КОМАНДИР РАЗВЕДГРУППЫ КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТ ВОРОХОВ

11.30

По мере приближения к городскому пляжу мы встречали на улицах все больше прохожих. Уже на ближайшем перекрестке наткнулись на группу оживленно разговаривающих молодых девушек. Заметив местных мисс, Данил озорно подмигнул Андрею и что-то шепнул ему на ухо. Не знаю, как бы он стал реагировать, если бы девушки, почувст­вовав его интерес; попытались завязать с ним зна­комство. По счастью, этого не произошло. На под­ходе к пляжу нам попалось навстречу двое моло­дых людей с досками для серфинга. На загорелых лицах блестели крупные капли пота, и вообще они выглядели очень уставшими. Очевидно, гонки на гребне волны отняли у них все силы. На самой на­бережной людей оказалось еще больше. В сторону пляжа двигались группы туристов, преимущест­венно молодых людей и их спутниц, стремясь полу­чить шезлонги и занять свободные места под со­лнцезащитными зонтиками. Навстречу направля­лись уже пресытившиеся жарой и получившие дозу утреннего загара пожилые пары. С разных сторон слышались типичные для курортного города разго­воры, сопровождаемые восторженными возгласа­ми или взрывами громкого смеха.

– Нам туда, – обратился ко мне Илья Констан­тинович и, вытянув руку, показал направление.

Но я и сам увидел за дальней оконечностью пляжа вытянувшийся вдоль берега дощатый при­чал и пришвартованные к нему прогулочные яхты. Не знаю почему, но при виде этой мирной примор­ской картины мне вдруг тоже захотелось рассла­биться, спуститься к воде и залечь на первый по­павшийся свободный шезлонг, подставив лицо осле­пительным лучам солнца. Забавно, я ведь побывал в самых экзотических и, безусловно, красивейших местах Земли: у скалистых скандинавских фьор­дов, среди песчаных отмелей Карибского моря и западного побережья Африки, на древних, овеян­ных легендами берегах Средиземного моря и в мангровых зарослях Юго-Восточной Азии, но при этом нигде не обращал внимания на красоты при­роды. Такова уж специфика работы боевого пловца. Ты всецело нацелен на решение поставленной бое­вой задачи и видишь лишь то, что способствует или, наоборот, препятствует ее выполнению. А цвет воды, форма подводных скал и причудливый внеш­ний вид их обитателей – это, увы, всего лишь эле­менты окружающей обстановки. А теперь нам пред­стояло действовать не только в качестве подводных разведчиков-диверсантов, но и в роли исследователей-карцинологов для поддержания разработан­ной легенды прикрытия. Таким образом проявле­ние интереса к природе, особенно к фауне мор­ского дна, на сей раз было санкционировано командованием.

Как только мы ступили на причал, Илья Констан­тинович указал взглядом на девятиметровую мор­скую яхту, пришвартованную в самом центре при­чала, и произнес:

– Обратите внимание. Вот она. Судно действительно сложно было не заметить. Среди прочих стоящих у причала яхт, моторных лодок и прогулочных катеров она выделялась прежде всего своими размерами и контрастной черно-белой раскраской. На выкрашенной в чер­ный цвет корме золотыми буквами было выведено название: «Конкистадор». Глядя на яхту, я еще раз убедился, что между фотоснимком и внешним ви­дом реального объекта существует большая раз­ница. Изучая на базе фотографии «Конкистадора», сделанные в Дулите посольским резидентом ГРУ, я представлял себе яхту куда более скромных раз­меров и не такой броской раскраски. Илья Кон­стантинович был абсолютно прав, когда утверждал, что сотрудник ГРУ поработал, мягко сказать, плохо. Даже сделанные им фотоснимки совершен­но не отражали масштаб запечатленного «Конкис­тадора».

– Гм, только «веселого Роджера» на флагштоке не хватает, – услышал я у себя за спиной голос Да­нила.

– Вот только хозяина что-то не видно, – заме­тил Илья Константинович, посмотрев по сторо­нам. – А теперь давайте я покажу вам «Святую Анну», – предложил он и энергично зашагал по до­щатому настилу.

Мы дружно двинулись за ним. По другую сторо­ну причала, напротив пришвартованных судов, располагались металлические эллинги.

– Который из них наш? – поинтересовался Бизяев.

– Наш остался там, – ответил ему Рощин, ука­зав рукой за спину.

– Так, может, сначала посмотрим нашу моторку и прочее снаряжение? – предложил Данил.

– В другой раз, – возразил я.

Надувная моторная лодка, акваланги, спецсна­ряжение и даже лежащий на дне транспортиров­щик – все это было бесполезным без судна обес­печения. Поэтому определиться с ним требовалось в первую очередь.

Большинство плавсредств, мимо которых мы проходили, пустовали. Лишь на некоторых можно было увидеть на палубе занятого чем-то хозяина или матроса. Небольшой ресторанчик с чучелом меч-рыбы над входом, расположенный на противо­положной стороне причала, который, очевидно, и имел в виду Илья Константинович, выглядел куда оживленней. Там играла музыка, из-за двери, заве­шенной тростниковой шторой, доносились ожив­ленные голоса. Когда мы проходили мимо ресто­ранчика, я взглянул на примыкающую к нему откры­тую террасу. Большинство столиков было занято посетителями. Выглядели они довольно демокра­тично: джинсы, пляжные шорты, яркие и однотон­ные майки, открытые сарафаны и короткие топы девушек (несколько представительниц прекрасно­го пола уселись за столики в одних купальниках), на ногах кроссовки, босоножки или сандалии. С ресторанной кухни доносился аппетитный запах готовящихся блюд. Я почувствовал сильный при­ступ голода. А Данил у меня над ухом, по-моему, даже дважды сглотнул скопившуюся во рту слюну, но тем не менее без возражений следом за мной прошел мимо.

Шхуна «Святая Анна» стояла на приколе в самом конце причала. Когда я взглянул на нее, то сразу понял, почему хозяин «Святой Анны» предпочитает держать ее подальше от людских глаз. Шхуна вы­глядела просто ветхой, особенно по соседству со скоростными современными прогулочными яхта­ми. Трудно было представить, что на ней кто-то еще выходит в море. Она выглядела заброшенной и всеми покинутой.

– Ну и корыто, – не удержался от комментария Данил.

Проигнорировав его реплику, я постарался оце­нить мореходные качества «Святой Анны», не об­ращая внимания на ее внешний вид. Если судить по осадке и высоким бортам, шхуна должна выдер­живать и шестибалльный шторм. Правда, это об­стоятельство нас не особенно интересовало. Если «морские дьяволы» готовы выполнить задание при любых погодных условиях, то мирного ученого-карцинолога никто не заставит спускаться под воду при волнении моря свыше трех баллов. Слишком велик риск несчастного случая. Поэтому, опять же чтобы не ломать легенду, мы будем выходить в море только в тихую погоду. Дальше я постарался оценить возможности ходовой установки. Шхуна не имела парусного вооружения и могла двигаться лишь при включенном дизеле. Мотор у нее был только один, а это означало, что судно не отлича­ется быстроходностью. Но установленные на кор­ме объемные баки с горючим указывали, что «Свя­тая Анна» может долго находиться в открытом море. Судя по тоннажу, шхуна могла взять на борт все снаряжение нашей группы вместе с лежащим на дне подводным транспортировщиком. Таким обра­зом, она удовлетворяла всем нашим требованиям. Но окончательно решить этот вопрос следовало только после беседы с ее владельцем, Гарри Хорнелом, который пока отсутствовал. Илья Констан­тинович предложил справиться о хозяине «Святой Анны» в ресторанчике, мимо которого мы только что проходили. И мы, подгоняемые голодом, охот­но приняли его предложение.

Свернув с причала к ресторану и, очевидно, убедившись, что на открытой террасе Хорнела нет, Илья Константинович направился к завешенному тростниковой шторой входу в обеденный зал. Но я, перехватив умоляющий взгляд Данила, остановил его:

– Стивен, давайте для начала перекусим, а уж потом продолжим поиски.

– О'кей, Роберт, – живо отреагировал Рощин на мое предложение. – Где присядем? Здесь или ближе к кухне? – Он кивнул в сторону обеденного зала.

Я уже собирался ответить, что предпочел бы перекусить на открытом воздухе, но тем временем Андрей с Данилом свернули к свободному столику, и вопрос отпал сам собой. Столики, видимо, не были рассчитаны на определенное число посети­телей. За большинством из них сидело по два че­ловека, но встречались и такие, за которыми рас­положились компании из шести человек. Как толь­ко мы уселись за столиком, к нам тут же подошла молодая женщина в униформе официантки. На ней была полосатая, судя по покрою – настоящая тель­няшка и зеленовато-синяя, цвета морской волны, юбка, прикрытая спереди небольшим передником.

Шею украшала алая косынка, вызвавшая у меня ас­социации с детством и пионерским галстуком. Официантка протянула нам меню и, молниеносно выхватив из кармана своего передника миниатюр­ный блокнот с карандашом, приготовилась запи­сать заказ.

– Спасибо, – улыбнулся официантке Илья Кон­стантинович, приняв у нее меню. – А что вы нам сами порекомендуете?

– Смотря что вы предпочитаете, – ответила она. – В качестве легкой закуски подойдет закоп­ченный угорь с пивом. У нас замечательное пиво. Если же господа желают более сытно пообедать, я бы могла порекомендовать салат из морского гре­бешка, копченых мидий или рыбное ассорти, суп из акульего плавника, отварных или запеченных в гриле лобстеров, филе тунца и тушенный с-луком и шпинатом морской гребешок…

От перечисления всех этих блюд у меня нача­лось такое слюноотделение, что я едва не захлеб­нулся слюной. Но меня выручил Рощин, остановив официантку:

– Вижу, что у вас отличная кухня. Непременно постараемся все это попробовать. А на первый раз, пожалуйста, принесите нам две порции копче­ного угря, если он действительно хорош, два рыб­ных ассорти и всем креветок гриль с рисом и олив­ками. Еще апельсиновый… Нет, грейпфрутовый сок и фруктовое ассорти.

Судя по всему, Илья Константинович успел изу­чить местное меню, так как, делая заказ, ни разу не заглянул в текст. Официантка со скоростью стено­графистки записала названия выбранных блюд и, как только Рощин замолчал, осведомилась:

– Что желаете пить?

Рощин ответил так быстро, что я не сумел разо­брать название напитка. Однако официантка пони­мающе кивнула и удалилась. Как только она ото­шла от нашего столика, Данил развалился на стуле и заметил:

– Надо было заказать еще и пива, раз уж она его так нахваливала.

– Боюсь, после сытного обеда, да еще с пивом, тебя сморит сон, – с ироничной усмешкой ответил ему Рощин.

– А что? Придавить пару часиков и в самом деле не помешает. Перед всякой серьезной рабо­той положено отдыхать! – вызывающе ответил Данил и, зевнув, уставился на морскую гавань.

Там качалось на волнах несколько двухместных яхт, резали волны носящиеся встречными галсами гидроциклы и старающиеся не отстать от них не­утомимые серфингисты. Впрочем, Данил недолго любовался видом океана, так как очень скоро к на­шему столику вернулась официантка и принялась расставлять заказанные блюда. Накрыв на стол, официантка, весьма ловко для женщины, распеча­тала заказанную Рощиным бутылку вина и для про­бы слегка плеснула в его бокал. Судя по цвету, вино оказалось розовым. Получив от Ильи Кон­стантиновича одобрительный кивок, она поставила бутылку на столик и удалилась. Рощин на правах старшего и руководителя нашей экспедиции раз­лил вино по бокалам и, подняв свой фужер, произ­нес:

– Легкой воды.

Тост, взятый у спортсменов-гребцов, на мой взгляд, очень подходит и для «морского дьявола», только с несколько иным смыслом.

Мы дружно выпили, после чего также дружно приступили к еде… Копченый угорь и рыбное ас­сорти оказались просто замечательными. Хотя после тяжелой и утомительной ночи даже обыкно­венная консервированная килька показалась бы нам настоящим деликатесом. Мы так проголода­лись, что все закуски съели практически в полном молчании. Лишь когда она подала горячее – при­готовленный специальным образом рис на огром­ном блюде, по краям которого были разложены оливки и какая-то зелень, а в центре возвышалась целая гора крупных креветок, запеченных в гриле и от этого покрытых хрустящей корочкой, мы нако­нец перешли к более спокойной трапезе. Вино за­кончилось, и Данил заказал у официантки вторую бутылку и бокал пива, специально для себя. При­хлебывая пиво и заедая его креветками, которых он отправлял в рот целиком, Данил заметил:

– Давайте закажем еще и лобстеров. Чтобы знать, как хотя бы выглядит предмет наших иссле­дований.

Сказать такое в людном месте! Хмель или что другое ударило ему в голову?! Хорошо еще накло­нился к столу и, произнося последнюю фразу, по­низил голос до шепота, так что его слова не могли слышать другие посетители ресторана. Тем не ме­нее я не сомневался, что Илья Константинович сейчас же выскажет Данилу совершенно справед­ливое замечание. И он уже действительно открыл рот, но в этот момент вдруг замер, глядя на вход с ресторанной веранды в обеденный зал. Это про­должалось всего мгновение, затем Рощин отвел глаза в сторону и, обращаясь ко мне, прошептал:

– Обрати внимание на мужчину, только что вы­шедшего из обеденного зала в обнимку с женщи­ной.

Изобразив, что разыскиваю взглядом обслужи­вающую нас официантку, я медленно повернулся. К лестнице, ведущей с террасы, неторопливо про­двигался мужчина лет тридцати пяти, слегка при­держивая за талию молодую даму. Несмотря на то что Рощин советовал мне в первую очередь обра­тить внимание на мужчину, я невольно задержал взгляд на его спутнице. Женщина была бесспорно хороша собой. Стройная, если не сказать точеная фигура. Ухоженная кожа с абсолютно равномер­ным загаром. Платинового цвета волосы, ниспа­дающие на плечи. Лицо без единой морщины. Ис­кусно подобранный макияж. И дорогой, даже очень дорогой пляжный костюм. Я отлично видел ее лицо, но не смог определить возраст. С равной вероятностью красавице можно было дать и двадцать пять и тридцать пять лет. Очевидно почувствовав на себе пристальный взгляд, женщина обернулась в мою сторону, и я сразу понял – передо мной про­фессионалка. Не могу сказать, по каким признакам я это определил. Возможно, просто сработала ин­туиция. Чтобы не встречаться взглядом с прости­туткой, я перевел взор на сопровождаемого ею мужчину. У него была внешность положительного героя какого-нибудь голливудского вестерна: во­левой подбородок, слегка прищуренные проница­тельные глаза, прямые развернутые плечи, узкие бедра и легкая, но в то же время очень уверенная походка. Довершали образ джинсы с широкой ме­таллической пряжкой на ремне и остроносые ков­бойские ботинки. И еще! На мужчине была точно такая же, как у Данила, только отличающаяся по цвету, рубашка с кожаными вставками. Хорошо, что Данил надел на себя футболку!

Пока я разглядывал мужчину, он, вместе со своей спутницей, подошел к лестнице. Там он ос­тановился, чтобы пропустить женщину вперед, и вдруг, совершенно неожиданно для меня, обвел ресторанную веранду и расположившихся на ней посетителей мимолетным взглядом. Его взгляд мне понравился – внимательный, цепкий, навер­няка подмечающий все до мельчайшей подробнос­ти. Противник с таким взглядом обычно бывает очень опасен, поэтому в бою его следует уничто­жать в первую очередь. Не знаю, заметил ли муж­чина мой интерес к нему, потому что, когда он на­чал оглядывать террасу, я отвел глаза в сторону. А через секунду он уже спускался по ступенькам, и я почти сразу потерял его из виду. После этого я повернулся к Рощину, ожидая его объяснений, но он лишь молча жевал положенную в рот маслину, старательно обсасывая косточку.

Спустя несколько секунд совсем рядом от нас взревел двигатель спортивной машины. Я и еще многие посетители невольно повернулись на звук.

Кое-кто успел заметить, как с автостоянки возле ресторана выехал ярко-красный спортивный авто­мобиль с откинутым верхом и, промчавшись по на­бережной, исчез из виду. За рулем машины сидел все тот же герой голливудских вестернов, а рядом с ним – его спутница.

– Ну как тебе местный шериф? – выплюнув изо рта косточку маслины, обратился ко мне Илья Кон­стантинович.

– Шериф? – Я изумленно вскинул брови. Вот уж не думал, что шериф может уподобляться герою из ковбойского боевика.

– Пирс Гроган собственной персоной, – под­твердил Рощин свои слова. – Местный красавец, плейбой и любимец женщин.

– Что ж он тогда общается со шлюхами? – с от­тенком недоверия заметил Данил Бизяев.

– Не думаю, что эта путана возьмет с него день­ги, – ответил ему Рощин. – Для нее возможность обслужить Грогана – это знак его расположения. А расположение шерифа дорого стоит.

– Занятные у них здесь отношения, – усмехнул­ся Данил и как ни в чем не бывало продолжил тра­пезу.

Я же еще долго смотрел вслед умчавшемуся спортивному автомобилю. То, что местный шериф разъезжает на дорогой машине и спокойно встре­чается с проститутками, наводило на определен­ные мысли. Содержать такую машину, а судя по рас­сказу Рощина, и не одну, мог только весьма обес­печенный человек. Вряд ли жалованье шерифа позволяет Грогану поддерживать такой уровень жизни. А если он ведет себя так совершенно от­крыто, то получается, что Гроган чувствует себя очень уверенно. Словно ощущает за спиной мощ­ную поддержку.

– Интересно, Гроган зашел сюда случайно или искал кого-нибудь? – Рощин повернул ко мне го­лову и, встретившись со мной глазами, добавил: – Что-то наша милая официантка куда-то запропастилась, а так хочется пивка. Может быть, сами возь­мем в здешнем баре?

Я кивнул в ответ. Мы поднялись из-за столика и направились ко входу в обеденный зал.

– На нас с Кевином тоже возьмите! – крикнул нам вслед Данил.

Рощин раздвинул завешивающую вход тростни­ковую штору, и мы оказались в крытом обеденном зале ресторана. По сравнению с залитой солнцем верандой здесь, можно сказать, царил полумрак. Свет проникал в зал лишь через узкие маленькие окна под самой крышей. По вечерам тут зажига­лись установленные на деревянных столбах све­тильники, в данный момент погашенные. Зато ог­ромные четырехлопастные вентиляторы, свисаю­щие с потолка, непрерывно гнали вниз потоки воздуха да надрывался установленный возле сте­ны музыкальный автомат. Лавируя между столика­ми и бросая короткие взгляды на посетителей обе­денного зала, Рощин направился к барной стойке. Я следовал за ним. Посетителей в зале было куда меньше, чем на террасе. Очевидно, большинство из них, как и мы, предпочли свежий морской вете­рок и открывающийся с веранды живописный вид на лагуну этому закрытому помещению.

Рощин остановился возле стойки и принялся делать заказ бармену… Когда бармен отвернулся, чтобы достать стоящие за его спиной пивные бу­тылки, Старик слегка наклонился и, направив ру­кой звук в мою сторону, шепнул:

– Справа от тебя, у барной стойки.

Я скосил глаза в указанном направлении. В пяти метрах от меня, взгромоздившись на высокий та­бурет, сидел широкоплечий черноволосый гигант с серьгой в левом ухе. На нем были черные кожа­ные брюки. Кожаные – это в такую-то жару! Такая же черная кожаная жилетка, под ней темно-вишне­вая футболка с изображением пронзенной гарпу­ном акулы на груди. Своей огромной ладонью ги­гант сжимал высокий граненый стакан с ромом, в котором плавали кубики льда. То, что он пьет именно ром, а не джин, можно было догадаться по стоящей перед ним на четверть опустошенной бу­тылке с соответствующей этикеткой. Осушив зал­пом добрую половину стакана, он подцепил двумя пальцами правой руки сочный кусок нарезанного кольцами грейпфрута из маленькой вазочки и, от­правив его в рот, принялся смачно жевать. Тем временем Илья Константинович получил от барме­на четыре бутылки выбранного пива, расплатился с ним и, передав пару бутылок мне, направился к выходу. Мне пришлось отвести взгляд от весьма колоритного великана и двинуться следом.