не переставая вносить записи в открытую книгу. – Подойди и сядь напротив.

Атр занял стул напротив отца, тем временем Ген закончил фразу и отложил перо. Посмотрев на сына, Ген указал на тетради.

– Как видишь, я прочел записи во всех твоих тетрадях и отобрал из них пять, на мой взгляд заслуживающих внимания.

Атр ждал в напряженном молчании.

– Я хочу, чтобы ты выбрал одну из них.

– Зачем, отец?

– Пока это всего лишь исписанные словами листы бумаги. Я даю тебе шанс сделать одну из этих тетрадей реальностью.

Атр заморгал.

– Да, я дам тебе чистую книгу Корти'нэа. Выбери одну из тетрадей и как следует перепиши ее в Корти'нэа.

Об этой минуте Атр мечтал уже очень давно, но оказался не готов к ней.

– Ну, так что? – поторопил Ген, нахмурившись. – Которую ты выбираешь?

Атр склонился над тетрадями, отмеченными отцом. Выбор двух из них его искренне изумил. Но главная тетрадь была среди пяти остальных. Атр коснулся ее ладонью.

– Вот эту. Ген кивнул.

– Неплохой выбор. – Повернувшись в кресле, он взял из стопы за своей спиной одну из больших книг в кожаном переплете и протянул ее Атру.

Атр принял отцовский дар с бьющимся сердцем. У него вдруг пересохло во рту. Книга! Отец дал ему Книгу!

– Будь осторожен, Атр: любая ошибка отразится на Эпохе. Проверяй каждое слово, каждую фразу после того, как перепишешь ее. А потом проверь всю Книгу заново. И если ты все-таки ошибешься, сразу же принеси Книгу мне.

Атр склонил голову.

– Да, отец.

– Вот и хорошо. А теперь забирай свою тетрадь и ступай. И еще, Атр…

– Что, отец?

– Можешь добавить в Книгу недавно найденную тобой фразу насчет почвы. Она не причинит вреда твоей Эпохе.

Ген положил Книгу на стол перед Атром и открыл ее в том месте, где на правой странице была пустая рамка. До установления связи рамка оставалась белой – или почти белой, ибо в ней можно было различить хаотическое движение частиц, подобное снегопаду, но едва он проникнет в новую Эпоху, на странице, как по волшебству, появится изображение.

– Хочешь, чтобы я отправился туда первым? – спросил Ген. – Или рискнешь сам?

Несмотря на то что Атр уже много раз уходил в другие миры – так часто, что этот процесс стал для него обыденным, – на этот раз он испугался, потому что эту Эпоху сотворил он сам.

– Ну, так что же? – Ген ждал ответа.

– Я пойду первым, – произнес Атр, глубоко вздохнув и положив правую ладонь на пустую страницу.

Он ощутил треск электрического разряда, словно сквозь его ладонь прошел слабый ток. Вещество страницы втягивало в себя ладонь, и Атр почувствовал, как уходит в быстро разрастающуюся белую поверхность.

На мгновение у него возникло ощущение, что его тело растворяется – так всегда бывало при уходе в Эпоху. А затем с внезапностью, к которой Атру так и не удалось привыкнуть, его окружил мрак.

И, уже сдаваясь этому мраку, он вновь ощутил свое тело и обнаружил себя стоящим на холодной влажной земле внутри пещеры с низким сводом.

Атр с облегчением встряхнулся и отступил в сторону, вспомнив, что отец должен прийти в Эпоху сразу же после него.

Он ждал, что Ген появится в любую секунду, ибо воздух неподалеку приобрел ту самую тягучую плотность, как бывает там, где должен кто-то материализоваться.

Воздух задрожал, и в пещере появился отец.

Ген окинул стены пещеры критическим взглядом.

– Недурно, – подытожил он и сделал глубокий вдох. – Воздух здесь очень свежий.

Атр наблюдал за отцом, понимая, что сейчас ему предстоит выдержать своего рода экзамен.

– Полагаю, Книга Уз у тебя с собой? У Атра отвалилась челюсть. Книга Уз! В

волнении он начисто позабыл про нее. Он так привык путешествовать по Эпохам, где Книги Уз уже находились на месте, что даже не подумал взять ее с собой.

Он застонал, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.

Ген с усмешкой протянул ему Книгу.

– Ты про нее забыл, но, к счастью, не забыл я.

Атр закрыл глаза. Мысль о том, что по его вине они могли навсегда остаться в Эпохе, заставила его задрожать.

– Мне очень жаль… – начал он, но Ген прервал сына резким жестом, и глаза его яростно блеснули.

– Незачем объяснять мне это, Атр. Жалость – удел идиотов, не способных мыслить. Я был о тебе лучшего мнения, но эта возмутительная небрежность – свидетельство твоей незрелости. Тебе следовало помнить только об одной, самой важной вещи, но как раз ее ты и забыл! – Ген раздраженно фыркнул и потряс Книгой перед лицом Атра. – А если бы я не захватил с собой Книгу Уз? Что тогда? Что было бы с нами?

«Мы остались бы здесь, – мысленно ответил Атр. – Навсегда».

Ген сунул Книгу ему в руки и отвернулся, разыскивая вход.

Атр последовал за отцом.

– Ну что же, – произнес с расстановкой

Ген, давая возможность Атру догнать его. – Показывай, что ты создал.

Атр повел отца по узкому каменному туннелю, который оказался совсем иным, чем он представлял себе, каким мыслил его, выводя символы в Книге. Туннель вывел их к открытому каменному колодцу, залитому солнцем. Неподалеку блестел пруд, окруженный сочной травой и несколькими валунами.

Выйдя на солнечный свет, Ген опустил на глаза линзы. Долгое время он молчал, словно не одобряя увиденное, но когда заговорил, в его голосе отчетливо слышалось удивление.

– А ведь неплохо, Атр. Ты хорошо подобрал элементы – они идеально дополняют друг друга. – Он повернулся и взглянул на сына, по-прежнему стоящего в тени. – В каких книгах ты их нашел?

Как и прежде, Ген считал, что его сын выбирает различные элементы для своей Эпохи из древних книг – как поступал он сам. Но Атр действовал иначе. Этот мир принадлежал ему, и только ему. Сложнее всего оказалось находить нужные слова Д'ни, чтобы выразить свои мысли.

Вот почему создание Эпохи заняло у него столько времени!

– Я… я не помню, – наконец пробормотал он. – Книг было так много…

– Ладно, это не важно, – перебил Ген, искоса взглянул на сына и зашагал дальше.

Обогнув пруд, Ген оглянулся на Атра и начал подниматься по ступеням. Надвинув на глаза линзы, Атр поторопился за ним, удивленный молчанием отца. Неужели увиденное ничего ему не напомнило? Неужели Ген так и не понял, что он пытался создать?

Атр мечтал сотворить расщелину – разумеется, в упрощенном виде, без строений, но ее форму Атр повторил в точности по своим воспоминаниям.

На полпути к ступеням он остановился, оглядывая расщелину и проверяя, получился ли один ее элемент таким, как он задумал. Некоторое время он пребывал в растерянности, но вдруг заметил слабый голубой блеск в густой тени у пруда. Цветы, мелкие голубые цветы с тончайшими лепестками.

Улыбнувшись, он стал подниматься по ступеням вслед за отцом. Ему понадобилось немало времени и сил, чтобы подобрать вид почвы и сбалансировать в ней минералы, но усилия увенчались успехом!

Ген ждал его наверху, почесывая подбородок и озираясь.

Приблизившись, Атр впервые окинул взглядом собственноручно созданный мир.

Перед ним расстилались округлые холмы и ровные долины, широкие луга и густые, темные леса. Реки текли серебряными нитями по этому зеленому раю, там и сям мерцали голубые глаза озер. Слева, в отдалении, виднелись горы – великаны со снеговыми шапками, а по правую руку зеленые холмы переходили в синевато-зеленую равнину моря.

А над всем этим великолепием блистало голубизной безоблачное небо.

Атр стоял как зачарованный, вслушиваясь в пение птиц, но вдруг вздрогнул, широко раскрыв глаза.

«Птицы? Но я не писал о птицах!»

Отец подошел поближе.

– Тебе следовало экспериментировать смелее.

Атр был удивлен замечанием отца, полностью противоречащим собственному стилю Гена.

– Например, ты мог бы создать иное солнце, – продолжал Ген, указывая на светило, – или выбрать другие породы, составляющие эти горы.

– Но…

– В следующий раз избегай привычных элементов, Атр, иначе твои миры получатся слишком однообразными.

Атр понурился, задетый словами отца. А как же этот пейзаж? Разве он не чудесен? А воздух – чем плоха его свежесть? Да, Атр понимал, что его мир слишком прост, но всему свое время. И потом, этот мир будет существовать вечно…

– И все-таки, – добавил Ген, – не к чему хранить эту Эпоху. Теперь, когда ты знаешь, что способен творить, я дам тебе другие книги. Можешь экспериментировать с ними. А когда ты создашь Эпоху, которой я буду полностью доволен, ты назовешь ее Первой.

– Но я дал этому миру имя.

– Имя? – Ген пренебрежительно рассмеялся. – Ты поторопился! Конечно, я мог бы понять тебя, будь здесь люди, но…

– Я назвал его Исходом. Ген внимательно посмотрел ему в глаза, а затем отвернулся. Походя он сорвал лист с куста, растер его пальцами, затянутыми в перчатку, поднес к носу и понюхал, прежде чем отшвырнуть.

– Ну ладно. Нам пора обратно. Атр, который намеревался спуститься по склону, удивленно воззрился на отца.

– Обратно? Так быстро? Ген даже не посмотрел на него.

– Да.

– Но я думал… – Атр с трудом глотнул. – Я думал, мы побудем здесь подольше. Мне хотелось взять пробы почвы, поймать какое-нибудь животное. Я надеялся…

– Ты слышал, что я сказал, Атр? Тогда идем. Если хочешь, можешь вернуться сюда в другое время, но сейчас нам пора. Нам предстоят долгие приготовления перед Корфа-В'йа.

Атр впервые услышал это слово.

– Что это такое?

– Узнаешь завтра в полдень в Тридцать Седьмой Эпохе, – бросил Ген и направился к пещере.

Оказавшись дома в библиотеке Д'ни, Ген закрыл Книгу Атра и, сунув ее под мышку, направился по ступеням, ведущим к кабинету.

– Живее! – махнул он рукой Атру. – Надо подготовить тебя.

Комната не изменилась с тех пор, как Атр побывал здесь в прошлый раз – разве что стала еще более неопрятной, а пол загромоздило еще большее количество книг. Небрежно сброшенный плащ Гена висел на спинке кресла у очага, полного пепла.

Атр заморгал, представляя себе, как отец работает здесь по ночам.

– Садись. – Ген указал на кресло у стола. – До утра у нас еще много дел.

Атр сел. Ген положил его Книгу на край стола, снял линзы и сунул их в ящик.

– Отец…

– Что тебе, Атр?

– Что такое Корфа-В'йа? Не глядя на него, Ген порылся на столе, нашел Книгу, достал перо, чернильницу и сел в кресло.

– Это церемония появления нового божества, – ответил он, открывая книгу.

Страницы в ней не были пустыми – их покрывали письмена. Со своего места Атр видел, что два последних абзаца на странице были добавлены совсем недавно.

– Не понимаю… Ген кивнул.

– Разумеется, не понимаешь. Открыв чернильницу, он вскинул голову и пристально посмотрел на сына.

– Теперь ты – истинный Д'ни, Атр. Ты – Мастер. Ты сотворил Эпоху. Это событие следует отметить. И потом, нельзя допускать панибратства со стороны жителей наших миров. Им следует постоянно напоминать о нашей божественной сущности, а для этого нет ничего лучше обрядов.

– Да, но…

– К этому случаю я подготовил нечто особенное.

Ген помедлил минуту, полузакрыв глаза, а затем окунул перо в чернильницу.

– Что ты делаешь, отец?

– Вношу изменения.

– Изменения? Ген кивнул.

– Да, совсем незначительные. Такие, которые нельзя увидеть.

– Значит, это… – Атр указал на Книгу, – Книга Тридцать Седьмой Эпохи?

– Ты не ошибся. Атр похолодел. Ему казалось, что Ген уже закончил вносить изменения в этот мир, считал Эпоху сложившейся.

– Отец… Ген раздраженно поднял голову.

– Ну что тебе, Атр?

– Ты посоветовал мне избегать привычных элементов, создавая миры. Объясни, что ты имел в виду? Ты хотел сказать, что мне следует почаще рисковать?

Ген отложил перо.

– Не столько рисковать, сколько… Ладно, буду откровенен с тобой, Атр: ты чересчур осторожен, ты слишком долго задерживаешься на деталях. В этих тетрадях едва ли можно найти ценную мысль! Когда я дал тебе пять из них на выбор, я заранее предвидел, которую ты выберешь – в ней одной описание смутно напоминало описание настоящей Эпохи!

Ген поднялся и оперся ладонями о стол.

– Черт возьми, Атр, к этому времени ты должен был создать уже не меньше дюжины Эпох! Экспериментируй смелее, создавай новое, проверяй, окажется ли это новое полезным. Нудные и утомительные опыты со словами – это не для нас, Атр! Для кого угодно, но только не для нас!

Атр уставился на Гена, ошеломленный явным противоречием в его словах. Неужели отец советовал ему создавать непрочные, зыбкие миры? Или причина здесь совсем в другом?

Ген раздраженно фыркнул.

– От тебя не будет никакой пользы, если ты не перестанешь двигаться черепашьим шагом. Мне нужны Эпохи. Десятки, сотни Эпох! Вот наша задача, – Атр. Разве ты этого еще не понял? Это наша святая цель – создавать Эпохи и населять их людьми. Заполнять пустоты. Только миры, принадлежащие нам, миры, которыми мы будем управлять, вернут Д'ни былую славу! Мои внуки должны стать повелителями миллиона миров!

Ген устремил на Атра пронизывающий взгляд и сел, медленно покачивая головой.

– А теперь иди к себе. Когда придет время, я пришлю за тобой Рия. Он принесет одежду, в которую ты должен будешь облачиться для церемонии.

Что-то случилось – они поняли это, едва успев шагнуть под темное, затянутое тучами небо Тридцать Седьмой Эпохи. Пока они стояли у пещеры, неприятный горячий ветер обдувал их лица – казалось, он исходит из жерла вулкана. Соленый запах моря сменился какой-то вонью.

Атр взглянул на отца и заметил, как Ген скривился и коснулся языком нёба, словно проверяя ветер на вкус.

– В чем дело?

Ген сосредоточенно застыл на месте, а затем, словно не слыша вопрос Атра, зашагал вперед. Но не успел он сделать и десяти шагов, как замер, приоткрыв рот.

Атр подошел и встал рядом с отцом на гребне холма, глядя на деревню и озеро. Увиденное потрясло его.

Озеро пересохло, его обнажившееся дно покрылось темными трещинами. Два десятка рыбачьих лодок лежали на боку в спекшейся грязи.

Атр перевел взгляд на море – и не увидел его. Перед его взором простиралась каменная равнина, сплошь усеянная ракушками и высохшими водорослями.

А за каменным выступом начиналась пустота. Только воздух, и больше ничего.

Ветер донес до них жалобные вопли и стоны. Атр посмотрел в сторону деревни, но деревня была пуста. Внезапно он увидел, что жители столпились по другую сторону моста, перед хижиной Гена. Они сбились в кучу, испуганно поглядывая то в сторону озера, то на зловещее черное небо. Только Коэна ходил среди толпы, останавливаясь, чтобы поговорить то с одним, то с другим островитянином, пытаясь успокоить их.

– Что здесь произошло? – снова спросил Атр, поворачиваясь к отцу.

Ген пожал плечами, и на его лице появилось недоверчивое выражение.

– Не понимаю, – пробормотал он. – Эти фразы… в них не могло быть ошибки.

Однако что-то все же произошло. По какой-то причине пересохло озеро, а остров поднялся высоко надуровнемогли произойти сами по себе.

В голове Атра вертелась фраза: «Он нагрел воду в океане…»

Неужели все дело в этом? Неужели такое незначительное изменение противоречило прежним записям? Или же, чтобы добиться своего, Ген уничтожил жизненно важный элемент своей Эпохи? Может, он изменил наклон оси планеты, чтобы подвести ее ближе к солнцу? Или причина тут совсем другая? А если он что-то сделал с океанским дном? Может, дно ослабло, не выдержало давления и уровень воды понизился? Или же Ген просто скопировал фразу из книги Д'ни, не понимая ее смысла?

Атр понимал: этого он никогда не узнает, если только не сумеет прочесть Книгу Тридцать Седьмой Эпохи, а Ген решительно запретил ему дотрагиваться до своих книг.

Похожие на громадные черные кулаки грозовые тучи собирались в вышине. Слышались близкие раскаты грома.

Оглядевшись и сжав губы, Ген медленно зашагал вниз, к деревне.

– Помоги нам, повелитель! Ты должен нам помочь!

– Должен? – Ген круто развернулся и презрительно окинул взглядом стоящего на коленях человека. – Ты осмелился сказать, что я должен делать?

Со времени прибытия в Эпоху прошел уже час. Ген сидел в шатре, у стола, держа в ладонях тлеющую трубку.

Первым делом Ген отослал островитян обратно в хижины, запретив им высовываться наружу. С тех пор он сидел молча, сдвинув брови над переносицей.

Вскоре прибыл Коэна: он боится, что его народ будет брошен на произвол судьбы. Его мир погибал, и спасти положение мог лишь один человек – повелитель Ген.

Стоя позади Коэны, Атр чувствовал, как в нем растет уважение к этому человеку и восхищение его смелостью.

– Прости меня, повелитель, – снова начал Коэна, не решаясь взглянуть на Гена, – но чем мы прогневали тебя? Если так, скажи, чем нам искупить свою вину. Но прошу тебя, умоляю – спаси нас! Верни нам море, наполни водой озеро, повелитель!

Ген швырнул трубку на стол и вскочил.

– Довольно! Он глубоко вздохнул и медленно обошел вокруг стола, остановившись перед съежившимся Коэной.

– Ты прав, – холодным и презрительным тоном произнес Ген. – Это кара. Вы должны постичь мою безграничную власть.

Сделав паузу, он повернулся спиной к островитянину и начал вышагивать по шатру.

– Я решил показать вам, что случится, если вы хотя бы в мыслях осмелитесь ослушаться меня.

Атр с открытым ртом уставился на отца.

Ген остановился рядом с Атром, не замечая его. Затем, словно продолжая начатый разговор, он спросил у Коэны:

– Приготовления закончены?

– Что, повелитель? – Коленопреклоненный человек поднял голову.

– Приготовления, – терпеливо, будто разговаривая с ребенком, повторил Ген. – Для церемонии.

Коэна заморгал и кивнул, а затем, опомнившись, поспешно склонил голову и ответил:

– Да, повелитель, все готово.

– Тогда начнем церемонию через час. Собери всех островитян перед храмом.

– Перед храмом? – Коэна не сразу понял, что Ген имеет в виду хижину возле своего шатра. Но даже после этих слов Коэна не сдвинулся с места.

– Ну, так что же? – Ген круто повернулся к слуге. – Думаю, для тебя будет лучше пойти и распорядиться.

Лицо Коэны побелело от ужаса, он явно ничего не понимал.

– Ступай немедленно, собери жителей деревни и приготовься к церемонии. И не заставляй меня ждать, слышишь?

Коэна опомнился.

– Но разве… ты не поможешь нам, повелитель? Ведь озеро…

– Вон! – рявкнул Ген, побагровев от ярости. Его рука метнулась к поясу и извлекла оттуда длинный кинжал. – Убирайся, пока я не вспорол тебя, как рыбу!

Коэна вздрогнул, с ужасом глядя на острое как бритва лезвие, а затем, поклонившись, выбежал из шатра.

Атр шагнул к отцу. Но Ген не стал слушать его. Он мрачно уставился на выход, за которым только что скрылся Коэна, и издал недовольное ворчание. Скользнув взглядом по Атру, словно по неодушевленному предмету, он сунул кинжал в ножны и отошел к столу.

Взяв трубку, он снова раскурил ее и сел, откинувшись на спинку кресла.

– Отец…

Но Ген не ответил. Приоткрыв рот, он выпустил в потолок длинную струйку дыма.

Корфа-В'йа, церемония коронации божества, состоится через час.

Коэна сумел собрать всех островитян, числом не менее двух сотен, и поставил их на колени перед хижиной Гена. Пять громадных факелов пылали на высоких шестах, врытых в землю. Черные тени плясали в зловещем свете, словно злой дух искал среди толпы одну-единственную душу, дабы подвергнуть ее немыслимым пыткам.

Люди молчали, съежившись под затянутым черными тучами небом, и каждый раскат грома вызывал у перепуганной толпы слабый стон.

По заранее условленному сигналу Коэна повернулся и поднял руки, призывая божество сойти на землю. Ген выступил из темноты шатра, величественный в своем длинном, вьющемся на ветру черном шелковом плаще, расшитом золотой нитью. На его белых волосах пылал пятиугольный золотой венец, поблескивающий в свете факелов.

– Народ Тридцать Седьмой Эпохи, – провозгласил он, перекрывая шум грозы, – склонись перед своим новым хозяином, повелителем Атром!

Атр нехотя спустился по ступеням и встал рядом с отцом. Он был облачен в плащ и венец, напоминающие отцовские, только сделанные из ярко-алого блестящего материала – казалось, их составляют миллионы крошечных рубинов.

С неподдельным благоговением люди коснулись лбами земли, бормоча слова, которым заранее научил их жрец:

– Повелитель Атр – наш хозяин. Он явился благословить нас.

Ген просиял и подозвал двух мужчин, стоящих у двери храма.

– Служители, подойдите!

Медленно и торжественно двое служителей, выбранных из числа рыбаков, вышли из храма и вынесли на бархатной подушке изумительной красоты ожерелье из драгоценных металлов, камней и тонкого фарфора.

Шагнув вперед, Коэна встал перед двумя служителями и сложил руки над ожерельем благословляющим жестом, как научил его Ген. Почтительно отступив, он повернулся лицом к Атру.

– А теперь, – произнес Ген, голос которого гулко разносился над черным и пустым озером, – смотрите все на повелителя Атра!

И едва Коэна взял ожерелье и надел его на шею Атру, Ген вскинул руку к небу.

В ту же секунду грянул гром, вспышка озарила небо. Заметив удивление на лице отца, Атр понял: случившееся было чистейшим совпадением. Но не прошло и секунды, как лицо Гена изменилось, глаза ярко засверкали.

– Смотрите, это дождь! Словно по его повелению, небеса разверзлись и хлынул ливень – такой яростный, что капли, казалось, отскакивают рикошетом от земли, за считанные секунды пропитывая влагой все вокруг. Земля задрожала.

Атр встревоженно огляделся. Перед ним на склоне двести человек в благоговейном ужасе запрокинули головы к небу, словно потянувшись к драгоценной влаге.

Коэна неотрывно смотрел на своего повелителя, будто спрашивая, стоит ли продолжать, но ливень не смутил Гена – казалось, так он и задумал.

– Прислужница… где прислужница?

Коэна повернулся и поманил Салар, сжимающую в руках гирлянду, сплетенную из цветов, – точно такую же, какая была подарена Гену, когда он впервые прибыл в Эпоху вместе с Атром. Но Салар не двигалась с места, окаменев от страха.

Ген шагнул к ней, схватил за руку и потащил по грязному склону мимо шипящих факелов к крыльцу хижины.

Видя, как его отец обошелся с девушкой, Атр выступил вперед: – Отец, отпусти ее!

Ген метнул на него такой свирепый взгляд, что Атр отшатнулся. Подойдя поближе, Ген почти швырнул девушку к ногам Атра.

– Гирлянда! – прорычал он. – Подай повелителю Атру гирлянду!

Атр хотел нагнуться и помочь ей встать, но отец не спускал с него глаз.

Дождь лил без устали.