* * *

Судьбы немыслимый итог:

Шагнуть – почти бесплотной —

Прочь от проселочных дорог

На солнечные тропы,

В предгорья, к золотым лесам,

Где озерца в осоке.

Навстречу снам и голосам,

К молчанию – в истоке.

* * *

Раковины лежат на песке.

Пирамиды в дозоре пустынь.

Сколько снов и песен простых

В перламутровом завитке…

Дальней тенью тихий приют,

Голоса детишек и дом.

Перед самым вечным судом

Наши встречи спать не дают.

В никуда открыты пути

И гобой ведет за собой,

Чтобы посох странствий слепой

В смысл жизни вдруг воплотить.

* * *

Я пришла к тебе легкой поступью,

Из других краев, из чужих земель.

Оба призваны, оба позваны

Как огонь души на Кармель.

Только горькое было яблоко:

Поровну от добра и зла.

Я тебя умоляла клятвенно,

Что любила – не предала.

Откровенье уставшим месяцем

Озарит опустевший сад.

Только звезды на небе светятся,

Только души – еще звенят.

* * *

Я тебя вижу, мой призрак, везде:

В таинстве ночи, в сиянии дня.

Блики свиданий бегут по воде,

То ли целуя, а то ли дразня.

Ты стал моей путеводной звездой.

В безднах судьбы – неслучайный маяк.

Всюду рассыпан твой свет золотой,

Высшей защиты Божественной знак.

* * *

Та гроза – предвестье пожара.

К островам причалила лодка.

За окном волна и гитара.

Вечер нашей встречи короткий.

Расставанье – гибель! Не меньше!

Мир не знал таких пертурбаций.

Горше всех отчаянных женщин

Буду в стены биться, метаться,

Чтоб дожить до будущей встречи

В мире тонком, в свете астральном.

Все другие – тени и скетчи,

Отраженья в мраке зеркальном.

Ты пришел на новом аккорде,

Весь живой, без тени и фальши.

Даже если сильный и гордый…

Даже если – умерших дальше.

* * *

Мой милый, все безумие скупых

Ночей и встреч некалендарность —

Лишь воплощенье мудрости судьбы!

Цветами рассыпаю благодарность,

Несу к ногам сверкающим ковром…

– Я буду вспоминать тебя добром.

* * *

Когда все закончится, дунут ветра,

Разлуки и беды вернутся едва ли.

Виденьем покажется наше вчера…

Мы в полночь играем на белом рояле.

Пусть в прошлом останется горечи груз:

К чему темнота в новом огненном теле?

С тобой до паденья миров остаюсь.

Не этого ли мы однажды хотели?..

Нам лилии нежность украсит покой,

А в сердце сирени нашепчут душисто,

Что вызваны к жизни с небес мы с тобой,

Как ноты – точеной рукой пианиста.

Из снов улыбнутся нам Моцарт и Григ,

Вздохнет Дебюсси… В темно-синем овале

Двойной силуэт вдохновенный возник:

Мы в полночь играем на белом рояле.

* * *

Блеск завещаний и посвящений,

Поверь, не стоит здесь ни гроша!

От обещаний до обольщений —

Короткий шаг.

Так очутиться вдруг за решеткой —

К свободе снова найти ключи!

Прицельный выстрел, твой взгляд короткий…

– Узнал – молчи!

Ангелы

Мне от земли нетрудно отрываться,

Искать другую родину мою.

Я знала, что иду путем Блаватской,

Теперь я этот путь осознаю.

Из тех, кто зван, друзей так много мнимых,

Но избран свет бессмертных маяков…

Душа влечет вперед неумолимо,

Я откликаюсь на далекий зов.

Из снов морей, из древней Атлантиды,

Летят стихи и призраки идей.

И мне в ночи поют эфемериды,

Что ангелы идут среди людей.

Они просты, одежды их неброски,

Горят в глазах – скрижали и Синай,

Вселенные и рухнувшие звезды,

Ад откровений и восторгов рай.

* * *

Как много яблок в этот год!

Жара. Июль рекорды бьет,

Леса обводит черным

Углем пожаров. В клетках сот

Жужжат, волнуясь, пчелы.

Как будто снова плачет Ра,

Он знает, что в веках жара

Морским пропахла йодом.

А на губах твоих с утра

Тягучий запах меда.

Пусть закусила хвост змея,

Шепни пароль: Аркадия!

Ветра в гремучем свинге.

Мы знаем, друг, и ты, и я —

Немного Меровинги.

Яблоко

Попробуй древний плод запретный,

Вуали мира открывая.

Змей улыбнется: незаметно

Мы оба выскользнем из рая,

Над сонной пристанью рассветной

Сиянье – бездна голубая!

Как вкус дождей инопланетный

На зачарованных губах.

Бессонница

Ночь. Зыбка тишь.

– Милая, спишь?

– Вроде бы сплю…

– Нет, не спишь – бдишь!

– Люблю!

Станы воинов.

Стая воронов.

Ночь для всех темна.

Где-то жизнь вольная…

У меня – луна.

Без дна.

Снова набат.

В горны трубят.

Ночью – не спят

Дозоры и жены.

Хранят обожженный

Закат.

Ночью – зовите!

Время наитий,

Скрестятся нити…

– Только б увидеть

Эти глаза!

– Нельзя.

Новые рифмы, новые ритмы,

Творчества тверд и загадочен почерк.

Движет рукой вдохновитель незримый

И высекает искры из строчек,

Переполняет силой движенья,

Силой вселенской любви заряжает,

Преображая все искаженья

Звездами будущего урожая.

* * *

Ты лежал на пустом берегу.

Умер бог. Бахрома разлетелась.

Провалился в разлом на бегу,

Совершенно не чувствуя тела,

Но прибой поднимался к ногам,

Щекотали индейские перья.

На душе не разгладится шрам

От единственной страшной потери.

Рябью знаки – следы на песке,

За плечами ворчание – ящер!

Пульс обрушился в левом виске:

Ты живой, все еще настоящий!

Млечный Путь опустил горизонт.

Так близки и бессильны пророки!

В грудь струей – хоть эфир, хоть азот,

Все равно не забвенье, а строки!

* * *

Не касайся ногами земли!

Мы как боги, глотнувшие сомы:

Наши мысли светлы, невесомы,

А за облаком ждут корабли.

Все тревоги остались вдали,

Промелькнувшая жизни страница —

Только сон, что обоим нам снится,

Чтобы им насладиться могли.

Ты любовь мою в вечность продли,

Путь души – только поиск блаженства,

И, полета познав совершенство,

Не касайся ногами земли!

* * *

В мир смотрю так, как смотрят дети

Да поэты, что к небу званы.

– Знаешь, я заблудилась где-то

Между нежностью и нирваной.

Города сметены потопом,

А любимые всюду рядом.

Я бреду по опасным тропам

Между радостью и распадом.

Жизнь короткая звездной крошкой,

Я на «ты» говорю с богами

И крадусь черно-белой кошкой

Между милыми – и мирами.

* * *

Я путаюсь в числах, путаюсь в датах,

Прозвищах городов.

Всюду обласканна, всюду крылата,

Не нахожу свой кров.

Есть для других спокойная гавань,

Домик на берегу.

Поиск души останется главным,

Я от цепей бегу.

Только с тобой по-прежнему рядом,

Через века – река…