Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Россия и последние войны ХХ века

ModernLib.Net / История / Мяло Ксения / Россия и последние войны ХХ века - Чтение (стр. 21)
Автор: Мяло Ксения
Жанр: История

 

 


      "Убедившись в очередном своем просчете, - говорится далее в заявлении "Ольвия-пресс", - командарм именно в этот день распространяет новое угрожающее заявление. В нем явно прослеживается мысль о желании командарма (или определенных политиков) вывести 14-ю армию из Приднестровья, прихватив с собой технику и вооружения. Поэтому поправки к закону "О статусе войск Российской Федерации на территории ПМР", согласно которым все имущество армии в случае ее вывода или расформирования остается в собственности народа Приднестровья, названы провокационными.
      Хотя и генерал, и Военный совет, и все жители республики хорошо помнят, с какой легкостью передавалась военная техника Молдове, причем в период ее агрессии против ПМР. А ведь это именно те, переданные танки ворвались летом 1992 года в Бендеры и подаренные Молдове МИГи бомбили Парканы..." (источник: "Трудовой Тирасполь", 6-13 апреля 1994 года).
      Здесь следует добавить то, о чем не упоминает "Ольвия-пресс": что передача вооружений Молдове происходила и в 1994 году, уже при Лебеде и как раз в то время, когда он громко заявлял о нарушениях Парижской хартии, являющихся следствием наличия арсеналов на территории Приднестровья.
      "Всего в 1992-1994 годах Республике Молдове было передано:
      На основании соглашения между министрами обороны РФ и РМ
      (1992-1994 годов):
      Парашютно-десантного полка (Кишинев):
      БМД - 55 единиц;
      БТР-60ПБ - 20 единиц;
      122 мм гаубиц Д-30-18 единиц;
      122 мм самоходных гаубиц "Нона" - 6 единиц.
      Двух баз хранения (Флорешть и Кагул) техники, вооружения и имущества на мотострелковую дивизию каждая, за исключением вывезенной ранее бронетанковой техники.
      Ракетной бригады (Бельцы), за исключением самих ракет, вывезенных на территорию РФ.
      Огромную помощь в обеспечении техникой, вооружением и боеприпасами оказывает Молдове Румыния. Только за период с мая по сентябрь месяцы с 1992 года поставлено вооружения и боеприпасов на сумму более трех миллиардов лей, в том числе 60 танков, более 259 бронетранспортеров и боевых машин пехоты, большое (необходимое для ведения боевых действий) количество стрелкового оружия и боеприпасов. Поставка продолжается и по сей день.
      Главный военный инспектор
      Вооруженных сил ПМР
      Генерал-майор С. КИЦАК
      15.04.1996 года".
      (Материалы слушаний в Госдуме РФ, соч. цит.)
      Главным образом, это явилось следствием вывода из РМ 300-го десантного полка, которым командовал Алексей Лебедь, младший брат генерала, а ныне губернатор Хакассии. При этом полковник, суливший не оставить даже "пряжки от солдатского ремня", оставил не только имущество полка, но и четырех офицеров личного состава, привлеченных к ответственности молдавской полицией, что было прямым нарушением российского законодательства.
      В заключительной же части заявления "Ольвия-пресс" излагалась принципиальная позиция ПМР по вопросу о размещенных на ее территории вооружениях бывшей 14-й армии, которой руководство республики придерживается по сей день и изложение которой в 1994 году по тактическим соображениям было поручено "Ольвия-пресс". В заявлении агентства это звучало так:
      "Приднестровцы всегда с теплотой и любовью относились и относятся к находящейся здесь армии. И по закону, и по совести российская 14-я армия будет пользоваться имуществом столько, сколько будет находиться на территории ПМР. В случае ее вывода народ Приднестровья, являясь 70 лет налогоплательщиком, имеет полное право на свою долю в вооружении бывшей Советской армии. А поправки к закону, которые так возмутили генерала Лебедя, справедливо приняты депутатами, они законодательно защищают интересы народа, исключают бесконтрольный вывоз техники из республики и ограничивают некоторым высокопоставленным военным чинам возможность незаконного личного обогащения. Как политическую провокацию следует рассматривать и отданный командирам воинских частей и соединений 14-й армии приказ в случае захвата техники и вооружения принимать меры, включая применение оружия и боевой техники на поражение. Подобное заявление об угрозе применения танков, артиллерии и авиации уже было недавно сделано генералом по поводу якобы готовящегося покушения на полковника Бергмана. Таким образом, анализируя действия генерала Лебедя, к сожалению, можно предположить, что мир в Приднестровье может оказаться на грани нового вооруженного конфликта, но теперь уже внутри ПМР.
      Руководство Приднестровской Молдавской Республики воздерживается от каких-либо комментариев по поводу заявления Военного совета, дабы избежать нагнетания обстановки и вбивания клина между 14-й армией и народом ПМР..."
      К счастью, худшего - то есть внутреннего конфликта в ПМР - не произошло, что еще раз подтвердило консолидированность республики и закономерность ее рождения. Сама же проблема 14-й армии и ее вооружений с уходом Лебедя внешне из острой фазы перешла в латентную, скрытую, что, однако, вовсе не сделало ее менее напряженной. Изменилась лишь форма движения к цели, сама же цель (кстати, вывод 14-й армии был поставлен одним из условий принятия России в Совет Европы) осталась неизменной - покончить с военным присутствием России на обоих берегах Днестра и, соответственно, создать условия для втягивания всего этого региона в сферу НАТО.
      * * *
      За годы, прошедшие с распада СССР и Варшавского Договора, позиции России на западном театре военных действий ослабели в такой же мере, в какой укрепились позиции США и их союзников. Последние фактически подошли вплотную к границам России, на расстояние в несколько сот километров, получив в свое распоряжение военные, военно-воздушные и военно-морские базы, расположенные на территории не только бывших членов ОВД - новых членов НАТО, но и бывших союзных республик. Наращивание присутствия Североатлантического альянса здесь происходит, главным образом, под прикрытием программы "Партнерство ради мира", которая крайне упрощает процесс вхождения сил НАТО на эти территории, позволяя избежать "излишних" формальностей. Именно по этому пути и движется РМ на протяжении нескольких последних лет, а после операции НАТО в Косово, позволившей блоку прочно обосноваться на Балканах, продвижение на Карпато-Дунайско-Днестровском направлении обрело особую актуальность.
      В конце июня 1998 года, посетив Софию и Бухарест, госсекретарь США Мадлен Олбрайт, поблагодарив их за позицию, занятую во время конфликта, заявила на пресс-конференции в Румынии, что последняя "играет ключевую роль в регионе и что она готовый член НАТО". Внутренняя политическая неустойчивость в РМ, сохраняющееся влияние идеологии унионизма, энергичность сторонников воссоединения с Румынией остаются факторами, значения которых не может не учитывать Приднестровье. Тем более при упорном отказе от создания общего государства с ПМР в форме союза двух равноправных субъектов.
      Начиная с марта 1994 года, Молдова, отказывающаяся участвовать в Договоре по коллективной безопасности стран СНГ, принимает постоянное активное участие в военных учениях, проводимых под эгидой НАТО в рамках "Партнерства ради мира". В маневрах "Голубой щит - 99" (август 1999 года) приняли участие 45 американских военнослужащих Национальной гвардии из штата Северная Каролина и 70 молдавских военнослужащих из мотопехотной бригады "Штефан чел Маре". Характерна тема учений: организация и проведение совместных операций по поддержанию мира подразделениями миротворческих сил в зоне вооруженного конфликта. Однако военные эксперты считают, что дело обстоит еще более серьезно и что на учениях отрабатывалась оперативная переброска войск США в Молдову, то есть проверка расчетов по использованию военного аэродрома в Маркулештах, расположенного в 30 км от ПМР и уже оборудованного под стандарты НАТО.
      Переоборудование аэродромов Молдовы под стандарты НАТО было начато еще в 1994 году, что позволяет альянсу в настоящее время осуществлять руководство полетами военной авиации блока в регионе. По словам заместителя председателя Верховного Совета Приднестровской республики Владимира Атаманюка, "Североатлантический альянс уже выделил Кишиневу свыше 70 миллионов долларов на переоборудование аэродромной сети и навигационных систем по натовским образцам".
      Учениям предшествовали и дипломатически обеспечивали их активные двусторонние контакты на правительственном уровне. Результатом поездки в США президента РМ П. Лучинского явилось подписание соглашения о сотрудничестве с американским штатом Северная Каролина, и суть данного соглашения о сотрудничестве в военной области обозначилась после визита в Кишинев командующего Национальной гвардией штата Северная Каролина генерала Дж. Рудизила (17-21 мая 1999 года). В рамках визита генерал Рудизил провел ряд встреч с должностными лицами военного ведомства Молдовы, на которых обсуждались вопросы двустороннего военного сотрудничества между Национальной армией РМ и Национальной гвардией США. Генерал Рудизил совершил также ознакомительные поездки в мотопехотную бригаду "Молдова", смешанную военную базу "Децебал"* и центральный военный госпиталь. После визита Рудизила 13 офицеров Национальной армии РМ приняли участие в командно-штабных учениях НАТО GS-99 (22 мая - 2 июня 1999 года), на которых отрабатывались меры, направленные на унификацию планирования и проведение миротворческой операции с привлечением многонациональных сил. В учениях принимали участие около 2 тысяч военнослужащих из 14 стран НАТО и 13 стран - участниц программы "Партнерство ради мира".
      7 июня 1999 года США посетил спикер парламента РМ В. Дьяков, причем все расходы по обеспечению этого визита взяла на себя американская сторона. Во время своего пребывания в США В. Дьяков предложил Конгрессу США выделить 74 млн долларов США для оказания технической помощи Молдове и 30 млн долларов США для вывоза российского вооружения из Приднестровья. Эта сумма была заложена в Закон о финансовой помощи США бывшим советским республикам, который, как сообщает агентство "Ассошиэйтед Пресс", был одобрен в августе 1999 года палатой представителей.
      Такова, вкратце, хроника событий, предшествовавших Стамбульскому саммиту, на котором было принято требование к России о выводе 14-й армии и ее вооружений с территории Приднестровья. Но уже до этого, на закрытом пленарном заседании Госдумы РФ (октябрь 1999 года), куда были приглашены министр иностранных дел России Игорь Иванов и министр обороны России Игорь Сергеев, у депутатов сложилось впечатление странной солидарности российских министров со странами НАТО в стремлении ликвидировать военное присутствие России в стратегически важном для нее регионе. "...На свой главный вопрос насколько законны действия Министерства обороны (действия эти совершаются, как известно, с благословения Министерства иностранных дел) по вывозу оружия и военной техники из региона, если отсутствуют в настоящий момент основополагающие правовые документы для таких действий, - депутаты ответа не получили" ("Независимая газета", 04 ноября 1999 года). Более того, как оказалось, МО уже дало согласие на посещение военных складов с военным оружием и техникой экспертам из тех стран ОБСЕ, которые готовы - "пока, правда, на словах", как заметил сам министр, - участвовать в утилизации российского вооружения, но перед этим, мол, должны лично проинспектировать эти склады, чтобы определить объем потенциально необходимых средств.
      Между тем, на референдуме в марте 1995 года народ Приднестровья высказался за присутствие на территории ПМР российских войск, которое рассматривается здесь как гарант мира и стабильности в этом регионе. Такую же позицию руководство ПМР занимает и сегодня, хотя за годы, прошедшие со дня прекращения огня, ситуация заметно изменилась. Сегодня в Приднестровье, разумеется, никто не связывает с остатками 14-й армии тех надежд, которые здесь властвовали до войны. Это даже не были надежды - это была всеобщая уверенность, которую буквально накануне вторжения молдавского ОПОНа в Бендеры выразил министр обороны ПМР Штефан Кицак: "При крупномасштабной агрессии мы рассчитываем и уверены, что 14-я армия окажет нам помощь. Несомненно".
      Романтические иллюзии сгорели в огне бендерской бойни, но и после войны определенные надежды, конечно, более прагматического толка, связанные с присутствием 14-й армии в ПМР, все же оставались. 21 июля 1992 года в Приднестровском регионе для руководства миротворческой операцией была учреждена как работающая на постоянной основе Объединенная Контрольная комиссия (ОКК), состоящая из представителей РФ, РМ и ПМР. Решением ОКК уже 30 июля 1992 года было создано объединенное военное командование (ОВК) и сформированы совместные миротворческие силы (СМС) в количестве 5100 человек (из них 800 - резерв).
      ОВК были также приданы вертолетная эскадрилья и подразделения обеспечения. Присутствие вертолетной эскадрильи было особенно важно. В октябре 1993 года газета Вооруженных сил ПМР "За Приднестровье" писала: "...Очевидно, что для полной гарантии ПМР необходимы мобильные, хорошо оснащенные вооружением и техникой Вооруженные Силы. Разумеется, количественно они не смогут превзойти подразделения национальной армии Молдовы, да это и не нужно. Нужно другое: умение наносить в случае конфликта серию поражающих ударов по потенциальному противнику до той поры, пока тот сможет развернуть и ввести в действие основные силы. Очевидно, здесь среди прочего будет велика роль боевых вертолетов - истребителей бронетехники.
      В случае вооруженного конфликта большие силы необходимо будет выделить на оборону правобережных населенных пунктов ПМР: Бендер, Кицкан и других. Уже исходя из одного этого, можно понять, насколько важен для Приднестровья военный союз с Россией".
      Ясно же, вертолеты МС - это не то же самое, что вертолеты ПМР. Однако предполагалось, что в случае агрессии они все же не останутся вполне бездейственными. А кроме того, Приднестровье предлагало России самые разнообразные формы военного сотрудничества: преобразование 14-й армии в группу войск, создание одной или нескольких баз Вооруженных Сил России, присутствие в ПМР российских военных специалистов и советников, наконец, проведение серии российско-приднестровских военных маневров. Моделью могли служить ежегодные американо-южнокорейские маневры "Тим спирит", совместные маневры Вооруженных Сил США и Кувейта; указывалось также на военную базу США Гуантанамо, откуда Вашингтон категорически отказывается уйти, несмотря на все протесты Гаваны.
      Однако, начиная с 1994 года, РФ в одностороннем порядке приступила к сокращению своего участия в миротворческой операции. По Одесским соглашениям от 20 марта 1998 года ее военный контингент был сокращен до 500 человек, из которых 175 человек являются военнослужащими частей обеспечения. До 500 человек тем же соглашением были сокращены и контингенты СМС от РМ и ПМР. Таким образом, общий потенциал сдерживания, на случай возможной эскалации напряженности в регионе сократился в 3,5 раза.
      В этих условиях ПМР уже не рассчитывает на российский контингент. В самой республике организована подготовка младших командиров по годичной программе, которую осуществляет Учебный центр МО ПМР. Подготовка офицеров по восьми основным военным специальностям (артиллеристы, танкисты и т.д.) организована на военной кафедре Приднестровского государственного университета. Составной частью мобилизационных ресурсов Приднестровья является Черноморское казачье войско, поддерживающее постоянные связи с Союзом казаков России, который в не меньшей мере, чем Вашингтон, но с гораздо большими основаниями считает приднестровский регион сферой своих интересов.
      Следует добавить также, что Приднестровье, индустриально развитый район, к тому же сумевший сохранить в тяжелейших условиях свой производственный потенциал, располагает собственным ВПК. Последний позволяет не только осуществлять ремонт бронетехники и автомобилей, но и создавать собственные "ноу-хау", образцы которых можно было видеть на военном параде, посвященном 10-летию республики.
      Разумеется, все при этом понимают, что 5-6-тысячная армия Приднестровья, даже мобилизовав все резервы и несмотря на свои уже известные боевые качества, для противостояния 20-тысячной армии РМ, получившей вооружения СССР, а теперь получающей помощь НАТО, в случае возникновения конфликта нуждается в нестандартном ресурсе. Таким нестандартным ресурсом является, во-первых, сам факт российского военного присутствия здесь, пусть даже в его нынешнем минимизированном варианте. А во-вторых - вооружения бывшей 14-й гвардейской армии, оставшиеся на территории ПМР. Сегодня эта проблема выходит на первый план.
      * * *
      По сведениям из различных источников, в том числе и по данным печати ПМР, на приднестровских складах хранятся 120 танков, 130 артиллерийских орудий, 100 бронетранспортеров, 50 тысяч единиц стрелкового оружия, примерно полмиллиона тонн боеприпасов и другое военное снаряжение - всего примерно на 200 эшелонов. Охрану этого вооружения несут российские солдаты (источник: "Добрый день", август 1999 года, № 32, ПМР, Рыбница). "Независимая газета" (23 мая 2001 года) приводит такие данные: "Сейчас на армейских складах бывшей 14-й армии находится 49 476 единиц стрелкового оружия, 805 артсистем, 655 единиц боевой техники, 4000 автомобилей", всего на 150 эшелонов. "Этих средств хватит, чтобы вооружить четыре мотострелковые дивизии". Как видим, цифры, в общем, сходятся.
      10 ноября 1999 года, то есть еще до саммита ОБСЕ в Стамбуле, официальный представитель МИД РФ Владимир Рахманин сообщил, что первые три эшелона в ближайшее время будут отправлены из Приднестровья в Россию. Он отметил, что "одновременно своими силами начнется уничтожение и утилизация части боевой техники", а также и то, что при этом "в полной мере будут соблюдаться требования адаптированного Договора об обычных вооруженных силах в Европе... Имеется в виду, что при проведении этих мероприятий смогут присутствовать международные наблюдатели. Открыты по-прежнему мы и для контактов с экспертами ОБСЕ".
      Прозвучавшее накануне саммита, это сообщение обретало особое значение и наводило на мысль о закулисном сотрудничестве, поводом к которому и явилось соответствующее требование ОБСЕ в Стамбуле. Оно как бы легализовало в глазах российской общественности усердие России на протяжении последних лет, плодом которого явилось то, что, по словам Рахманина, "за последние годы российское военное присутствие в Приднестровье было сокращено более чем в пять раз".
      Несмотря на это, в Приднестровье все-таки теплились некоторые надежды, связанные с тем, что официально Россия сохраняла статус гаранта соблюдения ранее принятых договоренностей; но они в Стамбуле были просто перечеркнуты. Конечно, в ходе одесской встречи 1998 года Россия заявила о выводе войск и вооружений к 2003 году, так что Стамбул лишь ненамного приблизил эту дату. Однако надежды возлагались на то, что за это время удастся договориться об участии Тирасполя в решении вопросов военно-имущественного характера. В июне 1998 года Совет атаманов Союза казаков России сделал заявление, направленное в адрес президента России, в котором выражалась поддержка Приднестровья и озабоченность казачества в связи с экспансией НАТО на Восток, а также содержалось требование сохранения военного присутствия России в регионе как необходимого условия ее собственной безопасности. Аналогичное обращение было направлено и в адрес Патриарха Алексия II.
      Однако Стамбул показал, что руководство России, пренебрегши этими обращениями, сделало свой выбор; и тогда вопрос о вывозе вооружений снова вступил в фазу обострения.
      Еще 12 ноября 1999 года российское информационное агентство "Ореанда" в сети Интернет сообщило, что в Тирасполе, по распоряжению командующего оперативной группой российских войск генерал-лейтенанта В. Евневича, производится расстрел из гранатометов танков Т-64, САУ, БМП и БТРов. Тогда же первый заместитель министра государственной безопасности ПМР Олег Гудыма подтвердил, что уничтожение бронетехники ОГРВ таким варварским способом действительно имеет место. Все это выглядело тем более странно, что в ходе прошедших 4 ноября 1999 года переговоров премьер-министра РФ В. Путина и президента ПМР И. Смирнова в Москве была достигнута договоренность об условиях вывоза военного имущества, вооружений и боевой техники бывшей 14-й армии. Вывод напрашивался сам собой: очевидно, налицо была двойная игра, и МО РФ начало форсировать ликвидацию российского военного присутствия в Приднестровье.
      Ясно, что это не могло быть сделано без согласия, а уж тем более без ведома премьера и президента РФ, поэтому логично будет заключить, что такое форсирование и варварское уничтожение российского военного имущества были той формой, в которой Москва посылала своим партнерам по предстоящему саммиту сигнал о своем согласии на определенные уступки в Закавказье и Приднестровье в обмен на смягчение в заключительном коммюнике формулировок по Чечне.
      После Стамбульского саммита президент ПМР Игорь Смирнов направил телеграмму тогда еще премьеру Владимиру Путину, в которой предложил начать консультации по проблеме. В свою очередь, министр обороны Приднестровья письменно предупредил командующего оперативной группой российских войск Валерия Евневича о том, что пока Игорь Смирнов не договорится с Владимиром Путиным, никаких подрывов боеприпасов, боевой техники, "находящихся во временном пользовании ОГРВ", российские военные не имеют права производить. В противном случае... Пикетчики, выстроившиеся у штаба ОГРВ, пообещали лечь на рельсы, если российские военные эшелоны двинутся из Приднестровья. Каждому, кто хоть сколько-нибудь знаком с историей республики, ясно, что это не пустые слова.
      В марте 2000 года появилась информация о том, что приднестровскими военными специалистами разработан план операции под кодовым названием "Сиреневый туман" на случай не согласованного с Тирасполем вывоза оружия. Операция, по данным российских военных, рассчитана по часам и включает два этапа: один мирный и один с применением силы. В отличие от положения на август 1999 года, сейчас склады бывшей 14-й армии в селе Колбасном, помимо российских солдат, охраняют приднестровская зенитная батарея и военнослужащие местных ВС, в задачи которых, очевидно, входит предупреждение нежелательных действий России.
      Как заявил Игорь Смирнов, теперь Тирасполь в принципе не возражает против того, чтобы Россия вывезла военное имущество, но при этом либо оставила часть Приднестровью, либо выплатила Тирасполю компенсацию. Означает ли это, что традиционная пророссийская ориентация Приднестровья ослабевает? Разумеется, нет - и все по-прежнему зависит от России, которая всегда может иметь плацдарм здесь, если только она сама этого пожелает. Но вот в том, что она этого пожелает, сомнений все больше. А годы потерь, блокады, унижений, грубого давления - и все это только за верность России! - не прошли даром. Люди устали, да человеку и вообще не свойственно жить без перспективы. А потому, начинают рассуждать они, если мы России и впрямь не нужны... И вот уже лидеры приднестровской обороны в Бендерах лета 1992 года говорят теперь: "Мы не можем заставить Москву защищать ее собственные геостратегические интересы в этом регионе. Если Россия вознамерилась отсюда уйти и вывести армию, Приднестровью лишь остается позаботиться о собственной безопасности".
      В переводе на общепонятный язык это означает, что ПМР должна рассматривать проблему присутствия миротворческих "голубых касок" ОБСЕ, с соответствующим их размещением на своей территории, как возможную реальность. Реальность опасную, особенно доколе ОБСЕ не согласится на участие ПМР в общем государстве с Молдовой в качестве равноправного субъекта. О том, что для республики приемлем только такой статус, Игорь Смирнов весной 2000 года еще раз заявил во время пребывания представителей парламентской ассамблеи ОБСЕ в Тирасполе.
      А чуть позже глава миссии ОБСЕ в РМ Вильям Хилл, говоря о российском миротворческом контингенте, "исключил (!) возможность его дальнейшего присутствия для обеспечения достигнутых договоренностей по политическому урегулированию" ("Независимая газета", 29 апреля 2000 года). Еще сегодня Россия могла бы легализовать свое военное присутствие здесь - тем более что ни в одном из принятых Государственной думой РФ постановлений решение о выводе российских войск из Приднестровья не ратифицировано. Да и сами решения Стамбульского саммита были приняты в отсутствии представителей Приднестровья, что вступает в противоречие с Меморандумом 1997 года, в котором оговаривалось обязательное участие приднестровской стороны в обсуждении внешнеполитических вопросов, затрагивающих ее интересы.
      Между тем Меморандум об основах нормализации отношений между республикой Молдова и ПМР 8 мая 1997 года, подписанный в Москве представителями Молдовы, Приднестровья, Украины и России, пока остается основным документом, регулирующим весь ход переговоров по данной проблеме. Любое его нарушение - это выход за пределы правового поля, и таким выходом, конечно же, является игнорирование заключительного пункта Меморандума об общем государстве в границах Молдавской ССР на январь 1990 года и признание правосубъектности, на данном пространстве, только за РМ.
      Позиция России выглядит тем более алогичной, что даже при самом спокойном развитии событий она вряд ли сможет осуществить вывоз вооружений, боеприпасов и техники ОГРВ в установленный Стамбульским саммитом срок. Об этом в апреле 2000 года в ходе встречи миротворческой группы Межпарламентской ассамблеи СНГ с руководством законодательной и исполнительной власти в Кишиневе и Приднестровье заявил председатель комитета Госдумы РФ по делам СНГ и связям с соотечественниками Борис Пастухов. По его словам, это не значит, что Россия не намерена выполнять свои обязательства: но вывод российских формирований следует осуществлять синхронно процессу урегулирования - во избежание возможных негативных последствий.
      Однако процесс урегулирования продолжает буксовать. В конце апреля 2000 года президент Молдавии Петр Лучинский заявил, что в нынешнем году в приднестровском конфликте будет поставлена точка. Такое заявление вызвало в Приднестровье скорее тревогу, нежели оптимизм, - прежде всего потому, что речь идет всего лишь о согласии РМ на предоставление ПМР статуса автономии, хотя и с сохранением всех существующих политструктур и даже президента. Отдельной строкой оговаривается право региона на самоопределение "в случае изменения статуса самой Молдовы".
      С предложением автономии Кишинев явно опоздал: вопрос о ней стоял еще на первом из приднестровских референдумов, который прошел 3 декабря 1989 года в городе Рыбница. Тогда Кишинев встретил инициативу в штыки, а с тех пор утекло не только много воды в Днестре, но и пролилось немало крови, и чисто словесным гарантиям в ПМР никто не поверит. Все здесь прекрасно понимают, что упомянутая строка окажется пустой фикцией, если объединение Румынии и Молдовы и впрямь произойдет, а Приднестровье к тому времени лишится немалой доли дорогой ценой завоеванной экономической независимости и, что еще важнее, собственных вооруженных сил. В ПМР очень многих настораживает упорный отказ Кишинева от создания единой демилитаризованной зоны, что неоднократно предлагалось Тирасполем.
      В частности, предлагалась идея создания "зоны безопасности", то есть "создания значительных территорий, свободных от воинских формирований". Но Кишинев отвечал решительным отказом. "Мы задаемся вопросом, - говорит приднестровский спикер Г.С. Маракуца, - против кого Молдове нужна ее армия. Она несопоставима с румынской - в десять раз меньше, но зато в четыре раза больше нашей. Отсюда мы делаем свои выводы - мы ведь не забыли 1992 год. Да, мы не исключаем, что против нас могут быть применены международные экономические санкции - Кишинев не раз призывал к этому. Но от экономической блокады региона пострадают и Украина, и Россия, и сама же Молдова. А для нас важнее всего безопасность народа Приднестровья".
      Действительно, несмотря на все усилия Молдовы оторваться от общего восточного пространства, они пока не увенчались заметным успехом. Ни ее участие, наряду с Грузией, Украиной и Узбекистаном, в альтернативном СНГ альянсе ГУУАМ, ни строительство собственного терминала Джурджулешты в низовье Дуная, с целью покончить с зависимостью от поставок энергоресурсов из России и обеспечить в обход ее транзит туркменского газа, пока не принесли желаемых результатов.
      Парафирование в апреле 2000 года парламентами обеих стран базового Договора о привилегированном партнерстве между Румынией и Молдавией еще больше осложнило ситуацию. Хотя радикальные румынские правые договором недовольны, полагая, что идея "воссоединения" в нем не прозвучала, в Приднестровье его оценили иначе. Исходя из того, что по духу Меморандума 1997 года такой договор не мог разрабатываться без участия представителей Приднестровья, руководители которого, однако, даже не получили возможности ознакомиться с текстом, здесь не исключают, что документ в действительности направлен на создание основ молдавско-румынской конфедерации.
      Особенно тревожит их резкий рост числа лиц, уже получивших румынское гражданство (более 300 тысяч на 1 января 2000 года), на что кишиневские власти смотрят сквозь пальцы - тогда как лица, принявшие российское гражданство, лишаются молдавского, так как формально законодательство РМ до недавнего времени не допускало двойного гражданства. Это, в сочетании с фактическим превращением молдавского языка в румынский, введением в школах предмета "история румын" и т.д., неуклонно толкает Республику Молдова к тому порогу смены идентичности, за которым перспектива объединения "двух румынских государств", в той или иной форме, станет естественной и даже неизбежной. Ведь посол Румынии в России г-н Василе Шандру еще в январе 1992 года заявил в интервью "Независимой газете": "...Воссоединение (Румынии и Молдовы) естественно. И оно должно когда-нибудь произойти". Сегодня, несмотря на победу компартии РМ на парламентских выборах 2001 года и объявленную перемену курса, эта перспектива по-прежнему остается реальной; а вызванная победой КПМ эйфория в московских политических кругах, поспешивших перейти к новому витку давления на Приднестровье, не имеет под собой никаких серьезных оснований. Новый президент РМ В. Воронин, независимо от его субъективных желаний, должен действовать в условиях, сформированных минувшим десятилетием, а оно крепко привязало Молдову к западной колеснице - прежде всего, "золотой цепью" долга МВФ, составляющего около 2 млрд долл. Это, разумеется, сужает поле возможного маневра, на что заимодавцы уже достаточно откровенно указали президенту РМ.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50