– А чего отец в Чернигов поехал?

– По делам вместо князя. Васька – князь маленький, сопляк совсем, заместо него дядька Федор всем заправляет, его слушают все…

Не успела я удивиться неуважительному упоминанию юного князя, как пришлось отметить другое: после слова «все» Лушка явно притормозила, видно, был в Козельске кто-то, кто не слишком подчинялся Хозяину. Я уже понадеялась, что это исключение касается меня лично, но сестрица жестоко развенчала мои мечты. Покосившись на двор, где раздавался командный голос тетки Анеи, Лушка со вздохом уточнила:

– … почти все…

Ясно, сестра брата послушанием не балует.

Помимо просвещения меня в отношении родственников, Лушка активно восстанавливала знания и во всем остальном. Следующие дни я попросту моталась вместе с ней по Козельску и окрестностям, что оказалось крайне полезным занятием, и слушала, слушала, слушала, то и дело задавая дурацкие вопросы. Но сестрицу вопросы не пугали, поговорить она любила.

Но меня больше заботило другое. Воинтиха Воинтихой, а мне нужен кто-то посерьезней, чтобы был колдуном или колдуньей, знающими не только средства обездвиживания и восстановления местной памяти, но умеющими объяснить, что я здесь вообще делаю. Немного поразмыслив, я решила обратиться не к Лушке, а к Любаве. Что и сделала в первый же день относительно нормальной жизни, когда ноги несли меня куда нужно, а не обратно на лавку. Родственники отправились по своим делам кто куда, Анея с Лушкой так вообще уехали в какую-то деревню со смешным названием Дешовки, время у нас было.

На вопрос о колдуне Любава немного испуганно ответила, что есть, конечно.

– А ты че, Ворона не помнишь?

Так, значит, местную оппозицию православию зовут Вороном.

– Неужели спрашивала бы? А где он живет?

Если скажет, что за углом, то пиши пропало, это не колдун. Нет, Любава с ужасом округлила глаза:

– В лесу…

– Ты дорогу знаешь?

– Ой, я к нему не пойду. Страшно…

– Ну хоть показать можешь?

– До поляны доведу, а дальше ты сама.

– А чего боишься? Он страшный?

– Не… просто колдун же…

– Пойдем сейчас, пока дома никого?

Чуть подумав, Любава согласилась.

Лес меня поразил необычайно, я даже не знала, что такое бывает. Он был нетронутым, то есть не загаженным абсолютно. Как заповедник, причем экстра-класса! Ни одного рваного сапога или пакета под кустом, ни тебе следов пикников, костровищ, стекол от битых бутылок… Но довольно быстро я перестала искать взглядом следы человеческих преступлений против природы, потому что заросли вокруг просто-таки кишели самыми разными обитателями. С трудом удержавшись, чтобы не заорать восторженно, когда прямо из-под ног, сердито пофыркивая, прочь отправился ежик, а чуть подальше дятел серьезно принялся за сосну, я оглядывалась теперь уже не в поисках пакетов или оберток от шоколада, а с интересом. Посмотреть было на что.

Грибов… хоть косой коси, в кустах кто-то возился, не обращая на нас внимания, вокруг неумолчная перекличка птичьих голосов, чье-то ворчание, фырчание и возня. Ой, мамочка! Как бы не наступить на кого или самой не стать обедом. Конечно, я преувеличила, никто на меня нападать не собирался, но, ей-богу, странно видеть и слышать столько живности вокруг. Когда это бывало, чтоб совсем рядом, не выдержав напряжения, из-под куста сиганул в сторону, страшно петляя, заяц?

Любава не обращала на такие мелочи внимания, ну заяц и заяц, кто их не видывал? Стороной прошла большая лесная корова – лосиха, вот ей девочка дорогу уступила сознательно, остановилась и переждала, пока грустная морда удалится на приличное расстояние.

Господи, чего же мы лишились, обретя блага цивилизации! Трава по колено даже в лесу, деревья в три обхвата и с вершинами где-то на уровне пятого этажа… от грибов ступить некуда, птицы только что не на голове гнезда вьют… грустные лоси за каждым кустом, а под кустами зайцы целыми выводками… Теперь я уже не удивлялась размерам рыбы, которой меня кормили, в таких условиях маленьким, кажется, был только человек, остальные – гиганты. И позволила же природа сему паршивцу вырасти больше остальных и этих остальных забить, загнать по дальним углам поредевших, измельчавших лесов, землю закатать в асфальт, а в небо выплюнуть кучу всякой дряни, чтоб самому же дышалось через раз!

От мысленных обличительных тирад по поводу неразумности человечества меня отвлекла необходимость все же смотреть под ноги и за Любавой, которая двигалась легко и уверенно.

Мы долго пробирались какими-то едва приметными тропинками (одна я бы давно заблудилась) и наконец вышли к лесной поляне. Только бы Любава никуда не ушла, а то ведь я обратно сама не выберусь. Тут же стало смешно: а если мне и выбираться не придется, а девчонка будет меня ждать? Ничего, немного погодя драпанет домой и будет рассказывать страшные сказки о том, как колдун украл их Настю. Украл и съел!

Только что-то подсказывало мне, что Ворон обратно меня не отправит. Вот не отправит и все.

Чуть раздвинув кусты, Любава вздрогнула и кивнула в сторону поляны:

– Вон…

По шепоту было понятно, как она боится. Я кивнула:

– Ты меня здесь подожди, я недолго. Только не уходи, ладно?

Хотя, конечно, сколько там пробуду, не представляла.

Посреди небольшой полянки на пеньке сидел дед, судя по всему, тот самый колдун. Я решительно шагнула к нему. То ли в этом мире все не так, как должно быть, то ли наши представления о нем сильно хромают, но никаких признаков сверхъестественного у человека на пеньке не наблюдалось. Ни белых как снег волос до пояса, ни большущего посоха, ни насупленных бровей… Старый, конечно, но ничего грозного.

– Здравствуйте.

Господи, забыла поинтересоваться у Любавы, как положено приветствовать колдуна, хотя девчонка вряд ли это знает.

– Как любое божье создание, пожелала здоровья и ладно. И ты будь здорова…

Не знаю, от чего я остолбенела больше. От того, что он услышал мои мысли, ведь я вслух сказала лишь одно слово, от того, что его губы остались сомкнутыми, или от того, что колдун ратовал за божьи создания? Ни фига себе колдуны пошли! Ну, с закрытым ртом, ладно, это просто чревовещание, я слышала про такие фокусы, что про божьих тварей твердит, тоже понятно, вокруг какие-никакие христиане… а вот что мои мысли читать может, это уже хуже. Хотя, какая разница?! Мысль у меня в данный момент одна: как вернуться домой?! Пусть читает!

Глаза старика смотрели насмешливо. Удивительно, что мне не удавалось уловить их цвет, но не черные – точно.

– Зачем тебе домой? Здесь плохо?

Так, разговор пошел сразу о деле, это уже хорошо.

– Нет, конечно, здесь прекрасно, свежий воздух, натуральная пища, но хотелось бы как-то поскорей вернуться обратно. Там дела ждут, работа стоит.

Он просто смотрел на меня, ничего не отвечая, и я, как дура, принялась убеждать этого старика из бог знает какого столетия, что меня надо немедленно вернуть обратно туда, откуда притащили!

– У меня масса дел, если меня долго не будет, сорвется много сделок. Потеряются деньги, и немалые… а я ответственна за большой коллектив… – Ну как же его убедить?! – Я простая бизнес-леди, и мое место в Москве, в моем офисе. В конце концов я совершенно не гожусь для той миссии, которую для меня избрали!

Старик встал, теперь разлепились уже губы, голос оказался на удивление молодым и вовсе не скрипучим, как я ожидала:

– Не я тебя сюда привел, не мне и возвращать…

Я успела только набрать воздуха, чтобы заорать: какого черта тогда выслушивать все это с умным видом?! Но крикнула иное, потому что он насмешливо продолжил:

– Но ты права, ты слишком слабая, чтобы быть на что-то годной…

– Я слабая?! У меня пояс по карате… пусть не черный, но коричневый! Я ходила в горы! Я прыгала с парашютом! – Вдруг я вспомнила то, чем, несомненно, могла сразить деда наповал. – Я занималась спортивным фехтованием на мечах!

– Да ну?! – насмешливо округлил глаза дед.

Я понимала, что это подвох, но отступать было поздно.

– Держи!

Только привычка к неожиданностям помогла мне поймать брошенный меч. Меч учебный, деревянный, но откуда он взялся у спокойно сидевшего деда? Ясно, колдовские штучки, однако не показать свое умение я все равно не могла. Правда, занималась фехтованием два года назад, было такое увлечение, даже на семинар «Княжьего стяга» в Коломну ездила… Надеялась, что тело не забыло и я сумею покрутить у деда перед носом восьмерку или еще чего покруче. И вдруг ужаснулась: какое тело, мое или то, в которое я попала?

Но раздумывать некогда, сам колдун поднялся и выставил чуть вперед руку с длинной жердиной. Ха! Перебить такую даже учебным мечом – раз плюнуть. Я усмехнулась…

Плюнуть пришлось действительно только раз, потому что уже через мгновение я обнаружила себя… сидящей на земле. А дед стоял надо мной, протягивая руку, чтобы помочь подняться. Я даже не поняла, как это получилось… Но допустить, чтобы он меня еще и поднимал, не могла, вскочила на ноги, словно подброшенная пружиной, мысленно с удовольствием отметив, что тело девчонки подчиняется моим командам.

Следующий выпад на задницу меня не посадил, зато чуть не пролетела носом вперед… А дед снова спокойно наблюдал за моими попытками сообразить, что произошло. Я возмутилась:

– Это… колдовство!

– Нет. Просто ты спешишь… Хочешь увидеть ошибки?

Во мне боролись два желания – плюнуть на все и, швырнув меч, броситься прочь, и желание действительно понять, как это я так оплошала. Второе победило. Дед кивнул:

– Нападай, только медленно, я тоже буду делать медленно.

Нет, я все поняла, кроме одного: как он может так быстро реагировать? Движение, которым дед ответил на мое, я бы легко повторила и сама, но только раз в пять медленней.

– Этому можно научиться…

– Научиться можно всему! – почти разозлилась я. – Меня за этим притащили в дальнюю даль? Что, нельзя было научить дома?!

Взгляд деда стал жестким:

– Повторяю, не я тебя притащил, не ко мне вопросы.

– А к кому?

В ответ только пожимание плечами. Врет, знает ведь!

– Ну хорошо, хоть как это надолго?

Снова движение плечами и… спина колдуна. Он не собирался дальше разговаривать со мной. Просто развернулся и направился к какой-то халупени у края поляны. И снова во мне боролись противоположные чувства…

– Что мне делать?

– Живи.

– Я… я еще приду?

Спина замерла лишь на мгновение, но равнодушия в голосе уже не было:

– Приходи. Научу мечами биться… спортивно.

Я в бессилии сжала кулаки, знает ведь, гад, зачем и как надолго меня сюда засунули. Ничего, я заставлю тебя сказать!

Тут я вспомнила, что дед умеет читать мысли. Ну и фиг с ним!

Оставленная за кустами Любава изумленно оглянулась на меня:

– Ты че так быстро? Не стал разговаривать?

Вообще-то не стал. И вообще-то быстро. Но не настолько, чтобы удивляться, все же я продемонстрировала свое умение (или неумение) биться мечом против обыкновенной жердины. Я пригляделась к Любаве, та удивлялась не зря, кажется, девочка не успела даже присесть… Ой-ой… у меня появилось подозрение, что по ту сторону кустов время течет как-то чуть не так…

Разобраться в бушевавших внутри чувствах было нелегко. Смешалось все: от восторга, что столкнулась с настоящим колдовством, до откровенного страха перед ним. Но в конце концов осталась… злость на то, что оказалась в ловушке, никто мне просто так вырваться не даст, но и объяснять, зачем я здесь, тоже не желает. Чувствовать себя игрушкой в чьих-то даже очень сильных руках не слишком приятно, а с моим характером просто невыносимо. Злость от бессилия заставляла сжимать кулаки, впиваясь ногтями (кстати, без всякого маникюра) в ладони.

Светило солнышко, щебетали птички, вокруг стоял вековой лес, умопомрачительно пахло, нет, благоухало, воздух настолько свежий, что в груди больно, а у меня на душе злость и мрак!

Из мрачных размышлений меня вывела Любава, она вдруг испуганно шарахнулась ко мне.

– Что?!

– Лешак чудит…

– Кто?

– Вон.

Я глянула в сторону кивка Любавы, и, клянусь, моя рука сама потянулась перекреститься. От нас удалялось что-то большое и темно-зеленое. Я попыталась взять себя в руки, бред, какой лешак?!

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.