Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Закон стаи (Цезарь - 2)

ModernLib.Net / Детективы / Морозов Владислав / Закон стаи (Цезарь - 2) - Чтение (стр. 24)
Автор: Морозов Владислав
Жанр: Детективы

 

 


      - Бля, нож уволок, - проворчал Алекс, вталкивая Свету в кабинет. - Тем хуже для тебя, дольше мучиться будешь.
      Он схватил ее за горло. Овладевший всем существом панический ужас помог Свете вырваться, она отскочила к столу Маленкова, нащупала что-то тяжелое и со всего размаху метнула в голову Алексу. Предметом этим оказалась чугунная пепельница, угодившая палачу в плечо. Он пошатнулся, Света воспользовалась мгновением, чтобы выскочить в коридор, но опоздала на долю секунды. В миг, когда она уже почти дотянулась до створки двери, Алекс ударил ее под сердце ногой в ботинке с окованным металлом мыском. Тонкие кости хрустнули, джемпер пропитался кровью, от боли все померкло перед глазами...
      Алекс, презрительно скривив губы, смотрел на отлетевшее в угол тело. Ткань одежды прорвали острые осколки сломанных ребер, изо рта стекала струйка пузырящейся алой крови. Все, покойница. С такими травмами не выживают. И уж точно не приходят в себя через четверть часа. Хотя добить не помешает.
      Подошел, несколько раз пнул в живот. Потом изо всей силы еще раз ударил по сломанным ребрам мыском ботинка, рассчитывая достать до сердца, брезгливо скривился: кровь забрызгала обувь и штанину. Тщательно вытер носовым платком, бросил окровавленную тряпку на пол. Глянул на жертву бля, еще жива! Не достал. Живучая, мерзавка. Таким только пуля в голову помогает. Стрелять в клубе опасно, звук услышат, непременно заинтересуются. Чем он, спрашивается, объяснит свое желание грохнуть ее до приговора Гончара? Руками давить противно, она вся в крови. Надо сходить вниз, к охране, взять у кого-нибудь ствол с глушителем. Ладно, пусть полежит, ключи от кабинета после смерти Маленкова остались только у него. Не найдут. Потом добьет.
      Только вышел в смежный кабинет секретарши - в коридоре послышались шаги. Алекс лихорадочно запер дверь. И вовремя - появился взъерошенный Чума.
      - Ты эту овцу не видел?
      - А что?
      - Тебе твоя шалава сказала, что Антонова с Эйфелем запланировали?
      - Я не видел ее сегодня.
      - Эйфель решил трудиться на благо суверенной республики Ичкерия. Для чего и перехватывал грузы. А теперь, когда его делишки уже всем известны, для пущего форсу намерен взорвать клуб во время сбора. Потому и опаздывает. Единственное, что его держало - Антонова. Она как пить дать постарается удрать. В комнате ее уже нет.
      - Тут Рублева пробегала. Седой к ней давно клинья подбивал, чего-то потащился за ней.
      - Пусть ко мне ее волокет. Без нее Антонова точно не слиняет.
      Чума ушел на первый этаж. Алекс вздохнул с облегчением, оглянулся может, Седой вернулся, тогда он добьет. Помощник как сквозь землю провалился. Придется идти вниз. На лестнице столкнулся с возвращавшимся Чумой.
      - Гончар приехал. Рвет и мечет. Требует тебя на ковер. Опять перехват, что ли?
      - Без понятия. Я сам не ездил. Братва еще не отзванивалась, хотя пора бы. Ладно, пойдем, что ли.
      Ольга успела выскочить из клуба. Седой побежал сначала сам, потом решил, что это выглядит смешно, сделал знак двоим ребятам на входе, чтобы задержали. Одному Ольга заехала по яйцам, от второго увернулась. И вылетела за дверь. Однако ее радость оказалась преждевременной - вслед за ней на улице оказались и два "братана".
      Уйти невозможно. Ольга пятилась в сторону ткацкой фабрики, к которой примыкал задний двор клуба, и понимала - не успеет. Ничего не успеет. Поздно. Преследователи настигли ее почти сразу. Ольга вырывалась, уже ни на что не надеясь. Если только на чудо... Ей заломили руки за спину с такой силой, что от боли слезы брызнули из глаз, потащили к клубу. Она еще успела садануть каблуком по ногам одного, но второй заехал под дых так, что в глазах потемнело.
      Стрекот двигателя, визг покрышек, лязг металла по асфальту - Яковлев, бросив мотоцикл набок так, что он пошел юзом, задним колесом сбил с ног всю троицу. Вскочил первым, ногой наподдал одному так, что тот откатился, оторвал второго от Ольги. И отскочил в сторону.
      Лежа на асфальте, сквозь пелену слез Ольга наблюдала эту почти киношную сцену. Валерка недобро улыбался, будто приглашая поиграть с ним в русскую рулетку, льдистые глаза сверкали; он присел на обе ноги, приняв одну из стоек рукопашного боя.
      - Ты, боец, совсем охренел? - изумился один из нападавших. - Ты куда, мать твою, лезешь?! Китайских боевиков насмотрелся? Чо, силами помериться охота?
      - А то, - с той же нехорошей улыбочкой подтвердил Яковлев. - Ссышь?
      Второй хмыкнул, неуверенно оглянулся в сторону клуба. Седой, видимо, решил, что двое против одного - вполне достаточно, поэтому подмоги не предвиделось. А может, вообще ушел от двери.
      - Тебе чо надо-то, ваще? Ты, братан, кто такой, в натуре?
      - Последнее время меня называют Доном. А кем звали раньше, тебе знать не обязательно, - и ехидно добавил: - козлик.
      - Ты чо, крутой? Да я... мы тебе шас рога обломаем, ты, бля, ща за козла ответишь...
      Один шаг в сторону Валерки, тот подпрыгнул, развернулся в воздухе кажется, это называется вертушка - и один из братанов, схлопотав ногой по хлебалу, покатился по асфальту, заливаясь кровью. Валеркина улыбка исчезла, а оставшийся на ногах противник выдернул из-за пазухи пистолет с глушителем. Ольга обеими руками зажала рот, чтобы не заорать - у Яковлева оружия не было.
      Все кончилось почти мгновенно. Выстрел, Валерка упал долей секунды раньше, подкатился под ноги стрелку, опрокинул его, выбил ствол и сломал руку. Встал, отряхнул пыль с кожаных штанов, посмотрел на Ольгу:
      - Чего развалилась? Вставай, горе ты мое.
      Подал ей руку, поднял мотоцикл, повел в сторону фабрики, даже не оглядываясь на клуб. Ольгу разобрал истерический смех:
      - Ты... как в кино... - она задыхалась и всхлипывала, - свалился с неба, раскидал всех... на мотоцикле, весь в коже...
      - Конечно, на мотоцикле. А на машине не успевал. Это на двух колесах просто - дворами, по бездорожью, по тротуарам. А машина там не пройдет. Все, успокойся, все в порядке, - он похлопал ее по спине. - Все, Оленька, все нормально, никто тебя больше не тронет.
      - Как ты ему... ногой... красиво так...
      - Коронный Сашкин удар. Только он с такого удара убивает. Бьет в переносицу, и череп в осколки разлетается, - удивительно ровным тоном пояснил он. - У меня хуже получается, я временно вырубаю. Но нам и этого хватило. Как Светка?
      Слезы полились из глаз сами собой. Ольга еще несколько секунд покусывала губы, стараясь сдержаться, потом разрыдалась в голос.
      - Понятно... - глухо сказал Валерка. - Значит, успел, мерзавец. А я ночью Викин телефон на прослушивание поставил. И перехватил разговор, где она Алексу Светку "заказала". Знаешь, что неприятно? Всего через полчаса после твоего ухода. Нет, чтобы чуть пораньше, ты б успела ее предупредить. Я подхватился, на мотоцикл - и сюда.
      Ольга с мукой оглянулась на окна. Ничего не видно, да что можно разглядеть на втором этаже с земли? Направилась к пролому в заборе ткацкой фабрики. Полгода назад трейлер, разворачиваясь у клуба, снес три плиты ограждения, у фабрики денег на ремонт не было, а Маленков платить отказался, послав для убеждения Чуму к директору предприятия. Так с тех пор и зияла дыра в заборе.
      Вдвоем они дошли до подъездной площадки у фабричного корпуса. Ольга машинально скользнула взглядом по широким оконным проемам; здание пустовало. С тех пор, как началось массовое банкротство государственных предприятий, такую картину можно было увидеть часто. Огромные совершенно заброшенные, нуждающиеся в капитальном ремонте производственные корпуса. Дирекция охотно сдавала их в аренду частным предпринимателям. Видимо, это здание оказалось или слишком дорогим, или не нашелся хозяин, которому требуются такие площади.
      Валерка подвел мотоцикл к подъезду фабричного корпуса, с усилием открыл тяжелые двери, затащил его внутрь.
      - Заходи.
      - У вас ключи от корпуса?
      - Мы его арендовали. Все равно новый цех ставить надо, так что добро не пропадет.
      Поднялся на второй этаж, подошел к окну напротив клуба. Открыл шкафчик, такой же запыленный, как и все вокруг, достал бинокль и... арбалет. Ольга ахнула. А Яковлев отложил экзотическое оружие в сторону, несколько секунд через бинокль вглядывался в окна клуба.
      - Ее видно, - хмуро сказал он. - Она в кабинете директора, одна, голова не в крови - не стреляли. Но, по-моему, в этом уже нет необходимости.
      У Ольги перехватило дыхание.
      - Она... все?
      Валерка пожал плечами.
      - Может, еще жива. Но вряд ли. Ладно, подстраховаться не мешает.
      Вытащил из-за пазухи сотовик, набрал номер.
      - Толик? Топай к фабрике, мы на втором этаже... Нет, тебя одного за глаза хватит.
      - Валер, ты Сашке позвони, - посоветовала Ольга.
      - Нет уж. Если я ему сейчас такое скажу, он не поедет в клуб. За полчаса перевернет всю Москву, но найдет ракету класса "земля-земля". Боюсь, что с ядерной боеголовкой. И в радиусе пары километров точно не останется ничего живого. Лучше когда приедет, перед прорывом.
      - Знаешь, что мне Светка сказала перед тем, как ее Алекс поймал? задумчиво произнесла Ольга и бессильно присела на корточки. - Ведь это мы ее убили, а не Алекс. Вернее, Сашка.
      Валерка обернулся, смотрел на нее ледяными глазами. Цвет его лица в тот момент ничем не отличался от цвета глаз, но Ольга этого не замечала. Она уставилась прямо перед собой, машинально грызла ноготь большого пальца, и говорила монотонно, безразлично...
      - Ее же Эйфель должен был вывезти из клуба в два часа. С Ученым уже договорился. А Сашка этого не знал. И перехватил Эйфеля по дороге. Вот и получилось, что он ее убил. Все так и вышло, как он предсказывал. Знаешь, я вспомнила, как мы с ним на Арбате познакомились. Он тогда нес Светку на руках, а я увидела афишу. Там парень держал на руках жену, убитую в разборке. Я только сейчас поняла: вот в тот момент Сашка и почувствовал, что его ждет то же самое. И актриса еще так похожа на Светку оказалась... Вот так оно и получилось. Он вынесет ее из клуба на руках, мертвую...
      Валерка, сжав побелевшие губы, с силой рванул на себя фрамугу, распахивая окно. С рам посыпались клочья пыли.
      - Фу, сколько же здесь грязи! - раздался недовольный голос позади.
      Ольга дернулась, как ошпаренная, и тут же расслабилась, узнав Толика Чикарева. Выглядел он потрясающе - в вечернем костюме, черные волосы зачесаны назад и залиты гелем, в зубах сигарета с золотым ободком на фильтре, руки в карманах. В таком виде он казался не калмыком, кем был на самом деле, а достаточно рослым и на редкость большеглазым японцем. Причем не просто японцем, а членом якудзы. Вот только на брюках еле заметные следы пыли и бетонной крошки.
      - Я тебя не видел, - сказал Яковлев.
      - Еще бы. Я решил, что незачем привлекать внимание к корпусу раньше времени. Отошел на тридцать метров, через забор перелез, зашел с другой стороны... И что за жопа стряслась?
      - Настоящая. Такая, что нам лучше геройски застрелиться. Крестница Ученого убита. По нашей вине. Возьми бинокль, убедись, она на полу в кабинете директора.
      Толик умел сохранять хладнокровие. Подошел к подоконнику, оценивающе глянул на окна клуба. Потянулся за биноклем и застыл с ним, как изваяние.
      - Вообще-то, она пока жива. Кровь не сворачивается, подтекает, сказал он через две долгих минуты. - Но, блин, ребра поломаны... За такое еще не всякий врач возьмется. Так, быстро...
      Он бросил бинокль, Валера еле успел поймать прибор. Толик схватил арбалет, поставил одну ногу на подоконник, образовав упор для стрельбы. Ольга поняла, почему он так сделал - с внешней стороны к кабинету подошел Алекс...
      Вообще-то, он сам признавал, что работал куда более топорно, чем мастера-чеченцы. Было даже удивительно, что его работу ставили в один ряд с истинными произведениями криминального искусства. Однако срабатывал стереотип, все кражи списывали на один источник. Никому и в голову не приходило сопоставить передвижения людей Алекса и даты краж. Да кто подумает, что на такое способен ближайший сподвижник Гончара? А на самом деле Алексу осточертело получать гроши и видеть, как миллионные прибыли уплывают в карман лидера. Надо и о себе позаботиться, коль возможность имеется.
      Совещание было коротким. Гончар, Чума, Муравей и Алекс; Эйфель был приговорен. Значит, его подружка разнюхала, когда и куда прибывает груз, вчера передала все данные чеченцу, и сегодня они увидели результат. Последовавший жестокий нагоняй - не без его "трепа" перехват состоялся Алекса уже не взволновал нисколько. Подумаешь, на деньги поставили... Он сдаст контейнер, отстегнет Гончару сто штук неустойки - жалко, что ли? Даже смешно. Десять процентов прибыли. Сам Алекс работал на более выгодных условиях.
      Но Чуме влетело куда сильнее. Антонова мало того, что ухитрялась вести свою деятельность у него под носом, еще и удрала. А Муравью досталось за компанию.
      Когда разнос завершился, Алекс поднялся на второй этаж, приготовив ствол с глушаком. Вообще-то можно было и не таиться, приговор уже прозвучал. Но на всякий случай подстраховаться не помешает. В коридоре столкнулся с растерянным Седым.
      - Где ты раньше шлялся? - грозно спросил Алекс.
      - Слушай, херня какая-то. Не пойму, в натуре, что за шутки. Пацаны Рублеву перехватили, только подвели к двери, как во двор влетает рокер. Наезжает на всю компанию, все в ауте. И, главное, на драку нарывается. Какой-то кинофанатик, насмотрелся каратэшных боевиков.
      - И чего?
      Седой пожал плечами.
      - Ну, и раскидал моих, как бумажных. Одному морду разбил так, что смотреть стремно, другому руку сломал, когда тот за волыну взялся.
      - Дальше.
      - А все. Рублева под шумок слиняла, а может, этот ангел-хранитель ее с собой прихватил. Бля, откуда он там взялся? Пацаны говорят, какой-то Дон. Не слышал такого.
      - Я тоже. Обычный псих, помешался на романтике. Валить его надо было, а не знакомиться. Вам с ним не жить. Ладно, иди вниз.
      Оставшись один, зашел в кабинет секретарши, смежно-проходной с кабинетом директора, притворил дверь. Отпер замки на двери кабинета Маленкова. Он еще услышал жалобный звон пробитого стекла, но не успел даже глянуть в окно - короткая металлическая стрела пронзила череп навылет...
      - Кого-то надо посадить в кабинет, чтобы мне не торчать на подоконнике, - сказал Толик, откладывая арбалет. - И труп внутрь затащить, чтобы переполох не поднялся.
      Они переглянулись. Посмотрели на Ольгу. Валерка покачал головой:
      - Толик, пойми меня правильно - не могу. Одна уже почти труп. Я не хочу убивать Олю.
      - Она же не одна пойдет, а со мной. За чеченца я не сойду, сойду за узбека или татарина. Потребую переговоров с Чумой, затащу его в кабинет Маленкова, в расчетный момент нейтрализую. Нам же лучше. Алекса нет, так Седой еще жив. Его тряхнут, он сознается.
      Ольга решилась.
      - Валер, мы перед Светкой в долгу. Это мы виноваты. И я в том числе. Я хоть помощь окажу, у меня родители врачи. Убивать сразу меня никто не будет.
      Когда они медленно шли от фабрики к клубу, у Ольги тряслись поджилки. Толик выглядел не просто спокойным - безмятежным. Размеренным тоном задавал вопрос за вопросом, уточняя свои познания. Подергал дверь, обнаружил, что она заперта, постучал. Ольга стояла чуть позади; не удержавшись, глянула на окно кабинета секретарши. Стекло побежало трещинами, в середине зияло небольшое отверстие. Хорошо, что полностью не осыпалось, мельком подумала она.
      Дверь открылась.
      - Могу я видеть господина Чумейко? - вежливо спросил Толик с легким акцентом. Такой бывает у азиатов, долгое время живших в столице. Чуть врастяжку, неожиданные переливы тона - а в общем произношение правильное. Я по вопросу господина Алексея Оборкина.
      Отошел, неторопливо закурил, подмигнул Ольге. Было слышно, как по лестнице вверх побежал человек.
      - Кто такой Оборкин? - шепотом спросила Ольга.
      - Эйфель.
      Ольга хихикнула - надо же, она и не знала, что у него такая смешная фамилия. Прозвище куда приятнее на слух. Наверное, сам и придумал.
      Чума появился быстро. Подозрительно глянул на Толика, зверовато - на Ольгу, ничего не сказал.
      - Мне удобнее было бы беседовать с вами в здании, а не на глазах ваших боевиков, - достаточно высокомерно предупредил Толик.
      Чума пожал широченными плечами, показал на дверь.
      - Прошу.
      Ольга прижалась к Толику, чтобы ее не оттащили в сторону под шумок.
      - Да, - Толик будто только что вспомнил. - Господин Чумейко, не сочтите за нахальство маленький совет: постарайтесь лишить свободы передвижения некоего Седого.
      - Почему?
      - Я для того и вызвал вас, чтобы объяснить.
      Видимо, Толик располагал к доверию, потому что Чума посоветовал Рыжему, вертевшемуся тут же, на всякий случай не спускать глаз с Седого и задержать его в клубе под любым предлогом. Когда проходили мимо кабинета секретарши, Толик дружелюбно улыбнулся:
      - Может быть, здесь будет удобно? Или у вас там сотрудники?
      - Нет там никого, - буркнул Чума, толкнул дверь и охренел, увидев развалившегося на полу Алекса с пробитой головой. - Эт-то что... Это что?!
      - Труп, - невозмутимо заметил Толик.
      Чума с изумленным видом повернулся к Толику.
      - Что за на хрен... Стрела... Что за Робин Гуд здесь орудовал?
      - С вашего позволения, это я.
      Похоже, Чума не сразу врубился. Потряс головой, потянулся к пистолету.
      - Вы, русские, всегда принимаете слишком поспешные решения, - грустно сказал Толик. - И в этом ваша беда.
      - Чума, это Алекс спер сегодня контейнер, - быстро вставила Ольга. - А этот человек как раз и пытался вчера встретиться со Светкой, но решил не связываться с твоими дуболомами, приехал сегодня. А против Алекса куча компромата есть, даже жертвы выжили, опознать могут...
      Чума жестом перебил ее, высунулся в коридор:
      - Рыжий! Седого сюда! И пушку забери! - повернулся к Ольге. - Ну, если это лажа...
      - Как вы сами прекрасно понимаете, господин Чумейко, мы бы не вернулись в клуб и не предоставили бы себя в полное ваше распоряжение, не будь у нас полной уверенности в своей правоте.
      Чума признал, что в словах азиата есть резон. Открыл дверь кабинета, заглянул, выругался; Ольга вцепилась ему в рукав, чтобы он случайно не добил Светку. Чума смекнул, что история сложнее, чем казалось поначалу. Затащил тело Алекса внутрь, бросил прямо посередине.
      - Чума, мы на самом деле все завязаны с Лешкой были. Светка, я, ее брат...
      - Который на Ученого работает? - недобро ощерился Чума.
      - Не совсем, - Толик ослепительно улыбнулся во все тридцать два зуба. - Этот молодой человек является секретным агентом господина Оборкина. Настолько секретным, что мог взять на себя функции личного связного между господином Оборкиным и Сергеем Ивановичем. Специально по моей просьбе он уточнял ваши транспортные и иные возможности. Очень умный молодой человек.
      - Между кем... Эйфель - и Ученый?!
      - О да. Это грандиозный проект, вы не находите? Плантации в Турции, на Кавказе, в Средней Азии - чеченская диаспора гарантирует бесперебойное поступление сырья на фабрики UMF. А вы, с вашей развитой сетью, могли бы взять на себя распространение...
      Чума с явственно слышимым стуком захлопнул рот. Вот так, и все встало на свои места. Выскочил в коридор, распорядился вывернуть Седого наизнанку, но выяснить, где контейнер. Тут же вернулся.
      - Ты... вы бы представились, что ли.
      Толик обаятельно, совсем по-японски улыбнулся.
      - С вашего разрешения, я бы не стал упоминать мои имя и фамилию до того, как удостоверюсь в желании вашего руководства сотрудничать. До тех пор можете именовать меня любым удобным вам образом. Хоть, - он усмехнулся, - Робин Гудом.
      - Так, значит, Эйфель нашел способ заключить союз... В натуре, всегда верил, что у Эйфеля мозги что надо.
      Толик подошел к Светке, присел на корточки, коснулся шеи.
      - Бедная девочка... Ничего, сейчас твой жених приедет, отвезет тебя к врачу.
      - Что, живая?! - изумился Чума. - Во дает. Вообще-то, бабы живучие. А вы что, знакомы?
      - Да. Вот именно благодаря ей и стал возможным наш союз с вами. Эту деталь, возможно, до вашего сведения еще не довели, - Толик снизу вверх холодно глянул на Чуму. - Ну, с сыновьями Сергея Ивановича знакома вся Москва. А это - его крестная дочь и падчерица.
      Чума открывал и закрывал пасть, как рыба, вытащенная на воздух. По его лицу прекрасно читались обрывки мыслей - ох, что ему будет за неделю издевательств над ней... Но неделя - это ерунда. От Алекса не уберег...
      - Может, ей "Скорую" вызвать? А то помрет ведь...
      Толик кинул быстрый взгляд на часы, вынул из кармана какой-то предмет и неуловимым движением ударил Чуму в висок. Тот упал.
      - Вот и вся комедия, - сказал Толик.
      С явным сожалением снял с себя дорогой галстук, связал потерявшему сознание Чуме руки. А предметом, которым он вырубил противника, оказалась... граната. Зачем ее Толик носил с собой - непонятно. На всякий случай, наверное. Достал у Чумы из кобуры пистолет, приготовил свой кольт. Взял ключи, выпавшие из мертвых пальцев Алекса, запер дверь.
      - А теперь ждем, - сообщил он Ольге. - Ты бы отошла в угол, к Светке, он плохо простреливается.
      - Жалюзи закрой, - посоветовала Ольга.
      Толик подошел к окну, махнул рукой наблюдавшему за ними с фабрики Валерке, и перекрыл возможность для дальнейшей слежки. И по-турецки уселся на пол неподалеку от Чумы, изготовившись открыть стрельбу по любому, кто рискнет взломать дверь.
      Хотя клуб был неплохо перепланирован - раньше на этом месте стоял двухэтажный торговый центр - своих гостей Гончар никогда не принимал в общих помещениях. Для этой цели год назад в подвальном этаже оборудовали роскошный банкетный зал с входной лестницей из перехода между рестораном и кухней и собственным запасным выходом. Зал был относительно небольшим человек на пятьдесят, больше не помещалось - но очень уютным. В какой-то мере гордость Гончара - оформление разрабатывала Ираида, дизайнер по профессии.
      Сейчас за приготовленными, но пока пустыми столами - банкет начнется потом, после решения деловых вопросов - рассаживались все значимые личности измайловского союза. Занимали места блоками согласно групповой принадлежности, тихо переговаривались между собой. Курили, просили минералки или "Колы", делились последними сплетнями по интересам - кому политика, кому бабы.
      Без пятнадцати шесть, но почти все на месте. Нет Эйфеля с его бригадирами, Алекса и Чумы. Странно. Хотя что здесь странного? Он же не совсем идиот, приезжать в клуб после спровоцированного налета. Наверняка вскрыл контейнер, все понял, и решил не рисковать. Тем более, что его сучка удрала.
      А где, спрашивается, носит его собственных бригадиров? Муравей одиноко сидел меж двух пустых стульев, растерянно озирался. Гончар и сам чувствовал себя неуютно - все лидеры с бригадирами, а он без людей. Хирург четверых приволок. У-у, сука... Так бы и убил его, будь доход от него поменьше. Да и деньги не столь важны - союз с Ученым действительно необходим.
      - Черт подери, где Эйфель? - возмутился Стефан. - Мы обычно с ним по дороге встречаемся, а тут я позвонил в час дня - он уже уехал. Всех бригадиров собрал, два десятка бойцов взял и поехал сюда. Ну и где он?
      - Точно сюда поехал? - уточнил Гончар. - У меня такие данные, что на перехват партии моего товара.
      Стефан вытаращил глаза.
      - Ты такими обвинениями не бросайся. Эйфелю это на фиг не нужно. У него другой гешефт. С товаром его подставляют как раз чтобы гешефт сорвать. Вон, Алекса или Хирурга лучше спроси, чем их люди занимались сегодня.
      - А мои-то при чем? - возмутился Хирург. - Я не при делах, у меня свой бизнес.
      - Хватит, - вздохнул Гончар. - Подождем моих и начнем. Эйфеля мы сегодня не увидим. Муравей, сходи-ка за Чумой и Алексом.
      Алекс пропал давно. Поднялся на второй этаж по своим делам к Вере, и больше о нем ничего слышно не было. Чуму вызвал к служебному входу какой-то фирмово прикинутый чучмек, и тоже - как в воду канул.
      Муравей пришел с вытянувшейся физиономией, сообщил:
      - Гончар, чехарда какая-то. Алекса застрелили из арбалета, на втором этаже крови полно. Седого тряхнули люди Чумы, он раскололся, что пер грузы по приказу Алекса. Все сказал - как, где прятал и так далее. Но перехватывал не восемь, а пять раз. Врет, разумеется. Или Алекс его трижды кидал. Подружка Эйфеля расколола-таки Алекса, и он ее грохнул. Чучмек заявил, что Алекса завалил он в отместку за девчонку, увел Чуму в кабинет Маленкова, заперся там, не откликается и не выходит. Голоса Чумы не слышно тоже. Хочешь, Рыжего пришлю? Он рядом с Чумой и чучмеком вертелся, все слышал. Потом Седого допрашивал...
      - Ломайте дверь, - пожал плечами Фрунзе. Вздохнул, потер лоб, повернулся к Стефану: - Мои извинения. Не прав. Действительно Алекс. Но где тогда шляется Эйфель?
      Муравей уже исчез - наводить порядок.
      Час назад объявили, что по техническим причинам клуб в семь закрывается. В ресторане народу не было, там клиенты обычно к вечеру только собирались, а в казино по-прежнему толпились посетители. Большинство обступило центральный карточный стол, следило за каждым жестом игроков, затаив дыхание.
      Игра шла по крупной. Напряжение возросло до предела; казалось, одна искра - и стены окрестных домов содрогнутся от взрыва. Никита обвел зал глазами: все восемь человек расставлены идеально. После того, как Толика отозвали решать какую-то срочную проблему, командование авангардом легло на широкие Никитины плечи. И он контролировал каждый свой шаг, стараясь не допустить роковой ошибки.
      Неодобрительно морщась, по залу расхаживали "секьюрити". Негромко переговаривались между собой, сопровождая реплики выразительными взглядами в сторону картежников - им совсем не нравился такой накал страстей. Какой-либо шум в казино во время сбора лидеров измайловского союза вовсе не входил в их планы.
      А вот появился Муравей. Остановился у кассы, сунул руки в карманы. Судя по его недовольной физиономии, Толик решил свои срочные проблемы таким образом, что добавил ему лишнюю головную боль. Повинуясь кивку, к Муравью подошел один из братков, дежуривший в зале. Похоже, бригадир отчитывал бойца за безобразный шум в казино - ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля. Дежурный виновато пожимал плечами, растерянно разводил руками, но Муравья не интересовали его оправдания.
      Получив нагоняй, братан зашагал к игрокам. Никита посмотрел на часы и мысленно усмехнулся: сейчас этот дурак попытается разогнать посетителей, и без того разгоряченных до предела.
      - Клуб закрыт! - объявил парень.
      Двое мужчин и женщина, стоявшие рядом, посмотрели на него с искренним недоумением и некоторой жалостью. Перехватив Никитин взгляд, к братану подошел Тимур, демонстративно посмотрел на часы, сунул руку тому под нос.
      - Клуб закрывается в семь. А сейчас без пяти шесть.
      - Я сказал: клуб закрыт.
      - А ты кто такой? - с явной угрозой спросил Тимур. - Ты, б.., кто здесь такой, в натуре, чтобы нам кайф ломать?
      - Представитель администрации.
      - Какой-такой долбаной администрации? А ну, давай сюда директора! Мы, бля, щас с ним сами поговорим, без посредников. Эй, - он обернулся, нашел глазами испуганную официантку. - Слышь, герла, тащи всем выпить, я угощаю. Мы сюда чисто отдыхать приехали, да? - спросил у толпы. - И не уйдем, пока свое не получим. Мы же бабки на входе платили, правильно?
      Братан мигнул своим, на плечи Тимура легли лапы вышибал, его потащили к выходу. Он пока не сопротивлялся. Никита, пользуясь тем, что внимание отвлечено, метнулся к столу, смешал карты и тут же отступил назад, поменявшись местами с вышибалой. Девочка-крупье, похоже, начала понимать, что к чему, но ничего сделать не успела: из-за стола, набычившись, поднялся огромный Гарик.
      - Ты, козел, какого хера доиграть не дал? - и, не дожидаясь ответа, засветил вышибале по уху.
      С такого удара Гарик и убить мог. Боец упал, вокруг закричали женщины. На помощь своему кинулись трое или четверо парней Муравья, физиономия которого перекосилась от бешенства. Никита только подумал, что его придется убрать в первую очередь, как тот исчез сам: наверху, на втором этаже, послышалась стрельба. Ага, это вступил в игру Толик.
      Побледневшие женщины жались к стене, часть спешила убраться восвояси, а большинство мужиков охотно полезло в драку, прямо на глазах теряя лоск цивилизованных богатеев и превращаясь в тех, кем они были на самом деле бывших грузчиков из винных магазинов. Ах, скандал... Какая прелесть! Кольт отработанным до автоматизма движением из наплечной кобуры прыгнул в ладонь. Грохот двойного выстрела, произведенного не наверху, а уже в зале, дал сигнал к общей панике. С жалобным звоном посыпались осколки хрустальной люстры, один из братанов сполз по дверному косяку, раненный в грудь. Тимур уже в дверях лихо выкрутился из рук вышибал, вырубив обоих мастерским приемом, выхватил пистолет...
      Женский пронзительный визг и топот уносившихся в смятении ног тонул в звуках беспрерывной стрельбы. Столы опрокинуты, превращены в баррикады и щиты. Пороховой дым затянул зал, от него ест глаза, но это ерунда, на которую никто не обращает внимания. Так должно быть... Тимур и Гарик выскочили в ресторан, отвлекая внимание на себя и распространяя пожар перестрелки на все здание. За ними кинулся чуть ли не десяток. Как это очаровательно - они принялись носиться друг за другом, паля в белый свет, как в копеечку, разнося вдрызг дорогую обстановку, кидаясь стульями и вспрыгивая на столы... Это так похоже на сцену из вестерна, только лошадей да тапера и не хватает, это ностальгия по детским играм в "войнушку"... В опьянении боя не помнишь о смерти и боли, кажется, что люди падают не от ранений, а подчиняясь правилам игры. И те, кто остался на ногах, совсем не думают о том, что в следующий миг может настать их черед падать на пол, теряя разум от шока, зажимая руками рану... Так вам, ребятки, запомните наших на всю жизнь...
      Какая гнусная история... Нет, кто бы мог подумать, что подставлял Алекс? Ох, теперь разбор крупный будет... Неприятно. Вполне возможно, что это Эйфель и открыл огонь. Интересно, что у него за союзники?

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29