ищете книгу без описаний самокопаний героя. слишком трудная жизнь, для того, чтобы еще задумываться о разделе рубашки, и в чем смысл жизни. какой-то свой, до мозга костей сельский вкус у этой книги, с налетом неизбежности и злой судьбы. слишком много боли, причем не философской, а житейской. это классика не только в отношении стилистики языка, это классика тысяч, миллионов крестьянских судеб. это книга не прошлого, а циклично повторяющегося настоящего. сегодня нет крепостных, есть закон и его охрана, но изменилось ли что-то в корне, кроме внешней оболочки??
Да, Рон Хаббард умеет трудиться и создавать шедевры. Ничего подобного ещё нигде не встречал. Теперь понимаю: почему так популярна Саентология. Ведь ею увлекаютя уже более 15 миллионов человек. Да и в Москве открылся их центр на Таганке, возле метро.
Соглашусь с теми, кому книга не понравилась. Повествование временами скучное, временами чересчур изобилующее откровенными сценами, претендующее на некую интеллектуальность, но только претендующее...Читать через каждые 10 страниц описания постельных сцен порядком надоело уже к трети книги...Тоже читала восторженные отзывы, девочки говорят, что увидели в героине себя. Ну не знаю, ситуации высосаны из пальца, страдания и переживания героини не вызывают сочувствия,настолько нереальным кажется все повествование. Конец меня просто убил своей нелогичностью...после прочтения очень жаль потраченного времени. Советую прочитать Д.Фаулза "Волхв", там и постельные сцены к месту, и неожиданные повороты сюжета,и психологизм...
Уважаемый сталик!наверное,нет земли лучше и теплее, чем узбекистан в те годы.теплая пыль,полупрозрачный на солнце виноград,божественные запахи базара и люди этой земли-узбеки, евреи,татары,корейцы...ваша книга как бы возвращает в это замечательное время. Спасибо!
Поллана, 6 февраля 2014, 00:34
ищете книгу без описаний самокопаний героя. слишком трудная жизнь, для того, чтобы еще задумываться о разделе рубашки, и в чем смысл жизни.
какой-то свой, до мозга костей сельский вкус у этой книги, с налетом неизбежности и злой судьбы. слишком много боли, причем не философской, а житейской. это классика не только в отношении стилистики языка, это классика тысяч, миллионов крестьянских судеб.
это книга не прошлого, а циклично повторяющегося настоящего. сегодня нет крепостных, есть закон и его охрана, но изменилось ли что-то в корне, кроме внешней оболочки??